Текст книги "Сага об исландцах"
Автор книги: Стурла Тордарсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 35 страниц)
38. Снорри отговорил норвежцев от похода в Исландию и вернулся в страну.
[1218–1220 гг.] Снорри сын Стурлы провел у Скули два года, как было написано ранее. Конунг Хакон и ярл Скули сделали его своим стольником[371]371
Стольник (skutilsveinn) – старший дружинник.
[Закрыть]. А весной Снорри собрался в Исландию. Норвежцы же были тогда очень враждебно настроены к исландцам, а более всего – к Людям из Одди, из-за тех грабежей, что случились на Отмели. Дошло до того, что решили устроить летом военный поход в Исландию. Уже были собраны корабли и названы люди, которым полагалось ехать. Однако большинство умных людей отнюдь не рвалось в этот поход, и многие возражали против него. Скальд Гудмунд сын Одда находился тогда при ярле Скули. Он сказал эту вису.
№ 13
Вяз огнива вязи
Стрел, совет открой мне:
В чьей стране пристроить
стопы этим летом?
Ран грача пресытить
Спешно ярл решился,
Но свою отчизну
Грабить не пристало[372]372
Виса № 13. Гудмунд сын Одда. Дротткветт. Вяз огнива вязи стрел – МУЖ = ярл Скули. Грач ран = ВОРОН. Автор этой висы, Гудмунд сын Одда, был одним из лучших скальдов XIII в. В 1218 г. он был в свите Скули, а по приезде в Исландию стал домочадцем Стурлы сына Сигхвата.
[Закрыть].
[1220 г.] Снорри очень отговаривал от похода и говорил, что разумнее было бы сделать лучших людей в Исландии своими друзьями, и утверждал, что он сумеет своими речами убедить народ слушаться норвежских хёвдингов. Он сказал также, что, за вычетом Сэмунда, в Исландии нет более уважаемых людей, чем его братья, и поэтому он, по его словам, сумеет убедить народ, если ему дадут такую возможность.
И от подобных увещеваний гнев ярла несколько смягчился, и он постановил, что исландцы должны упрашивать конунга Хакона, чтобы тот попросил вместе с ними отменить поход[373]373
Формулировка отражает расклад власти в Норвегии к 1220 г. Номинальный сюзерен Скули, конунг Хакон, поддерживаемый радикальными Берестяниками и частью лендрманнов, обладал меньшей властью, чем его номинальный вассал, ярл Скули. К середине 1220-ых гг. положение стало меняться.
[Закрыть].
Конунг был тогда еще молод, но лагман Дагфинн[374]374
Имеется в виду лагман Дагфинн Бонд (ум. 1235), один из вождей Берестяников.
[Закрыть], который был тогда его советчиком, был очень большим другом исландцев. И так и поступили, и конунг постановил отменить поход. А конунг Хакон с ярлом Скули сделали Снорри своим лендрманном[375]375
Лендрманн, букв. «земельный человек» – титул норвежской знати в XI–XIV вв. Приблизительно соответствовал титулу барона, но не наследовался. Однако сыновья лендрманнов из числа старой знати, как правило, получали то же звание.
[Закрыть] – это был общий замысел ярла со Снорри. А Снорри должен был за это призвать исландцев к послушанию норвежским хёвдингам[376]376
Это первый случай вассального контракта, заключенного исландским хёвдингом с правителями Норвегии, с обязательством подчинить им страну в обмен на признание своего статуса и мандат на расправу с врагами.
[Закрыть]. Снорри должен был также прислать в Норвегию Йона, своего сына, чтобы тот оставался заложником ярла, пока обещания не выполнены[377]377
Выдача заложников была условием вассального контракта. В качестве заложника в Норвегию позже отправится и Торд Какали, брат Стурлы сына Сигхвата. Заложников в Норвегию присылали также иноземные ярлы.
[Закрыть].
Снорри замешкался со сборами, и плавание его было тяжелым; у Восточных Фьордов он потерял мачту, но добрался до Островов Западных Людей. Ярл подарил ему корабль, на котором он плыл, и пятнадцать дорогих подарков в придачу. Снорри сочинил о ярле две песни[378]378
Одна из песен Снорри точно была дротткветтной драпой, т. е. имела рефрен и разветвленную структуру. О второй ничего неизвестно: это мог быть как флокк (простой цикл стихов), так и драпа.
[Закрыть]. Все повторяли разорванный стев[379]379
Стев – рефрен скальдической драпы. Эпитет «разорванный», видимо, относится к функции стева в драпе: стев делит ее на три или более блока строф. Иное толкование термина предложил Кр. Эльдьяртн: разорванный стев вставляется в висы драпы не целиком, а построчно. Контекст допускает и третье толкование: порядок слов в стеве Снорри был выспренним и смысл восстанавливался с трудом, что дало повод для пародии.
[Закрыть] из Драпы о Скули:
№ 14
Скули жестко, ражий,
Ярлов на престоле
Превзошел, щедрейший[380]380
Виса № 14. Дротткветт. Стев драпы. Стихи Снорри стали объектом пародии не только из-за политики, но и из-за собственных недостатков. Смысл, который имеет в виду Снорри: «Ражий Скули превзошел всех ярлов, сидевших до него на престоле».
[Закрыть].
Но когда Снорри пристал на Островах Западных Людей, весть о его прибытии и о том, с какими почестями его проводили, быстро распространилась по всей стране. Жители Южной Четверти сильно обозлились на него, а более всего – свояки Орма сына Йона: они сочли, что Снорри поставлен норвежцами, чтобы мешать получению виры за убийство Орма[381]381
В свете позднейших действий норвежского конунга Хакона, обвинение в адрес Снорри имеет основания. После убийства Снорри в 1241 г. конунг объявил, что все земли Снорри, как лица, нарушившего приказ конунга, конфискуются и передаются в распоряжение наместников конунга. Точно так же, Скули и Хакон могли в 1220 г. предъявить претензии на земли Людей из Одди, совершивших немотивированный наезд на подданных конунга, норвежских купцов.
[Закрыть]. Более всего злобствовал Бьёрн сын Торвальда, который жил тогда на Широком Жилье и обещал вырасти в хёвдинга. Жители Южной Четверти подняли на смех стихи, сочиненные Снорри о ярле, и извратили их. Тородд из Тюленьего Залива дал валуха одному человеку, который сочинил вот это:
№ 15
Не желаю рожу
Ярла на престоле
Целовать, скуласту, —
Страсть жестка щетина.
Кал орла для ярла
Развезен зловредно:
Никогда паршивей
Вирши не кропали[382]382
Виса № 15. Анонимный пародист. Дротткветт. Кал орла – плохая поэзия (рифмоплетство). Миф о происхождении поэзии гласит, что Один в облике орла похитил мед поэзии: спасаясь от погони, орел отрыгнул часть меда в чашу, но часть ушла через задний проход и досталась рифмоплетам.
[Закрыть].
Снорри отправился с корабля гостить на Палатный Холм; всего их было двенадцать человек, но щитов у них набралось намного больше дюжины, и все были богато украшены. Они держались очень важно.
Туда же со своими провожатыми явился Бьёрн сын Торвальда, и многие из них, как Стейнгрим, сын Кожаной Буки[383]383
Стейнгрим, провожатый и скальд Бьёрна, известен только по «Саге об Исландцах». Далее уточняется, что он был родом из Западных Фьордов.
[Закрыть], были очень невоздержанны на язык.
Дошло до того, что Бьёрн стал в открытую задирать Снорри и спросил, правда ли тот посажен, чтобы лишить их почестей за убийство Орма[384]384
Разрешение конфликта с убийством Орма мирным путем было бы возможно, если бы норвежцы выплатили исландцам виру. Но конунг не был заинтересован в том, чтобы отдавать подобное распоряжение: нерешенность тяжбы была удобным поводом для вмешательства в исландские дела.
[Закрыть]. Но Снорри это отрицал. Бьёрн сделал вид, что не слышит ответа, и дошло до ругани.
Епископ Магнус приложил руку к тому, чтобы помирить их, но, расстались они, тем не менее, довольно враждебно. Снорри отправился домой на Дымный Холм и провел зиму там.
39. Убийство Бьёрна сына Торвальда.
[1220/1221 гг.] Ту зиму епископ Гудмунд провел на хуторе в Одди, у Сэмунда; было это после Битвы на Святом Дворе[385]385
Данное предложение отражено в ГА = [GA 173.12–19].
[Закрыть].
Той же самой зимой вскрылась большая вражда между Бьёрном сыном Торвальда и Лофтом Епископским Сыном. У них нашлось множество поводов. Вначале они не сошлись насчет лесов Кольскегга Богатого и Лофта. Кольскегг держал хутор на Глинистом Яру, и их с Лофтом леса были рядом. Лофту показалось, что работники Кольскегга нарубили себе леса из его владений, и он потребовал за это виру. Но Бьёрн сын Торвальда ничего не желал платить и говорил, что Лофт все лжет про межу между лесами. Из-за этих дел Люди с Широкого Жилья подняли Лофта на смех и сложили о нем много хульных стихов с танцами, и придумали много иных насмешек.
Мировая между ними была назначена на Речном Мысу. Судьями должны были быть Торвальд сын Гицура и Сэмунд сын Йона.
И когда Лофт отстаивал свою сторону, он сказал, что епископ Паль, его отец, указал именно те рубежи в лесу, —
– как сейчас говорю я.
Кольскегг отвечает:
– Не слыл твой отец покладистым человеком, когда начинал, и часто гнул в свою пользу, хоть он и стал потом добрым человеком, раз был избран епископом.
Лофт вскочил и сказал:
– Послушать только, ты, трусливая жопа (rassragr maðr), смеешь попрекать моего отца в неправедности! Так никогда не помиримся.
Сэмунд сказал:
– Нет, нет.
Тут подал голос Торвальд:
– «Нет» – это не те слова, которые нужны, чтоб исправить положение.
Затем они послали за Лофтом и просили его соблюдать мировую, в которой уже ударили по рукам. Но Лофт не хотел этого делать, пока Торвальд не принесет клятву в третейском суде.
Они присудили леса Кольскеггу. Сэмунд просил Лофта принести Торвальду клятву, но тот ни за что этого не хотел. Они расстались на том, что и те и другие сочли себя ущемленными хуже, чем прежде.
У дрязг Бьёрна с Лофтом была и глубокая подоплека: Людям из Одди было крайне не душе, что Люди Ястребиной Долины приходят к власти к востоку от Реки. В этом с Лофтом были заодно сыновья Сэмунда, Харальд и Вильхьяльм, которые к этому времени сильно возмужали.
У Сэмунда был обычай устраивать пир каждой зимой на Мессу Никуласа [6 декабря 1220 г.], и он пригласил на него всех видных людей в округе. Сам Сэмунд неизменно сидел посередине длинной скамьи, а своего родича Лофта он посадил на той же скамье рядом с собой. Бьёрн же сидел напротив Сэмунда на почетном месте, на другой скамье. Пили обильно, и было много разговоров за питьем. И вот, вспыхнула перебранка между Лофтом и Бьёрном с его друзьями. Особенно усердствовал Стейнгрим из Ледового Фьорда. Тут же были произнесены кое-какие стихи, и расстались они враждебней некуда.
После этого Лофт посылает людей к Снорри; он расписал Снорри свои невзгоды и, по мнению многих, Снорри не слишком старался удержать Лофта от смуты с Бьёрном.
В конце весны, после дней переезда (eftir fardaga), Снорри послал на юг к Лофту своего провожатого Вальгарда сына Стюрмира, и тот уехал оттуда не сразу[386]386
Поездка Вальгарда сына Стюрмира, доверенного лица Снорри, к Лофту, в глазах современников доказывала причастность Снорри к последующему нападению. Теоретически, против Снорри могла быть возбуждена тяжба за участие в заговоре, чего, видимо, не произошло.
[Закрыть].
Затем Лофт послал человека на Широкое Жилье сообщить Бьёрну, что он явится к нему на следующей неделе, и просил его хорошенько подготовиться: он, мол, рассчитывает положить их распрям конец.
После этого и те, и другие стали спешно собирать оружие и доспехи. Эйнар сын Гисли прибыл на Широкое Жилье и несколько ночей готовил оружие Бьёрна и его людей. Он был другом Лофта и обещал примкнуть к нему в оговоренное время, а те услуги, которые он окажет Бьёрну, по его словам, будут бесполезны.
По мере того, как приближался день сходки, обе стороны стягивали силы.
С Лофтом было трое сыновей Сэмунда, Харальд, Вильхьяльм и Андреас, и три сына Торстейна сына Йона, Андреас, Амунди, Гуннар. Был с ними и Гудлауг с Поля Тинга, сын Эйольва сына Йона, брата Вальгерд с Ключей, вместе со своим братом Ингибьёрном и своим родичем Финном сыном Торгейра. Гудлауг очень выделялся среди всех спутников Лофта, хотя войско у того было отборное, и числом не менее десяти десятков людей.
У Бьёрна на хуторе было семь десятков людей. Там был Маркус сын Мёрда со Скалы[387]387
Маркус сын Мёрда – многолетний провожатый Людей из Ястребиной Долины в 1220–1250-ые гг., враг Стурлунгов. Стурла Тордарсон не случайно подчеркнул дальше, что Маркус сдался «в числе самых первых»: Маркус в 1241 г. участвовал в убийстве Снорри.
[Закрыть] и Паль с Рощи Стейна. Туда прибыл погостить и Арни сын Магнуса[388]388
Речь идет о зяте Снорри, Арни Беспорядке.
[Закрыть]. Бьёрн и его люди приготовились держать оборону у южной стороны церкви и церковного двора. Они сняли большие бревна с венцов в том месте, где сходились надвратная и основная постройки церкви, а также там, где сходились церковь и хор, и распределили свои силы: кто-то оказался ближе к востоку, а кто-то к западу.
[17 июня 1221 г.] Когда Лофт въехал на выгон, он произнес следующее:
В тот миг, когда они появились на хуторе, звонили к мессе.
Прибыл туда и Сэмунд из Одди; его люди не спешивались, и у него было две сотни людей. Он послал гонца на церковный двор и сказал, что все, кто перейдут в его войско, получат пощаду, независимо от того, сделают ли они это раньше или позже. Он велел также передать отдельно пощаду для Арни. Но тот ответил, что уже отужинал с Бьёрном накануне, и будет обедать там же.
Лофт тоже спросил, перед тем как идти на приступ, нет ли среди собравшихся каких-либо друзей и свояков Орма Свиногорца или Снорри сына Стурлы, и сказал, что дает им всем пощаду.
Тогда Арни Беспорядок отозвался:
– Я признаю, что сказанное относится ко мне, и все же я в этот раз не расстанусь с Бьёрном.
Бьёрн подал голос и сказал, что еще неясно, кто из них в этот день сможет давать пощаду.
Вот начинается битва, и обе стороны бьются крайне ожесточенно и долго. Лофт наступал с востока, а Гудлауг с запада, там, где стоял сам Бьёрн. Бьёрн был в плотном панцире и сражался доблестно. Они заранее принесли камни и обрушили их на нападавших. Лофт велел своим людям не бросать обратно и ждать, пока запас камней у тех иссякнет. В войске Лофта погиб один человек, в самом начале встречи.
Бьёрн очень утомился от обороны и сказал Арни Беспорядку, чтобы тот оборонял места их обоих, а он пока отойдет к церкви и сделает передышку. Все по мере сил помогали Арни держать оборону, а лучше всего – Стейнгрим. Бьёрн расстегнул панцирь, ибо ему стало жарко. Но когда он вернулся назад, Гудлауг и его люди увидели, что шея Бьёрна открыта. Тогда Гудлауг бросился вперед и поразил Бьёрна в горло копьем, которое они называли Серым Клинком и про которое говорили, что им в свое время владел Гисли сын Кислого[390]390
См. «Сагу о Гисли». Неясно, было ли название «Серый Клинок» уникальным или же типовым для оружия, с которым связаны некие легенды. Одноименное оружие, которым были убиты Вестейн сын Вестейна и Торгрим Годи, было копьем.
[Закрыть]. Удар пришелся в горло; Бьёрн отошел к церкви и осел наземь.
Гудлауг подошел к Лофту и сказал ему, что Бьёрн ранен.
Лофт спросил, кто тут постарался.
– Мы с Серым Клинком, – отвечает тот.
– Насколько тяжело тот ранен? – сказал Лофт.
Гудлауг показал ему копье, и белое нутро было далеко на оперенье. Они поняли, что рана смертельна.
Тут Лофта спросили, следует ли продолжать наступление.
Тогда Лофт отвечает:
– Еще жив Стейнгримишко.
Тогда на того навалились, что было сил, Стейнгрим мужественно защищался и пал.
После этого многие бежали с церковного двора в отряд Сэмунда за пощадой; в числе первых это сделали Маркус с Палем. Хуже всего для людей Бьёрна было то, что те, кто бежал от Гудлауга, получали камни себе в спину, а другие, которые сражались с Лофтом, в это время не могли их прикрыть. Там в войске Бьёрна пал священник Хедин и всего семь человек.
Арни Беспорядок положил труп Бьёрна на церковном дворе и просил Сэмунда забирать своего зятя, – и лучше было сделать это пораньше.
Среди людей Бьёрна там был Кольскегг Богатый. Когда он перебежал в отряд Сэмунда за пощадой, Андреас сын Торстейна[391]391
Племянник Сэмунда, Андреас сын Торстейна был повешен в 1224 г. в Норвегии по приказу ярла Скули, так как оказался причастен к побегу Сигурда Погромщика, см. «Сагу о Хаконе Старом», гл. 86. В Норвегии он был в свите епископа Гудмунда.
[Закрыть] хлопнул его обнаженным мечом плашмя по спине и спросил, почем нынче фунт мяса.
– Большие скидки (halda lagi), – говорит Кольскегг.
Всем людям дали пощаду.
Затем Лофт подошел к Сэмунду и спросил, какую помощь он им окажет.
Сэмунд спросил, чего от него ждут.
Они сказали, что просят его скакать к себе домой в Одди и держать на хуторе много народу, не распуская отряд. А они сделают то же самое у себя на Перевале и будут пережидать там до тинга, а к тингу наберут еще больше народу и посмотрят, кто из них с Торвальдом окажется крепче.
Сэмунд не был готов на это пойти и сказал, что ему не пристало открыто враждовать со своим зятем Торвальдом.
Лофт и его люди крепко пеняли за это Сэмунду, прежде чем расстались с ним. Затем Лофт со своей свитой ускакал домой.
Новости в ту же ночь распространились по ту сторону реки. Когда Торвальд услышал их у себя на Обвале, он тотчас съехал оттуда на Палатный Холм и приготовился там к обороне, ибо люди были уверены, что Лофт не остановится на достигнутом, а Сэмунд наверняка поможет ему всеми своими людьми.
Встреча на Широком Жилье случилась на Мессу Ботольва [17 июня 1221 г.]. А перед тингом Лофт уехал на запад в Городищенский Фьорд и остановился на Столбовом Холме. Снорри перебрался со своим хутором туда, ибо он не хотел сидеть на Дымном Холме в ту пору, когда у них с Жителями Южного Побережья была вражда[392]392
Тем самым Снорри еще раз de facto признался в причастности к заговору.
[Закрыть].
Снорри радушно принял Лофта и обещал ему свою поддержку на тинге, если Сэмунд или какие-нибудь другие хёвдинги согласятся поддержать его. Затем Лофт отправился дальше на Двор Кольбейна проведать Торлака, своего дядю по матери, с его сыном Кетилем, который жил тогда в Долине Реки Хит и был женат на Халльдоре, дочери Торвальда сына Гицура, и этот брак сводил на нет возможную помощь Торлака с Кетилем.
Одд сын Свейнбьёрна и с ним другие люди из годордов Сэмунда поехали к нему на юг через пустошь; они полагали, что тот наверняка поддержит Лофта. К началу тинга Лофт тоже подъехал на юг. Но на тинге Сэмунда не было, а Торвальд там был, и у него было много народа[393]393
Поведение Сэмунда свидетельствует о том, что его власть держится на авторитете семьи, а не на личных качествах. Сэмунд покрывает Лофта, но боится напасть на своего соперника Торвальда. Он не собирает ополчения, не является на альтинг и в итоге должен сдаваться на милость врага.
[Закрыть].
Лофт не решился тогда ехать на тинг и уехал к морю к Островным Пескам, а оттуда – на Острова Западных Людей, и пробыл там какое-то время.
Торвальд вел свою тяжбу на тинге почти без сопротивления, ибо никто открыто не выступил против него, в защиту Лофта. Гицуру сыну Торвальда было тогда двенадцать лет: он осудил Лофта и объявил его вне закона[394]394
Юноши могли возбуждать иск по достижении ими двенадцатилетнего возраста. То, что истцом является не сам Торвальд, а его двенадцатилетний сын Гицур, во-первых, помогает создать Гицуру имя, а во-вторых, дает его отцу простор для маневра.
[Закрыть]. Были осуждены и другие люди, которых сочли заслуживающими наказания.
Но когда Торвальд узнал, что Лофт отбыл на Острова, Торвальду показалось, что тот сможет совершить оттуда набег, улучив подходящее время. Вдобавок люди не верили, что Сэмунд вообще не окажет Лофту никакой помощи. Торвальд принял после тинга такое решение: он призвал к себе народ и послал сообщить своим родичам и друзьям, чтобы они собирали корабли и отправлялись на Острова к Лофту. На подмогу ему явился Арнор сын Туми. Сигхват тоже выслал своих сыновей на подмогу Торвальду. Туми предводительствовал Жителями Островного Фьорда. У него была большая свита, и они сильно бесчинствовали, когда попали на юг страны. А Стурла предводительствовал Людьми из Долин; он к этому времени принял хутор у Овечьей Горы. Сигхват ехал до Городищенского Фьорда вместе с ним и просил передать Торвальду, что он поедет встречаться со Снорри и отговорит того поддерживать Лофта, как они и уславливались заранее. А если он не сможет отговорить Снорри, тогда, по его словам, они оба поедут вместе.
Снорри был очень настроен поддержать Лофта, потому что у него с Бьёрном была лютая вражда. Снорри крайне не понравились издёвки, которым Жители Южной Четверти подвергли его стихи. Тогда же на Столбовом Холме было сложено несколько вис[395]395
Столбовой Холм был одним из хуторов Снорри. Последующие висы сложены челядинцами Снорри.
[Закрыть]. Вот одна из них:
№ 17
Бьёрн железом в горло
Пригвожден каленым, —
Гнул в дугу Гудлауг
Люд, клинок подъемля.
Сдох богач – похоже,
Сталь его ласкала
Слишком жестко в рожу.
Грозен ражий Скули[396]396
Виса № 17. Скальд из окружения Снорри. Дротткветт. Виса интересна тем, что в последней строке возвращает извращенный пародистом стев Снорри и подчеркивает, что Бьёрн, оскорбивший ярла Скули и его союзника Снорри, убит по воле Скули.
[Закрыть].
Снорри был довольно угрюм, когда Сигхват прибыл на Столбовой Холм. Тем не менее, братья хорошо поладили и кончилось тем, что Снорри отказался от замысла помогать Лофту.
А когда Сигхват отбыл на запад в Долины, друзья спросили у него, как прошла встреча между братьями.
Но Сигхват отвечает, что у Снорри была за плечом занесенная для удара секира, такая острая, что он опасался, что она порежет, едва дотронешься, – а затем я вынул из моего кошелька точило и затупил им острие до такой степени, что секира улыбалась мне, когда мы прощались.
Когда Сэмунд узнал о том, сколько народу собрал Торвальд, он выехал из дому из Одди, и немногие знали, где он был. Поэтому его сурово осуждали за то, что он никак не помог своим родичам. Тогда сложили этот стих:
40. Мировая за убийство Бьёрна сына Торвальда.
Когда Лофт узнал о том, что Торвальд стянул у себя народ и собирается нагрянуть на Острова, он понял, что оказался в ловушке. Тогда он переправился в Исландию и уехал на восток к подножию Островных Гор и сперва остановился в Роще у своей свояченицы Халльгерд.
Но когда Торвальд узнал про Лофта, он двинул свои отряды на восток к подножию Островной Горы, и они размещались с бесчинствами, особенно в Роще.
Лофт к тому времени успел ускакать дальше на восток.
Затем были посланы люди за ним с предложением мировой. Лофт был готов мириться, и очень обрадовался, узнав, что ему это предлагают. Затем были даны ручательства безопасности и назначена встреча на Водопадной Реке неподалеку от Лесов, ровно в том месте, где в свое время встретились Сэмунд и Сигурд сын Орма.
Сэмунд был в Лесах и не хотел подходить ближе. Орм Свиногорец явился с тремя десятками людей. Он выступил с посредничеством и проявил добрую волю. А больше всего возражали против того, чтобы мириться без человекоубийств, Туми сын Сигхвата и Арнор сын Туми. Но когда разговор пошел о примирении, выявилось, что Торвальда устраивают далеко не любые условия: он сказал, что наихудшей вирой за сына была бы нужда истреблять своих врагов секирой. Зато он, по его словам, не пожалеет сил, чтобы добиться от них такой виры, и подвергнуть их такому изгнанию, как ему заблагорассудится.
Исход дела был таков, что Торвальд должен был самолично решить тяжбу, но всем людям сохранялась жизнь и неприкосновенность членов. Лофт попытался вначале оговорить, чтобы у него не отнимали годорд и не заставляли переезжать и не изгоняли из страны более, чем на три года. Но Торвальд тут же в ответ потребовал, чтобы Лофт немедленно сдался им на милость, вместе с Харальдом сыном Сэмунда, Гудлаугом и Ингибьёрном, а также Амунди и Андреасом, сыновьями Торстейна. Арнор принял их всех, Лофту это было крайне не по душе. Однако дело зашло настолько далеко, что приходилось соглашаться на все, чего хотел Торвальд.
Арнор сын Туми выставил еще одно условие: чтобы Лофт во время заключения мировой и удара по рукам стоял ровно на том клочке земли, где ранее стоял его зять Сигурд, когда Люди из Одди подвергли их унижению.
После этого ударили по рукам.
Затем отряды разделились, и общее мнение было таково, что ни один отряд не устраивал больше бесчинств и не вел себя хуже, чем тот, который был у Туми сына Сигхвата – сообразно держался и сам Туми, – и, напротив, не было отряда, который вел бы себя лучше, чем тот, которым распоряжался Стурла. Он и сам проявил себя в этих делах с лучшей стороны и приобрел поэтому много друзей на юге страны. Правда, впоследствии говорили, что Стурла уже тогда задумал породниться с Людьми из Одди, что потом и произошло. В этой поездке Стурла впервые увидел Сольвейг[398]398
Сольвейг – любимая дочь Сэмунда.
[Закрыть], но разговаривал с ней мало, или не разговаривал вообще.
Пени, которые вынес Торвальд, были сопоставимы с наибольшими наказаниями, когда-либо выносившимися по мировым тяжбам в Исландии[399]399
Данная фраза и вся глава в целом прославляют Торвальда как образцового хёвдинга.
[Закрыть].
[1221 г.] Тем же летом Лофт и Харальд сын Сэмунда, и Гудлауг с его братом Ингибьёрном, выехали из страны. Лофт выехал вместе с Арнором сыном Туми.
Лофт летом сломал ногу, и после того, как она срослась, ему показалось, что дело неладно. Тогда он велел сломать ногу еще раз, и сам указал, как надо перевязывать. В этот раз срослось хорошо, но ходил он немного прихрамывая.
[1221 г.] Арнор сын Туми поручил надзор за своими годордами в Нагорном Фьорде Торарину, сыну Йона сына Сигмунда. Торарин был посажен на Тальниковом Болоте и должен был охранять округу от людей епископа Гудмунда, если те вздумают явиться.
[1221 г.] А епископ Гудмунд, как было написано ранее, провел ту зиму на хуторе в Одди. Летом же он выехал в Городищенский Фьорд и разъезжал в его пределах. А когда наступила осень, Торд сын Стурлы проводил его на север до Нагорного Фьорда и далее до самой его усадьбы, и епископ там обосновался.
Жители округи по-прежнему не допускали епископа до своего имущества[400]400
Последние два абзаца включены в ГА = [GA 173.12–19].
[Закрыть].
41. Кончина Арнора сына Туми.
[1221 г.] В то лето, о котором рассказывается, Снорри сын Стурлы послал в Норвегию своего сына Йона[401]401
Йон Малёк был послан в качестве заложника, но одновременно получал от правителей Норвегии почетные звания.
[Закрыть]. Вместе с ним выехал Арни Беспорядок, зять Снорри. Они предстали перед ярлом Скули, и ярл радушно принял Йона. А Арни отправился дальше к конунгу Хакону, ибо конунг был его большим другом[402]402
Неясно, почему юный конунг Хакон (р. 1204 г.) был «большим другом» Арни Беспорядка сына Магнуса, но этот факт подтверждается «Сагой об Ароне» и другими сагами. Вероятно, у семейства Арни сына Магнуса были старые связи с партией Берестяников, поддерживавших конунга Хакона.
[Закрыть].
Когда Лофт Епископский Сын прибыл в Норвегию, он тоже отправился к конунгу Хакону[403]403
Данная формулировка предполагает, что конунг Хакон и ярл Скули в данное время находились вместе. Ср. с изложением «Саги о Хаконе Старом», гл. 49, 58.
[Закрыть], вместе с Харальдом сыном Сэмунда. Конунг Хакон сидел в Бергене.
Однажды, когда конунг пошел садиться за стол и стоял перед столом, совершая омовение вместе с теми людьми, которые с ним трапезничали, в дом вбежал человек по имени Эйрик Юный. Его брат находился на Отмели в то время, когда Сэмунд отнял имущество у купцов. У Эйрика в руке была секира, и он всадил ее Харальду сыну Сэмунда в шею. Эйрик тотчас выбежал из дома прочь. Но конунг велел бежать за ним и убить его, где бы он не нашелся. Эйрику удалось выбраться из Бергена, и его настигли далеко за городом, уже за Мельничной Долиной, и сразу же убили. Харальд был очень тяжело ранен, но все же пошел на поправку.
Гудлауг покинул страну и скончался на пути в Рим.
[1221/1222 гг.] Той же зимой Арнор сын Туми подхватил болезнь и скончался во время йоля. Асдис, его жена, и двое их детей, Кольбейн и Арнбьёрг, были тогда в Норвегии. Кольбейну было тогда тринадцать лет, а ей – шесть. Люди Арнора сильно горевали о нем. Молва называла его надежнейшим мужем и человеком искренним.
