Текст книги "Ставка на смерть"

Автор книги: Тед Белл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 31 страниц)

52

Корабль «Обайдалла» подвергся интенсивному обстрелу сразу же, как только первые из команды Фитца вскарабкались на палубу из трюма. Два пулемета пятидесятого калибра на южной башне сеяли смерть. Вылезшему первым итальянцу Бандини удалось выжить и добраться до укрытия рулевой рубки. А бегущий за ним следом Сим получил пулю в голову и упал обратно в трюм. Этого было достаточно, чтобы убедить остававшихся внизу засесть на какое-то время в трюме.

Фитц резко развернулся, в его глазах пылал гнев. Какого черта, почему Рейнуотер не взорвал обе башни сразу же, как только началась стрельба? Надежда застать противника врасплох потеряна.

– Стрела! Ты что там делаешь? Взрывай башню!

Ответа не последовало.

Оставшийся на корме Фитц выглянул из-за навеса, благодаря которому был еще жив. Пули отскакивали от железа, издавая неприятный, пустой звук. Там, наверное, как минимум два пулемета пятидесятого калибра. Может быть, даже три. Огонь вели с верхушки ближайшей к ним башни. С северной башни, слава богу, не было хорошей линии обзора на палубу корабля.

– Фрогги, – рявкнул Фитц в микрофон, – ты где?

– В рулевой рубке, капитан. Со мной Бандини. Мы решили переждать здесь разыгравшийся снаружи шторм.

– Слушай, Фрогги. Первое. Я не могу связаться со Стрелой. Он не отвечает. С ним что-то случилось, а иначе он давно бы взорвал башни. Возможно, он мертв. Второе. Ребята загнаны здесь в настоящую ловушку. На них пули так и сыпятся. Ты не можешь вырубить эти чертовы прожекторы? А то здесь все видно, как днем.

– Mais oiu… Могу, если продвинусь вперед.

– Так продвинься. Давай. Найди что-нибудь, что можно использовать как прикрытие. Давай, Фрогги, мы так долго не продержимся!

– Уже иду.

– Вижу тебя. Так, Бандини, полезай на крышу рулевой рубки с гранатометом. Ты меня понял? Сними оттуда эти чертовы пулеметы, как только Фрогги вырубит свет, и ты сможешь выстрелить. Понятно?

– Va bene, va bene, – сказал Бандини. – Считайте, что это уже сделано, mon capitain!

Фрогги не стал терять попусту время. Он сбросил свое арабское одеяние и стал пробираться вперед, оттягивая на себя внимание автоматчиков. Вокруг него на палубу валился такелаж, не выдержавший напора кусков свинца. А в это время Бандини присел в тени перед штурвалом, собирая гранатомет. Хорошо.

Фитц вышел из-за навеса и дал длинную автоматную очередь в сторону башни. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы отвлечь внимание противника и дать возможность Фрогги подняться на ноги, аккуратно прицелиться и вырубить мощные прожекторы, освещающие палубы «Обайдаллы».

БАЦ! БАЦ! БАЦ!

Три прожектора погасли один за другим, попав под прицел одного из лучших снайперов в мире. Теперь настала очередь Бандини. У него был предельно простой способ борьбы со всеми видами мирового зла, начиная с холодных яиц и заканчивая непослушными правительствами или разбушевавшимися мятежниками: взгреть их!

– Бандини! – сказал Фитц, ни на секунду не прекращая палить из автомата. – Они в твоем полном распоряжении!

Бандини забрался на составленные деревянные ящики, а оттуда на крышу рулевой рубки. Он положил гранатомет на плечо и присел на одно колено. Вообще-то, сейчас он представлял собой легкую мишень, но Фрогги на носу корабля и Фитц на корме отвлекали на себя огонь противника. Внезапная темнота и интенсивный ответный огонь мгновенно дезориентировали противника.

С крыши рулевой рубки донесся громкий свистящий звук, и из ствола гранатомета вырвалось пламя. Полоска беловатого дыма протянулась к верхушке южной башни. Она взорвалась сверкающим фейерверком, в небо взметнулись высокие языки пламени. Больше всего это напоминало огромную свечу, стоящую на самом краю моря.

– Пошли! Пошли! Пошли! – крикнул Фитц своим ребятам, и те начали выбегать из трюмов на палубу. Они скинули маскировочные одежды, когда началась стрельба. В бронежилетах и шлемах, вооруженные до зубов, они выглядели именно теми, кем, собственно, и являлись – самой смертоносной на планете группой по спасению заложников.

Вне всяких сомнений, пора было начинать бить всех подряд.

Несколько секунд назад Хок и Сток все еще были внутри тоннеля.

– Как сказать по-арабски «О, черт!»? – поинтересовался Сток у Алекса с верхней площадки лестницы. «Брюс» покачивался на поверхности, его усмехающаяся морда была повернута в правильном направлении. На пути внутрь он получил лишь незначительные повреждения. За ним тянулась вереница из семи надувных лодок, которые они привязали к субмарине. Каждая надувная лодка могла выдержать семь взрослых человек. Оставалось как-то вывести женщин и детей сюда, посадить в лодки и молиться, что места хватит всем.

– Что ты там увидел, Сток?

– Косоглазых. Похоже, китайцы. И на полулежит мужчина. Я не разглядел, кто это.

– Сколько там косоглазых?

– Четверо.

– Они тебя видели?

– А как ты думаешь?

– Пошли, забираем султана и его гарем и выметаемся отсюда к чертовой матери.

Сток и Алекс вошли в помещение. Световая граната застала китайцев врасплох. Сток быстро положил их из своего «зигзауэра». К стволу пистолета был прикручен глушитель. Пиф-паф. Тихий шепот, четыре выстрела в голову, и четыре трупа в результате. Хок подбежал к телу, которое Сток видел на полу возле двери, и тихонько выругался, когда увидел его лицо.

Это был Чарли Рейнуотер.

– А, черт, – сказал Сток. – Он мертв?

Нет, он не был мертв. Но на этом хорошие новости заканчивались. Множественные ножевые ранения, самое глубокое – под мочкой левого уха. Он еле дышал. Хок просунул руки под высокого крупного мужчину, уперся одним коленом в пол, приподнял его и взвалил себе на плечо.

– Осмотрись тут, – сказал он Стоку. – Потом свяжись с Фитцем. Я должен отнести Вождя в лодку. Может, Али его заштопает. Или вколет ему морфин и облегчит переход в мир иной.

Меньше всего Алексу было нужно, когда он выволок Чарли из главных ворот и повернул налево к докам, чтобы кто-то в него стрелял. Но именно так и случилось. Судя по звуку, два пулемета пятидесятого калибра с южной башни. Они целенаправленно обстреливали «Обайдаллу». Со старого корабля никто не пытался отстреливаться, и ничего хорошего это не сулило. Получалось, он уносит Рейнуотера с горячей сковородки и тащит в самое пекло. Все из-за чертовых прожекторов на башне. Если бы кто-нибудь просто…

И кто-то сделал то, о чем подумал Хок. Он услышал три громких хлопка, и доки снова погрузились в темноту. Северная башня не была источником беспокойства: оттуда все еще не было четкой линии огня на доки.

Но проблемы с этой башней наверняка возникнут, когда «Брюс» вынырнет из тоннеля на поверхность, таща за собой на буксире целую вереницу лодок с беззащитными женщинами и детьми. На открытой водной поверхности без всякого прикрытия пулеметы просто покрошат их на кусочки. Хок увидел, что Вождь установил взрывчатку у подножия северной башни и воткнул в ручку двери красный прут, запечатав ее. Обороняющие башню стрелки теперь были заперты внутри.

Хок нагнулся, осторожно передвинув Чарли у себя на плече, и нашел один из запальников Чарли.

Он уже почти добежал до корабля, когда взорвалась вторая башня. Взрыв осветил все вокруг, так что Алекс хорошо видел, куда идет. Он столкнулся с Фитцем и его ребятами, которые направлялись навстречу им.

– Боже правый! – сказал Фитц, увидев, в каком состоянии находится Рейнуотер. Двое мужчин взяли раненого у Хока, положили на сделанные на скорую руку носилки и побежали обратно на судно. Капитан Али уже разложил содержимое аптечки на столе в салоне. У него был йод, марля, иголки и морфий. Настоящий моряк, он умел зашивать раны.

– Кто-то пырнул его ножом в спину, Фитц, – сказал Хок. Фитц Маккой смотрел, как его старого друга и напарника вносят в рубку. Его лицо, освещенное заревом пожара на башне, было затуманено болью и гневом.

– Получается, это сделал тот, кого Вождь знал. Чарли незнакомого не подпустил бы так близко. Die вы его нашли?

– На складе. Там еще осталось четверо мертвых китайцев, но они этого не делали. При них не было ни одного ножа.

– Ты видел Ахмеда? Брока?

– Нет, не видел.

– Это сделал кто-то из них, – сказал Фитц. – А может, оба.

– Пошли, проясним этот вопрос.

Во внутреннем дворе было до странности тихо, если вспомнить, какой здесь недавно случился переполох. Как только они вошли через главные ворота, Фитц знаком приказал всем остановиться. Справа от них стояло похожее на мечеть здание с темными окнами. Слева – старый склад, где Хок нашел Рейнуотера и оставил Стока. Прямо впереди, ярдах в пятистах, – центральное строение форта. Бывший штаб Роммеля представлял собой массивное приземистое четырехэтажное здание, которое выглядело так, словно его построили в девятнадцатом веке. На крыше были проделаны бойницы, по всем четырем сторонам шел защитный парапет с зубчиками.

– Боже правый! – сказал Фрогги, разглядывая строение. – Когда я готовил бомбы, то забыл прихватить нечто, способное разрушить бункер.

Фитц прошептал:

– Для того чтобы вскрыть эту чертову штуку, понадобится ядерная бомба.

– Извини, ядерные бомбы я тоже взять не догадался.

Из темноты вдруг раздался щелчок предохранителя. Из тени со стороны мечети к ним приближалась гигантская фигура в черном, время от времени прижимавшаяся к стене.

– Спокойно, – сказал Алекс. – Это Стокли.

– Рейнуотер? – спросил Сток. – Как он?

– Не очень хорошо, – пояснил Хок. – Али сейчас делает все возможное в лазарете. Что там видно, Сток?

– Мне кажется, они хотят заманить нас внутрь, – сказал Сток. – Боковая дверь в этом здании открыта нараспашку. Да и охранников нигде не видно, но на крыше засели снайперы.

– А что внутри мечети? – спросил Хок.

– С виду смахивает на мечеть, но это что-то другое. Какая-то общая комната. Я слышал много женских голосов. А еще там плачут дети, босс, очень много детей, больше, чем мы сможем вместить в лодки.

– Мы что-нибудь придумаем. Охранников нет?

– Снаружи я никого не видел. Все внутри вместе с детьми и женщинами.

– Значит, сначала мы займемся главным зданием, – сказал Фитц. – Именно там мы найдем султана.

– Правильно. Давайте разделимся, – предложил Хок. – Я возьму Фрогги и его ребят и пойду направо. Вы со Стоком возьмете оставшихся людей и пойдете налево. Встречаемся на лестнице у парадной двери. А потом начнем стрелять и ворвемся внутрь. Пошли!

– Да это нам раз плюнуть, mon ami! – сказал Фрогги, который был счастлив тем, что дело наконец сдвинулось с мертвой точки.

Два отряда двинулись вперед, прижимаясь к стенкам по обеим сторонам двора, двигаясь почти бегом в перемежающихся полосках лунного света и тени. Когда они встретились возле широких каменных ступеней, все переключили оружие на полный автомат. Когда они уже собирались подняться по ступеням, Хок вдруг поднял вытянутую ладонь.

Он прошептал:

– Никому не двигаться.

Тяжелые деревянные двери приоткрылись на несколько футов. Струящийся изнутри свет высветил силуэт мужчины. Он шагнул наружу и немного постоял на площадке лестницы. Высокий элегантный парень в белом льняном костюме, он курил сигару в тонком черном мундштуке. На шее у него красовалась темно-синяя бабочка. Это был китаец, и выправка у него была явно военная. Тот факт, что стволы десяти автоматов одновременно нацелились ему прямо в сердце, казалось, ни капельки его не взволновал.

Он заговорил на безупречном английском:

– Добрый вечер, джентльмены. Я вас жцал. Среди вас есть Алекс Хок? Простите, в военном снаряжении вы все на одно лицо.

– Ты кто, черт возьми, такой? – не выдержал Алекс.

– Вы правы. Я забыл представиться. Я майор Тони Танг из Армии национального освобождения Китая. С недавних пор я стал советником французского командующего этого гарнизона.

– Ах, советник, черт меня подери, – сказал Алекс, сделал шаг вперед и снял свой шлем. – Я Алекс Хок.

– Лорд Хок, – сказал майор с легким поклоном. – Пират собственной персоной. Я так рад, что вам удалось осуществить ваш план. Я очень надеялся, что нам представится случай поболтать, перед тем как вас убьют. Не хотите войти? Я предупредил султана, что вы здесь.

– А он все еще жив?

Хок тут же пожалел о столь опрометчивых словах. Сейчас неподходящий момент для того, чтобы выказывать слабость или беспокойство.

– Уверен, он оценит то, как вы за него тревожитесь. Он не очень хорошо себя чувствует.

Хок наклонился к Фитцу и прошептал ему на ухо:

– Я зайду внутрь. Один. Дай мне двадцать минут или заходи раньше, если услышишь нечто необычное.

– Что? – прошептал Фитц в ответ. – Ты что, с ума сошел? Ты не можешь пойти туда в одиночку, побойся Бога! Зачем…

– Тихо, Фитц. Давай послушаем, что он скажет.

– Как вы можете видеть, – продолжал майор, – я закрыл за вами главные ворота. Это единственный способ выйти отсюда. На крыше полно вооруженных людей, а внутри еще больше.

– Я иду, – сказал Хок.

– Нет, не идешь, – возразил Сток. – Я полностью согласен с Фитцем. Ты не можешь войти туда один. Я не шучу, босс.

Хок посмотрел на него. Они со Стоком много раз бывали в переделках, подобных этой. У Стока была потрясающая способность выбираться из сложных ситуаций при помощи хорошо подвешенного языка. Но небольшое преимущество над остальными им обеспечивало то, что кое-что им не нужно было друг другу объяснять словами. Сток пойдет с ним вместе. Алекс и Сток вместе поднялись по ступенькам навстречу Тангу.

– Это капитан Джонс, майор. Он пойдет со мной. Остальные останутся здесь – надеюсь, им никто не причинит вреда – под командованием Фитца Маккоя. Должен предупредить вас, что на высоте десяти тысяч футов над нами кружит эскадра американских истребителей. Если кому-нибудь из этих людей причинят вред, форт за пять минут сравняют с землей. Ну как, мы хорошо понимаем друг друга?

– Да. Очень рад с вами познакомиться, капитан Джонс, – сказал майор Танг. – Оставьте, пожалуйста, свое оружие здесь и следуйте за мной.

Они оставили.

– Капитан? – прошептал Сток. – Зачем ты повысил меня до капитана?

– А кем ты хочешь быть, черт возьми?

– По меньшей мере адмиралом. И я не знал, что у нас над головой куча истребителей.

– У нас их и нет.

53

Эмброузу Конгриву сильно повезло дважды. Во-первых, он был еще жив, несмотря на тяжелое пулевое ранение, когда «скорая» привезла его в больницу. Во-вторых, его вскоре перевели из отделения интенсивной терапии в отдельную палату.

Английский детектив, который до сих пор находился в критическом состоянии, лежал на самом верхнем этаже старинного здания. И вид из его окна был просто чудесный: цветущие поля, белоснежные виллы и бассейны. Внизу раскинулись голубые воды Атлантики, переливаясь в лучах полуденного солнца.

Эмброуз, чрезвычайно бледный, лежал на высоко взбитых подушках и мирно спал, покорившись волшебному воздействию успокоительных средств. На удобном стуле возле кровати сидела женщина и читала. У нее тоже было пулевое ранение, но легкое. На ее плече красовалась повязка, и выписали ее всего два часа назад.

Леди Диана Марс читала Эмброузу стихи, хотя прекрасно понимала, что он болтался сейчас где-то между сознательным и бессознательным. Его дыхание становилось ровнее, когда она читала ему вслух, и медсестры согласились с тем, что поэзия ему на пользу.

– Как мило, – сказал вошедший в залитую солнечным светом комнату мужчина. – Он снял шляпу. – Пожалуйста, не останавливайтесь.

Она положила тоненькую книжку на колени и подняла глаза. Мужчина был невысокого роста, но по-своему красив. У него были темные, серебрящиеся на висках волосы и фигура футболиста.

– Простите, кто вы?

– Я детектив, капитан Джон Мариуччи, – сказал он и протянул руку.

– Диана Марс, – сказала она, пожимая его руку. – Не хотите присесть? Я уверена, Эмброуз будет вам очень признателен за то, что вы пришли.

– Да, вообще-то, мы с ним старые приятели. Очень старые. Он спит, да?

– Хм-м-м.

– Доктор говорит, что прогноз довольно благоприятный.

– Да.

– Я хочу сказать, скорее всего, он выкарабкается. Если они смогут продержать его до операции. Его перевозят в нью-йоркскую больницу. Там прооперируют. Вынут пулю из позвоночника.

– Да, мне то же самое сказали сегодня утром.

– Ужасно. Черт возьми, как это все ужасно.

– Он жив. Он спас мне жизнь.

– Да, спас. Я читал ваши показания, леди Марс. Вы хорошо сумели рассмотреть нападавшую. Вы даже с ней знакомы, правильно?

– Да. Ее зовут Бианка Мун. Очевидно, она давно состояла в заговоре с бывшим дворецким, убийцей по имени Оукшотт. Эмброуз полагает, что, возможно, она оплачивала все расходы. Он убил мужчину по имени Генри Буллинг, кузена Эмброуза. Думаю, прошлой ночью он был на вечеринке у Баркеров. Он постригся, изменил цвет волос, переоделся официантом. К сожалению, я выпила довольно много шампанского. И не слишком обращала внимание на всякие мелочи – я не узнала его вовремя, когда еще можно было предотвратить, остановить…

– Не надо сейчас об этом вспоминать, мэм. Детектив из саутгемптонской полиции записал ваши показания. Я, э-э, просто пришел проведать Эмброуза. Я принес ему вот это. Может, вы ему передадите, когда он проснется?

– Что это?

– Это открытка с пожеланиями скорейшего выздоровления. Ее нарисовала моя внучка.

– Как любезно с вашей стороны, капитан. Я уверена, он это оценит.

– Да уж, оценит, точно, – протянул Мариуччи. Он рассмеялся, но тут ему в глаз опять попала соринка. Он встал и отошел к окну.

– Вы ее поймаете?

– Конечно. Я уже двух людей посадил ей на хвост. Они сейчас всего в двадцати футах от нее. Интерпол.

– Вы серьезно?

– Она летит в Гонконг. Оукшотта нашли на пляже с пулей в голове. Вот так. Мы три дня за ней понаблюдаем. Посмотрим, куда она пойдет, с кем будет встречаться.

– Эта женщина, Мун, она как-то связана с тем делом, которое расследовали вы с Эмброузом? С этой ужасной историей, случившейся в Кони-Айленд?

– Определенно связана, леди Марс.

– Называйте меня Диана. Пожалуйста.

Мариуччи откинулся на стуле. Потом наклонился вперед, положил руки на колени и сказал:

– Она агент Китайской тайной полиции, Диана. Она приехала в страну для того, чтобы убрать двух последних оставшихся свидетелей по старому делу об убийстве, которое расследовал Эмброуз. Возможно, она хотела ему отомстить.

– Он рассказал мне об этом признании. На колесе обозрения.

– Да. Очень странное дело. Мы вот-вот обвиним президента Франции в убийстве. Очень деликатная политическая ситуация.

– Что вы хотите этим сказать, капитан?

– Ну, китайцы привели этого парня, Бонапарта, к власти. Они хотят, чтобы он там и оставался. За это он пообещал им миллион баррелей в день оманской нефти. И это только для начала. У нас же на него другие планы. Я хочу познакомить его со «стариной Спарки».

– Что, простите?

– Ну, «старина Спарки» искрящийся, так мы называем электрический стул.

– А-а, – только и протянула она.

– Вы сегодня утром новости смотрели?

– Нет.

– Французские войска собираются высадиться на побережье Омана. Они утверждают, что их туда пригласил сам султан. Вроде подавлять какое-то там восстание. Это полная ерунда, чушь собачья. Но их поддерживают китайцы.

– И что теперь будет?

– Китаю нужна нефть. Ради нее он готов ввязаться в войну.

– Господи милостивый!

– Эй?

Голос Эмброуза звучал так слабо, что его было едва слышно. Его веки трепетали, и он тщетно пытался поднять голову с подушки.

– Дорогой, – сказала Диана и взяла его за руку, – Посмотри, кто к тебе пришел.

– Алекс? Алекс Хок? – сказал Конгрив, пытаясь сесть.

– Ложись, дорогой. Все в порядке. Это не Алекс. Тебя пришел навестить капитан Мариуччи! Это очень любезно, правда?

Голос Эмброуза дрожал.

– Я виде… видел сон. Ужасный сон. Случилось что-то… плохое. С Алексом случилось что-то ужасное. Совершенно ужасное! Я… я должен помочь… помочь ему…

Диана позвонила, вызывая медсестру.

– Я передам ему открытку вашей дочери, капитан. Спасибо, что зашли.

Мариуччи надел шляпу и направился к двери.

– Позаботьтесь о нем, Диана.

– Может быть, именно ради этого мы с ним и встретились, капитан.

54

Подземелье форта Махуд оказалось сырым и зловонным. Какую бы модернизацию крепости ни проводил Роммель, а потом и современные архитекторы, она явно не коснулась ее нижнего уровня. Электричества в подземелье не было. Единственным источником скудного света являлись факелы, воткнутые в железные крепления. В темноте слышался шорох крошечных крыльев: летучие мыши. Небольшие канавы, которые тянулись по обеим сторонам каменной лестницы, были наполнены сточными водами.

Хок и Стокли спустились по разбитым каменным ступенькам вслед за майором. За ними тяжело ступали шестеро до зубов вооруженных французских наемников.

– Простите за неприглядную картину и вонь, – сказал майор. – Мы оставили здесь все так, как было до нашего прихода. – В его голосе звучала любезность, которая одновременно и располагала к себе, и приводила в бешенство.

– Мы с капитаном Стоком восхищены увиденным, – не сдержался Хок. – Китайцы известны во всем мире своим трепетным отношением к вопросам гигиены.

Игнорируя его сарказм, майор Танг сказал:

– Судьба наконец свела нас вместе, лорд Хок. И момент вы выбрали просто идеальный. Султан как раз собирается обратиться к оманскому народу. Я думаю, вы с капитаном Джонсом тоже должны обратиться к народам своих стран. Видеть, как гражданин твоей страны стоит на коленях и молит о пощаде – что может быть лучше в смысле пропаганды! Но я уверен, что вы и сами это прекрасно знаете. Временное пристанище султана расположено в конце этого коридора. Осторожно, не споткнитесь.

– А нам можно наступать на крыс? – спросил Стокли.

Китайский майор резко остановился и развернулся, оказавшись лицом к лицу со своими пленниками. Его рука метнулась к кобуре.

– Здесь я решаю, кому и что можно делать, джентльмены. И мы очень скоро увидим, можно ли вам на них наступать.

– У него в голове плещется адская смесь из мочи и уксуса, – сказал Сток Алексу. – Причем больше мочи.

По обеим сторонам массивной дубовой двери стояли вооруженные бойцы. Они застыли, приложив руки к козырькам, едва Танг появился в неясном свете свечей. Майор тоже взял под козырек. Один из стражников снял засов с двери и широко ее распахнул. Хок был удивлен внезапным притоком прохладного морского воздуха, который они почувствовали, войдя внутрь. Это была не камера, а большой ангар над морем.

Майор Танг вполголоса разговаривал о чем-то с офицером французского иностранного легиона и с группой местных жителей, стоящих у самой двери. Все они тихо спорили о чем-то по-французски. Хок подошел ближе к широкому проему, смотрящему прямо на небо, а внизу на воде он видел отблески лунного света. Прикинув, решил, что они находятся на высоте сотни футов над водой.

Небо было темное – ни намека на рассвет. Стены пещеры блестели в свете факелов. Потолок конусом уходил куда-то вверх в темноту.

Рельсы тянулись от того места, где стоял Хок, до отверстия. Теперь Хок понял, каково было предназначение помещения в старые времена: когда-то здесь стояла огромная пушка, охраняя южные подступы к Ормузскому проливу.

Хока вдруг осенило. Огромные кольца, которые той ночью в Каннах грузили на борт «Звезды Шанхая». Он вспомнил, как заглянул внутрь одного из них. Внутренняя поверхность была ребристой. Каждое кольцо являлось секцией пятисотфутового дула. «Звезда» сделала остановку в Омане на пути в Шанхай. Она доставила сюда суперпушку. Китайцы установили ее на острове Масара. С такой «игрушкой» они смогли бы взять под контроль пролив.

На этом сюрпризы не закончились.

Слева от Хока за деревянным столом сидел мужчина. Его голову и плечи полностью закрывал капюшон, испещренный зловещими темными пятнами. «Это наверняка султан», – подумал Хок. Перед столом на каменном полу со связанными за спиной руками стоял на коленях еще один мужчина в капюшоне. На краю стола в расслабленной позе, небрежно куря сигарету, сидел единственный в комнате человек, кого Алекс знал в лицо. Красивый усатый мужчина ухмылялся Хоку из-под черного капюшона.

Это был старый приятель Гарри Брока из Маската – Ахмед Бадур, любимый архитектор султана и лучший друг принцев, великий снабженец.

– Сила твоей преданности поражает, Ахмед, – сказал Хок. – Честно говоря, я испытываю огромное облегчение.

Ахмед улыбнулся:

– Вы думали, что предателем может оказаться Брок?

– Да.

– Зря, зря. О, мы пытались его купить, пытались, уж поверьте мне. Но старина Гарри такой, каким и кажется на первый взгляд – хороший солдат. Очень храбрый. Посмотрите, как он ожидает решения своей судьбы – без единой жалобы.

Ахмед со всей силы пнул стоящего на коленях Гарри в ребра. Удар был такой силы, что приподнял связанного Брока с пола. Стокли сделал движение к столу, перехватил взгляд Хока и остановился.

– Еще раз сделаешь это, и тебе конец, – сказал Хок Ахмеду. – Его глаза были столь же холодны, сколь и улыбка.

Ахмед рассмеялся, блеснув белоснежными зубами:

– Да какая тебе разница? Он все равно уже покойник. Так же, как и вы, мой многоуважаемый друг.

– А, Ахмед! – сказал майор Танг, подойдя к ним. – Я вижу, ты уже возобновил знакомство со своими бывшими попутчиками. Лорд Хок, я уверен, что мистер Бадур захочет, чтобы с ним обращались соответственно его новому рангу генерала. Генерал Бадур – новый офицер Армии освобождения Омана. В своем телевизионном обращении султан назначит его временно исполняющим обязанности председателя нового правительства. А теперь, я думаю, операторы готовы, да, джентльмены?

– Операторы? – протянул Сток, когда к ним подошли французы в джинсах и футболках с камерами в руках. – Какого черта вы тут собираетесь делать?

Ухмыляющийся Ахмед спрыгнул со стола, достал из складок своего черного плаща длинную изогнутую саблю и сказал:

– Новое реалити-шоу.

– Захватывающий проект, – сказал Хок, подходя ближе к султану.

– Не правда ли? Он называется: «Приглашение на обезглавливание», – Ахмед поводил саблей у Брока перед глазами. Желая помучить и подразнить его, Ахмед был сильно разочарован, увидев, что никакой реакции от Гарри не последовало, его глаза были холодны. Он развернулся и сбросил капюшон с головы стоящего на коленях мужчины. Это и вправду был Гарри Брок. Ахмед аккуратно приставил лезвие сабли к обнаженной шее и слегка надавил. На шее выступила тонкая полоска крови.

– Ну же, давай, – сказал Гарри Брок, и в его голосе не слышалось ни единой эмоции. Ахмед занес лезвие.

– Этого не будет, Ахмед, – сказал Сток, бросился к предателю и перехватил его руку, когда она уже начала опускаться. Сабля звякнула о каменный пол. В ту же секунду четверо вооруженных охранников-арабов скрутили Стока и положили лицом на землю. Похоже, они думали, что загнали Стока в угол. Сток повернул голову и улыбнулся ухмыляющейся горилле, которая сидела у него на спине.

– Давай, детка, давай, покачай меня, словно у меня в спине нет ни одной косточки, – сказал Стокли.

Потом правой рукой небрежно взял мужчину за горло и сжал пальцами. Лицо охранника на глазах приобрело синий оттенок. Ахмед прижал кончик своего меча к плечу Стока.

– Если отрежешь мне руку, – тихо сказал Сток, – клянусь, я тебя ею до смерти забью.

– Сток, – сказал Алекс. – Спокойно. Отпусти его. Давай вести себя по-джентльменски.

– Я отпущу его, когда они отпустят Брока…

Ахмед заставил Гарри Брока подняться на ноги и сказал:

– Ну ладно, джентльмены, вы все отправитесь прямиком в рай сразу после того, как мы заснимем ваши прочувствованные мольбы о пощаде. Рядовой телезритель подумает, что вы случайно наткнулись на каких-то очень нехороших террористов, когда отправились спасать султана.

Сток поднялся на ноги и сверкнул глазами на предателя:

– Эй, Ахмед! Тебе знакомо старое американское выражение: «А не пойти ли тебе на хрен»?

Наемники и китайские охранники наставили на них пистолеты. Сток знал, что теперь ему остается только ждать и молиться, что Хок, черт его подери, знает, что делает. Он увидел, как Алекс взглянул на часы, и слегка расслабился. Хок пытался выиграть время, ну, тогда ладно, может, это и сработает.

Французские операторы закрепили цифровую камеру на штативе. По бокам установили и зажгли два прожектора. В резком белом свете фигура за столом – бледная тень человека, выступавшего перед камерами в Париже всего каких-то три недели назад, заметно дрожала. На столе перед ним лежали какие-то документы. Ахмед встал за спиной у мужчины и сдернул капюшон.

– Назовите свое имя, – приказал майор Танг. Глаза сидящего за столом мужчины заметно покраснели от страха и истощения. По обеим сторонам от него за кадром стояли двое мужчин с автоматами, нацеленными прямо ему в голову.

– Я султан Аджи Аббас.

– Ваше высочество, – сказал Танг, – приступим. Подпишите, пожалуйста, соглашение.

Султан непослушными пальцами поднял со стола золотую ручку и обмакнул ее в чернильницу. С огромным трудом он вывел свое имя в том месте, которое ему указали.

– Что он подписывает, Гарри? – спросил Хок. Танг улыбнулся и махнул Броку рукой.

– Это Маскаттское соглашение, – Брок тряхнул головой. – Большой и очень нехороший секрет. Французское правительство обязуется обеспечить вновь созданную Оманскую морскую компанию танкерами общим объемом пятьсот тысяч тонн. ОМ К будет освобождена от необходимости платить налоги в казну Омана. Корабли будут ходить под оманским флагом, а офицеры выпускаться из Оманского морского колледжа, основанного самим Бонапартом. ОМ К получит приоритетные права на всю нефть, поставляемую в Китай. А Бонапарт – гарантированные десять процентов ежегодной выработки.

– Хорошая идея, – сказал Хок.

– Да. По ней Франция получает монополию на пятьдесят миллионов тонн оманской нефти, вывозимой в Китай. Но Бонапарт прекрасно знал, что эту идею нельзя претворить в жизнь без участия султана. Он не мог оформить эту так называемую сделку законным путем, не получив подписи соверена.

– Значит, теперь все довольны? – спросил Хок.

– Да. И если этот маленький трюк сработает, Китай распространит сценарий на другие государства Залива. По крайней мере именно так они планируют поступить.

– Да, мы планируем, – сказал майор Танг и улыбнулся Хоку. – А теперь, если вы будете так любезны, султан Аббас, мы начнем записывать ваше обращение.

Султан собрался с силами и ровным голосом заговорил, глядя прямо в камеру:

– Сегодня я хочу обратиться к бесстрашным гражданам Омана. Как вы знаете, над нашей страной нависла угроза серьезнейшего кризиса. Повстанцы и мятежники у самой двери. В это суровое время я обратился к своему другу – президенту Франции Бонапарту. Человеку, любовь которого к нашей стране не знает границ. В этот самый момент французские военные корабли уже спешат к нашим берегам. Они помогут нам отбиться от варваров и спасти нас от…

Тяжелые двери слетели с петель от мощного взрыва. У входа слышались одиночные выстрелы и треск автоматных очередей. В комнату полетели световые гранаты и дымовые шашки, которые заполнили комнату диким грохотом и белым дымом.