Текст книги "О пользе размышлений (СИ)"

Автор книги: Alex 2011

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 48 страниц)

Гермиона позволила себе победно посмотреть на Флер, но получила в ответ слегка насмешливый взгляд француженки. Мисс Грейнджер стало стыдно за свое торжество, и она вновь покрылась румянцем. Однако вместо того, чтобы обидеться на нее, мадемуазель де-ла-Кур задорно улыбнулась, показывая, что рада за девушку, и переключила свое внимание на Блейза Забини, который, похоже, не боялся коварных чар шармбатонки.

Мисс Боунс поинтересовалась у Крама, собирается ли он продолжить после школы карьеру профессионального игрока, и тот изрядно удивил всех, громко рассмеявшись в ответ. Как оказалось, Виктор рассчитывал после Дурмстранга продолжить свое обучение в Гейдельберге, но у его семьи не было достаточно денег, чтобы позволить себе платить за его обучение. Крам рассчитывал на место в университетской команде, которое позволило бы ему не только бесплатно учиться, но и давало пусть небольшую, но все же стипендию. Кроме того, это гарантировало достойное положение в студенческом братстве.

Именно поэтому Виктор так радовался своему удачному выступлению на чемпионате мира, сразу после которого он получил вполне приличное предложение от университета. Так что профессиональные квиддичисты могли спать спокойно – Крам не собирался пополнять их ряды. А то, что Кубок Огня выбрал его чемпионом школы, только поднимало его рейтинг, давая возможность рассчитывать еще и на некоторую субсидию от магического правительства Болгарии.

Как оказалось, Седрик также надеялся на поддержку родного министерства по факту участия в турнире. В связи с курсом министра на сближение обычного и магического миров, университетское образование становилось большим плюсом для будущей карьеры в министерстве магии. К сожалению, он не мог рассчитывать на продолжение обучения сразу после окончания Хогвартса.

– Отец говорил, что со следующего года министерство будет спонсировать обучение волшебников в Оксфорде, пусть и в весьма скромных объемах, – чуть застенчиво произнес чемпион Хогвартса. – Мы с родителями надеемся, что участие в турнире позволит мне рассчитывать на один из этих грантов. Но в любом случае, сначала придется года два усиленно готовиться – летние курсы показали, что обычное образование у меня находится на весьма плачевном уровне. Так что, скорее всего, сразу после школы я буду стажироваться в министерстве и усиленно учить программу обычной школы.

Когда Гермиона поинтересовалась, что именно мистер Диггори собирается изучать в университете, он скромно ответил, что рассчитывает специализироваться в политике и международных отношениях. И судя по довольной улыбке подруги, можно было не сомневаться, что девушка полностью одобряет его выбор. Дафна не раз говорила, что сразу после школы направит свои стопы в это элитное учебное заведение. Причем, самой достопочтенной Дафне Гринграсс абсолютно не требовались субсидии министерства.

А вот мисс Грейнджер не отказалась бы от некоторой финансовой помощи. Конечно, ее родители сэкономили деньги, предназначенные на ее обучение в частной школе, но Гермиона хотела после окончания Хогвартса изучать право, а средства семьи не позволяли ей выбрать одно из заведений, входящих в группу «Рассел», а без этого в Англии рассчитывать на приличную карьеру не приходилось. Если после обычной школы она могла бы рассчитывать на стипендию, как примерная ученица, и вполне могла бы поступить в Кембридж, который она считала более достойным учебным заведением, чем Оксфорд, то теперь ей оставалось уповать только на образовательные программы министра Фаджа.

Сьюзен, как и Гермиона, также надеялась на частичную помощь министерства. Конечно, для карьеры в мире магии хватило бы и университета поскромнее, на который ее тетя набрала бы средств, но ведь это только пока. Волшебники живут дольше обычных людей, и с годами многое может измениться. Так что мадам Боунс понимала, что с одной стороны этот турнир – опасность для ее любимой девочки, но с другой – дополнительный шанс сделать успешную карьеру.

В отличие от нее, перед Малфоем не стояло столь сложных финансовых проблем, а как показала практика, и со знанием предметов обычного мира у него особых проблем не наблюдалось. Однако Драко не спешил осчастливливать своим присутствием один из британских университетов, а, как и Крам, планировал продолжить образование в Гейдельберге. И слизеринцу не требовалось для этого попадать в университетскую команду.

Как оказалось, меньше всех проблем с будущим образованием имела чемпионка Шармбатона. Мало того, что обучение в Сорбоне было бесплатным для французов, так вдобавок у ее семьи имелось достаточно денег, чтобы оплатить учебу девушки в любом элитном университете.

– Флер, я знаю у вас в стране волшебный и обычный мир гораздо ближе друг к другу, чем у нас, – Гарри чуть нахмурил лоб. – Но я нигде не слышал, чтобы французы открыто признавали существование магии.

Гермиона прекрасно понимала озабоченность своего друга. Они полностью поддерживали политику министра по сближению обоих миров, но им бы хотелось наглядно увидеть то, к чему Фадж вел Англию. И на первый взгляд Франция представляла из себя картину скорого будущего магической Британии. Но и там по телевиденью не говорили о волшебстве, хотя, безусловно, французские маги выглядели гораздо современнее, чем одетые в архаичные мантии англичане.

– О, наше правительство прекрасно знает о магии, и большинство волшебников работает на него, – Флер явно любила говорить о своей стране, охотно отвечая на любой вопрос о Франции. – Но у нас не афишируют этого сотрудничества. Волшебников слишком мало, как и у вас, и у обычного человека практически нет шансов столкнуться с магией. Так что статут о секретности соблюдается и у нас, хотя, конечно, менее строго, чем в Британии.

Мадемуазель де-ла-Кур рассказала, что очень много французских волшебников работает в МИДе, в полиции, в армии, в спецслужбах. Это те организации, где умеют хранить секреты, поэтому информация о магах не уходит вовсе. Сохранению секретности в медицине также способствует строгое соблюдение врачебной и коммерческой тайны. Поэтому волшебники вроде бы трудятся практически открыто, но информация об этом не получает серьезного распространения.

Гермиона задумалась о том, что каковы бы ни были истинные цели организаторов турнира, один положительный результат получен уже сейчас. Молодые волшебники из разных стран общались друг с другом, узнавали много нового о других магических школах и видели в учениках других школ живых людей, а не ставшие привычными клише. Конечно, этот «Клуб Чемпионов», как девушка называла его про себя, охватывал очень небольшой круг учеников, но ведь информация, полученная от них, расходилась по школам. Да и другие ребята, видя пример своих товарищей, начинали активнее общаться с представителями других стран. Еще бы испытания не несли в себе опасности для их участников, и тогда турнир можно было бы признать замечательной идеей.

* * *

Если бы Гарри Поттер нуждался в доказательстве существования волшебства, то результаты трудов мадам Помфри однозначно стали бы одним из главных аргументов в пользу существования магии. Не прошло и недели с момента окончания второго испытания турнира, как Рон Уизли вновь вернулся к обычной школьной жизни. Но как оказалось, рыжему гриффиндорцу было бы гораздо лучше и дальше оставаться на попечении колдомедика.

В первую пятницу декабря организаторы турнира собрали чемпионов для оглашения информации о третьем испытании. Гарри, вспомнив, что дуэли и магические животные уже были, понадеялся, что «мудрые» волшебники не станут заставлять школьников лезть в декабре в холодную воду. Как оказалось, он был прав, и на директоров школ вкупе с министерскими чиновниками сошло просветление, не позволившее совершить подобную глупость. Третьим испытанием турнира были объявлены танцы. Организаторы решили объединить традиционный рождественский бал с очередным туром соревнований, чтобы не перегружать и без того насыщенную программу турнира.

Объявление для чемпионов было сделано раньше, чем для других учеников, чтобы они были более свободны в выборе партнеров. Ведь в данном случае успех или неуспех участника соревнований зависел не только от него самого, но и от его пары. Естественно, было оговорено, что чемпионы не вправе приглашать друг друга. Гарри заметил, что кое-кого эта информация разочаровала, но лично ему подобная поправка была глубоко безразлична. Едва услышав в начале года о бале, Гарри уже знал, кого именно он попросит стать его партнершей. Ему хотелось сделать это как можно торжественнее, и он теперь не мог дождаться окончания болтовни Людо Бэгмэна, которому пришло в голову произнести речь о важности этого испытания.

Пользуясь тем, что министерский чиновник не произносил ничего достойного внимания, Гарри обратился по мыслесвязи к Гермионе и узнал у нее, что друзья ожидают его в библиотеке. Поттер порадовался, что на этот раз мисс Грейнджер не придется перерывать кучу книг, чтобы помочь ему подготовиться к очередному испытанию.

Гарри посмотрел на реакцию других чемпионов и сделал для себя ряд наблюдений. Малфой выглядел слегка недовольным, словно организаторы обманули его в чем-то. Флер, Сьюзен и Виктор сохраняли абсолютное спокойствие, и Поттер решил, что они уже определились с парами. На лице Седрика можно было прочитать легкое замешательство, и Гарри прекрасно понимал его природу. Еще в прошлом году мистер Диггори был неоднократно замечен в обществе прелестной рейвенкловки Чо Ченг, но вот последние месяцы внесли некоторые изменения в его предпочтения. Планомерная осада Дафной Гринграсс симпатичного хаффлпаффца принесла свои плоды, и Поттер полагал, что они скоро станут парой.

Вот только Чо не желала признавать поражение, и бедняга Седрик вынужден был терпеливо выносить повышенное внимание двух очаровательных девушек. И, похоже, сегодня ему придется сделать окончательный выбор. Гарри не сомневался, что едва сведения об официальном объявлении бала станут известны широкой общественности, на чемпиона Хогвартса обрушится такой водопад нежных девичьих взглядов, что ему придется как можно скорее сделать кому-то приглашение. И Гарри не сомневался в выборе Седрика.

А вот судя по виду Рона Уизли, чемпиона Гриффиндора заботили совсем иные проблемы. Если Седрику надо было выбирать один из возможных вариантов, то, скорее всего, гриффиндорцу было неясно, найдется ли вообще девушка, которая согласится составить ему пару на бал. После того, как Рон некрасиво повел себя во время дуэли с мисс Боунс, женское общество Хогвартса решительно объявило его нежелательной персоной. Если поначалу он не обращал на это особого внимания, то теперь игнорирование его персоны прекрасной половиной человечества становилось серьезной проблемой.

По окончании встречи Гарри направился в библиотеку в сопровождении Седрика Диггори. Хаффлпаффец по дороге говорил на какие-то отвлеченные темы, и Поттеру показалось, что он стесняется задать какой-то вопрос младшему товарищу. У Гарри были мысли по этому поводу, но он решил дать старшему коллеге возможность самому набраться решимости. Наконец, перед самыми дверьми хранилища знаний Седрик понял, что дальше медлить нельзя.

– Гарри, это, возможно, не мое дело, но кого ты хочешь пригласить на бал? – Диггори слегка отводил глаза, и Гарри услышал подтекст вопроса. Для любого, кто хоть немного знал рейвенкловца, было очевидно, что у Поттера имелись всего две возможных кандидатуры. И для конкурса идеально подходила Дафна, которая танцевала, как богиня. Вот только дело было не только в испытании.

– Гермиону, – просто ответил Гарри и уловил облегчение, мелькнувшее в глазах Седрика. Хаффлпаффец был слишком благороден, чтобы вставать между Поттером и его подругами. Мысли Гарри относительно партнерши чемпиона Хогвартса получали свое подтверждение.

Поттер оглядел читальный зал и увидел друзей, усевшихся за столом в углу. К его немалому удивлению, недалеко от них сидела и Чо Ченг со своей подругой, Мариэттой Эджком. Да, похоже, легкой жизни для Диггори сегодня не будет. Подходя к Гермионе, Гарри придал себе как можно более официальный вид. Заметив это, девушка поднялась со стула и удивленно посмотрела на него.

– Мисс Грейнджер, я прошу вас оказать мне честь быть моей партнершей на рождественском балу! – Гарри произнес это подчеркнуто торжественно, склонив голову перед слегка засмущавшейся от такого официоза подругой.

– С удовольствием, мистер Поттер, – легкий реверанс, чуть склоненная головка, опущенные ресницы и протянутая к нему рука.

Склонившись над кистью подруги, Гарри позволил себе действительно поцеловать ее пальцы, и в награду прелестная ручка задержалась у его губ чуть дольше, чем следовало. Гарри выпрямился и посмотрел в лицо Гермионе. Ее глаза сверкали радостью сбывшейся надежды. Первоначально взгляды всех присутствующих были обращены только на чемпиона Рейвенкло и его подругу, но после того, как до окружающих дошел смысл действий Гарри Поттера, у школьников появился гораздо более интересный объект для наблюдений, именуемый Седриком Диггори.

За двумя соседними столами повисла напряженная атмосфера. Диггори стоял так, что мог подойти к любой из двух девушек, боровшихся за его внимание. Чо сидела, как на иголках, и по ее напряженной позе чувствовалось, что она готова была вскочить навстречу Седрику при малейшем намеке на его движении в ее сторону. Дафна, напротив, казалась абсолютно расслабленной и небрежным тоном интересовалась у Невилла его мнением по поводу последнего занятия по трансфигурации. Определить по ее виду, что девушка сжалась, как пружина, могли только люди, близко знавшие очаровательную рейвенкловку.

Наконец Седрик собрался и решительно шагнул по направлению к месту, где находились Поттер и его друзья.

* * *

Если рядовые участники бала вполне могли прибыть на него в предусмотрительно указанных летом в школьных списках принадлежностей «парадных мантиях», то чемпионам и их парам полагалось подготовить бальные костюмы. Ведь в соревнованиях по танцам важную роль играет не только то, как двигаются партнеры, но и то, во что они одеты.

Как один из чемпионов, Гарри в эти выходные направился по каминной сети в дом Сириуса, где разместился их локальный штаб по подготовке к столь важному мероприятию. Разумеется, вместе с ним на площадь Гриммо прибыли Гермиона и Дафна, как партнерши чемпионов, а также Невилл и Астория, уже просто за компанию. Ведь не может же младшая Гринграсс появиться на балу в платье худшем, чем старшая? А ее партнер также должен выглядеть соответствующим образом.

Едва Седрик успел попросить Дафну быть его партнершей на балу, и та, после некоторых колебаний, слегка нехотя согласилась. Невилл, сообразив, что после чемпионов приглашать партнерш на бал можно и простым смертным, не стал терять времени. Благо Астория, как и всегда, когда где-то происходили интересные события, оказалась рядом, так что мистеру Лонгботтому не пришлось ее долго искать, чтобы обзавестись официальной парой на бал.

Как и подозревал Поттер, простое до банальности дело подбора платьев для девушек и костюмов для них с Невиллом заняло под руководством леди Гринграсс и миссис Грейнджер целый день, так что сесть отдохнуть в этот «выходной» ребятам удалось только к вечеру. Разговоры велись вокруг бала, попадание на который зрителей было крайне затрудненно. Большой зал Хогвартса был не резиновый, несмотря на всю царящую в замке магию, поэтому устроители выпустили крайне ограниченное число билетов. Каждый чемпион и его партнер могли пригласить только по одному человеку, но зато те могли прийти вместе со своей парой.

Когда уже почти настало время отправляться обратно в Хогвартс, в доме на площади Гриммо появился еще один гость. Судя по всему, он заранее предупредил хозяина о своем визите, так что едва министр Фадж появился на пороге, как Сириус предложил Гарри пройти вместе с ним в кабинет для приватной беседы с гостем.

– Мистер Поттер, для начала я хочу, чтобы вы прочитали это письмо от мистера Декстера, – министр протянул Гарри конверт.

Поттер с надеждой достал небольшой лист пергамента и постарался успокоиться. Хоть визит министра и не обещал, что выполнение невыразимцем его просьбы будет легким, тем не менее, внушал надежду на положительное решение вопроса. Осознав смысл написанного, Гарри сглотнул и растерянно посмотрел на мистера Фаджа.

– Я знаком с содержанием письма, – министр правильно истолковал взгляд Поттера. – И боюсь, что помочь вашему другу практически невозможно. Но прежде чем мы продолжим этот разговор, я прошу ознакомить с этим письмом вашего опекуна. И дальнейшее обсуждение вашей проблемы будет возможно только после того, как вы дадите магическую клятву о неразглашении всего сказанного в этом кабинете.

Гарри, не говоря ни слова, протянул листок Сириусу, который всем своим видом показывал желание разобраться, о чем же говорил министр. Блэк быстро пробежал письмо глазами, потом еще раз медленно перечитал его. После этого Потттер и его крестный достали палочки и дали требуемый обет.

– Если я правильно понял, о чем здесь написано, вернуть нормальное состояние Алисе и Френку может только эта стерва, – медленно произнес Сириус. – И надо, чтобы она действительно захотела помочь...

Невыразимец сумел найти решение проблемы родителей Лонгботтома. Но он нашел его в теории, а вот с практикой возникли проблемы. Только тот человек, кто довел Алису и Френка до такого состояния, был в состоянии обратить процесс вспять. И ему требовалось иметь искреннее желание исправить причиненный вред. Магию невозможно обмануть, и это нельзя было заменить какой-нибудь сделкой. А надеяться на то, что Беллатрикс Лестрейндж, самая мягкая оценка которой была фанатичная садистка, за время отсидки в Азкабане раскаялась в своих действиях, не приходилось. И судя по всему, так думал не один Поттер.

– Возможно, колдомедики раньше или позже сумеют найти другой выход, – постарался успокоить Гарри Фадж, но его тон явно говорил, что министр и сам не очень-то верил в это.

– Но вы ее видели? Может быть, она все же... изменилась? – Гарри уже понимал, какой получит ответ, но он обязан был спросить. Если есть хоть малейший шанс помочь другу, Поттер будет сохранять веру.

– К сожалению, нет, – в голосе Фаджа слышалось сожаление. – А теперь уже и не изменится.

Гарри и Сириус уставились на министра. Судя по всему, произошли какие-то события, которые меняли судьбу Лестрейндж. И визит Фаджа в дом Блэка выглядел на этом фоне достаточно подозрительно. Ведь дурные вести не обязательно должен приносить лично министр магии. Как оказалось, они были правы.

В последнее время атаки экстремистов, действующих в лучших традициях подручных Волан-де-Морта, начали принимать угрожающий размах. Каждую неделю в Англии совершалось несколько похищений, убийств, изнасилований, детали которых однозначно указывали на то, что исполнители этих преступлений были магами. Аврорат работал без выходных и праздников, но результаты расследований пока что не обнадеживали. Парочка пойманных молодых подонков умерла раньше, чем сумела сказать хоть что-нибудь важное, но, по крайней мере, стало понятно, что за всеми этими зверствами стоят старые упиванцы. Навербованные ими новобранцы давали магические клятвы, не позволяющие предать организацию, что говорило о том, что преступники учли ошибки прошлого. Теперь попавшиеся живыми негодяи умирали при попытке дать показания.

Министр предполагал, что закономерным финалом такой активизации экстремистов должно стать возвращение Волан-де-Морта. Одно его имя способно было повергнуть магическую Британию в ужас, и, скорее всего, к официальному появлению Темного Лорда упиванцы планировали приурочить что-то особенно пакостное. У аналитиков министерства было нехорошее предчувствие, что они сумели предугадать цель подручных Тома Риддла. Это были заключенные в Азкабане Упивающиеся Смертью.

И на этом фоне принудительное участие в весьма опасном турнире представителей весьма значимых в магическом мире семей, приобретало особенно зловещий смысл. Лучших заложников, чем четверка внеплановых чемпионов, подобрать было сложно. И Фадж прекрасно знал, что сумей упиванцы реально угрожать жизням детей, он бы вынужден был выполнить практически любое их требование.

Освободив старых дружков, упиванцы одним ударом достигли бы сразу нескольких целей. Их ряды пополнились бы опытными бойцами, а кроме того, моральное воздействие как на обычных магов, так и на своих людей было бы более чем мощным. Азкабан был пугалом волшебной Англии, и рядовые упиванцы проявляли бы большую смелость, зная, что в случае чего дружки вытащат их оттуда, а простые маги утратили бы веру в силу министерства.

– Допустить такого развития событий я не могу, – голос Фаджа обрел редкую твердость. – Поэтому во время рождественских каникул всех Упивающихся Смертью, содержащихся в Азкабане, ждет поцелуй дементора.

Такой «подарок на рождество» министр объяснил желанием как можно меньше акцентировать внимание общественности на подобной новости. В каникулы волшебникам будет не до каких-то там заключенных, а потом все это станет делом прошлого. А чем меньше будет криков по поводу жестокости министра, тем лучше.

Гарри вполне соглашался как с логикой министра, так и с приговором этим преступникам, много лет терроризировавшим Англию. Вот только из слов Фаджа следовало, что Беллатрикс осталось существовать, как личности, меньше месяца. И вместе с ней исчезнет последний шанс для родителей Невилла. Но ведь министр мог и не рассказывать им о предстоящих событиях, если только...

– Мистер Фадж, что именно вы хотите нам предложить?