Текст книги "Морально противоречивый (ЛП)"

Автор книги: Вероника Ланцет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 51 страниц)

– Влад, – я слышу напряжение в его голосе. – Во что, черт возьми, ты играешь? И какого черта ты имеешь дело с моими сестрами. Сиси, ты в порядке?

– Почему все думают, что я играю в игру, – простонал я, прижимая пальцы к губам Сиси, когда увидел, что она пытается заговорить. Маленькая распутница бросает на меня вызывающий взгляд, прежде чем открыть рот и присосаться к моему пальцу.

– Черт, – невольно бормочу я.

– Влад? Клянусь, если ты хоть волосок повредишь на Сиси…..

– Брат по закону, успокойся. Я не собираюсь причинять вред твоей сестре. На самом деле, она занята тем, что сосет мой… – я не успеваю закончить, как рука Сиси хватает телефон, отталкивая меня от нее.

– Влад! – кричит Марчелло в трубку.

– Я в порядке, Марчелло, – Сиси, наконец, берет себя в руки, бросая на меня взгляд, который говорит: "Оставайся на месте". – Он не собирается причинять мне боль, но он очень хочет на мне жениться.

– Уже женился, – добавляю я вкрадчиво.

– Я убью его на хрен, – Марчелло продолжает ругать меня еще какое-то время, и даже Сиси начинает надоедать его тирада.

– Я приду за тобой, не волнуйся. Я не позволю ему уйти, – продолжает Марчелло, и я понимаю, что пора положить конец этой игре.

Выхватив телефон из рук Сиси, я беру разговор на себя и убеждаюсь, что Марчелло прислушался к моему предупреждению.

– Не вмешивайся в это Марчелло. Я позволил ей позвонить тебе из вежливости, но не заблуждайся, ты никогда не заберешь ее у меня. Это касается всех, включая того тощего паренька, который решил на ней жениться. Я скажу это только один раз. Она моя. И поверь мне, я забуду всю нашу историю за секунду, если до этого дойдет дело, – говорю я ему, мой голос серьезен.

– Ты сумасшедший, – отвечает он.

– Может быть. Но помни, я из тех безумцев, которые сравняют с землей всю страну, если до этого дойдет. Так что сделай себе и всем остальным одолжение и держись подальше от этого.

– Ты, блядь, мертв, Влад. – Я стараюсь не закатывать глаза на его угрозы, но, похоже, он просто не понимает.

– Нет, Марчелло. Любой, кто попытается отнять у меня Сиси, будет мертв. В том числе и ты, – скриплю я зубами. Если меня заставят, то я просто покажу всем, почему меня вообще прозвали Берсерком. И никто не уйдет целым и невредимым. – Она в безопасности, и я не причиню ей вреда. Это я тебе обещаю, – говорю я, переводя взгляд обратно на нее. – Но она моя, – повторяю я, прежде чем повесить трубку и бросить телефон на землю.

– Что… – Глаза Сиси расширились. – Ты уничтожил его…, – бормочет она, глядя на разбитый экран.

– Это было предупреждение для твоего брата, но и для тебя, Дьяволица, – я притягиваю ее к себе, заставляя посмотреть мне в глаза. – Никто и никогда не отнимет тебя у меня.

– Пока тебе не надоест, – шепчет она.

– Мне никогда не будет скучно, – я провожу пальцем по ее губам, ее зрачки расширяются, когда я опускаю голову ниже. – А теперь давай поедим, – говорю я ей в губы.

К сожалению, мы оба забыли о яйцах, пока разговаривали по телефону, и я умудрился поджечь единственную доступную еду в доме.

– Я закажу немного, не волнуйся, – я пытаюсь успокоить ее, пока спешу за ноутбуком, внезапно испугавшись, что она будет капризничать, если проголодается, а это уж точно не принесет мне никаких дополнительных очков.

Доставка еды занимает некоторое время, но когда все разложено на столе, и мы оба копаемся в еде, наступает тишина.

Время от времени ее взгляд с любопытством возвращается ко мне, и даже когда я теряюсь в ее красоте, то пытаюсь вспомнить некоторые советы, которые я читал.

– Ты очень милая, когда ешь, – я говорю ей комплимент, и на моих губах появляется небольшая улыбка.

Ее рука замирает в воздухе, когда она собирается откусить куриное крылышко.

– Не то чтобы ты не была милой каждый день. На самом деле, ты милая каждый момент, – продолжаю я, боясь, что как-то проговорился.

Она наклоняет голову в сторону, продолжая наблюдать за мной.

– Красивая, а не милая, – вношу я поправку.

Черт возьми, я забыл, что женщинам важны особенности.

– Это так? – спрашивает она неубедительно, ее рука задевает челку, открывая родинку на лице.

– Конечно. Даже эта пятнистая штука на твоем лице очаровательна, – добавляю я для убедительности, поскольку нет такой части ее лица, которую бы я не любил.

Она моргает дважды, медленно. Ее рот открывается и закрывается несколько раз, прежде чем она внезапно встает, берет все ведро куриных крылышек и вываливает его мне на голову.

– Ты хам, – бормочет она, топая из кухни.

А я остаюсь хмурым, не понимая, что такого неправильного я сказал.

Черт, но почему я такой большой идиот?

Что-то, что я сказал, должно быть, расстроило ее, и теперь я снова на нуле. Или это минус?

Я вздыхаю, встаю и смотрю, как из моих волос выпадает еще больше крошечных куриных крылышек.

Почему с женщинами так сложно?



То, что она меня полностью игнорирует, заставляет меня поверить, что я должен изменить стратегию. Хотя бы немного. Одежда, обувь и сумки были доставлены, но она даже не обратила на них внимания. Она снова закатила на меня глаза и пошла дальше.

К счастью, на этот раз я запасся продуктами, так что у нее были ингредиенты, чтобы приготовить что-нибудь поесть.

При всем ее раздражении на меня, она приготовила достаточно еды для двоих и дала мне тарелку. Должен признать, что я, наверное, слишком долго смотрел на нее, что она чуть не отобрала ее у меня.

– Ты вообще ешь? – спросила она, ее голос говорил мне, что я не должен расстраивать ее еще больше.

Но дело было не в том, что я не хотел есть. Скорее, я не хотел, чтобы она исчезла так быстро. В конце концов, это было то, что она сделала своими руками – для меня.

Ну, не для меня, но все равно, мне казалось, что это для меня, и я хотел сохранить это еще немного.

– Конечно, – тут же ответил я, взял вилку и принялся за еду.

Ах, но это было так вкусно.

Мне кажется, я не ел такой вкусной еды за всю свою жизнь, и я обязательно должен был указать ей на это. Но даже этот комплимент остался без внимания. Она только кивнула и, закончив, ушла в свою комнату, поручив мне помыть посуду.

Холодное обращение продолжается больше недели. Я пытаюсь принести ей подарки, чтобы показать, что я серьезен, но она просто игнорирует их, смотрит мне прямо в глаза и хмурится, как будто я отброс земли.

В каком-то смысле так оно и есть, потому что я знаю, что поступил с ней непростительно. Я знаю, что причинил ей слишком много боли, чтобы она могла дать мне еще один шанс.

Но я не могу прекратить попытки. Не тогда, когда альтернативой является медленная удушающая смерть. Потому что без нее я определенно отправлюсь в раннюю могилу.

Есть некоторое утешение в том, что она рядом и никто другой не может до нее добраться. Но как это может помочь мне, когда она презирает все мои попытки показать ей, как сильно я раскаиваюсь в своем поведении?

Проходит время, и, хотя она уже не так активно выступает против меня, видимо, уже смирившись с тем, что выхода нет, но ее поведение по отношению ко мне не оттаивает.

Когда проходит еще одна неделя, а я все еще не продвинулся вперед, я понимаю, что пора менять стратегию.

И вот я оказываюсь в затруднительном положении. Что я могу сделать, чтобы успокоить ее? Чтобы она увидела, что мои попытки искренни, и что мои комплименты тоже от чистого сердца?

Может быть, мне стоит просто преподнести ей свое сердце на блюдечке?

Но это не сработает. Как бы мне ни хотелось это сделать, я хотел бы присутствовать при ее реакции на это, а я не смогу стать мертвым.

Что если…

Я делаю паузу, идея укореняется в моем сознании. И чтобы убедиться, что я больше не совершаю ошибок, поскольку я не хотел бы снова ее расстраивать, я открываю свой ноутбук и начинаю просматривать список самых разыскиваемых ФБР.

Затем я просто работаю над своей магией, чтобы найти кого-нибудь в городе.

Это отнимает немного больше времени, чем мне хотелось бы, ведь теперь я пропущу утро подарков. Но, возможно, она оценит дополнительный творческий подход.

Вооруженный и с хорошо продуманным планом, я обязательно запираю весь дом, прежде чем уйти на ночь.

Майкл Гарретт.

Тот мужчина, который оказался поблизости, стал самым разыскиваемым педофилом в пяти штатах. Хотя Максим еженедельно поставляет мне заключенных для моего терапевтического процесса, этот случай должен быть более личным, поскольку я делаю это для Сиси.

И вот я иду в одно из мест, которые я узнал из его мобильного телефона – пригородный бар – и затем я просто тщательно расставляю ловушку, убеждаюсь, что он одурманен, прежде чем отвести его в дом.

Майкл не кажется таким уж умным парнем, хотя он уже некоторое время скрывается от федералов. Но, опять же, меня не должно удивлять, что государственные организации терпят крах. В конце концов, это я извлекаю выгоду из их некомпетентности.

Когда тело погружено в машину, и я возвращаюсь домой, мне нужно быть очень осторожным, чтобы не испортить сюрприз для Сиси.

Идя в подвал, я получаю доступ к части, которая отделена от остальных. Я не хотел, чтобы Сиси увидела это и снова испугалась меня.

И вот, добравшись до своей комнаты, я кладу Майкла на стол и быстро приступаю к работе.

Самое простое – вскрыть его и достать сердце. На самом деле, мне требуется меньше получаса, чтобы разрезать кожу, вскрыть грудную клетку и достать сердце. И поскольку это не первое мое родео, мне даже удается сделать это без беспорядка.

Как только я достаю сердце, я откачиваю из него кровь и прижигаю артерии, чтобы они впоследствии не пропускали еще больше жидкости.

Затем я беру скальпель и приступаю к работе, вырезая специальное посвящение Сиси.

По сравнению со сбором урожая, сделать правильные штрихи гораздо сложнее, поскольку мышца имеет полосы и в целом неровная.

Мне требуется несколько часов концентрации, чтобы убедиться, что все идеально. Когда я заканчиваю, уже близок рассвет, поэтому я знаю, что не могу терять времени.

Взяв серебряное блюдо и разбросав вокруг несколько лепестков роз, я наконец-то доволен общим видом.

Если я не могу подарить ей свое собственное сердце, то просто подарю ей что-то другое.

Но что, если она попросит мое?

Что, если ее не устроит заменитель? Я имею в виду, я уверен, что мог бы сделать пересадку сердца… Да, это сработает. Я буду жив, чтобы увидеть ее реакцию, а она получит мое сердце.

Победа-победа.

Чтобы убедиться, что у меня все под контролем, я звоню Максиму и прошу его записать меня на консультацию по сердцу.

Может быть, тогда она поймет, насколько честны мои намерения.

Все же я надеюсь, что этого будет достаточно, так как пересадка выведет меня из строя на некоторое время, а сделать нужно слишком много, чтобы терять время.

Я уже пропустил день подарков, так что прямо перед тем, как она открывает свою дверь, то я уже там, в ожидании.

– Что это? – спрашивает она, когда я оказываюсь лицом к лицу с ней.

– Я приготовил тебе кое-что, – говорю я, стараясь говорить уверенно, хотя уже боюсь, что снова обижу ее.

– Опять? – поднимает она бровь, скрестив руки на груди, ожидая, пока я сниму крышку с тарелки.

– Ну, я вложил в это больше труда. Я не просто купил его, – я дарю ей свою фирменную улыбку, мои пальцы лежат на крышке, когда я поднимаю ее, внимательно следя за выражением ее лица.

Она щурит глаза на сердце, и несколько секунд молчит.

А потом она смеется.

– Влад, – начинает она, едва успевая говорить между приступами смеха, – что это такое?

– Сердце, – отвечаю я, немного не уверенный в себе.

Черт, но я думал, что ей понравится.

– Ты принес мне сердце? – она поднимает взгляд, чтобы встретиться с моим, и я киваю.

– Это вместо моего сердца, так как я не смог принести его и, знаешь, действительно принести, – я пытаюсь объяснить, но она просто продолжает смеяться.

– Влад, – заставляет она себя сохранять ровное выражение лица, – ты вырезал сердце на сердце? – Она снова разражается смехом.

Я поворачиваю сердце к себе, пытаясь понять, что тут смешного. Я вырезал ее имя с наконечником стрелы и тройкой рядом с ним, поскольку именно так люди обозначают любовь в социальных сетях.

– Я не понимаю, – медленно говорю я, нахмурившись в замешательстве.

– Это, – показывает она на наконечник стрелы и тройку, – сердце. Вырезано на сердце, – хихикает она.

– Ты не сердишься? – спрашиваю я, просто чтобы убедиться. – Я думал, тебе понравится. – Я снова изображаю улыбку, надеясь очаровать ее.

– Это довольно необычно, – отвечает она, поджав губы. – Но мне нравится, – замечает она, и я наконец вздыхаю с облегчением.

– Хорошо, хорошо. Я думал, ты захочешь, чтобы я отдал тебе свое сердце, но это было бы немного сложнее, – говорю я, и ее брови сходятся вместе в замешательстве, – Не невозможно, – поправляю я, – просто сложнее.

– Ты отдал бы мне свое сердце? – спрашивает она, моргая, как будто удивлена.

– Конечно. Я все еще могу это сделать, просто не сразу. Я попросил Максима записать меня на консультацию по трансплантации, и после этого ты сможешь забрать его, – мои губы растягиваются в ухмылке.

– Почему? – ее вопрос выбивает меня из колеи.

– Почему? Чтобы ты поняла, что я не играю ни в какие игры, – я делаю глубокий вдох, – Я действительно стараюсь, – признаюсь я.

– Но откуда у тебя сердце? – меняет она тему, не особо обращая внимания на мое заявление.

– Это был не невинный человек, клянусь, – быстро защищаюсь я, – это был известный педофил, и я просто добрался до него раньше полиции, – говорю я, быстро доставая из кармана свой новый телефон и показывая ей его имя в списке ФБР.

– Понятно, – задумчиво отвечает она. – Он чист?

– Чист? – повторяю я, сбитый с толку. Но потом меня осеняет, что она имеет в виду. – Да, он очень чистый, – отвечаю я с улыбкой.

– Тогда пойдем, любовничек. Я проголодалась, а ты поймал завтрак. Ты должен его приготовить. – Она подмигивает мне, берет меня за руку и ведет на кухню.

Черт, она прикасается ко мне! Это сработало!

В итоге я хорошо прожариваю сердце, а Сиси готовит к нему соус, и в мгновение ока мы оба оказываемся за столом, пробуя еду. Я также открываю бутылку красного вина.

– Знаешь, – начинает она с набитым ртом, – никогда не думала, что скажу это, но сердце педофила не так уж плохо на вкус, – комментирует она с озорной ухмылкой на лице.

– Действительно, – это все, что я могу сказать, наблюдая, как она улыбается мне впервые за целую вечность. И точно так же я чувствую, как мое собственное сердце делает какой-то странный кувырок в моей груди.

– Мне жаль, – я говорю ей искренне, пользуясь единственным случаем, когда она не сердится на меня.

Она хмурится, откладывает вилку, чтобы сосредоточить свое внимание на мне.

– Я никогда не говорил тебе, но мне жаль, что я так поступил с тобой, – я сглотнул, образы той ночи все еще преследуют меня, – и за то, что я сказал. Я хочу, чтобы ты знала, что я никогда не имел в виду ничего из этого, мне просто нужно было, чтобы ты была как можно дальше от меня.

– Почему? – Она смотрит на меня торжественно, ее голова наклонена в сторону.

– Я не хотел причинить тебе больше боли, чем уже причинил. Я… – я запнулся, слова подвели меня. Не то чтобы у меня с ними всегда было хорошо, как может подтвердить Сиси.

– Почему сейчас? Почему ты делаешь это сейчас, Влад? У нас был чистый разрыв. Три месяца я ничего о тебе не слышала, а теперь ты вдруг здесь, передо мной, и говоришь мне, что сожалеешь?

– Я не собирался больше никогда появляться в твоей жизни, Сиси. Я действительно думал, что это все, – мои кулаки сжимаются под столом, и я изо всех сил стараюсь держать себя в руках.

– Тогда что изменилось? – она хмурится.

– Я, – ее рот слегка приоткрывается. – Я понял, что не могу этого сделать. Я не могу существовать без тебя. Поэтому я попытался стать лучше. Я стал лучше.

– Я не понимаю, – отвечает она, и я вижу в этом свой шанс, прежде чем она снова уйдет в себя.

Отодвинув стул, я расстегиваю рубашку, снимаю ее и бросаю на пол. Подойдя к ней, я беру ее руку и кладу себе на грудь, прямо на острый угол треугольника.

– Это не просто треугольник, Сиси, – говорю я ей, используя ее собственные руки, чтобы проследить его истинную форму. – Это буква «А».

– «А»… – хмурится она, наклоняясь ближе, чтобы изучить чернила на моей коже.

– «А», которая держит монстров на расстоянии, – продолжаю я, моя рука лежит на ее волосах, слегка поглаживая их. – Я солгал той ночью, Сиси. Черт, я солгал обо всем. Но единственное, что ты должна знать – это то, что ты для меня не обычная. Ты единственная в своем роде, – я делаю глубокий вдох, приподнимая ее подбородок, чтобы она могла увидеть искренность в моих глазах, – моя единственная в своем роде.

– Влад, – начинает она, и я вижу, как в ее глазах блестят слезы.

– Нет, ты не должна ничего говорить, – я прижимаю один палец к ее губам, а другой рукой вытираю влагу с ее ресниц. – Я буду ждать тебя. Сколько бы времени это ни заняло, я буду ждать тебя. Но я не отпущу тебя. Не в этот раз.



Мой план постепенно начинает работать. Уже несколько дней у нас с Сиси сложились приятные дружеские отношения, и она больше не закрывает дверь перед моим носом. На самом деле, она даже признает мое присутствие, что больше, чем я мог надеяться.

Но поскольку это не самый лучший прогресс, мне нужно еще больше активизировать свою игру. Просмотрев несколько статей, я решил прислушаться к их советам, поскольку все они, похоже, рекомендуют одно и то же – играть, чтобы получить.

Я не совсем уверен, что это лучший подход, поскольку я только что заставил ее заговорить со мной, но если это ключ к тому, чтобы она заинтересовалась мной, то так тому и быть.

Просматривая множество сайтов, я вижу, что мне нужно быть тем, кто игнорирует ее сейчас. Все, конечно, для того, чтобы она первая протянула руку.

– Черт возьми, – бормочу я про себя, немного не желая менять отношение.

Но если они говорят, что это сработает…

Следующие два дня я так и делаю. Когда я вижу ее, я едва произношу несколько слов, чаще всего демонстрируя свою недоступность для нее.

Я вижу, что ее беспокоит мое внезапное изменение отношения, и мне требуется все, чтобы не прекратить это немедленно и не извиниться перед ней. Но чем больше я смотрю на советы в интернете, тем больше они рекомендуют обратное.

На третий день мне даже не приходится пытаться, так как меня отзывают на весь день. Максим неожиданно позвонил мне, чтобы попросить помощи в общении с полицией по делу о пропаже нескольких заключенных. А поскольку Максим не лучший дипломат, то я предпочитаю разобраться с этим сам.

После целого дня общения я прихожу домой, готовый лечь спать. Открыв дверь в свою комнату, я даже не обращаю внимания на окружающую обстановку, снимая пиджак и галстук, а затем расстегиваю пуговицы на рубашке.

– Черт, ты меня напугала, – вскакиваю я, когда включается свет, и вижу Сиси, сидящую за моим столом, положив руки на стол и подозрительно глядя на меня.

– Нам нужно поговорить, – говорит она, вставая и садясь напротив меня.

– Нам нужно? – я поднимаю брови, немного смущенный.

– Да, – кивает она, скрещивая руки на груди в позе, которая говорит мне, что она намерена заняться делом.

Черт, кажется, я влип.

Теперь мне просто нужно понять, что я сделал не так.

Снова.

Глава 24

Ассизи

Как можно переходить от обещания никогда не отпускать меня в один день к полному игнорированию в другой?

Я так расстроена, что готова поднять руки вверх. Я гордилась тем, что умею хорошо читать Влада, и даже поверила его извинениям и заверениям в том, что он ждет меня.

Но теперь?

Несколько дней назад он предлагал мне свое сердце на блюдечке – в буквальном смысле. Признаться, это был очень милый жест, который заставил меня растаять. Но теперь он едва признает мое присутствие.

По правде говоря, после его многочисленных роскошных подарков и сюрпризов мне стало немного любопытно, что он будет делать дальше. Что ж, считайте меня совершенно удивленной, когда я открыла свою дверь и ничего не обнаружила.

И это все?

Неужели он думает, что раз у нас состоялся один вежливый разговор, то он уже прощен? Или что ему больше не нужно прилагать усилия? Если это так, то его ждет сюрприз.

Возможно, я немного смягчилась по отношению к нему, но это не значит, что все прощено. На самом деле, если он хочет, чтобы я снова поверила хоть одному его слову, то ему лучше приложить усилия, чтобы доказать, что он заслуживает доверия.

Конечно, в моей душе есть особое место для него, и я не могу отрицать, что он заставляет мое сердце учащенно биться, просто находясь рядом. В сочетании с его милыми жестами он сумел произвести на меня впечатление. Я бы, конечно, не отнесла его к романтическому типу, но он сделал все возможное, чтобы показать мне, что он может быть таким.

Но вопрос не в том, может ли он поразить меня необычными жестами – хотя сердечко было приятным штрихом, – а в том, могу ли я действительно доверять его поступкам.

И видя, как быстро он сдался, я не уверена, что это так.

У меня было достаточно времени, чтобы обдумать его поведение и его личность Джекила и Хайда, и у меня появилось только больше вопросов.

Почему именно сейчас?

Неужели его гордость была уязвлена мыслью о том, что я выйду замуж за другого мужчину? Поскольку мы уже давно выяснили, что он ничего не чувствует, тогда какова его мотивация?

И в этом вся моя проблема. Если бы он мог почувствовать хотя бы проблеск той любви, которую я испытываю к нему, тогда я бы без колебаний дала ему второй шанс. Но поскольку я знаю, что он не способен ни на какие чувства, то я не могу снова рисковать своим сердцем. Не тогда, когда его непостоянный разум может в любой момент снова сказать ему, что он меня бросит.

Всего пара дней его биполярного поведения, и меня уже тошнит от этого. И вот я уже иду в его комнату, готовая потребовать от него ответа.

– Влад, – зову я его, когда вижу, как он торопливо выходит из своей комнаты. Он смотрит на меня секунду, затем моргает и качает головой.

– Увидимся позже, – это все, что он говорит, пролетая мимо меня.

Что?

И вот так просто он уходит, снова оставляя меня одну.

Я теряю дар речи на целую минуту, глядя на пространство, которое он только что освободил, не в силах придумать объяснение его непонятному поведению.

– Черт бы тебя побрал, – бормочу я, готовая повернуть назад и провести еще больше времени в своей комнате в одиночестве. Но случайно я замечаю, что он не запер свою дверь, и любопытство уже убивает меня, когда я вижу ее мельком.

Я видела ее раньше, но она была довольно голой. Теперь, по сравнению с этим, я вижу, что она кишит вещами.

Я даже не задумываюсь, когда вхожу в комнату, мой взгляд быстро оценивает ее содержимое.

Вот его кровать, и я избегаю смотреть на нее больше, чем нужно, чтобы не представить, как он спит там ночью… без одежды… простыни сползают…

Черт!

Я заставляю себя не обращать внимания на то, как сердце колотится в груди при этой мысли.

Почему только он может заставить меня чувствовать себя так?

За последние три месяца у меня появилось больше свободы, благодаря вечному отсутствию Марчелло дома и дружескому общению Рафа. Мы несколько раз выходили в свет, и я видела множество обычных привлекательных мужчин на улицах и в ресторанах. Но ни разу я не почувствовала ничего, кроме скуки.

Я убеждена, что во Владе есть что-то не совсем обычное, что так влечет меня – это просто неестественно, то, как мое тело просто поет в его присутствии, все мое существо парит, купаясь в небывалой легкости. Несмотря на всю душевную боль, которую он причинил мне, он не должен заставлять меня чувствовать себя так, как сейчас, словно я цельная только тогда, когда он рядом.

Как будто я создана для него и только для него.

Встряхнувшись от своих размышлений, я осмотрела все остальное содержимое его комнаты. Там есть стол с компьютером, несколько черных сумок, набитых до отказа вещами, а еще есть его шкаф.

Так много вариантов.

Конечно, зная его, я первым делом посмотрю на его компьютер, хотя и сомневаюсь, что он не заблокирован.

Я отодвигаю стул, устраиваясь поудобнее за столом, и слегка провожу пальцем по сенсорной панели, оживляя экран.

Мои глаза расширяются.

Разблокирован.

Черт, но он так торопился, что даже оставил компьютер разблокированным. Это заставляет меня задуматься, куда и к кому ему нужно было идти.

Сжав кулаки, я делаю глубокий вдох, заставляя себя сосредоточиться на сокровищах передо мной. Возможно, это не совсем правильно, что я подглядываю, но поскольку я технически являюсь его пленницей, то я думаю, что на данный момент мы уже прошли через моральные дилеммы.

Я оглядываю его рабочий стол, замечая множество приложений, бессистемно разбросанных вокруг.

Конечно, у него может быть беспорядок.

Не найдя ни одного, я просто открываю его браузер. Тут же на экране появляются десятки вкладок.

– Что? – я прищуриваюсь, глядя на различные заголовки.

«Женщины 101».

«Десять идей, как ухаживать за женщиной».

«Завладеть ее сердцем и удержать его».

Я продолжаю кликать на вкладку за вкладкой, все они примерно одинакового содержания.

«Как произвести впечатление на свою избранницу».

«Мужское руководство для женщин».

Я даже не могу держать лицо, когда читаю статьи, некоторые идеи абсолютно смехотворны. Например, играть, чтобы добиться успеха.

Подождите…

– Конечно, нет, – уголки моего рта приподнимаются, когда я понимаю, чем именно занимался Влад. Есть довольно много статей, в которых предлагается игнорировать любовный интерес, чтобы заставить его реагировать и добиваться своего. Чем больше я читаю, включая выделенные фрагменты, тем больше я начинаю хихикать, ирония превосходна.

– Проклятый Влад, – качаю я головой, глядя на монитор.

Я должна была понять, что человек с его ограниченными социальными навыками и несуществующим эмоциональным интеллектом не сможет самостоятельно придумать стратегию ухаживания. Почему, он читает руководства о том, как произвести на меня впечатление?

– Почему это так мило? – пробормотала я, не в силах стереть ухмылку со своего лица.

Он серьезно изучает эту тему, и когда я заглядываю дальше, то вижу, что он даже обзавелся книгами на эту тему.

Просто из любопытства я открываю его библиотеку электронных книг и не удивляюсь, обнаружив, что она полна книг о свиданиях и женской психологии. Но еще более удивительно то, насколько тщательно он все изучил. К каждой книге прилагаются заметки, и сотни, если не тысячи, выделенных отрывков.

Включая так называемую "игру в недотрогу".

Внезапно все приобретает смысл. Он приложил к этому много усилий, как бы ошибочно это ни было. И я не могу не быть впечатленной и немного польщенной.

Мое настроение поднимается, и я быстро закрываю компьютер, с любопытством разглядывая, что еще он прячет в своей комнате.

Сначала я проверяю большие сумки, спрятанные в углу его комнаты. Открыв одну из них, я вижу множество коробок, поставленных одна на другую.

Перебирая некоторые из них, я понимаю, что это подарки, которые он никогда не дарил мне – обувь и сумочки.

Еще один черный пакет, и я вижу еще больше модных вещей, от одежды до духов и всего, что только можно себе представить.

– Неужели он действительно думает, что этими вещами можно купить мое прощение? – бормочу я, качая головой. Хотя меня не волнует большинство вещей, которые он купил, я не могу не растаять от того, как он старается.

Обшарив все сумки, я открываю его гардероб, любопытствуя, что лежит внутри. Несколько больше одежды, чем в прошлый раз, когда я была здесь, но кроме этого…

Я все еще моргаю, как будто не могу поверить в то, что вижу. Сделав несколько шагов, я дохожу до задней стенки шкафа и сталкиваюсь лицом к лицу с плюшевым медведем в человеческий рост. На самом деле, он практически такого же роста, как и я.

Этого не может быть…

Голубой с розовой ленточкой, мишка до жути похож на того, которого я видела несколько месяцев назад, во время моего первого визита в торговый центр. Он запомнился мне тем, что я никогда раньше не видела такой большой игрушки, и он был синего цвета – моего любимого цвета. Розовая ленточка делала его еще более привлекательном, и я помню, как некоторое время просто любовалась им, едва набравшись смелости, чтобы дотронуться до него.

Именно розовая лента напоминала мне обо всем, что я когда-либо хотела получить в детстве, но так и не получила – больше всего она напоминала мне о комфорте.

Я не знаю, почему. Может быть, дело было в голубом цвете или в мягкости материала, но на краткий миг я захотела его больше всего на свете. Конечно, я не стала его покупать, ведь зачем взрослой женщине медведь?

Но видеть его здесь…

Мой взгляд опускается еще ниже, и я узнаю плюшевого мишку, которого я порвала на глазах у Влада в тот день. Этот, другого оттенка синего, лишь немного больше моей руки.

Я хмурюсь, внезапно осознав кое-что. Все медведи были синими или, по крайней мере, с оттенком синего.

Поднимая его, я почти чувствую себя виноватой за то, что совершила убийство медведя, но, когда я поглаживаю его, пытаясь найти разрыв, который я нанесла, то я понимаю, что его нет.

Вместо этого есть черная, уродливая зазубренная линия, начинающаяся от нижней части медведя и идущая вверх к шее – она держит швы вместе.

Он не…

Я не знаю, почему это заставляет мои глаза гореть от непролитых слез, но, порывшись в шкафу, я нахожу маленький швейный набор.

Это он.

И я внезапно оказываюсь в еще большем замешательстве, чем когда-либо.

Почему тот, у кого нет чувств, беспокоится о такой банальной вещи, как эта?

– Что за… – Я не могу не смотреть на маленького медвежонка и его жалкую, но милую попытку собрать его обратно.

Почему тот, кто хладнокровно убивает людей, беспокоится о глупом плюшевом мишке?

Оцепенело шагая обратно в комнату, я все еще держусь за медвежонка, мои мысли в беспорядке.

Сейчас, как никогда раньше, я не могу как следует разобраться во Владе.

Так много противоречивой информации, что я уже не знаю, чему верить. Он прилагает слишком много усилий для того, кому это якобы безразлично.

Мое коварное сердце нацелилось на эту мысль, и я не могу перестать надеяться.

Мне нужно докопаться до сути… пока мне снова не разбили сердце.

Приняв решение, я решаю подождать и встретиться с ним лицом к лицу. В конце концов, это единственное, что я могу сделать, чтобы убедиться, что я не просто строю сценарии в своей голове.

Потому что я уже поняла, что неуместная надежда ранит больнее всего. И я не хочу снова стать ее жертвой.

Я решаю подождать, пока он вернется домой, попеременно то подглядывая за ним, то ворочаясь в его большой кровати, бессовестно вдыхая запах его простыней.

После небольшого сна и сильной скуки наступает ночь. Я уже близка к тому, чтобы сдаться, когда дверь в комнату распахивается, и входит Влад.