Текст книги "Морально противоречивый (ЛП)"

Автор книги: Вероника Ланцет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 51 страниц)

Глава 31

Влад

Прикусив нижнюю губу, Сиси изо всех сил старается провести иглу через мою кожу. Ее брови сведены вместе, когда она сосредоточенно пытается сделать все правильно, хотя и призналась, что не сильна в декоративно-прикладном искусстве.

Улыбаясь, я завороженно наблюдаю за ней, и от одного только факта, что две ее изящные ручки работают над тем, чтобы собрать меня обратно, у меня замирает сердце в груди.

– Как ты думаешь, они все еще смотрят? – спрашивает она, понизив голос.

– Я не знаю, – шепчу я, мой рот близко к ее уху.

Как только Каталина вышла из комнаты, я заметил, что она немного задержалась в коридоре, ее рука поползла вверх, чтобы получше открыть дверь, убедившись, что угол позволяет достаточно хорошо видеть комнату. Один взгляд в коридор, и я увидел камеру, направленную прямо на нас.

Хотя мы не действовали как таковые, горе Сиси все еще не прошло, ее печаль повлияла на мою собственную, я шепнул ей на ухо, что ее брат может наблюдать за нами. Поэтому она решила, что лучшим примером нашей совместной работы будет зашить меня обратно.

– Я все еще не могу поверить, что он выстрелил в тебя, – поджимает Сиси губы, прокалывая кожу. Два пальца держат вместе лоскуты кожи, пока она пришивает их на место. – И пулю тоже пришлось выковыривать, – качает она головой, и, взглянув ей в глаза, я понимаю, что она отрубила бы мне руку, если бы я не был пациентом.

– Это все ради шоу, Дьяволица, – говорю я, наклоняя ее подбородок вверх. – Я хотел, чтобы твой брат увидел, что он меня не запугает, сколько бы пушек не было бы ко мне обращено.

– А слезы тоже были напоказ? – тихо спрашивает она.

– Сиси, – мой голос понижается на октаву. – Тебе больно, мне больно, – я подношу ее руку к своему сердцу, прижимая ее к груди, чтобы она могла почувствовать этот полубесполезный орган, который бьется только для нее. – Ты плачешь, я плачу. Мы – команда.

На ее лице появляется медленная улыбка, озаряющая ее черты и заставляющая ее глаза морщиться в уголках.

– Хорошо, – говорит она, и я выпускаю дыхание, чувствуя, что только что прошел самый важный тест в своей жизни.

– Нам пора идти. – Я киваю ей, чтобы она взяла свои вещи, пока я надеваю свою рубашку.

Когда она готова, то показывает мне свою маленькую сумку, и я чувствую боль в груди при виде ее скудных вещей, клянусь, что в будущем у нее будет все, что она пожелает.

Схватив ее сумку, я велю ей спуститься вниз.

Как и ожидалось, Марчелло ожидает нас, на его лице мрачное выражение, и я знаю, что он не хочет признавать, что был неправ. Он выглядит еще более хмурым, когда приглашает нас вернуться в кабинет.

– Так что же заставило тебя передумать, Челло? – спрашиваю я, оглядывая комнату, – это из-за моей склонности к проделкам? – Я киваю в сторону поваленных полок, и он охает.

– Веди себя прилично, – Сиси бросает на меня взгляд, и я тут же соглашаюсь, имитируя двумя пальцами молнию над своим ртом.

– Мы с Линой решили дать тебе шанс, – прочищает он горло. – Мы видим, как Сиси любит тебя, и только за это примем ваши отношения, – продолжает он, его спина прямая, вся его осанка кричит о высоком и могучем.

Мне приходится сильно прикусить язык, чтобы не ответить ему в своей обычной манере, поскольку я знаю, что это самая длинная оливковая ветвь, которую он готов протянуть мне.

– Спасибо, – первой заговорила Сиси, все ее лицо светится от счастья. И только ради этого я буду держать свой проклятый рот на замке.

– Думаю, теперь перейдем к более важным делам, – меняю я тему после того, как все успели наговориться.

– Что ты имеешь в виду? – Марчелло поворачивается ко мне.

– Мы обнаружили некоторые улики, указывающие на то, что Сакре-Кёр имеет дело с Майлзом. Точнее, мать-настоятельница, – я быстро сообщаю им обо всем, что мы узнали, и неохотно рассказываю о нападении на дом и самолет, хотя уже вижу огонь в глазах Марчелло, когда он слышит, что я подверг опасности его драгоценную сестру.

– Нет, – Сиси встает между нами, когда наш спор взглядов становится слишком жарким. – Мы не будем делать это снова. Кроме того, я справилась с собой довольно хорошо. Влад учил меня, как защищаться, – она гордо заявляет, ее подбородок высоко поднят, черты лица непоколебимы.

Это моя девочка!

– Нам не нужно, чтобы вы двое вцепились друг другу в глотки, – вздыхает она, качая головой, – как бы тебе ни было неприятно, что он со мной, – поворачивается она к Марчелло.

Черт, но мне нравится, когда она такая напористая. Меня это так напрягает, что я вынужден отодвинуться, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания – в очередной раз. Уверен, Марчелло не оценит, если я втираю ему, что мы с его сестрой действительно занимаемся сексом. Или сам факт того, что ее голоса, запаха и ее гребаного присутствия достаточно, чтобы у меня встал, как сейчас.

– Хорошо, – удовлетворенно кивает Сиси. – Я рада, что хоть раз мы можем вести цивилизованный разговор, – она подходит ко мне, берет мою руку и кладет ее себе на колени.

– Я помню те дни, – начинает Лина, возвращая тему к Сакре-Кёр, – когда исчезли близнецы. И несколько других тоже. Ты всегда спрашивала меня, почему их не ищут, – Лина обращается к Сиси, которая мрачно кивает.

– Мы думаем, что существует целая сеть торговцев людьми, которая может иметь корни в Сакре-Кёр и его детских домах, – говорит Сиси.

– И есть большая вероятность, что пять семей вовлечены в это дело, – говорю я. – Мы знаем, что ваш отец рассматривал эту идею, даже если он никогда не доводил ее до конца, – я киваю Марчелло, – но я не смог найти никаких доказательств того, что другие семьи вовлечены в это дело. Я говорил с Энцо, и он понятия не имеет, кто такой Майлз, поэтому его можно исключить.

Улыбка Каталины растет, когда я упоминаю, что ее брат невиновен, и у меня возникает желание закатить глаза. Энцо совсем не невиновен, учитывая дерьмо, в которое он сейчас вовлечен. Возможно, он не хотел империи Хименеса, но он застрял с ней. И я, например, не могу дождаться, чтобы увидеть, как он справится с этим.

– Я бы не удивился, если бы Маркези были вовлечены, но они довольно долго отсутствовали на сцене, – начинаю я, но Каталина останавливает меня.

– Они мертвы, – говорит она, и я хмурюсь.

Это одна новость, которую я еще не слышал.

– Правда? – Я откидываюсь на сиденье, немного удивленный.

– Да, и я не знаю, кто следующий в очереди, чтобы унаследовать бизнес. У Аллегры есть двоюродный брат, но я не совсем уверена в деталях, – упоминает она, подробно рассказывая о схеме Маркези и о том, как она их убила.

Я держу в виду, что уже знал о секрете Энцо, но должен сказать, что впечатлен тем, что он в одиночку убил всю свою семью.

– Тогда это оставляет Гуэрра и ДеВилль, и зная их вражду, я бы не поставил ни одного цента на то, что оба подпишут одно и то же, – хихикаю я.

Дилемма Гуэрра и ДеВилль старая, насчитывающая несколько поколений. Тем не менее, две семьи всегда в горле друг друга, ища способы обанкротить и уничтожить каждого из враждующей семьи. И после того, как старшая дочь Бенедикто, Джианна, сбежала с ДеВилль, напряженность стала выше, чем когда-либо.

– Да, – соглашается Марчелло, выглядя задумчиво, – это одно или другое. Я присмотрелся к финансам Бенедикто с тех пор, как мы должны были объединить наши семьи, – добавляет он сухо, враждебность, направленная полностью на меня, – и я не видел ничего подозрительного. Опять же, я не искал никакой связи с Майлзом. Но, судя по тому, что я видел, его бизнес в основном на стороне права.

– Тогда это остается ДеВилль, – мрачно кивнул я.

Дело в том, что ДеВилль, возможно, самая замкнутая семья в Нью-Йорке. Они играют по своим собственным правилам и на самом деле не придерживаются тех же принципов, что и другие.

– Мне любопытно, как бы это сработало, поскольку, по общему мнению, Мать-Настоятельница была близка с Гуэрра, – выдвигаю я свою теорию.

– Ну, разве этого недостаточно? – Марчелло по-волчьи улыбается. – Соревнуйся с Гуэрра за ресурсы. Это все, что они когда-либо делали. Бенедикто был уверен, что именно ДеВилль стоит за похищением Сиси, – он поднимает бровь, глядя на меня, и я слышу осуждение в его словах.

– Тогда я буду уделять больше внимания ДеВилль. Это определенно должно быть интересно, – отвечаю я, игнорируя насмешку Марчелло.

– Ты знаешь, что Гуэрра будет жаждать крови, не так ли? И я тебе в этом не помогу, – бормочет Марчелло.

– Я могу позаботиться о себе, зять. Не волнуйся, – я подмигиваю ему.

– Теперь, когда Раф тоже пропал, это может быть сложнее, – обеспокоенно добавляет Каталина.

– Что ты имеешь в виду? – Сиси заговаривает первой, и моя рука крепче сжимает ее.

Я знаю, что она дружит с мальчиком, но я не могу сдержать ярость, которая накапливается во мне при мысли, что, если бы я опоздал еще на минуту, то она была бы потеряна для меня.

О, но как бы я сам убил этого мальчишку, если бы не то глупое обещание, которое я дал Сиси. Может быть, я и социопат, но я отношусь к тем людям, которые, к моему большому разочарованию, выполняют свои обещания.

– Мы не знаем подробностей, – отвечает Марчелло, – но Бенедикто был на связи, думая, что тот, кто похитил Сиси, похитил и его сына. Так вот, я не рассказал ему о твоей выходке, потому что это было бы сродни объявлению войны, – говорит он, все еще глядя на меня с враждебностью.

– Ну, меня это устраивает, – добавляю я, развалившись на своем месте, слишком довольный поворотом событий. Мне даже не нужно шевелить пальцем, потому что кто-то меня опередил.

– Влад, – Сиси толкает меня локтем, и я поднимаю бровь, глядя на нее. Я мог бы быть у нее на побегушках, но это не значит, что я не могу радоваться, потому что заноза в моем боку – заноза, которую я сам не мог вытащить – внезапно исчезла. Так что я просто пожимаю плечами с улыбкой на лице.

– Похоже, удача все-таки благоволит смелым, – я наклоняюсь, поднося ее руку к губам и целуя костяшки пальцев.

– Или безрассудным, – бормочет она себе под нос, и моя улыбка становится шире.

– Я никогда не совершаю безрассудства, Дьяволица. Я предпочитаю называть это организованным хаосом, – тихо бормочу я, пристально глядя на нее.

– Только ты можешь гордиться чем-то подобным, – фыркает Сиси.

– Ну, конечно, – я улыбаюсь ей, – ты же знаешь, что я люблю свои парадоксы.

– Хм, – она прищуривает глаза, медленно наклоняясь ко мне, пока я не чувствую ее дыхание на своей щеке, – может быть, потому что ты сам такой, – отмечает она, ее голос хриплый и соблазнительный, и черт возьми, если это не сводит меня с ума.

Марчелло внезапно кашляет, с любопытством переводя взгляд с нас двоих.

– Я полагаю, мы что-то обсуждали, – вмешивается он, почти забавляясь.

Я начинаю понимать, насколько опасно иметь Сиси рядом со мной в такие моменты. Я не только не могу сосредоточиться, но мне достаточно одного ее слова, чтобы раствориться в ее голосе.

Определенно не способствует бизнесу.

– У меня есть план действий на случай непредвиденных обстоятельств, если Гуэрра решит, что хочет какого-то возмездия, – легкомысленно добавляю я. – Но сейчас важно выяснить, как Сакре-Кёр связан с Майлзом, и что знает Мать-Настоятельница.

– Я не удивлена, услышав, что в этом замешан Сакре-Кёр, – отмечает Каталина, – не со всеми злоупотреблениями, происходящими в этом месте.

Сиси кивает, ее брови сведены вместе, и я могу только представить, какие воспоминания она переживает.

– Мы должны пойти и допросить Мать-настоятельницу. – Лицо Сиси внезапно озаряется, когда эта идея приходит ей в голову. – Мы можем действовать под прикрытием, – взволнованно добавляет она.

Мои губы изгибаются, когда я быстро соглашаюсь, уже думая о том же самом.

– Тебе это могло бы сойти с рук, – Марчелло кивает на Сиси, – но ему? – он фыркает. – Если только ты не планируешь нарядить его тоже монахиней. Скажи мне, Лина, в Сакре-Кёр были какие-нибудь бывшие монахини-заключенные?

Каталина с трудом сдерживает улыбку и качает головой.

– Давай, Челло! – я стону, наполовину удивленный, наполовину шокированный тем, что у Марчелло все еще есть чувство юмора. Я бы подумал, что все это уже прошло. – Из меня получилась бы замечательная монахиня. Да ведь я даже знаю молитву, – коварная улыбка изгибает мои губы.

Все выжидающе смотрят на меня.

– Неужели? – Челло растягивает слова, на его лице циничное выражение.

– Ну, конечно. Сиси была отличным учителем, – начинаю я и вижу, как ее глаза расширяются, когда она понимает, какой тип молитвы я знаю. – Я все знаю о великом пришествии, – выпаливаю я, не в силах сдержаться. – Это действительно здорово, – успеваю добавить, прежде чем Сиси закрывает мне рот рукой, заставляя замолчать.

– Он не самый способный ученик, – она заставляет себя улыбнуться, одновременно пиная меня ногой в голень. – Я думаю, он перепутал молитвы.

– Я не понимаю, почему они сделали только второе пришествие. Я имею в виду, как насчет третьего или четвертого? – продолжаю я, опуская ее руку.

Один взгляд в сторону Сиси, и ее глаза стреляют в меня лазерами. С другой стороны, Каталина смеется, и Марчелло, похоже, не отстает. Поэтому, у него подергивается верхняя губа.

– Тебе придется простить его, – мило добавляет она, – он не совсем прикован к дому. Я планировала купить ему намордник, поскольку известно, что он тоже кусается, но, увы, это не удалось, – она поворачивается ко мне, приподнимая бровь и вызывая меня на ответ.

– Я кусаюсь только тогда, когда меня спрашивают, – говорю тихо, только для ее ушей.

Ее рот слегка приоткрывается, зрачки расширяются, и я знаю, что поймал ее. Я быстро перехожу к разговору, добавляя.

– Раз ты считаешь, что я не гожусь в монахини, – вздыхаю я, глубоко разочарованный, – тогда подойдет священник.

– В Сакре-Кёр всего два священника, и все их знают. Как ты думаешь, тебе это удастся? – спрашивает Сиси.

– Мы просто уберем одного из них, и я буду заменой.

Это тоже довольно просто, поскольку священники не всегда бывают в Сакре-Кёр. Нам просто нужно выбрать одного, получить копию его маршрута, убить его, а затем я немедленно появлюсь в качестве замены.

– Это может сработать, – соглашается Марчелло, – но убийство священника? Правда? Разве это не новый уровень, даже для тебя?

– Я взвешу их грехи и выберу самый злой, – я закатываю на него глаза, – если ты так беспокоишься о состоянии моей бессмертной души.

– Скорее аморальной души, – сухо бормочет он. – Я посмотрю на ДеВилль, может быть, мне удастся что-то получить. – Я удивлен, что он предлагает свою помощь, но я не собираюсь отказывать ему. Не тогда, когда я враг общества номер один – по крайней мере, в Нью-Йорке.

Мы рассматриваем еще несколько деталей, и Марчелло обещает следить за любой информацией, которая может показаться относящейся к нашим поискам.

– Что ж, тогда у нас есть план, – я потягиваюсь в кресле. – Думаю, прежде чем мы уйдем, я должен также сообщить вам, что я в розыске, – на моем лице расцветает ленивая улыбка, – так что, если кто-нибудь придет искать, скажи, что ты меня не знаешь.

Взяв Сиси за руку, я поднимаю ее на ноги, готовый идти.

– О, – я резко поворачиваюсь, – и мне нужна машина.

Марчелло, похоже, вот-вот вспыхнет, поскольку он, несомненно, переваривает мою последнюю фразу. Он дважды моргает, и я громко стону, зная, что будет дальше.

– Ради бога, Влад, – гремит его голос, и даже Сиси выглядит удивленной внезапной переменой в его поведении. – Ты не уйдешь с моей сестрой. О чем, черт возьми, ты только думаешь? – он продолжает бушевать, все повторяя и повторяя о том, как это небезопасно и как мне должно быть стыдно за себя за то, что я подверг ее опасности.

Одной ногой за дверью, я жду, пока он закончит свой монолог, прежде чем ответить.

– Ты уже должен был знать, Челло, – я наклоняю голову, мой тон серьезный, – что это не я и не Сиси в опасности. Это все, кто пытается причинить ей вред. Ты знаешь меня, и ты знаешь, на что я способен, – говорю я ему прямо. – Будь уверен, что никто не выберется оттуда живым. Является ли это опасностью? Да, – я пожимаю плечами, – но Сиси в большей безопасности со мной, где я могу видеть ее, прикасаться к ней, чувствовать ее запах. Если нет… – Я замолкаю, поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее и вижу понимание в ее глазах, – тогда никто не в безопасности.

Марчелло продолжает брызгать слюной, не то чтобы я думал, что он сразу смягчится, но Каталина быстро успокаивает его.

Схватив Сиси за руку, я выхожу из кабинета, направляюсь прямо к его гаражу и направляюсь к одному из его автомобилей.

– Ты справился лучше, чем я ожидала, – замечает она, когда я сажусь за руль и завожу двигатель. – И я уверена, что они в конце концов придут в себя.

– Так и будет, – соглашаюсь я, заводя машину и готовясь к долгому путешествию домой.

Я бы не хотел возвращаться к себе, но сейчас это самое безопасное место. Подземная структура не имеет аналогов, и, насколько она была построена, чтобы держать меня внутри, она также будет удерживать других людей.

Сиси молчит, глядя в окно, ее глаза почти закрываются.

Намереваясь дать ей немного отдохнуть, я сосредотачиваюсь на дороге, мысленно перебирая возможные сценарии.

Идея «под прикрытием» неплохая, и как только мы доберемся до моих компьютеров, я проведу углубленный анализ Сакре-Кёр и просмотрю некоторые из последних видеозаписей, чтобы изучить их закономерности. Я уже знаю, что их охрана довольно жесткая, и, хотя раньше мне было легко добиться некоторого успеха, то сейчас ситуация должна измениться теперь, когда я не всеобщий любимец публики.

Без сомнения, Мать-настоятельница тоже, должно быть, была предупреждена о моих поисках Майлза, и она обязана предпринять какие-то меры безопасности, если я приду с визитом.

Моя губа кривится от отвращения, когда я думаю о той женщине, которая всю свою жизнь издевалась над Сиси. Она мне никогда особенно не нравилась, но она управляла Сакре-Кёр крепко, и я знаю, что многие местные мафиози видят в этом преимущество, когда дело доходит до того, чтобы уберечь своих любимых дочерей от соблазнов мира.

Сиси и Каталина были не единственными, кого туда отправили. На самом деле, многие незаконнорожденные дочери десятилетиями воспитывались в Сакре-Кёр.

Да ведь я помню, что у самого Бенедикто Гуэрра есть сестра, которая приняла постриг, и еще несколько человек оказались в такой же ситуации.

Тем не менее, все, кто был вовлечен в схему Майлза, должны были быть уведомлены о том, что меня окутывает жажда крови, так что я не ожидаю, что в Сакре-Кёр будет иначе. При любом другом раскладе было бы бесконечно проще ворваться, обыскать кабинет Матери-Настоятельницы и допросить ее, а затем исчезнуть.

Но в данном случае идея Сиси о работе под прикрытием имеет наибольшие достоинства. И без ее ведома у меня есть еще один скрытый мотив для того, чтобы проникнуть в монастырь. Наконец-то ее мучители узнают, что такое настоящий ад, прямо там, в их святом месте.

– Мы дома? – сонно спрашивает она, протирая глаза тыльной стороной ладони.

– Почти, – отвечаю я и слышу, как у нее урчит в животе, на ее лице появляется смущенное выражение. – Мы закажем что-нибудь поесть, – говорю я, и она одаривает меня улыбкой.

– Я не могу дождаться, когда смогу хорошенько выспаться, – зевает она, внезапно выглядя такой юной и уязвимой.

– Мы оба сделаем это, а потом займемся всем остальным.

Я мчусь по городу, чтобы успеть домой до того, как стемнеет.

Комплекс совершенно пуст, когда мы пробираемся внутрь. Нам быстро удается устроиться в спальне, и Сиси кладет все свои вещи в мой шкаф, прежде чем мы идем за едой и направляемся на кухню.

– Тебе нужно позвонить Саше, – говорит она, откусывая кусочек своего бургера. – Я не думаю, что хорошо обработала твою рану, и мне не хотелось бы, чтобы у тебя из-за этого были осложнения.

– Мне не больно, – пожимаю я плечами.

– Может быть, это и не повредит тебе, но кто знает, что происходит внутри твоего тела? – она качает головой. – Я хочу, чтобы тебя осмотрел настоящий врач.

Я хочу возразить и сказать ей, что это ничто по сравнению с некоторыми другими травмами, которые я получил за эти годы, но один взгляд на нее, и я знаю, что не могу спорить. Поэтому я смягчаюсь, звоню Саше и вкратце рассказываю ему о своих повреждениях.

– Рана не такая уж глубокая, – замечает он, когда мы находимся в лазарете. – Я просто продезинфицирую ее и зашью как следует. Тебе повезло, что пуля не разорвала мышцу. Это вывело бы тебя из строя на некоторое время, – комментирует он, и я хмыкаю, отмечая, как Сиси оценивает все, как акула, чтобы убедиться, что Саша хорошо заботится обо мне.

– Готово, – говорит он, накладывая повязку на мое плечо. – Позвон

и мне, если будет что-то еще, – кивает он, выходя из комнаты.

– Видишь, это было не так уж сложно, – Сиси поднимает бровь, глядя на меня, берет мою руку и ведет в нашу комнату.

Мы оба засыпаем в тот момент, когда наши головы касаются подушки. Прижимая ее к себе, я знаю, что теперь, когда нашел свой рай, то никому не позволю забрать ее у меня.



– Ты уверена, что он мертв? – спрашиваю я, используя ногу, чтобы развернуть тело.

– Да, – Сиси закатывает глаза. – Я ударила его довольно сильно, – она приседает, двумя пальцами блуждая по его шее, чтобы найти точку пульса.

– Ты должна была подождать меня, Дьяволица, – стону я, наклоняясь, чтобы тоже проверить.

Как я и обещал Марчелло, мы навели кое-какие справки о новых священниках в Сакре-Кёр, и действительно, из двух один был хуже другого, со склонностью к проституткам.

После долгих споров и аргументов с моей стороны Сиси удалось убедить меня позволить ей разобраться со священником, подойдя к нему публично и попросив его о помощи. Я все время держал ее на прослушке, когда она завела мужчину в темный переулок, и пару раз я был готов взорваться слишком рано, когда его слова были на грани оскорбления.

Я знаю, что Сиси хотела, чтобы я доверил ей это, но даже когда мой разум знает, что она может постоять за себя, то мое сердце не может смириться с мыслью, что она может быть в опасности.

Мне потребовались все силы, чтобы остаться на месте и позволить ей делать свое дело, особенно после того, как Сиси сказала мне, как сильно хотела чувствовать себя частью операции.

– Я не хочу чувствовать себя беспомощной, Влад. Никогда больше. Мне нравится контролировать ситуацию, и, хотя я ценю твою заботу, но ты же знаешь, что я могу сама о себе позаботиться.

Сиси обижалась на меня, углубляясь в подробности и перечисляя все причины, по которым она могла справиться со священником самостоятельно.

И поэтому я оставался на месте до тех пор, пока больше не мог. При первых признаках того, что между ними была борьба, я выскочил из своего укрытия только для того, чтобы найти священника на полу, без сознания.

– План состоял в том, чтобы ты заманила его, а не убила у всех на виду, – добавляю я, когда понимаю, что пульса нет.

– Скажи ему это, – бормочет она себе под нос, вставая и поправляя одежду. – Он был в одной секунде от меня, поэтому я просто ударила его по шее, как ты меня учил. Я думаю, что, возможно, ударила его слишком сильно, – задумчиво добавляет она, глядя на мертвеца.

– Ты убила человека голыми руками. И я не знаю, гордиться ли мне или злиться, что ты подвергаешь себя опасности. – Я присвистываю, вид ее в этой обтягивающей юбке дает мне третий выбор – трахни ее за то, что меня окутывает одновременно гордость и злость.

Сиси хлопает ресницами, медленно приближается ко мне, перешагивая через труп.

– Обычно я бы спросила тебя, что ты собираешься с этим делать, – говорит она, указывая пальцем мне в грудь, проводя им по грудным мышцам и шее и позволяя ему остановиться под моей челюстью, – но я не думаю, что это было бы разумно, когда у наших ног мертвый мужчина. На виду у всех.

– Дьяволица, – я ловлю ее палец, уже неприятно злой, – ты играешь нечестно. – Я рычу, чувствуя, как она прижимается ко мне спереди, член прижимается к ее животу.

Моя рука опускается ниже, когда я закидываю одну ногу на бедро, нащупывая ее обнаженную плоть, и провожу пальцами по ее бедру, обводя форму одной ягодицы.

– Ты знаешь, что у меня встает, когда ты говоришь со мной о трупе, Дьяволица. Но когда ты на самом деле бросаешь его к моим ногам? – Я стону, мой большой палец скользит между ее ягодиц, когда я двигаюсь ниже.

– Я думала, тебе понравится шоу, – у нее хватает наглости ухмыляться мне, утыкаясь лицом в изгиб моей шеи, ее язык высовывается, чтобы лизнуть мой пульс.

– Сиси, – я закрываю глаза, мои пальцы уже пропитаны ее возбуждением. – Я в одной секунде от того, чтобы прижать тебя к стене, прямо в этом грязном переулке, где все могут нас видеть. – Мое дыхание прерывистое, мой член болезненно твердый, я едва могу контролировать себя, когда просовываю палец в нее, чувствуя, как ее плотный канал душит жизнь из меня.

– Разве это было бы так плохо? – спрашивает она, ее голос низкий и такой чертовски соблазнительный, что я вот-вот кончу в штаны от одного этого звука.

– Черт, Сиси, – ругаюсь я, толкая ее к стене. – Тебя это заводит? Люди смотрят, как я вхожу в тебя? Или это мертвое тело? Ты хочешь обвести меня вокруг пальца, зная, что у твоих ног лежит гребаный труп? – я спрашиваю, как только засовываю в нее два пальца.

Ее рот приоткрывается, дыхание вырывается короткими рывками. Моя рука на ее шее, я медленно массирую эту область, прежде чем двинуться вверх, мой большой палец раздвигает ее губы и скользит внутрь ее рта.

– Скажи мне, это то, чего ты хочешь? – Я сильнее толкаюсь в киску Сиси, и ее влага стекает по моим пальцам, покрывая всю мою руку. Я чувствую, как ее тело расслабляется в моих объятиях, ее глаза расширяются, так как они никогда не отрываются от моих, ее язык играет с кончиком моего большого пальца, когда она издает мягкие, мяукающие стоны.

– Скажи мне, – повторяю я, желая услышать именно то, чего она жаждет.

Каким бы развратным это ни было.

– Тебя, – тихо отвечает она, ее глаза трепещут, когда она прижимается к моим пальцам. – Ты все, чего я хочу, – продолжает она, посасывая мой большой палец, пока я трахаю ее киску пальцами.

– Это идеальный ответ, мой сладкий маленький цветок, – шепчу я ей в губы, наклоняясь вперед и долго облизывая ее своим языком. – Потому что я собираюсь дать тебе приз за твое убийство, – я продолжаю входить и выходить из нее, мой большой палец на ее клиторе, когда я кружу по маленькому бутону до тех пор, пока она не начинает извиваться в моих руках.

Мое колено между ее ног, я позволяю ей перенести весь свой вес на меня, когда Сиси начинает кончать, оргазм заставляет ее задыхаться напротив моего рта.

– Но я не собираюсь трахать тебя сейчас. Не тогда, когда тебя может кто-нибудь увидеть. Я уже говорил тебе раньше, Дьяволица. Ты только для моих глаз. Твои звуки, – я сильнее надавливаю на ее киску всей рукой, тыльной стороной ладони сжимая ее клитор, в то время как мои пальцы глубоко погружаются в нее, – твое выражение лица для меня, и только для меня. Понимаешь?

– Да, – она едва может говорить, когда падает на меня, ее голова на моем плече, ее дыхание прерывистое.

– Хорошо, – я поднимаю пальцы, покрытые ее эссенцией, и подношу их ко рту, посасывая их. – Потому что мне пришлось бы убить любого, кто увидел бы тебя, – добавляю я, моя другая рука все еще на шее Сиси, когда я нежно массирую ее плоть. – Я бы выколол им глаза и превратил их мозги в кашу, – хриплю я, во мне закипает ярость при мысли о том, что кто-то другой смотрит на нее.

– Ты бы сделал им лоботомию? – спрашивает она, забавляясь.

– Я бы уничтожил все органы чувств, – продолжаю я и замечаю, что ей нравится мое описание. – Я бы сделал так, чтобы от них ничего не осталось. Ты этого хочешь, Дьяволица? Ты хочешь, чтобы я разобрал их на части, пока ты смотришь? Тебе бы это понравилось, не так ли? Смотреть на реку крови, которая вытекает из их вен… – Я замолкаю, чувствуя, как учащается ее пульс.

– Ты думаешь, я не понял, что тебя возбуждает кровь? – Она тихо ахает, поднимая свои красивые глаза, чтобы посмотреть на меня, такие светлые и большие, и трахните меня, если то, как она смотрит на меня в одиночку, не лишает меня мужества.

– Что в этом такого, что тебя так возбуждает? Дело в цвете? Этот темно-красный, который завораживает и мучает чувства? Или это последовательность? Это липкое чувство, которое напоминает тебе о моей сперме по всему твоему маленькому телу?

Ее тело начинает дрожать, мои слова влияют на нее так же, как и мои прикосновения. Ее щеки раскраснелись, зрачки такие чертовски большие, как будто она утопилась в белладонне.

– Или подожди, – я тихо смеюсь, двигая губами по ее щеке, пока не достигаю ее уха, покусывая маленькую мочку, – я думаю, это зрелище жизни, покидающей тело, которое так возбуждает и беспокоит тебя. Тот факт, что красный – это сама суть жизни, и когда она течет… – я делаю паузу, когда слышу ее вздох, – Ты получаешь контроль над смертью.

Губы Сиси открываются и издают стон, прежде чем я проглатываю его целиком своим ртом, ощущая ее удовольствие как свое. Это простое действие заставляет меня кончить на месте, мой член дергается в джинсах, брызги спермы окрашивают внутреннюю часть моих штанов.

Спустя несколько минут Сиси обретает контроль над своим телом, и когда она смотрит на меня, то я знаю, что она чувствует, как чертовски сильно я кончил, просто доставляя ей удовольствие.

Уголки ее рта приподнимаются в озорной улыбке.

– Ты опасен, – шепчет она, ее рука скользит вниз по моей груди, – но, может быть, я более опасна, – говорит она, просовывая руку под пояс моих штанов, обхватывая меня и быстро поглаживая, ее рука собирает всю мою сперму, когда она подносит ее к своему лицу. Сиси дразнит меня своим языком, слизывая мое семя со своих пальцев, все время одаривая меня своим невинным взглядом.

– Вот именно, Сиси. Нам нужно возвращаться, – выдыхаю я, едва сдерживаясь. – Сейчас же.

Она дважды моргает, когда осознает срочность моих слов, и на этот раз она начинает вести себя прилично, вероятно, зная, что, если она толкнет меня за дверь, то я трахну ее прямо здесь, а потом мне придется убить любого невезучего прохожего.

Мы тихо грузим священника на заднее сиденье моей машины, а затем возвращаемся в лагерь, уточняя планы.

Верная своему слову, Сиси создала доску контактов для всех, о ком мы смогли найти информацию, причем у некоторых людей все еще были вопросительные знаки – например, у ДеВилль и Гуэрра.

Есть вопросительный знак и от Мейстера к Майлзу, но другие его связи с моим отцом и братом становятся все более очевидными.

Одетая в широкие брюки и обтягивающую рубашку, она стоит перед панелью, большим пальцем поглаживая подбородок, пока обдумывает информацию.