355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Василий Петров » Прошлое с нами (Книга первая) » Текст книги (страница 38)
Прошлое с нами (Книга первая)
  • Текст добавлен: 11 октября 2016, 22:54

Текст книги "Прошлое с нами (Книга первая)"


Автор книги: Василий Петров



сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 42 страниц)

«Хеншель» засек ОП

«Отбой!» Новые позиции 6-й батареи, южнее населенного пункта Пинязевичи. На перемещение и подготовку к открытию огня – 4 часа.

Лес за речкой Ризня тянется на север к Пинязевичам. Вдоль дороги позиции пушечных батарей, участвовавших в артиллерийской подготовке недавнего наступления. Часть их уже ушла, другие снимались. Тащатся обозы, орудия, машины тыловых подразделений. Производилась перегруппировка войск.

6-я батарея заняла ОП. Вокруг вековые сосны. Расчеты приступили к оборудованию и расчистке секторов. Установлена связь с НП, Телефонисты маскировали бруствер своего окопа. Командир батареи не начинал пристрелку, пока не отрыты ровики.

Грунт ниже поверхности глинистый. В ход идут ломики, кирки. Из-за частого пользования держаки расшатались. Неисправность инструмента замедляла работу.

Прилетел корректировщик. Оборудование приостановилось. В 13 часов батарея открыла огонь. Цель – НП, укрытая в траншеях пехота. Стрельба шла медленно. Перерывы следовали один за другим.

26 июля. «По миномету»...– начал телефонист. Редкая цель. Обнаружили пехотинцы, занимавшие оборону вблизи НП. 6-я батарея израсходовала 150 снарядов.

Появляется раз за разом корректировщик – «Хеншель-126». Это – самый неуклюжий из всех немецких самолетов. Фюзеляж напоминает гроб. Впереди торчат, как костыли, высокие стойки шасси. Двигатель «хеншеля» работал с какими-то перебоями, казалось, вот-вот заглохнет. «Хеншеля» все называют «костыль».

Корректировщик медленно кружил на небольшой высоте и на стрельбу из карабинов не реагировал. Повернул на Пинязевичи – там позиции батарей МЗА. Зенитки открыли огонь. Снаряды рвались под крылом. Корректировщик изменял курс.

На «хеншеле» установлено разведывательное оборудование, радиостанция для связи с артиллерийскими штабами и непосредственно со стреляющими батареями. Экипаж состоит из двух человек – пилота и артиллерийского офицера. Обнаружить с воздуха огневую позицию во время стрельбы опытному взгляду не так уж трудно. Признаки: орудия на равных интервалах, симметричные элементы окопов, следы тягачей, задульные конусы [48]48
  Задульный конус – пространство выжженной земли перед орудийными стволами, образующееся после стрельбы; по конфигурации напоминает конус—Авт.


[Закрыть]
, обращенные раструбом к переднему краю.

«Хеншель» улетал в сторону своих батарей. Спустя немного времени разрывался бризантный снаряд. Так обычно начинался огневой налет.

По соображениям маскировки, орудийным расчетам не рекомендовалось стрелять по корректировщику. Экипаж знал об этом и преспокойно описывал один круг за другим.

Сегодня «хеншель» не давал огневым взводам покоя. То и дело слышится команда «воздух!». Расчеты ставят маскировку.

«Хеншель» улетел, стрельба возобновилась. Цель – пехота в окопах. Огонь на разрушение. Корректуры передаются отдельно для каждого орудия. Нудное занятие. И со связью не ладится. База [49]49
  База – расстояние между НП и ОП.– Авт.


[Закрыть]
– 8 километров. Телефонисты бегают друг другу навстречу. Нужно найти после обстрела, где порван кабель, связать концы, заизолировать.

С НП телефонист передал: «Конец связи». Командир батареи менял НП. Возобновилась связь только к вечеру. Варавин сообщил: 2-й дивизион привлекается к участию в постановке ДОН [50]50
  ДОН – дальнее огневое нападение.– Авт.


[Закрыть]
. Открытие огня в 22.00.

Расчеты готовили снаряды, ночное освещение. На карте Васильев определил район, назначенный для огневого нападения,– населенный пункт Вырва.

Закончилась наводка орудий. ОП ждет сигнала. Снова прервалась связь. Приехал старший лейтенант Азаренко. Огонь открыть в 22.00 самостоятельно. Остаток ночи прошел без стрельб.

Наступило утро. «По местам!» Раз за разом прекращается связь. На НП происшествие. Осколком мины ранен командир батареи. Легко. Взвод управления потерял четырех человек.

Расчеты завтракали. «Воздух!» Со стороны переднего края летит корректировщик. Орудийные стволы увешаны свежесрубленными ветками, две-три – прикрывали щит станины. Обычная маскировка. «Хеншель» сделал облет района ОП и лег на обратный курс.

И вдруг бризантный разрыв. Пронзительно выли снаряды и рвались один за другим в вершинах деревьев. Позиции заволок дым.

Спустя восемь минут налет закончился. Падают с высоты, кружатся ветки, листья. В тишине раздался оглушительный треск. Рухнуло огромное дерево, скользнув по другому. Остался пень. Торчат обломки, острые, как кинжал. Прошла минута.

– Командирам огневых взводов и орудий осмотреть позиции, доложить!

ОП ожила. Санинструктор тащил из ровика раненого. Расчеты принялись восстанавливать маскировку. «Воздух!»

Работа приостановилась. Корректировщик пролетел над позициями и удалился.

Связи с НП не было. Расчеты продолжали работу. Есть ли смысл маскировать ОП? Деревья вокруг поломаны. «Хеншель», несомненно, заметил.

– Маскировку отставить! 1-е орудие повреждено, загнут угол щита, у 2-го – раздавлена панорама вместе с корзинкой, вероятно, от близкого разрыва, смят дистанционный барабан. Необходим специальный ремонт. В 3-м – повреждена люлька, из противооткатных устройств вытекала жидкость, вмятины. Рядом с 4-м орудием – две воронки. Нижний станок разрушен. Исчез куда-то подсошниковый брус. Орудие к стрельбе не пригодно. Раненые отправлены к отделению тяги. Пришел политрук. Упавшее дерево потрескивало без всякой причины, весьма громко. Безуглый, Васильев, Савченко уселись ряд. – Только одно исправное орудие,– нарушил молчание Васильев. Он сидел между сучьями, откинувшись на спину, провожая взглядом падающие листья. – Сегодня не так плохо,– проговорил Безуглый.– Орудия отправим на ремонт. Через сутки-двое они будут готовы к стрельбе. – Да, в тыл,– согласился Васильев.– ОП опустеет. Кто будет стрелять? – Шестая батарея отстреляла много стрельб впрок. Жаль, Васильев, вы поздно явились,– ответил Безуглый. – Я не об этом. Три орудия выведены из строя. – Ну и что? – Есть причины. Недостаточная маскировка, понятно? – Вот как? Я не живописец... ставлю декорации, как умею. – Нужно назначить лейтенанта Васильева художественным руководителем батареи, а Безуглого заместителем,– шутит Савченко.– По-моему, вы оба последователи одной школы.

Безуглый и Васильев не ладят между собой. Принимая должность, Васильев нашел, что шанцевый инструмент 2-го огневого взвода хуже, чем в 1-м. Во 2-м огневом взводе больше людей, и против этого возражал Безуглый. Два-три раза на разгрузке командиры орудий отбирали по весовым знакам снаряды [51]51
  На артиллерийских снарядах нанесены знаки + или – означающие отклонения от нормального веса.– Авт.


[Закрыть]
. Безуглый недоволен. Это делается у орудий после, когда закончилось распределение.

Разногласия отражаются на взаимоотношениях между расчетами. Орудийные номера не особенно спешат на общих работах, ссорятся. Но это мелочи. Безуглый и Васильев – энергичные и добросовестные командиры.

Связь с НП установлена. Командир батареи поставлен в известность о положении на ОП.

– Поврежденные орудия отведите в укрытия. Все!

– Огневые взводы, по местам! Второму, третьему и четвертому орудиям – отбой!

Снова к телефону.

– Старшим на ОП назначается лейтенант. Васильев. Вы ведете орудия в артмастерские вместе с расчетами,– командир батареи указал местонахождение мастерских.– Возьмите Безуглого. На ремонт двое суток. Все!

В тылах полка

Первый раз с начала войны мои орудия уходили в тыл под прикрытием с фронта. Расчеты знают, что принятые в колонне меры охраны и оповещения – формальность. Нападение маловероятно, разве с воздуха. Я чувствовал, в душе необыкновенное облегчение.

К вечеру колонна вышла на широкую вырубку, где расположился палаточный лагерь тыловых служб. Батареи сменили несколько раз позиции, подразделения тылов не двигались с места.

Тылы 231-го КАП включали санитарную часть, артиллерийское снабжение, автотракторную, продовольственную, финансовую, обозно-вещевую, ГСМ службы со складами и мастерскими.

Начальник артснабжения осмотрел орудия. Расчеты вместе с артмастерами приступили к разборке. Руководил работами воентехник Карасев – старый знакомый. Из санчасти пришли проходившие лечение орудийные номера 6-й батареи.

Перерыв. В месте, отведенном для курения, толпятся люди. Дымят цигарками, судачат о всякой всячине фронтовой. Безуглый нашел знакомых по прежней службе. Я же всех этих людей видел впервые. Среди прочих и старшину сверхсрочной службы Андреева, старшего писаря финансовой службы. Забегая вперед, скажу, что следующая встреча с Андреевым произошла месяцем позже при обстоятельствах, которые ни мне ни ему не могли прийти в голову.

Безуглого пригласили знакомые на ужин. По протекции Карасева я принял великолепный душ в санитарной части и всю ночь напролет проспал в артснабженческой палатке.

Утром нас – Безуглого и меня – пригласил на завтрак начальник тыла полка капитан Коваленко. Стол ломился от яств. Присутствовали все начальники служб.

Капитан Коваленко – строевой командир, перед началом войны назначен на должность помощника командира полка по хозяйственной части. Прежде он был командиром 2-го дивизиона и хорошо знал его командный состав.

После завтрака я вернулся к орудиям, но посыльный снова позвал к начальнику тыла. Капитан Коваленко находил, что наше обмундирование и обувь слишком изношены, и приказал начальнику ОВС [52]52
  ОВС – обозно-вещевая служба.– Авт.


[Закрыть]
выдать новые. Начальник финансовой части принес денежное содержание. К месту ремонта явились медицинские сестры во главе с начальником санчасти, вручили подарок – папиросы.

Несколько дальше, в ряду 122– и 152-мм орудий, ремонтировались 107-мм 1-й батареи. Там я познакомился младшим лейтенантом Зайцевым и старшим лейтенантом Чикало.

1-ю батарею знал весь полк. Кажется, в районе Емильчино ее атаковали проникшие в наш тыл эсэсовцы из моторизованной дивизии «Викинг». После утомительного марша орудия уже в темноте заняли позиции, всю ночь вели огонь. Перерыв наступил лишь к утру.

Охрана, очевидно, несла службу плохо и поздно обнаружила противника. Только 1-е орудие сделало несколько выстрелов. Телефонист не успел передать о нападении на НП.

Началась схватка. Ни орудийные номера ни немцы из боязни поразить своих не решались использовать оружие. Командир батареи старший лейтенант Чикало, не зная о нападении, выехал с НП и был неожиданно обстрелян. Машина загорелась. Из всех, кто в ней находился, ушел только командир батареи.

Чикало услышал выстрелы, в недоумении залег. Что случилось? Чикало поднялся и в ту же минуту был сбит с ног. Младший лейтенант Зайцев, старший на батарее, бросился на выручку, но и его постигла та же участь. Зайцев, человек рослый и крепкий, скоро пришел в себя. Немец забрался на казенник, целился и стрелял в упор. Зайцев метнул в него гильзу и тут же свалился от сильного удара.

Огневые взводы были вытеснены за пределы ОП. Началась перестрелка. Чикало снова оказался один, обезоруженный, пистолет отняли немцы. Он укрылся у горевших машин.

Переведя дух, увидел телефонный кабель, стал тянуть, на конце аппарат с трубкой, заземление. Чикало включился в линию и неожиданно услышал своего телефониста с НП. Через НП дивизиона связался со 2-й батареей, изложил лейтенанту Линеву положение и с его помощью начал пристрелку своей ОП. После нескольких очередей перешел на поражение. Эсэсовцы бежали.

Старший лейтенант Чикало первым явился на ОП, стал вызывать орудийные расчеты. Сбитые с толку разрывами и поспешным отступлением немцев, люди смутились. Чикало отправил всех обратно, снова подал команду «к орудиям!», подкрепив ее соответствующими словами. После этого орудийные номера уже не колебались. Сопровождаемый младшим лейтенантом Зайцевым, Чикало начал осмотр ОП. Было не до смеха, но орудийные номера не могли сдержать улыбок: старший лейтенант Чикало, одетый в полушубок (он был болен малярией), едва двигался, опираясь на обломок банника, лицо в кровоподтеках, полы оборваны.

Я слышал эту историю в другом изложении. Зайцев – в тылах он уже три дня – рассказал детали. 1-я батарея подверглась обстрелу. Два ее орудия заканчивают ремонт. Чикало все еще хромал и временами приезжал на лечение в санчасть. Его я больше не видел, а с Зайцевым встретился еще дважды, в окружении. Об этом расскажу во второй книге.

К вечеру ремонт орудий 6-й батареи закончился. Провожать собралось население всего палаточного лагеря. Отдохнувшие расчеты тепло простились с тыловиками.

* * *

Васильев оставил маяк. Он указал путь на ОП. Ночью расчеты рыли ровики, на рассвете приступили к маскировке. Васильев залез на дерево, осмотрел «камуфляж».Между орудиями были установлены небольшие сосны. Перед стрельбой их убирали.

Снова кочующее орудие

Близилось утро. Батарея открыла огонь. В воздухе кружит «хеншель». Огневые взводы приводят в исполнение меры по дезориентации корректировщика, разработанные Васильевым.

Под вечер я получил приказание явиться в штаб дивизиона. Шел с посыльным, размышляя о причине вызова. Повторилось в точности то, что было у Старой Гуты.

– Вы отдохнули в тылах? Подготовьте орудие,– капитан Значенко изложил задачу.– Огонь для надежности на двух установках. Запоминайте передний край и не заблудитесь. Раз повезло, другой... кто знает? На некоторых участках железную дорогу занимает противник. Карту возьмите. Желаю удачи. Все.

Старший сержант Орлов собрал расчет. Из тех, кто был у Старой Гуты, осталась половина. Но и новички уже знают о кочующем орудии, уныло слушают задачу. На ОП ровики, а там... что ждет их ночью?

Тягач катился по дороге. Люди дремали, завернувшись в плащ-палатки, на лафете и передке.

Наступали сумерки. В кустарнике, окаймлявшем поляну, орудие остановилось. Дальше, среди деревьев, покинутый дом лесника. Крыша разрушена, выбиты окна. Позади ОП – орудия полковой батареи. Рядом овраг, где укрылся пехотный обоз.

Орудие заняло позицию. «К бою!» Орлов объяснил, как избежать ослеплений. Орудийные номера знают об этом, но напомнить лишний раз, по мнению командира орудия, не вредно. У некоторых людей во время ведения огня из головы нередко улетучивается чуть ли не все ее содержимое.

– Внимание, первое... Грохочут выстрелы. Пыль.

– Стой!

Орудие приведено в походное положение. Уходить! Позади, где-то за железной дорогой, взлетали ракеты, освещая ночной горизонт. А на востоке полыхают орудийные выстрелы.

В кронах деревьев рвались мины. Слышатся крики, кто-то ранен. Орудие вошло в овраг, где стояла кухня.– «Стой!» – Орлов крикнул в темноту.

– Расчет, ко мне!

Принесли раненого. Санинструктор поднес флягу, раненый беспомощно ворочает головой. Его уложили на лафет. Тягач тронулся.

Недалеко от кухни стояли санитарные повозки. Орлов, кажется, успел перемолвиться с санитарками. Пехотинцы помогли перенести раненого в санчасть.

Было за полночь. 1-е орудие вернулось на огневую позицию.


За каждую пядь

С ходу в бой

Закончилась очередная стрельба. Командир батареи объявил перерыв. Я прилег вздремнуть. Прибежал телефонист.

– Командир батареи приказал сниматься. Сейчас приедет. Готовность к движению пятнадцать минут. Связь сматывают.

На востоке только начинало розоветь небо. Орудия строились в колонну. Сборная команда грузила на прицеп последние ящики снарядов.

Прибыл командир батареи. Возвращаемся в район Малина. Там худо. Немцы перешли в наступление.

К 8 часам утра колонна огневых взводов выбралась из леса. На северо-западе открывалась панорама Малина. Я сориентировал карту. Справа впереди – село Пирожки. Огневая позиция 6-й батареи – среди зарослей. До горохового поля полтора километра, южный железнодорожный переезд в четырех, мостовая труба – в шести километрах.

На горизонте поднималось солнце. Орудия готовы к открытию огня. Доносился нарастающий гул разрывов. Над темной грядой леса висел немецкий аэростат. 6-я батарея открыла огонь.

Летят «юнкерсы». Начали бомбить, по-видимому, железнодорожную насыпь. Расчетам жарко. Стрельба не прерывается ни на минуту. Подносчики едва успевают подавать снаряды. 9 часов 50 минут. Телефонист звал к аппарату. Голос Варавина: – Подразделения десятого стрелкового полка оставили Засыпь. Отходят, по всей вероятности, на Пирожки. Я хочу сменить НП, думаю успеть... Займите, на всякий случай, ближний наблюдательный пункт за долиной... на гребне укрытия. Установите наблюдение в секторе: деревья на северной окраине села Пирожки... поле с копнами. Вы видите? Если появится противник, поручаю вам вести огонь. Принимайте меры к самообороне. Готовность для ближнего НП... десять тридцать. Все,– наблюдательный пункт отключился.

Гул разрывов усиливался. На южной стороне железнодорожной насыпи поднимался дым.

Для обслуживания ближнего НП, вместо телефонистов, я брал два орудийных номера и весь остаток кабеля. Мой НП приступил к выполнению задачи. Обзор ограничен. В западном направлении 2—3 километра, в северном – и того меньше. Позади лощина, на склоне стерня, две-три копны.

Телефонная линия НП – ОП слева в двухстах шагах. Подтянуть ее к гребню не хватило кабеля. Я включил аппарат, объяснил орудийному номеру обязанности телефониста.

За железной дорогой двигались машины, на крюке – 105-мм орудия. Немецкая батарея снималась с позиций.

Варавин не включался. Зачем терять время? Немецкие орудия двигались к переезду. Дальность 5—6 километров. Открыть огонь? Я подготовил данные по карте и начал пристрелку.

– По колонне... основное направление правее... один ноль...

На ОП раздался выстрел. Орудийный номер, исполнявший обязанности телефониста, безбожно путал слова. Что случилось? Человек будто в панике, нельзя узнать. Ему говорится: «Правее один ноль!», он: «Вправо ноль, ноль, ноль!» Я повторял по слогам. Не помогали и паузы. Невозможно! Я бегал туда и сюда. Пока вернулся, дым моих разрывов исчез, рассеялся.

Сбитый с толку, телефонист несет околесицу: «Заряд!.. Снаряд... батарея!.. Выстрел!..» Самопроизвольно. Остановить невозможно. Запутался окончательно и умолк. Труб ку принял другой – результат тот же. Вести пристрелку оттуда, где установлен аппарат, нельзя: я не видел цель. Ко всему еще, после первых разрывов стало ясно, что задача решается при большом смещении. Корректуры приходили на ОП с опозданием. Мы все взмокли. Машины ползли по полю, и никто не стрелял. Это было мучение!

Наконец разрывы выведены на линию наблюдения. Я перешел на батарейные очереди, в надежде на рассеивание, авось отклонятся два-три снаряда.

В тылу слышались еще чьи-то выстрелы. Я вернулся к своему месту, сосчитал – 10 разрывов. Мои, чужие? Досада... Включился командир батареи: «Возвращаться на ОП».

Позже, оказавшись в аналогичном положении, я убедился, что вина орудийных номеров если и была, то минимальная. Для передачи слов другого лица по телефону, особенно команд, необходима предварительная подготовка. Орудийные номера ее не имели.

6-я батарея ведет огонь. Корректировщик перелетал железнодорожную насыпь раз за разом, вел наблюдение за районами севернее села Пирожки. Очередная партия «юнкерсов» бомбила лес позади. И вот они на ОП. Кружат, пикируют один за другим вхолостую, носятся, изредка лишь строчат из пулеметов.

Прервалась связь. «Юнкерсы» продолжали пикировать. Орудийные номера отстреливались из карабинов. Наконец, «юнкерсы» улетели. Налажена связь. Подошли машины с боеприпасами. Командир батареи снова менял НП. Со всех сторон грохочет бой.

Передача команд оборвалась. НП не отвечал. Нет связи. Отчетливо слышен стук пулеметов. Варавин говорил: наша пехота отходит правее. Очереди, похоже, направлены в сторону железной дороги.

Кругом стрельба. Расчеты у орудий, ожидают команд. Отвести их в укрытия я не решался.

К буссоли подошел Безуглый, за ним Васильев.

– Вроде пулемет?.. Глядите, люди,– опустил бинокль Васильев.

Что происходит там, в дыму? На гребень укрытия ОП нужно выслать дозорных. Правда, опасно в плоскости стрельбы. Но что делать?..

Спустя минуту Васильев и два орудийных номера с батарейным пулеметом поднимались по склону. Простучала очередь. Васильев не добежал до моего бывшего НП, залег. Снова очередь. Пули посланы на ОП. Немцы!

– Внимание, ориентир два, рытвина на гребне, пулемет. Первому... осколочно-фугасной гранатой, один снаряд, огонь!

Разрыв поднял столб земли. Стелется дым.

– Батареей... четыре снаряда... беглый огонь! Взлетела ракета. Цепь, немецкая пехота.

– Стой!.. По пехоте, левее ноль тридцать... шрапнелью... трубка на картечь... четыре снаряда... беглый...

Бежал Безуглый, размахивая руками: «Стой!.. Там Васильев!»

Шрапнель с установкой трубки на картечь укроет круглыми свинцовыми пулями пространство впереди стволов, и нигде не останется живого места. Погиб Васильев... И тянуть нельзя, автоматчики направляются в обход позиции! Свистят, щелкают пули. Укрытий нет, и люди жмутся к орудийным щитам. Безуглый переминался на место.

Чем бы закончилась эта опасная пауза, трудно сказать,если бы я не увидел Васильева. Уже в стороне. Он уводил орудийных номеров из плоскости стрельбы.

– Огонь!

На третьей минуте ОП заволок дым. Стучат затворы, ударяются со звоном стреляные гильзы. Пыль. 2-е орудие сползает назад, к буссоли.

– Куда? Не стрелять! Второе, стой! – кричал Безуглый.

Сошники не удерживали станины. За 2-м орудием показалось 1-е.

– Стой! Крепить сошники!

Очереди автоматов, пулеметов перемещались влево. На склоне – разрывы мин.

– Огонь!

В облаках пыли остановился автомобиль. Прибыл командир батареи.

– Отбой! ОП за мостом, по дороге из Пирожков на Барановку... хмельник... готовность... шестнадцать ноль... Третье орудие, прикрыть снятие!.. Смотрите, немцы обойдут слева... торопитесь! – не слушая, Варавин захлопнул дверку и уехал.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю