Текст книги "Так просто... Книга 2 (СИ)"
Автор книги: Светлана Серебрякова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 48 страниц)
Глава 13
Не пересекаться с Марком вечерами в этом огромном доме оказалось куда как проще, чем Джейс думала вначале. Во-первых, на этой неделе ей выпало даже два ночных дежурства: одно во вторник, и одно в четверг. Но сейчас она была спокойна за детей. Не надо было просить Била и видеть недовольство, которое написано на лице Алисии всегда, когда она привозит им Ники и Бри. Странно, а ведь когда-то она думала, что они вполне смогут подружиться с женой старшего брата. И она не беспокоила Роба и Поли. Последней и так было сейчас нелегко, беременность давалась ей тяжело.
Её воробьи купались в ласке, заботе, внимании и любви, которыми окружали их все в Холмби Хиллс. Ну, может, за исключением этой горничной Амалии.
А, во-вторых, у Марка было много работы. Но, надо отдать ему должное, он старался возвращаться с работы к шести, чтобы до ужина, часа два, поиграть с детьми. А потом он уходил в кабинет отца и снова погружался в работу. Малыши прибегали к нему за поцелуем на ночь, но он, как только видел их, откладывал все дела и сам шел укладывать своих воробьев.
В общем, в глазах Джейс, Марк играл роль идеального любящего отца. А она предоставляла ему такую возможность и уходила в тень. Она не ревновала детей к нему, точнее, старалась этого не делать. Уговаривала себя тем, что ему хочется наверстать упущенное за это время. Более того, она сама подталкивала их к Марку. Отвечала на детские непосредственные вопросы, а потом добавляла, как бы между делом: «Но спросите об этом у папы. И если он не занят…». И брат с сестрой вместе бежали к нему и, открыв рот, выслушивали его авторитетное мнение. Вот только Марк, она была уверена в этом, об этой её уловке не догадывался. Да и потом, вниманием малышни обделена она не была: и Ники, и Габриэль первым делом бежали к ней поделиться тем, что произошло с ними за день.
Но в этом огромном доме сама Джейс терялась. Она не знала, чем ей заняться. Все домашние дела выполняли горничные. На свою территорию Консуэлла не допускала никого. Джейс казалось, что эта женщина не нуждается в отдыхе и никогда за свою жизнь не брала ни одного выходного. Что уж говорить об отпуске.
Ни стирки, ни глажки, ни уборки, ни готовки. Рай? Ужас! В один из дней она намеривалась спросить Амалию, где в этом доме спрятана стиральная машинка, так как собиралась сама заняться стиркой своих вещей, что сложила в бельевую корзину в ванной. И хорошо, что она догадалась в эту корзину заглянуть, потому что, та была пуста. А уже чистые вещи Джейсон нашла в гардеробной, в идеально выглаженном состоянии. И даже нижнее белье аккуратно лежало в её ящике комода. Её белье! Нет, к такому она не привыкла и привыкать не собирается. Чтобы кто-то совершенно посторонний рылся в твоих вещах?! Это, может, для Эриксонов норма. Но не для неё! И как же Джейс бесила эта вечная фраза Амалии, сказанная таким снисходительным тоном: «Это моя работа, мисс Монро».
И вот Джейс изнывала от скуки и от безделья. Она никогда даже предположить не могла, что у неё будет столько свободного времени. И чтобы хоть как-то его занять, она, пока Марк возился с детьми, помогала Регине, ведь та, все еще, была попечителем детского благотворительного Фонда.
А Регина была рада её обществу. Эту девочку она любила всегда. Она привязалась к ней еще шесть лет назад и в тайне надеялась, что у них Марком будет одно на двоих счастливое будущее. А сейчас она верила в это. Но ни Джейс, ни Марку об этом предпочитала не говорить.
За эти несколько дней Регина, не без помощи Джейс и обслуги, сумела освободить и подготовить комнату на первом этаже особняка, для Генри. И в четверг, днем, его выписали из больницы.
Марк проверил ремни безопасности, которыми были пристегнуты в своих креслах сын и дочь, сел на пассажирское место и кивнул Росу, чтобы тот трогал машину с места.
– Есть хочется, – Николас вздохнул и уставился в окно.
– Ну, сынок, придется потерпеть, – Марк сел так, что мог видеть сынишку.
– А у мамы всегда есть для нас что-то вкусненькое, – Бри болтала ногами и смотрела на него. – А ты? У тебя есть?
– Принцесса, прости, – Марк вздохнул, – я не знал. Я думал, что вас покормили…
– Фу, папа, – Бри сморщила носик. – Нам давали молоко и печенье, когда мы проснулись. Но я не пью такое молоко. Я люблю кашаладное или клубничное. А Ники не ест такое печенье.
– Черт! Что за детский сад такой? – Марк пожал плечами.
– Самый обычный, сэр, – Рос усмехнулся. – Мой сынишка его тоже посещал. Только перекусы, и легкий полдник.
– Тогда остановите нас у какого-нибудь ресторана.
– Простите, сэр, что вмешиваюсь, но я думаю, малышам можно купить по яблоку. Моя жена именно так и делала, покупала Нельсону яблоко или банан.
– Да, Рос, тогда, у супермаркета. – Марк помедлил, а потом спросил, – А Джейсон? Она?..
– Фрукты, – Рос широко улыбнулся.
– Да, конечно, – Марк взъерошил волосы. – Рос, можно спросить вас?
– Конечно, сэр.
– Ваша жена, Марина, кажется, она работает?
– Да, сэр. Неполный день.
Марк кивнул и задумчиво добавил:
– Все было бы куда как проще, если бы наши жены сидели дома и занимались домом, детьми, нами… – А потом тряхнул головой и снова обратился к Росу, – Вы подумали на моим предложением? По поводу переезда?
– Да, сэр. Но Марина опасается, что это сильно повлияет на Нельсона: большой дом, бассейн, все блага…
– На него повлияет ваше долгое отсутствие. И на Марину. Хотите, я сам переговорю с ней?
– Спасибо, сэр, – Рос выискивал место на парковке у большого магазина. – Думаю, справлюсь сам и к выходным мы переедем.
Марк открыл дверь со своей стороны, но посмотрел на притихших детей:
– Так яблоко или банан?
– И яблоко, и банан! – Ники подмигнул ему.
– И клубничку! – А Габриэль хитро сощурила глазки.
Через несколько минут Марк, груженый пакетом с фруктами, бутылкой воды и упаковкой одноразовых полотенец, вернулся к машине. Он поставил пакет на сиденье, достал из него два яблока, красное и зеленое, и, взяв бутылку воды, побежал к газону, чтобы там тщательно вымыть фрукты. Вернувшись и вручив детям яблоки, Николасу красное, а Габриэль зеленое, он сел на свое место и радостно улыбнулся, видя, с каким аппетитом малыши стали их грызть.
– Так, гномы, тут вот еще какое дело. – Марк вздохнул. – Давайте сегодня обойдемся без шумных игр.
– Почему? – Ники замер, не донеся яблоко до рта. – Я думал, мы в салки с тобой поиграем. Мамы нет и…
– Видишь ли, Ник, сегодня Генри выписали из больницы. И я так думаю, что ему нужны тишина и покой. Давай сегодня на велосипеде покатаемся, по корту.
– А кто такой Генри? – малышка Габриэль откусила очередной кусок и говорила с набитым ртом.
– Генри, – Марк вздохнул. – Он мой отец, ваш дедушка. Вот он чуть поправится, и вы познакомитесь.
Но маленькие хитрецы, улучив момент, когда Марку кто-то позвонил и он отошел в сторону, отвернувшись от них, сумели улизнуть с теннисного корта и тихо пробраться в большой дом. Они, держась за руки, открывали и заглядывали в каждую дверь особняка на первом этаже, пока не нашли нужную для себя.
В комнате с зашторенными окнами стояла высокая кровать, на которой полулежал пожилой мужчина. Глаза его были закрыты, но дышал он ровно и глубоко. За изголовьем кровати стояли какие-то аппараты, которые очень пугали Николаса своей непрерывной работой: какая-то штука, похожая на насос, поднималась и опускалась, издавая странное шипение; на мониторе другого аппарата зеленый лучик вычерчивал кривые угловатые линии, которые прыгали то вверх, то вниз. И нудно и противно пищали.
– Это он, – Бри громко прошептала брату, кивая на кровать.
– Да понял я, – Ники вздохнул и уцепился за ладонь сестры, надеясь оттащить её к двери. – Ой, Бри, давай уйдем отсюда.
– Да ладно, – девчонка махнула рукой, – Он же спит.
– Но папа заругается. Он просил…
– Ничего не заругается. Мы тихо. – Она сделала два робких шага к кровати, не отпуская руку брата, и привстала на носочки. – У него борода.
– Угу, – Ники вздохнул, поняв, что придется остаться. – Косматая.
– На Санту похож.
– И вовсе не на Санту, – мальчишка фыркнул. – У Санты борода седая, а у него нет. На пирата.
– Пирата?! – Габриэль вытаращила глаза. Это предположение ей понравилось, но и немного пугало. – Давай посмотрим, у него нога не деревянная?
– А если деревянная?
– Убежим!
– А если поймает? – Ники медленно пятился к выходу.
– Не поймает, – Бри склонила голову к плечу и уверенно кивнула. – Нога-то деревянная!
– Нога не деревянная. Живая. И настоящая.
– Ой! – два воробья замерли на месте и крепче сжали ладошки друг друга.
Смеяться было все еще больно. Да, собственно говоря, смеяться Генри хотелось впервые за все время после приступа и операции. Он открыл глаза и с интересом стал рассматривать брата и сестру. А малыши, видимо совсем не ожидая того, что «пират» проснется, испугались и малюсенькими шажочками пятились к двери. Слова Генри тоже еще давались с трудом, но смог осилить:
– Я не пират.
Габриэль была смелее брата. Она остановилась, внимательно посмотрела на Генри и спросила:
– А кто ты? Ты папа нашего папы? Да? – Генри кивнул. И тогда она повернула лицо к брату и выдала: – Дедушка.
Она выпустила ладонь брата из своей руки, решительно придвинула к высокой кровати стул, что стоял рядом, и вскарабкалась на край, ближе подсаживаясь к Генри. Осторожно провела ладошкой по его спутанным волосам, а потом и по порядком отросшей щетине.
– Ты старенький дедушка, да? – Генри усмехнулся и покачал головой. – А тогда зачем тебе борода? Борода только у стареньких. У папы не в счет. У папы мягкая. А у тебя, как у Чудовища. Только ты не страшный.
– Ты моя Красавица.
Генри дрожащей рукой, которая с трудом слушалась его, попытался коснуться внучки. Но тут ему на помощь совершенно неожиданно пришел Николас: он взял руку деда в свои ладони:
– Она же тяжелая. – он смотрел в глаза Генри, – Значит, сильная. Так чего же ты?..
– Я попробую. Обещаю…
Марк повесил трубку и повернулся к детям, время близилось к ужину и… И площадка была пуста. И страх, и паника стали нарастать в его груди. Так, главное, сообразить куда эти двое?..
– Накажу! Не знаю, как, но!..
Первым делом он бросился к бассейну, надеясь услышать визги и плеск воды. Тогда бы это означало, что два воробья сумели удержаться на плаву, пока он разговаривал с Филом. Тишина пугала его. Вдруг, подойдешь к бассейну и увидишь… Нет, не думать об этом! Но, слава Богу, бассейн был пуст. Водная гладь лишь слегка колыхалась от слабого ветра.
Но теперь беспомощность и злость вытесняли все другие чувства.
– Габриэль! Николас! – Марк оглядывался вокруг, надеясь, что двое сорванцов притаились за каким-нибудь кустом и выглядывают его. – Это уже не смешно! И это не игра в прятки! Вылезайте!
Тишина. Никакого хихиканья. Ничего.
– Маленькие монстры! – Марк заглядывал в каждый уголок огромного двора. – И Джейс права, вьют из меня веревки! Ну, попадитесь вы мне!
Звать на помощь и создавать панику ему не хотелось. Сначала попробует найти этих гномов сам, а уж потом… Но потом не будет! Он отыщет их.
И детская, и его комната, в которой поселилась Джейс, и гостевая, где спал он, были пусты. Ни в кабинете, ни в библиотеке первого этажа детей не было. Их не было даже в небольшом спортивном зале. И тогда Марк, совершенно случайно, решил заглянуть в ту комнату, что сейчас выделили отцу. Нет, его воробьев там быть не может, это точно, но…
– О, Господи! – Марк облегчено выдохнул и согнулся пополам, пытаясь отдышаться и привести мысли в порядок. – Николас! Габриэль!
Он старался говорить тихо и скрыть свое волнение. И желание отругать сорванцов пропало. Захотелось прижать их к себе и убедиться, что все с ними в порядке.
– Папочка?! – синие глаза Габриэль стали просто огромными. Она испуганно замерла, боясь поворачиваться к Марку.
– Влетит! – таков был лаконичный и краткий вывод Николаса.
Но Бри, как всегда нашлась первая. Она повернула голову к Марку и, мило улыбаясь, сказала:
– А мы тут с дедушкой. Ему скучно было.
– Ага! Вижу я, скучно! – Марк усмехнулся и кивнул на дверь. – А ну, живо отсюда! Я же сказал…
Но Герни с мольбой в глазах посмотрел на сына:
– Марк… пусть останутся. И ты, останься…
Марк сделал глубокий вдох, прикрыл глаза и покачал головой. Он делал это через силу, но не сделать не мог. Осторожно сел на стул и тут же Габриэль переползла к нему на колени и прижалась к его груди. А Николас встал рядом, крепко обнимая руками его плечо и прислоняясь к нему щекой.
Генри плакал. Смотрел на сына и его детей, что были не просто похожи на него, но еще между ними была видна тесная духовная связь, и слезы сами катились по его щекам. Может быть, вот сейчас?..
– Марк…
Генри надеялся на прощение сына. Но тот лишь упрямо поджал губы:
– Нет, отец. – Марк покачал головой. – Пока не могу… Нам нужно идти. Мама ждет нас к ужину, а потом… Джейс сегодня на дежурстве, так что, детей укладываю я. Я зайду к тебе, потом…
Он зашел, как и обещал, стараясь игнорировать недовольство медсестры, что дежурила возле него. Но говорил только о делах фирмы. А рано утром, еще до рассвета, уехал в аэропорт, где его ждал самолет компании, чтобы отправиться с небольшой инспекцией в отдаленный филиал Корпорации.
Сегодняшнее дежурство выдалось у Джейс напряженным, таким, что не было сил и желания даже сменить больничную униформу на свою повседневную одежду. Поэтому, как только Рос позвонил ей и сказал, что ждет её внизу, на парковке у Центра, она, сунув вещи в сумку, в которых пришла на работу, и переобувшись в удобные туфли на невысоком каблуке, попрощалась с коллегами и поспешила уйти.
Она мечтала о горячей ванне и чашке ароматного травяного чая. Как же хорошо, что завтра суббота, и можно чуть дольше обычного поваляться в постели.
Джейс немного поболтала с Росом, узнав от того, что сегодня вечером они с женой начнут собирать вещи, а за выходные переберутся в гостевой домик. Что вчера мистера Эриксона выписали из Центра, и он уже успел познакомиться с внуками достаточно близко.
Она вошла в дом и уже собиралась подняться наверх, в свою спальню, как услышала, что кто-то окликает её:
– О, Джесси! Сегодня ты меняешь меня?
Черт! Джейсон замерла на месте и зажмурилась. Как она могла забыть, или упустить из виду, что те, кто будет нести дежурство у постели Генри, сотрудники Центра? И не исключено, что кто-то знает её лично. Вот, как сейчас.
Джейс повернулась на голос и увидела Джона, что учился в медицинской школе и работал в Центре медбратом. Джон был младше неё на пару лет. Высокий, мускулистый сероглазый блондин. Они часто попадали вместе на ночные смены и сумели неплохо сдружиться.
– Джон, – Джейс улыбнулась парню. Надо сказать правду, но еще лучше, было бы избежать её. – Я не совсем…
Но парень не слушал её. Взглянул на часы и махнул в сторону комнаты, где стояла кровать Генри:
– Идем, я расскажу тебе, что я сделал, и что предстоит сделать тебе. Сказать по правде, пациент не из легких. Во всех смыслах. Характер у старика жесткий, если бы хотел, мог бы справиться и сам, но он отказывается и от моей помощи, и от физической нагрузки. А она ему необходима. Да и физически он силен. Не знаю, как ты с ним справишься?
– Джон! Постой! – Джейс остановилась сама и надеялась, что и парень последует её примеру. – Вообще-то, я не…
Но топот маленьких ног и детские голоса перебили их:
– Мама! Мамочка! – малышка Габриэль, раскинув ручки, бежала к ней.
Джейс присела и поймала в объятия дочь:
– Моя хорошая! Я так соскучилась! А где Николас?
– Я здесь! – мальчишка подбежал к ней и тоже обнял.
Джон стоял и чесал затылок, не зная, что сказать:
– Джесси, это твои дети?
– Да, Джон, – она встала и положила руки на хрупкие детские плечики малышей, что прижались к её ногам. – Это мои сын и дочь. И, я тут живу, так получилось.
– Так ты?.. – Догадка пришла к Джону внезапно. – Ты дочь мистера Эриксона?
– Нет, я не… – Джейс помедлила, – Джон, видишь ли, я не афиширую свою личную жизнь. И не хочу, чтобы эта информация как-то повлияла на мою работу в Центре.
Но бойкая девчонка из-под лобья долго и пристально всматривалась в парня, а потом выдала:
– Вообще-то, у нас папа есть. Только он сегодня улетел, по делам…
– Малышка, – Джон старался оставаться серьезным. – Да я… я присматриваю за…
– За нашим дедушкой? – Николас поддержал сестру.
– Ну, выходит, что так.
Как унять этих говорунов, Джейс не представляла. Она столько раз просила их не выбалтывать все и сразу первому встречному! Но, видимо, на этих детей никакие уговоры не действуют.
– Дедулечка, он папа нашего папочки, вот! – курносый носик Габриэль гордо взлетел вверх.
– Да, – Николас согласно кивнул. – И папа сказал, что когда его нет, то я главный. И должен присматривать за своими… нашими девочками. Вот. Так что, лучше вам, сэр, держаться подальше…
Но договорить Ники не успел: Джон зашелся в приступе смеха, а Джейс залилась ярким румянцем.
– Все! Все, парень! – медбрат примирительно поднял руки вверх. – Я понял! С такой охраной!..
– Джон. – Джейс вздохнула, – Я могу надеяться?..
– Доктор Монро! – Джон прокашлялся. – Боюсь, что если выболтаю хоть слово, мне голову снесут! – а потом серьезно добавил. – Джесси, я не из болтливых.
– Спасибо.
Джейсон мило улыбнулась парню, взяла за руки своих воробьев и пошла к лестнице. Но брат и сестра оставили её, сказав, что побегут к бабушке и помогут ей и Консуэлле.
– «Присматривать за своими девочками»! – Джейс гневно сжала кулаки, – Ну, Эриксон, только попадись мне на глаза, когда вернешься! И ты получишь! Сполна!
Ближе к ужину стало ясно, что на смену Джону никто не приедет. Регина начинала паниковать:
– Я сейчас же позвоню в Центр! Пусть найдут кого-нибудь и пришлют сюда немедленно! У нас есть определенная договоренность, нарушать которую они не имеют права!
Джейс устало вздохнула и потерла глаза кончиками пальцев. Она старалась избегать этого, старалась найти любой предлог или причину, но только не заходить к Генри. Она боялась его. Даже такого, не обладающего полной силой и властью. Но найти в пятницу вечером в Центре свободного врача или медсестру, который пожелает приехать сюда?.. В конце концов, и врачи, тоже люди.
– Регина, не надо никому и никуда звонить. Я же врач. А Джон, я прекрасно знаю это, очень тщательно ведет все записи в журнале. Мы справимся. – Она помедлила, а потом решительно сказала: – Я справлюсь.
– Но, Джесси, милая, – миссис Эриксонопустилась на стул рядом с ней. – Ты и так не спала всю ночь. Ты устала. А Генри, он, такой капризный из-за этой болезни…
– Ничего, – Джейс слабо улыбнулась. – Мне не привыкать иметь дело с капризными пациентами. И завтра суббота, просто дайте мне возможность поспать утром чуть подольше.
– Ох, детка, – Регина подошла к Джейс и обняла её, со спины, прислоняясь щекой к макушке. – Спасибо тебе. Я попробую заставить Генри поужинать. А ты накорми детей.
Она так и сделала: поужинала на кухне вместе с детьми и Консуэллой. А потом попросила малышей подняться к себе в комнату и немного поиграть там одним.
Джейс топталась у двери в новую спальню Генри, не решаясь войти. Но потом сумела взять себя в руки, сначала пригладила волосы на голове, решительно сжала кулаки и тряхнула головой:
– Соберись! Он сейчас не в том положении, чтобы… чтобы… – Джейс вздохнула набираясь сил. – Сейчас я – врач, а он мой пациент!
И с этими словами она решительно толкнула створку двери.
Генри лежал, прикрыв глаза. рядом, на столике, стоял его ужин, к которому он так и не притронулся сам, и, видимо, запретил Регине кормить себя. Упрямые Эриксоны!
Джейс взяла журнал наблюдений и стала пролистывать записи, что делал Джон сегодня днем. Она сверила время: Генри пора было делать укол, после которого следовало снять показания приборов и внести данные в карту. Она покашляла, привлекая к себе внимания старика.
Генри открыл глаза и, не говоря ни слова, смотрел на неё.
– И вам добрый вечер, мистер Эриксон. Да, это я. – Джейс не отрывалась от изучения записей, – И я не ожидала увидеть вас снова, но… Так получилось. На сегодня, я ваш врач и ваша сиделка, нравится вам это или нет.
Генри не сказал ни слова в ответ. Повернул голову в другую сторону от Джейс и уставился в стену.
Но и Джейсон сдаваться не собиралась.
– Мистер Эриксон, ваш ужин. – Она кивнула на тарелку с пюре из цветной капусты и тефтелями, приготовленными на пару. – Вам следует принять лекарство и пройти некоторые процедуры, но пока вы не поедите, это невозможно.
– Дай мне умереть.
Генри, все так, же не поворачивая головы, выдал это тихим, но уверенным голосом.
Джейс набрала полные легкие воздуха, думая так успокоиться хоть немного:
– Хорошо, – она согласно кивнула. – Дам. Но, не сегодня. Не в тот день, когда я вынуждена замещать работников Центра. – Джейс подошла к изголовью кровати и, найдя нужный рычаг, стала поднимать верхнюю часть кровати, вынуждая Генри сесть. – Вам пора перестать жалеть себя.
Генри не ожидал такого от этой маленькой девчонки. Она не церемонилась с ним, не уговаривала его, как Регина. Не выслушивала терпеливо, как вчерашняя медсестра, все его стенания. Не закатывала глаза и не чертыхалась, как этот медбрат, думая, что Генри не замечает этого. Она просто брала и делала. И его заставляла делать.
– Вы ненавидите меня. Все. – Генри нахмурил брови, смиряя пронзительным взглядом хрупкую фигурку.
– Ну, – Джейс вздохнула, – положим, не все. Уверена, в этом доме найдется, по крайней мере, парочка людей, что любят вас. Искренне и чисто.
– Регина? – Эриксон усмехнулся.
– Не знаю, – Джейс пожала плечами. – Ваша жена очень мудрая женщина, которая очень хорошо умеет скрывать свои эмоции.
– Ты?
– Я? – Джейс на минуту задумалась. – Любви к вам я не испытываю. Но и ненависти в моем сердце нет, как это ни странно. Жалость? – она чуть скривила губы. – Тоже нет. За что вас жалеть, мистер Эриксон? Да, у вас был сильный сердечный приступ, который, к тому же, повлек за собой и кровоизлияние. Но, посмотрите на себя. Вы легко отделались: ваша речь восстановилась, внешне вы не пострадали. Вы же правша? – Генри кивнул. – Ну так вам повезло! А мышцы левой руки надо разрабатывать. Почему вы отложили мячик? – Джейс кивнула на маленький резиновый мяч, что лежал на столике. – Он должен постоянно находиться в вашей руке. И почему вы все время лежите? Вы пробовали вставать? Разве ваши ноги не слушаются вас? – она показала рукой на приборы, что стояли по обе стороны кровати. – Ваше сердце работает, как часы. А швы и раны… они затягиваются, поверьте.
Но Генри вздохнул:
– Марк меня ненавидит.
– Он и меня ненавидит. – Джейс опустила голову и обхватила себя руками. – А что вы хотели? Как бы вы чувствовали себя, окажись на его месте? Мы обманули его. И обманывали шесть долгих лет. А хотим, чтобы он простил в одночасье… Так не бывает. – Джейс покачала головой. – Дайте ему время.
– А ты?
– А я? – Джейс пожала плечами, – А я вообще не знаю, что я здесь делаю. Если бы не дети… Я боюсь вашего сына, больше, чем вас.
Напряженное молчание на несколько секунд повисло в комнате. Но этого времени было достаточно, чтобы Генри по-новому смог посмотреть на ту ситуацию, которую сотворил сам несколько лет назад. И оценить её последствия. Он хотел поговорить с Джейс, но та, словно очнувшись от глубоко сна, или от тех невеселых мыслей, что плутали в её голове, тряхнула волосами, подошла к прикроватному столику и взяла в руки тарелку с остывшим ужином. А потом, немного подумав, и маленький резиновый мячик.
– Я пока подогрею ваш ужин, мистер Эриксон, а вы, вот, держите, – Она вложила в его левую руку круглый предмет. – Вы не должны его выронить, пока я не вернусь. Так что, советую вам напрячь все свои силы.
Джейс пересекла большую гостиную первого этажа. Направляясь в кухню, и тут заметила, как два маленьких бандита, крадучись, пробирались к лестнице. Она вздохнула и окликнула их:
– Ники, Бри, что вы тут делаете? И говорите, что задумали?
Брат и сестра застыли на месте. Николас знал, что Габриэль лучше и быстрее умеет придумывать различные оправдания их шалостям, поэтому выразительно вытаращил глаза и едва заметно кивнул.
– Мы… – Бри повернулась к матери. – Мы пить захотели. Ну, честно! Вот!
В доказательство своих слов девчонка вытянула вперед руку, в которой держала пакетик с соком.
– Это, точно все?
– Ну, мам, – Николас склонил голову к плечу. – Ты нам не веришь?
Джейс улыбнулась:
– Ладно, ступайте в свою комнату, я сейчас приду. – Но потом помедлила и решила, что все-таки, оставлять малышей в таком огромном доме одних, без присмотра, не стоит, решительно сказала. – А, впрочем, нет. Идемте со мной. Заодно и поможете.
Через несколько минут она, пропуская детей вперед, вернулась к Генри.
– Мистер Эриксон, вот ваш ужин. И будьте добры, постарайтесь съесть его как можно скорее – мне надо уложить детей.
– Я не голоден.
Джейс хитро улыбнулась, взяла мяч из левой руки Генри, одобрительно похлопав его по ладони, и покачала головой:
– Не задерживайте нас.
– Дедулечка, – маленькая хитрюга уже карабкалась на стул, что стоял рядом с кроватью Генри. – ты слушайся маму, она же доктор. И ешь. А мы тебе с Ники можем сказку рассказать, хочешь?
Генри кривовато улыбнулся и посмотрел на Джейс. Он разгадал её уловку. И подумал, что в который раз недооценил хитрость и коварство женщин. Но если та же Эмили пыталась, не без успеха, извлечь выгоду для себя из любой ситуации, то этот маленький воробушек, сумев забыть все обиды, сейчас думал о нем. Он взял ложку и стал есть. Сам.
– Ну, вот и отлично.
Джейс улыбнулась ему в ответ.
Через час, приняв душ и переодевшись в пижаму, на манер мужской, прихватив из спальни подушку и плед, Джейс спустилась в комнату Генри, собираясь остаться на ночь рядом с ним. Она проверила показания всех приборов, убедилась, что все в порядке и Генри спит, бросила в кресло у окна подушку и думала, как бы ей устроиться поудобнее.
– Зачем ты делаешь это?
Голос Генри, тихий и спокойный, немного напугал её.
– Вы имеете в виду, сижу тут с вами? – Джейс устроилась в кресле и укрылась пледом. – Я делаю это не «зачем», а «для кого». Знаете, у Николаса и Габриэль раньше были только я и мои братья. А потом у них появился отец и бабушка. Так вот, я думаю, что еще им нужен и дедушка. Самый настоящий дедушка. Они любят вас, сэр Генри. Так позвольте и себе полюбить их.
– Я люблю их, Джесси. – Генри вздохнул. – И, прости меня, дочка.
***
Можно было остаться на ночь в люксовом номере гостиницы, что был забронирован для него заранее, но Марка тянуло домой. Пусть это и дом его предков. И ничего, что стрелки часов перевалили за полночь, он созвонился с пилотом и дал распоряжение запросить разрешение на взлет. Несколько часов сна в самолет Корпорации, еще пару часов можно урвать дома, а потом все выходные провести с детьми и Джейс.
Он попал в Холби Хиллс ближе к рассвету, прикинул, что если быстро принять душ и рухнуть в постель, то еще вполне можно успеть полноценно выспаться. Он так и сделал. закрыл глаза и провалился в сон. Но всхлипывание и монотонный плач, сопровождавшиеся легкими толчками в плечо, выдернули его со дна глубокого каньона, лишенного каких-либо снов.
– Пап, папочка…
Марк повернул голову и увидел зареванное лицо своей дочери. Остатки сна испарились, словно легкая прозрачная дымка.
– Малышка? – Марк сел и притянул дочь в свои объятья. – Бри, крошка, что случилось? Ты почему плачешь? Если тебе приснился?..
Габриэль замотала головой, пригладила кудряшки и снова всхлипнула:
– Где мамочка?
– Мамочка? – Марк задумался, потянулся к прикроватному столику за своими часами, приговаривая тихим голосом, стараясь успокоить дочь. – Мамочка. Где же наша мамочка? Дежурства у неё сегодня точно нет… – часы показывали половину седьмого утра. Черт! И в самом деле, а где носит эту «мамочку»? и почему в голову сразу лезут не самые приятные мысли? Нет, она не ушла от него. Хорошо, от детей. Но что мешает ей пойти, скажем, на свидание? – Мамочка. Наша мамочка… – Марк пересадил дочь на кровать, только сейчас заметив, что вторая половина так не разобрана, и что под боком у него спит сын. – Бри, солнышко, ты пока полежи с Ником, а я сейчас найду нашу мамочку.
Девчонка послушно легла на подушку, шмыгая носом. А Марк, босиком, отправился на поиски Джейсон.
Он заглянул во все гостевые комнаты, проверил и кабинет отца, и библиотеку. Даже забрел на кухню и наплел Консуэлле, уже готовившей завтрак, что просто спустился попить. Но Джейс не было и там.
– Лучше бы тебе быть дома. Иначе, я проломлю башку этому твоему, не знаю кому, а тебя запру в какой-нибудь спальне.
Его привлекла какая-то возня, доносившаяся из комнаты отца, что располагалась как раз напротив библиотеки. Марк открыл дверь и увидел, как Генри осторожно пытался спустить ноги с кровати, придерживаясь рукой за спинку.
– Отец? – Марк нахмурил брови и решительно шагнул в комнату. – Разве тебе можно?
– Тихо! Не шуми. – Генри встал и прикрыл на миг глаза. – Твоя девочка сказала, что мне нужно. И подай-ка мне вон ту штуку.
Генри кивнул на ходунки, что стояли у стены, за приборами. Марк метнулся за ними, помог отцу зафиксировать их, а потом спросил:
– Моя девочка? Ты кого имел в виду? Габриэль?
– Нет, – Генри усмехнулся и попытался сильнее обхватить поручни, но левая рука еще с трудом слушала те импульсы, что посылал ей мозг. – И не шуми, дай ей поспать.
– Кому?
– Джесси. – Генри маленькими шагами, заставляя мышцы работать, шел вперед. Он усмехнулся снова, но так по-доброму. – Упрямая девчонка!
– Джесси?! – Марк удивленно уставился в спину отца.
– Да, и не ори ты так! Отправь девочку спать. Она измучилась за всю ночь.
Марк ничего не понимал:
– А ты? Ты куда?
– А я в ванную! Или и ты туда со мной отправишься?
Генри скрылся в ванной, а Марк только сейчас заметил, как в ворохе подушки и пледа, свернувшись в клубочек и явно страдая от неудобства, спит Джейсон. Он присел перед ней, поправил шерстяную накидку, укрывая торчащие пальчики маленькой ножки, и, взяв в руку локон рассыпавшихся по плечам волос, стал пропускать его сквозь пальцы, любуясь игрой света, что отражалась в шелковой прядке. Он смотрел на Джейс и думал, что это как же надо было устать, чтобы не слышать их с отцом перепалки?
– Джейс, малышка, – он тихо позвал её.
Дджейсон с трудом открыла глаза и увидела перед собой до боли любимое лицо. Это, должно быть, еще сон. Но она не удержалась, протянула руку и, ласково улыбаясь, коснулась его щеки. Провела по мягким волоскам и подушечкой большого пальца очертила контур высокой скулы:
