Текст книги "Скользящие по грани (СИ)"
Автор книги: Веда Корнилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 51 страниц)
– Ну, и куда мы идем дальше?.. – поинтересовалась я у Криса, когда мы проходили последние узкие улочки Монто. Вообще-то такой вопрос мне бы следовало задать куда раньше, только отчего-то спросить об этом я не догадалась.
– Если честно, то я еще окончательно не определился... – вздохнул Крис. – Из Монто, несмотря на его сравнительно небольшие размеры, идет множество дорог, по которым в этот городишко везут товар, так что мне простительно некоторое замешательство. К тому же – чего там скрывать!, за последние сутки я зверски устал, спать хочется так, что вот-вот с ног свалюсь. Ты, думаю, ощущаешь себя немногим лучше.
– Что есть, то есть...
Я прекрасно понимаю Криса: мало того, что мы едва не погибли вчера, так еще и сегодняшнюю ночь нам было не до сна – надо было бодрствовать, спасать свою жизнь от тех странных белесых созданий, не дать им возможности добраться до нас.
– Раз ты был здесь ранее... – продолжила я, – то, может, вспомнишь, нет ли где-то поблизости места, где можно сравнительно безопасно переночевать? А еще было бы неплохо, если та ночевка не будет дорогой – у нас осталось всего пара монет.
– Да куда же тут можно пойти?.. – кажется, Крис с трудом удерживался от крепкого словца. – Здесь обычный захудалый городок! Хотя... Знаешь, пожалуй, нужное нам место отыскать можно!
Оказывается, неподалеку от Монто находится небольшой монастырь – ну, этим никого не удивишь, монастырей и храмов в нашей стране хватает, только вот с чего Крис решил, что там нас не будут искать?
– Почему же, могут заглянуть и туда... – не стал отрицать Крис. – Просто один из тамошних монахов пользуется славой ясновидца, и потому в тот монастырь постоянно идут люди для встречи с этим человеком. По слухам, монастырский двор постоянно заполнен прихожанами, да и подле монастыря хватает тех, кто хотел бы переговорить с ясновидцем.
– Те, кто будет нас искать, наверняка заглянут в тот монастырь.
– Сегодня – вряд ли, во всяком случае, у нас есть возможность хотя бы сегодняшнюю ночь выспаться более или менее спокойно, а потом будет видно. Возможно, мы с утра пораньше уйдем из монастыря... Впрочем, пока что я не в состоянии заглядывать так далеко.
– Ты знаешь дорогу в тот монастырь?
– Более или менее. Когда я был здесь в прошлый раз, мы с друзьями решили добраться до монастыря, переговорить с ясновидцем, так сказать, устроить себе небольшое развлечение. Но, как оказалось, такое желание было не у нас одних – к ясновидцу стояли толпы, и у людей не было никакого желания пропускать нас вне очереди. Так мы и убрались отсюда несолоно хлебавши.
– И сколько же времени нужно добираться до этого монастыря?
– Ну, мы тогда были верхом, добрались быстро, а теперь... Думаю, придется идти около часа.
– Тогда пошли.
– Мы и так туда идем. Вон, видишь большой белый камень возле одной из дорог? Вот именно на ту дорогу нам и надо свернуть.
– Как скажешь.
Хорошо утоптанная дорога, возле которой находился белый камень, уходила все дальше в лес. Постепенно темнело, мы шли молча, говорить было не о чем, а я все раздумывала о Крисе – интересно, кто он такой, и как оказался в тюрьме? Ну, то, что он из аристократов – это мне было уже понятно, а с остальным была полная неясность, хотя при желании позже кое-что можно выяснить. Конечно, одежда на нас обоих была отнюдь не высшего класса, но вот обувь... Те дорожные ботинки, которые были на мне во время ареста, стоят огромные деньги, и их изготовили в лучшей мастерской нашей страны. Это было что-то вроде шика – иметь пару обуви из мастерской господина Таффи, и подобную дорогущую обувь заказывали на какое-то торжество, или же как очень дорогой подарок. Бабушка меня баловала, и иногда дозволяла мне приобрести у того мастера очень дорогую обувь из числа той, о которой говорят, что ей сносу нет. Надежная, прекрасно сидящая на ноге, изготовленная из великолепной мягкой кожи, невероятно крепкой... Например, эти дорожные ботинки, довольно-таки простенькие с виду, бабушка заказала мне как подарок для свадебного путешествия, и стоили они огромные деньги. Кроме того, мастерская Таффи изготавливала обувь только для аристократов, и по рекомендации, а всем остальным – будь они хоть того богаче!, мастер отказывал наотрез. Во всяком случае, в моем гардеробе имелось несколько пар обуви от Таффи, а у моей бабушки не было ни одной...
К чему я все это говорю? Да к тому, что сапоги Криса тоже были изготовлены в той мастерской – в этом попрошу мне доверять, на хорошую обувь глаз у меня набит неплохо, а стоить такие сапоги, как у Криса, могут о-го-го сколько! Разумеется, сейчас и моя и его обувь несколько истрепалась, потеряла форму, стопталась, но ее можно еще носить невесть сколько, а при небольшом обновлении она опять будет как новая... Интересно, кто же он, этот Крис?
К монастырю мы подошли уже ночью, и привратник, поворчав для видимости, все же пустил нас на монастырский двор, где, и верно, было полным-полно народа. Почти все они спали, и потому привратник, кивнув на охапку соломы, лежащую на телеге, буркнул что-то вроде «располагайтесь» и ушел. Нам два раза повторять не пришлось – раскидали по земле солому, разложили на ней один из плащей, и улеглись спать, причем уснули почти мгновенно. Единственное, о чем успели договориться – утром встанем пораньше, и уйдем отсюда.
Увы, но уже с утра все поменялось. Нас разбудил многоголосый шум, и мы не сразу поняли, в чем тут дело – оказывается, по двору шел ясновидец, немолодой человек с длинной седой бородой, люди, мимо которых он проходил, кланялись ему только что не в пояс. Иногда ясновидец останавливался, и что-то негромко говорил какому-то конкретному человеку, а потом шел дальше. Ну, лично мне беседы с ясновидцем и даром не нужны, а потому мы с Крисом быстро скатали разложенный плащ и убрали его в сумку. Сейчас этот ясновидец пройдет мимо нас, а потом и мы потихоньку уйдем отсюда...
Однако стоило ясновидцу поравняться с нами, как он остановился. Вначале мужчина внимательно смотрел на меня, потом перевел взгляд на Криса, после чего негромко произнес:
– Если сами не сумеете доказать свою невиновность, то никто за вас это делать не будет. Помогите себе сами, отбросьте в сторону излишнюю деликатность – иногда она только помешает. И не бойтесь рисковать – вам все одно терять нечего. Все, уходите... – и мужчина пошел дальше, а мы с Крисом, растерянно переглянувшись, постояли еще минуту на месте, затем подхватили наши дорожные сумки и направились к воротам монастыря. Никто на нас не обращал никакого внимания – взгляды всех были прикованы к ясновидцу, который в этот момент что-то говорил согбенной старушке.
По счастью, ворота в монастырь к этому времени были уже открыты, и стоило нам их миновать, как мы отчего-то направились не по дороге, а вглубь леса, однако далеко заходить не стали. Вместо этого спрятались за какими-то насаждениями, так, чтоб снаружи нас было не видно, а мы сквозь небольшие просветы в кустарнике могли видеть все. Без сомнений – ясновидец велел нам уходить из монастыря, но почему? Следовало хорошенько подумать над словами этого человека, и решить, что делать дальше, а раз так, то не стоит нестись сломя голову невесть куда...
Однако поговорить мы не успели – оказывается, к воротам подъезжало несколько верховых, судя по виду – конная стража. Буду удивлена, если окажется, что они заявились сюда не по наши души.
– Ну, что скажешь?.. – спросила я у Криса.
– Насчет чего?.. – покосился на меня тот.
– Насчет того, что нам надо доказывать свою невиновность.
– Слушай, не сыпь соль на раны, ладно?.. – чуть нахмурился тот. – На том руднике я оказался по решению суда, и приговор никто не отменял, и отменять не собирается. Говорить о справедливости можно все, что угодно, только вот неплохо бы знать, как этого добиться, а заодно хорошо бы уточнить, как мне следует поступить дальше. Не хочется прятаться всю оставшуюся жизнь.
– Не тебя одного терзают такие вопросы. Скажу тебе правду – у меня положение куда хуже, чем у тебя.
– Ты еще скажи, что мы с тобой одного поля ягода.
– О ягодах сейчас вспоминать не надо, поговорим о другом. Крис, как ты отнесешься к тому, чтоб немного заработать?
– Странный вопрос, особенно в нашем нелегком положении... – покосился на меня молодой человек. – Разумеется, я согласен. Вопрос в другом: нельзя ли конкретней уточнить это слово – немного?
– С десяток золотых монет там, надеюсь, будет. Возможно, и больше: я их в тот момент просто не успела пересчитать – торопилась, времени не было.
– Звучит неплохо, но я с горечью отмечаю печальную истину: надо же, какое у тебя темное прошлое!
– Другого, увы, нет. Впрочем, тут мы с тобой наверняка товарищи по несчастью.
– Согласен. Итак, шутки в стороны, говори, что нужно сделать?
– Помочь мне кое-что украсть из запертого и хорошо охраняемого дома.
– Хм, а ты рисковая девушка.
– Успокойся, в том, о чем я тебя прошу, нет ничего страшного, и я не собираюсь никого резать. Чтоб ты окончательно успокоился, сообщаю: у меня нет намерений вскрывать сейф и красть шкатулку с семейными драгоценностями.
– Тогда что ты намерена утащить?
– Пока промолчу.
– А почему бы мне тебе и не помочь?.. – махнул рукой Крис. – Мы и без того уже столько натворили!.. Одной статьей больше, одной меньше – тут уже без разницы.
– То есть ты согласен?
– Да.
– Крис, а ты в Тароне когда-нибудь был?.. – неожиданно для себя спросила я.
– Проездом. Так, с друзьями походили по улочкам, попили вина в таверне...
– Тебя там знают в лицо?
– Все может быть... Почему ты заговорила о Тароне?
– Просто наш с тобой путь лежит туда.
– Что ж, лишний раз освежу воспоминания об этом городе... – пожал плечами Крис. – Я уже о нем стал забывать.
Ты, Крис, может, что и забудешь, зато мои воспоминания о Тароне и ее обитателях вряд ли хоть когда-то улетучатся из памяти.
Глава 5
В кустах, что расположены неподалеку от монастыря, нам пришлось просидеть довольно долго. Вначале мы ждали, когда монастырь покинут конные стражники, и, судя по тому, что служители закона отправились в обратный путь без особой спешки, можно было понять – ничего подозрительного они там не нашли. Видимо, за время нашего короткого пребывания в монастыре мы не привлекли к себе особого внимания. Все верно: пришли поздно, нас почти никто не видел, а если даже кто и обратил внимание на пришедших, то есть на нас, то вряд ли станет сообщать об этом страже – простые люди стараются лишний раз не связываться со служивыми, и уж тем более не станут это делать в святом месте. Что касается привратника, то за время пребывания на своем посту он успел перевидать столько прихожан, что сейчас они для него все сливаются на одно лицо. И потом, сюда каждый день приходит по десятку – другому семейных пар, а то и больше, так не станешь же запоминать всех! Если же говорить о ясновидце, то не для того он отправлял нас из монастыря, чтоб пустить стражу по нашим следам.
Теперь же мы следили за уходящими из монастыря людьми, стараясь выбрать тех, кто больше подходил нашим планам – все же в одиночку по дороге нам идти не стоило, нужно было подобрать себе спутников, причем таких, кто не стал бы задавать нам лишних вопросов. Без сомнений – сейчас в округе вовсю идут поиски беглых, то есть нас, и на дорогах наверняка должны быть посты стражников, а потому служители закона в первую очередь станут обращать внимание на тех, кто идет вдвоем. Проще говоря, без спутников нам сейчас никак не обойтись. Правда, людей, подходящих для наших целей, все никак не было, и нам оставалось только набраться терпения. Тех, кто покидал монастырь, было довольно много, но немало было и таких, кто только-только направлялся в это святое место для встречи с ясновидцем.
Зато мы сумели с пользой использовать время ожидания – каждый из нас двоих снял с себя ту одежду, в которой был на руднике, и закопал ее в землю. Не знаю насчет Криса, а мне сразу стало легче, словно с этой рваной одежкой я зарыла неприятные воспоминания об этой каторге. Ох, помыться бы сейчас еще, причем как следует, а не то грязи на мне наросло невесть сколько, но, увы, пока что грезы о речке остаются для меня неосуществимой мечтой.
К сожалению, ждать нам пришлось довольно долго, пока, наконец, Крис не произнес:
– Кажется, это именно то, что нам нужно...
И верно – из ворот монастыря вышли двое пожилых, небогато одетых людей. Мужчина передвигался медленно, тяжело опираясь о костыль, да и женщина, идущая рядом с ним, шла с заметным трудом. Похоже, у обоих болят ноги. Интересно, почему они отправились пешком? Могли бы попроситься на телегу к одному из отъезжающих – в монастырях, как правило, на такие просьбы отказа нет. Хотя, вообще-то, все то немалое время, что мы наблюдаем за монастырскими воротами, оттуда не выехала ни одна телега...
– Пусть эти двое отойдут немного подальше от монастыря... – продолжал Крис. – А уж потом мы к ним подойдем.
– Как скажешь.
– Да, голубушка, ты платок пониже подвяжи – уж очень внешность у тебя приметная... – хмыкнул Крис. – Конечно, мне приятно идти рядом с красивой женщиной, но ты хотя бы скорбь на лице изобрази, или живописуй горькое уныние. Заодно и горбись немного, а не то любой, глядя на твою осанку, сообразит, что к чему.
– Тогда и ты свою шапку пониже сдвинь... – посоветовала я. – У тебя, вообще-то, на лице тоже особо не заметно благостности, кручины и покорности судьбе. Кстати, и тебе бы сутулиться не помешало, а то плечи постоянно развернуты, да и такой манере держаться деток в бедных семьях явно не учат. Что, в свое время у тебя был строгий учитель? Наверное, загонял тебя, втолковывая правила поведения и манеру держаться?
– Не то слово! Это был зверь, а не человек! Ты даже не поверишь, сколько раз мне его пристукнуть хотелось...
Мы догнали пожилую пару примерно в полуверсте от монастыря, и Крис вежливо поклонился:
– Добрый день, и пусть Небеса благословят ваш путь!
– И вам того же... – мужчина остановился и старался отдышаться – похоже, дорога давалась ему нелегко. Женщина, стоявшая рядом с ним, тоже вытирала пот со лба – было заметно, что и она тоже устала. Вблизи эти двое смотрелись куда старше, чем издали. – Тоже из монастыря идете?
– Откуда же еще... – Крис поглядел на мужчину и покачал головой. – Э, да вы, похоже, еле ноги передвигаете. Что ж на телегу-то ни у кого не попросились?
– Да как-то не привык я напрашиваться... – мужчина тяжело вздохнул, и тяжело присел на обочину. – Думал, и так дойду, а вот не получается! Совсем я что-то обезножел...
– Беда, если ноги не держат... – Крис покачал головой. – Тогда от моей помощи, надеюсь, не откажешься. Все же и вы, и мы из монастыря возвращаемся, а, значит, Небеса нам знак подают!
– Спасибо, люди добрые... – мужчина с облегчением вздохнул. – Коли подмога от чистого сердца, то с радостью соглашусь!
Когда же мы вновь отправились в путь, то Крис едва ли не тащил на себе старика, который, и верно, с трудом переставлял ноги, а я помогала идти его жене. Бедная женщина не знала, как нас и благодарить, все время нам твердила, что, дескать, ходили в монастырь помолиться о здоровье, да о мире и ладе в их большой семье, а оно вон как вышло – у мужа больные ноги совсем отказывают!..
Не сказать, что наш дальнейший путь был легким, вернее, мы не столько шли, сколько плелись, но зато встречавшиеся люди кивали нам головами: мол, тут все понятно, сын помогает идти больному отцу. Несколько раз мы останавливались на отдых, и после одной из таких остановок старик, попытавшись встать, вдруг растерянно произнес:
– Святые Небеса, я ног не чувствую! Совсем не держат!
– Как, снова?.. – ахнула старушка. – А я ж ведь как чувствовала, что так произойдет, того и опасалась!..
Как мы поняли из ее слов, у ее мужа однажды уже было такое, что ноги отказывали, и он ходить не мог – тогда деревенская знахарка помогла, поставила его на ноги, и вот опять та же беда приключилась!.. Люди добрые, вы нам помогите до дома родственников дойти, мы вам век благодарны будем!..
Крис все же попытался приподнять старика, ухватив его за подмышки, но все было бесполезно. Плохо дело...
– Похоже, придется мне за лошадью идти... – старушка была готова заплакать.
– Что, в монастырь за подмогой вернетесь?.. – не поняла я.
– Нет, у нас родственники неподалеку живут, мы к ним и приехали – лечебные травы на продажу привезли. К родне мы из деревни явились, и у них же лошадь оставили...
– А чего ж в монастырь пешком отправились?.. – не понял Крис.
– Так лошадь-то у нас старая, не хотели ее лишний раз гонять. Да и к святому месту надо идти своими ногами...
Ага, рассказывайте! Здесь все дело в обычной крестьянской привычке экономить на всем: если лошадь старая, то отправляться на ней в монастырь не стоит – пусть животинка отдохнет на дворе пару дней перед обратной дорогой домой. У нас в стране есть неписаные правила: если направляешься в монастырь не пешком, а на телеге, то по пути туда следует подбирать в дороге всех больных и увечных. Да и когда будешь возвращаться оттуда, то не положено отказывать в помощи тем, кто просит подвезти его на телеге... Ох, дорогие мои старички, ваше стремление пожалеть свою старую лошадь выходит боком всем нам!
– Что ж, раз так получилось, то делать нечего... – вздохнул Крис, который тоже понял, в чем тут дело. – Не бросать же вас одних посреди дороги. Уж как-нибудь потихоньку дотащу вас на закорках, то бишь на спине.
– Я ж ведь тяжелый... – растерянно произнес старик. – Устанешь, спину надорвешь...
– Значит, придется отдыхать почаще... – развел руками Крис.
– Спасибо, сынок... – всхлипнула старушка, а мне только и осталось, что искренне посочувствовать Крису. Пусть старичок довольно-таки сухощавый, невысокий, и по виду не сказать, что очень тяжелый, а Крис парень крепкий, но... Что ни говори, но нелегко тащить на своей спине взрослого человека, да и путь неблизкий.
Так оно и случилось. Если вначале Крис умудрялся нести старика без остановки едва ли не четверть часа, а потом отдыхал, то постепенно переходы становились все короче, а перерывы на отдых – длиннее. Мне же оставалось надеяться только на то, что когда мы выйдем из леса, то встретим на пути какую-либо подводу, на которой можно отправить старика домой, вернее, в тот дом, где он остановился.
Однако стоило нам, наконец-то, выйти из леса, как у меня сердце чуть ли не упало в пятки: неподалеку от большого белого камня, указывающего путь к монастырю, сейчас стояло несколько стражников. Вообще-то еще вчера тут и близко не было никого из служителей закона, зато сейчас здесь явно находится что-то вроде поста. А еще у этих людей наверняка есть наши приметы...
Стражники без особого интереса смотрели на нас, но когда мы все же поравнялись, один из служивых поднял руку:
– Стойте! Кто такие?
– Сами разве не видите?.. – возмутилась старушка. – Из монастыря идем, а у моего мужа ноги отказали. Не задерживали бы вы нас, а?
– У нас приказ – ищем беглых, мужчину и женщину, велено глядеть во все глаза.
– Каких еще беглых?
– Каторжников, они вчера в наших местах объявились. Говорят, с рудников удрали. Сами понимаете – на каторгу просто так не отсылают, а значит, там убийцы какие-нибудь, или бандиты отпетые. Потому и вышло распоряжение – поймать их обязательно, а не то эти двое могут причинить немало бед. Оба молодые, опасные, вот и останавливаем всех и каждого. Вас тоже проверить не помешает...
Кажется, из этих слов старушка поняла только одно: если сейчас этого молодого парня, который несет на себе ее мужа, задержат, то непонятно, как они с обезноженным супругом сумеют добраться до нужного дома, ведь вряд ли кто-то из стражников так же потащит на себе немощного старика. Конечно, можно будет попытаться уговорить кого-либо из проезжающих взять на свою телегу немощного старика, и отвезти его к родственникам, только вот сделать это совсем непросто. Ну, раз такое дело, то бабуля решила сражаться до последнего.
– Да вы чего удумали?.. – возмутилась она. – Ищите, кого вам велено – на то вы и поставлены служить, а мы-то тут при чем?
– Просто ваш молодой мужик по приметам вроде похож на того беглого...
– Да мало ли, кто на кого похож?! – бабуля стала выходить из себя. – Это ж внук мой старший, они с женой вместе с нами в монастырь ходили! Мы люди бедные, лошади с телегой у нас нет, а внучек с женой нас не забывают! Разве не понятно, что одни бы мы в такой путь не отправились?
– Когда вы пошли-то в монастырь?.. – поинтересовался один из стражников, тот, что был постарше чином. Кажется, этот вопрос был задан, скорее, для проформы – понятно, что если перед ними, и верно, родственники, то пусть идут своей дорогой.
– Три дня назад... – продолжала гневаться старушка. – А вы ж сами сказали, что каторжники только вчера тут объявились. Сегодня в монастыре тоже стража была, всех нас переглядели, только что в ряд не выстраивали! Теперь-то мне ясно, кого искали.
– Понятно... – стражник царапнул по мне взглядом. – Красивая жена у твоего внука...
– Какая есть... – отрезала старушка. – Все, мы пошли, а то внучок и надорваться может – дед у меня не из легких.
– Идите... – махнул рукой все тот же стражник. Мы снова двинулись в путь, но я чувствовала, как стражник провожает меня долгим взглядом. Вряд ли я вызвала его подозрения – скорее, мужик рассматривает всех проходящих мимо привлекательных женщин. Как бы впоследствии не вспомнил полученные приметы, и не стал сравнивать их со мной...
Дорога до нужного места заняла у нас еще часа полтора. Как оказалось, старички остановились у своих родственников, дом которых находился на краю поселка, неподалеку от реки, и вот именно туда-то Крис принес обезноженного человека. По дороге мы еще пару раз встречали посты стражников, но больше нас не останавливали – мы все же шли в поселок, а не из него. Когда же, наконец, мы подошли к нужному дому, то было заметно, что Крис здорово вымотался.
По счастью, сейчас, в разгар рабочего дня, из всей родни стариков в доме было только с пяток ребятишек, да тетка неопределенного возраста, которая встретила нас без особого восторга – мол, сейчас двух бандитов повсюду ищут, не хватало еще чужаков в дом приглашать!.. Вон, и без того из-за этих двух беглых каторжан детей на улицу не пускаем, ждем, когда стража скажет, что их наконец-то поймали!.. Еще с ночи везде посты наставлены, все лодки с баржами проверяют, стражники рыскают по дорогам и ходят по дворам, предупреждают, чтоб жители были настороже, и при появлении незнакомых людей сразу же стражу звали... Можно сказать, сейчас в поселке дым стоит коромыслом, и насчет чужаков местные жители имеют опаску, причем небезосновательную! Помощь пожилому человеку – дело, конечно, хорошее, но к незнакомым людям сейчас во всем поселке относятся с подозрением, так что простите нас, люди добрые, но чуток передохнете с дороги – и пора вам честь знать!..
В словах недовольной тетки был резон, да мы и сами понимали – раз идет такой розыск, то нам не стоит здесь задерживаться.
Пока старушка хлопотала над приболевшим мужем, Крис переводил дух и, приходил в себя, сидя на небольшой лавочке на дворе. Необходимо было срочно решить, куда направляться дальше, и в то же время было предельно ясно, что в здешних местах на нас объявлен розыск. Значит, нашли лодку, на которой мы удрали, и почти наверняка в этом поселке находится кто-то из тех, кто знает нас в лицо. Невесело...
Пока я раздумывала, что же нам делать, Крис разговорился с двумя ребятишками из числа тех, что были в доме. Одному из них было десять лет, второму девять, а остальные малыши были и того младше. Всем им хотелось пойти на улицу, играть с друзьями, только вот пока что ребятне было велено сидеть дома, а иначе получат хворостиной по мягкому месту... Ну, уж раз им строго-настрого велено не уходить со двора, то можно и с незваными гостями побеседовать. Я, если честно, не очень-то вслушивалась в то, о чем Крис разговаривал с ребятишками – считала, что он просто тянет время отдыха. Однако когда недовольная тетка вновь появилась во дворе, загоняя ребятишек в дом, Крис встал со скамейки, и, чуть поклонившись, произнес:
– Спасибо, хозяюшка, что разрешили отдохнуть с дороги. Нам идти пора, путь до дома все же неблизкий, ты уж передай от нас привет и пожелания здоровья нашим попутчикам. Надеюсь, старику полегчает.
– Передам... – хозяйка, поняв, что мы уже собрались уходить, несколько смягчилась. – Вы уж извините, если что не так, но меня тоже понять можно... Доброго вам пути.
Стоило нам оказаться за воротами, как я спросила:
– Куда мы сейчас?
– Неподалеку отсюда есть постоялый двор под названием «Зеленая тина» – туда и направляемся. У здешних бедняков это весьма популярное место, да и комнаты для проезжающих самые дешевые во всем поселке.
Точно, те детишки, с которыми беседовал Крис, упоминали о каком-то постоялом дворе, но я все эти разговоры пропустила мимо ушей – с той парой монеток, что имелись у нас, на постоялом дворе делать нечего.
– Зачем? Что мы забыли в этой, как ее?.. В «Зеленой тине»...
– Есть возможность незаметно убраться из этого поселка.
– Каким образом?
Оказывается, ребятишки рассказали Крису о том, что в их поселок два дня назад приехал бродячий театр. Уж не знаю, что за репертуар был у этого театра, но оба выступления труппы провалились вчистую: публика совершенно не поняла смысла спектаклей, и если не освистала игру актеров, то к окончанию каждого из представлений в зале почти не осталось зрителей, да и те, можно сказать, спали в открытую. Как и следовало ожидать, после такого провала господа актеры еще с вечера вдрызг напились, и сегодня же намеревались покинуть поселок, где должным образом не оценили их талант...
– Извини, но какое отношение к нам имеют эти актеры? При чем здесь лицедеи с их неудачным выступлением?
– Да при том, что они остановились как раз в «Зеленой тине», до которой нам дойти – всего ничего. Надо постараться напроситься к ним, так сказать, за компанию, и вместе отправиться в путь.
– С чего ты решил, что они пойдут нам навстречу? В труппе вряд ли нужны посторонние.
– Все верно, только творческие люди – народ особенный, к ним нужен специальный подход, с должным уважением и серьезным обоснованием. К тому же актеры всерьез обижены на местных жителей, которые не оценили их талантов, а потому вполне могут помочь нам, хотя бы для того, чтоб почувствовать себя отомщенными.
– Спорная идея.
– Другой все равно нет.
– Но стоит нам появиться на пороге, как хозяин этого постоялого двора сразу же доложит страже о нашем проявлении!
– Значит, надо сделать все, чтоб не попасть ему на глаза.
Как я и предполагала, постоялый двор «Зеленая тина» оказался довольно-таки убогим местом из числа тех, в которых обычно находит приют вся местная пьянь. Не знаю, как шли дела у хозяина этого низкопробного заведения, но хотя бы небольшой ремонт этому зданию явно не помешает – вон, кое-где крыша прохудилась, у стен доски отваливаются, перед домом грязь, вывеска с намалеванным зеленым пятном еле-еле держится на гвоздях и давно нуждается в обновлении... Тем не менее, «Зеленая тина» совсем не выглядит заброшенной. Наоборот: судя по всему, именно здесь принято спускать свои мелкие монетки тем из местных жителей, у кого в кармане совсем небогато, и кто перебивается небольшими заработками, а заодно не очень привередлив как в еде, так и в хмельном питье. А еще понятно, что дела у приезжих артистов далеко не блестящие, раз они остановились в столь неприглядном месте.
Я думала, что Крис направится внутрь постоялого двора, но он и близко не подошел к входу, а стал обходить обшарпанное здание, стараясь вглядеться в окна.
– Ты куда?.. – дернула я парня за руку.
– Ищу, где остановились господа актеры.
– Но...
– Похоже, Дарил, ранее ты не останавливалась на постоялых дворах, а если там и бывала, то крайне редко. Так вот, все более или менее приличные и дорогие комнаты находятся, как правило, на втором этаже, а вот те помещения, что есть внизу – они сдаются за самую низкую плату. Не думаю, что актеры, волею судьбы оказавшиеся в этих местах, очень богаты – скорее, перебиваются едва ли не с хлеба на квас, так что наверняка искать их нужно в самых дешевых комнатах этой задрипаной гостиницы.
– Все равно я что-то не понимаю. Вряд ли эти люди смогут помочь нам...
– Тут ты не совсем права. Какими бы они не были актерами – хорошими, или не очень, но почти каждый из них владеет искусством накладывания грима, а это как раз то, что нам сейчас крайне необходимо.
– А если к этому времени театральная труппа уже уехала?.. – резонно поинтересовалась я. – Уже день на дворе, давно пора быть в пути...
– О наивность... – усмехнулся Крис. – Дарил, похоже, ты не имеешь никакого представления о свободной актерской жизни! Время выступления, или начало спектакля – это для них дело святое, зато в остальном... Скажем так: загнать комедиантов в те рамки, которых придерживаются остальные люди – это дело сложное, почти невозможное.
– А ты откуда так хорошо осведомлен о жизни актеров?
– Одно время увлекался театром, вернее, не столько высоким искусством, сколько актрисами. Каюсь, было дело, грешен. Помнится, тогда я много чего нахватался, даже знаю названия некоторых из артистических трупп... Стоп! Похоже, мы у цели...
Точно: из приоткрытого окна, расположенного совсем близко от земли, доносился чей-то голос – кажется, читают стихи. Покосилась на Криса – и тот чуть кивнул мне в ответ – мол, понятно, что вряд ли те пьянчуги, что сидят в общем зале, станут наслаждаться высокой поэзией. Ладно, пусть теперь Крис займется переговорами с артистами...
– Это как понять?.. – недовольно изрек пожилой мужчина, когда Крис распахнул окно и забрался в комнату, а затем там же оказалась и я. – Кажется, я посторонних не приглашал. Что вы тут делаете?
– Простите... – Крис прикрыл окно. – Я услышал стихи, и...
– Надо же, в этой дыре кто-то в состоянии отличить звонкий слог Корнеция от скрипа тележного колеса или криков чаек... – язвительно пробурчал все тот же пожилой мужчина. Кажется, Крис был прав: наше внезапное появление всего лишь вызвало некое раздражение присутствующих, но возмущения и удивления точно не было. – Хотя насчет чаек я здорово разочарован – разумеется, они по недоразумению считаются птицами поэзии, но от их отвратительных воплей моя бедная голова идет кругом!
– Если не ошибаюсь, только что мы имели честь слышать в вашем исполнении «Балладу о вишне»... – продолжал Крис. – Пропустить такое выступление совершенно невозможно.
– Вообще-то более верное название этого произведения звучит как «Баллада о вишневом дереве», но лентяи-переписчики взяли за правило сокращать название столь восхитительного творения Корнеция... – отозвался пожилой мужчина, и тут же поинтересовался. – Вам понравилось, как я читал эту балладу?
