Текст книги "Скользящие по грани (СИ)"
Автор книги: Веда Корнилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 51 страниц)
Глава 2
От тяжких дум меня отвлек крысиный писк – оказывается, несколько этих хвостатых грызунов вновь заявились в камеру, намереваясь найти хоть что-то съестное. Мне только и оставалось, что стряхнусь со своего платья хлебные крошки, и крысы, забавно шевеля усами, стали собирать с холодного каменного пола немногочисленные крошечки. Ну, вряд ли вы, серые плутовки, там много чего найдете, но если что отыщете – все ваше. В любое другое время я с крысами даже бы поговорила, тем более что эти умные создания были благодарными слушателями, но сейчас меня непонятно отчего одолели воспоминания...
... На следующее утро после той ужасной ночи, к нам в комнату заявился сам глава семьи, то бишь Лудо Мадор ди Роминели. Встав напротив меня, мой свекор холодно бросил:
– Когда я прихожу, меня нужно встречать стоя, и при моем появлении почтительно склонять голову.
Возможно, в любое другое время я бы и поднялась с кровати, но у меня кружилась голова, в ушах стоял звон, а еще меня страшно тошнило – давало о себе знать сотрясение мозга, только вот до таких мелочей папаше моего дорогого супруга не было никакого дела.
– Если бы я могла, то сделала бы это... – мне понадобились усилия, чтоб произнести эту фразу. – Кажется, мне нужен врач...
– Вы больны?.. – теперь в голосе свекра появились оттенки презрения.
– У меня раскалывается голова... – с трудом произнесла я. В тот момент мне было так плохо, как не было никогда в жизни. – А если ваш сын и дальше будет распускать руки, то эта самая голова расколется в прямом смысле этого слова.
– Через мои руки прошло немало собак и лошадей... – заговорил Уорт, и я не заметила, чтоб дорогой супруг чувствовал хоть малейшие угрызения совести за то, что ночью устроил мне настоящее избиение. – Многие из них спервоначалу тоже проявляли непокорность, но силой каждого можно привести к повиновению.
– Зря вы так думаете... – прошептала я, потому как говорить в полный голос не было сил – каждый громкий звук болью отдавался в голове. А еще я пыталась сделать все, чтоб не расплакаться – за те часы, что я провела вместе с новоявленным мужем, мне стало понятно, что женские слезы приводили его в состояние бешенства. Вдобавок он считал слезы первым признаком слабости...
– Я слышал, что многие из современных девиц ужасно испорчены, но с такой дерзкой особой, как вы, сталкиваться приходится нечасто... – продолжал свекор, не обращая никакого внимания на мои слова. – Похоже, в свое время вы не получили должного воспитания, и потому я должен с горечью констатировать весьма неприятный факт – моему сыну не очень повезло с выбором супруги.
Ну, насчет того, кому не повезло – тут у меня было свое мнение, в корне отличимое от мнения господина Мадора, только вот моей точкой зрения на этот вопрос никто не интересовался.
– Кроме того... – гнул свое хозяин дома, – кроме того, я должен отметить, что то, как вы представились нашей семье – это совершенно провальное действо. Я разочарован и недоволен.
А уж как я-то недовольна тем, что оказалась в вашей семейке – словами это не описать, только вот вам, господа хорошие, на это наплевать.
– Кроме того... – продолжал свекор, – кроме того, нас обманули насчет вашего приданого, мы получили всего лишь половину от первоначально обещанного. Должен сказать, что ваши родные – настоящие лгуны.
Что касается лжи и лгунов – тут вам, господин хороший, надо посмотреться в зеркало, да вот только подобное никому из вашей семейки не придет в голову.
– Ничего, отец... – а вот теперь и дорогой супруг подал голос. – Вторую половину денег мы получим в любом случае.
– Получить-то получим, только через несколько лет... – поморщился господин Мадор. – А ведь это золото можно было бы уже сейчас вложить в дело, получать проценты...
– Мне надо переговорить с Шарлоном... – в голосе разлюбезного супруга была угроза. – Причем для него этот разговор будет очень неприятным. Он не оправдал моего доверия, нарушил данное слово...
– Перестань... – махнул рукой хозяин дома. – Ты и сам должен был понимать, что подобное развитие событий было вполне предсказуемо, так что не стоит все усложнять. Послал козла в огород за капустой... Вы все же братья, а это всего лишь женщина.
– Святые Небеса... – прошептала я. – Вы даже не стесняетесь все это обсуждать при мне...
– При вас?.. – теперь в голосе свекра было неприкрытое пренебрежение. – Жаль, я не знал ранее, что ваша мать была простолюдинкой – в этом случае я вряд ли бы стал поддерживать желание своего сына Уорта жениться на девице, которая наполовину плебейка! Это же настоящий позор – заиметь в родне нечистокровную особу! Да вы каждому из нас должны ноги целовать от одной мысли о том, что вам выпало счастье войти в нашу семью!
– Это самое горестное событие моей жизни... – почти что выдохнула я. – Обман и ложь – это вы называете счастьем?
– Тогда вот что я вам скажу... – голос господина Мадора был холоден, как лед. – Прежде всего, по отношению к жене моего сына обращения «вы» пока что не будет. Раз она не относится к людям с чистой кровью, то с нее вполне достаточно слова «ты». Уорт, пока твоя жена не возьмется за ум, и не будет вести себя с нами так, как это положено по правилам, то есть почтительно, вежливо и должным уважением – до той поры иного отношения, во всяком случае, от меня, она не дождется! Впрочем, даже тогда я еще посмотрю, как следует обращаться с ней...
– Не волнуйся, отец, я выбью из нее всю непокорность... – довольно ухмыльнулся мой муж.
– Я на это надеюсь... – свекор даже не посмотрел в мою сторону, а мне оставалось лишь вновь и вновь горевать о том, что именно на меня пал выбор Лудо Уорта ди Роминели.
Лишь много позже, из обмолвок и отрывочных рассказов я разобралась в той истории, которая привела меня к столь кошмарному замужеству, и почему я оказалась в этом доме, столь красивом снаружи, и оказавшемся позолоченной тюрьмой внутри...
Оказывается, много лет тому назад молодой человек Лудо Мадор ди Роминели, происходящий из знатного рода, женился на единственной наследнице родовитого семейства, которая принесла в приданое своему супругу просто-таки фантастическое состояние. Надо сказать, что эта молодая особа обладала мягким и добрым характером, но, увы, на редкость уродливой внешностью, которую получила из-за бесконечных браков, заключаемых внутри своей семьи. То семейство считалось едва ли не самым родовитым в стране, и именно по этой причине там не разрешалось никаких иных брачных союзов, кроме внутрисемейных, чтоб, так сказать, не расплескать по сторонам священную кровь. Правда, в свое время никто не думал о том, к каким печальным последствиям может привести подобное стремление к чистоте крови. Увы, всем известно, что союзы между близкими родственниками чреваты самыми неприятными последствиями для потомства, начиная от врожденного уродства и психических расстройств, до полного вырождения семьи, что, собственно, и произошло. Эта молодая женщина, последняя в своем роду, была настолько безобразна, что к ней не торопились свататься даже самые небогатые дворяне – понятно, какие в этом браке могут родиться дети, а подобную беду не исправишь никакими деньгами, да и невыносимо тяжело жить бок о бок с женщиной, на которую лишний раз не хочется даже смотреть.
Правда, Лудо Мадора ди Роминели такие мелочи не смутили, и он без раздумий повел к алтарю эту молодую особу, ведь ее приданое, по мнению молодого человека, искупало все недостатки внешности невесты. Прекрасно понимая, чем может грозить разрыв с невероятно богатой женой, он умело скрывал свое отвращение, и время от времени был с нею даже вежлив. Правда, через несколько лет женщина умерла при родах, однако она все же успела подарить своему мужу сына, который, к несчастью, внешностью уродился в мать, то есть наследника семейства ди Роминели при всем желании нельзя было назвать хотя бы мало-мальски привлекательным человеком.
Через год Лудо Мадор ди Роминели снова женился, только уже по любви, и на этот раз его выбор пал на ослепительно красивую молодую женщину, дочь полностью разорившегося мелкопоместного дворянина. Брак был безоблачным, правда, не особо долгим – не прошло и десяти лет, как супруга скончалась, но, тем не менее, за время брака родила четверых красавцев-сыновей. Частенько, глядя на подрастающих детишек, которые были один краше другого, Лудо Мадор досадовал: как жаль, что его наследником является не один из этих на диво пригожих парнишек, а Уорт, на внешность которого, как говорится, без слез не взглянешь!.. Увы, все состояние по закону должно перейти к старшему из сыновей, и потому изменить хоть что-то было совершенно невозможно.
Единственное, что радовало отца в старшем сыне – так это его сообразительность, ум и невероятно цепкая память. Молодой человек с легкостью запоминал иноземные языки, был на диво сметлив, расчетлив, и в то же время жесток и беспринципен. Постепенно он стал забирать в свои руки все семейные дела, причем делал это настолько ловко, что вскоре папаша не без причины стал опасаться того, что вскоре сынок совсем оттеснит родителя с места главы семьи. Правда, Уорт прекрасно понимал и то, насколько он уродлив, и осознание подобного с детства наложило на него свой горький отпечаток и отнюдь не породило любви к людям. Кроме того, было ясно, что характером наследник уродился в жестокого и властного отца, а это более чем неприятное сочетание. Однако если учесть, что, кроме уродливой внешности, доставшейся ему от матери, Уорт наследовал и кое-какие неприятные наследственные заболевания, в том числе и приступы дикой ярости, то становится ясным, отчего люди старались держаться подальше от этого крайне озлобленного и жестокого человека.
Проблема была и в том, что, повзрослев, Уорт никак не мог подобрать себе жену – уж очень отталкивающая внешность была у этого молодого человека. Все представители знатных и богатых семейств, у кого были дочери на выданье, находили весьма уважительные предлоги, чтоб отказать возможному жениху, а о небогатой девушке из простонародья наследник дома ди Роминели и слушать не хотел – мол, меня подобный мезальянс не устраивает, связывать свою жизнь с безродной нищенкой я не желаю. У Лудо Уорта была иная цель – взять себе в жены едва ли не самую красивую девушку из родовитого семейства, такую, которая понравится ему с первого взгляда. Что ж, намерения похвальные, только вот юные красотки, естественно, и слышать не хотели о таком женихе, как Лудо Уорт ди Роминели, и это несмотря на его богатство и знатность.
Шли годы, но ничего не менялось, а характер наследника семейства ди Роминели становился все невыносимей, тем более что едва ли не каждый из его братьев уже связал себя узами брака, причем безо всяких хлопот с их стороны – в невестах у красавцев-братьев недостатка не было. Пора было обзавестись женой и Уорду, тем более что ему был необходим наследник.
Вот тогда-то Лудо Уорт и решил: раз в родных краях для него нет подходящей невесты, то ее стоит поискать на другом конце страны, там, где о нем почти ничего не знают. Сказано – сделано, и молодой человек, прихватив рекомендательные письма, инкогнито отправился в путь за невестой. Понятно, что ему не следовало появляться в открытую перед знатью тех мест, где лежал его путь, и потому Уорт действовал тайно, никому не давая знать о своем присутствии, за исключением немногих, кому он мог доверять. Этими немногочисленными «счастливцами» были те, кому семейка ди Роминели в свое время одолжила деньги, и потому лишний раз можно не упоминать о том, что должники были вынуждены идти на поводу у заимодавца.
Меня Уорт увидел на том самом балу у губернатора, куда заявился для того, чтоб через приоткрытую шторку в оконце кареты рассмотреть всех гостей, что прибывали на бал. Помнится, на то празднество я приехала в сопровождении отца и мачехи, и вот именно тогда-то Уорт меня и заприметил... Как позже мне было сказано – с того самого момента он понял, что наконец-то его поиски закончились, и он нашел себе жену. Я соответствовала всем его требованиям – красива, из знатной семьи, за мной давали хорошее приданое. Правда, существовала одна проблема – выбранная сыном девушка была уже помолвлена, но, по мнению Уорта, это было вполне решаемо. К тому же наследник семейства ди Роминели был человеком умным и беспринципным, так что для него не составило труда составить некий хитроумный план, который он решил, не теряя времени, претворять в действие. Естественно, папаша, который давно мечтал женить сына, поддержал его во всем.
Начали с самого простого, то есть первым делом надо было разорвать помолвку. К сожалению, за сыном маркиза Рейнье грехов не водилось, но вот на самого маркиза кое-что сумели накопать, правда, для этого пришлось порыться в архивах инквизиции, куда, понятно, абы кого не пустят.
Так вот, оказывается, в дни своей молодости маркиз Рейнье, по наивности и юношескому неразумию позволил втянуть себя в некий заговор, подрывающий основы матери-церкви. Маркиза прихватили, как говорится, на горячем, и, оказавшись в подвалах инквизиции, он, после первого же общения с мастером пыточных дел, выдал всех своих товарищей. Мне трудно осуждать человека за подобное, хотя если у тебя хватило ума ввязаться в столь сомнительное предприятие, то должен представлять себе и возможнее последствия своих действий. Так вот, после показаний перепуганного молодого человека по стране прокатилась волна арестов, кое-кто из задержанных позже оказался в тюрьме, кто-то на каторге, а некоторые и вовсе на плахе... Самого же маркиза, к его великому удивлению, выпустили с настоятельным советом уехать к себе в имение и оставаться там до конца своих дней. Естественно, подобными рекомендациями пренебрегать не стоит, и потому маркиз Рейнье обосновался в своем замке, безвылазно находился на принадлежащих ему владениях, и не хотел вспоминать минувшее... Вот на этом-то печальном факте из прошлого семейка ди Роминели и решила сыграть.
В замок маркиза Рейнье был послан господин Солан, стряпчий семейства ди Роминели. Он без долгих разговоров сунул маркизу под нос точную копию того списка, который в свое время составил для инквизиции перепуганный молодой человек. Откуда в руках стряпчего оказалась эта бумага? Не стоит забывать о том, что архиепископ Петто был близким родственником семейства ди Роминели, а ради семейных уз можно пойти на кое-какие нарушения, например, перетряхнуть старые бумаги, находящиеся под грифом секретности. Понятно, что подобные поиски в закрытых архивах были организованы по распоряжению архиепископа Петто, который счел, что имеет право немного нарушить строгие законы этого сурового монашеского ордена.
В этом списке было немало имен представителей тех знатных семейств, чьи родственники погибли или были сосланы невесть куда после раскрытия этого заговора. Правда, стоит отметить и то, что инквизиция хорошо хранит свои тайны, и потому имя предателя для всех так и осталось неизвестным, а посчитаться с этим человеком хотели многие.
Посланник семейства ди Роминели предложил маркизу выбор: или ваш сын Полан расторгает помолвку со своей невестой, или... Ну, думаю, вы, господин хороший, понимаете лучше любого из нас что произойдет, если об этом списке и его авторе станет известно в ваших кругах, а это почти наверняка произойдет, если мы не договоримся. Разумеется, помощь святой церкви – дело хорошее, а заговор – действо противозаконное, только вот предателей нигде не любят, и потому после опубликования этого списка на имени Рейнье вечно останется грязное клеймо, вашим сыновьям не стоит мечтать об офицерской карьере, а члены семьи на долгие годы станут изгоями... Кроме того, еще неизвестно, отдаст ли граф де ля Сеннар свою дочь в семью со столь подмоченной репутацией... В общем, господин маркиз, окончательное решение остается за вами.
Не сомневаюсь, что стряпчий был достаточно убедителен, маркиз Рейнье смертельно напуган, а Полан оказался хорошим сыном, хотя решение о нашем разрыве наверняка далось ему нелегко...
Ну, а остальное было достаточно просто. На брошенной невесте должен был жениться другой, один из красавцев-братьев, но под именем Лудо Уорта, потому как если жених самолично заявится в дом невесты, то ни о каком согласии на брак не может быть и речи – в свое время Уорт наслушался достаточно отказов. Что ни говори, но наследнику дома ди Роминели нужна жена, а для этого можно пойти и на обман. Ну, а что касается человеческой стороны подобного обмана, то в семейке ди Роминели подобные тонкости никого не интересовали.
Для выполнения задуманного выбрали старшего из братьев – Шарлона. Он самый красивый, невероятно обаятельный, при желании сумеет очаровать любую женщину. К тому же Шарлон уже женат, у него есть двое детей, так что с его стороны можно не опасаться необдуманных поступков. Правда, молодому человеку было строго-настрого приказано как можно быстрей управиться с поручением – что ни говори, но родственники невесты обязательно будут интересоваться женихом, постараются собрать о нем все сведения, и до них вполне могут дойти слухи о жестокости и уродливости Уорта ди Роминели... Что ж, господина Лудо Шарлона ди Роминели можно поздравить – он хорошо выполнил свое дело, справился с заданием просто блестяще.
Итак, что можно сказать о моей семейной жизни... Эти два года, что я была вынуждена прожить со своим мужем, показались мне адом на земле. Он любил меня – в этом нет никаких сомнений, в противном случае этот человек не стал бы придумывать столь сложную комбинацию, чтоб заполучить меня в жены. Только вот беда в том, что его любовь принимала столь уродливые и жестокие формы, существовать в которых было невыносимо тяжело. Он требовал, чтоб я едва ли не постоянно находилась вместе с ним, если же Уорт куда-то уезжал по делам, то меня запирали в наших комнатах, и, бывает, я проводила там в одиночестве по нескольку дней. Неусыпный надзор, за каждым моим шагом следили, даже в сад я имела право выходить лишь в строго отведенное время и только в сопровождении дорогого супруга... Почти что тюремный режим, только в золотой клетке.
А еще я все время была одна. Родственники семейства ди Роминели: все эти дяди, тети, кузены, племянники – они общались только между собой, обходя меня чуть ли не стороной – ведь я была чужим человеком в семье, которую за непочтение недолюбливал грозный господин Лудо Мадор, а наследник Уорт то и дело поколачивал, срывая на законной супруге свое недовольство по любому поводу. Со мной общалась только Рена, жена Шарлона, и то делала это не по своей воле, а по приказу свекра, хотя общением это было назвать сложно – она учила меня вышивать, была мила, любезна, но я-то видела, что она меня ненавидит. Что ж, в какой-то мере я могу ее понять...
Сам Шарлон, красавец, с которым я стояла перед алтарем... Каждый раз, когда он появлялся в нашем доме, то пытался переговорить со мной, а я делала все, чтоб избежать подобного общения. Правда, от очередного скандала меня это не спасало.
Однако самое ужасное было в другом: остро осознавая недостатки собственной внешности, Уорт был невероятно, болезненно ревнив, приступ ярости у него могло вызвать даже мое неверно оброненное слово или же случайный взгляд на сторону. Более того: все мои вещи то и дело постоянно обыскивались – видимо, в поисках любовных посланий или подарков от невесть каких поклонников, и при малейшем подозрении на незнамо какие прегрешения дорогой супруг сразу же начинал учить меня кулаками. При этом он частенько впадал в неистовство, а когда это происходило, то Уорт совершенно переставал себя контролировать, избивая меня едва ли не до полусмерти. Самое отвратительное состоит в том, что в подобных срывах он обвинял меня – мол, была бы ты хорошей и послушной женой, то я бы тебя пальцем не трогал, а раз не хочешь себя вести нормально, то получай, что заслужила!..
Среди простых людей существует мнение: дескать, если муж бьет жену, то, значит, он ее любит, и побои милого болят недолго... Не знаю, как можно серьез относиться к подобному утверждению, но если считать его верным, то любовь мужа ко мне должна быть просто беспредельной. Что же касается побоев, то синяки с моего тела не сходили...
Сейчас мне кажется, что если бы у Уорта был хоть немного более покладистый характер, или если б он относился ко мне куда мягче и заботливей, то я бы смирилась со своей жизнью, приняла ее, как неизбежность, и даже бы искренне жалела этого уродливого человека. К несчастью, дорогой супруг считал меня почти что своей собственностью, за которую ему пришлось побороться, и в наших с ним отношениях его устраивало лишь полное подчинение, которого, в случае неповиновения, можно добиться только кулаками. Не знаю, но что он рассчитывал, потому как подобное отношение рождало в моей душе все большую и большую ненависть.
Пыталась ли я хоть что-то сделать, когда муж поднимал на меня руку? Вначале нет – была слишком растеряна и напугана, а потом поняла, что если не хочу остаться калекой или же погубить свою жизнь, то должна хитрить, притворяться, и все для того, чтоб в итоге вырваться из этого дома. Надо сказать, что я неплохо сумела овладеть искусством обмана.
Вспоминала ли я Полана, свою единственную любовь? Несколько раз он приходил ко мне на ум, но я гнала от себя все мысли о бывшем женихе. Если бы Полан в свое время пояснил мне, из-за какой причины его заставляют отказаться от меня, то, возможно, в нынешней ситуации я бы не оказалась. Отказом от свадьбы своего сына маркиз Рейнье заплатил за безопасность своей семьи, и Полан с этим согласился, хотя наверняка понимал, что если нашу помолвку разрушают, то, значит, вскоре появится новый кандидат в женихи, по приказу которого, скорей всего, и разворошили ту старую историю... Если Полан смирился с подобным положением вещей, и даже более того – согласился принять все это, то о чем еще тут можно говорить?
Первые месяцы после замужества я надеялась на помощь отца и бабушки. К тому времени им уже было известно, что произошло – оказывается, всего лишь через три дня после моего отъезда бабушка сумела разобраться во многом, но предпринять хоть что-либо было уже поздно. Когда мои родные приехали сюда, нам позволили увидеться, и, не обращая внимания на стоящего рядом мужа, я попросила родных сделать все, чтоб покончить с этим браком. Не буду говорить, как после этого обошелся со мной разлюбезный супруг, главное – у меня появилась надежда на избавление. Долгое время я ожидала хоть каких-то изменений в жизни, но потом с горечью осознала, что не стоит тешить себя напрасными надеждами. Как позже выяснилось, отец и бабушка пытались сделать все, что было в их силах, старались найти хоть какие-то лазейки, чтоб объявить наш брак недействительным, но все было бесполезно – у семейства ди Роминели были слишком обширные связи. Результатом всех этих усилий явилось то, что моим родным было сказано следующее – дескать, отныне они нежеланные гости в этих местах, и потому им не стоит более тратиться на долгую дорогу для встречи с дочерью, которая счастлива в браке, разрушить который никому не дано. И вообще, всем не помешает знать: в семействе ди Роминели разводов не было, нет, и впредь их никогда не будет, так что никаких разговоров на эту тему быть не может.
Впору было опустить руки и погрузиться в глухое отчаяние, но я понимала, что если хочу вырваться отсюда и получить свободу, то надо не терять присутствия духа. Выход у меня был только один – бежать, причем на столь рискованное предприятие у меня может быть только одна попытка, так что ошибаться тут никак нельзя. Однако просто сбежать – этого мало: если поймают, то вернут сюда, и не хочется даже думать о том, какую жизнь устроит мне любящий муж. Ну, а в том случае, если мне повезет, и я сумею где-то укрыться, то всю оставшуюся жизнь буду вынуждена прятаться в самых глухих углах, потому как наш брак признан законным, и супруг имеет на меня все права. Значит, покидать этот дом с пустыми руками не стоит – нужно прихватить с собой нечто такое, за возвращение чего семейка ди Роминели согласиться дать мне развод. Скажете, что так действовать непорядочно? Интересно, как бы повели себя вы, оказавшись на моем месте?
Свободного времени у меня было в излишке, и потому я постепенно разработала подробный план, каким образом я смогу не только сбежать из этого дома, но и получить развод. Я продумала все мелочи, постаралась предусмотреть возможные трудности... У меня было уже все готово для побега, однако в самый последний момент все пошло не так...
... Вновь заскрипела открываемая дверь, и на пороге появилась сухопарая фигура в монашеском одеянии. Так, теперь ко мне пожаловал судебный пристав. Надо же, то целыми днями сижу в камере одна, а тут сразу два посетителя! Правда, у меня нет особого желания видеть что одного, что другого – могу поспорить, что этот судебный пристав тоже кормится с руки моего бывшего свекра.
– Госпожа ди Роминели, я пришел, чтоб сообщить вам: решение по вашему делу суд вынесет завтра. Заседание назначено на полдень.
– Спасибо, вы очень любезны... – я не стала подниматься со своей соломенной подстилки.
– Дело не только в моей любезности, а еще и в том, что господин Лудо Мадор ди Роминели вновь просил передать вам: если вдруг вы случайно вспомните, где может находиться то, что он не может отыскать уже давно... На крайний случай, выскажите хотя бы свои предположения, где может находиться пропажа. Если исчезнувшие бумаги отыщутся, то уважаемый господин ди Роминели сделает все, чтоб максимально облегчить вашу участь.
Так, – вновь отметила я про себя, – так, значит, спрятанные бумаги все еще не нашли! Второй раз за день слышу эту хорошую новость, хотя, боюсь, лично для меня это уже не играет никакой роли, а говорить, где лежат бумаги, я никому не собираюсь. Разумеется, будь у меня надежда на то, что после возвращения этих бумаг с меня снимут обвинения – отдала бы их, не задумываясь, только мне хорошо известны нравы семейки ди Роминели: пообещать они могут все, что угодно, только вот с выполнением этих обещаний дело обстоит, говоря мягко, неважно. Если даже меня отправят на плаху, то я получу хотя бы моральное удовлетворение от того, в каком бешенстве сейчас находится бывший свекор, разыскивая пропажу. Конечно, при большом желании тайник отыскать можно, но для этого надо очень постараться – в свое время я и сама совершенно случайно отыскала это местечко за деревянными панелями.
– Знаете, я уже устала говорить господину ди Роминели, что не знаю, о каких бумагах идет речь, и понятия не имею о том, где они могут находиться... – надеюсь, в моем голосе ясно слышалась досада. – Единственное, что я могу, так это еще раз повторить мой совет господину Лудо Мадору ди Роминели: пусть как следует тряхнет слуг – эти излишне любопытствующие люди, как правило, знают все, суют свои носы во все щели.
– Должен сказать, что господин Лудо Мадор ди Роминели сомневается в ваших словах.
– Это его право...
О каких бумагах идет речь? В сейфе у моего супруга было немало документов, за возвращение которых их владельцы пошли бы на многое. Договоры, заемные письма, закладные... Дело в том, что семейка ди Роминели, кичившаяся своей знатностью и родовитостью, тем не менее, вовсю занималась торговлей, ссужала деньги под высокий процент, постоянно покупала себе новые земли, занималась тяжбами и бесконечными судами... Как я уже упоминала, в последнее время мой муж, если можно так выразиться, стал вовсю подгребать под себя семейное дело, довольно-таки беззастенчиво отталкивая в сторону своего папашу, и потому держал в своем сейфе все самые важные и дорогостоящие документы. Конечно, мой свекор не раз высказывал недовольство по этому поводу, но поделать ничего не мог – характер у сыночка был покруче, чем у папаши, да и в делах соображал не в пример лучше, а уж над своими документами в сейфе трясся, как скряга над золотом. Вот именно потому-то я и решила: если забрать из сейфа кое-что из имеющихся там наиболее ценных бумаг, то при будущем разговоре с ди Роминели у меня сразу же возрастают шансы получить развод.
Мне пришлось приложить немало сил и потратить много времени, чтоб понять, где муж прячет ключ от сейфа, но сделать это я все же сумела, и в отсутствие дорогого супруга смогла изучить кое-что из того вороха бумаг, что находились внутри встроенного в стену сейфа. Конечно, не имело смысла тащить с собой все листы и свитки, из них следует отобрать лишь те, которые представляют наибольшую ценность. Кроме того было понятно, что заранее ничего не следует брать из сейфа, но можно прикинуть, какие именно бумаги перед побегом следует забрать с собой. Свободного времени у меня было навалом, так что я успела просмотреть все документы и остановить свой выбор на двух десятках этих бумаг. Оставалось лишь набраться терпения, дождаться подходящего случая, и через какое-то время он представился.
В тот день мы были приглашены на прием по случаю приезда в город каких-то иноземцев, и это был один из тех редких случаев, когда мужчинам на праздник следовало приходить с женами. Скрепя сердце, муженек вынужден был взять меня с собой, потому как на приеме он намеревался встретиться с какими-то нужными людьми, а потому хочется ему того, или нет, но следовало соблюдать установленные правила.
К моему удивлению, в тот день у мужа было на диво чудесное настроение – видимо, получил какие-то хорошие известия, или же заключил на редкость удачную сделку. Вместе с нами отправился и мой свекор – а то как же, они с сыном партнеры, так что все деловые вопросы должны решать вместе. Правда, на прием Уорт прихватил и Рену – дескать, если я отойду куда-либо в сторону, то жене не стоит оставаться одной, лучше быть под присмотром одного из членов семьи. Я же с трудом скрывала свое волнение – пусть с нами едет хоть Рена, хоть все остальные члены семейства ди Роминели, лишь бы они обращали на меня как можно меньше внимания! Если удастся все, что задумывалось, то сегодняшней ночью я убегу из проклятого дома ди Роминели, чтоб их!.. Святые Небеса, неужели я вырвусь оттуда? Только бы все получилось, только бы получилось!..
Как я не старалась казаться невозмутимой, Уорт все же заметил мое беспокойство, но решил, что я нахожусь в радостном предвкушении от праздничного вечера – что ни говори, но случаи, когда муж вывозил меня за пределы своего дома, можно пересчитать по пальцам одной руки. Как и следовало ожидать, подобное ему совсем не понравилось, и на прием он приехал в уже дурном настроении, и мне оставалось надеяться только на то, что до конца праздника оно не ухудшится, и свои дальнейшие планы муженек менять не будет.
