Текст книги "Яновский Юрий. Собрание сочинений. Том 3"

Автор книги: Юрий Яновский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 28 страниц)

Поль. Лежать на морозе несколько дней!

О'Брайен. А если войска ООН вступят на мертвую территорию раньше корейцев?

Тобиас. Тогда каждый спасается, как сможет!

Поль. Не понимаю, сержант. Мы не преступники…

Тобиас. Хуже. Мы —"красные", студент!

Мак-Мелони. Расстрел с гарантией! Помнишь, за что расстрелян был тот сержант из батальона "А"?

Поль. У него нашли экземпляр «Дейли уоркер»?

Мак-Мелони. Газета коммунистическая, но вполне легальная!

О’Брайей. Плен меня не устраивает.

Тобиас. Придется немного померзнуть, лежа без движения… Снег не греет, ничего не поделаешь. В нашем распоряжении еще не больше пяти минут…

Мак-Мелони. Знаете, как назывался в дни юности сенатор Брендер? «Боб Длинный Хобот»! С того времени его хобот стал еще длиннее!

О'Брайен. Благодарю покорно! Чтоб каждый желтокожий безнаказанно хлестал меня по физиономии?.. Не хочу в плен!

Тобиас. Жаль, но другого выхода не вижу… Приказывать уже не имею права. Решайте сами. Спасибо за дружбу, ребята! Вы неплохо воевали. Старался оправдывать доверие. Если в чем проворонил или оскорбил напрасно, прошу простить… Человек я неученый, ковбой из Техаса.

О'Брайен. Иду с вами, сержант Тобиас!

Поль. Но я же слова не сказал! Даже не глядел на сенатора!

11

Цой (вбегает). Скорее, солдаты, лейтенант приказал!

Мак-Мелони. Какого черта?!

Цой. Лейтенант сказал: «Если они, дураки, еще сидят, пускай удирают до выяснения дела! Идет военная полиция!»

Поль. Сенатор полицию позвал?!

Цой. Сенатор идет, генерал идет, лейтенант идет!

О’Брайен. Молодец лейтенант Кони! Я думал, он тоже фараон!

Тобиас. Откуда идут, Цой?

Цой. Сектор "А", сержант!

Тобиас. Вот что, дружище Цой, мы уходим. Если спросят, куда, – скажешь, вызвали по большой тревоге…

Поль. Очень большая тревога!

Цой. Цой скажет.

О’Брайен. Мы направляемся в плен, Цой! Вот куда шпарим по большой тревоге! Прямо в корейский плен!

Поль. Этого можешь не говорить, Цой!

Цой. Цой не скажет.

Тобиас. Будут тебя очень больно спрашивать, Цой!

Цой. Цой сделает, сержант.

Тобиас. Спасибо, дружище. Верю, что не подведешь. (Крепко жмет корейцу руку.) Получай от меня на память сенаторскую плевалку. (Дает пистолет.)

Цой (кладет пистолет на стол). Цой работает без оружия.

О’Брайен. Будь здоров, Цой! Не думал, что ты такой стоящий! (Жмет руку Цою обеими руками.)

Мак-Мелони. Очень стоящий! (Жмет руку.)

Поль. Мисс Памела должна узнать… (Жмет руку.)

Цой. Цой не забудет.

Тобиас. За мной! Сразу же поворот направо – и бегом! Цой, намекнешь Линкольну, чтобы догонял! А двух белых оставляем сенатору!

О’Брайен. Я должен сесть, ребята, перед дорогой. (Садится.)

Тобиас. Через минуту будет поздно! (Выбегает. За ним Поль, Мак-Мелони и Цой.)

12

О’Брайен (смотрит на часы). Спокойно, О’Брайен. Отец никогда не предпринимал серьезной поездки, не присев предварительно хоть на минутку… Разве минута играет в жизни какую-нибудь роль? Я их догоню в два счета… Ну вот, теперь можно и в дорогу… (Встает, крестится, направляется к двери.)

13

На пороге – полицейский, жующий жвачку, генерал Ван Горн, сенатор Брен дер и лейтенант Кони.

Полицейский. Назад! Не двигаться!

О’Брайен. Не двигаюсь, мистер фараон.

Кони. Где остальные, О’Брайен?

О’Брайен. Трое хоронят убитых, сэр. Еще трое вызваны по большой тревоге. Я замешкался…

Кони. Вижу, что замешкался, деревенщина! Какая тревога, что за брехня!

Генерал. Соберите отделение в блиндаж, лейтенант. От этого зависит ваша карьера и кое-что поважнее!

Кони. Есть, сэр! (Выходит.)

14

Сенатор (усаживается). Сам лейтенант и предупредил! Заметили, он посылал корейца? Не войско, а красный сброд, генерал! Теперь понятно, почему не в состоянии продвинуться на десять миль! Красная шайка!

О’Брайен. Извините, сенатор, мы не красная шайка…

Генерал. Молчать!

О’Брайен. Согласен молчать, генерал, но зачем возводить на людей напраслину? Действительно, было дело, прикоснулся я к ихнему лицу – по-дружески, чтобы успокоить…

Сенатор. Проглоти язык, каналья!

Генерал. Нас задержал обстрел, мистер Брендер, – полиция давно была бы здесь!

Сенатор. Если птички упорхнули, Генри…

Генерал. Все будет в порядке, сенатор!

Сенатор. Предвижу большие неприятности для вас!

О’Брайен. Правильно сказали, сенатор: эта война – сплошные неприятности…

Генерал. Вы что – от рождения идиот?

О'Брайен. Нет, генерал. Только после того, как дал себя заарканить в Корею…

Генерал. Молчать!

Полицейский. Знаешь что, дай-ка твое оружие, парень!

О’Брайен. Не думаешь ли сам идти в атаку?

Полицейский(жует резинку). Разговоры не помогут, деревня!

Генерал. Сдать оружие немедленно!

О’Брайен. Есть, генерал. Вот это называется военный приказ. Полицейское кудахтанье всегда раздражает солдата. Я уж подумал было – не грохнуть ли мне гранатой полиции под ноги? (Кладет гранату на стол.) Но если приказывает сам генерал, значит приходит мне смена в этой каторжной жизни. (Кладет автомат, обоймы.) Все, мистер кролик с толстым задом!

Полицейский. Покажи руки!

О’Брайен (показывает). Трудовые… Не такие, как у тебя.

Полицейский(ловко защелкивает наручники). О’кей!

О’Брайен (в ужасе мотает руками). Позвольте, бобби! Вы не имеете права! Я не преступник!

Полицейский. Цыц!

Сенатор (приближается к О'Брайену). Молчать, красный! (Дает пощечину.)

О’Брайен (встряхивает головой). Кажется, вы правы, сенатор. Среди проклятых фараонов здесь находится один честный человек.

15

Возвращаются лейтенант Кони, Абрахам, Ворм и кореец Цой.

Кони. Все в сборе, генерал!

Сенатор. Не валяйте дурака, мальчишка! Главные удрали!

Генерал. Кто отсутствует, лейтенант?

Кони. Сержант Тобиас, рядовые Мак-Мелони…

Сенатор. Вот именно!

Кони.…рядовые Мак-Мелони, Поль, негр Линкольн, генерал!

Ворм. Заметьте, сенатор, я всегда был на вашей стороне! Когда желтая рожа шепнул что-то негру Линкольну, а негр бросился догонять сержанта, Мака и Поля, я и Абрахам остались на месте…

Абрахам. Бог нас удержал от греха неповиновения…

Кони. Помолчите, вас не спрашивают!

Генерал. Вам ничего не поможет, лейтенант, мы все выясним!

Кони. Слушаю, сэр.

Сенатор (корейцу). Что ты шепнул негру, обезьяна?

Абрахам. И помни, что бог все видит, все знает!

Цой. Сержант Тобиас приказал Линкольну бежать за ним по большой тревоге, сэр.

Ворм. Врешь, желтая собака! Мы не слышали тревоги!

Генерал. Куда бежать?

Цой. Цой не знает.

Сенатор. Пытать его!

Генерал. Кореец – ваш слуга, лейтенант?

Кони. Да, сэр.

Генерал. Заставьте его говорить!

Кони. Слушаю, генерал… Цой, куда убежали ребята?

Цой. По большой тревоге, лейтенант, пожалуйста!

Сенатор. Разве так допрашивают?!

Ворм. Моя фамилия Ворм, сенатор…

Полицейский. Разрешите, сэр?

Сенатор. Не имейте дурацкой привычки спрашивать разрешения там, где надо немедленно действовать!

Генерал. Да!

Полицейский. О’кей! (Бьет Цоя в подбородок, кореец падает, полицейский наклоняется и бьет лежащего.)

Сенатор. Скажи все, что знаешь, мы тебя оставим в покое.

Цой. Цой все сказал, сэр.

Полицейский(еще бьет корейца). А теперь скажешь?

Цой. Цой не знает.

Ворм. Эх, не умеете допрашивать!

О’Брайен. Восхищаюсь тобой, Цой!

Генерал. Желтокожие совсем не чувствуют боли, сенатор! Их нельзя заставить говорить…

Сенатор. Не умеете взяться за него!

О’Брайен. Не надо бить корейца, генерал. Бейте лучше меня.

Кони. Цой отмечен как примерный кореец, генерал.

Сенатор. Я вас раскусил, сопливый мальчишка! Вы у меня попляшете!

Кони. Если вы думаете, сенатор, что я позволю орать на меня и оскорблять честь офицера американской армии…

Сенатор. Молчать!

Генерал. Молчать, лейтенант!

Сенатор. Надоело слушать о чести! Надоело платить доллары болтунам! Воевать надо, господа петухи!

О’Брайен. Так их, Боб!

Генерал. Вы разжалованы в солдаты, лейтенант! Марш в штаб.

Кони уходит.

16

О’Брайен. Молодец, рядовой Кони!

Генерал. Уведите этого мужлана…

Сенатор. Нет! Деревенщина не может не знать, куда убежали преступники! Знаешь, парень? Говори! За долларами не постою!

Ворм. Ручаюсь, что он все знает, сенатор!

О’Брайен. А сколько бы вы заплатили, Боб?

Сенатор. Сто долларов хватит?

О’Брайен. Смотря по какому курсу сребреники, сенатор. На это дело издавна существует такса… еще со времен Иуды…

Ворм. Он выигрывает для беглецов время, сенатор!

Генерал. Куда убежали ребята? Отвечать!

Полицейский. Ты глухой, парень?! Куда убежали ребята?

О'Брайен. На тот свет, миссис корова. Приглашали тебя с собой. Кушать травку на райском лугу и махать хвостиком…

Абрахам. Безбожник!

Полицейский(бьет солдата). Нравится?

О’Брайен. Не очень, бобби! (Бьет полицейского ногой.) Разве такой удар не лучше?

Генерал (хватает револьвер). Он искалечит полицейского! Бейте по голове! Стреляйте, наконец!

Ворм. Сейчас все устрою, генерал…

О'Брайен. Попробуй подойди, гнилая твоя душа!

Сенатор. Вот урок, генерал.

Полицейский подносит свисток ко рту, резко свистит.

Ворм. Я еще раньше догадывался, что дело нечисто! Когда сержант пригрел беглого каторжника, я был возмущен!..

17

Вбегают трое полицейских.

О’Брайен. Фараоны прибыли, генерал!

Генерал. Забрать солдата и корейца!

Полицейские уводят арестованных, забрав оружие со стола.

18

Абрахам. Вознесем молитву господу за чудесное избавление от красного заговора…

Генерал. Вон отсюда!

Ворм. Поскольку можно понять, что ни лейтенант, ни ребята не вернутся, мы с Абрахамом являемся единственными их наследниками. Поэтому нельзя ли нам, мистер генерал и мистер сенатор, взять кое-какие вещички?

Генерал. Застрелю, мародер!

Солдаты улетучиваются за дверь.

19

Сенатор. Глупо, Генри! Мародерство – основа хорошего солдата.

Генерал. Крайне сожалею, хозяин, что подлый Мак-Мелони…

Сенатор. Считайте, что вами упущен не только мерзавец Мак-Мелони, но и вторая генеральская звездочка!

Генерал. Поставлю на ноги всю армию!

Сенатор. Конкретнее! Послать рейнджеров по их следам! Забросать бомбами, засыпать пулями с самолетов все одиночные фигуры вокруг этой горы! Вызвать полицейских собак! Чтобы утром труп висельника Мак-Мелони лежал у меня на пороге! Запомнили, генерал?

Генерал. Сейчас ночь, хозяин…

Сенатор. Достаточно светлая для того, чтобы уволить вас в бессрочный отпуск!

Генерал. Прикажете исполнять, сэр?

Сенатор. Проверьте, нет ли на мое имя телеграммы из Штатов. Черт! Мой револьвер они тоже унесли! Оставьте полицейского у порога, я займусь делами… Не обстреливают храм корейцы?

Генерал. Полная безопасность, хозяин! Никогда нельзя постичь желтую душу! Старая рухлядь – этот храм, а для них – святыня!..

20

Памела (входит с почтовой сумкой). Телеграмма сенатору Брендеру, генерал!

Сенатор. Эге, да в этой берлоге и ведьмочки водятся! Хелло, мой пупсик! (Треплет Памелу по щеке.)

Генерал. Передайте телеграмму сенатору.

Памела (достает телеграмму, передает.) Надеюсь, приятное известие, сенатор! Новый год на пороге!

Сенатор. Что, что?! Старый Джим окачурился? Чудесно, милочка! Наконец-то я дождался этого часа! Сама не подозреваешь, девочка, какая дорогая вещь лежала в твоей сумке! Это стоит сто долларов, ни цента меньше! Вот! (Берет Памелу за руку, с размаху кладет ей на ладонь деньги.)

Памела. Благодарю вас, сэр. Я на военной службе. (Кладет стодолларовую бумажку на стол.)

Сенатор. Мало ста долларов?! Желтая кожа больше не стоит, поверь специалисту, малышка! Получай! (Швыряет на стол вторую сотенную бумажку.)

Памела. Могу я идти, генерал?

Сенатор. Минутку… (Пишет в записной книжке, отрывает листок, дает генералу.) Отправить каблограммой. Мы с малюткой проведем рождественский вечерок вдали от родины в грустном уединении, не правда ли, милая?

Генерал. Будет исполнено, сенатор.

Сенатор. Полицейский у порога пускай стоит.

Памела. Я должна идти, генерал!

Генерал. Ловите счастье за хвост, мисс Недотрога! Веселого рождества, сенатор! (Выходит.)

21

Памела. Прошу отпустить меня, сенатор!

Сенатор. Странное желание. (Удерживает за руку.) Что ты ломаешься, детка? Старина Боб понимает женскую душу! Ого! Виски на столе, две сотни задатка прячь в сумку, веселого рождества, милашка! (Пытается поцеловать.)

Памела (вырывает руку, вытаскивает пистолет). Веселого рождества, сенатор!

Занавес

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

1

Блиндаж. Сенатор Брендер и Памела.

Памела (прячет револьвер). Рада с вами познакомиться, сэр!

Сенатор. Какого же дьявола тыкать в лицо пушкой?!

Памела. Сопротивление женщины украшает победу.

Сенатор. Ты умница, девочка.

Памела. На войне много грубых мужчин…

Сенатор. Виски пьешь? (Наливает из своей фляги.)

Памела (пригубливает). Приходится, сенатор.

Сенатор. Никогда не думал, что выпадет подобный чудесный вечерок! (Пытается обнять, Памела уклоняется.) Маленький задаток, детка, а?

Памела. Как странно, сенатор! Мне показалось, что вас интересует не задаток, а мой револьвер вот здесь в кармане!

Сенатор. Только как преграда на пути к цели…

Памела. Пошло.

Сенатор. Сколько, милашка?

Памела. Намереваетесь что-то покупать, сенатор?

Сенатор. Тебя, мой персик!

Памела. В вашем возрасте?

Сенатор. Тебя не устраивают несколько лишних лет и лишних морщин на моих щеках? О’кей! Доллары сглаживают любые недостатки кожи! Не правда ли? Клянусь тысячей долларов, ты меня обижаешь! Вот лейтенантская пилотка с медной полоской… (Надевает пилотку.) Ну, скажи, чем я теперь хуже молокососа лейтенанта? (Берет банджо, наигрывает.)

 
 Красотка Джен, открой окно, малиновки поют…
 

Каждый лишний год сверх лейтенантовых у меня покрыт миллионом долларов!

 
Красотка Джен, открой окно, малиновки поют…
И милый твой пришел давно, и он тоскует тут!..
 

Памела. Не хотела вас обидеть, сенатор.

Сенатор. Только что эти красные устроили бунт! Да какой! Лейтенант сам состоял в заговоре! Разбежались, как свиньи, чуть я их поприжал! (Пьет.) В наручники всех! Расстрел!

Памела. Арестовали здесь моего жениха, сенатор…

Сенатор. Прокляни меня бог! Кто он?

Памела. Мирный кореец, сенатор, ни в чем не замечен.

Сенатор. Не пожелал ничего мне сказать!

Памела. Догадывался, что вместо него с вами буду разговаривать я! Сообщу недостающие сведения, милый мой сенатор…

Сенатор. Что именно?

Памела. Что вы очень симпатичный лейтенантик в этой пилотке и вами, черт возьми, можно даже увлечься!

Сенатор. Ты думаешь, детка?

Памела. Но я очень боюсь за жениха…

Сенатор. Подобное настроение меня не устраивает! Мы его живо ликвидируем, крошка… (Достает из кармана книжку, ручку, пишет.) Ничего не вижу без очков… с моим куриным почерком. (Отрывает листок, дает Памеле.) Держи… Считай, что жених на свободе… Развеселись и ничего не бойся!..

Памела (читает записку). «Отпусти желтого, Генри. Боб». Кто этот Генри?

Сенатор. Генерал Ван Горн. Отдашь лично…

Памела. Благодарна, сэр. Бедная корейская девушка счастлива, сэр. Никогда не забуду вашего доброго сердца, сэр.

Сенатор. Затараторила! Не из той оперы, красотка! Вернемся к нашим делам…

 
Ночь проходит, милая Корелла,
Наша жажда не утолена!..
 

(Пытается обнять Памелу, но получает толчок в грудь.) Осторожнее, у меня астма!..

Памела. Простите, мой лейтенантик!

Сенатор (не может отдышаться). Неуместные шутки, мисс… Если вопрос в сумме, то тысяча долларов вас устраивает? Поездка в Штаты, все прочее…

Памела. Нет, мой лейтенантик!

Сенатор. Что же вас не устраивает, тысяча чертей?!

Памела (наивно). Астма, сэр.

Сенатор. Вы меня еще не знаете! (Бросается к Памеле.)

Памела (пытается защищаться от сенатора, но последний успевает вытащить у нее револьвер). Как я испугалась, сенатор!

Сенатор (с револьвером в руке). Назад, желтая тварь!

Памела. Это ведь не пистолет, а зажигалка, сенатор!

Сенатор. Раздевайся, косоглазая!

Памела. Мне не жарко, сэр!

Сенатор. Все снимай с себя, все! Боб Брендер знает, как обращаться с вашей сестрой!

Памела. Вы куда-нибудь спешите, мой лейтенантик?

Сенатор. Не смей называть меня этим дурацким словом!

Памела. Мне показалось, что вам нравится…

Сенатор. Раздевайся!

Памела. Кто-нибудь войдет, сенатор…

Сенатор. За дверью сторожит полицейский!

Памела. Он и войдет, сенатор…

Сенатор. Долго будешь торговаться, чертовка! (Засучивает рукава, направляется к Памеле.)

Памела. Вы не ударите женщину, сенатор!

2

Бесшумно проскальзывают в блиндаж солдаты из французского батальона – Рэнэ и Жан.

Рэнэ. Ба! Лейтенант неплохо проводит время!

Сенатор. Вон отсюда! Кто пропустил?!

Жан. Сейчас объясним, месье лейтенант.

Сенатор. Какой я, к черту, лейтенант?! (Швыряет пилотку.)

Рэнэ. Девочка пускай уйдет, Жан?

Жан. Пускай уйдет.

Рэнэ. Разрешите просить вас, мадемуазель, оставить нас на несколько минут одних с лейтенантом… Потом сможете вернуться, не правда ли, Жан?

Жан. Сомневаюсь, Рэнэ. Не к кому будет возвращаться…

Рэнэ. Она будет молчать, Жан?

Жан. В ее же интересах, Рэнэ!

Рэнэ. Полицейский не задержит, мадемуазель… Он зарылся носом в снег и так будет лежать до второго пришествия. Попробовал нам перечить, нахал…

Памела. Я пойду, господа французы. Благодарю вас.

Рэнэ. Не стоит благодарности, красотка!

Сенатор. Приказываю вам не уходить!

Жан. Приказываем здесь мы, лейтенант!

Сенатор. Я вовсе не лейтенант!

Рэнэ. Тем более! Оревуар, мадемуазель!

Памелл. До свидания, господа французы! (Выходит, взяв со стола свою зажигалку.)

3

Рэнэ. Соблазнительная девочка!

Жан. Не люблю твоих парижских штучек, Рэнэ, – вечно болтаешь! (Достает из кармана ремень, показывает сенатору.) Эта вещь знакома?

Сенатор. Не могу понять, ребята…

Рэнэ. Отвечайте на вопрос, лейтенант, и не тяните кота за хвост, будьте любезны!

Сенатор. Я не лейтенант!

Жан. А кто ж вы, полковник? На пилотке какая полоска? Лейтенантская!

Рэнэ. Некогда разбираться в их американских чинах! Ремень он признает?

Сенатор. Вы меня принимаете за кого-то другого!

Рэнэ. Можете успокоиться – ни за кого приличного не принимаем! Полицейский у входа вам не помог – не поможет и глупое отрицание!

Жан. В последний раз спрашиваю: ремень знаком?

Сенатор. Впервые вижу, ребята!

Рэнэ. Довольно! С ним можно до утра валандаться! Этим ремнем вы отстегали нашего офицера, месье лейтенант! Имеются свидетели! Батальон выделил нас для свершения правосудия! Готовы дать ответ перед богом?

Сенатор. Болваны! Я – сенатор Соединенных Штатов.

Жан. На ругань не реагируем.

Рэнэ. В его положении можно назвать себя даже президентом!

Сенатор. Какой-то мерзавец избил французского офицера…

Жан. Запоздалая оценка собственного поступка!

Рэнэ. Этак мы докатимся до того, что каждый оболтус из американской армии посмеет презирать французскую нацию!

Жан. Уже докатились, Рэнэ.

Рэнэ. Америкашки любят, когда им жареные каштаны из огня таскают! Баста, заокеанские мужланы! Жалко, что французов в Корее только батальон! Мы бы вам кишки повыпустили!

Жан. Как ты любишь болтать…

Сенатор. Ребята… Вопрос явно требует выяснения… Лейтенант, ударивший французского офицера, только что мною арестован. Подлый поступок будет осужден всеми американскими войсками, Солдаты ООН, выполняющие святую миссию в Корее, связаны узами дружбы и товарищества…

Рэнэ. Боже, как поет! Чистый соловей!

Жан. Болтун, как и ты… Он не из Парижа?

Рэнэ. Такие скоты у нас не водятся!

Сенатор. Генерал Ван Гори – мой друг, ребята… Мы это дело мигом провернем! Ничтожный лейтенантишка будет выдан французскому батальону – это вас устраивает?

Жан. Нас устраиваете вы, лейтенант! Отойдем-ка с нами в сторонку… Вот сюда, за эту перегородку…

Рэнэ. И не вздумай брыкаться!

Сенатор. Я вас понял, ребята! Ваш офицер будет доволен! Вот на столе ровно двести долларов! Берите!

Жан. Гадючья твоя душа!

Рэнэ. Мы не министры, не продаемся за доллары!

Жан. Первые толковые слова, Рэнэ!

Сенатор.. Поверьте бизнесмену, ребята! Все можно купить за доллары! Где двухсот мало, там тысяча действует! Где тысяча не тянет, там десять тысячных бумажек получают слово!..

Рэнэ. Не миллионер ли вы, лейтенант? Ха-ха-ха!

Сенатор. Ты недалек от истины, парень! Потрудись только умножить твое предположение на тысячу!

Рэнэ. Миллиардер?!

Сенатор. Приятно иметь дело с толковыми людьми, даже если они только французы…

Жан. Один парень, рассказывали, перед смертью назвал себя далай-ламой!

Рэнэ. Миллиардер – это звучит, Жан!

Жаи. Время на исходе! Пошли за перегородку, лейтенант. Рэнэ, держи его… Вот упрямый боров!

Рэнэ. В жизни не прикасался к миллиардеру! (Подталкивает.)

Сенатор. Клянусь Христовым именем…

Жан. Тащи же… Но, по, не сопротивляться…

Сенатор. Сжальтесь!

Рэнэ (тащит). Тяжелый… Сразу чувствуешь, что американец. Французские офицеры хуже питаются. Не кусайся, гадина!..

Все исчезают за перегородкой. Оттуда слышны возня, шум, приглушенные голоса. Грохот начинающегося боя.

4

Из-за перегородки выходят запыхавшиеся Жан и Рэнэ.

Жан. Скорее! Должны успеть к началу атаки! И тогда концы в воду!

Рэнэ. Проклятый пес, как укусил меня! Жалко ремня, Жан, – ремень висельника. Раздать бы картежникам по кусочку на счастье!

Жан. Приготовь на всякий случай гранату. Если остановят – швыряй, не раздумывай. Давай ходу!..

Рэнэ. Нет, ты подумай, как укусил… (Убегает вслед за Жаном.)

5

После длинной паузы, заполненной рокотом боя, из-за перегородки появляется растерзанный, полузадохшийся сенатор с ремнем на шее.

Сенатор. Полиция! На помощь!.. Генерал Ван Горн!.. Вызывайте авиацию!.. Перемешать с землей! Сто бомбардировщиков!.. Артиллерия!.. Огнеметные танки! Чума! Холера!

Затемнение

6

На фоне рассветного неба – Памела и Поль. Бой вокруг то разгорается с новой силой, то локализуется в одиночных взрывах мин. Яркие вспышки ракет.

Поль. Какое тихое утро, Памела…

Памела. Я чувствую дыхание рассвета, милый. Поль. Встретимся ли мы снова?

Памела. Скоро взойдет солнце.

Поль. Пойдем с нами, Памела.

Памела. Нет, Поль. Я уже сказала, что нет.

Поль. Неподалеку со скалы падает ручей. Он не замерзает. Над ним клубится пар. Нашли убежище в скале за водяной завесой… сержант Тобиас и мы… Для тебя оставлено сухое местечко.

Памела. Солнышко позолотило верхушку горы…

Поль. Такая ноша не для девичьих плеч!

Памела. Я не распоряжаюсь собой, Поль.

Поль. Бороться за родину можно и там, на севере.

Памела. Да, Поль. Но Цой расстрелян.

Поль. Цой расстрелян?!

Памела. Не довели и до штаба.

Поль. Как жаль, что ты остаешься одна.

Памела. Нас много, Поль.

Поль. Я не в том смысле… Одна – это значит без меня…

Памела. Вас гонит в плен страх перед сенатором?

Поль. Да. Развязали языки, не хочется в итоге идти под расстрел, Памела!

Памела. Сенатор мертв, Поль… Французские солдаты приняли его за лейтенанта Копи и при мне начали творить возмездие!

Поль. Хорошая весть ребятам!

Памела. Смотри, гора уже до половины розовая! Храм Утренней свежести, в котором сделан ваш блиндаж, как корабль, готов к отплытию… Как он воздушен!

Поль. Храм Утренней свежести!

Памела. На нем первые брызги солнечных лучей…

Поль. Хороший знак, любимая…

Памела. Прощай, Поль.

Поль (целует Памелу). Думай обо мне.

Памела. Да.

Поль. Дорогая…

Памела. Мы встретимся, Поль…

Поль. Солнышко взошло…

Расходятся в разные стороны.

Затемнение

7

Пустой блиндаж. Покачивается рождественский венок со свечами.

Крадучись, входят Ворм и Абрахам.

Ворм. Я сам видел, как сенатор вышел и задал лататы! (Бросается к столу.) Чур, моя находка! (Хватает деньги.) Две бумажки по сто долларов! Никогда в жизни не прикасался к такой прелести! (Нюхает.) Пахнут, как святое причастие!

Абрахам. Не богохульствуй, грешник! Одна бумажка моя.

Ворм. Дудки, святоша! Двести долларов мне больше нравятся, чем сто!

Абрахам. Не совершай тяжкого греха, брат мой! Ты присваиваешь божью долю.

Ворм. Бог сам за себя постоит.

Абрахам. Бог тебя накажет!

Ворм (усаживается). Вот именно. У бога нет другого дела…

Абрахам. Господи, избавь от искушения повергнуть нечестивого во прах!

Ворм. Попробуй, архангел!

Абрахам. Не собирался ли ты порыться в вещах лейтенанта, сержанта и других парней?

Ворм. С меня хватит двухсот долларов. Ройся сам.

Абрахам. Во имя отца и сына и святого духа! Клади сто долларов, разойдемся миром!

Ворм. Аминь. Не положу!

Абрахам. Господь милосердный воздаст тебе сторицей, полетит молитва моя к престолу божьему…

Ворм. Не дам долларов. Иди к черту, ханжа!

Абрахам. «Не пренебрегайте словами моими, – говорит апостол Павел в послании к коринфянам, – пути господни неисповедимы суть!»

Ворм. «Не талдычь под руку, – отвечаю я, – ибо с долларами не расстанусь и ныне, и присно, и во веки веков!»

Абрахам (крестится). Во имя господа принимаю грех на душу. (Бьет Ворма в подбородок.)

Ворм падает с табуретки.

Ворм (вскакивает). Пристрелю, паршивец!

Абрахам. Давай одну бумажку, грешник!

Разрывы бомб становятся слышное, приближаются выстрелы, рев самолетов.

Ворм (стараясь перекричать). Не дам!

Абрахам. Во имя господа!

Ворм. Не приставай!

Абрахам (ударом кулака снова шиит Ворма на пол). Отдашь бумажку?!

Ворм. Нет! (Хватает Абрахама за ноги, сплетаются в один клубок.)

Затемнение

8

Под скалой – сенатор Брендер и генерал Ван Гори, оба и касках. Перед ними стереотруба, сбоку радист, увешанный аппаратурой, в наушниках. Грохот боя.

Сенатор (у трубы). Так! Лупите их, Генри, вызывайте еще штурмовиков! Что вы мямлите, как старая баба?!

Генерал. Не кажется ли вам, сенатор, что в этом деле должен командовать военный, а не вы, штатский?

Сенатор. В обоих случаях командует доллар, генерал Ван Гори!

Генерал. Разрешите взглянуть в стереотрубу?

Сенатор. Ни к чему! Французский батальон целехонек! Разве так трудно послать туда еще десяток самолетов, чтобы ни один из этих вояк не выполз?

Генерал. Надо учитывать возможность внезапной контратаки красных, сенатор! Мы и так переключили много самолетов на обработку расположения французского батальона!

Сенатор. У вас не летчики, а мазилы, генерал! Берут с вас пример! Где труп Мак-Мелони?

Генерал. Прочесывается вся местность…

Сенатор. Поменьше бы сами чесались, господа генералы!

Генерал. Здесь люди, мистер Брендер!

Сенатор. Пусть слушают, у нас демократия!.. (Смотрит в трубу.) Вот это другое дело! Смерчи из камней да снега… Такое меня устраивает… Генерал, французы не попытаются бежать из опасного места?

Генерал. Нет, сенатор. Их встретит заградительный огонь американских автоматчиков!

Сенатор. Пустите на них еще южнокорейцев!

Генерал (смотрит в трубу). Нет необходимости, сэр. Не угодно ли взглянуть?

Сенатор (смотрит). Да, вижу… Подходит огнеметный танк. Ближе надо, ближе! Струя огня идет впустую! Вот так!

Генерал. Вызовите, капрал, штаб участка!

Радист. Есть, сэр!

Сенатор. Попомнят они меня, проклятые французишки! Поднять руку на американского сенатора!

Генерал. Вы родились в сорочке, сенатор! В один день – два покушения!

Сенатор. Удивляюсь, как я еще жив под вашей защитой!

Радист. Штаб участка, сэр!

Генерал (берет трубку), Хелло, полковник! Еще три залпа! Что? По этому же квадрату! Ошибки нет! Пошлите к черту французские вопли! Союзники? Знаем, какие они союзники!.. Огонь! (Отдает трубку радисту.)

Сенатор. Верно, Генри. Скажи этому кретину с полковничьими орлами на погонах, что его дело стрелять, а не пускаться в рассуждения! Такой болван вкатит пушки в коммунистическую Азию и тоже будет рассуждать! Он должен усвоить одно: огонь! Огонь, черт возьми! По большевистской России – огонь!!

Генерал. Несколько преждевременная команда, сенатор!

Сенатор (пьет из фляги). Не повторяйте аргументов этих идиотов из Пентагона! Лавина долларов, раз начав катиться, сметает с пути все преграды! Она не может остановиться! Она взорвется в ту же минуту!

Генерал. Русские – неплохие солдаты, сэр.

Сенатор. У нас нет выхода! Время работает на них!

Генерал. Должен сказать, хозяин, терпение у них адское! Ведь они могли бы смести наши базы, непосредственно угрожающие их границам, в один день! Как веником, сенатор! Как железной метлой! Но они терпят. Держат себя в руках. Свои атомные бомбы не суют под нос… Только зверски издеваются над нашими неосторожными дипломатами, сенатор.

Сенатор. У вас паническое настроение, генерал!

Генерал (прильнул к стереотрубе). Ого! Дичь повылезла из пор! Их еще немало осталось! (Радисту.) Немедленно штаб!

Радист. Есть, сэр!

Сенатор. Что там случилось?

Генерал. Заслоны американских автоматчиков удирают как зайцы! Французы движутся прямо в тыл… По хотел бы с ними встретиться!

Радист. Штаб, сэр!

Генерал (берет трубку). Куда вы смотрите, полковник? Остановите их! Любыми средствами! Давите танками! Пустите южнокорейцев! Затыкайте дыру во что бы то ни стало! Они обнажили фронт! По пятам двинутся красные, используя момент! Уложить французов всех, по остановить! (Отдает трубку.)

Сенатор. Сам черт ничего не разберет!

Генерал. Дилетантов у нас и в политике хватает – там не опасно! А в нашем деле можно сломать голову! Позвольте, сенатор! (Отстраняет сенатора, смотрит о стереотрубу.) Да, красные зашевелились… Они не упустят такого случая… Проморгал Ван Гори, старая тряпка! Наш выступ у них сидит в печенках. Вот они его сегодня и срежут. Пошли… Они пошли в атаку!

Сенатор. Кто пошел в атаку?

Генерал. Красные! (Родисту.) Капрал, поднимайте в воздух наших лодырей! Полный запас бомб! Реактивные установки! Остановить красных!

Радист. Есть, сэр.

Сенатор. Надеюсь, мы вне опасности, генерал?

Генерал. Не позже как через пять минут над нами будут рваться снаряды, сенатор. А еще через час это место перейдет в руки красных вместе с храмом, оставившим в вашей памяти столь неприятное воспоминание!

Сенатор. Что же вы стоите на месте, как пень?!

Генерал. Не хочу поддаваться паническому настроению, сэр!

Сенатор. Скорее! Мы должны немедленно удрать! Куда вы меня завели?! Слышите, уже свистят пули! Хорошее местечко, нечего сказать!

Генерал. На войне возможны неожиданности, дело капризное, сенатор.

Сенатор. В нужник ваши лекции, генерал! За мои доллары нанду веселее лектора!.. Куда бежать? Имейте в виду, у меня нервная астма!

Генерал. Прошу за мной!

Генерал быстро выходит, сенатор с трудом поспевает за ним, радист тащит стереотрубу.

Затемнение

9

Блиндаж. На полу неподвижно лежат две фигуры. Слышно, как неподалеку идет бой. Входят сержант Тобиас, Поль, Мак-Мелони, Линкольн.

Тобиас. Ходили-ходили и вернулись! Здесь будет самое удобное место, ребята. Не скажу, чтобы очень безопасное, но лучшего не найти. Для сдающихся в плен годится вполне…

Мак-Мелони. Очень неприятно ждать.

Поль. Тем более, что переход в плен часто сопровождается смертью!

Линкольн (наклоняется к лежащим). Ворм и Абрахам, сержант!

Тобиас. Гони их вон – перепились, как свиньи!.

Поль. Абрахам еще дышит, а Ворма – поминай как звали!..

Линкольн (поит из фляги.) Пей, пей, Абрахам!

Тобиас. Причина смерти Ворма?

Поль. Нож в горле, не больше.

Линкольн. Может, он упал нечаянно, а нож подвернулся?

Мак-Мелони. Попробуй упади на нож! Не позорил бы тезки своего, президента Линкольна, наивная черная овца!

Поль. Твой нож, убийца? (Показывает нож Абрахаму.)

Абрахам (берет нож). Бог меня охранил…

Мак-Мелони. Тебе только на большую дорогу, святоша!