Текст книги "Скользящие по грани (СИ)"
Автор книги: Веда Корнилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 51 страниц)
А вот нам нужно было поторапливаться – небо уже светлело, наступало утро. К тому же нужно было с минуты на минуту ожидать появления погони – как я и предполагала, Биба (которую нам все же удалось напугать до полуобморочного состояния) отправила своего муженька в Тарону, вернее, во дворец ди Роминели с сообщением, что сумела отыскать бывшую хозяйку и теперь идет по ее следу. Девица все верно рассчитала: в Труа мы должны были приехать к вечеру, так что вряд ли продолжили бы свой путь, на ночь остановимся на одном из постоялых дворов, и потому Биба принялась обходить их по-очереди. Конечно, она была бы не прочь первым делом отыскать того возницу, что привез нас в этот город, и выяснить, где именно он нас высадил и куда мы отправились дальше, но возница, очевидно, остановился на ночь у своих родственников, а где они живут – этого Биба не знала. Н-да, если бы мы не проявили должную осторожность, и я бы не заметила появление этой девицы возле постоялого двора, то, боюсь, там бы пришлось плохо.
Куда мы направлялись сейчас? К дому одного из родственников мужа Бибы, у которого она оставила бричку с лошадью. Скажете, идти туда – это неразумно? Я скажу больше – это еще и опасно, но пешком из этого города мы далеко не уйдем, а разыскивать ночью торговцев лошадьми – дело не только глупое, но еще и бесперспективное. Оставалось надеяться только на то, что родственник Бибы окажется из тех, кто сам не прочь заработать.
Нужный дом отыскали довольно быстро – он находился недалеко от дороги: Биба, перепуганная почти до нервной икоты, дала нам точные приметы, как дойти до дома родственника, и заодно пояснила, где этот самый дом расположен и как он выглядит. Правда, нужный нам дом выглядел весьма убого – чуть живой домишко с разваливающимся крыльцом и прохудившейся крышей, да и огородишко возле дома был неухожен. Похоже, хозяин этого дома явно бедует, а, значит, у нас есть все шансы на положительный исход.
Пробрались в сарай, стоящий возле дома. Так и есть: внутри находится крытая двухколесная бричка, причем даже не распряженная. Это ж самое то, что нужно! Однако стоило нам оказаться в сарае, как услышали недовольный мужской голос:
– Чего вам тут надо?
А вот и сам хозяин – мужичок средних лет, который для острастки держит в руках топор. Видимо, готов защищать чужое добро, потому как своего у него, скорей всего, нет – вон, сарай почти пустой, только в углах валяется какой-то хлам. Судя по отечному лицу этого человека, было понятно, что с зеленым змием он находится на короткой ноге, чем и объясняется как полностью запущенный дом, так и опухшая физиономия хозяина. Правда, сейчас мужик трезв, и это состояние ему явно не по душе: вид у него недовольный, если не сказать – раздраженный, ему явно хочется выпить, и очевидно, что вступать в беседы с посторонними он не намерен. Впрочем, Крис тоже не собирался вести долгие разговоры на отвлеченные темы, и потому безо всяких предисловий обратился к хозяину:
– Заработать хочешь?
– Ну, предположим... – мужичок пока что не опускал топор.
– Ты эту бричку охраняешь, так?
– А хоть бы и так! Вам-то что за дело?
– Как насчет того, чтоб продать нам ее за три золотых?
– Чего?.. – искренне удивился мужик, но топор все же опустил. – Вам тут что – рынок? Или, может, я похож на торговца? Пошли отсюда!..
– Я говорю серьезно... – продолжал Крис. – Продай, будешь при деньгах.
– Хорошо заливаешь – при деньгах... А на кой ляд она вам сдалась?
– Значит, надо.
– Эта повозка с лошадью... – в голосе мужчины явно была слышна досада. – Она ж не моя!
– И что с того?.. – Крис пожал плечами. – Ты о себе подумай, а не о других! Тебе ж за ее охрану в лучшем случае сунут пару медных монет, а мы тебе три золотых даем!
– Так-то оно так, но... – кажется, мужчина невольно стал сравнивать то, что ему пообещала заплатить Биба, и что предлагаем мы. Будем надеяться, что родственные чувства в этой семье не ахти какие сильные, и у хозяина все же возобладает желание устроить себе беззаботную жизнь хоть на какое-то время.
– При чем тут «но»?.. – продолжал Крис. – В этой жизни каждый сам за себя. Твои богатые родственники из-за пропажи брички особо не обеднеют, а тебе эти деньги пригодятся. И потом, они люди не бедные, а тебя состоятельным человеком назвать сложно.
– Хм... – призадумался мужик. Надо сказать, что его ничуть не удивили слова Криса насчет родственников – видимо, он даже не задумывался о том, откуда об этом известно посторонним. – Верно, за охрану много не заплатят – там еще те жмоты, кинут монетку, да и все, потом еще будут утверждать, что навек облагодетельствовали... Но если я вам эту повозку продам, и об этом узнают, то мне ж башку свернут! Рисковать ради трех золотых...
– Если столкуемся, то можно и чуток добавить!
Судя по сосредоточенному выражению лица хозяина этого домишки, он в принципе не возражает против подобного развития событий, только вот не знает, как это сделать с наибольшей безопасностью для себя. Конечно, родственные связи – дело хорошее, только в этом случае и о собственной выгоде забывать не стоит, ведь когда еще так повезет?! Ну и хорошо, нам только того и надо...
Через четверть часа мы уже выезжали из Труа. До того времени мы связали мужичка, и даже чуть расцарапали ему голову – со стороны это выглядит так, будто беднягу ударили по голове, и он потерял сознание, после чего несчастного скрутили и бросили на землю. Ничего, за шесть золотых можно и пострадать немного, тем более что долго лежать ему вряд ли придется: мы уже знали, что скоро сюда примчатся люди господина ди Роминели – как нам призналась Биба, именно в этом домишке она и должна была поджидать своего супруга вместе с подмогой. Просто удивительно, что их тут все еще нет, ведь по словам мужичка, утром в его дом должны приехать люди, и их наверняка будет немало, а к тому времени Биба должна была уже выяснить, где мы находимся... Хотя, если прикинуть по срокам, то пока муж Бибы добрался до Тароны, пока его соизволил принять господин ди Роминели, пока Лудо Мадор выслал за нами своих людей... Надо еще и учесть немалое расстояние между Тароной и Труа... В общем, по всем прикидкам погоня должна проявиться в ближайшие полчаса, так что нам надо удирать, и как можно быстрее.
Улицы были почти пустые, попадались лишь редкие прохожие. Зато когда мы покинули город и вновь оказались на проезжей дороге, то там было куда более оживленно – крестьяне встают рано. Первое время, пока вокруг находились обжитые места, мы особо не понукали лошадь, но позже, когда миновали окрестности Труа, стали вовсю подстегивать бедную лошадь – все же не стоило забывать о погоне. По счастью, лошадь была крепкая, бричка легкая, так что остается надеяться на то, что и в этот раз мы сумеем уйти.
– Если не секрет, то чем тебе так насолила эта девица?.. – поинтересовался Крис, когда мы поняли, что за нами нет погони, и можно немного перевести дух.
– Долго рассказывать.
– А у нас пока что есть время.
– Ну, если коротко...
– Можно и коротко... – не стал возражать Крис.
Биба... Эту служанку ко мне приставили едва ли не сразу же после того, как я переступила порог дома господ ди Роминели. Невзрачная девица со смуглой кожей и темными глазами навыкате вначале показалась мне тихой серой мышкой, безропотной и безвредной, а потом я и вовсе стала проникаться к ней все большим доверием. В то время до меня еще не дошел тот очевидный факт, что простую добросердечную служанку ко мне вряд ли приставят. Ну, а Биба была предупредительна, вежлива, услужлива, и, как казалось, искренне сочувствовала мне. Более того – я даже стала к ней привязываться, потому как мне очень хотелось видеть дружеское лицо и добрую улыбку среди холодного и чванливого дома ди Роминели. Этот искренний самообман продолжался около двух месяцев, а затем закончился весьма неприятным и постыдным образом.
В тот день Биба тихонько сообщила мне, что ее жених отправляется в мои родные места – мол, он едет туда с обозом, и может передать письмо от меня бабушке или отцу. Понятно, что в этом случае ее жених сильно рискует – а вдруг об этом кто-либо узнает и сообщит господам ди Роминели?!, так что она очень извиняется, но просит заплатить ей за труд. Еще Биба умоляла указать в письме, чтоб мои родные подкинули денег ее жениху за доставку письма – мол, он берется за это дело только ради их с Бибой совместного будущего...
Надо сказать, что в то время у меня еще оставалась некая наивность и вера в порядочность, а еще я, опять-таки, все же доверяла людям, а потому написала большое письмо родным, умоляя их сделать все возможное, лишь бы помочь мне вырваться из семейства ди Роминели. Можно сказать, в это послание я вложила всю душу и всю ту боль, что к тому времени накопилась в моей душе, и мне очень хотелось надеяться, что родные предпримут все возможное для моего освобождения, потому что иным словом, как неволя, свой брак я назвать не могла. Биба забрала мое письмо, вернее, спрятала его под своей одеждой, а в качестве платы за труды (наличных денег у меня все одно не было) я отдала ей перстень с крупным рубином – на те деньги, что можно выручить от продажи этого камня, можно купить небольшой домик в Тароне. Ну, а мне только и оставалось, как мечтать о том, что родные, получив это письмо, вырвут меня из этого ужасного дома, такого красивого снаружи, но в действительности оказавшегося настоящей тюрьмой.
Разочарование было не просто горьким, оно еще оказалось и невероятно унизительным. На следующий день в доме ди Роминели в очередной раз собралось все их милое семейство, причем на это сборище позвали и меня, что было весьма необычным – считалось, что я еще не достойна столь высокой чести, как находиться среди них. То, что произошло дальше, я никогда не забуду: все члены семьи ди Роминели в полном составе находились в зале, сидели, словно в суде, ожидая покаяния грешника. Мне было велено встать посреди зала, словно преступнице, после чего господин Лудо Мадор, цедя слова и обливая меня презрением, сообщил, что в их семью привели паршивую овцу, которая не оценила великого счастья, выпавшего на ее долю, и без остановки льет грязь на их благородное семейство. В доказательство своих слов он достал мое письмо, то самое, которое я вчера отдала Бибе. Дальше все было, как в дурном сне: мое письмо зачитали вслух, потом едва ли не каждый из этого милого семейства высказал мне все, что обо мне думает, после чего дорогой супруг при всех надавал мне пощечин, причем бил так, что на следующий день у меня затекли глаза и опухло лицо....
Увы, этот было не все. Уже в нашей комнате он велел Бибе, которая все это время стояла с кротким и невозмутимым видом, принести мою шкатулку с драгоценностями, после чего вынул оттуда небольшую бриллиантовую брошь, и бросил ее Бибе – это тебе за верную службу. Затем он сломал мне палец на одной руке, а потом и на другой – мол, если ты считаешь возможным отдавать за каждое свое кляузное письмо по дорогому кольцу, то тебе не стоит иметь здоровыми эти самые пальцы – нечего на них носить кольца!.. А еще запомни раз и навсегда: в обязанности Бибы входит и необходимость следить за каждым твоим шагом, и если она заметит хоть что-то подозрительное, то об этом я буду знать в тот же день, и тогда пеняй на себя... И вот еще что: отныне все твои драгоценности будут находится в сейфе моего отца, а иначе ты по собственной глупости и дурости в скором времени раздашь все, что принесла в приданое, а оно отныне принадлежит мне...
Думаю, не стоит упоминать о том, что с того самого времени я уже ни на грош не доверяла своей служанке, и даже лишний раз смотреть на нее не могла, но Бибе было все – как с гуся вода. Много позже я узнала, что попросить меня написать письмо родным – это была целиком инициатива моей служанки, этой самой Бибы, которой позарез требовались деньги на свадьбу и обзаведение собственным хозяйством. Что ж, у нее все получилось именно так, как она и задумывала. Тем не менее, наглая девка по-прежнему вела себя со мной вежливо, обходительно, мило улыбалась, только что в глаза преданно не заглядывала, а потом попыталась, было, вновь втереться мне в доверие, только все ее усилия оказались напрасны, да и, честно говоря, было бы странно, если б я вновь совершила подобную глупость...
– Теперь мне понятно, отчего она так испугалась... – хмыкнул Крис. – Всерьез восприняла все наши страшилки, решила, что теперь пришла твоя очередь с ней разобраться... Кстати, твои сломанные пальцы... Они нормально зажили?
– Как сказать... На правой руке с пальцем все в порядке, а вот на левой... Он почти не сгибается. Тот палец был сломан сразу в нескольких местах, и переломы срослись неудачно. Мой бывший муж, несмотря на низкий рост и непропорциональность фигуры, был очень сильным человеком, а когда он впадал в ярость, то его сила удваивалась... Все, больше о нем не говорим! Меня куда больше беспокоит другое, то, что Биба сказала о моих родных.
– Понимаю...
Дело в том, что насмерть перепуганная Биба без запинки отвечала на все наши вопросы, ведь в то время ей было явно не до вранья. Так вот, когда в конце нашего разговора я спросила ее, не знает ли она что-либо о моих родных, то девица без промедления ответила – а то как же! Оказывается, за пару дней до того, как Бибе показали на порог, она слышала, как господин ди Роминели велел стряпчему предъявить расписку о погашении долга в две тысячи золотых семье графа де ля Сеннар. Дескать, у них, конечно, денег нет, вдове с детьми никто в долг давать не намерен – все одно отдавать нечем, так что вся эта высокородная семья пусть выметаются из своего замка, после чего там необходимо описать все имущество, и пустить замок с молотка. Что касается вдовушки и ее деток, то не они первые скатываются в нищету, не они последние...
Надо сказать, что от этой новости у меня на душе стало тошно. Мачеха было неплохим человеком, у нас с ней были хорошие отношения, и я любила своих сводных братьев и сестру. А еще мне было известно, что мачеха – круглая сирота, так что помочь ей некому, и с детьми ей пойти тоже некуда. Что же касается бабушки, то она и без того истратила кучу денег, пытаясь добиться моего освобождения, и вряд ли сумеет помочь моей мачехе, которая ей, по сути, никто. К тому же две тысячи золотых – это очень большие деньги, а бабушка при наших последних встречах как-то обмолвилась, что ее дела тоже идут далеко не лучшим образом...
– Долг в две тысячи золотых... – я покачала головой. – У меня в голове не укладывается, как отец мог накопить такую сумму! Скорей всего, семейка ди Роминели скупила все старые долги отца – он совсем не умел хозяйничать и вести денежные дела! Похоже, семья моего бывшего мужа старается мстить мне всеми доступными ей средствами. Наверняка отец занял крупную сумму, чтоб помочь мне, вот потому в итоге и набралось невесть столько... Самое неприятное в том, что я никак не могу помочь своим родным, хотя в тех векселях, что мы у нас есть, денег более чем достаточно.
– То-то и оно... – кивнул Крис. – Послать бы к твоей мачехе кого с деньгами, только вот где найти надежного человека? Нам с тобой около тех мест и близко показываться нельзя – наверняка там засада, а то и не одна, и все хотят поймать нас, бедных и несчастных...
– Как ты сказал – найти надежного человека?.. – я повернулась к молодому человеку. – Крис, ты – гений!
– Другой бы спорил, а я парень скромный, признаю, что так оно и есть... – фыркнул тот. – Ладно, говори, что ты придумала.
Когда я закончила, то молодой человек только что не поскреб в затылке.
– Ну, даже не знаю, что тут можно сказать. Рациональное зерно в твоем предложении, конечно, имеется, но того человека ты плохо знаешь, а я с ним и вовсе незнаком. Хотя попробовать, пожалуй, можно, и даже нужно. Если даже у нас что-то пойдет не так, то в любом случае это куда лучше, чем смотреть на то, как твои родные чуть ли не идут по миру с протянутой рукой, а ты уговариваешь себя, что не вмешался из-за опасений за собственную жизнь.
– Крис, спасибо!.. – не в силах сдержаться, я поцеловала парня в щеку. – Ты просто замечательный!
– Полегче с эмоциями... – рассмеялся тот... – Если так пойдет и дальше, то я сейчас же заворачиваю в ближайшие кусты для более тщательного просмотра бумаг и принятия твоей благодарности в полной мере!
– Юноша, вы меня смущаете... – теперь уже и я не удержалась от смеха. – Я, право же, не имела в виду ничего такого, о чем бы вы могли подумать в своих смелых мыслях....
– Вот так-то нас, скромных и непорочных юнцов, и сбивают с пути истинного нескромными намеками и обещаниями, а в итоге получаем полный облом... – горестно вздохнул Крис, подгоняя лошадь. Медлить не стоило, надо как можно быстрей добраться до очередного города.
В большом городе под названием Крайс мы оказались только во второй половине дня. По счастью, Крис однажды был в нем ранее, так что имел представление о том, куда нам следует пойти, чтоб как можно быстрее покончить с самыми насущными делами. Для начала мы оставили бричку на первом же постоялом дворе, а заодно сняли там номер – пусть наши преследователи, когда прибудут в Крайс, поджидают нас здесь, хотя вполне может статься, что на этом постоялом дворе оставят лишь засаду, а нас пойдут искать по всему городу. Надеемся, до этого времени мы успеем убраться из этих мест.
Для начала Крис повел меня в дорогую лавку – он уже бывал там ранее. В той лавке мы купили себе охотничью одежду – среди любителей охоты есть немало женщин, так что мой вид в мужской одежде вряд ли привлечет чье-то пристальное внимание. Вдобавок ко всему охотничьи шляпы можно низко надвинуть на лицо, что для нас было несомненным удобством. Переодевшись, мы отправились дальше, и я почти не сомневалась в том, что если даже позже кто-то и будет расспрашивать продавцов насчет нас, то те промолчат, или отговорятся незнанием – в стоимость очень дорогой одежды входила и негласная обязанность хозяев держать язык за зубами насчет своих покупателей.
Следующий наш визит был в лавку ростовщиков, где мы предъявили к оплате вексель на три тысячи золотых. Старый ростовщик долго и придирчиво изучал вексель, после чего выдал вердикт – молодые люди, а вы знаете, что за обслуживание ценных бумаг я беру десять процентов от указанной в них суммы? Если вас это не устраивает, то имеете полное право обратиться в другую лавку... Судя по благостной роже старикашки и его хитрым глазкам, было ясно, что он прекрасно понимал – возражать мы не станем, и потому задрал такие большие проценты. Конечно, жалко было отдавать этому прощелыге триста золотых, но куда больше не хотелось идти с этим векселем к очередному ловкачу. Вздохнув, мы согласились, тем более что у нас на руках все одно оставалась огромная сумма.
До наступления темноты мы еще успели приобрести двух лошадей, купить седла, и, несмотря на поздний час, пуститься в дорогу. Конечно, иметь при себе такие большие деньги – это достаточно рискованно, и потому мы отправились в путь, несмотря на поздний час. Кажется, за нами никто не следил, но мы все одно гнали коней едва ли не до полной темноты, потом переночевали в небольшом перелеске, находящемся неподалеку от дороги, а с раннего утра вновь отправились в путь.
Разумеется, мы прекрасно осознавали то, что уже через пару-тройку дней господин ди Роминели узнает о том, что по одному из его пропавших векселей получены деньги. Нетрудно сопоставить все имеющиеся факты и понять, что те документы, которые он так давно ищет, уже покинули его дом и находятся в чужих руках. Также просто понять и то, что ко всему этому имеет отношение его бывшая невестка, то есть я. Ох, боюсь, что отныне на мои поиски господин ди Роминели бросит все свои силы и возможности, только вот мне-то особо терять уже нечего – я и так приговорена к смертной казни.
Через два дня мы прибыли на место. Куда именно? Во владения барона Бонте, того самого, кто уже составил то ли завещание, то ли дарственную на все свое имущество в пользу семейки ди Роминели. Конечно, от земель барона до замка моего отца путь не такой и долгий, только вот дорога туда мне заказана. Что же касается имения барона Бонте, то вряд ли хоть кому-то из людей моего бывшего свекра придет в голову столь невероятная мысль – искать меня здесь. Почему я была уверена, что барон находится в своем имении, а не уехал куда-либо, например, в столицу? Просто я помнила, как отец однажды упомянул о том, что большего домоседа, чем барон Бонте, найти просто невозможно. Он довольно нелюдимый человек, очень привязан к своему фамильному замку, ежедневно совершает объезд своих сравнительно небольших владений, и для него большим событием является даже поездка к соседям.
Сейчас мы с Крисом сидели в небольшом трактире, который находился неподалеку от замка барона – похоже, этот трактир был построен не так давно, все в нем было новое, чистое, а еще тут чуть пахло сосновой смолой. Мы не так давно отправили посыльного в замок барона, и теперь ждали, что тот или позовет нас к себе, или сам приедет в трактир. Хочется надеяться, что барон не откажет нам во встрече, иначе нам придется придумывать что-то иное.
Прошло, наверное, не менее часа с того времени, как ушел посыльный, и мы уже стали беспокоиться, но, глянув в небольшое оконце, заметили, что возле трактира остановился всадник. Немолодой человек тяжело слез с коня, бросил повод подбежавшему служке, и направился внутрь трактира. Похоже, это и есть тот самый человек, кого мы ждем.
– Барон, как мы рады вас видеть... – хозяин трактира подбежал к мужчине, но тот лишь отмахнулся, оглядывая немногочисленных посетителей. Крис даже не успел встать, как мужчина, враз определив приезжих, направился к нам.
– Это вы прислали мне письмо?.. – холодно спросил барон, но тут его взгляд упал на меня, и мужчина смолк. Несколько мгновений он смотрел на меня, а потом растерянно произнес:
– Оливия де ля Сеннар... Я не ошибся?
– Не ошиблись... – чуть улыбнулась я. – Только вот простите, но я вас не припоминаю, во всяком случае, внешне...
–Это неудивительно... Вы позволите мне присесть?
– О, да, разумеется!
– Благодарю... – усевшись за стол, барон заговорил более приветливо. – Я вас видел тоже всего лишь несколько раз – дважды, когда вы были ребенком, а еще я присутствовал на той вашей помолвке, правда, вам в то время было не до того, чтоб рассматривать гостей... О, прошу прощения за неприятные воспоминания!
– Не стоит извиняться.
– Я не знаком с вашим спутником...
– Если позволите, он представится чуть позже.
– Ничего не имею против... Оливия, еще раз прошу прощения, но до меня донеслись ужасные слухи о том, что будто бы вы...
– Приговорена к смерти...– кивнула я головой. – Пока оставим эту тему, хорошо? Сейчас вас, наверное, интересует, для чего мы вас попросили о встрече?
– Не буду скрывать, ваше письмо меня несколько выбило из колеи. Вы намекали на то, что в состоянии помочь мне решить некую проблему...
– Да, возьмите... – я достала из сумки ту самую дарственную, в которой барон отдавал все свое имуществе семейке ди Роминели. – Думаю, от этой бумаги вам лучше избавиться раз и навсегда.
Когда барон развернул свиток, то у него задрожали руки. Не веря себе, он вновь и вновь перечитывал текст, а потом растерянно посмотрел на нас.
– Откуда у вас это...
– Я его утащила из дома господина ди Роминели... – пожала я плечами. – Мне кажется, лучшим выходом для вас будет сжечь эту бумагу.
– Да... – барон, все еще находясь в полной растерянности, встал из-за стола, подошел к горящему очагу и бросил свиток в огонь. Барон не отходил от очага до того времени, пока бумага не превратилась в пепел, после чего еще долго шевелил пепел кочергой, после чего мужчина вернулся за стол.
– У меня нет слов, чтоб выразить вам мою благодарность!.. – заговорил он чуть прерывающимся голосом. – Если бы я мог оказать вам ответную услугу...
– Можете... – вздохнула я. – Только если вы на это решитесь, то семейка ди Роминели станет считать вам едва ли не врагом.
– Дорогая Оливия, мне уже давно не приходилось слышать ничего лучше тех слов, что вы сейчас произнесли... – барон недобро усмехнулся, только вот эта его усмешка относилась не ко мне. – Дать хотя бы небольшой пинок ди Роминели – это моя давняя мечта! После того, как уничтожена эта проклятая бумага... Отныне вы и ваш спутник можете располагать мной так, так сочтете возможным!
Святые Небеса, как же мне приятно слышать такие слова!
