Текст книги "Коллекция геолога Картье"

Автор книги: Яков Рыкачев

Соавторы: Лев Тисов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)

5. ПОД ЛАМПОЙ ДНЕВНОГО СВЕТА

Когда полицейская машина въехала в большой двор гаража заводов «Биккерс-Стронг», там уже в самом воздухе чувствовалась тревога. Никто еще ничего толком не знал, а уже все ощущали нечто неладное, резко нарушившее привычный ход жизни. Люди, одетые в рабочие комбинезоны, – мойщики, механики, водители, сторожа – толпились у открытых дверей одного из гаражных сараев и о чем-то негромко переговаривались. Едва только полицейская машина показалась в воротах, как к ней обратились все взгляды. Мистер Фаулер важно вышел из машины и тут же с присущей ему страстью начальствовать прикрикнул на толпу:

– Отойдите от гаража! Не мешайте работать! Разойдитесь по местам! Если кто понадобится – вызовем!..

Никто, однако, не отошел, и полицейское начальство смогло пройти в гараж лишь с помощью двух здоровенных бобби, которые, подобно двум танкам, ломящимся сквозь густой лес, проложили широкий проход в толпе. Затем двери закрыли, а бобби остались снаружи – сторожить гараж от вторжения посторонних.

В громадном сарае, рассчитанном на сорок грузовых машин, было пусто: все машины находились в разгоне. Только посреди сарая, под яркой лампой дневного света стоял одинокий восьмитонный «лори». От него отошел длинный, худой, рыжеволосый парень и неспешно двинулся навстречу полицейскому начальству.

– Ну как, Тауэрс? – ласково обратился к нему Дик, помощник начальника. – Все в порядке?

– В порядке, – сухо и коротко ответил Тауэрс и тут же отошел в сторону; видимо, в отличие от Джибсона парень был не слишком общителен.

Начальство подступило вплотную к машине, и, хотя следствие еще не сказало своего веского слова, все смотрели на нее с чувством жутковатого уважения.

Дик что-то шепнул Джибсону и Тауэрсу, те прошли внутрь гаража и притащили оттуда две деревянные скамьи, на которые и уселось начальство.

– Джибсон и Тауэрс, – сказал следователь Юджин Мастерс, – подойдите ко мне!

Это был человек лет сорока пяти, среднего роста, широкий в плечах, с седой головой и умными, насмешливыми глазами на усталом лице жуира и выпивохи.

– Говорите, ребята, я вас слушаю! Только коротко!.

– Вот какие дела, начальник, – заговорил Джибсон. – Шестнадцатого июня в шесть часов утра диспетчер Рагглс – он сам в этом признался – за пятьдесят фунтов предоставил неизвестному типу на несколько часов вот эту машину. Проделать такую штуку без ведома сторожа Робинсона было нельзя, и Рагглс обещал ему за молчание два фунта.

– Ах, мошенник! – усмехнулся Мастерс. – Да и те, наверное, не отдал?

– Вы угадали, сэр. Он дал Робинсону всего один фунт и на этом здорово прогадал: обиженный Робинсон с горя напился и на людях корил его за обман. И вот случилось, – Джибсон тонко улыбнулся, при этом один глаз его усмешливо заглянул в другой, – что среди его слушателей оказались однажды и мы с Тауэрсом…

– Понятно, Джибсон, – кивнул Мастерс. – Классический способ раскрытия самых сложных преступлений. Ну, а Рагглс знал, для какой цели брали у него машину?

– Мы с Тауэрсом считаем, что не знал, сэр, да не знает, кажется, и до сей поры…

– А чем вы с Тауэрсом докажете, что это та самая машина, которая убила Крайтонов?

Джибсон достал из кармана листок бумаги и стал медленно и внятно читать:

– Первое – следы крови и волос на покрышках; второе – когда машина вернулась в гараж, при ней не оказалось баллонного ключа, а есть версия, что миссис Крайтон добили баллонным ключом; третье – другого подобного преступления в Лондоне и во всем графстве за последний месяц зарегистрировано не было; четвертое – во всех без исключения случаях автомобильных аварий, случившихся в Лондоне и в графстве в те часы, когда этот «лори» незаконно отсутствовал из гаража, точно установлены машины-виновники. И только машина-убийца Крайтонов оставалась неразысканной.

При этих словах все взгляды опять невольно приковались к машине: залитая резким дневным светом, новенькая, свежеомытая и в то же время зловещая в своей немой замкнутости.

– У тебя хорошая голова, Джибсон, – нарушил молчание следователь Мастерс и дерзко добавил, глядя на Фаулера: – Куда лучше, чем у иных начальников.

– Это мы вместе с Тауэрсом, сэр.

– Молодцы, ребята! Ну что же, давайте сюда Рагглса, Джибсон!

Пока Джибсон ходил за диспетчером, в гаражном сарае царила напряженная тишина. Мистер Фаулер восседал на скамье с таким видом, будто он являлся тем центром, вокруг которого вращалось все это действо; его помощник скромно притулился рядом; следователь Мастерс ходил взад и вперед по хорде круга, очерченного на асфальтированном полу лампой дневного света; пожилой эксперт с лупой в руке ползал возле колес машины; Тауэрс хмуро стоял в стороне.

И вот, наконец, Рагглс, невысокий, тощий, невзрачный человечек с мелким невыразительным лицом, с напомаженной до зеркального блеска, прилизанной прической и выщипанными бровями, предстал перед старшим следователем Юджином Мастерсом. Тот оглядел его с веселым любопытством: на Рагглсе был новенький, нарядный костюм какой-то немыслимой окраски, галстук цвета морской волны, украшенный массивной золотой булавкой, новенькие модные ботинки цвета «баклажан».

– Диспетчер Рагглс? – спросил Мастерс.

– Джеймс Бэзил Рагглс, диспетчер, к вашим услугам, сэр.

– Скажите мне, Джеймс Бэзил, на какой это случай вы так вырядились?

– Имею обыкновение одеваться по моде, – скромно, потупив глаза, отвечал Рагглс.

– А золотую булавку давно приобрели?

– Давно.

– Как давно? Недели две назад?

– Недели две назад.

– На т е  денежки?

– На те денежки.

– А вам известно, за что получили вы те денежки?

– Каюсь, виноват. Уступил на сторону машину.

– Сколько вам заплатили за это, Рагглс?

– Пятьдесят фунтов, сэр.

– Пятьдесят фунтов? Очень большие деньги, Рагглс, за такую ничтожную услугу!

– Очень большие, сэр.

– И что же, вас не удивила такая щедрость, Рагглс? Этот человек сразу предложил вам пятьдесят фунтов?

– Нет, сэр, поначалу он назвал тридцать, но мне показалось…

– Что вам показалось?

– Что этому человеку до зарезу нужна машина, и он даст больше.

– Вот именно  д о  з а р е з у, Рагглс, – очень серьезно сказал Мастерс, и под его взглядом диспетчер что-то понял вдруг и чуть побледнел. – Ну и вы назвали сумму в пятьдесят фунтов?

– Пятьдесят, сэр… А разве известно, сэр, для какой цели?..

– Нет уж, позвольте, я буду спрашивать, Рагглс. Итак, вы сошлись на пятидесяти фунтах?

– Так, сэр.

– А подумали вы: какая нужда человеку платить пятьдесят фунтов за использование машины в течение нескольких часов?

– Я не думал об этом, сэр. Всякое в жизни бывает.

– Это вы хорошо придумали, Рагглс: не думать… В какой день и в какой час отпустили вы машину из гаража?

– Шестнадцатого июня, сэр, около семи часов утра.

– Что вы знаете о человеке, который брал у вас машину?

– Ничего, сэр.

– Почему он обратился именно к вам? Мало ли в Лондоне гаражей и диспетчеров?

– Право, не знаю, сэр.

– А почему вы предоставили ему именно эту машину, а не другую?

– Водитель, прикрепленный к этой машине, перед тем заболел, и машина стояла без дела.

– Понятно… А вы и до этого проделывали подобные же штуки с машинами?

– Случалось, сэр.

– То есть соучаствовали в убийстве?

– Что вы… господь с вами… – забормотал Рагглс в ужасе и попятился от следователя.

– В таком случае – в краже?.. Сколько же вам платили в те разы?

– По-разному, сэр… десять фунтов… и двадцать… Я же только давал машину.

– Вот видите! А на этот раз – пятьдесят! Ясно, что вам известно было о готовящемся убийстве Крайтонов!

– О сэр!.. Неужели именно эта машина… сбила Крайтонов? Но это же случай… несчастный случай… я же тут ни при чем…

– Это не случай, Рагглс, а сознательное, хладнокровное, преднамеренное убийство, и вы знали об этом, когда отпускали машину!

– Нет, сэр, я ничего не знал… не надо так говорить…

– Вы обратили внимание на то, что машина вернулась без баллонного ключа?

– Я не осматривал машину по ее возвращении, сэр. Отсутствие баллонного ключа обнаружил водитель, когда на другой день по выздоровлении вернулся в гараж… Вероятно, тот человек потерял баллонный ключ…

– Нет, Рагглс, баллонным ключом он добил миссис Крайтон, когда убедился, что она осталась жива, а затем забросил его или зарыл в землю!

– О боже, сэр!..

– Бросьте ломать комедию, Рагглс! – прикрикнул на него Мастерс. – Либо вы сейчас скажете, почему этот человек обратился именно к вам, либо я привлеку вас за соучастие в убийстве!

– Я скажу… сейчас скажу… – У Рагглса зуб на зуб не попадал. – Этому человеку кто-то назвал меня…

– Кто именно?

– Н-не знаю…

– Рагглс!

– Двоюродный брат моей… сожительницы…

– Имя! Фамилия!

– Он убьет меня, если я назову его, сэр! – Рагглс дрожал, как в приступе малярии, крупные, словно градины, слезы сливались с его лица, губы вспухли, все лицо казалось измятым, бесформенным как ком сырого теста. – Вы не знаете, что это за человек, сэр!..

– Имя, фамилия, черт вас возьми!

– Даринг, Джон Даринг… О сэр! – У диспетчера подогнулись колени, и он в полном бессилии, как пустой мешок, осел на бетонный пол.

– Ну-ка, Джибсон, – сердито сказал Мастерс, – поставьте на ноги этого слабонервного щеголя.

Джибсон кивнул Тауэрсу, они вдвоем подхватили диспетчера под руки, подняли на воздух и больно пристукнули ногами об пол.

– Адрес Джона Даринга! – крикнул Мастерс. – Живо!

– Ист-Энд, Слаун-стрит, пятнадцать… – умирающим голосом произнес Рагглс, повиснув на руках сыщиков.

– Отпустите его, ребята, – приказал Мастерс. – А вы, красавец мужчина, не валяйте дурака и потрудитесь сами стоять на ногах!

– Слушаю, сэр… только защитите меня от этого негодяя… Вы не знаете…

– Можете быть спокойны за свою драгоценную шкуру, он вас пальцем не тронет!

– О, благодарю, сэр!..

– Этот Джон Даринг самолично брал у вас машину или…

– Нет, нет, сэр!.. Он только направил ко мне того человека…

– Сколько вы заплатили Дарингу… за рекомендацию?

– Пять фунтов, сэр.

– И он, что же, остался доволен?

– Нет, сэр… Он все пристает ко мне, грозится убить…

– Очевидно, ему известно, что вы заработали на убийстве Крайтонов целых пятьдесят фунтов?

– О сэр… зачем вы так?..

– Я вас спрашиваю: известно ему, что вы получили пятьдесят фунтов?

– Известно, сэр.

– От вас?

– Нет, сэр, зачем же было мне говорить?..

– Выходит, ваш Даринг виделся с убийцей и  п о с л е  совершения преступления?

– Выходит, так, сэр.

Рагглс стал явно приходить в себя: он поправил сбившийся на сторону галстук цвета морской волны, одернул свалявшийся пиджак, пригладил прическу, вскинул кверху свою маленькую голову.

– Профессия Даринга?

– Он бездельник, сэр, и не раз судился.

– Когда именно впервые явился к вам от Даринга человек по поводу машины?

– Накануне того дня, сэр, когда я отпустил ему машину. Значит, пятнадцатого июня.

– Опишите мне этого человека.

– Не знаю, сэр, как и сказать. – Рагглс задумался. – Это человек серьезный, он очень строго разговаривал со мной…

– Еще бы не серьезный, – усмехнулся Мастерс. – Высокий, низкорослый, толстый, худой, старый, молодой, цвет волос, одежда? Ну же!

– Скорее высокий, сэр, – в раздумье сказал Рагглс. – Не худой, не толстый, а так, плотный. Шатен, волосы ежиком…

– Глаза? Нос? Рот?

– Обыкновенные, сэр. Глаза какого-то неопределенного цвета.

– Немного же от вас толку, Рагглс! Он сам выехал из гаража на этом «лори»?

– Как можно, сэр! Я вывел машину из ворот, свернул за угол, где он меня дожидался, и там передал ему руль. То же и обратно: он явился и сказал, что машина стоит за углом.

– Вы понимаете, что вас выгонят за такое дело со службы?

– Увы, сэр, я уже уволен.

– И что я привлеку вас к ответственности за соучастие в убийстве Крайтонов?

– Нет, сэр, – высокомерно сказал Рагглс, оскорбленный в своем достоинстве. – Мне даже не было известно об убийстве.

– Ну вот что, невинная вы душа, можете убираться отсюда вон! Когда вы понадобитесь мне, я вас вызову. И помните: никому ни слова! Вы умеете держать язык за зубами?

– Умею, сэр. Всего вам наилучшего! – с вызывающей вежливостью поклонился Рагглс, задрал кверху свою напомаженную голову и неспешно двинулся к выходу из гаража.

– Каков фрукт… – в задумчивом недоумении произнес Мастерс, повернувшись к чинам полиции, которые в полном молчании присутствовали при допросе. – А ведь тоже – венец творенья!..

– Мой многолетний опыт, – с важностью заговорил мистер Фаулер, давно уже порывавшийся высказать свое мнение, – мой опыт убеждает меня, что этот Рагглс, по всей вероятности, не причастен к убийству Крайтонов и повинен лишь в корыстном нарушении служебного долга. Как вы полагаете, Мастерс?

– Я целиком полагаюсь на ваш многолетний опыт, Фаулер, но это ничуть не уменьшает моего отвращения к этой разновидности человеческого рода… Дик, распорядитесь, пожалуйста, чтобы ко мне доставили сейчас же Джона Даринга, Ист-Энд, Слаун-стрит, пятнадцать! Если он пронюхал что-нибудь и успел скрыться – распорядитесь о розыске. – Будет сделано, сэр.

– Только имейте в виду: Даринга надо брать с осторожностью, видимо, это отпетый преступник. Пошлите Джибсона с Тауэрсом и двух полисменов… – Он повернулся к эксперту, лежавшему под машиной с переносной лампой в одной руке и с лупой в другой. – Ваши результаты, Сэм?

– Множество мелких брызг и пятен крови на обратной стороне днища машины, в порах покрышек, присохшие волосы…

– Выходит, эти мерзавцы так были уверены в своей безнаказанности, что даже не дали себе труда отмыть кровь!

– Они сделали все, что могли, Юджин, но начисто отмыть следы невозможно. Ведь машина неоднократно проходила мойку и после убийства, ее изолировали всего лишь вчера. Но мелкие следы все равно остаются надолго, и лупа их легко обнаружит… Результат микроскопического анализа я сообщу вам завтра к вечеру, Юджин. Группы крови, принадлежность волос…

– Я буду ждать, Сэм. До свидания, джентльмены!

Дойдя до дверей гаража, Мастерс вспомнил что-то и обернулся.

– Послушайте, Дик! Вы говорили мне о некоем мистере… Ну, который первым заподозрил в этой аварии преступление. Уотертон?

– Уоткинс, сэр. Мистер Чарльз Уоткинс, газета «Наблюдатель», уголовная хроника.

– Благодарю вас, Дик.

6. ДЖОН ДАРИНГ, ТРИДЦАТИ ДВУХ ЛЕТ

Примерно через два часа полисмены ввели Джона Даринга в кабинет следователя Мастерса. Это был человек лет тридцати, среднего роста, широкоплечий, плотный, видимо незаурядной силы, одетый опрятно, но без претензии на щегольство. Так одеваются обычно спортсмены: им ни к чему скрывать свое сложение. Лицо Даринга не лишено было приятности, но мало гармонировало с фигурой: приветливый взгляд ясных голубых глаз, розовые, нежные щеки, пухлые губы. Зато неприятное и даже зловещее впечатление производил срезанный почти у самого рта подбородок, переходящий в женственно-белую плоскую шею.

Войдя к следователю в сопровождении полицейских, Даринг не обнаружил ни волнения, ни беспокойства. Лицо его выражало лишь легкое недоумение: что сие значит?..

– Джон Даринг? – спросил Мастерс, с интересом вглядываясь в это новое действующее лицо драмы, именуемой «Дело об убийстве Крайтонов».

– Джон Даринг, сэр.

– Возраст?

– Тридцать два года, сэр.

– Лондон, Слаун-стрит, пятнадцать?

– Слаун-стрит, пятнадцать, сэр.

– Профессия?

– Автомеханик, сэр.

– Под судом были?

– Увы, сэр, дважды.

– Вам известно, Даринг, зачем привели вас ко мне?

– Нет, сэр. Я как раз собирался спросить, кто дал вам право вторгаться в жилище ни в чем не повинного английского гражданина, применять к нему насилие и держать под арестом?

– Вот разрешение на ваш арест, Даринг, выданное судьей.

Даринг внимательно прочитал бумажку, протянутую ему следователем, пожал плечами и положил ее на стол.

– Форма, во всяком случае, соблюдена, – сказал он без всякого выражения. – Но причина, причина, сэр?

– Сядьте, Даринг, сейчас узнаете. – Мастерс повернулся к полисменам. – Выйдите, пожалуйста, за дверь и там обождите.

Полисмены поглядели на мощный торс Даринга, затем на следователя, секунду поколебались и вышли из кабинета.

– Скажите, Даринг, – спросил Мастерс, – вам известен некий Рагглс?

– Рагглс? Это преуспевающее насекомое? Известен, сэр. В некотором роде он приходится мне родственником.

– Преуспевающее насекомое? – улыбнулся Мастерс. – Это хорошо сказано, Даринг. Но Рагглс более не преуспевает, его прогнали со службы.

– Ну, этот не пропадет и без службы… За что же, сэр?

– За самовольное предоставление постороннему лицу грузовой машины, принадлежащей заводу.

– Бог ты мой! – Даринг с комическим ужасом воздел руки. – Уж не мой ли это грех, сэр? Я знал, что он промышляет этим делом, и недели две назад направил к нему клиента, который как раз нуждался в грузовой машине!

– Вы послали Рагглсу клиента, Даринг, не две недели назад, а пятнадцать дней назад, пятнадцатого июня.

– Нет, сэр, вы ошибаетесь, – медленно, в раздумье проговорил Даринг. – Я сейчас точно припоминаю: это было как раз две недели назад, шестнадцатого июня, в этот день я имел глупость сильно напиться…

– Повторяю, Даринг, – ровным голосом сказал следователь. – Убийство Крайтонов произошло ранним утром шестнадцатого июня, а ваш клиент явился к Рагглсу для переговоров о машине накануне, то есть пятнадцатого июня. Ну, вспомнили?

Даринг хмуро помолчал, затем поднял на следователя как бы вдруг потемневшие глаза.

– Похоже, вы хотите в чем-то запутать меня, сэр! Только напрасно стараетесь… Ни о каких Крайтонах, ни о каком убийстве я и слыхом не слыхал! Да и при чем тут убийство?..

– Так уж и не слыхали? – сердито прищурился Мастерс: его разозлила та естественность, с какой Даринг отрицал незыблемо установленные факты. – Что же, вы газет не читаете, что ли?

– Читаю. И что из этого следует?

– Из этого следует, что вы лжец. Весь Лондон говорил тогда о трагической смерти супругов Крайтон, погибших под колесами автомашины, и вы не могли об этом не знать. Ваше отрицание – наивный трюк, к нему прибегают лишь очень неопытные преступники. Право, я был о вас лучшего мнения…

Но Даринг как бы не слышал последних слов следователя, лицо его приняло сосредоточенное выражение, брови сошлись в одну черту.

– Припоминаю! – воскликнул он вдруг, просветлев лицом. – Да, да, Крайтоны! Еще тогда писали, что они славного рода, от каких-то там завоевателей Африки! Верно я говорю?

– Верно, Даринг, – сказал Мастерс, а про себя подумал, что при иных обстоятельствах этот отпетый негодяй мог сделать незаурядную сценическую карьеру. – Теперь вам надлежит еще припомнить, что вы послали Рагглсу клиента не шестнадцатого июня, а именно пятнадцатого.

– Я начинаю понимать вас, сэр, – сухо сказал Даринг. – Ранним утром шестнадцатого июня эти Крайтоны попали под машину, которую Рагглс предоставил некоему человеку, и вы подозреваете, что этого человека направил к Рагглсу я, Джон Даринг. Так вот, – Даринг возвысил голос, глядя Мастерсу прямо в глаза, – слушайте, следователь, что я скажу вам: я направил к Рагглсу клиента не пятнадцатого июня, а шестнадцатого, и притом днем, примерно в два часа дня. Это так же верно, как то, что моя мать была честной женщиной и родила меня в законном браке с моим отцом Эразмом Дарингом! Попробуйте-ка теперь не поверить мне! – заключил он угрожающе и даже встал со стула, будто собираясь покинуть помещение, где к нему проявили такое оскорбительное недоверие.

– Сядьте, Даринг, – жестко сказал Мастерс. – Вы тут не гость, а находящийся под арестом преступник. Намерены вы говорить правду или нет?

Даринг сел, и по выражению его лица Мастерс решил, что тот сейчас изменит тактику поведения. Так оно и вышло.

– Ладно! Допустим, что вы правы, сэр: я сказал неправду. – Даринг говорил рассудительно и спокойно, глаза его, казалось, прояснели до самого дна. – Допустим, что я действительно направил Рагглсу клиента в угодный вам день пятнадцатого июня и этот клиент, усевшись утром шестнадцатого июня за руль грузовой машины, по неопытности или по несчастному стечению обстоятельств сбил Крайтонов и причинил им смерть. Но при чем же тут я? Представьте себе, что вы поручили посыльному доставить любовное послание даме вашего сердца, – Даринг дерзко усмехнулся, – и по дороге посыльный погиб под колесами автомашины. Неужели нашелся бы следователь, который усмотрел бы в гибели посыльного вашу вину и приказал бы арестовать вас? А ведь вы поступили со мной именно так, сэр! В данном случае ни я, ни даже Рагглс ни в чем не провинились перед законом. Вот и посудите: чего ради стал бы я отрицать, что направил к нему клиента пятнадцатого июня, если бы это соответствовало истине? Но истина в том, что я направил к нему клиента именно шестнадцатого июня, не раньше и не позже. Так-то, сэр!..

– Толковое, основательное рассуждение, Даринг, – согласился Мастерс. – Но в своем рассуждении вы исходите из того, что следствию неизвестна подлинная картина преступления. Между тем следствием неоспоримо установлено, что шестнадцатого июня в девять часов утра ваш клиент  н а м е р е н н о  сбил Крайтонов, затем сошел с машины и баллонным ключом раздробил череп легко раненной миссис Крайтон. Так-то, Даринг!..

Даринг ошеломленно молчал.

– Согласитесь, – продолжал Мастерс, – что в этом свете совсем небезразлично, когда именно подослали вы к Рагглсу своего клиента. Вот почему вы с таким упорством отрицаете, что это произошло накануне убийства, то есть пятнадцатого июня…

– И буду отрицать! – злобно вскричал Даринг, вскакивая со стула. – Теперь-то я понимаю, в какую грязную историю вы решили меня впутать! Знайте же: я не намерен расплачиваться за ваше неуменье обнаружить подлинных виновников убийства!..

– Ведите себя прилично, Даринг, иначе я кликну полисменов… А теперь назовите мне фамилию вашего клиента.

– Я не знаю его фамилии.

– Слушайте, Даринг, вы же толковый, разумный человек, поймите же, своим нелепым отрицанием вы только вредите себе!

– Но я, право же, не знаю его фамилии… Это было так. Шестнадцатого июня, днем, мы большой компанией сидели в кабачке «Альпийская роза», в Сохо. Я уже изрядно выпил, когда один незнакомый мне парень сказал вслух: «Есть дельце! Вот где бы только раздобыть грузовую машину!» Тут я и назвал ему Рагглса и дал адрес гаража. Вот и все. А потом я так хватил, что уж ничего больше не помню…

– Врете, Даринг. Вы виделись с этим человеком и после убийства Крайтонов, он еще сказал вам, что заплатил Рагглсу за пользование машиной пятьдесят фунтов.

– Пятьдесят фунтов? – возмутился Даринг. – Да быть того не может! Любой диспетчер обделает такое дельце за два-три фунта!

– Ну, знаете, за такое «дельце», как убийство, приходится платить дороже, – усмехнулся Мастерс. – Но в данном случае важно не то, какую сумму назвал вам убийца, а то, что вы виделись с ним и после того, как он совершил преступление, а по всей вероятности, даже и принимали в нем прямое участие!..

– Бросьте, сэр! – хмуро отозвался Даринг. – Я послал Рагглсу клиента шестнадцатого июня, когда ваши Крайтоны были уже мертвы.

– Доказательства?

– Освободите меня, и я постараюсь разыскать того парня…

– И вы постараетесь удрать куда глаза глядят, Даринг! Нет, я не освобожу вас, я устрою вам очную ставку с Рагглсом. Вот тогда и поглядим, как вы станете отрицать очевидные факты!

Мастерс нажал кнопку, вошел юноша лет двадцати, стажер.

– Джерри, позвоните по этому телефону, – Мастерс протянул ему бумажку, – вызовите Джеймса Рагглса и передайте ему, что за ним сейчас придет машина и доставит его ко мне. Отдайте нужные распоряжения.

– Конвой?

– Нет, вы сами за ним поедете.

– Будет сделано, сэр!

Не прошло и минуты, как стажер вновь появился в дверях и каким-то прыгающим голосом доложил:

– Джеймс Рагглс… убит… застрелен… сэр…

– Что, что?

– Его нашли… на лестнице… на площадке третьего этажа… где он проживает… мертвого…

– Когда это случилось? – Мастерс уже овладел собой. – И с кем вы говорили, Джерри?

– С районным следователем, сэр, который прибыл туда… случилось около получаса назад…

Мастерс повернулся к Дарингу. Тот сидел недвижно, словно прирос к столу, красный, как апоплектик, его женственно-белая плоская шея налилась кровью и вздулась пузырем. Он был сейчас безобразен и страшен.

– Недаром, видно, так опасался вас Рагглс… – не скрывая своего отвращения, сказал Мастерс. – Вовремя же убрали вы опасного свидетеля!

Даринг беззвучно шевелил губами, не в силах вымолвить слова, будто пораженный апоплексическим ударом.

– Джерри, распорядитесь, чтобы арестованного под надежным конвоем препроводили в тюрьму, – приказал Мастерс. – И велите подать машину – поедете со мной на квартиру убитого Рагглса!..