Текст книги "Ставка на смерть"

Автор книги: Тед Белл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 31 страниц)

Ставка на смерть
Тед Белл

Посвящается Пейдж Ли Хафти

Ted Bell

Pirate

Неважно, черная кошка или белая. Если она может ловить мышей, это хорошая кошка.

Ден Сяопин, – Председатель ЦК Компартии Китая, декабрь 1978

С нашей точки зрения, господство Запада в мире на протяжении пятисот лет со времен Ренессанса было ошибкой, которая будет вскоре исправлена.

Высокопоставленный чиновник Компартии Китая официальному послу США, 2005

Пролог

Свой последний час на свободе Гарри Брок проводил в раю, потягивая чай с ароматом апельсина в тени финиковых пальм. Он облокотился на ствол пальмы, сидя на ковре из травы и опустив разбитые в кровь ноги в прохладную воду озера. На воде покачивались белые и желтые лепестки цветов. Марокканцы очень любили цветочные лепестки.

Они разбрасывали их повсюду, особенно часто в фонтанах и бассейнах, которые здесь встречались на каждом шагу. Симпатичные горничные в отеле рассыпали лепестки по подушкам на кровати каждый раз, когда он выходил из номера, чтобы спуститься в бар или пойти прогуляться. В то утро его выдернул из тяжелого сна треск мотоциклов где-то вдалеке, за зарослями апельсиновых деревьев. Врум-врум. Именно на треск мотоциклов были похожи звуки, которые муэдзины издавали, призывая правоверных к молитве. Он слышал вой, раздающийся с верхушек тонких высоких минаретов.

Он приоткрыл один глаз, взглянул на часы и обнаружил, что проспал шестнадцать часов. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы понять – он все еще жив, точно вспомнить, где именно он находился, и осознать, что он снова вернулся к реальности.

Нынешнее пристанище было местом весьма роскошным, пожалуй, слишком роскошным. Но, с другой стороны, если он выбрался из этой переделки живым, то мог позволить себе и шикануть. Белуга на завтрак? Почему бы и нет? Аперитив из белого вина и черносмородинового ликера, салат «мимоза»? Черт, он имел на это полное право после всего, через что прошел!

Господи, полнее некуда. Брок накинул мягкий белый халат и направился прямо к бассейну. Немного поплавал, потом побрел по аллеям цитрусовых деревьев, ветки которых гнулись от вызревших плодов. Он не выходил за высокие охряные стены отеля «Ла Мамуния» и старался не смотреть через плечо каждые пять секунд.

Гарри Брок был шпионом, и его хотели убить. Не то чтобы он особо драматизировал ситуацию. Большое дело! Пожалуй, в этом не было ничего нового или интересного. Но только не здесь! В местных лесах жизнь дюжины шпионов стоила не больше десяти центов. Черт, а может быть, и меньше!

Да и сам отель в стиле ардеко двадцатых годов – яркое кричащее пятно на фоне красот старого центра Мараке-ша – был не чужд шпионских страстей и военных тайн. Рекламный проспект в номере гордо провозглашал, что Уинстон Черчилль и Франклин Рузвельт проводили здесь секретные встречи во время Второй мировой войны. Можно легко представить себе, как они сидят вдвоем в уголке, разговаривают, понизив голос, пьют ледяной мартини в баре «Л’Оранжери».

Тогда бар отеля был, наверное, прямо-таки шпионским раем.

В переделке же, в которую попал Гарри Брок, ничего райского. Он набит секретами по уши. Черт, да у него столько секретов, что хватило бы на десять человек! Ему надо как можно быстрее избавиться от этой ноши. Чарли Мур, парень из Вашингтона, на которого он работал, наверняка думает, что Гарри мертв. Он должен поговорить с Муром с глазу на глаз, и чем быстрее, тем лучше, пока кто-нибудь его не убрал. Сообщить, что старые друзья Америки, проныры из Европы, нашли себе нового тайного союзника.

Если говорить точнее, Китай. И, чтобы помешать Гарри сообщить эту пикантную новость своему начальству, ребята в Пекине из кожи вон лезли. Они должны были найти Гарри и заставить его замолчать до того, как он начнет свистеть в свой маленький свисток.

Гарри изумляло, что он еще дышит – прямое доказательство того, что убить человека совсем не так просто, как многие думают. Может, у него и не ума палата, но свое дело старина Гарри знал. Да, Гарри Брок, неумолимо приближавшийся к сорокалетнему рубежу, даже пропустив удар, мог оставаться на плаву. По крайней мере пока.

Через два часа из Маракеша уходил поезд на Касабланку. Если удача ему не изменит, он сядет на этот поезд. Гарри чувствовал себя, как побитая собака, в прямом и переносном смысле – все тело болело, кроме его маленького друга, мистера Джонсона.

Вдобавок ко всему по венам циркулировал целый коктейль лекарств, от которых голова гудела, как линия высокого напряжения. Они вкололи ему какую-то дрянь, смесь сыворотки правды и наркоты, и он никак не мог вывести ее из организма.

Самое время немного расслабиться.

Несколько ночей перед этим Брок провел в условиях, близких к спартанским. Он лежал на голой земле под звездами и замерз так, что чуть яйца не отморозил. Лежал и слушал, как пукает его верблюд. Обойдя два обнесенных стенами города, Тиснэт и Гулемэн, он добрался до пустынного плато в предгорьях Атласа.

Совершенно измученный, он, привязав верблюда к ближайшему кусту, упал на усыпанную камнями землю. Под горой Гарри видел мутные огни и очертания минаретов Маракеша, а вдалеке – побережье океана. Он спал крепко, проснулся на заре и начал спускаться.

Вчера, в восемь часов утра, сбагрив своего верблюда первому встречному, он предстал перед стойкой регистрации в отеле. Темноглазая красотка за компьютером сверкнула обворожительной улыбкой. Перед тем как прийти сюда, Гарри постарался привести себя в порядок в мужском туалете, смыл кучу грязи и пыли со своих каштановых волос. С бородой и одеждой он практически ничего не мог сделать, но все же сумел проложить себе дорогу в номер с большой мраморной ванной и балконом, выходящим всад. Возле ванны стояла чаша с лепестками роз. Он же говорил: рай.

Брок услышал шум над головой и посмотрел на небо. Огромный лайнер «Эйр Франс» заходил на посадку, забитый до отказа очередной порцией туристов, прилетевших на выходные. Они прилетают на уикэнд отдохнуть и устроить небольшую встряску старой крепости. Швыряют несколько тысяч евро на коврик и оказываются в местечках, где курят кальян, в Медине. Два часа на земле, и лягушатники снова погрузятся в самолет и улетят домой.

Оревуар, друзья хреновы. Французские ублюдки. Когда сосунки из Комитета начальников штаба генерала Мура и обитатели кабинетов на седьмом этаже в Лэнгли услышат эпическое повествование Гарри об его ужасном приключении, им трудно будет поверить, что их теперешние так называемые союзники могли задумать такую мерзость.

Броку тоже нужно было успеть на самолет, но у его самолета не было расписания как такового. А в аэропорту, где он приземлялся, – никаких удобств. Например, там не было взлетно-посадочной полосы. Для того чтобы сесть на крошечный драндулет, то есть самолет, Броку сначала нужно попасть на этот чертов поезд в Касабланку.

В 18.00 сегодня, когда стемнеет, двухместный самолет без всяких опознавательных знаков приземлится, прокатится по твердому песку, остановится и развернется. Пилот будет ждать ровно десять минут. Если за это время никто не появится, пилот улетит один. У Гарри была всего одна попытка. Один выстрел. Только один.

У парней из ЦРУ вроде Брока было прозвище. Их называли НЗК. Эта аббревиатура, которую употребляли нечасто, означала – не значится в консульстве. Если такой агент попадался, о нем забывали. Тебя как будто и не было. Твое имя не значилось в консульских списках, оно вообще нигде не значилось.

За время службы Брока случалось, что его вычисляли. Три раза. В Тианджине, это был второй раз, он пытался сбежать из китайской тюрьмы. Придя к выводу, что сможет выносить побои и пытки не больше суток, перелез через стену и убежал. Его поймали, снова пытали и били, он снова сбежал и пробрался к берегу. Старый рыбак должен был на лодке переправить его к французскому грузовому судну, которое стояло на якоре в оживленном порту.

Старикашка оказался информатором АНО, Армии народного освобождения, как и любая другая крыса в этом забытом Богом грязном портовом городишке. И Броку пришлось его убить, как и всех остальных уродов, которые пытались его сдать. Он перерезал ублюдку горло остро заточенным армейским ножом, окунул старикашку в вонючую воду и держал там, пока тридцать кровавых серебреников, которыми были нагружены карманы китайца, не утянули его на дно. Потом Гарри пробрался к грузовому кораблю сквозь густой туман. Лодкой пришлось управлять самому.

Ну по крайней мере он нашел нужный корабль, ухватился за якорный канат, оттолкнулся от лодки и вскарабкался по скользкому тросу. Было два часа утра. Он знал, что к этому времени капитан – пьянчуга из Марселя по имени Лорен, с которым он случайно познакомился, – будет мертвецки пьян и вырубится у себя в каюте. Брок перекатился через поручни и бесшумно приземлился на палубу в кормовой части корабля. Не встретив ни единого препятствия, он прошел на мостик и скользнул в темноту каюты француза. Лорен закрыл единственный иллюминатор одеялом в надежде хорошенько проспаться с утра.

Извини, мон ами. Эскузе ма, приятель, мать твою.

Внутри было темно хоть глаз выколи.

И воняло так, что будь здоров. Но Брок не стал сосредотачиваться на дурных запахах в будуаре капитана. Это было его первой ошибкой. Он плеснул Лорену в лицо воды из кувшина, одновременно приставив к горлу капитана нож. От того невыносимо несло рыбой и джином, так что душ ему пошел только на пользу.

– Кому ты сказал? – спросил Брок капитана, одной рукой сжимая его плечо, другой – вдавливая лезвие ножа в мягкие складки серой кожи, свободно висящие вокруг грязной шеи. – Ты сдал меня, сукин сын! Почему? Отвечай!

– Отвали! Я уже готов, – прошипел Лорен сквозь зубы.

– Правильно, – сказал Брок и исполнил хорошо обоснованное предположение капитана. Он едва успел вытереть кровь с лезвия ножа и засунуть его в нейлоновый футляр на лодыжке, когда понял, как сглупил.

– Мистер Брок? – раздался голос в темноте, Брок понял, что ему самому тоже пришел конец. Башка совсем дырявая. Он не проверил чертов туалет. Дверь была закрыта, когда он вошел. Сейчас она открыта, а в проеме серая тень. Господи, две тени.

Гарри инстинктивно повернулся боком, чтобы в него сложнее было попасть. Он вытащил маленький браунинг. Его способности в обращении с огнестрельным оружием никогда не были особо выдающимися, но, к счастью браунинг стрелял намного лучше, чем сам Гарри. Он поднял руку, прицелился и выстрелил, но чья-то рука резко опустилась ему на запястье, раздался хруст. Черт. Пистолет со звоном упал на стальную палубу, а тот, кто его ударил, отскочил обратно в угол. Конечно, у Гарри все еще был нож, но он же засунул его в футляр на лодыжке! Доставать будет, мягко говоря, неудобно.

– Поднимите пистолет, мистер Брок, и сожмите дуло губами. Потом поднимите руки за голову.

Пистолет в рот? У этих парней было богатое воображение.

– Если я засуну пистолет себе в рот, я выстрелю. – Он действительно это сделает, вышибет себе мозги. Возвращаться обратно к «Любителю кастрюль» – парню, которому нравилось засовывать голову Гарри в кастрюлю с кипящей водой и делать вещи похуже? Вообще-то, Гарри всегда носил с собой ампулу «С», со смертельным ядом, для чрезвычайных ситуаций вроде этой. Но ему очень не хотелось глотать эту штуку до тех пор, пока он точно не поймет, как события будут разворачиваться дальше.

– Дай-ка мне посмотреть на тебя, Тригон.

Тригон, так его называли во всех досье в агентстве. У каждого сотрудника было три имени: одно в свидетельстве о рождении, другое – в личном деле, третье – тупое кодовое имя вроде Тригона. Черт. Брок пробыл в Китае уже шесть месяцев, два из которых провел в тюрьме. Наконец он получил возможность уехать. И имел глупость полагать, что его не раскрыли. А еще большей глупостью было довериться французу.

Мы, что же, так никогда ничему и не научимся?

Он услышал тихий щелчок выключателя, и под потолком вспыхнул свет – флуоресцентное свечение под аккомпанемент монотонного гудения. В каюте кроме него было двое мужчин. Высокий, элегантный китайский джентльмен в отутюженном белом пиджаке классического покроя сидел на жестком деревянном стуле. Длинные штанины его брюк цвета хаки были заправлены в старомодные высокие кожаные ботинки, отполированные до блеска.

Для китайца высоковат, ростом примерно шесть футов. Волосы абсолютно прямые и иссиня черные. Широкая прядь упала ему на лоб. Кожа у незнакомца была знакомого светло-желтого оттенка. Его серые глаза внимательно смотрели из-под тяжелых век и густых ресниц. Северный тип, подумал Брок. Вероятно, с Тибета или из Манчжурии. Он где-то видел это лицо. Да. Он видел его лицо в досье в Лэнгли. Черт побери, да парень был почти что знаменитостью в определенных кругах, среди международных террористов.

Поздоровайтесь с генералом Муном. Привилегированным членом – так, по крайней мере, полагал Гарри – мирового зала славы отпетых негодяев.

Да, это был не кто иной, как генерал Сан-эт Мун. Гарри кое-что о нем узнал за последние шесть месяцев. Как любой хороший агент, участвующий в операциях, а особенно агент, подчиняющийся непосредственно председателю Комитета начальников штаба, Брок хорошо выполнил домашнее задание. Перед тем как ехать в Китай, он изучил и запомнил каждую морщинку на лице этого человека и каждую пломбу в его зубах. Он даже знал, какой у него любимый фильм: «Мост на реке Квай».

Генерал Мун, пятьдесят шесть лет, родился в Джилине, в Манчжурии. Вдовец с двумя взрослыми дочерьми, которых с детства обучали военному делу. Ходили слухи, что обе были офицерами Те-By в высоких званиях. Те-By – секретная китайская полиция. В настоящий момент их местонахождение было неизвестно, но считалось, что они выполняют какое-то важное задание.

Мун был закаленным в битвах боевым офицером. Он поднялся с самого низа, дослужившись до высокого звания. Но, что еще более важно, Мун был заместителем главы наводившего на всех ужас Комитета по специальным действиям Армии народного освобождения. У жестокого, упертого коммуниста Муна, известного в Пекине своими экстремистскими идеологическими убеждениями, под командованием было войско красных китайцев численностью более миллиона. Что-то вроде штурмовых войск, хотя, конечно, эпитет «штурмовые» в полной мере не передает природы этого военного соединения.

А еще генерал Мун был вторым человеком в Те-By. Жесткая организация, если не сказать больше. Гарри даже представить себе не мог, каким подонком должен быть глава подобной группы.

Джентльмен, который как раз собирался его убить, тоже был офицером, командовавшим 38-й бригадой внутренних войск, ответственной за убийство тысяч студентов на площади Тяньаньмынь в 1989 году.

Да, у этого парня много дел – Мун должен был подавлять диссидентское движение в Китае. Помощник и закадычный друг Муна, страшный низкорослый человек, похожий на героя фильма ужасов, напевал какую-то песенку. На голове у него блестела лысина с торчащими клочьями жирных черных волос, несколько прядей прилипли ко лбу.

Этот человек тоже был весьма известен – наемный убийца из криминального мира Гонконга по имени Ху Ксу.

Судя по собранному на него досье, Ху Ксу был консультантом по допросам и мастером своего дела. Именно этот злобный хорек только что сломал Гарри запястье. У обоих китайцев в руках блестели короткоствольные автоматические пистолеты, и оба целились Броку в живот.

– Мы терпеливо ждали вашего прихода, мистер Брок, – сказал генерал Мун. Он говорил по-английски слишком правильными фразами, от которых пахло Оксфордом, Кембриджем и нафталином. Он зажег сигарету и сжал ее в тонких губах. Потом продолжал говорить, не затягиваясь, держа зажженную сигарету во рту. Вообще говоря, смотрелось клево. – Это мой помощник, Ху Ксу. Он поможет мне выяснить у вас все, что меня интересует. Он в некотором роде врач. Патологоанатом, ушедший в отставку, но продолжающий практиковать и на живых, и на мертвых. По-моему, вам неинтересно, мистер Брок. Вы скучаете. Думаете о чем-то другом. Не так ли?

– Я очень занят: думаю, как мне лучше всего убить вас, уроды, и свалить с этого хренова корабля. Что за мелодию насвистывает твой приятель? Она привязчивая.

– Бетховен.

– Круто. Мне нравится.

Мун рассмеялся:

– Вы очень интересный человек, мистер Брок. Меня мучает любопытство. Вас трудно было арестовать, и вы доставили неприятности моим офицерам из Те-By в Пекине. Давайте поговорим немного перед тем, как Ху Ксу вас вскроет. Не возражаете? Вы выведали много наших секретов? Неважно, вы все равно мне все расскажете, когда Ху Ксу сделает вам свои фирменные инъекции и поработает над вами скальпелем, которым владеет виртуозно. Что именно вы знаете, мистер Брок?

– Я знаю достаточно.

– Темплхоф?

– Что еще за Темплхоф?

– Счастливый дракон?

– Никогда о таком не слышал.

– Левиафан?

– Левиафан? Какой Левиафан? – переспросил Брок.

Мун с минуту просто смотрел на Брока, пытаясь прочитать ответ в его глазах. Можно было с уверенностью сказать, что большую часть своей карьеры он именно этим и занимался – читал по глазам – и сильно в этом поднаторел.

– Учитывая стремительный рост Китая, вы не можете винить нас за те шаги, которые мы предпринимаем сейчас в политике, агент Брок. Китай занимает второе место в мире по объемам потребления нефти. Вы прекрасно это знаете. Ежедневное отслеживание этих данных входит в обязанности служащих ЦРУ.

– Твоя страна подсела на нефть, приятель. Добро пожаловать во всемирный клуб государств-нефтеманов.

– Китай располагает лишь восемнадцатидневным стратегическим запасом нефти, в то время как стратегического запаса Америки хватит на сто восемьдесят дней. Мы считаем подобное положение дел несправедливым и неприемлемым. У вас есть Саудовская Аравия. У вас есть Ирак. Очень скоро вы оккупируете Иран или Судан, и наши новые нефтяные контракты с этими странами превратятся в ничего не значащие бумажки.

– Да, товарищ, у наркоманов жизнь не сахар.

– Вы наверняка узнали во время недавних странствий, что Китай собирается исправить ситуацию, которая сложилась в заливе.

– Я могу сесть на кровать к покойному?

– Будьте любезны, это ведь и ваше смертное ложе, Гарри Брок.

– Спасибо. Эй, я хочу кое-что спросить. Что означают цифры один, семь, восемь, девять? Они ни с того ни с сего вылезли, когда я взламывал код. И я впал в ступор.

Мун проигнорировал вопрос. Пора менять тактику. Брок сел на край койки, свесил руки между ногами – человек, который знает, что положение его безнадежно. Он поднял на Муна усталые покрасневшие глаза.

– Америка никогда не пустит вас в залив, генерал, – сказал он. – Никогда. Поверьте мне.

– Правда? Вы абсолютно в этом уверены, мистер Брок? Гарри знал, Китай на самом деле уже рвался в залив за дозой. На спине у огромной страны сейчас сидит нефтяная обезьяна, а это дело нешуточное. Гарри недавно разнюхал, что коммунисты стянули в Судан войска численностью более полумиллиона. Каждый день туда прибывали все новые и новые люди. Секретная армия – тысячи человек, замаскированных под гастарбайтеров, пробирались в Африку под видом дешевой рабочей силы. С чего бы вдруг? Что такого было в Судане? Да просто он всего лишь в трех сотнях морских миль от нефтяных полей Саудовской Аравии.

Но Броку не хотелось углубляться в размышления. Ему нужно было сосредоточиться на более важных вещах, например на выживании. Он должен выжить и принести эту аппетитную новость домой. Китайцы далеко не глупы. Они знали, что американский спутник-шпион не отличит солдата от рабочего-эмигранта. Эти подонки все просчитали. Только Гарри мог испортить тщательно подготовленную китайскую чайную церемонию. Но сначала он должен улизнуть, целым и невредимым.

В настоящее время только королевская семья Саудовской Аравии удерживала шаткий международный статус-кво, предотвращая крушение мировой экономики. Если китайцы переберутся из Судана в Саудовскую Аравию или в любое другое государство в заливе, об этом лучше не думать…

Гарри прокрутил в голове разные варианты того, что он мог сейчас сказать, и остановился на следующем:

– Ладно, генерал, забудьте о заливе. Как насчет матушки России? Или сестры Канады? У них ведь тоже много нефти.

Мун усмехнулся в ответ на «сестру Канаду». С чувством юмора у него порядок, надо отдать ему должное. У большинства коммунистов с четырьмя звездочками на погонах оно напрочь отсутствовало.

Мун сказал:

– Мы знаем, Америка никогда не пустит Китай в залив. Но они пустят туда вашего союзника, мистер Брок.

– Да? О каком союзнике вы говорите? О Франции?

Да, вот кто его действительно бесил. Французы. Последние десять лет они просто отвратительно вели себя по отношению к Америке. Во-первых, их голоса в ООН легко покупались, и платили за них миллиардами Саддама. Далее, в начале войны с Ираком французские дипломаты продавали иракцам подробности своих встреч с американскими дипломатами! Американские парни гибли из-за двуличности французов. При мысли об этом у Брока кровь закипала. И он был не одинок, в Вашингтоне многие были обеспокоены сложившейся ситуацией.

Генерал Мун снова рассмеялся:

– Этот ковбой, засевший в Белом доме, может многое, мистер Брок. Но устроить ядерный взрыв в Париже не в его силах.

Да, он говорил дело. Дома вряд ли хорошо воспримут передачу Вольфа Блитцера по Си-эн-эн с видеокадрами опасно накренившейся Эйфелевой башни.

– Зря вы говорите об этом с такой уверенностью, генерал. Сейчас президент, мягко говоря, сердится на ваших французских друзей. Ну, знаете, в связи с этим скандалом – «нефть за продовольствие». Эта история сильно раздражает людей в Вашингтоне. Сколько заплатил Саддам, чтобы купить французские голоса в ООН?

– Довольно, Брок.

– Я тоже думаю, что довольно. Выражение «Город света» может зазвучать по-новому, люн женераль.

– Что вы хотите этим сказать?

– Я хочу сказать, генерал Мун, что, если вы и ваши французские дружки не будете вести себя осторожнее, город может вспыхнуть, как фейерверк 4 июля.

Гарри увидел в глазах Муна отражение термоядерного взрыва, образ которого промелькнул у того в мозгу.

– Вы шутите. Не может быть.

– Нет? А вы проверьте нас, генерал. Продолжайте в том же духе.

Мун не заметил нож. Он никогда не видел, чтобы человек двигался так стремительно, как этот американский шпион. Генерал лишь почувствовал жгучую боль в бедре, когда лезвие вошло ему в ногу по самую кость. Потом Брок поднял пистолет и выстрелил в Ху Ксу, который представлялся ему смутным пятном, движущимся сбоку от Муна в сторону двери. Ху Ксу пытался прицелиться и выстрелить так, чтобы не подвергать опасности жизнь второго по значимости человека в Китае. Маленький уродец осел, из шеи у него брызнула кровь.

Пробегая мимо Ху Ксу к выходу, Брок резко его толкнул. Через секунду Мун услышал всплеск. Он выбежал на палубу, перегнулся через поручни и стал вглядываться в водную гладь. Генерал стрелял из пистолета Ху Ксу, пока не кончились патроны.

Мун улыбнулся, прижимая скомканный носовой платок к ране в бедре. Он вернулся в каюту и туго перевязал Ху Ксу рану на шее – тряпка сразу же пропиталась кровью. Жить будет. Этот американец сильно его развлек. Тэ-Ву сообщила, что он работает один. Он в бегах и не успеет выбраться из Китая. Его снова поймают и убьют прежде, чем он сможет рассказать кому-нибудь то, что ему удалось узнать. В этот самый момент Тяньджин окружен плотным кольцом, вырваться за которое невозможно. Генерал достал сотовый телефон и набрал номер офицера, отвечающего за безопасность порта. Петля начала затягиваться еще до того, как Брок проплыл две мили по забитому мусором заливу.

Но Гарри был парнем находчивым. Он выскользнул из петли генерала. И еще из одной петли на монгольской границе, где переправился в Казахстан. Вслед за ним из будки выбежал пограничник с только что полученной по факсу фотографией самодовольной физиономии Брока. Пограничник открыл огонь, и Гарри нырнул под навес грузовика, перед которым только что открыли ворота. Парень, сидевший за рулем, по всей видимости, решил, что красные пограничники стреляют в него, прибавил скорости и завилял. Так что все вышло как нельзя лучше. Они въехали в Казахстан боком, на двух колесах.

После нескольких приключений в бурном Каспийском море и нескольких экстремальных событий Гарри в конце концов добрался до Марокко. И вот он сидел под финиковой пальмой и мечтал о доме. Официант в красной феске наклонился налить ему чашку чая и вколол ему в шею какую-то дрянь. В голове у Брока загудело. Так он оказался на корабле, медленно плывущем обратно в Китай.