Текст книги "Так просто... Книга 2 (СИ)"
Автор книги: Светлана Серебрякова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 40 (всего у книги 48 страниц)
Она не видела, как головы всех гостей повернулись в её сторону. Как замер на восхищенной ноте вздох каждого. Как смотрел на неё Марк, положив руки на плечики сына, и тихо сказал: «Моя девочка. Она идет ко мне…»
Он замер в немом восхищении и не мог не улыбаться. Неужели, все? Вот эти несколько шагов, её рука окажется в его руке, и всё? И можно будет успокоиться и не бояться больше потерять её?
Марк выпустил сына, похлопав его легонько по плечу, и сделал шаг навстречу Биллу, как только тот подвел к нему Джейс.
– Смотри, парень! – Билл снял со своего предплечья ладошку Джейс, но задержал её в своей руке, – Если что, помни, нас четверо!
– А нас с Ники двое! – Марк улыбнулся настолько удачной шутке Билла. – Но, мы никому не отдаем своих девочек!
– Удачи, брат! И, сделай вас всех счастливыми!
– Я буду стараться, Билл, обещаю. И спасибо тебе за мою Джейс.
– Наша девочка, – Билл мягко погладил тыльную сторону ладони Джейс. – Доверься ему, он способен сделать тебя счастливой.
Билл передал руку Джейс Марку, отошел на шаг назад, а потом решил занять свое место рядом с женой, в первом ряду.
Марк взял в руки пальчики Джейс и нежно поцеловал их, стараясь сквозь вуаль рассмотреть выражение её глаз. А потом приподнял фату и бережно откинул её назад, поправляя прозрачную ткань так, чтобы она красиво лежала на голове Джейсон.
– Все, Морковка, несколько минут, и ты – моя! Теперь не убежишь!
Но какая-то непонятная грусть и полное смятении, отразившееся во взгляде Джейс, насторожили Марка. Ему надо было взять её за руку и держать; согревать тонкие холодные пальчики и вселять уверенность. Но священник прокашлялся и тихо спросил, готовы ли они и может ли он начать. Марк кивнул, выпустил ладошку Джейс из своей руки, убеждая себя, что все это ненадолго. Но он продолжал украдкой посматривать на Джейс.
Внешне Джейсон выглядела абсолютно спокойной. Она даже сумела улыбнуться Марку, хотя в её глазах читался немой вопрос, почему он не пришел к ней?
Она оглядывалась вокруг, стараясь делать так, чтобы никто этого не заметил. Уговаривала себя сосредоточиться и не пропустить столь важный момент, когда надо будет сказать: «нет».
Ей не хотелось думать сейчас, вот в этот самый момент, почему все так, а не иначе? У неё будет на это предостаточно времени.
Джейс перевела взгляд на цветочную арку. Такая изящная и красивая. Изысканные лилии переплетаются с веточками гипсофилы и маленькими бутонами роз. И все это так легко и воздушно… И так волшебно кругом. И Марк… Марк особенно хорош. И этот костюм, и жилетка, и даже рубашка и галстук. Да, пожалуй, галстук особенно. А его прическа… Черт! Она никогда не видела, чтобы его волосы были уложены так идеально! О, должно быть, не стоить сквернословить, даже, если это и ненастоящая свадьба! Джейс хихикнула, и увидела чуть приподнятую в удивлении бровь Марка.
– Малышка, все в порядке?
– Угу, – она спрятала нос в своем букетике, – в полном.
Священник продолжил свою мессу, неодобрительно покачав головой в её сторону. Он говорил присутствующим о священном таинстве брака, разбавляя свою проповедь остроумными шутками. И это снова удивило Джейс. Надо же! А этот парень неплохой актер! Он так справляется со своей ролью! Буквально, вжился в образ! Так собран, сдержан, торжественен…
Он снова прокашлялся и уже более серьезно стал читать из раскрытого перед ним Нового Завета «Первое послание к Корифнянам Святого Апостола Павла». Пожалуй, это единственное место, которое Джейс знала из Библии наизусть. И, несомненно, оно было самым любимым. Потому что, именно в этом и заключался для неё сам Бог – в любви, родительской, которой так не хватало с самого детства.
Джейс старалась вслушиваться в слова, заново уловить их смысл, но получалось это с трудом: мысли вечно путались, плутая вокруг неё самой и Марка.
«… а любви не имею, то я медь звенящая и кимвал звучащий»
Может, именно поэтому Марк и не говорил ей о своей любви? Чтобы его слова не звучали в пустую? Да, наверное. Тогда, можно и объяснить это его Соглашение. Черт! И почему «навсегда и навечно», совсем не то же, что «я люблю тебя»?
«Любовь долготерпит, милосердствует…не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, но сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит».
Джейс произносила про себя каждое слово, думая о том, насколько все созвучно сейчас с ней самой; со всеми её эмоциями и переживаниями. Она так отчаянно хотела верить Марку. Да она верила ему! Так надеялась, что он придет и развеет все её сомнения! Одного его слова было бы достаточно, и она все бы перенесла…
«Любовь никогда не перестанет, хотя пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упростится.
Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем, когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится».
Джейс подняла глаза к небу, пытаясь сдержать слезы. Господи! А может, может её любви хватит на них двоих? Ну не может же Марк быть полностью равнодушен к ней? И, может, он прав, когда говорит ей, что слова значат для неё гораздо больше, чем его поступки? Как же разобраться во всем этом? Слишком много мыслей. И так не вовремя! Если бы она услышала все это, а потом могла бы недолго побыть одна и все обдумать!..
Она сделала глоток из какого-то серебряного кубка. Странно, должно быть, этот священнослужитель дал ей воды или вина, чтобы она успокоилась. Надо же, какой заботливый актер! Интересно, а он известен? Должно быть, нет. Иначе, все бы его уже узнали. Что ж, уже неплохо: он не снимался в сериалах, не получал крупных ролей в полнометражных фильмах… Где Марк нашел его? Наверное, в каком-нибудь театре. Да, потому что так вести себя перед публикой!.. Вот, даже спрашивает на полном серьезе у всех присутствующих, есть ли кто-то или какие-то причины, которые способные воспрепятствовать браку? И с какой это стати, он вкладывает её ладонь в раскрытую ладонь Марка?
Джейс в немом оцепенении смотрела на то, как Марк сжал её пальчики и нежно поглаживал подушечкой большого пальца по костяшкам. Да, бесспорно, это успокаивало и расслабляло. Возможно, и не приносило уверенности, но помогало отвлечься от всех этих безумно копошащихся в голове мыслей.
Она осторожно, из-под полуопущенных ресниц, прошлась взглядом по каждому, кто попал в её поле зрения. Николас сосредоточен, малышка Бри стоит, затаив дыхание и прижав кулачки к груди. Филипп опустил глаза в пол, как будто боится встретиться с ней взглядом. Её братья, Тим и Том, внимательно вслушиваются в слова священника и бросают взгляды на Сьюзи и Салли. Те, в ответ, стоят им глазки и косятся в её сторону, как будто посылают какие-то скрытые намеки. Оливия плачет…
Джейс еще раз взглянула на актера, что стоял прямо перед ними, держа в руках раскрытую Библию. Ох, а он красив. Так, как может быть красив мужчина средних лет. Но такой сдержанной, возвышенной красотой. Да, это его роль. Вот точно, его! Интересно, а тут есть фотограф? Несколько снимков для его портфолио этому парню, явно бы, не помешали. Надо будет непременно сказать ему, потом, как прекрасно он справился со своей ролью! Интересно, а костюм? Где он смог достать его? И, если он знает все тонкости брачной церемонии, то…
Но очередное покашливание этого самого священника заставило Джейс вздрогнуть. Она снова стеклянным взглядом уставилась на свои пальчики в руке Марка. Святой отец что-то спросил у него и тот ответил. Она слышала улыбку в его голосе, радостную и искреннюю:
– Да, всем сердцем.
О чем это он? И что еще этот наряженный в церковные одежды мужчина хочет от неё? И почему он назвал её полным именем: Джессика Габриэль Гордон, а потом и переспросил?
– Мисс Гордон?
Джейс подняла на него глаза. А потом, в каком-то непонятном испуге поняла, что кругом повисла напряженная тишина. Звенящая, колкая. Такая, что по позвонкам мелкой дрожью пробирается холод. Что-то не так? Она это что-то сделала? Джейс в испуге повернула голову ко всем гостям, немного нахмурив брови.
– Джейсон?
Марк как-то встревожено позвал её и чуть сильнее сжал пальчики.
– Да?.. – она нерешительно и немного нервно повернула лицо к нему.
Полу-вопрос, полу-отклик сорвался с её губ. И это «да» выдохом облегчения, насыщенным запахом цветов теплым августовским ветром, пронеслось над головами всех вокруг. Но больше всего её поразило «Уф! Слава Богу!», от самого священника.
– Властью данной мне Пресвятой Католичкой церковью и Собором Богоматери Ангелов города Лос-Анджелеса, штат Калифорния, объявляю вас мужем и женой…
Глава 34
Словно рыба, выброшенная на берег сильной океанской волной, Джейс открыла рот и пытала глотнуть воздуха, а так же сказать хоть слово. Но ничего не выходило. Что случилось? Почему этот… актер не спросил её? Она должна была сказать «нет»! Разве так можно? Или, тут Джейс подняла глаза на Марка, спросил? И что тогда она ответила? И, когда?
– …В знак скрепления данного союза я прошу вас обменяться кольцами и клятвами…
Джейс, широко распахнутыми глазами, смотрела, как Марк взял её левую руку, потом повернулся к Николасу, что стоял рядом с ними, держа в руках корзиночку, аккуратно достал из неё кольцо и надел ей на безымянный пальчик, но не до конца.
– Маленькая моя, любимая девочка. Моя Джейсон, – Джейс хлопала ресницами, смотря на Марка, и пыталась собраться с мыслями. – С самой первой минуты, как я увидел тебя, увидел, как рассыпаются, скрытые капюшоном толстовки, твои роскошные волосы, когда я утонул в твоих глазах, все что мне хотелось – это защищать тебя. Отнять у всего мира и оберегать. Как самый ценный дар, что появился в моей жизни. А сейчас ты этот дар приумножила. Я не представляю своей жизни без Габриэль, без Николаса, и без тебя. Вы – самое важное и дорогое, что у меня есть. Спасибо тебе. – Он сделал глубокий вдох, а затем продолжил: – Я клянусь тебе, что сделаю все, что от меня зависит, чтобы ты больше не была одна со всеми своими невзгодами, проблемами и страхами. Я не знаю, что уготовила нам жизнь, но я обещаю, что всегда буду рядом. Буду любить, холить и лелеять… буду стараться наполнить каждый твой день яркими красками и эмоциями. Клянусь забить до отказа бумажными платочками нашу кладовку, на тот случай, если ты вдруг заболеешь, и варить тебе бульон. Наполнить холодильник твоими любимыми пончиками и мороженым, чтобы избежать ссор и конфликтов. Я постараюсь быть хорошим отцом всем нашим детям; героем и примером для них. Я хочу чувствовать твою руку в своей руке; мне нужна твоя поддержка; твое твердое слово, когда я вновь попытаюсь скупить весь магазин игрушек; мне нужны твои поцелуи, утром, когда я ухожу на работу, и вечером, когда уставший возвращаюсь домой. Они дают мне силы. Мне нужны твои томные и чувственные вздохи по ночам; нужно знать, что твой маленький вздернутый носик мирно сопит у меня на груди. Мне нужна твоя любовь, Джейс. Потому что, это делает меня счастливым. Я хочу пройти с тобой, рука об руку, весь свой жизненный путь. Наш путь. Хочу состариться вместе, и долгими вечерами сидеть на террасе маленького домика у моря, и ждать наших детей и внуков в гости. Я хочу быть с тобой, всегда. «В здравии и болезни, в богатстве и бедности, в печали и радости. Пока смерть не разлучит нас»… Я знаю, мы не договаривались с тобой о клятвах, и ты… Просто пообещай мне, что будешь всегда рядом. И уже моей заботой будет сделать это «долго и счастливо» «навсегда и навечно».
Обручальное колечко легко скользнуло по тонкому пальчику и оказалось на своем месте. Все так странно. Джейс пребывала в каком-то невесомом тумане, пытаясь понять, что тут происходит. И, когда, интересно, она успела снять то кольцо, что подарил ей Марк в честь помолвки, и одеть его на правую руку?
А Марк смотрел на растерянность Джейс и, честно говоря, хотя, наверное, это не должно было быть правильным, забавлялся всем происходящим. Что там творится в этой маленькой и такой красивой головке? Что ждет его, когда обман раскроется? Его невеста будет в гневе? Стоп! Не невеста! Господи! Уже жена! Жена!!! А если так, то он справится! Черт! Будет забавно! Он предвкушал совершенно нескучный вечер и уж точно горячую ночь.
Он поднес к губам её руку и поцеловал кольцо, пристально глядя Джейс в глаза:
– Моя малышка. Моя. Теперь уже точно. Давай, твоя очередь.
Джейс прикрыла глаза и сделала едва заметный, но глубокий вдох. Боже мой! Что же он творит?! И эти его слова… каждое задержалось в душе, осело там, находя свой уголок, и прорастало надеждой, уже пуская прочные корни.
Что же ему сказать? Марк прав: они не договаривались и не готовились. Да и к чему? Все это было… не по настоящему. Но, но если бы случилось так, что все, что происходило здесь и сейчас, шло от чистого сердца, что бы она сказала ему? Правду.
Джейс опустила голову вниз, загипнотизированная тем, как Марк поглаживал ободок её кольца, которое только что надел на её пальчик, и сделала глубокий вдох. Она уже собиралась начать, как Ники несильно толкнул её, приподнимая корзиночку:
– Ма-ам?!
– Да, солнышко, – Она ласково улыбнулась сыну и взяла кольцо. – Спасибо.
Джейс несмело надела кольцо на палец Марка, чуть-чуть протолкнув его за вторую фалангу, так, как он сам сделал только что с её кольцом. Её руки дрожали, так мелко и предательски. Еще один вдох, и…
– Марк, я… – Она не поднимала на глаз. Боялась. И саму себя, и того, что Марк может увидеть в них. Любовь и боль. – Ты прав, мы не договаривались, я и не готовилась… Но, если бы… все это…
Он прекрасно понял её. И потому, чтобы поддержать, подложил правую ладонь под её ладошку, в которой она держала его левую руку и сжал. Он специально ничего не говорил ей о своей клятве. И не просил её подобрать слова для себя. Так будет правильнее. Вот сейчас. Сейчас она будет искренней. Не сможет соврать… Конечно, она еще не знает что все это на самом деле, что она уже стала его женой. И надо постараться поддержать в ней эту иллюзию до вечера.
– Я не знаю, когда ко мне пришло это чувство: ощущение полного единения с тобой. Чувство защищенности, значимости и любви. Я не знаю, когда простой интерес перерос во что-то крепкое и настоящее, в любовь к тебе… Может, когда ты привез меня на пляж в первый раз и накупил этих пончиков? – Она беззлобно усмехнулось, – На деньги твоего отца. Или, когда разговаривал с моими родителями, там, на кладбище? А может, когда я так фальшиво, назло тебе, пела в душе, в придорожном мотеле? Я не знаю, – Джейс пожала плечами. – Но я помню каждый миг, что мы провели вместе. И каждый из них по-своему дорог мне, потому что каждый – единственный и неповторимый. Конечно, не все было так гладко, и за многое я прошу у тебя прощение снова, но… Я бы хотела быть с тобой всегда, потому что, как это ни странно, с тобой я чувствую себя по-настоящему цельной. Прожить вместе всю жизнь; засыпать на твоем плече и проспаться в твоих объятиях; опираться на твою руку, еле-еле передвигая ногами, когда мы вдвоем будем медленно идти к столику, что накрыли вместе к завтраку на веранде небольшого домика на берегу океана. Я бы хотела встретить с тобой свой последний закат… – предательская слезинка медленно катилась по её щеке. – Я бы хотела верить тебе, тебе одному. Каждому твоему слову, что ты сам скажешь мне. И доверять… Хотела бы стать тебе не только хорошей женой, но лучшим другом, единственным спутником, что будет рядом и в богатстве и в бедности, и в горе и в радости, и болезни и в здравии… Хотела бы доверить тебе всю свою жизнь, без остатка…
Марк с тревогой смотрел на её подрагивающие от волнения ресницы. Слушал, как срывается от эмоций тоненький голос. И что-то волновало его во всем этом. И это, увы, не чувство эйфории и безмятежного счастья, а какая-то необъяснимая тревога. Словно, вот сейчас она поднимет глаза, покачает головой и скажет это чертово «но», что перечеркнет все на свете. Поэтому, он не дал ей произнести этого последнего слова. Не дал поставить точку. Сам толкнул свою руку так, что пальчики Джейс, нервно покручивающие сплав драгоценных металлов, протолкнули кольцо по его пальцу. Он поднес её ладонь к губам и покрыл её маленькими легкими поцелуями:
– Так и будет, Джейс. Так и будет. Спасибо, малышка.
И Марк, не дожидаясь позволения священника, притянул Джейс к себе и нежно поцеловал её. Касался губами уголков соленых от слез губ, так невесомо, легко, расслабляя и увлекая за собой; чуть оттянул нижнюю губу, поражаясь её мягкости и податливости. И чувствовал, как постепенно Джейс расслабляется, тает, словно воск в его умелых и надежных руках.
Джейс была сломлена этим нежным натиском на неё со сторон Марка. Видит Бог, она пыталась сопротивляться, пока он не прижал её к себе сильнее и не начал упиваться вкусом её губ. Её ладони медленно поползли вверх по его предплечьям, задержались на крепких бицепсах, а потом левая рука осталась на его плече, тогда как пальчики правой перебирали пряди мягких волос на его затылке. Если бы все это не было иллюзией, дымкой, что растает, стоит только открыть глаза…
Но глаза пришлось открыть, потому как священник, каким бы превосходным актером он не был, должен был закончить своё дело. Он прервал их нетерпеливым покашливанием и вопросом, может ли он продолжать церемонию, кто предписывают законы Церкви. Марк нехотя выпустил Джейс из своих объятий и повернулся, не выпуская руку Джейс из своей руки. А она снова, отрешенно, опустила глаза вниз, с сожалением размышляла, как бы суметь продержаться до конца всего приема. Она пропускала мимо ушей слова священника и очнулась от своих невеселых мыслей только тогда, когда тот указал им на столик, что стоял в стороне, и предложил поставить подписи в книге регистрации.
Джейс удивленно посмотрела сначала на Марка, а потом и на священника. Надо же! А он действует так, как положено действовать в таких ситуациях. Следует своей роли до конца. Видимо, Марк хорошо ему заплатил! И надо будет непременно поблагодарить его.
«Главное помни: что это фарс! Спектакль! И надо попросить Марка поскорее со всем этим покончить».
– Мистер Эриксон, прошу вас.
Джейс едва удержалась от того, чтобы не фыркнуть: ну, да, конечно же! Он же мужчина! Муж! Кому, как не ему первому оставить подпись в книге регистрации, даже пусть она и не настоящая!
Марк присел, и быстрым росчерком пера скрепил их с Джейс союз. Встал и помог присесть ей на его место.
– Миссис Эриксон, – священник наклонился над столом, – вот здесь, пожалуйста.
Она села и уставилась на книгу Регистрации с некоторым подозрением, пропустив мимо ушей то, как обратился к ней служитель. Фолиант был настолько увесистым и содержал в себе, по крайней мере, более двухсот страниц, причем, большая половина из которых были заполнены. Она пролистала страницы и с сомнением посмотрела на священника:
– Вот это да! Вы так основательно подходите к каждому венчанию? К каждой своей роли? Господи, ну зачем же надо было заполнять столько? Никто бы и не стал проверять… Вы, должно быть, всю ночь не спали?
Тот в ответ как-то странно уставился на неё. Поднял вопросительный взгляд на Марка, собираясь выяснить причину столь странного поведения новобрачной у него, но Марк сделал знак рукой и покачал головой, дескать, не сейчас.
А Джейс взяла в руку перо, но сказала себе, что стоит прочитать, прежде чем подписывать, любой документ, и опустила глаза на раскрытую страницу.
«Двадцать пятого августа сего года, священник Католического Собора Богоматери Ангелов, приходской викарий Антоний, совершил обряд таинства венчания между Маркусом Генри Александром Эриксоном и Джессикой Габриэль Гордон…»
Дальше она читать не стала. Черт! Ох, сейчас Джейс была готова отшлепать себя ладошкой по губам, но… Все так и должно быть? Ну, ладно…
И Джейс оставила свою подпись под данной записью.
Марк облегчено выдохнул и поспешил взять Джейс за локоть, чтобы помочь ей встать, а потом поскорее увести её отсюда. Дело сделано! Эта малышка попалась! И ночка не обещает быть томной!
Но Джейс стала выворачиваться из хватки Марка:
– Подожди! Я хочу поблагодарить викария! – Марк ослабил хватку на её локотке, так и не поняв, в чем дело. И Джейс повернулась к священнику. – О, я восхищаюсь вами! – Она как можно ближе, стараясь, чтобы никто их больше не услышал, подошла к викарию. – Вы так отлично вписались во все это! Скажите, а где вы снимались? Или, вы служите в театре?
– Миссис Эриксон!? – викарий строго посмотрел на Джейс, – Я попросил бы объясниться…
– О! – Марк поспешил увести Джейс с «места преступления», обняв её за талию, приподнимая над землей и разворачивая в противоположную сторону. И шепотом и беспечным тоном, на которой только был в данный момент способен, произнес: – Не обращайте внимания, святой отец, или, как вас там. Она немного не в себе. Свадьба. Суета. Нервы.
– Ну, это многое объясняет, – Антонио пожал плечами, – Она не первая такая невеста. Вот только реагирует как-то странно. – И пока свидетели оставляли свои подписи под записью о регистрации брака, он обратился к гостям. – А теперь, я предлагаю вам поздравить новобрачных и впервые поприветствовать мистера и миссис Эриксон!
Но Марк решительно направился к детям, лавируя между родственниками и гостями, что спешили к ним. Он присел перед сыном и дочерью, снизу вверх посматривая на Джейс:
– Ну, все, воробьи! Дело сделано! Теперь мы, точно, одна семья!
– И это значит, вы с мамочкой сейчас уедете, да?
Габриэль не решалась поднять голову и посмотреть на Марка. Она волновалась и нервничала, ожидая его ответа. И отчаянно потрошила свой букетик, лишая цветы нежных лепестков.
– Нет, детка! – Марк притянул дочь к себе. – Еще нет, вечером, когда и вы уже устанете и захотите пойти спать. А сейчас у нас и тут куча дел. Да и потом, я еще не станцевал с тобой! И с мамочкой…
– А! Ну, тогда… тогда, ладно! – Девчонка облегченно махнула рукой. – Ой, да! еще и торт! Шоколадный!
– Ну, да! – Марк усмехнулся, – И как это я мог забыть?
Джейс все это время пропускала сквозь пальцы шелковые кудряшки сына, что сегодня были в почти в идеальном порядке на его голове. Ники прислонился к подолу её платья спиной:
– И чего вы сразу-то не поженились, а пап?
– Да сам не знаю, сынок, – Марк вздохнул. – Думаешь, упустили время?
Он и сам иногда думал об упущенном времени. О том, что могло бы быть, увези он Джейс в Нью-Йорк. Были ли бы они счастливы? Возможно. Но так же, вполне возможно, что ничего бы у них не получилось. Вдруг бы он струсил? Испугался ответственности, к которой тогда еще не был готов? Сразу двое малышей, в возрасте, когда он только-только окончил колледж, да еще и несмышленая девчонка в придачу? Вдруг бы он подвел её? Не выдержал и бросил? Марк боялся думать об этом. Но вынужден быть признать, что судьба сделала им хороший бонус, подарив эти шесть лет, что они провели отдельно друг от друга. Да, больно не видеть, как росли твои дети. Больно осознавать, что не он был тем плечом, на который она могла опереться. Но еще больнее было бы предать их… И тут Джейс оказалась куда как сильнее него. Она не сдалась, не сломалась. И пусть с ней рядом был Роб, но учиться, работать, да еще и растить двух малышей, без того мужского плеча, на которое можно опереться, выдержит не каждый. Она не сломалась бы и тогда, если бы вдруг струсил он. Только стала бы презирать его…
Марк смотрел на Джейс и, может впервые за все время подумал о том, насколько надо было быть сильной, и какой стержень иметь внутри, чтобы видеть его снимки в журналах с другими женщинами, и ничего не сказать ему о детях. И не начать ненавидеть его. Сколько же боли ей пришлось вынести, сколько слез выплакать, но остаться вот такой? Другая бы на её месте, еще и ему угрожать начала; вычитывать, насколько ей было нелегко с двумя малышами, в то время, как он жил в своё удовольствие… «Она выдержала. Осталась верной своему слову и перед моим отцом, и перед братьями. И не будь той встречи, она бы так ничего мне и не сказала… Это я нападал на неё. Как последний мудак и эгоист… Моя бедная маленькая девочка…» И вот сейчас он хотел восполнить все те дни, что вынужден был быть вдали от неё.
Джейс принимала поздравления от родных и друзей, не переставая улыбаться натянутой улыбкой, но вовсе не потому, что ей было противно. Она устала. Устала стоять. Какими бы не были удобными туфли из мягкой кожи, но они были, во-первых, совершенно новыми, а во-вторых, не разношенными. И всё, о чем она могла мечтать, сесть, вытянуть ноги и скинуть эту обувь, утопив пальчики в шелке густой зеленой пусть и коротко подстриженной, травы.
– Ты как? – Пола обняла её и погладила по спине и фыркнула. – Мне, почему-то, кажется, что у тебя щеки сейчас треснут.
– Угу, – Джейс усмехнулась. – Или я не смогу вернуть губы в нормальное положение. Я хочу сесть!
– Ага! Выпить бокал шампанского, перекусить… Забудь об этом! Это только говорят, что это твой день! На самом деле, это праздник для гостей. А для тебя и Марка тяжелая работа! Но я позабочусь о том, чтобы вам собрали корзинку со всем вкусненьким, когда вы решите… уединиться и начать ваш медовый месяц.
– Пола, – Джейс вздохнула. – Ты же единственная, кто знает правду.
– Ну, ты не сказала «нет»! а это все меняет!
– Может, я просто не успела? – Джейс как можно более равнодушно пожала плечами.
– Или, не хотела. – Пола лукаво улыбнулась. – Удивительная штука, подсознание!
– Дамы! – Марк неслышно подошел к ним, вставая позади Джейс и заключая её в кольцо своих рук. – О чем вы тут шепчетесь? И, если вы закончили, я могу украсть свою невесту?
– Можешь! – Пола ласково коснулась его руки. – А еще можешь усадить её куда-нибудь и дать отдых её ножкам.
– Я знаю способ лучше, – Марк развернул Джейс к себе. – Я готов целый день носить её на руках!
И, не давая ей опомниться, Марк, сжав талию Джейс в своих ладонях, приподнял её над собой:
– Морковка! Я хочу поцеловать тебя, по-настоящему! – И он стал медленно опускать её, по своему телу, пока её ножки не коснулись земли. – Все! Теперь моя! Спасибо!
Джейс не успела ничего ответить и возразить: губы Марка, словно лавина, обрушились на неё. Этот поцелуй не был медленным и нежным. Несмотря на то, что их окружали люди, Марк заявлял на неё свои права. Уверенно, настойчиво и требовательно, пока она сама не сдалась в его плен. Напряжение покинуло её тело, оставляя только сладкое томление и неудовлетворенное желание забыть обо всем, с ним… Но настойчивый молоточек, что давил на виски, упрямо просил не поддаваться чарам. Посмотреть в глаза Марка и попробовать понять, что с ним? Он все еще играет? И зачем он это делает. И к чему это «спасибо»? И, главное, за что?
И когда воздуха в легких стало не хватать не только ей, но и Марку, Джейс ладонями уперлась в его грудь, несильно отталкивая его от себя.
– Марк, – Джейсон с трудом восстанавливала дыхание. – Я хочу…
– Я тоже хочу покончить со всем этим, как можно быстрее, Джейс, – Он нежно поцеловал её в кончик носа и коснулся прозрачной фаты. – И увезти тебя. Раствориться в тебе. Ты хоть понимаешь, что теперь ты моя! Все! Навсегда и навечно! Идем!
Марк повел её на террасу, где были расставлены столики, за которые уже усаживались гости. Джейс шла за ним, в полном замешательстве и рассеянности. Кажется, она упустила что-то очень важное. Словно, какой-то пазл выпал из мозаики и теперь картинка никак не хочет складываться. И где же ей искать этот кусочек?
Пола была права.
Джейс устала и измучилась. Она хотела просто посидеть хоть несколько минут и не думать ни о чем. Закрыть глаза. Она хотела есть, пить и… выпить. Черт возьми! Это могли сделать все! И гости, и даже Ники и Бри успели что-то перехватить из своих тарелок. Все! Кроме неё и Марка.
Как только она решала, что можно передохнуть и отщипнуть хотя бы виноградинку, кто-то из гостей вставал со своего места, стучал столовым прибором по стенкам высоко бокала, и говорил тост. И Марк и Джейс непременно должны были встать и внимательно выслушать все. И шутки в свой адрес, и наставления, и пожелания. Потом Марк передавал ей серебряный изящный кубок, в котором плескалось шампанское. Она, согласно традиции, делала глоток, потом передавала его Марку, чтобы и он смог отпить из него. А потом они должны были поцеловаться.
После того, как она в четвертый или в пятый раз поднесла кубок к губам, правильные, остроумные, но занудные речи всех, кто брал слово, превратились для неё в одно сплошное и монотонное «бу-бу-бу». И в голове стал складываться какой-то веселенький мотивчик. Такой, что теперь было трудно просто так устоять на ногах, не пританцовывая в такт той мелодии, что рождалась в её голове.
О, а это, должно быть, неплохая идея! Чтобы расслабиться и забыться, и не так остро реагировать на все, происходящее вокруг, Джейс решила насладиться шампанским. Странно, но почему она никогда не пила его раньше? Ну, в таких количествах. Хотя, это всего несколько глотков. Но эти шипучие волшебники творили с ней чудеса! Ей вдруг стало легко и весело. А еще она ощущала себя немного раскованнее и свободнее. И смелее…
Очередной тост. Джейс встала даже быстрее Марка и мило улыбнулась Трэвису, который взял слово. Да давай же, черт тебя подери, говори быстрее! Потому что мне тоже есть что сказать Марку! Джейс в нетерпении хмурилась. Она решила после очередного глотка удивить его. Сказать, пусть и тихо, только для него, что знает все о Соглашении.
А лоб Марка, когда он посмотрел на Джейс в этот раз, прочертила горизонтальная морщинка. Да что с ней такое? То готова пуститься в пляс, то нервничает, то злится. А вот сейчас как будто собирается с мыслями. Что там творится в её голове?
И когда Джейс, сделав очередной глоток, протянула кубок ему, до него дошло, что она… пьяна! Ну, или близка к этому.
– Марк, – большие синие глаза были широко распахнуты и, не мигая, смотрели на него. Слишком серьезно смотрели. – Я хочу тебе кое-что сказать. Очень важное. И прямо сейчас.
Марк сделал вид, что отпил шампанское, и поставил кубок на стол. Помог Джейс вернуться на стул, а потом наклонился к её уху, мило, но натянуто улыбаясь:
– Хорошо, Джейс, скажешь, – со стороны, для всех гостей и сидящих за их столом Фила и Оливии, эта сцена выглядела трогательно и мило. – Только после того, как ответишь на мой вопрос: детка, ты сегодня что-нибудь ела?
– Не-а, – Джейс чересчур решительно покачала головой. – Я не смогла. Ни одного кусочка. И я не хочу. И не буду.
– Понятно, – Марк вздохнул и стал искать глазами распорядителя и официанта, но при этом довольно строго продолжать шептать на ухо Джейс. – Если ты сделаешь еще хоть один глоток шампанского перед тем, как съешь хоть что-нибудь, я клянусь, я на глазах у всех привяжу тебя к стулу и буду насильно впихивать еду в твой рот!
