Текст книги "Герцогиня на службе у Короны (СИ)"

Автор книги: Вера Ширай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц)

Первым делом, в сопровождении слуг и гувернантки, я проводила Ариану в её комнаты. Девушка выглядела измученной, и я не стала задерживать её. Служанки тут же засуетились – с привычной сноровкой расшнуровывали платье, раскладывали полотенца, готовили ванну с душистыми травами. Я закрыла за собой дверь, и лишь тогда позволила себе выдохнуть – долгий день, полный напряжения и тревог, наконец подходил к концу.

Но облегчение длилось всего миг. Мой взгляд остановился на гувернантке. Она стояла у стены, прямая как статуя, с гордо поднятой головой. В её осанке не чувствовалось ни капли раскаяния. Казалось, своим видом она хотела сказать: я не виновата и не обязана оправдываться.

– Если ещё раз повторится подобная ситуация, – произнесла я твёрдо, делая шаг ближе, чтобы каждое слово было услышано, – я сама с вами разберусь. Или доложу мужу.

Гувернантка не отвела взгляда, но её глаза нервно забегали. Я уловила в них раздражение, замешанное с плохо скрытой виной. Она перевела взгляд на Карла, который молча наблюдал за нами, руки его были сложены за спиной, а лицо выражало спокойствие и самоконтроль, которые легко можно было спутать с безразличием.

– Я никогда не поверю, что вы настолько беспечны, что оставили сестру герцога без присмотра лишь потому, что «устали ноги», – произнесла я, и в голосе моём звенел холод. – Вам ли не знать, что творится на подобных ужинах? Сколько здесь вина, сколько пьяных мужчин? И как быстро может быть разрушена репутация юной девушки? – я сделала паузу, позволяя словам отзвучать. – Считайте, нам повезло: к Ариане пристал всего лишь навязчивый, неумелый мужчина. Но в другой раз всё может быть совсем иначе.

Я шагнула ближе. Мой голос стал тише:

– Ариане не нужен «вынужденный муж», который воспользуется её положением. Запомните это.

– Дворец – безопасное место, полное слуг и охраны… – пробормотала женщина, но даже она не верила собственным словам.

Я резко выдохнула, сдерживая раздражение. Глупая. Она даже не понимает, насколько всё серьёзно.

– Вы меня услышали? – холодно произнесла я. – В следующий раз постарайтесь «не уставать» именно тогда, когда нужны ваши глаза и ваша ответственность.

Развернувшись на каблуках, я оставила её с её надменной гордостью и дрожащим голосом.

На прощание кивнула Карлу:

– Спокойной ночи. Позаботьтесь о надёжной охране.

* * *

Я направилась в свою комнату, и, наконец, переодевшись в ночное платье, распустив и тщательно расчесав волосы, я уже собиралась лечь в кровать, когда в тишине раздался стук в дверь.

Я вздрогнула. Сердце заколотилось чаще – герцога в замке нет, и кто мог пожаловать ко мне в такой час? На секунду я застыла, потом решительно схватила тяжёлый бронзовый подсвечник – как оружие. С огнём свечи в руках я подошла к двери и, глубоко вдохнув, открыла её.

В коридоре стояла Ариана. Девушка прижимала к груди чашу с горячим молоком, и от неё поднимался лёгкий пар.

– Я попросила слуг приготовить то, что ты любишь, – тихо сказала она, протягивая чашу. – Хотела поблагодарить тебя.

Я заметила, как дрожат её руки. Глаза – уставшие, с красноватым блеском, полные грусти. Она выглядела так, словно последние силы ушли на то, чтобы прийти ко мне.

– Я использовала все вежливые способы, чтобы уйти, – продолжала она почти шёпотом. – Ещё несколько слов – и он бы заставил меня согласиться танцевать. Он так изворотливо перефразировал свои вопросы, будто я уже обещала… и просто не слышал моих отказов.

В её голосе дрожала обида и бессилие.

– Заходи, – сказала я мягко, убирая подсвечник и распахивая дверь шире. – Пойдём внутрь.

– Прости, что я отошла, – сказала я, стараясь говорить спокойно, чтобы не добавить ей тревоги. – Мне самой стало нехорошо, и я не уследила за тобой. Но, пожалуйста, постарайся больше не попадать в такие ситуации.

Я мягко коснулась её плеча и добавила твёрже:

– У тебя есть защита семьи, Ариана. Ты – сестра герцога, и ни один господин не вправе с тобой так поступать. Никогда не забывай этого.

– Я знаю, просто он меня не слышал. Обычно люди делают так, как я прошу. – сказала она, нахмурив лоб.

– Наверное, ты забыла назвать фамилию и имя брата. – я уже не могла скрыть своего веселья.

Я усадила Ариану на край кровати, сама устроилась рядом и взяла в руки гребень. Её густые каштановые волосы рассыпались по плечам, и я принялась медленно прочёсывать прядь за прядью.

– Он же не придёт просить брата о всех этих… свиданиях? – тихо спросила она, и в её голосе послышалась настоящая детская растерянность. – Этот неприятный мужчина… У него даже руки потные.

Последние слова заставили меня снова улыбнуться, поражаясь тому, насколько она юна.

– Нет, конечно, – ответила я спокойно, продолжая расчесывать её волосы. – Поверь мне, он постарается сделать всё, чтоб об его храброй, но безумной выходке не узнал твой брат.

На столике рядом дымилась чаша с молоком, и Ариана то и дело попивала принесенный мне напиток.

– Конечно, нет, – повторила я чуть мягче. – Но будь осторожна, Ариана. Такие мужчины, пользуясь неопытностью, пытаются заставить делать то, чего девушка не хочет. Избегай их. Это случается чаще, чем тебе кажется.

Она замерла и вдруг спросила:

– С тобой тоже так поступали?

Я на секунду отвела взгляд, обдумывая ответ. Меня ни раз принуждали к танцу, и в этой жизни и в прошлой, сегодняшний день тому пример, но ситуации всё таки разные.

– Ариана… со мной нет. По крайней мере, не так, как с тобой. Мои родители небогаты, я не наследница. Для мужчин я не была выгодной партией. – Я позволила себе короткую улыбку, чуть грустную, вспоминая прошлое.

– Как ты сама заметила, герцог достался мне лишь благодаря магическому браку. Но у тебя другое будущее. И тебе нужно быть осторожной. Всегда держись компании друзей. Не верь сладким речам незнакомцев.

Я развернула её лицо к себе и посмотрела прямо в глаза.

– Если кто-то попытается надавить на тебя, скажи, что тебя ищу я или твой брат. И сразу уходи. Слышишь?

Она кивнула, и я, прежде чем продолжить, добавила ещё одну важную деталь:

– И ещё, Ариана. Запомни: вся еда и напитки в замке проверяются слугами, бытовыми магими, они еще носят специальные амулеты на шее. Бери угощения только из рук этих слуг. Это очень важно.

Я обняла её крепче. В такие моменты она казалась мне не младшей сестрой герцога, а просто девочкой, такой же жертвой этого мира, как и многие из нас. Но у неё был шанс прожить счастливую жизнь, если только её уберечь.

– А если я не приглянусь тому, кто нравится мне? Вдруг ему нравится кто-то другой?– спросила Ариана так доверчиво. Её глаза сияли тревогой и надеждой одновременно.

Я улыбнулась и, желая её успокоить, махнула рукой:

– Если это твой человек, то ты понравишься ему. Случится магия любви, и всё встанет на свои места.

Но Ариана резко выпрямилась, её щёки порозовели, а в глазах мелькнул странный блеск.

– Магия… любви? – повторила она почти шёпотом, и я заметила, как серьёзно она восприняла мои слова.

– Ну, да… – я замялась, – всё решится само собой. Главное – найти своего человека.

Мы проговорили полночи. Сначала о мужчинах: смеялись над их чудачествами, вспоминали нелепые случаи, восхищались смелыми поступками и осуждали глупые. Обсуждали красивых мужчин, как граф Дюк, и умелых воинов, как Феликс, и милых чудаков как лорд Дербиш.

Потом беседа перешла на мечты и надежды, и я уловила, как в её голосе звучит наивная вера в чудо. Наконец усталость взяла своё, и Ариана, зевнув, улеглась прямо на моей постели.

Я укрыла её одеялом, сама осталась рядом. В эту ночь мы заснули вместе.

* * *

Леди Бриджит приглядывалась к каждой проходящей даме, ища знакомый силуэт своей новой подруги – герцогини Терранс. «Подруги»… это слово всё ещё звучало непривычно, даже немного опасно. Но в то же время Бриджит не могла отказать себе в удовольствии проводить время с такой подругой. Жена герцога была слишком притягательной фигурой, чтобы просто отвернуться и прекратить общение.

Сегодня у Бриджит появилась особая новость, которой непременно хотелось поделиться. Она едва сдерживала возбуждение: только что, прямо на её глазах, Его Величество пригласил на танец юную леди, о которой недавно разгорелся спор. Та самая девчонка, которая осмелилась играть красками платьев, нарушая все негласные приличия, была приглашена.

Оливия тогда воспринимала нарушение этикета несерьезно, как невинную игру, юношеский максимализм, но Бриджит обладала большим арсеналом умений и женских знаний.

Она слегка усмехнулась, поправляя складку на своём рукаве. В том, как юная леди добилась расположения короля, не было ничего нового. Признаться, сама Бриджит поступила бы так же, окажись перед ней цель подобного масштаба. Прямая атака – самый рискованный путь, но зато и самый быстрый.

Король желал оказать знак внимания жене посла южного королевства – зрелой даме, сдержанной и элегантной. Семейство посла прибыло во дворец раньше всей делегации и жило бок о бок с прочими гостями. Говорили, леди тосковала по родине, друзьям и родным, но ради мужа-дипломата держалась достойно. Лишь изредка её можно было увидеть в кругу здешних дам или на подобных мероприятиях, и потому приглашение Его Величества выглядело не только жестом вежливости, но и деликатным проявлением уважения к южным землям.

Танец был выбран соответствующий – скромный, без вольных фигур и излишней близости. Идеальный для дружеского разговора. Музыка текла размеренно, пары кружились в привычном ритме, и ничего не предвещало скандала… пока в нужный момент не сделала свой ход юная леди Мариана.

Всего лишь шаг. Будто бы запутавшись в общем движении, она оказалась слишком близко к королю – на расстоянии меньше шага, куда не посмела бы подойти ни одна дама без прямого приглашения.

Леди Бриджит, наблюдавшая за происходящим из-за плеча пары советников, едва сдержала довольную усмешку. Она сразу поняла: Его Величество прекрасно осознаёт, во что играет эта девчонка. И он подыгрывает в ответ.

Король улыбнулся уголком губ, совсем маленький незначительный жест, что те, кто не привык следить за каждым его движением, могли и не заметить. Но, как и некоторые осведомленные, Бриджит всё видела.

Для остальных же зрителей сцена выглядела безупречно постановочной: неловкая оплошность юной леди и великодушный монарх.

Мариана мгновенно склонила голову, присела в глубоком реверансе, её щёки залились смущённым румянцем, а голос прозвучал робко, словно молящий о прощении:

– Простите мою неуклюжесть, Ваше Величество…

Король, завершив танец с супругой посла, склонился в ответ перед почтенной дамой, но его взгляд снова вернулся к юной леди, всё ещё стоящей в поклоне, со скромно склонённой головой. Поза, признаться, выгодно подчёркивала её юность и достоинства.

Людвиг понимал, как и все присутствующие: если бы он проигнорировал Мариану, для неё это стало бы ударом. Во дворце быстро бы пошёл слух, что сам король счёл её грубой и недостойной.

И тогда, медленно, почти лениво, но при этом достаточно громко, чтобы услышали ближайшие ряды, король произнёс:

– Позвольте мне исправить вашу оплошность, леди. Может, вы подарите мне танец?

Он не просто спасал её от возможного позора – он даровал ей куда больше: право потом хвастать, что именно Его Величество пригласил её первым.

Шёпот уже катился по залу, как лёгкая волна, полные восхищения, зависти и скрытого негодования.

Леди Бриджит сжала веер в руках и скривила губы в ироничной улыбке.

«Ну вот и свершилось… – думала она. – Где же Оливия? Такой спектакль нельзя смотреть в одиночестве, главная актриса достойна самых красочных комментариев!»

Глава 16

ДЕЛЕГАЦИЯ

Когда с дороги к воротам замка донеслись звуки походных труб, весь двор уже знал – гости близко. Важные титулованные особы и придворные, слуги и стражники – все спешили занять свои места, чтобы встретить прибывающую делегацию как подобает.

Я стояла на верхних ступенях лестницы, рядом с мраморной площадкой, где Его Величество Людвиг уже расположился со своими советниками. Место мне нравилось: отсюда открывался широкий обзор на двор, озарённый десятками факелов, языки пламени которых то и дело развивались на ветру.

Вечер начинал окутывать замок. Воздух был прохладен и свеж, пах кострами, копотью и лошадьми. Солнце еще не скрылось, но свет таял на глазах. Я всё ещё могла разглядеть лица далеко стоящих, каждое движение во дворе, но ощущение надвигающихся сумерок становилось всё очевиднее, словно темнота собиралась поглотить мир за считанные минуты.

Внизу у самих ворот выстроились стражники, образовав коридор, их блестящие копья устремились вверх, а слуги, почтительно склонив головы, стояли вторым рядом, готовые приветствовать долгожданных гостей.

Ворота со скрипом распахнулись, и двор наполнили звуки фанфар. Въехала делегация южного королевства.

Во главе процессии – мой муж, герцог Терранс.

Высокий, величественный, в тяжёлом дорожном плаще и доспехах, покрытых серой пылью. Его фигура в седле была безупречна: строгая осанка, суровые черты лица, всегда собранный, он производил впечатление человека, которому можно доверить безопасность делегации.

И всё же, несмотря на следы долгого пути, он держался так, словно дорога вовсе не изматывала его внутренние силы. Поднятая голова, прямой взгляд, уверенность в каждом движении. Даже пыль и грязь на его доспехах делали его, в моих глазах, ещё более привлекательным – живым, настоящим воином, а не только титулованным лордом.

По правую руку от него ехал граф Дюран. Взрослый с мудрой сединой, спокойный, но за этой кажущейся строгостью легко угадывались врожденное обаяние и умение быть по-настоящему добрым. Он мог искренне засмеяться и улыбнуться, поддержать человека в любой момент. В прошлой жизни я слышала о нём лишь хорошее, и сегодня его скромная улыбка и добродушие лишь подтверждали слухи.

Я осмотрела всех прибывших, кивнула знакомым рыцарям Его Светлости, с которыми встречалась ещё в замке, среди мелькнувших лиц я заметила и Рея, спорящего о чем-то с сэром Артуром.

В середине процессии, окружённая конным отрядом, двигалась повозка. Богато украшенная позолоченными узорами, резьбой, тонкой вязью на иностранном наречии. Даже занавески из тонкой легкой ткани висели на окнах, закрывая сидевших внутри от пыли и любопытных взглядов.

Слишком много для такого долгого и опасного пути, слишком вызывающе и дорого все украшено. И глядя на все это величие, я понимала, почему ради безопасности делегации отправилось столь внушительное войско. Для меня не было секрета в том, что внутри ехала южная принцесса, та, ради которой и был организован весь этот путь.

Когда лорд-распорядитель шагнул к повозке, а слуги почтительно распахнули дверцу, двор словно задержал дыхание. На пороге появилась она – Элинор, принцесса Южных земель. Красивая, изящная, она казалась жемчужиной, выставленной на всеобщее обозрение.

Золотистые волосы, мягкие и блестящие, разлетались по плечам, улавливая огонь факелов и переливаясь, словно само пламя горело в её локонах. Толпа замерла, и я заметила, как десятки взглядов жадно впились в неё – чужестранка уже привлекла внимание всего двора.

Юная, но величественная, она стояла на подножке, словно статуя, укутанная в тонкий плащ, подбитый серебристым мехом. Лорд-распорядитель протянул руку, но Элинор, словно оцепенев, застыла на месте, уставившись на его ладонь. На миг показалось, что она вовсе не в силах сойти с повозки.

И тогда с другой стороны дверцы появился мой муж. Герцог Терранс, всё ещё в грязных доспехах, протянул руку девушке. Он даже не снял перчатку, не сбросил латы.

И всё же… именно к нему потянулась Элинор. Даже не задумываясь, она положила свою хрупкую ладонь на холодный металл его руки. Тонкая ткань её белого платья тут же запачкалась о грязный доспех, но её это не заботило.

Герцог, не моргнув, уверенно повёл девушку к ступеням. Его низкий голос разнёсся по двору, звучный и властный, перекрыл все звуки этого двора:

– Ваше Величество, позвольте представить к вашему двору принцессу Южных земель, юную Элинор Кассийскую.

Принцесса Элинор, едва оторвав руку от моего мужа, склонилась в глубоком реверансе перед Людвигом.

Король Людвиг сделал шаг вперёд, и его взгляд – холодный, но внимательный задержался на принцессе. Он будто рассматривал её не как юную девушку, а как редкую драгоценность.

Его Величество позволил себе короткую паузу, успев изучить её образ, – и только затем улыбнулся краем губ, мягко и почти ласково. Улыбка эта, едва заметная. Я понимала, королю понравилось то, что он увидел.

Лёгкое движение у стены в тени замка привлекло мое внимание. Там, среди прочих дам, стояла леди Мариана.

Её глаза горели обидой, хоть она и пыталась скрыть это за безупречной улыбкой. Взгляд её цеплялся то за короля, то за принцессу, словно в ней боролись два чувства – надежда и ревность. Никто из собравшихся на лестнице дам и предположить не мог, что Элинор окажется настолько хороша собой.

Но лицо леди Хоммей оставалось почти безмятежным, даже приветливым, как и подобает воспитанной леди. Только слишком напряжённые плечи и этот прожигающий взгляд выдавали правду: Мариана уже видела, как её хрупкая мечта стать для короля особенной – ускользала прочь, уступив место сияющей чужестранке.

Я окинула взглядом огромную вереницу из колясок и телег, дам сопровождения, слуг, даже армейского снаряжения. Всё просто кричало о том, что принцесса прибыла надолго, а точнее навсегда.

Я наблюдала, как король внимательно рассматривал и приветствовал Элинор, осыпая девушку комплиментами, как толпа шепталась и переглядывалась, но перед глазами стояла сцена, как муж держал принцессу за руку, пока та опускалась в реверансе. Я настолько сосредоточилась на происходящем, что даже не заметила, как рядом оказалась сочувствующая и внимательная леди Лиззи Сарз.

– Ах, Ваша Светлость, – её голос прозвучал мягко, обращаясь ко мне– как же вы должны гордиться герцогом. Такая честь – самому представить принцессу Его Величеству… Он выглядел так внушительно рядом с такой хрупкой девушкой. – Лиззи сложила ладони, будто искренне восхищалась.

Я слегка повернула голову, не позволяя себе выдать ни единой эмоции. Но и изобразить восторг и благодарность у меня тоже не получилось.

– Да, мой муж и правда хорош собой и ответственно выполнил задание короля.

– Я всегда восхищалась вашим самообладанием. На вашем месте любая другая женщина, наверное, испугалась: муж – рядом с такой красавицей, да ещё и на глазах у всего двора! Вообще, очень тяжело стать женой тому, кого двор уже не первый год считает чуть ли не самым достойным и привлекательным мужчиной, после Его Величества, разумеется. Но вы, видно, уверены в себе и в его верности… это достойно уважения. – интонация и тон ее голоса казались почти дружескими, но в глазах скользнула искорка, похожая на злорадство.

– Очень приятные слова, а восхищаетесь вы, наверное, мной ещё с той самой встречи в родовом замке семьи Террансов. Мне кажется, тогда вы говорили немного другие слова, нет? – протянула задумчиво я, касаясь пальцами подбородка.

Я лишь хотела напомнить даме, что мы не друзья и её сочувствие или злорадство здесь не уместно. Хоть и в последнее время леди Лиззи не доставляла мне особых проблем, а иногда даже помогала словом или делом.

– Все ошибаются. Я тоже. – произнесла тихо леди Лиззи. И в этот момент я почувствовала, как её липкая магия, касается меня, как на душе становится легче. Как я, сама того не желая, начинаю испытывать радость и спокойствие рядом с этой девушкой. Влияние было совсем деликатным, но я все равно его ощущала.

– И вот, например, даже самые сильные и верные из мужчин поддаются очарованию юных дам и тоже совершают ошибки. Но, Ваша Светлость, у женщин всегда есть способы напомнить мужьям, кто рядом с ними по-настоящему. Вы ведь знаете, как это бывает… – её улыбка была безупречно вежливой. А голос сочувствующим и понимающим.

Но я так сильно хотела остановить это влияние, что уже подготовила вежливый, но резкий ответ. Мне так хотелось стряхнуть ложные чувства, что я готова была оскорбить леди, лишь бы она ушла.

– Я боюсь пробелы в образовании, иногда мешают женщинам увидеть всю картину… – начала было я читать поучительную лекцию, как внезапно нас прервал громкий голос.

– Господа! Торжественный ужин ждёт вас в зале! – объявил глашатай.

Толпа зашевелилась, дамы зашелестели юбками, мужчины были готовы заходить в зал. Леди Лиззи всё ещё стояла рядом, её улыбка была чересчур сладкой. Я уже собиралась отстраниться, как вдруг рядом оказался он.

Герцог шагнул так стремительно, что на миг воздух будто стал тяжелее. Высокая фигура моего мужа заслонила свет факелов, и леди Лиззи осеклась, не закончив свою фразу. Ей пришлось изящно отступить в сторону, спрятав досаду за маской вежливости, и предоставить нам с супругом возможность поговорить вдвоем. Магия отпустила, и чувство фальшивой радости и спокойствия покинули меня, оставив горькое послевкусие.

Я осталась лицом к лицу с мужем. Сердце почему-то кольнуло – от неожиданности, от близости, от того, что он стоял так близко ко мне. Я все ещё любила этого человека.

Я присела в реверансе, как подобает почитающей мужа жене, и опустила глаза. Но когда решилась поднять их, наткнулась на его взгляд – прямой, внимательный, будто он изучал меня так же пристально, как только что король смотрел на принцессу.

– Я рада, что вы, наконец-то, вернулись из этой поездки, Ваша Светлость, – прошептала я, чувствуя, как сухие слова не отражают и тени того, что я испытывала.

Несмотря на нашу взаимную холодную сдержанность, я скучала. Скучала так, что не хотела делиться его обществом ни с кем. Мне не нужен был этот торжественный прием по случаю приезда делегации, и уж точно мне были не интересны их разговоры за столом.

Феликс чуть наклонил голову.

– Я тоже. Рад. – произнёс он коротко, сухо.

Я ждала. Мне не хватило этого односложного ответа, а ждала его слов, вопросов, деталей. Хоть какого-то признака, что для него этот вечер был не просто частью обязанностей, а возвращением ко мне.

– Подождите здесь.

Мой рыцарь снял тяжёлые латы и плащ, оставив их на руках оруженосца, умыл лицо прямо во дворе, в ледяной воде умывальника. Я не могла оторвать глаз от мужа, в этих движениях, было что-то пугающее и простое, больше свойственное простому воину, а не герцогу обширных земель.

Капли стекали по его скулам, он провёл ладонью по волосам и, будто ничего не случилось, протянул мне руку. Я вложила свою ладонь в его, и мы вместе направились в большой зал на ужин.

За длинным столом нас посадили ближе к гостям из южной делегации. Феликс был одним из немногих, кто свободно говорил на их языке, и лично знал всех собравшихся. К нему тянулись, его спрашивали, его слушали. Герцог отвечал ровно, уверенно, и казалось, что весь зал сосредоточен на нём одном. А мне – его жене – доставались лишь редкие крупицы его внимания, незначительные жесты между тостами и чужими вопросами.

Муж бережно накладывал мне еду, протягивал кубок, подавал овощи. Рука его иногда ложилась на спинку моего стула, закрывая мою спину от проходящих людей. Но и этого было мне мало.

Когда делегация и принцесса, наконец, удалились в покои, герцог взял меня за руку и тихо предложил уйти. Я надеялась, что теперь, после длинного вечера, он останется со мной. Но у самых дверей моей спальни он сказал сдержанно, почти равнодушно:

– У меня дела.

Я застыла. Разочарование обрушилось на меня, как тяжёлый камень. Я ждала иного: дерзкой просьбы приготовить ванну, слов благодарности, хотя бы одной шутки или упрёка – чего угодно, лишь бы не этой холодной стены. Хотела его наглости, упрямства, несносных слов. А он уходил, как чужой.

Я устала держаться лишь за фантазии о человеке из прошлой жизни, который и тогда не был моим.

Я уже развернулась к своим покоям, когда герцог резко схватил меня за локоть. Сильная рука заставила меня обернуться, и я снова встретила его взгляд – прямой, властный, в котором мелькнуло что-то, что он так упорно скрывал.

– Возьмите.

Феликс протянул мне бархатный мешочек. Не объяснив ничего, он развернулся и направился в свой кабинет, оставив меня одну с этим странным подарком в руках.

Глава 17

СОМНЕНИЕ

Шум и веселье ещё гремели в большом зале: смех, звон кубков, запах вина и жареного мяса долетали даже сюда, в боковую галерею. Но Феликс давно покинул пир, а точнее сразу после того, как делегация южан отправилась отдыхать. Вместо музыки и танцев он хотел проверить теорию, которая прочно засела в его голове.

В комнате, где дрожал свет нескольких свечей и лежали горкой сложенные пергаменты, Феликс стоял, чуть наклонившись над столом. Он разворачивал донесения одно за другим, взгляд его был холоден, цепок, словно он готовился к битве не меньше, чем на поле боя.

– Да бросьте, Ваша Светлость, – не выдержал сэр Артур, распахнув дверь и входя без стука и приглашения. Молодой, с пылающим от вина лицом и неунывающей улыбкой, он выглядел полной противоположностью герцога Терранса. – Пир ещё в разгаре, а вы даже не с молодой женой, а здесь зарылись в бумаги, словно писарь. Это могло подождать хотя бы до утра!

Феликс медленно поднял голову.

– Сейчас темнеет рано, но ночь ещё не наступила, – сказал он ровно, снова опуская взгляд на свиток. – У нас есть несколько часов, и я намерен использовать их.

– Часов? – Артур хмыкнул, усаживаясь на край стола, хотя и знал, что герцогу это не понравится. – Да, можно и всю ночь здесь провести? Вы только что вернулись, а уже снова за работу. Хоть раз позвольте себе быть человеком, а не каменной глыбой.

Герцог бросил на него короткий взгляд – и Артур тут же спрыгнул со стола, кашлянув.

– Ладно, ладно, понял, – пробормотал он, но глаза его всё равно блестели от весёлой дерзости.

Феликс же продолжал читать донесения. Каждую строчку он перечитывал, словно искал между буквами скрытый заговор. Эта поездка выглядела слишком… подозрительной. Слишком удобной для его врагов. Кто-то убедил короля и всех советников, что именно герцог Терранс – единственный, кто способен справиться с миссией. И в компанию к нему записали графа Дюрана – ближайшего друга, союзника, человека, который разделял политические взгляды герцога Феликса.

Оба они – и герцог Терранс, и граф Дюран – бывали на Юге не раз. Принцесса Элинор была им знакома уже несколько лет, и это значительно упрощало общение: они знали её характер, обычаи её народа, и уважали её верность собственной религии. Впрочем, в замке было добрых пять человек, кто тоже имел честь бывать при южном дворе и встречаться с её отцом. Выходит, сопровождение делегации вовсе не казалось такой исключительной миссией, чтобы поручить её именно им.

Феликс был уверен: во время их путешествия нападение неизбежно. Слишком удобное совпадение, что в одной процессии оказались и южная принцесса – будущая жена короля, и он сам, и граф Дюран. Устранить сразу троих было бы на руку многим противникам идеи объединения с Югом.

Он ждал удара из леса во время привала, на постоялом дворе в прибрежном городе, его люди обыскивали судна и любые здания в которых останавливалась делегация. Любой шорох, любая тень нуждалась в проверке и осмотре. Но на их пути встретились лишь раз местные разбойники – да и те, испуганные, даже не рискнули напасть, завидев силу войска.

И чем спокойнее они продвигались, тем яснее становилось: угроза не в дороге. Всё куда хитрее.

Мысли не давали ему покоя. Дорога была тяжёлой – мало сна, много тревог. Герцог гадал: неужели за его спиной, пока он вдали, при дворе протолкнули какое-то сомнительное решение, использовав момент, когда некому было возразить?

Но по возвращении во дворец его ждал ещё больший парадокс. Никто из их сторонников даже словом не обмолвился о законотворчестве. Ни одного нового указа, ни одного спорного постановления. Герцог тщательно проверял протоколы совещаний, которые соответствовали заявленным темам, всё до последней запятой. Ни дополнительных собраний, ни тайных встреч. Даже увеселения и балы проходили в обычном, привычном ритме, словно во дворце не происходило ничего важнее музыки и танцев.

– Ваша светлость, – Карл, управляющий покоями герцога во дворце, вошёл в кабинет, прикрыв за собой дверь. Слуга научился ходить практически бесшумно, но герцог сразу же почувствовал его присутствие.

Феликс сидел за массивным дубовым столом, устланным донесениями и картами. Он поднял взгляд, холодный и сосредоточенный.

– Докладывай. – сказал Феликс, давая понять, что не собирается ничего скрывать от сэра Артура.

Карл склонил голову.

– Ваша супруга, миледи Оливия, вела себя в полном соответствии со своими обязанностями. Её распорядок оставался неизменным. Много времени она проводила в библиотеке… – он слегка замялся, – иногда к ней присоединялся лорд Дербиш.

– И что? – голос герцога прозвучал глухо, но в нём чувствовалась сталь.

– Ничего особенного, Ваша светлость, – ответил Карл, ни разу не моргнув. – Он лишь присылал ей книги. Те же, что читают и остальные обитатели дворца. Ничего противозаконного.

Герцог не изменил выражения лица, но взгляд его стал тяжелее. Он смотрел так, что любой другой уже запнулся бы, но Карл выдержал, стоял прямо, не пряча глаз.

Феликс медленно откинулся на спинку кресла, переплёл пальцы на груди.

– Продолжай. – Слова герцог произносил спокойно, но каждое – словно приказ, не допускающий промедления.

– Миледи Оливию часто видели в обществе леди Бриджит Саффолк, – буднично доложил Карл, хотя сам внимательно наблюдал за лицом господина, будто выискивая малейший намёк на реакцию.

Сэр Артур, уже подогретый вином, не выдержал и присвистнул, едва сдерживая смех. Он обожал те редкие моменты, когда именно Феликс оказывался в центре двусмысленной ситуации, а не он сам.

Герцог, однако, не выдал ни радости, ни недовольства. Его лицо оставалось каменным, взгляд – сосредоточенным. Лишь лёгкий жест рукой указывал на то, что слуге нужно продолжать.

– Герцогиня не посещала большинство мероприятий, – ровно докладывал Карл, – объясняла это тем, что не желает появляться без супруга. Но на торжественном вечере присутствовала. Двое советников пригласили её на танец.

Феликс едва заметно приподнял бровь.

– Кто именно?

– Советники Тильман и Дюк, Ваша светлость. – Карл сделал паузу. – После танца с миледи советник Тильман выглядел крайне недовольным. Их танец прошёл почти в молчании.

Феликс усмехнулся. Усмешка была холодной, больше для себя, чем для собеседников.

– Не удивлён. – Он сказал это так, словно обсуждал перемену ветра или утренний дождь. – Но всё же граф меня расстраивает своим поведением.