Текст книги "Крик души"
Автор книги: Сьюзен Льюис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 30 страниц)
– Тогда почему бы мне не отвезти тебя?
Никки изумленно вытаращила глаза.
Миссис А. развела руками.
– Мне надо быть на работе только в следующий понедельник, и поскольку я достаточно опытна, то смогу помочь тебе, если вдруг ребенок решит появиться на свет раньше срока. Думаю, это превосходная мысль.
На этот раз Никки не стала подавлять желание и крепко обняла миссис А.
– Но вы только что с самолета и, наверное, очень устали.
– Я прилетела еще вчера, и к тому же я сделана из очень прочного материала. Что ж, если ты хочешь поехать в Лондон завтра, я отвезу тебя.
Никки не хотела признаваться себе, что пытается поймать Спенса на горячем, но в глубине души она знала: именно по этой причине она не сказала ему во время их вчерашнего вечернего разговора, что они с миссис А. приедут сегодня. Она просто спросила, в котором часу он собирается идти смотреть дом и пойдет ли с ним Дэнни. Оказалось, Дэнни дом смотреть не будет, вместо этого он пойдет на очень важное интервью, которое нельзя перенести; так что на встрече с агентом будет только Спенс.
– Проблема в том, – заметил он, – что здесь все происходит настолько быстро, что, если дом действительно окажется подходящим, думаю, мне придется дать ответ немедленно, или мы его упустим.
Подозрения Никки немедленно дали о себе знать.
– Ты что, пытаешься выдумать предлог, чтобы оправдать присутствие на встрече Кристин? – прямо спросила она.
– Что? – он недоверчиво рассмеялся. – Слушай, у тебя такая интересная логика… Мне это даже в голову не приходило. Я только говорю, что все приличное никогда не задерживается на рынке, и если дом меня устроит, то я немедленно схвачу его, а вам, ребятки, придется его полюбить.
Не в силах оспорить последнее замечание, она оставила при себе все возражения, и остальная часть разговора пошла намного легче, поскольку Спенс в основном рассказывал ей о том, что произошло в его мире за день. Она просто слушала, изредка издавая одобрительные возгласы, пока наконец ему не пришло время заканчивать, потому что он договорился с Сэмом и остальными встретиться где-то в Вест-Энде.
Положив трубку, Никки чуть не возненавидела свою мать за предрекание развала их отношений, словно, просто озвучив такой вариант событий, она могла воззвать его к жизни. Потом Никки стало еще хуже, потому что ей очень захотелось поговорить с мамой, как в детстве, когда ее родители могли все исправить. Однако те дни давно минули, и это очень огорчало ее, потому что она не могла придумать способ, как им всем снова сблизиться.
Когда миссис А. промчалась по шоссе мимо поворота на Бат, Никки поерзала в кресле, пытаясь найти удобную позу. Она не могла не думать о родителях, проезжая город, в котором они жили, но приложила максимум усилий, чтобы отбросить эти мысли. Она не хотела, чтобы ее опять захлестнули противоречивые эмоции.
Почувствовав на себе взгляд миссис А., она сказала: «Все хорошо», – прежде чем та успела задать ей вопрос:
– Схватки Брекстона Гикса или удар кулаком? – Миссис А. хихикнула.
– Первое, – ответила Никки, обхватывая руками воздушный шар, в который превратился ее живот. – Похоже, от поездки малыша клонит в сон.
Миссис А. снова посмотрела на нее.
– Похоже, ты и сама немного устала, – заметила она. – Он мешает тебе спать по ночам?
Опустив взгляд на живот, Никки отрицательно покачала головой.
– Вроде бы, нет, – ответила она. Затем, после паузы, добавила: – Я не сплю больше из-за того, что постоянно обо всем волнуюсь. Я знаю, что это нормально, что так бывает у всех… Думаю, мне просто не очень нравится находиться одной в целом доме.
– О чем именно ты волнуешься? – мягко спросила миссис А.
Никки пожала плечами:
– Ну, обычные вопросы: будут ли у него на месте все пальцы? Будем ли мы со Спенсом хорошими родителями? Правильно ли мы поступили, решив переехать в Лондон?
Миссис А., похоже, удивилась.
– Я думала, ты все уже решила, – сказала она.
– Да, конечно. Но, если Спенс снимет сегодня этот дом, мне придется переехать к нему как можно скорее, потому что это безумие – платить за два дома одновременно, а я не уверена, что готова к переезду… Нет, не так: думаю, я спокойно перееду, если буду нормально кормить грудью и ребенок будет здоров. Меня немного угнетает мысль о том, как я найду работу в Лондоне, если я там никого не знаю.
– Но Спенс уже установил кое-какие контакты, не так ли?
– Да, конечно. В общем, я уверена, что все у нас будет просто замечательно.
Ободряюще сжав ей ладонь, миссис А. сказала:
– Я в этом не сомневаюсь. То, что ты испытываешь сейчас, – это всего лишь небольшой приступ предродовой хандры. Все совершенно нормально.
Никки почувствовала, что в горле у нее встал комок. Она не хотела признаваться в том, что безумно боялась остаться без миссис А. Иначе ей придется признаться и в том, что присутствие миссис А. помогало ей чувствовать себя в безопасности. А это, в свою очередь, повлекло бы за собой признание в том, что она боится не справиться с новой для себя ролью. Она точно знала, что Спенс прекрасно справится, но предупреждения матери снова пронеслись у нее в голове, пронзая ее уверенность подобно кинжалу… «И пока ты будешь сидеть дома и рвать на голове волосы от беспрерывного плача ребенка, и натыкаться на стены из-за недосыпания и постоянного беспокойства, твой друг будет продолжать жить той жизнью, которой жила бы и ты, не соверши такую глупую ошибку. Он будет держаться за свою свободу, как и твои друзья, и, в конце концов, они все пойдут дальше, но без тебя. Никакой ребенок не будет их сдерживать. Это будет твоя ответственность, и только твоя».
Ее глаза закрылись, и она положила голову на подголовник. Никки уже любила ребенка больше, чем могла выразить это словами, но теперь, когда время родов неумолимо приближалось, она все сильнее нервничала.
Внезапно миссис А. спросила ее:
– Ты получила поздравления от своих родителей на Рождество?
Никки сглотнула и коротко ответила:
– Нет.
Некоторое время миссис А. молчала, она вела машину на скорости семьдесят километров в час, бросая взгляд в зеркало заднего вида каждый раз, когда обгоняла, а затем осторожно возвращалась в крайний правый ряд, чтобы позволить другим обогнать ее. Проявлять такое внимание к людям – в этом была вся миссис А. Ее второе «я». Мать Никки всегда занимала второй ряд, а ее отец обычно мчался на скорости около девяноста, яростно мигая фарами, чтобы ему немедленно уступили дорогу.
– Я полагаю, ты тоже не пыталась связаться с ними, – наконец произнесла миссис А.
Никки сглотнула слюну, приготовившись солгать.
– Нет, – ответила она, только это была не настоящая ложь, потому что связывались с ней они. Никки с радостью поделилась бы с миссис А. информацией, которую ей сообщили родители. Но это было бы предательством по отношению к Спенсу, обсуждать такие личные вещи, да еще до того, как она собралась рассказать обо всем ему. – Думаю, будет лучше, если мы все пойдем своим путем, – пробормотала она.
Миссис А. немного помолчала.
– Ты собираешься сообщить им о рождении ребенка? – спросила она.
Никки начала отвечать, но замолчала: Зак неожиданно толкнул ее в живот. Интересно, подумала она, ему снится сон или он слушает их разговор и пытается что-то сказать? Затем, отбросив в сторону эти странные мысли, она вернулась к вопросу миссис А., пытаясь решить, как на него ответить.
– Я думаю, – заметила миссис А., – что, когда ребенок родится, много чего изменится. Возможно, тебе лучше отложить этот вопрос до родов.
Хотя Никки слова миссис А. утешили, внутри у нее все перевернулось. Опять прозвучало слово «изменится», которое заставляло ее нервничать и испытывать желание убежать и спрятаться. Надо сказать, что до сих пор, если не считать редких всплесков гормонов, она с нетерпением ожидала того момента, как станет матерью. Большую часть времени она хотела танцевать и петь от радости, но только не в последние несколько недель.
– Думаю, – сказала она, потому что чувствовала, что должна что-то сказать, – я буду слишком занята, чтобы волноваться о них.
Миссис А. кивнула.
– Может быть, может быть, – любезно согласилась она, хотя, если судить по ее тону, совсем не была в этом уверена.
Было около двух часов, когда навигатор миссис А. объявил, что они достигли места назначения. Окончательно проснувшись и потягиваясь, чтобы размять мышцы, Никки с любопытством рассматривала дома из красного кирпича, возвышающиеся со всех сторон: одни – обшарпанные от старости и отсутствия ремонта, другие – блистающие новой краской и шикарными современными жалюзи. Миниатюрная квартирка Дэнни находилась под самой крышей дома номер сорок два, на четвертом этаже. Никки не очень хотелось подниматься туда пешком; но куда хуже этого нежелания был вернувшийся страх застать любовное свидание Спенсера и Кристин.
Она была не в своем уме, когда решила неожиданно приехать сюда. Все знают: кто ищет неприятностей, тот их обязательно находит. Она просто напрашивалась на то, чтобы ей причинили боль, обманули, разбили ей сердце, и все это – за месяц до предполагаемого дня рождения ребенка. Почему она себя так ведет? Что с ней случилось? Почему она хотела разрушить свою жизнь, когда все, что действительно имело для нее значение, – это Зак и его безопасность? Никки не понимала себя. Она не могла мыслить четко. Она стала жертвой какого-то странного психоза, который нужно поскорее взять под контроль.
Но как она могла сказать миссис А., когда они уже приехали в Лондон, что она передумала и не только не хочет смотреть дом, но и даже сообщать Спенсу, что она здесь? Миссис А. улыбнулась бы своей доброй, понимающей улыбкой, чувствуя на таком глубоком уровне, который Никки и представить себе не могла, что все совершенно нормально и нет причин волноваться.
Внезапно слова полились потоком.
– Я думаю, что, возможно, Спенс и Кристин… – Никки замолчала и резко остановилась, словно наткнувшись на кирпичную стену.
Миссис А. ушла вперед, она уже стояла у двери в подъезд. Нажав на кнопку звонка, она обернулась и переспросила:
– Прости, дорогая, ты что-то сказала?
Никки молча смотрела на нее. Она внезапно ощутила головокружение и такую усталость, словно слова и чувства смешались с небом и холодом. Ни до чего нельзя было дотрагиваться, а значит, ничто здесь не было реальным. Затем дверь открылась, и появился Спенс. От изумления он заморгал.
– Здравствуй, дорогой, – сказала миссис А.
– Ого! – воскликнул он, явно в восторге от встречи. – Что вы здесь делаете?
– Мы подумали, что хотим сделать вам сюрприз, – ответила миссис А.
Никки чуть не подскочила. Она ведь говорила миссис А., что Спенс ждет их, так почему она это сказала? Неужели у нее и правда такая сильная интуиция, что она умеет читать мысли или, по крайней мере, чувствовать, когда ей говорят не всю правду?
Когда руки Спенса сомкнулись вокруг нее, Никки расплакалась.
– Гормоны, – она одновременно всхлипывала и смеялась.
– А, так вот как вы добрались сюда, – усмехнулся он. – Наверное, они надежнее, чем «Фест Грейт Вестерн»[6]6
Название одной из крупнейших железнодорожных компаний Великобритании.
[Закрыть]. И сколько еще это будет продолжаться? – спросил он у миссис А. – У нее же истерика, – он отстранил Никки, чтобы посмотреть на нее. – Как здорово, что вы приехали, – мягко сказал он. – Я хочу, чтобы с ребенком все было хорошо, а в этом ты разбираешься куда лучше меня.
Когда доказательства ее вины поползли у нее по щекам, она быстро посмотрела на часы.
– Это далеко? – спросила она. – Лучше бы нам не опаздывать.
– Я ведь говорил, это на соседней улице, мы даже можем пройтись. Агент только что позвонил и сообщил, что он уже на месте.
Поддавшись переполнявшим ее чувствам благодарности и облегчению, что сейчас она ошиблась и что оказалась права, когда выбрала его, Никки крепко взяла его за руку и не отпускала все время, пока они шли до места. Завернув за покрытый плющом угол здания в конце улицы, они сразу же остановились перед красивым домом с парадной черной дверью и высокими окнами, которые закрывали бамбуковые жалюзи, слегка приспущенные, словно сонные веки.
– Не может быть! – ахнула Никки от восторга.
Спенс улыбнулся:
– Круто, да? Мы с Дэном приходили сюда вчера вечером, чтобы взглянуть на него снаружи. У нас просто снесло крышу.
– Неужели мы действительно можем позволить себе такой дом? То есть я хочу сказать, что мы должны найти возможность. Независимо от того, какую арендную плату хотят за него, мы должны найти эти деньги.
– Может, сначала осмотрим его внутри, прежде чем принимать решение? – предложила миссис А., когда дверь открылась и из нее вышел мужчина в сером шерстяном пальто и блестящем темном костюме в полоску.
– Мистер Каррен? – спросил Спенс и подошел к нему, чтобы пожать ему руку. – Я Спенсер Джеймс.
Выражение лица Каррена было одновременно любезным и сдержанным.
– Рад встрече с вами, – вежливо произнес он. – К сожалению, владелец дома к нам не присоединится, у него неожиданно возникло срочное дело, но он уполномочил меня показать вам дом. Не желаете ли войти?
Пол в просторном холле был покрыт светлым ламинатом, лестница была окрашена ему в тон. Никки почувствовала, как ее переполняет восхитительное ощущение счастья. В общем, ей не нужно было идти дальше: положительные флюиды, царившие в доме, сразу же покорили ее.
– Здравствуйте, меня зовут Никки Грант, – представилась она агенту, протягивая руку для рукопожатия. – А это – миссис Адани.
Улыбка агента, когда они пожимали друг другу руки, была достаточно теплой, но когда он отвернулся, то посмотрел на часы.
– Извините, но у меня сегодня день расписан до самого вечера: много желающих посмотреть дом, – сообщил он. – Проходите, пожалуйста, сюда… Кухонную мебель уже расставили, вытяжку должны привезти завтра, так что к моменту начала аренды она будет установлена, а вон те коробки «Икеа» у стены – стол и стулья. Их, конечно же, соберут до того, как сюда въедут жильцы.
– Надеюсь, что так, – улыбнулся Спенс, – потому что ни один из нас так и не овладел наукой «Икеа».
Никки в восторге осматривалась. Хотя это явно была не самая дорогая кухня в мире (простые белые ящички и серые рабочие поверхности из огнеупорного пластика), ей казалось, что она попала в сказку. Тут был даже телевизор на стене и дверь, выходящая в крошечный внутренний дворик с садом.
– Судя по тому месту, где будет стоять стол, мы могли бы обедать здесь все вместе, – сказала она, все еще наслаждаясь этой роскошью.
Миссис А. в это время открывала ящики и шкафы: она обнаружила холодильник, целый набор кастрюль, набор посуды, столовые приборы на шесть персон и много пустого места, где можно было разместить множество мелочей, а еще – выдвижную кладовку для продуктов.
– А вот и посудомоечная машина, – объявила она, распахивая дверцу.
Никки чуть не упала в обморок, а когда рука Спенса легла ей на талию, она почувствовала, что его волнение слилось с ее собственным.
Затем они заглянули в просторную гостиную-столовую, очень похожую на ту, которая была у них в Бристоле, но большего размера и намного более шикарную благодаря деревянному паркету, диванам с обивкой под кожу и красивому камину из черного мрамора. В комнате имелись также встроенные полки и шкафы для посуды, длинный стол, который легко складывался и превращался в рабочий, и достаточное количество розеток, чтобы можно было установить плазменный телевизор, компьютеры и другие электроприборы, которые им понадобятся.
– Просто потрясающе, – бормотала Ники. Она выглянула в окно. Улица очень походила на любую другую в этом районе: те же старые викторианские здания и деревья с голыми ветками, – но для нее она была такой же волшебной, как Голливуд.
– Здесь не хватает ниши для вещей Дэвида, – заметил Спенс. – Но думаю, стоит посмотреть спальни. Возможно, он сможет работать наверху.
Когда они поднялись наверх, то сразу стало ясно: Дэвид сможет там работать, потому что рядом со спальней, где уже стояла очень большая кровать, пока еще покрытая целлофаном, и располагался отдельный душ и туалет (еще надо было установить раковину и положить кафель до конца), находилась комната, почти такая же большая, и в ней явно хватило бы места и для компьютеров, и для Дэвида, и для Кристин. Третья спальня, где мог бы поселиться Дэнни, была меньшего размера, но все равно достаточно большой, и в ней стояла двуспальная кровать, тоже пока еще в целлофане, и были встроены шкафы. Окно в этой комнате выходило на задний двор с видом на множество крошечных садов, которые обрамляли дома. Ванная комната располагалась на маленьком возвышении (нужно было подняться вверх на пару ступенек) и была выложена синей и белой плиткой; там находилась глубокая ванна на ножках в викторианском стиле, душевая кабинка, две раковины у одной стены, и еще оставалось место, где можно было поставить стол для детской ванночки.
Все было так прекрасно, что эйфория Никки начала спадать, уступая место сомнению. Дом казался слишком хорошим, чтобы быть правдой.
– Ты точно уверен, что мы можем себе все это позволить? – тихонько спросила она у Спенса, когда они шли за агентом назад вниз по ступенькам, а миссис А. осталась, чтобы проверить сантехнику. – Какова арендная плата?
Ответив на ее вопрос, Спенс открыл свой телефон-раскладушку, который как раз зазвонил.
– Привет, Джен, – сказал он. – Я могу перезвонить тебе минут через десять? Прекрасно. Значит, тогда и поговорим, – и, засовывая телефон обратно в карман, он спросил агента: – Вы можете дать нам минуту, чтобы обсудить решение?
Агент, который как раз говорил по телефону, сделал им знак пройти в кухню.
– Нужно снимать его прямо сейчас, – заявил Спенс. – Вы слышали, что он сказал: на дом масса желающих.
– Значит, мы соглашаемся на всю сумму? Цену сбивать не будем?
– Думаю, да, а ты как считаешь?
Никки кивнула.
– Да, мы же не хотим потерять его из-за попытки торговаться, но тысяча шестьсот в месяц – это намного больше того, что мы платим сейчас. Согласятся ли на это остальные?
– У меня не было возможности поговорить с Дэвидом, но Дэнни сказал, что готов платить триста. Это означает, что остальным нужно найти по шестьсот пятьдесят на пару, или по триста двадцать пять на каждого. Дэвид, безусловно, может себе это позволить, учитывая его нынешний заработок, к тому же скоро он начнет снимать короткометражку вместе со мной плюс еще кое-какой материал для второго эпизода фильма Дрейка. У Кристин еще много осталось от гонорара за съемки в «Чисто английских убийствах», а я на следующей неделе снимаю рекламный ролик…
– Но как же я? Я ведь некоторое время не смогу зарабатывать, так что…
– Тебе придется думать о самом важном, и моя обязанность сделать все, чтобы ты не волновалась.
Она смотрела ему в глаза и видела, как он взволнован и счастлив. Все ее дурные предчувствия растаяли, как дым. Они могли позволить себе этот дом, а пройдет не так уж много времени, и она тоже начнет вносить свою долю.
– Ну что, – поинтересовалась миссис А., присоединяясь к ним в кухне, – вы приняли решение?
Никки рассмеялась:
– Это же очевидно, как сказали бы вы.
Миссис А. улыбнулась:
– Но, возможно, немного другими словами. Вы уже спросили о задатке и когда сможете въехать?
– Еще нет, – ответил Спенс, – но в любом случае, я думаю, мы должны снять этот дом.
Миссис А. кивнула:
– Я с радостью дам вам долю Дэвида в задатке, если она будет нужна прямо сейчас.
– Значит, вы думаете, он тоже согласится? – сказала Никки, уже зная ответ.
– Если он не согласится, – заметила она, – то я сама сюда въеду.
Не успели они отсмеяться, как появился агент:
– К сожалению, прибыл следующий клиент. Вы позвоните мне в конце дня?
– Нет, мы снимаем этот дом, – сообщил Спенс. – Мы можем привезти вам задаток к пяти часам, только нам надо знать, сколько он составляет и когда мы сможем въехать.
Агент растерянно заморгал: он явно не ожидал от них такой прыти.
– Задаток составляет три тысячи, – сообщил он, – а дом сдается с первого марта. Однако сейчас я вам ничего обещать не могу. Я должен сначала поговорить с владельцем и получить указания.
– Я позвоню мистеру Фарреллу, – сказала Никки, доставая телефон. – Он сдает нам дом в Бристоле, – объяснила она агенту. – У вас есть адрес электронной почты или номер факса, по которому он может с вами связаться?
Вручив им свою визитку, агент повел их к двери.
– Я сообщу вам, как только решение будет принято, – сказал он им. – Большое спасибо за то, что приехали.
Когда они вышли на улицу, где своей очереди осмотреть дом ожидала пара лет тридцати, Никки подавила сильное желание злобно покоситься на них и быстро сказала по телефону секретарю мистера Фаррелла, что нужно сделать и как быстро.
– Мы должны получить его, – заявила она Спенсу, как только нажала кнопку «отбоя». – Просто обязаны.
– Так и будет, – уверенно кивнул он. – Привет, Джен, – произнес он, поднося телефон к уху. – Что случилось?
Он пошел по улице вперед, а Никки подошла к миссис А. и взяла ее под руку, они начали болтать о скользких листьях и потрескавшемся тротуаре.
– К первому марта ребенку будет несколько недель, – сказала она.
– К тому времени у вас уже все войдет в привычную колею, – уверила ее миссис А. – а я буду забегать к тебе на выходных, чтобы проверить, все ли в порядке и как ты питаешься.
Никки улыбнулась. Когда Спенс возвратился к ним, она почувствовала, как ее сердце вновь переполняется любовью.
– Это был один из директоров картины из команды Дрейка, – сообщил он. – Через час я должен встретиться с заказчиками рекламы. Очевидно, они хотят обсудить место съемок, так что я должен срочно возвращаться в Сохо. Хочешь поехать со мной?
От удивления Никки вытаращилась на него.
– Это будет прекрасная возможность познакомить тебя кое с кем из профессионалов Дрейка. И сценарист Дрейка тоже там будет, так что ты сможешь с ней поболтать. Она знает о тебе все и сказала пару чертовски приятных фраз о «Распрощавшихся с ночью».
Никки посмотрела на миссис А., которая, конечно, не захочет поехать с ними, поскольку лучше отправиться в обратный путь до начала часа пик.
– Вообще-то, если ты со Спенсом отлучишься на несколько часов, – сказала та, – у меня будет возможность заскочить в больницу на Грейт-Ормонд-стрит и навестить одного из моих младенцев.
Никки моргнула и, почувствовав, как ее охватывает беспокойство за совершенно не знакомого ей ребенка, спросила:
– Что с ним?
– Это девочка, – поправила ее миссис А., глядя на Спенса, который снова открыл телефон, чтобы ответить на очередной звонок. – Ей сегодня предстоит операция на бедрах. Ее мать звонила мне утром, просто чтобы поговорить, и я сказала, что постараюсь заскочить к ней в больницу.
– Да, конечно, поезжайте к ней, – горячо поддержала ее Никки. – Ей сейчас, вероятно, очень нужна моральная поддержка.
Миссис А. улыбнулась и погладила ее по руке.
– Давай позже созвонимся, – предложила она, – и договоримся о времени встречи.
– Нам сегодня везет! – заявил Спенс, заканчивая разговор. – Только что звонил Дрейк и сказал, что едет в офис, так что ты и с ним тоже познакомишься.
Никки немедленно превратилась в комок нервов:
– Ты уверен, что он не будет возражать, если ты притащишь свою беременную девушку?
Спенс поднял руку и снова принял звонок.
– Привет, Марк. Да, я уже еду. Я слышал. Мы все уладим. Дрейк собирается… Да, она сейчас со мной. Класс. Потрясающе. Хорошо. До встречи, – нажав на кнопку «отбоя», он заключил Никки в ликующие, хотя и немного неуклюжие объятия, после чего сказал: – Дрейку не терпится познакомиться с тобой. Он хочет поговорить с тобой об истории Шейлока.
– Сегодня?! – воскликнула Никки. – Но я не готова…
– К тому моменту, как мы доберемся до места, будешь готова, – пообещал Спенс и, взяв ее за руку, повел к метро. Он восхищенно засмеялся, когда ребенок зашевелился у него под рукой, которую он сунул в ее пальто.
