Текст книги "Игры в «Русский М&А»"

Автор книги: Юрий Борисов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 33 страниц)

Через год временная американская администрация приступила к национализации предприятий, хозяева которой были «запачканы» связями с нацистами. Американцам не нужна была разоренная немецкая промышленность. Это Сталин вывозил в СССР предприятия целиком, американская администрация удовольствовалась всего двумя грузовиками патентов и вывозом за океан особо ценных специалистов из СС, таких, к примеру, как Вернер фон Браун.

По инструкции, входящей в «план Маршалла», новыми владельцами должны быть, в первую очередь, правительства земель, но допускалась и их покупка частными лицами, не замеченными в «связях порочащих». Флик получил официальное требование продать администрации земли Бавария горно-металлургический холдинг Maximillianshutte – ядро концерна Friedrich Flik. Оценка активов производилась оккупационной администрацией.

Поскольку как заключенный Флик не мог выходить из тюрьмы, ему разрешили прием посетителей, а затем и превратить тюремную камеру в некое подобие офиса. Связным с доверенными лицами Флика стал Конрад Калеч, оставшийся на свободе партнер. Тот уже подготовил необходимую справку для босса. Оказалось, что если исключить предприятия, оставшиеся в советской оккупационной зоне, и приплюсовать к ним полностью разрушенные союзнической авиацией в западных, то у Флика осталось в Германии около 80 заводов, еле-еле влачивших существование, а то и вовсе «лежащих па боку».

Флик не был бы Фликом, если бы не воспользовался предоставленной американскими властями возможностью. Он снова был в своей тарелке. У него появился неплохой шанс остаться на коне Решали же все вопросы не бизнесмены, а генералы. За две мировые войны, как смог он убедиться, генералы везде одинаковые. Даже не пытаясь протестовать, он покорно продает администрации Баварии пять сталелитейных, три металлообрабатывающих завода, несколько рудников и угольных шахт, но получает Бавария не все. Потому что в это же время «незапятнанный» герр Калеч и его помощники носились по стране, развозя тысячи бумажек, перекрестно запутывающих американскую администрацию.

Дело все в том, что в годы нацизма с его «пролетарской» пропагандой быть единоличным владельцем половины черной металлургии страны не вписывалось в образ партайгеноссе рабочей партии. Структура собственности империи Флика была предельно запутанна и трудно расшифровывалась даже педантичными немецкими контролерами. С помощью ряда многоходовых сделок Флику удалось при ликвидации Maximillianshutte вывести часть активов на подставные юрлица, частично аккумулировать их в новом холдинге, акционерами которого были его сыновья, так что правительству Баварии досталось имущества всего на 60 тысяч рейхсмарок (правда, по оценке оккупантов).

В 1948 г. прошла денежная реформа Эрхарда, по которой обесцененные рейхсмарки менялись на дойчмарки. Новую валюту нового государства – Федеративной Республики Германия. Флик, закаленный веймарской финансовой неразберихой, тут же проводит аферу в рамках полной законности. Он заявляет официальное признание об укрывательстве наличности от нацистского правительства в годы войны на его предприятиях в особо крупных размерах, и что он желал бы, согласно принятому закону, эти средства легализовать. И что самое смешное – легализовали! Каждый немец, в том числе и хельфнер Фридрих Флик, получил на руки 40 марок. В структурах же Флика округлилось на счетах более 200 миллионов! Настал черед зиг-зверюги М&А показать: кто тут профессионал, а кто так… заокеанский любитель Государство само, законно, дало ему средства для легального поглощения массы недооцененных активов.

А пока дисциплинированный, «образцового поведения» заключенный покорно продает все, что требуют американцы.

Французам понравился Essener Steincole? – Пожалуйста.

Хотите Harpener Bergbau? – Не имею ничего против.

В 1950 г. их продали французскому концерну Sideshar, но уже за 12 миллионов франков! С каждым послевоенным годом рыночная капитализация предприятий росла, поэтому выгоднее было быстрее скупать «чужое», а свое попридержать. Железный Фридрих всегда видел перспективу. И формально тянул продажи, как только можно было. Ну а требования французских властей, чтобы часть вырученных средств он инвестировал во французскую экономику, было ему просто бальзамом на сердце. Флик уже видел в эмпиреях границы своей возрожденной империи. И приобрел для нее на земле противника в двух мировых войнах дочку Sideshar'a – металлургический комбинат Neu-Mezon. Так победители сами привили ему вкус к транснациональному бизнесу.

Не выходя из тюрьмы, Флик снова стал очень влиятельной фигурой в деловом мире Германии, и это было по достоинству оценено. В 1949 г. его тайно посетило в тюрьме некое доверенное лицо министра обороны ФРГ. Федеральное правительство просило Флика ни много ни мало… участвовать в ядерной программе ФРГ, которую тогда немцы проводили в тайне от союзников по Североатлантическому пакту. Контакты с агентами Йозефа Штрауса стали регулярными и Флик, не выходя из тюрьмы, начал руководить на территории Германии геологоразведкой урансодержащих пород. Естественно, под нейтральными названиями. Не мог же он упустить такой подряд. Государственные заказы, да еще тайные, дело весьма доходное.

Часть его партнеров и высокопоставленных служащих вступили в Христианско-демократический союз (ХДС), а его бывший личный секретарь даже стал министром без портфеля в федеральном правительстве. Не без их содействия в январе 1951 г. все «нацистские промышленники» были амнистированы.

НА СВОБОДУ С ЧИСТОЙ СОВЕСТЬЮ

Когда открылись ворота тюрьмы, из них вышел не «раскаявшийся преступник», а триумфатор и самый богатый человек в Германии. Победитель. И власть в ФРГ оценила его силу духа.

Еще не выветрился тюремный запах, а Флик в тот же год агрессивно поглощает угольные шахты Дании. Обиженные датские бизнесмены-горняки поднимают в прессе пиар-акцию против «нацистского преступника». Вмешался даже канцлер ФРГ Аденауэр, в 1952 г. публично «продавливая» общественное мнение северного соседа, что Флик был посажен «за компанию» с другими промышленниками и никаким нацистским преступником не является. А что делать, если Флик ведет для правительства тайные разработки? И вообще, очень много знает. Власти ФРГ были лояльны к Флику, также как Флик всегда был лоялен любой власти в Германии.

Взаимная лояльность давала плоды. Когда бежавшие из Германии от «ариезации» Печеки из-за океана потребовали вернуть их собственность, то правительство ФРГ выкупило у Флика акции Simon и Metalich huttenwerke Lubek, а также взяло на себя извинения и переговоры с ограбленным при нацистах семейством.

Но это на федеральном уровне. Бавария же не упустила поправить земельный бюджет, слупив с Флика 12 миллионов дойчмарок за акции, которые ей обошлись в 1947 г. всего за 60 тысяч рейхсмарок.

В концерне Флика всегда была очень мощная служба мониторинга и сильнейшие аналитики. Анализировалась не только специальная пресса, но просто вся информация, какую только удавалось добыть. вплоть до семейных и дружественных связей ключевых сотрудников конкурентов, тем более компаний, намеченных в жертвы поглощения. По крохам, детально, как в самой хорошей военной разведке. Этому принципу Флик следовал всегда. Он, наверное, первым понял, что веком техники был XIX век, а XX – это век бюрократии и господства информации. Но вот значения такой области деловой жизни, как управление личной репутацией, так и не понял. Считал пустой тратой денег.

В послевоенный период империя Флика стала более диверсифицирована. Кроме горных и металлургических предприятий, появляется химия, металлообработка, машиностроение и кредитные организации. В том числе ему принадлежал контроль над Daimler-Benz, который при Флике стал выпускать образцовый представительский автомобиль для всего мира. Mercedes – лицо Германии.

В шестидесятые годы, когда СССР выбирал, у кого купить автомобильный завод, площадка под строительство которого уже была подобрана на Волге, Флик готов был его построить. И как ни хотелось ездить коммунистам на Mercedes'e, худая слава «нациста», всегда бежавшая впереди Флика, заставила ЦК КПСС и Госплан выбрать производство из «почти социалистической» Италии. Да и основным лоббистом FlAT'a выступал сам генсек итальянской компартии!

Железный Фридрих был настоящим гроссмейстером делового мира и всегда делал правильные ходы. Единственным проколом Флика, как отмечают историки немецкой промышленности, была продажа дюссельдорфского завода Auto-Union GmbH концерну Volkswagen с готовым к производству концептом F-102/103. Этот автомобиль и вывел с 1965 г. конкурента в представительскую нишу под маркой Audi.

Во второй половине жизни автомобили вытесняют из сердца Железного Фридриха доменные печи. По личной просьбе шаха Ирана в КБ Daimler-Benz разрабатывают новый армейский внедорожник по очень жесткому техническому заданию. Машина, сконструированная под личным наблюдением Флика, получилась настолько удачной, что Флик предложил ее также и бундесверу. Но отказ пришел из НАТО, с которым руководство бундесвера было обязано согласовывать поставки и поставщиков. Чтобы не портить с немцами отношений, натовское руководство заказывает у Volkswagen армейский микроавтобус как единый для всех армий Североатлантического договора.

Для выполнения иранского заказа пришлось построить завод в нейтральной Австрии, и внедорожник поступил в иранскую армию на вооружение под маркой Pucli. В Европе же сначала в продаже появился гражданский вариант этого автомобиля. Свое нынешнее имя Mersedes G-klass Gelendwagen он получил только тогда, когда Daimler-Benz был принудительно выкуплен правительством у Флика и влит в полугосударственный концерн MAN. Причина была тривиальна, Флик настолько дорожил дружбой с шахом Ирана Резой Пехлеви, что вознамерился продать ему 38 % Daimler-Benz. Разразившийся скандал стоил ему не только принудительного отчуждения заводов в Штутгарте, но и хороших отношений с сыном, которого он отстранил от руководства фамильной империей.

К 1955 г. Флик практически полностью восстановил свою промышленную империю в Германии. Он контролировал около 1000 предприятий с зарегистрированным капиталом в 22 миллиарда марок. Он уже официально считался богатейшим человеком Германии и пятым в мире по личному состоянию.

SIC TRANSIT GLORIA MUNDI

Последнее десятилетие его жизни скандалы стали ходить за стареющим, с детства страдающим вывихом бедра, Фридрихом Фликом по пятам. Он диктовал, а озвучивал сын отказ платить компенсации жертвам холокоста и депортированным рабочим на том основании, что концерн Friedrich Flik был ликвидирован американской оккупационной администрацией в 1940-е годы. Нынешняя его империя к нему никакого отношения не имеет. Лукавил? Конечно. Но, надо отметить, это было юридически выверенное лукавство. Все же пришлось уступить место первого лица фирмы сыну, а самому уйти в тень. Но и сыну пришлось постоянно отбиваться от многочисленных еврейских организаций. Затраты на юристов по этим процессам в итоге, наверное, покрывают размер требуемых изначально компенсаций. Но такова была принципиальная жадность Фликов, которой следует и внук, недосягаемый ныне для решений германского правительства гражданин Австрии.

Даже учреждение в Потсдаме богатого фонда «против ксенофобии, расизма и интолерантности» не изменили общественного отношения к «нацистам» Фликам. Самые богатые люди Германии. Самые влиятельные промышленники страны. Контролирующие более тысячи заводов, фабрик, предприятий и банков по всему свету. Бросающие на свою защиту лучших юристов. Окормляющие прессу самым большим в стране рекламным бюджетом. И никаких подвижек.

Железный Фридрих до конца жизни оказывал большое влияние на правительство ФРГ, но только как «серый кардинал». Давал деньги БНД на поддержку антикоммунистических сил в Португалии, после свержения Салазара коммунистической «революцией гвоздик». Через респектабельный фонд Эберта – на подготовку испанских социал-демократов к демократическому захвату власти, когда генералиссимус Франко вернул в страну короля и уже готов был отказаться от власти. Скандалы, связанные с этим финансированием и с подкупом Фликом политических партий ФРГ в послевоенный период, вплыли только после его смерти, в связи с «делом Коля» на рубеже миллениума, который, как оказалось, даже пользовался личным самолетом Фликов для своих личных поездок. Но прессой, сочувствующей социал-демократам, быстро было переименовано это дело в «аферу Флика».

Отношения с женой давно превратились в формальность. Работа заменила ему все. Даже когда она умерла в 1966 г., Железный Фридрих, опустив гроб в могилу в три часа пополудни, через полтора часа обыденно проводил заседание наблюдательного совета. Порой казалось окружающим, что он поглощает новое предприятие только из спортивного азарта.

Внук также добавил Железному Фридриху много седых волос. Сначала своим мезальянсом с Майей-Ингрид – портье из отеля средней руки, дочкой плотника. Единственным достоинством которой, по мнению деда, было то, что она на 32 года младше его внука. Потом похождения Майи, публично превращающей свою жизнь в сказку, пошагово отслеженные папарацци таблоидов, которые не упускали возможности ткнуть в лицо Фликам «нацистские миллиарды» при каждой ее экстравагантной покупке. А затем и громким разводом, когда ей, в качестве компенсации, из 200-миллионного состояния Фридриха Кристиана Флика присудили всего 10 миллионов марок, в зале суда она громко рыдала на публику и кричала, что Флики ей должны «много… очень много… миллионов марок!»

Герт-Рудольфу Флику развод обошелся дороже – в 34 миллиона, но без скандала, если не считать заметок в светской хронике.

Единственной отрадой для Железного Фридриха было общение с художниками, которые ценили его тонкий вкус и щедрый кошелек. Многих он вывел в истеблишмент только тем, что покупал у них картины. Даже галеристы ориентировались на него при открытии новых звезд. Но все больше и больше и его коллекции стали преобладать мотивы катастроф и конфликтов века. Некоторые художники даже пользовались этим появившимся пристрастием у мецената, писали картины специально «для Флика». Но его удивительную по цельности коллекцию даже после его смерти преследует его скандальная слава.

При всем своем могуществе, при всем богатстве, при всем влиянии на власть имущих этого мира этот старик страдал от того же, что римский император Август: успешно управляя сотнями тысяч людей, он не мог справиться с собственным семейством.

20 июля 1972 г. в Констанце самый коварный, самый бархатно-жестокий, самый держащий слово, самый хитрый, самый проницательный и холодно-расчетливый магнат, который когда-либо вел дела на территории Европы, Фридрих Флик, тихо отошел в мир иной.

Он оставил после себя личной собственности на €1,5 миллиарда, империю бизнеса из 300 фирм с годовым оборотом свыше €3 миллиардов, контроль над третью экономики ФРГ и лучшую в мире коллекцию современного немецкого искусства.

Сын Флика даже не пришел на его похороны, что, впрочем, не помешало ему вместе с остальными наследниками быстро продать по частям дело всей жизни Железного Фридриха. Продали и отбыли на жительство в страны с более щадящим налогообложением. Империя Флика не пережила его.

Пережила и уже, очевидно, навсегда, только дурная слава «нацистских миллиардов».

Москва, 2003 г.

Глава 4. Алюминий и титан

Алюминиевый век

Когда вам кто-то в очередной раз начнет рассказывать байку о том, что Сталин после взятия Берлина готовил удар по союзникам – не верьте. Опровергает такие планы только одна цифра: из всего алюминия, затраченного на изготовление боевых самолетов за все время Великой Отечественной войны, промышленность Советского Союза произвела только 2 %. Остальной металл был получен по ленд-лизу из США.

КЛЕТОЧКА В ТАБЛИЦЕ МЕНДЕЛЕЕВА

Алюминий – третий по распространенности элемент на планете. Его гораздо больше в земной коре, чем железа, тем более меди и олова.

Но в свободном состоянии этот металл в природе не встречается.

Согласно Гесиоду, человечество последовательно проходило в своем развитии «золотой», «серебряный», «медный» и «железный» века. Современная археология подтвердила, что именно в такой последовательности, в соответствии с энерговооруженностью, человек осваивал металлы, и включила последние три «века» в свою периодизацию, после «каменного». Началом такого «века» считается не наибольшее распространение металла, а открытие способа его производства.

По логике вещей мы уже 170 лет живем в «алюминиевом» веке.

В любом случае металл в нашем обиходе появляется тогда, когда есть определенная энергетическая база для его производства. Если медь можно плавить из малахита в простой сырцовой печке в степи, то для получения железа требуется гораздо больше энергии, чем дает кизяк, и куда более сложные доменные сооружения. Исторически в освоении металлов человек шел вслед за освоением источников энергии.

Но характерно, что на самом деле широкое распространение каждый из освоенных металлов получает гораздо позже, чем изобретен способ его плавки. То же железо, способ изготовления которого изобретен в Ассирии примерно в XV веке до Рождества Христова, массовое распространение получило только через полтысячелетия после Вознесения Спасителя. А до того вся массовая продукция делалась в основном из бронзы.

В Древнем Египте железо было только метеоритным, считалось драгоценным, и его вставляли как самоцвет в золотые кольца. Начиная с VI века до Рождества Христова, железо в Европе шло исключительно на изготовление холодного оружия. Металлические оборонительные доспехи и орудия труда широкое распространение получили лишь к IX веку.

Так и с алюминием. Открытый в первой четверти, а промышленно производящийся с середины XIX века, свое массовое распространение алюминий получает лишь спустя столетие, но даже сейчас подавляющее большинство вещей промышленность продолжает делать из железа, так как производство алюминия очень дорогостоящий процесс. На изготовление одной тонны «сырого» металла необходимо тратить очень большое количество электроэнергии. И это только на «сырой» металл. Для производства же сплавов алюминий снова приводят в жидкое состояние, почти с такими же энергозатратами. Воистину, алюминий – это «консервы из электричества». Но уже ясно, что с дальнейшим удешевлением электроэнергии будет дешеветь и алюминий. И все больше вытеснять черные металлы. Тенденция такого развития очень четко оформилась в последнее десятилетие XX века.

РОЖДЕНИЕ МЕТАЛЛА

Согласно легенде, римскому принцепсу Тиберию Цезарю Августу, правившему в 14–37 годах по Рождеству Христову, подарили кубок из удивительного материала, настолько его поразившего, что он тут же приказал казнить мастера, дабы ничего подобного в мире больше не появлялось, и редкой вещицей владел бы только он. Материал, из которого был сделан кубок, по описанию сходен с алюминием. Однако это лишь легенда, античный «черный пиар» сенатского сословия, и подтверждение ее мы вряд ли когда-нибудь получим. Поверьте на слово. Это я вам говорю как человек, который по императору Тиберию защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата исторических наук.

Доподлинно же известно, что средневековые персидские ремесленники использовали при покраске тканей, для протравки так называемые квасцы – сложное алюминийсодержащее соединение.

Впервые этот металл в свободном состоянии получил датский физик Эрстед, а вслед за ним и немецкий химик Велер в 1825–1827 гг. Но это были всего лишь «блесточки» алюминия.

Но уже в 1854 г. во Франции началось первое промышленное производство алюминия химическим способом. Технологию его получения из глины и хлористой соли разработал французский профессор Сен-Клер де Виль.

Чуть позже, Англия стала второй в мире страной, производящей алюминий. Но там его делали по другой технологии. В качестве исходного материала использовалась не хлористая соль, а криолит. Этот способ производства был дешевле, но все же производство алюминия оставалось еще очень дорогостоящим, и его приравнивали к драгоценным металлам. Из алюминия делали украшения, различные безделушки и оправы для приборов.

Россия была третьей в мире страной, создавшей собственное промышленное производство алюминия химическим способом. В 1885 г. купец Нововейский построил недалеко от подмосковного Сергиевого Посада, в деревне Хомяково, алюминиевый завод. Сначала завод работал по способу Сен-Клер де Виля, но позже из-за дороговизны хлористой соли перешел на способ Перси. Завод просуществовал два с половиной года и был закрыт, так как не выдержал конкуренции с привозным английским алюминием. И дальнейших попыток освоить алюминиевое производство в России не проводилось до 1916 г.

Интересно, что за весь период производства алюминия химическим способом, длившийся немногим больше 30 лет, было выпущено всего 200 тонн металла и, конечно же, если бы не был придуман новый, более дешевый способ производства, алюминий никогда бы не стал «крылатым металлом». Да и о каком использовании этого чуда человеческой мысли в технике могла идти речь, если европейские монархи тогда щеголяли в алюминиевых коронах! Особенно гордился таким венцом король Дании. А самым большим алюминиевым изделием того времени стал шестифутовый наконечник знаменитого обелиска перед Белым домом в Вашингтоне, установленный в 1884 г. Признавая высокие возможности применения алюминия в технике, тот же Сен-Клер де Виль с горечью отмечал, что из-за дороговизны применение этого металла весьма и весьма ограничено.

Исключительный вклад в проблему получения и использования нехимического алюминия внес выдающийся русский физик и химик Н. Н. Бекетов (1828–1911). Именно он разработал теорию и технологию алюмотермии, имеющую широкое применение в металлургии всего мира до нынешнего дня. Его книга «О вытеснении одних элементов другими» стала бестселлером для европейской технической интеллигенции, и спустя несколько лет его способ производства алюминия был применен в Германии на заводе в г. Гмелингеме. В первый же год немцы по способу Бекетова получили 58 тонн алюминия. 30 % от всего количества произведенного химическим способом.

В 1883 г. русский электрохимик А. Тюрин предложил получать алюминий электролизом расплавленного криолита с солью. К сожалению, о судьбе предложения А. Тюрина никаких данных не найдено, кроме интереса к его способу у авторов английских газет. Но в 1886 г. одновременно во Франции и Северо-Американских Соединенных Штатах француз Эру и американец Холл заявили патенты на электролитическое получение алюминия в криолит-глиноземном расплаве. На этом закончился период производства алюминия химическим способом. Электролитический способ, как более дешевый, быстро вытеснил химический с производства.

В конце XIX – начале XX веков бурно развивалась как теория, так и техника получения алюминия электролизом во всем мире. Но самыми выдающимися стали открытия российского химика И. Байера о самопроизвольном разложении алюмината натрия (патент 1889 г.) и о растворении оксида алюминия бокситов под давлением (патент 1892 г.). Оба открытия послужили основой для производства глинозема по Байеру. Несколько способов переработки нефелиновых руд на глинозем изобрел в конце XIX века русский химик Д. А. Пеняков.

Но, как сетовал в 1910 г. профессор П. П. Федотьев: «Несмотря на то, что в мире существовало 25 алюминиевых заводов, теория электрометаллургии алюминия оставалась почти неразработанной и, что в ряде ее вопросов было много невыясненного и противоречивого». Он же по существу и выпустил первый в мире фундаментальный труд по электрометаллургии.

Не вдаваясь в подробности технологического процесса, скажем лишь, что за годы, прошедшие с момента получения первого «химического» алюминия до сегодняшнего дня, этот металл прошел серьезную эволюцию. В 1900 г. алюминий производили в 6 странах. Перед Первой мировой войной – уже в 16. Легкий (втрое легче стали), прочный, гибкий, ковкий, почти не подверженный коррозии металл получил чрезвычайно высокую оценку техников, особенно в военных ведомствах. Некогда безумно дорогой синтез химических соединений превратился в один из относительно дешевых, но крайне необходимых и наиболее потребляемых в промышленном производстве металлов.

Россия, перед Первой мировой войной, потребляя ежегодно около 1280 тонн алюминия, сама не производила его. Весь алюминий отечественная промышленность получала из-за границы. О ненормальности такого положения вещей еще в 1914 г. писали Н. А. Пушкин, Э. Э. Димлер и М. С. Максименко. Нельзя сказать, что правительство Российской империи ничего не предпринимало в этом направлении. В 1906 г. при военном министерстве была создана комиссия по алюминию. Но для практического производства алюминия не предпринималось никаких шагов вплоть до мировой войны, когда потребность в этом металле необычайно возросла.

Только на 1916 г. заявки на алюминий составили 9100 тонн, что было в 4 раза больше закупленного в предвоенном 1913 г. Получить такое количество металла в годы войны было практически невозможно, так как главный поставщик алюминия в Россию – Франция – сама использовала его для покрытия своих военных нужд. Другие западные страны, пользуясь безвыходным положением России, соглашались поставлять алюминий только в случае принятия кабальных условий.

Сложившаяся ситуация вынуждала русское правительство резко изменить свое отношение к производству отечественного алюминия. А. П. Асеев вспоминал: «Когда Пушкин впервые получил в ничтожном количестве алюминий (400 граммов) из русских материалов в лаборатории электротехнического института, мы обратились в Министерство торговли и промышленности дать на расширение работ 5000 руб., чтобы приготовить десятки пудов. Нам в этом отказали, а через полгода, когда началась война, военное министерство предложило деньги в неограниченном количестве – но только дайте алюминий».

В начале 1916 г. началась подготовка к строительству алюминиевого завода в России. Патронировало проект военное министерство. При Главном артиллерийском управлении было создано управление уполномоченного по строительству казенных алюминиевых заводов. Начальником управления стал профессор А. П. Курдюмов, главным инженером – Д. А. Пеняков.

Предусматривалось строить сразу комплекс заводов: глиноземный мощностью 3200 тонн глинозема в год, заводы фторсолей и угольных электродов и электролизный завод для самой плавки алюминия мощностью 1200 тонн алюминия в год. Особый упор делался на обеспечение производства из отечественных материалов. На завод предполагалось выделить колоссальную по тем временам сумму в 8 миллионов рублей. Причем 4 миллиона было выделено правительством до утверждения этих ассигнований Государственной Думой.

По проекту алюминиевый комбинат предполагалось строить на юге России на побережье Азовского моря, но позднее строительство глиноземного завода перенесли на экономически более выгодную площадку возле Казанского порохового завода. Оборудование заводов обеспечивалось реквизицией отдельных машин и аппаратов на отечественных заводах и заказами на отечественных машиностроительных заводах и закупкой его за границей. Строительство завода решено было обеспечить комиссионерским способом. Для этого было заключено соглашение с Д. А. Пеняковым, взявшим на себя выполнение всех работ.

Строительство электростанции мощностью 9 тыс. кВт было заказано акционерному обществу «Динамо», которое обязалось дать первый ток к 15 ноября 1917 г.

Примечателен следующий факт. Когда американская алюминиевая компания Alcoa узнала о намерении русских создать собственное алюминиевое производство, она предложила построить алюминиевый завод в России за свой счет. Американцы обусловили свое предложение условиями эксклюзивного потребления американских бокситов, освобождением от таможенной пошлины бокситов и продуктов их переработки, а также полного исключения возможности конкуренции в России с алюминием из других стран и монопольного права на поиск в России бокситов. Если бы Россия приняла американские условия, то Alcoa закабалила бы российский рынок и не дала бы развиваться национальной алюминиевой промышленности. В случае принятия этих условий вся алюминиевая промышленность России работала бы исключительно в пользу всего одной фирмы. Так что у толлинга предтечи были.

Кроме того, американские бокситы невыгодно было использовать из-за их низкого качества. Сами американские фирмы предпочитали для своих заводов ввозить бокситы из Франции. Кроме того, изобретения Пенякова позволяли производить глинозем из глины и нефелинов, совсем не прибегая к бокситам. Предложения Alcoa правительством Российской империи не были приняты.

После Февральской революции 1917 г. Временное правительство решило ограничить, а затем и вовсе прекратить финансирование работ, выполняемых за счет казны, по строительству алюминиевого завода. К строительству алюминиевых предприятий в России вернулись лишь в 1920-х годах.

АЛЮМИНИЕВАЯ ЛОЖКА КАК СИМВОЛ СОЦИАЛИЗМА

Известный русский литератор и – по совместительству – революционер XIX века Николай Гаврилович Чернышевский, увидев однажды алюминиевую ложку, произнес пророческую фразу: «Этому материалу суждено великое будущее. Перед вами, друзья, металл социализма!».

К сожалению, он оказался прав. Быстрое заполнение советских лагерей и тюрем политическими заключенными в 20-х гг. прошлого века способствовало бурному развитию алюминиевой промышленности. Миллионы заключенных не только строили плотины, гидроэлектростанции и алюминиевые заводы, но еще каждый день хлебали баланду из алюминиевых мисок алюминиевыми ложками. Продукт высоких технологий стал востребован в государственном масштабе во многом благодаря массовым репрессиям.

Вот очень интересные цифры: в 1937 году алюминиевые заводы страны получили госзаказ на изготовление алюминиевых ложек в количестве 10 миллионов штук. Интересно, что этот заказ был исполнен досрочно и с перевыполнением плана. Вместо заказанных 10 было изготовлено 12 миллионов штук!

Советская власть, надо заметить, очень своевременно осознала эффективность и перспективность развития алюминиевой отрасли. В октябре 1928 г. Президиум ВСНХ учредил в составе треста «Цветметзолото» специальное управление по строительству алюминиевых заводов и обязал довести производство алюминия к концу пятилетки до 20 тысяч тонн вместо запланированных ранее 5 тысяч. На базе Волховской ГЭС был построен завод мощностью в 1,5 тысячи тонн алюминия в год, на базе Днепрогэса – завод в 15 тысяч тонн.