Текст книги "Клетка из костей"

Автор книги: Таня Карвер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц)

ГЛАВА 57

Марина вошла в главный офис управления и сразу почувствовала, что что-то не так.

Обычно, когда начиналось расследование подобного масштаба, все перебирались в бар, к делу подключали специалистов со стороны, назначали сверхурочные часы работы. Словом, жизнь бурлила. Но не в этот раз. У Марины сложилось впечатление, что Гласс целенаправленно с этим борется. Чтобы о расследовании никто не знал. Дело даже не в балансе бюджета и экономии, поняла она. Просто команду Фила за что-то наказывали.

Работали-то они усердно – даже усерднее обычного, если судить по офисной активности, – но чего-то недоставало. И Марина знала, чего именно.

Фила. Или, по крайней мере, его руководства.

Он отсутствовал во многих смыслах. Она так и не могла понять, что с ним. Сперва она заподозрила, что это их внутрисемейный разлад. Что она допустила ошибку. Но когда увидела его на работе, то поняла, что проблема серьезнее. Фил рассеянно бормотал что-то себе под нос, вместо того чтобы отдавать четкие приказы. Отсутствовал, когда должен был присутствовать.

И она так больше работать не могла.

Она достала телефон, выбрала функцию быстрого набора, прослушала несколько гудков.

Он снял трубку.

– Привет, – сказала она. – Где ты?

– Дома.

– Что? Почему?

– Я… – Он замялся.

– Что ты?

– Я промок. Пришлось идти переодеваться.

Разумеется, она спросила, как он умудрился промокнуть.

– Гнался за подозреваемым. Возле гостиницы. Вернее, я думал, что это подозреваемый, но он… да…

– Фил, – вздохнула Марина. – Нам нужно поговорить.

Молчание.

– Обязательно. – Она отвернулась и прикрыла телефон ладонью, чтобы никто их не услышал. – Я не знаю, что с тобой происходит, но ты должен мне об этом рассказать.

И снова молчание.

Она заговорила еще тише:

– Я думала, это между нами. Думала, это какой-то личный конфликт, который я проглядела. Но потом я увидела тебя на работе… Фил, так нельзя. Ты должен поговорить со мной. Мы же вместе, забыл?

Вздох. Она подождала.

– Да, – наконец сказал он. – Ты права, я… – Опять вздох. – Не знаю… Даже не знаю…

– Ну вот, мы уже хоть как-то разговариваем.

Он рассмеялся.

– Да. О боже…

– Слушай, необязательно обсуждать это прямо сейчас. Давай позже. Хорошо?

– Марина, ты не понимаешь. Просто… Я не знаю…

– Ничего, разберемся.

Опять молчание в трубке.

– Гласс меня хорошенько пропесочил, – сказал он.

– Прекрасно. За что?

– За многое. В частности, за то, что я недостаточно элегантно одеваюсь. Не похож, видите ли, на копа.

– Какой кошмар!

– Ага. Вот стою сейчас у шкафа, выбираю.

Голос опять пропал.

– Фил? Ты меня слышишь?

– О да, – сказал он. – Идеальный вариант.

– Что?

Он заговорщицки засмеялся.

– Глассу следовало быть осторожнее в своих желаниях. Они имеют свойство исполняться. Во всяком случае, как я себе это представляю.

Марина улыбнулась. Похоже, прежний Фил хоть на какое-то время вернулся.

– Жду не дождусь, когда увижу.

И снова молчание. И наконец:

– Мне кажется …Я …Мне кажется, я… схожу с ума.

С каждым словом голос его становился все тише.

У Марины сердце обливалось кровью.

– Фил…

– Я просто… У меня с головой… непорядок…

Она хотела что-то сказать, но он ее перебил:

– Мне пора собираться. Поеду в больницу, навещу ребенка. С Анни поговорю. Лишь бы с Глассом не сталкиваться. Ну… До скорого.

И он отключился.

Марина осталась с молчащей трубкой в руке. Спрятав ее в карман, она так и не сдвинулась с места. Вокруг кипела привычная полицейская жизнь, а она стояла как вкопанная.

И лишь через пару минут пришла в себя. Нет. Надо что-то делать.

Надо найти Дона, поговорить с ним. Может, он ей поможет. Прольет хоть какой-то свет на странные события последних дней.

Она вышла из комнаты и отправилась на поиски.

ГЛАВА 58

По этой улице, от начала до конца, Роза Мартин проехала уже трижды, и не потому, что за кем-то следила, а просто потому, что припарковаться было негде. И хотя место наконец нашлось – на противоположном конце улицы, за углом, совершенно бесполезное, если следить за кем-то таки придется, – она злилась.

Ужасно злилась.

Прежде чем вернуться сюда, она навела справки. Узнала кое-что о Фэйт Ласомб. Съездила в центр управления, запросила пленки за две предыдущие ночи. Особенно ее интересовал угол Ньютауна, на котором работала Фэйт.

И выяснилось, что камер на том участке не было. Наверное, поэтому Фэйт его и облюбовала. Пообщавшись с Донной Уоррен, Роза примерно определила, когда Фэйт была там, а по конечному пункту прикинула ее маршрут. Такие запросы, насколько она знала, обрабатываются достаточно долго. Вооружившись самой обаятельной улыбкой из своего арсенала и надев блузу с самым глубоким декольте, она сказала, что будет признательна, если ее заявку обработают в предельно сжатые сроки. Ей ответили, что сделают все от них зависящее.

Следующий визит она нанесла Нику Лайнсу – в морг. Он явно не был рад ее видеть, хотя из-за его лысого черепа и в целом весьма зловещей внешности всем обычно казалось, что он не рад их видеть. Она спросила, можно ли взглянуть на тело Фэйт Ласомб.

– Уверена? – поинтересовался он. – Зрелище не для слабонервных.

– Справлюсь как-нибудь, – сказала она, хотя совсем не была в этом уверена.

Ник оказался прав: зрелище и впрямь было не для слабонервных. Роза с трудом сдержалась, чтобы не отвести взгляд.

– Что-нибудь… необычное заметил?

– Мы еще не делали вскрытия, если ты об этом. Не было запроса. Причиной смерти стал двойной автомобильный наезд. Ничего удивительного.

– Значит, ничего особенного, да?

Она была разочарована. Ей казалось, что что-нибудь непременно всплывет. Она надеялась, что что-нибудь всплывет.

– Только это вот, – сказал он, указывая на правую стопу. – Отметина какая-то. Похоже на клеймо.

– Клеймо? Как на корове?

– Вполне возможно. Молодежь сейчас и не так себя уродует. Это как татуировка, только, конечно, гораздо больнее.

– Думаешь, она таким интересовалась?

Он нахмурился.

– Не знаю. Если бы оно было на руке или на туловище, тогда да. Можно похвастать, покрасоваться. Но на стопе… Не знаю.

– А ты раньше ничего подобного не видел?

– Нет. Именно такого – нет, не видел.

Она поблагодарила его и попросила сделать фотографию стопы, после чего снова отправилась к Донне Уоррен.

Выключив мотор, она несколько секунд сидела в машине, замеряя интервалы между вдохами. Вдохнула – раз, два, три, четыре. Выдохнула – раз, два, три, четыре. Она должна контролировать себя, как советовала Марина. Не хотелось, конечно, это признавать, но методика работала. Ничего, впрочем, сложного, она бы и сама догадалась. Успокоиться, дышать равномерно. А потом направить остатки гнева в продуктивное русло. Проще простого.

Особенно если речь идет о Донне Уоррен. Выплеснуть ярость на нее будет сущим удовольствием.

Роза терпеть не могла, когда ее обводят вокруг пальца. Она отказывалась с этим мириться. Еще в тренировочных лагерях делала все возможное, чтобы над ней не смеялись. Чтобы никто не задирался к ней. Чтобы никто не дразнил. Она могла за себя постоять и порой, признаться, проявляла в этом чрезмерное усердие.

Когда на ее поведение обратили внимание и Роза поняла, что будущее под угрозой, пришлось учиться брать себя в руки. Искать какие-то способы обуздывать свой гнев. И она нашла нужный способ, он лежал на поверхности. Нужно просто давать выход ярости. Направлять ее на карьерный рост, на самосовершенствование. Чтобы стать самым молодым инспектором полиции. Чтобы стать лучше всех.

Но система почему-то дала сбой.

Не по ее вине, конечно.

Она взглянула в зеркальце заднего вида на дом Донны. Все спокойно: никто не выходил и не заходил, никто не стоял у окна или на пороге. Тишь да гладь.

Быстро перебрав варианты, Роза отсеяла все, кроме одного.

Утвердительно кивнув самой себе, она вышла из машины, закрыла дверцу и опасливо, соизмеряя каждый шаг, пошла к дому.

Меры предосторожности были, конечно, излишними: никто за ней не следил, никто не подходил к ней, никто не шарахался, завидев ее. Единственными, кого она повстречала, была молодая парочка в спортивных костюмах. Впрочем, судя по их люмпенской внешности, в спортзал они давненько не захаживали. Девушка толкала коляску, увешанную пакетами с логотипом самого дешевого супермаркета в округе. Роза улыбнулась: «Может, я и не в сказке живу, но до такого еще точно не опустилась».

Она дошла до нужного дома и, прежде чем постучать, постояла несколько секунд на крыльце: внутри вскипала знакомая ярость. Она посмотрела на свою руку, та мелко дрожала. Спрятав руку в карман, Роза медленно, сосредоточенно задышала.

Наконец успокоившись, она постучала.

И едва костяшки пальцев оторвались от двери, все тело ее разительно переменилось. Новая поза – поза готовности. Как только эта дешевая шлюха откроет, ей несдобровать. Как только закроется дверь, начнется урок. Она быстро поймет, что не стоит держать Розу Мартин за идиотку. Пусть знает, к чему приводят такие шуточки, и не повторяет своих ошибок.

О, она будет молить о пощаде. Будет кричать, как сожалеет о случившемся. Будет клятвенно заверять, что больше не будет.

«Да… Она у меня попляшет!» – плотоядно улыбнулась Роза.

Тишина. Никто не открывал.

Роза раздраженно постучала еще раз. Подождала. Ни звука.

Значит, ее нет. После всего этого ее просто нет дома!

Роза обернулась в надежде увидеть Донну, спешащую к ней навстречу, но не увидела никого. Даже парочка люмпенов со своим выродком куда-то запропастилась. Ни души вокруг.

Роза улыбнулась.

А почему бы не устроить Донне сюрприз? Так она еще больше удивится. Так она еще скорее поймет, кто тут главный. Так она еще сильнее испугается.

Последний раз покосившись через плечо, Роза достала кожаный футляр с набором отмычек.

Она готова была свистеть от радости.

ГЛАВА 59

Дойдя до архива, Марина нажала на дверную ручку и вошла внутрь.

– Дон, ты здесь?

Ответа не последовало.

Она заглянула в первый проход и увидела именно то, что и ожидала: длинные ряды стеллажей, заставленные старыми картонными коробками. Темно, особенно если учесть, что на дворе еще белый день. Тусклые, мерцающие лампы на потолке. Неровный гул.

«Как в фильме ужасов, – подумала она и тут же мысленно ущипнула себя. – Не будь дурой!» Это обычный полицейский участок в Колчестере, а не «Живые мертвецы в манчестерском морге».

Она прислушалась. Снова окликнула Дона.

Какой-то шум в конце прохода. Кто-то там был.

– Дон, это Марина. Ты…

От тьмы, сгустившейся в конце прохода, отделилась тень и двинулась ей навстречу.

– Дон, это ты?

Фигура вышла на островок света.

Марина шумно выдохнула, хотя и не подозревала, что задержала дыхание.

– Это таки ты. А я уже подумала, что… – Она недоговорила. – Что это у тебя, Дон? Что ты делаешь?

Дон суетливо засовывал что-то под пиджак и, похоже, был не рад, что его застали за этим занятием.

– Марина…

Тусклый свет ламп выхватил его глаза. И Марине совершенно не понравилось то, что она в них прочла. Ей вдруг стало страшно. Этот человек не был похож на добродушного дедулю, присматривавшего за ее дочерью. Этого человека она… раньше не видела.

Спрятав наконец бумаги под пиджак, он надвигался на нее.

ГЛАВА 60

Донна свернула с Барак-стрит на свою улицу. Ехала она медленно, высматривая место для парковки. Одну ногу она постоянно держала на педали газа, чтобы в случае чего сорваться в мгновение ока.

Бен сидел рядом. Он молчал, но внутри роились вопросы без ответов. Он начал задавать их, как только она перестала плакать и выпустила его из объятий утром, возле машины. Сил на то, чтобы спорить с ним, кричать или возражать, у нее не было. Она даже пыталась честно отвечать, хотя не могла предоставить ему полную информацию. Но одна фраза мальчика заставила ее задуматься. Сперва она привычно отмахнулась от нее, но, поразмыслив, поняла, насколько важно это может быть.

– А у тебя есть ее книжка?

– Нет, – ответила Донна, хотя даже не знала, что он имеет в виду. – Никаких книжек у меня нет.

– Мама всегда брала с собой свою книжку. – Бен сидел на корточках, ковыряя ботинком землю и поднимая фонтаны пыли. – Она сама ее писала. Говорила, что это история ее жизни. Она говорила, это важная книжка.

– Ну, у нас этой книжки нет, так что не такая она, видать, и важная.

Новое облачко пыли.

– А она говорила, что важная. Говорила, что когда-нибудь ей заплатят, чтобы прочесть эту книжку.

– Ага.

Донна закурила, не обращая на слова мальчика внимания. Практически все ее знакомые считали, что история их жизни – это крайне увлекательное чтиво. Думали, что кто-нибудь обязательно заплатит за их уникальные, неповторимые россказни. Донна прочла достаточно мемуаров о горестях и лишениях и знала, что ничего уникального и неповторимого в них нет. В магазинах под них выделяли целые полки – «трагические биографии». Кому интересно читать о чужих бедах? Только отпетым неудачникам.

Но Фэйт, само собой, тоже хотела написать «трагическую биографию». За это же платят кучу денег!

– Она ведь туда пошла, да? – Бен перестал ковыряться в земле и посмотрел на Донну. – Ну, тогда. Пошла продавать свою книжку.

Донна хотела уже велеть мальчику заткнуться, но что-то ее остановило. Она задумалась над его словами.

– Это она тебе говорила? Говорила, что хочет продать свою книжку?

Бен кивнул и снова увлекся фонтанчиками пыли из-под ног. Донна молча, неподвижно смотрела в одну точку. Думала.

Думала о том, что он сказал. О том, что это значит. Вспоминала невнятные истории Фэйт о ее детстве, побеге, о жизни с Беном. Все эти укуренные намеки на какой-то план, который поможет ей отомстить и заодно разбогатеть… Протрезвев, Фэйт всегда делала вид, что ничего не говорила.

Но даже если она ничего не говорила, это еще не значит, что она ничего не делала.

Донна бросила окурок на землю и затоптала его.

– Расскажи мне об этой книжке, Бен. Расскажи.

И он рассказал. Все, что знал.

И за этим-то они и вернулись домой.

Еще пару дней назад Донна решила бы, что никакой книги не существует. А если и существует, то это книга сказок, сочиненных Фэйт. Но после всего случившегося, после пережитого ужаса, после понесенных потерь… она готова была поверить во что угодно.

Обнаружив наконец свободное место напротив дома, она припарковалась.

Глянула по сторонам. Вроде ничего подозрительного. Копов не заметно. Она видела достаточно засад – да что там, сама в них попадала не раз, чтобы знать, на что обращать внимание.

Но на сей раз шестое чувство не подало никаких тревожных сигналов.

Она гордилась своей «уличной интуицией». Всегда точно определяла, с каким клиентом можно идти, а какой только изобьет и не заплатит. Ни разу не ошибалась. Ни разу.

Выключив мотор, она спросила у Бена:

– Так где мама хранила эту книжку?

Он покачал головой. Задумался. Донна даже умилилась его сосредоточенному личику. «Добрый мальчик, – подумала она, – так старается помочь».

– У меня в комнате. Или в твоей. В вашей с мамой.

– Ясно. – Донна еще раз пробежала глазами вдоль улицы. – Сиди здесь. Голову опусти, ни с кем не разговаривай. Нельзя, чтобы тебя заметили, понял? Сиди тихо, как мышка.

– Я хочу с тобой.

– Я понимаю, но лучше тебе посидеть здесь.

– А эти дядьки могут сидеть у нас дома? – испуганно спросил он.

«Господи, надеюсь, что нет!»

– Нет, – сказала она с напускной уверенностью. – Я всего на пару минут. Найду книжку и вернусь.

– Потому что я сильный, – пояснил Бен. – Если они нападут, я буду тебя защищать. Честно-честно.

Донна посмотрела на него. Испуганный ребенок. И вместе с тем храбрый. Мать он уже потерял и не хотел потерять и ее тоже. Донну закружило в вихре чувств: горечь утраты, ответственность, забота… Она никогда ничего подобного не ощущала. Все то, чего она избегала, все то, против чего вырабатывала иммунитет… И вот оно – навалилось. Она совсем расклеилась.

Она расстегнула куртку. Во внутреннем кармане сверкнул кончик лезвия.

– Не переживай, у меня же нож. Ты только не высовывайся. Я быстро.

Она подумала, не поцеловать ли его на прощание, но решила, что не стоит. Она еще не была готова к поцелуям, хотя сердце говорило обратное.

Донна перешла дорогу, достала ключ и, по-прежнему озираясь, вошла в дом. Захлопнула за собой дверь. Прислушалась. Тишина. Только шум с улицы – и ее хриплое дыхание.

В комнате вроде бы все было по-старому. Она присматривалась к мелочам, к журналам, которые должны были лежать именно там, где она их бросила, чтобы понять, не пытался ли кто-то скрыть следы своего пребывания. Но ничего не обнаружила и пошла наверх.

К их спальне.

К ееспальне. Пора привыкать.

Что-то было не так. Она не знала, что именно, но ошибки быть не могло. Нащупав в кармане нож, она вошла.

Выдвинула ящик шкафа. Там они с Фэйт хранили нижнее белье.

Раньше…

Обычно все трусики и бюстгальтеры были аккуратно разложены. Теперь же валялись в куче.

Сверху, на шкафу, в пыли виднелись отпечатки пальцев. Аккуратные, но все же безошибочно заметные. Кто-то тут был. Она выдвинула второй ящик – та же картина, тот же беспорядок. В третьем – чисто. Как и было.

Она задумалась. Два перерытых ящика и один нетронутый. Кто-то что-то искал. Возможно, все ту же книгу. А потом перестали. Варианта, стало быть, два: или нашли и, соответственно, убрались прочь, или…

…или все еще ищут.

И она им помешала.

Донна развернулась, пытаясь выхватить нож, но двигалась она слишком медленно: чья-то рука успела обхватить ее за шею и потянуть вниз. Руку ей заломили до самых лопаток. Так что кости затрещали.

– Думала, сможешь меня на…? Думала, ты такая умная, да? Шлюха поганая! Ну, как, умная ты или уже не очень?

Донна сразу узнала голос. Это была сучка из полиции.

Она еще сильнее потянула Донну за руку.

Донна закричала.

ГЛАВА 61

Микки не отрываясь смотрел на фотографию. Смотрел, и смотрел, и смотрел…

И вдруг понял.

Он постоянно думал об Адаме Уивере, мучительно – и напрасно – силясь вспомнить, кто же он такой. И вот свершилось! Микки знал, что это лишь вопрос времени. Знал, что стоит ему запустить поисковую программу в своем умственном каталоге, и ответ рано или поздно отыщется.

Так оно и вышло.

Он вскочил из-за стола. Ему хотелось вскинуть руки в ликующем жесте. Пройтись в танце по периметру диспетчерской. Выпить здоровенный стакан виски. Но он тут же напоролся на суровый взгляд Гласса:

– У вас все в порядке, сержант Филипс?

Микки сдержанно улыбнулся.

– Да, спасибо, все в порядке. – Этого, похоже, не хватило. – Спасибо, что спросили.

Гласс подозрительно прищурился. Врет или нет?

Микки кивнул и уселся на место.

Адам Уивер. Ну и ну! Робин Бэнкс, именно так!

Его распирало от желания поделиться новостью, но людей, которым он привык доверять, рядом не оказалось. А делиться с Глассом ему уж точно не хотелось. Взглянув на часы, он взял телефон и вышел на улицу, на парковку.

– Чем порадуешь, Микки? – поинтересовался Фил.

Рядом что-то шумело. «Наверное, едет в машине, – догадался Микки, – и слушает свою ужасную музыку». Микки честно пытался слушать эти группы, но проникнуться так и не сумел. Что же это? «Midlake»? «Band of Horses»? Скорее всего. Звучит похоже. Прямо слышно, что вокалист носит бороду. Может, даже Уоррен Зевон, хотя этого парня Фил наверняка слушал, только чтобы разозлить Микки. Наслаждаться его песнями он не мог.

– Я понял, босс. Понял, откуда я его знаю. Уивера.

Музыка стихла.

– Рассказывай.

– Ну, мне так кажется, по крайней мере. Его на самом деле зовут Ричард Шо.

– Ричард Шо, Ричард Шо… Знакомое имя.

– Еще бы! Я когда-то занимался одной бандой из Северного Лондона. Дельце было дай боже! Сто лет за ними гонялись. Потом наконец поймали одного прихвостня, надавили как следует, заключили с ним сделку. Он начал стучать.

– Это они, эти Шо, били людей током с помощью старого полевого телефона?

– Нет, то были Ричардсоны.

– А с молотком разгуливали они?

– Тоже Ричардсоны.

– А что тогда делали Шо?

– В основном запугивали. Ничем не гнушались. Все знали: стоит хоть пикнуть – пришьют. Серьезные ребята. Короче, состряпали мы вроде как дело. Против этого Ричарда Шо и его папаши, тоже Ричарда Шо. Его еще называли Хитрый Дики. Нашумел он в свое время.

– А у нас который?

– Младший.

– И как он тут оказался?

– В том-то и дело. Мы к нему, значит, подступали, подбирали улики, все такое… Знали же, что второго шанса не представится, знали, что надо постараться. И тут вдруг – раз, и они исчезли!

– Что, вся семья?

– Вся. Как сквозь землю провалились. И это был не первый случай.

– В смысле?

– Папаша, который Хитрый Дики, когда-то уже исчезал. Это был натуральный психопат. Тогда все решили, что его кто-то прибил.

– И?

– Труп не нашли. Никаких следов, ничегошеньки. В общем, казалось бы, что тут странного, но никто не знал, куда он делся. А потом исчез и сынок.

– Может, в Испанию дернули?

– Мы тоже так подумали. Но там его не нашли. Никто ничего не знал.

– И что дальше?

– Ну, ходили слухи, что их вывезли из страны. Но не в Испанию, в другое место. Потом пошли слухи, что они все умерли. Младший Ричард заказывал всех стукачей, его бы ничто не остановило. Но это, опять-таки, только слухи. Точно никто ничего не знал.

– И вот узнали…

– Узнали, да.

– Молодец, Микки! Это настоящий прорыв.

– Спасибо, босс, – улыбнулся Микки.

– И что ты теперь будешь делать?

– Возьмусь за это дело, подниму архивы. Вдруг найду какие-то совпадения.

– Отлично! Только надо быть очень внимательным. С бумажками придется повозиться.

– Я знаю.

Все знали, как Микки ненавидит бумажную работу. Даже среди полицейских, естественно, не получавших никакого наслаждения от составления рапортов, он слыл заядлым врагом любой канцелярщины.

– А ты как, босс?

– Еду в больницу, хочу поговорить с Анни. Узнаю заодно, как там ребенок.

– Ясно. Ну, до скорого. Анни привет.

Микки не знал, расслышал ли Фил его последние слова, но музыка явно заиграла громче. Точно «Midlake». Или «Band of Horses».

Микки развернулся, чтобы идти обратно в здание.

И чуть не вскрикнул от неожиданности.

Прямо у него за спиной стоял Гласс.

Микки схватился за сердце.

– Господи…

– Это всего лишь я, – улыбнулся Гласс.

Микки ничего не ответил и попытался уйти, но Гласс задержал его:

– Одну секунду, детектив-сержант.

Микки остановился. Этот человек ему страшно не нравился. Предыдущий тоже был не подарок, но Гласс… Казалось бы, в чем проблема? Микки должен был бы радоваться его назначению. Простой, деловой коп. Лишнего не болтает. И тем не менее он вызывал в нем отторжение. Может, он слишком долго работал с Филом и привык к его методам?

– С кем вы разговаривали? С инспектором Бреннаном?

Микки понимал, что врать не стоит. Даже если говорить правду не хотелось.

– Да, сэр.

Гласс кивнул, словно утвердившись в своих подозрениях.

– А почему вы решили позвонить ему отсюда? Офис вас, значит, не устроил?

– Не знаю, сэр. Я должен был кое о чем ему рассказать. Мне показалось, что так будет лучше.

– И о чем же вы хотели ему рассказать, детектив-сержант? Микки знал, что рискует, но все же набрался храбрости и выпалил:

– Этого, боюсь, я не могу вам сказать. Инспектор Бреннан просил меня изучить один момент, весьма… деликатный. И я исполнял приказ.

Глассу явно не понравился его ответ, но пришлось смириться. Он с хмурым видом кивнул.

– А где сейчас находится инспектор Бреннан?

На этот раз пришлось отвечать прямо.

– Едет в больницу.

– Спасибо.

Микки попытался было уйти, но Гласс снова остановил его.

– Вы первоклассный следователь. Не позволяйте личным симпатиям вставать на вашем пути к успеху. Вы понимаете, о чем я, детектив-сержант?

– Думаю, да, сэр. Но меня ждет работа.

Он вернулся в здание и попытался забыть об этом разговоре, в особенности о леденящих душу последних словах Гласса.

Сейчас его основная задача – разузнать как можно больше о Ричарде Шо.

«Надо просто хорошо работать, – подумал он, – вот и весь путь к успеху».

Но забыть слова Гласса ему никак не удавалось…