Текст книги "Сага об исландцах"
Автор книги: Стурла Тордарсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 35 страниц)
34. О Снорри сыне Стурлы.
Вскоре вслед за этим, летом во время альтинга, случилось такое событие, что палатка Снорри сына Стурлы и Палатка Общих Полков[320]320
Годорд Общих Полков, формально годорд всех исландцев, возник на конфискате, о чем см. «Книгу о Заселении Земли». Данный годорд держали потомки первооткрывателя Исландии, Ингольва сына Эрна. Годи Общих Полков должен был освящать, т. е. открывать и закрывать альтинг.
[Закрыть], которую покрыл годи Магнус, сын Гудмунда Поросенка и Сольвейг, дочери Йона сына Лофта, оказались рядом.
У Снорри были провожатые по имени Вальгард сын Стюрмира[321]321
Неизвестно, имел ли провожатый Снорри Вальгард сын Стюрмира (ум. 1233) какое-то отношение к другому домочадцу Снорри – упоминаемому ниже священнику Стюрмиру Мудрому сыну Кари (ум. 1245).
[Закрыть] и Хербурт – он был Южанин[322]322
Скорее всего, прозвище Южанин значит «немец»: альтернативный перевод – «Житель Гебридских Островов» – скандинавы называли их Южными. Признавая Хербурта, провожатого Снорри, немцем, комментаторы исходят из его личного имени, которое западногерманское, а не скандинавское.
[Закрыть] и лучше всех умел ладить круглые щиты[323]323
Легкий круглый щит европейского образца (buklari) заменил к началу XIII в. традиционный громоздкий щит.
[Закрыть]. Эти двое с несколькими людьми пошли к поленнице, лежавшей у палатки Магнуса и нарубили себе дубинок, которые в ту пору было принято носить с собой к месту суда. Сторожа, который должен был стеречь там дрова, звали Эрленд Драная Спина, он был родом шетландец. Эрленд подбежал к ним и запретил выносить древесину.
Тут Магнусу донесли, что на них совершен наезд, и во дворе драка. Он велел своим людям выходить и сам выбежал наружу первым. Когда он показался во дворе, Хербурт уже взмахнул мечом, намереваясь зарубить шетландца. Магнус схватил лезвие голыми руками и отвел удар, сильно поранив при этом руки.
Тут Сэмунду донесли, что ранен Магнус. Сэмунд сперва отнесся к этому спокойно, но Паль, его сын, спросил, намерен ли он сидеть, сложа руки, до тех пор, пока его племянника Магнуса не убьют на дворе. Тогда Сэмунд распорядился, чтобы люди брали оружие.
Вот уже Снорри донесли, что его провожатых бьют на дворе, и все, схватив оружие, выбежали из палаток наружу и сгрудились в проходе. Снорри послал за своими братьями Тордом и Сигхватом: оба явились вместе со своими людьми и, на взгляд Сигхвата, Снорри до его прихода плохо оборонял место боя.
Вот уже подоспел весь народ, бывший на тинге, и каждый стремился помочь своим друзьям. У обеих сторон набралось очень много людей, но все же у Сэмунда их было гораздо больше. Торвальд сын Гицура, и многие с ним, выступили с посредничеством. Напротив, Паль сын Сэмунда и Лофт Епископский Сын более других подстрекали к битве. Тем не менее, Торвальду удалось добиться перемирия на несколько ночей.
После этого все хёвдинги послали домой за подкреплением.
Торд сын Стурлы послал Торда сына Кольбьёрна за своим сыном Бёдваром. В пятницу посланцы выехали с Поля Тинга и достигли Усадьбы, а уже в субботу к полудню Бёдвар с полутора сотней людей достиг Островных Песков. Тут к нему пришла весть, о том, что они уже помирились.
А исход дела был таким, что Сэмунд должен был сам вынести виру по своему усмотрению, но объявление кого бы то ни было вне закона исключалось. Бонды с Пахотного Мыса выступили как поручители Снорри.
Когда Сэмунд возвращался в палатку, кто-то из его людей сказал, что вновь, как и прежде, весь почет от дела достался одному Сэмунду.
Сэмунд отвечает:
– Что толку от этих речей, если эти братья прут вперед с такой силой, что почти никто не может себя от них отстоять.
После этого люди выехали с тинга домой, и Снорри был очень недоволен.
Одну женщину с Дымящегося Мыса звали Йорунн Богатая. С ней вместе хозяйствовал человек по имени Атли, у него были братья Сварт и Эйрик: все они были сыновьями Эйольва сына Облауда.
К тому времени Йорунн только что скончалась, не оставив наследника, о котором бы знали в народе. Поскольку же Йорунн проживала в годорде Магнуса, он рассчитывал взять ее имущество себе, оставив её родичам столько, сколько сочтет нужным.
Как только об этом узнал Снорри, он отрядил на юг к Мысу Старкада сына Снорри[324]324
Старкад сын Снорри был доверенным лицом и законником Снорри, см. ниже гл. 71 и 146.
[Закрыть]. Старкад привез оттуда мальчишку по имени Кодран, которого Снорри объявил наследником Йорунн. Снорри принял у Кодрана тяжбу об имуществе Йорунн.
Весной, когда подошли дни вызова на тинг, Снорри подъехал на юг к Мысу Тюленьей Запруды. Он взял на Пахотном Мысу две паромных ладьи[325]325
Паромной ладьей, паромом (ferja) в Исландии называли тихоходное судно с плоским дном, способное взять на борт большое число человек. Суда такого типа могли использоваться и в битве, см. «Сагу о Торде Какали».
[Закрыть], и на каждой помещалось по сорок человек. Мало кто из людей видел, как они отплывали на юг, и они появились совершенно внезапно для Магнуса. Снорри вызвал Магнуса на Тинг Поперечной Реки[326]326
Тинг Поперечной Реки в XIII в. был весенним тингом жителей Городищенского Фьорда и первоначально собирался на Мысу Тингов к востоку от Белой Реки. После законодательной реформы 962 г., когда страна была поделена на четверти, его перенесли западнее, в Долину Длинного Озера: этот локус упомянут в двух родовых сагах – «Саге о Гуннлауге Змеином Языке» и «Саге об Эгиле». Еще позже его перенесли на мыс между Белой Рекой и ее притоком, Поперечной Рекой: именно туда Снорри и вызывает Магнуса, ибо в своей округе он получит заведомый перевес над ним.
[Закрыть] и потребовал для него объявления вне закона.
Магнус отвечал, что не входит в тамошний тинг. Но Снорри велел ему защищаться именно там[327]327
Магнус утверждает, что должен защищаться по месту жительства, т. е. в одном из тингов Южной Четверти. Но Снорри, принявший тяжбу от человека своего годорда, настаивает на том, что Магнуса надо вызывать на тинг, где живет истец.
[Закрыть]. Затем Снорри отбыл домой и провел свои тяжбы на Тинге Поперечной Реки, и Магнус был объявлен вне закона.
После этого и те, и другие стали усиленно набирать людей к альтингу.
Снорри велел поставить свою палатку выше Скалы Закона; он назвал ее «Букой»[328]328
Палатка названа Букой (Grýla) в знак воинственных намерений Снорри.
[Закрыть]. Снорри въехал наверх во главе шести сотен людей; среди них было восемьдесят норвежцев, и они были полностью прикрыты щитами. Братья Снорри оба явились с большими отрядами. Все они расположились к западу от реки. На тинге были серьезные стычки.
Епископу Магнусу удалось помирить их, Он выкупил землю на Дымящемся Мысу в пользу Атли; тот должен был владеть землей взаклад и выплачивать долг мукой[329]329
Выплата долга мукой объясняется тем, что Округа Южных Мысов, где жил Атли, была главным центром земледелия в Исландии.
[Закрыть]. Почет от дела достался Снорри.
После этих тяжб слава Снорри в этой стране достигла предела. Он сделался хорошим скальдом и проявлял мастерство во всем, что требовало сноровки: распоряжения, которые он отдавал, тоже оказывались наиболее разумными. Снорри сложил песню о ярле Хаконе Шальном[330]330
Вождь Берестяников, племянник Сверрира, ярл Хакон Шальной умер в 1214 г., но Снорри мог не знать этого. Характеристика Снорри помещена в неверное место: если Снорри действительно слагал хвалебную драпу о норвежском ярле при жизни последнего, это мог быть лишь Хакон Шальной, поскольку его брат и соправитель Инги носил звание конунга. Возможны еще два варианта. Снорри мог сочинить о Хаконе поминальную драпу после 1214 г. и послать ее брату Хакона, конунгу Инги. Но это маловероятно ввиду конкуренции между братьями. Наконец, компилятор «Саги о Стурлунгах» или писец XIV в. мог переставить характеристику Снорри, а исходная последовательность событий была такой: вначале Снорри сочинил драпу о ярле Хаконе (до 1214 г.), а в 1216 г. произошла распря Снорри с Магнусом сыном Гудмунда.
[Закрыть], и ярл в ответ прислал ему подарки – меч, щит и броню. Об этом сказал Мани[331]331
О скальде Мани ничего не известно. Правда, скальд с таким же именем упомянут в «Саге о Сверрире» в рассказе о событиях 1184 г., но едва ли это то же лицо: Мани из «Саги о Сверрире» был в свите конунга Магнуса сына Эрлинга непосредственно перед разгромом при Фимрейти, где погибло почти все войско конунга.
[Закрыть]:
[1214 г.] Ярл написал Снорри, чтобы тот выезжал к нему, и обещал ему высокие почести. И это было Снорри весьма по нраву. Но ярл вскорости умер, и с отъездом Снорри пришлось повременить несколько зим. Тем не менее, он решил ехать, когда придет подходящее время.
35. Распри Людей из Одди с Жителями Бергена.
[1217 г.] В то время Паль сын Сэмунда выехал из страны в Норвегию. Когда он прибыл в Берген, тамошние жители подняли его на смех и сказали, что он, наверняка, стремится стать конунгом или ярлом в Норвегии[333]333
Глумление над Палем сыном Сэмунда связано, несомненно, с тем обстоятельством, что он неосторожно упомянул о том, что состоит в родстве с конунгами Норвегии: его прабабка Тора была незаконной дочерью конунга Магнуса Голоногого (ум. 1103 г.). Раздражение норвежцев можно понять: к 1217 г. многие отряды повстанцев возглавлялись самозванцами, объявлявшими себя детьми конунгов. Тот факт, что глумлению Паля подвергли жители Бергена, может дополнительно объясняться тем, что Берген был оплотом радикальных Берестяников, против которых бунтовали жители Юго-Западной Норвегии, в 1207–1217 гг. пользовавшиеся независимостью.
[Закрыть]. Некоторые с притворным усердием уверяли, что Палю уже пора присягать, и не стоит дожидаться, пока он подымет какую-нибудь враждебную шайку.
И вот из-за глумления, которому, по мнению Паля, его подвергли, он решил сесть на грузовое судно, державшее путь в Трандхейм к конунгу Инги[334]334
Конунг Инги – Инги сын Барда (ум. 1217), сводный брат Хакона Шального и родной брат ярла Скули (ум. 1240), пришедшего к власти после смерти брата.
[Закрыть]. Всего к мысу Стад из Бергена отплыло семь грузовых судов[335]335
Грузовые суда (býrðingar), судя по описаниям, имели широкий борт и низкую осадку.
[Закрыть]. Предводителем одного из них был Аслак сын Хаука. Все эти суда потонули, и ни один человек не спасся.
Но когда обо всем этом узнал Сэмунд, отец Паля, он пришел в ярость и рассудил, что Паль погиб по вине бергенцев. Он собрал у себя множество народу, выехал на юг к Отмели и обвинил стоявших там купцов из Бергена. У норвежцев не было иного выхода, как согласиться на любые пени, которым Сэмунд захочет их подвергнуть. Многие люди пытались утихомирить Сэмунда, и прежде всего – Орм, его брат; он вел себя в этом деле лучше остальных Людей из Одди. Но ничто не подействовало. Сэмунд взыскал там с купцов триста сотен[336]336
В исландских анналах говорится, что в решении Сэмунда обложить податью норвежских купцов его поддержал Торвальд сын Гицура, но это произошло еще в 1215 г., т. е. до гибели Паля. Однако в анналах есть хронологические ошибки, и прямых оснований предпочитать их версию саге нет, тем более что ряд событий XIII в., точно датируемых по норвежским дипломам, в анналах сдвинуты на два года назад.
[Закрыть].
На Острова Западных Людей пришел большой торговый корабль. Это было судно из Гренландии. Кормчими на нем были Гримар и Сёрли – он был родом из Хардангра. Сэмунд наложил на них пеню, как и на прочих купцов.
Сёрли отправился зимовать к Орму; им с Гримаром было тяжело смириться с потерей имущества. Гримар отправился зимовать в Одди; вместе с ним поехало немало норвежцев, и они держались враждебней некуда. Люди были уверены, что норвежцы надеялись напасть на Сэмунда, если им представится подходящий случай. Однако на хуторе было много народу. С местным людом норвежцы держались круто.
Орм купил у норвежцев леса, чтобы покрыть свою церковь, и лес этот еще не был свезен на сушу.
Епископ Магнус уже два года как вернулся в страну.
[1218 г.] Летом, когда Гримар с товарищами собрались отплывать, Орм сын Йона отправился на юг к Островам, чтобы забрать купленный им ранее лес. Приехав на место, Орм спросил Сёрли, не одолжит ли тот ему лодку. А тот сказал, что одолжит, если она понадобится. И днем, когда Орм собирался в дорогу, Гримар набросился на него и нанес ему смертельную рану. Затем они напали на Йона, сына Орма, сказав, что тому недолго придется оплакивать отца, и убили его. Отец с сыном оба были в чине дьякона. Священник Скегги оглушил Ивара, сына Сёрли, и после этого спрыгнул на плот <из плавникового леса> и оборонялся, стоя на нем. Ивар сын Сёрли убил его. Погиб также Торлейв со Двора Колли. Он был дьякон; женой его была Гудню, дочь священника Эйндриди сына Стейнгрима. После этого норвежцы не позволили ни одному кораблю покинуть Острова, прежде чем они сами выйдут в море.
Новости эти распространились, и все сочли их большими и дурными. Сэмунд проявил благородство и отдал все наследство Орма его детям, а они были незаконнорожденные[337]337
Незаконнорожденные дети не могли претендовать на недвижимость и основную часть наследства. В данном случае имел место процесс передачи наследства детям по родственному соглашению: Сэмунд как наследник своего брата отдает то, что формально унаследовал, детям Орма.
[Закрыть].
К этому времени Бьёрн, сын Торвальда сына Гицура, женился на Халльвейг, дочери Орма, и они жили на Столбовой Отмели. У них был сын по имени Клэнг. Весной, после убийства Орма, Бьёрн перебрался на Широкое Жилье и принял в свои руки хутор Орма и Годорд Людей из Долин. Бьёрн получил теперь доступ и к имуществу Кольскегга, и тому большому богатству, которым владел Орм. Он стал жить на широкую ногу и обещал вырасти в хёвдинга. Бьёрн был человек очень горячего нрава. Он выехал на север к Среднему Фьорду к своим родичам, сыновьям Кальва, оттуда отправился к Скале, вытащил там одного норвежца из церкви и велел убить; ему сказали, что это родич Сёрли.
Боргхильд, которая ранее была наложницей Орма, получила землю в Полях и много иного имущества. Она выделила дочери Орма приданое; кое-что получили и его сыновья. Дочь Орма звали Гудрун, у нее была другая мать. Гудрун была выдана замуж за Хольмстейна сына Грима; их сыном был священник Грим.
Сэмунд хорошо отнесся ко всем детям Орма.
[1218 г.] Летом того же года, когда был убит Орм, Снорри сын Стурлы собрался выезжать из страны. Он передал своему брату Торду имущество на сохранение, а смотреть за хутором на Дымном Холме поручил своей матери Гудню. Ранее она надзирала за хуторами своего сына Торда, в Усадьбе и на Песчаном Берегу.
[1218 г.] В то лето, когда Снорри уехал, он выдал свою дочь Халльберу за Арни, сына Магнуса сына *Асмунда [описка вместо → Амунди]. Свадьба их была сыграна на Дымном Холме. Арни получил на половинных началах с женой хутор на Проезжем Холме и много иного имущества. Молодые в первое лето дольше всего жили на Дымном Холме, потому что когда они жили в другом месте, проку от девушки в семейной жизни не было.
Снорри узнал об убийстве Орма лишь по прибытии в Норвегию – выходил он в море из Белой Реки. О деле Людей из Одди пошла дурная слава из-за тех поборов, которым они подвергли купцов на Отмели. Те люди, которые заводили разговор о вире за убийство Орма, получали суровые ответы.
[1218 г.] Когда Снорри явился в Норвегию, хёвдингами там стали конунг Хакон и ярл Скули. Ярл отлично принял Снорри, и Снорри переехал к нему. А те люди, которые сопровождали Снорри в поездке, Ингимунд сын Йона и Арни, сын Бранда, сына Гуннхвата, решили отправиться в паломничество в Рим. Зиму Снорри провел с ярлом.
[1219 г.] А следующим летом он отправился на восток в Гаутланд, к лагману Аскелю[338]338
В данный период власть шведского конунга не распространялась на Гаутланд (ныне Ёталанд). Фактические правители этой области, точнее, двух областей – Зап. и Вост. Гаутланда – носили титул лагмана, т. е. председателя областного тинга. Лагман Аскель сын Магнуса (годы правления ок. 12151227), у которого остановился Снорри, был известной личностью. Он составил «Предисловие к древнейшей редакции Вестъётского права» – самый ранний письменный памятник шведского языка, а также, возможно, другие тексты. Младший брат Аскеля, ярл Биргир (ок. 1210–1266), впоследствии стал зятем шведского конунга и правителем Швеции.
[Закрыть] и фру Кристин[339]339
Жена Аскеля, фру Кристин дочь Никуласа (ум. 1254), внучка шведского конунга и племянница королевы Маргрет, жены Сверрира, предыдущим браком была замужем за Хаконом Шальным.
[Закрыть], которая прежде была замужем за Хаконом Шальным. Снорри ранее по просьбе ярла Хакона сочинил о ней песнь, которая называется Побудка[340]340
Неясно, почему песня Снорри называлась Побудка. То же название (= Будящая Дух) носила боевая труба Берестяников, см. «Сагу о Сверрире», гл. 49, 166 и «Сагу о Посошниках», гл. 13.
[Закрыть]. Фру Кристин с почетом приняла Снорри и подарила ему много славных даров. Она подарила ему знамя, принадлежавшее Эйрику сыну Кнута[341]341
Эйрик сын Кнута был конунгом Швеции с 1208 по 1216 гг. Он пришел к власти благодаря военной поддержке Берестяников, которые в 1208 г. разбили войско шведского конунга Сёрквира при Лейнар.
[Закрыть], конунгу шведов; знамя это было при нем, когда он сразил в битве при Гестильрейнар[342]342
Битва при Гестильрейнар произошла в 1210 г. в Западном Гаутланде.
[Закрыть] конунга Сёрквира[343]343
Имеется в виду шведский конунг Сёрквир сын Карла (ум. 1210, правил 1196–1208).
[Закрыть].
[1219/1220 гг.] Осенью Снорри вернулся назад к ярлу Скули и провел у него еще одну зиму, и к нему превосходно относились.
36. О страданиях епископа Гудмунда [344]344
Глава 36 целиком включена в ГА.
[Закрыть] .
[1218 г.] В то лето, когда Снорри выехал из Исландии, епископ Гудмунд вернулся в страну и направился к своему престолу. Он учредил на Пригорках школу, и учителем в ней был Торд Сайда. Тут же к епископу стеклось много людей, и средств стало не хватать.
Тогда Арнор собрал у себя народ и внезапно ночью нагрянул на Пригорки. Они схватили епископа в его постели и потащили его к выходу. Он цеплялся руками и ногами за дверь или загородку, но они потащили его еще грубей, так что он насилу смог избежать тяжких повреждений. Наутро они выволокли его из дому, положили на телегу и отвезли к Кряжу, на хутор Арнора. Они прогнали из усадьбы всех, кто был у епископа под рукой, и также всех учителей и учеников, да еще грозились сжечь школу вместе со всеми, кто там был. Тогда учитель вместе с Эйольвом, сыном Бранда из Полей[345]345
Эйольв, сын Бранда с Полей (ум. 1293) – сторонник епископа Гудмунда. Священник, впоследствии аббат монастыря на Монашьем Междуречье.
[Закрыть], уехал в Поля. Зимой он учил там многих мальчиков.
[1218/1219 гг.] Ту зиму епископ провел на Кряже, и его держали в темнице, словно преступника. Один слуга был при нем, и епископу никогда не дозволялось ходить одному, даже по нужде[346]346
Начало гл. 36, до этого места = [GA 161.1–21].
[Закрыть].
Следующим летом они понесли его на носилках к Белой Реке. В этой поездке он страдал столь тяжко, что, по рассказам большинства людей, едва избежал переломов. Коней под ним разогнали так крепко, что носилки разлетелись на куски, и епископа протащило по камням и кочкам, и никто не пришел ему на помощь.
Арнор ранее условился о месте на корабле, стоявшем у Белой Реки, и рассчитывал ехать тем летом из страны и увезти с собой епископа, хочет тот этого, или нет. Летом Арнор остался в тех краях, а епископ был при нем, и его стерегли[347]347
Продолжение гл. 36, до этого места = [GA 162].
[Закрыть].
[1219 г.] В то время Эйольв сын Кара, как было рассказано ранее, жил на Плоском Острове. Он сильно опечалился, узнав, что над епископом творят насилие, и отрядил на юг паренька по имени Скума Малыш. Это был храбрый человек, и при том не настолько юный, как это казалось, судя по его росту. Летом Скума был на Полях Белой Реки[348]348
Полями Белой Реки, судя по описанию саги, назывались оба берега Белой Реки у входа в море.
[Закрыть] и бегал с поручениями туда, куда его посылали. Он подолгу просиживал в Землянке Людей Северной Четверти[349]349
На торгах за людьми из разных округ были закреплены свои землянки. Землянка Людей Северной Четверти была на западном берегу реки.
[Закрыть], где находился епископ. Землянки же стояли тогда западнее Белой Реки, у Холма Тьодольва: там сейчас стоят дома бедняков. Двери были проделаны в середине землянки, со стороны холма. Епископ находился в том рукаве землянки, который был ближе к реке, и его спальный мешок был напротив торца, а доска в его головах указывала в сторону Яра[350]350
Продолжение гл. 36, до этого места = [GA 163].
[Закрыть].
Летом после Мессы Марии[351]351
Очевидно, подразумевается т. н. Новая Месса Марии, 1 июля. Первая Месса Марии приходится на 15 августа.
[Закрыть] [15 августа 1219 г.] Эйольв сын Кара выехал с Плоского Острова на юг к Песчаному Берегу к своей свояченице Гудрун и достал там лошадей. Всего их было пять или шесть человек. Они поскакали на юг через пустошь, а оттуда поехали дальше на юг к Болотам и ехали, покуда не прибыли на Ясеневую Рощу. Там жил человек по имени Гудмунд. Он приютил Эйольва и его спутников в загоне для овец, и он же сообщил епископу о том, что Эйольв прибыл.
Однажды ночью разразилась буря с дождем и мокрым снегом. Тогда Эйольв и его спутники выехали к Полям и выслали вперед одного из своих навстречу Скуме. А тот рассказал им, как обстоит дело, и что епископа стерегут шестеро. И вот люди Эйольва проникли в палатку. И когда Эйольв туда вошел, все стражники спали и громко храпели. Погода была влажной. Эйольв ослабил веревки шатра у головы епископа и снял шкуры, которыми тот был запеленат у ног и у головы. Он поднял епископа на руки и вынес его прочь из землянки. Там они переодели его в одежды, которые припасли для него заранее, рясу с капюшоном и белый плащ, и поехали с ним прочь, держа путь к Болотам. И они сами рассказывали, что им не встретилось на Полях Вальбьёрна ни одного топкого места, а кончики копий светились, освещая им путь.
Скума Малыш улегся в спальном мешке епископа. Вот стражники сказали, что шиш, мол, слишком заспался утром. Некоторые сказали, что он, должно быть, заболел, раз не соблюдает свои молитвы. Тогда люди подошли и заговорили с ним. Скума же поведал им, что епископа нет, и что его увез Эйольв сын Кара, и сказал, что они наверняка уже достигли Долины Длинного Озера на западе или еще более отдаленного места.
Об этом сообщили Арнору, и новости показались ему хуже некуда, но погони не получилось, потому что Арнор и его люди не знали, куда именно свернул епископ – в сторону ли Болот, или же на запад в Долины[352]352
Продолжение гл. 36, до этого места = [GA 164].
[Закрыть].
Арнор отменил свой выезд и отправился на север в Нагорный Фьорд и провел зиму там.
Через какое-то время епископ и его спутники выехали на запад к Песчаному Берегу к Гудрун дочери Свейнбьёрна[353]353
Хуторов с названием Песчаный Берег (Eyrr) в Широком Фьорде было несколько. Гудрун дочь Свейнбьёрна жила на. Отмели Гейррёда (Geirrøðareyrr, ныне Narfseyri).
[Закрыть], взошли там на корабль и отплыли к Плоскому Острову. Там они пробыли короткое время, а потом отбыли в Старушечий Фьорд и вначале скрывались в лесу, пока не выяснили, что Арнор их не преследует[354]354
Конец гл. 36, до этого места, выделен в ГА в отдельную главку = [GA 165].
[Закрыть].
37. Сигхват и Арнор разогнали людей епископа [355]355
Глава 37 целиком включена в ГА.
[Закрыть] .
[1219 г.] Перед Поздней Мессой Марии [8 сентября 1219 г.] епископ послал гонца на Мыс Скальм на Отрог к священнику Оддлейву: он хотел прибыть туда сам-девятый и пропеть Мессу Марии. Но священник посчитал, что не сможет их принять, и противился[356]356
Священник Оддлейв, не желавший принимать епископа Гудмунда, судя по всему, входил в другую епархию и подчинялся епископу Южной Исландии.
[Закрыть]. Тогда епископ предложил приехать с двумя спутниками. Но священник противился и этому. Тогда епископ сказал, что Оддлейва в ближайший год все равно постигнет большая незадача, чем кормление епископа с двумя спутниками. И все сбылось, ибо следующим летом, накануне Мессы Марии, весь тамошний хутор сгорел дотла.
Епископ Гудмунд какое-то время пробыл в Старушечьем Фьорде, и истребил множество привидений в таких местах, где люди ранее не решались жить. После этого ни одному человеку от них вреда не было[357]357
Очевидно, имеются в виду передававшиеся изустно рассказы о чудесах епископа Гудмунда, часть которых попала впоследствие в «Саги о епископе Гудмунде».
[Закрыть].
Оттуда епископ отбыл назад на Плоский Остров и сидел там зиму с множеством народа. У Эйольва были очень большие расходы, но он сносил их достойно[358]358
Начало гл. 37, до этого места = [GA 166].
[Закрыть].
[1220 г.] А весной епископ двинулся в северные округи. Вместе с ним выехали Эйольв сын Кара и Эйнар сын Хравна. При нем были также Кетиль сын Ингьяльда[359]359
Сторонник епископа Гудмунда, Кетиль сын Ингьяльда, был отцом монаха Торкеля, проведшего с епископом последние годы его жизни (1234–1237). Неизвестно, из какой части страны он был родом.
[Закрыть] и Йон сын Офейга, брат Эйольва. Они прибыли на Пригорки и задержались там на какое-то время.
Затем они двинулись на север в Скоблёную Долину, и епископ рассчитывал ехать дальше на север в свою область. Но Жители Островного Фьорда не хотели принимать его и его отряд.
Епископ переправился через Фьорд к Мысу и спешно уехал оттуда на север в Долину Дымов. Там епископ остановился летом надолго. К нему стеклось много народу. Там с епископом был Бергтор сын Йона, и всего почти десять десятков людей. Бондам было трудно ужиться с ними, но какое-то время они терпели[360]360
Продолжение гл. 37, до этого места = [GA 168].
[Закрыть]. Епископ отправился на Отрог, и Ивар его сносно принял. Было выставлено пристойное угощение, но легко было понять, что никакой любви Ивар не выказал. Тем не менее, они расстались по-хорошему, и епископ отбыл оттуда и какое-то время сидел на Эйнаровом Дворе.
Священник Эгмунд съехал оттуда и перебрался со своим скотом на Отрог, а Хёскульд сын Гуннара, которому принадлежала половина Эйнарова Двора[361]361
Хёскульд сын Гуннара, сторонник епископа Гудмунда в Долине Дымов, был жив в 1243 г.: «Сага о Торде Какали», гл. 15, сообщает о том, что он, по поручению Кольбейна Младшего, съездил на альтинг и объявил Торда Какали вне закона. Любовь к епископу Гудмунду и ненависть к Стурлунгам – естественное для Исландии 1220–1240-х гг. сочетание.
[Закрыть], остался, ибо он содержал епископа на свой кошт.
Немного позднее епископ гостил на Дворе Греньяда. Прошел слух, что он собирается снова приехать на Отрог. Ивар теперь, однако, ни за что не соглашался принять его: у него было сорок человек, снаряженных как в битву, и он расставлял их по местам. Пока он этим занимался, епископ въехал на выгон.
Эйольв и его люди спрашивают, к чему все эти приготовления.
Но Ивар говорит, что отныне им придется сполна отработать, прежде чем они доберутся до его владений, и что пусть лучше пропадает все сразу: и мужики, и коровы.
Услышав это, епископ сказал:
– Едем отсюда, ребята. Не надо связываться с Иваром, ибо сейчас с ним нечистый дух.
Епископ скачет оттуда к Щеке и гостит в Усадьбе[362]362
Продолжение гл. 37, до этого места = [GA 169].
[Закрыть].
Бонды расходятся по домам, но посылают известие Сигхвату с Арнором, чтобы те избавили их от этой напасти. Те откликнулись быстро. Арнор набирает народ в Долинах, а Сигхват – в Островном Фьорде.
В понедельник, когда епископ находился под Горой, Ивар скачет наверх к Кустарникам Вали; вместе с ним были священник Эгмунд с Эйнарова Двора и его сын Одди[363]363
В рукописях «Саги о Стурлунгах» данное лицо названо Оддом, что, скорее всего, является искажением.
[Закрыть]. Там, по дороге, им повстречался Торвард с Грязного Двора. Они спешились и стали беседовать.
Тут к ним подъезжает Хёскульд сын Гуннара.
Ивар сказал:
– Чего ради ты скачешь, Хёскульд, у нас под носом, и дразнишь нас, ведь неясно, будем ли мы это терпеть?
– У меня есть свои дела, а вы занимайтесь своими.
В этот миг к Хёскульду подскакивает Одди Стриженая Башка и рубит его мечом, целя в ногу. Но Хёскульд вовремя отвел ногу, закинув ее на шею коня, и удар пришелся коню в бок. Хёскульд ускакал дальше, но когда он выехал на поле под Горой, конь под ним пал. Затем Хёскульд отправился к епископу, а Ивар и его спутники вернулись домой на Отрог[364]364
Продолжение гл. 37, до этого места = [GA 170].
[Закрыть].
После этого епископ едет на Эйнаров Двор, а оттуда – на Святой Двор; он собирался освятить там осенью церковь на Мессу Йона[365]365
Неясно, какая Месса Йона имеется в виду. На 24 июня приходится Месса Иоанна Крестителя, а на 3 марта и 23 апреля – Мессы св. Йона сына Эгмунда.
[Закрыть], что и было сделано.
Эйольв сын Кара прискакал на Отрог и предложил Ивару, чтобы епископ освятил местную церковь днем позже. Но Ивар этого не желал и сказал, что будет оборонять хутор с оружием, если епископ вздумает туда нагрянуть.
[30 августа 1220 г.] Вот епископу пришло донесение, что со всех сторон на него идут отряды. Тогда епископ завершает освящение церкви. После этого люди готовятся оборонять церковный двор и набирают себе большие камни. Затем они видят, как со стороны Эйнарова Двора на них надвигаются отряды. Свита епископа стояла на церковном дворе, а бонд Торльот, со своим братом Сигурдом, и их люди стояли в другом месте.
Тут Сигурд сказал:
– Ну что, парни, видите, как едет отряд хёвдингов? – вот вам и засов на чулан из Дымной Долины.
Затем они замечают, как снизу, по Озерному Склону, едет другой отряд. Оба отряда явились почти одновременно. Было три часа дня.
Тут же прокричали боевой клич и пошли на приступ. Арнор со своими людьми наступал с юга, Сигхват – со стороны ограды и выгона, а Ивар – с севера. Епископ находился в церкви. Теперь начинается ожесточенная схватка, и в ход идут камни и копья. Стурлу сына Сигхвата оглушили камнем.
Тут Сигхват сказал:
– Никого не щадят ныне люди епископа – теперь они бьют мальца Стурлу, как прочих мужиков[366]366
Чувства Сигхвата можно понять: он и далее называет своего сына «мальцом» или «парнишкой». Тем не менее, его выкрик – демагогия: к моменту битвы Стурла был полностью совершеннолетним.
[Закрыть]. Где же ты, Гудмунд сын Гисля? Ты, что ли, не видишь на церковном дворе Эйольва сына Кара? Или, может быть, ты забыл Битву на Песчанике?
От этих подстрекательств Сигхвата его люди встрепенулись и пошли на приступ. Тут в войске епископа пал один человек, по имени Гисли. Немного позже удар копьем в глаз получил человек Арнора, по имени Хамунд сын Торварда; он скончался на следующее утро.
После этого епископ вышел из церкви и присоединился к своим людям. Они вошли в раж и бились отчаянно, а лучшим из всех был Йон сын Офейга.
Увидев это, нападавшие временно отступили и сочли, что лучше добиться победы при помощи ума, не прибегая к рукопашной. К тому же они не хотели биться, подвергая жизнь епископа опасности. Они ставят людей, чтобы никто из войска епископа не выбрался прочь, против их воли[367]367
Продолжение гл. 37, до этого места = [GA 171].
[Закрыть]. После этого предводители отошли на юг к полю.
Тут Арнор спросил Сигхвата:
– Не кажется ли тебе, зять, что схватка была жестокой?
– Точно, жестокой, – говорит тот.
Арнор сказал:
– С прошлого лета мне нездоровится. Но когда до меня дошли слова жителей Долины Дымов, что им нужна помощь, всю хворь с меня как рукой сняло, и я чувствую себя хорошо.
– Ты, наверное, считаешь это знамением, – говорит Сигхват.
Арнор говорит:
– Я называю подобное событием, а не знамением.
Затем они возвращаются к церковному двору. Пробовали заключить перемирие, но ничего из этого не вышло. Так проходит ночь. Епископ и его свита были в церкви, а прочие засели вокруг на дворе. Одному человеку епископа удалось выбраться из церкви наружу к реке. Он звался Эйольв Хворост и был смутьяном. Он был схвачен и избит. Его приволокли назад полумертвым и затем убили.
Рано утром, в воскресенье нападавшие соорудили таран из бревен и поднесли его к рощице, которая была к югу от ограды, чтобы снести стену ограды с его помощью. В стене образовалась брешь, и почти сразу люди епископа сдались и ушли в церковь.
Рядом находился Ислейв сын Халля, и никто из его людей не сражался. Ислейв жил тогда на Поперечной Реке в Долине Лососьей Реки. Он пригласил епископа к себе, и тот уехал с ним.
А те, кто остались, пошли сдаваться на милость. Арнор дал пощаду Эйольву сыну Кара, а Туми сын Сигхвата – Йону сыну Офейга. Двух человек убили на пригорках к северу от хутора. Один из них звался Торгейр Халейг[368]368
Прозвище персонажа предполагает, что погибший был норвежцем из Халогаланда или, по крайней мере, как-то связан с этой областью Норвегии.
[Закрыть], а другой – Торд сын Ари.
Сигхват после этого уехал прочь, а Арнор задержался на ночь[369]369
Продолжение гл. 37, до этого места = [GA 172].
[Закрыть].
Епископ ехал с Поперечной Реки на север через Пустошь Дымов к Овечьему Мысу и освящал церкви в дни блаженных мужей. После этого он выехал с севера в сторону Секирного Фьорда и вновь ехал через Пустошь Дымов. Но когда он прибыл в Долину Дымов, ему сообщили, что жители Островного Фьорда поднимутся против него. Тогда он поехал на юг через Долину Барда и Долину Крючьев через Пески и не делал привала, пока не прибыл в Одди. А Сэмунд радушно принял епископа и предложил ему оставаться, сколько тот хочет. Епископ это предложение принял и провел там зиму с несколькими спутниками, а других его спутников Сэмунд разместил на зимовку поблизости[370]370
Конец гл. 37, до этого места = [GA 173.10–19].
[Закрыть].
