Текст книги "Сага об исландцах"
Автор книги: Стурла Тордарсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 35 страниц)
173. Смерть сыновей Гицура и его жены Гроа.
Теперь следует прервать этот рассказ.
Вот Гроа и Ингибьёрг идут к дверям. Гроа просит, чтоб Ингибьёрг позволили выйти. Это услыхал родич Ингибьёрг, Кольбейн Ус, и велел ей выходить к нему. Она отвечала, что выйдет, только если ей позволят вывести с собой мужа. Кольбейн сказал, что это исключено. Гроа просила Ингибьёрг выходить, —
– а я схожу поищу маленького Торлака, сына моей сестры, – говорит она.
Отцом мальчика был Торлейв Лепет.
Мальчик уже выскочил к тому времени наружу; холщовые одежды на нем горели, когда он бежал по полю вниз к церкви. Ему было десять лет. Он добежал до церкви.
Некоторые люди рассказывают, будто Торстейн Дылда швырнул Гроа обратно в огонь; ее тело нашли в сенях.
Кольбейн Ус прыгнул в огонь за Ингибьёрг и принес ее к церкви. К этому времени постройки занялись вовсю.
Чуть позже к южным дверям подошли Халль сын Гицура и его провожатый Арни Лютый. Оба были сильно изнурены и изнемогали от жара. Поперек дверей была брошена столешница. Халль почти не смотрел по сторонам и выпрыгнул наружу прямо через столешницу. В руке у него был меч, а другого оружия не было. Эйнар сын Торгрима стоял поблизости, когда выпрыгивал Халль; он ударил его мечом в голову, и это была смертельная рана. Когда Халль упал, другой человек рубанул его по правой ноге ниже колена, и почти отсек ему ногу. Монах Торольв с Поперечной Реки только-только вышел наружу и оставался на выгоне. Он подобрал лежащую овчину и накрыл ею Халля, когда Эйнар с товарищем отошли от него. Он тащил Халля под овчиной всю дорогу до церкви, и они ничего не заподозрили. Но Халль был едва одет, и раны его заледенели. Монах тоже был бос, и тоже замерз. Под конец, ему все же удалось зайти в церковь и втащить туда Халля.
Арни Лютый выскочил сразу вслед за Халлем. Он запнулся ногами о столешницу, ибо был уже в возрасте, и упал наземь.
Те спросили, кто это там несется, сломя голову.
– Здесь Арни Лютый, – говорит он, – и я не буду просить пощады. К тому же я вижу, что здесь рядом лежит тот, чью судьбу мне не грех разделить.
Тогда Кольбейн молвил:
– Коли дать тебе пощаду, позабудешь Снорри сына Стурлы.
Оба они, Кольбейн и Ари сын Ингимунда, одновременно поразили Арни; кроме них Арни ударили и другие люди, и он тут же испустил дух.
Затем горница стала рушиться – вначале с северной стороны, а потом рухнул и чердак, что был устроен с южного краю. Под ней остались эти люди: Ислейв сын Гицура, его брат Кетильбьёрн, Бьёрн сын Олава, Стейн Кузнец, Кольбьёрн и Асгрим. Гудлауг Подпасок, Кетиль Дубильщик и Кормак Кухарь погибли в чулане. Сокки сын Орма погиб в каморке. Одного бродягу звали Паль, его нашли мертвым в клети для столешниц (borðhús). Девятеро бедняков, ночевавших в приюте для гостей (gestahús), оказались погребены в ней; одного из них звали Торфинн, он был отцом Торольва Лудильщика. Всего в пожаре погибло двадцать пять человек.
Халльдор сын Эгмунда миновал чулан и вышел через южные двери наружу. Там стоял Эйольв сын Торстейна, который даровал ему пощаду. И когда он уже подошел к церкви, ему повстречался человек по имени Торгильс Кузнец – позже его убили на Подмаренничных Полях. Он схватил Халльдора одной рукой у самого входа в церковь, сказав, что тому нечего делать внутри, а другой рукой ударил его мечом, и попал по шее справа, так что вся кровь брызнула на церковь. Это была большая рана. С ней Халльдор зашел в церковь.
Вот уже запылали все постройки хутора, не сгорели лишь кухня с каморкой, да творожный чулан.
174. О том, как Гицур спас свою жизнь.
Теперь следует рассказать о Гицуре сыне Торвальда, что он пошел к творожному чулану, а Гудмунд, его родич, сопровождал его. Гицур велел Гудмунду уйти от него прочь, и сказал, что испытает напоследок коекакие хитрости, которые, если и помогут, то ему одному, но не им вдвоем. Потом к ним примкнул священник Йон сын Халльдора, но Гицур велел им с Гудмундом оставить его и идти прочь. Затем Гицур сбросил с себя броню и шишак; меч он по-прежнему держал в руке. Йон с Гудмундом миновали чулан и вышли из южных дверей: оба они получили пощаду.
Гицур сын Торвальда зашел в чулан. Он увидел, что на настиле в чулане стоит сосуд (ker) с творогом. Туда, в творог, он и засунул меч Бронерез, так что тот засел по самую рукоять. Гицур увидел, что рядом, в земле, зарыт небольшой сосуд с сывороткой, а сосуд с творогом нависает над ним, почти закрывая второй сосуд, тот, что в земле. Там было достаточно места, чтобы в сосуд пролез человек, и Гицур залез в тот сосуд, что был зарыт в землю, и сел в сыворотку в одном холщовом белье; сыворотка достигала его сосков. Холодно было в сыворотке.
Не успел он просидеть там долго, как услышал людскую речь, и разобрал, что говорят о том, что когда его обнаружат, трое назначенных для этого людей должны будут его поразить: каждый из этих троих должен был, не страшась, нанести по удару, и проверить, что из этого вышло. Это доверялось Храни, Кольбейну Усу и Ари сыну Ингимунда. Вот они входят в чулан с факелом и обыскивают все вокруг. Они подошли к сосуду <с творогом>, закрывавшему второй сосуд, где сидел Гицур, и трое или четверо мужчин ткнули в сосуд копьями. Они заспорили. Некоторым казалось, что что-то есть, но другие это отрицали. Гицур держал на животе ладони так расслабленно, как только мог, чтобы те как можно позднее догадались, что попали в тело. Он повредил себе ладони и оцарапал лобковые кости. Ран было много, но все они были легкие. Гицур сам рассказывал так, что до того, как те зашли в чулан, он дрожал от холода столь сильно, что сосуд звенел, но когда те вошли в чулан, он больше не дрожал. Дважды обыскивали они чулан, и все повторялось сначала.
После этого они ушли из чулана, и вышли во двор, и собрались в обратный путь. Тут оставшиеся в живых запросили пощады: то были Гудмунд сын Фальки, Торд Дьякон и Олав, которого позже прозвали Гостем – его ранил в битве Эйнар сын Торгрима. Уже занимался день. Затем поджигатели сели в седло и выехали со двора. Эрн Нога ехал самым последним. Он говорит Эйольву, что видел, как к церкви подходил человек, и его заводили внутрь. Эрн сказал, что, по его мнению, это – Гицур, и по всем признакам надо поворачивать назад. Многие отвечали, что этого просто не может быть. И затея вернуться не воплотилась.
Гицур действительно вышел к церкви, как и предполагал Эрн, ибо ему стало так холодно, что он больше не мог сидеть в сосуде. А когда Гицур пришел в церковь, с него стащили одежды, и женщина по имени Халльфрид и прозванию Хуторская Кобылка согрела его на своих ляжках – позже она была домочадцем хутора на Тальниковом Болоте у Кальва сына Бранда. Ему быстро стало тепло. Он сильно охрип от дыма и холода. Гицур быстро взбодрился; он держался на редкость мужественно и достойно после тех испытаний и горя, которые ему выпали. Халль, его сын, умер, когда наполовину рассвело. Сожжение на Мошкарном Болоте произошло, когда со времени Сожжения Энунда [1197 г.] минуло шестьдесят шесть зим, а со времени Сожжения Торвальда [1228 г.] – двадцать пять зим.
Весть об этих событиях распространилась быстро, и все мудрые люди сочли это одним из ужаснейших поступков, когда-либо совершенных в Исландии, да простит его Бог тем, кто его совершил, в своей великой милости и кротости[937]937
Короткое отступление о сожжении в гл. 174 – последняя глосса Стурлы в саге, где он выражает сильные чувства по отношению к происходящему от своего имени.
[Закрыть].
Гицур отъехал утром и поднялся в Междуречья с небольшим числом народа. Сделал он это, дабы упредить своих недругов, на случай, если удастся застичь кого-то из них врасплох. Затем он вернулся на Мошкарное Болото вместе с несколькими бондами из Междуречий. К нему с множеством народа прибыл Паль сын Кольбейна с Усадьбы. На щите пронесли тогда Ислейва сына Гицура: от него ничего не осталось, кроме туловища, зажаренного в броне. Затем нашлись также груди Гроа, и их тоже принесли Гицуру на щите.
Тут Гицур молвил:
– Родич Паль, – говорит он, – взгляни: здесь ты можешь видеть теперь моего сына Ислейва и мою жену Гроа.
И Паль увидел, что когда Гицур отвернулся в сторону, слезы градом хлынули из его глаз.
На Мошкарном Болоте сгорело большое богатство, принадлежавшее людям, которые там оказались. Ведь многие привезли на хутор свои драгоценности – дорогие перины и прочие ценные вещи, и все это сгорело дотла. Но больше всего имущества потерял Гицур, – и, самое главное, хутор на Мошкарном Болоте, равного которому по изобилию во всем Нагорном Фьорде не было, если не считать епископской усадьбы на Пригорках[938]938
В XX в. археологи раскопали хутор на Мошкарном Болоте: раскопки подтвердили масштабы пожарища и большие размеры хутора.
[Закрыть]. Все постройки там были богато украшены резьбой, вся передняя часть горницы, вплоть до покоев, обита досками, и вся горница с покоями завешена пологами. Там сгорели и многие сокровища, принадлежавшие Ингибьёрг дочери Стурлы.
Ингибьёрг после пожара пригласила к себе ее родственница Халльдора, дочь Снорри сына Барда; она жила тогда на хуторе в Одди. Ингибьёрг отправилась туда вместе со своими спутниками. Она была очень изнурена, еще ребенок годами.
175. Объявлено перемирие на всю зиму.
[1253 г.] Теперь следует рассказать о поджигателях, что они отъезжают позавтракать на Капищный Двор. Там жил тогда Эйнар Гривастый.
Далее они двинулись к Пригоркам, и исповедались в грехах епископу Хейнреку. Тот хорошо их принял – трапезничали они в его покоях, отдельно от прочих людей, а на ночь легли в общих покоях (almannastofa)[939]939
Отпуская грехи поджигателям и размещая их в общих покоях епископской усадьбы, епископ Хейнрек идет на вопиющий шаг: он не только покрывает убийц, но и защищает их от преследования.
[Закрыть]. Там был и Хравн сын Одда с девятью спутниками; он съехал с усадьбы вместе с поджигателями[940]940
Тем самым, Хравн признается в соучастии в заговоре.
[Закрыть].
На усадьбе епископа они узнали, что Гицур жив. Многим из них это казалось невероятным, но от такой вести притихли все. Хравн сын Одда сказал, что здесь таится гибель многих из них, и просил поджигателей хорошенько остерегаться[941]941
Слова Хравна о том, что выживший Гицур принесет смерть многим из поджигателей, понятны без комментариев. Но в контексте древнеисландской истории и литературы они имеют дополнительное звучание: сожжение 1253 г. на Мошкарном Болоте перекликается с сожжением семьи Ньяля в начале XI в., см. «Сагу о Ньяле». В «Саге о Ньяле» аналогичную фразу произносит Флоси, глава поджигателей, а относится она к спасшемуся из огня Кари, зятю Ньяля. И Кари, и Гицур преуспели в личной мести поджигателям, поэтому аналогия между ними напрашивается: не исключено, что на нее намекают Хравн и рассказчик саги. С другой стороны, «Сага о Ньяле» была записана позже «Саги об Исландцах», поэтому многие комментаторы полагают, что столь значительное событие как Сожжение на Мошкарном Болоте, не могло не повлиять на описание близкой ситуации XI в.
[Закрыть].
Все они двинулись оттуда на север, к Подмаренничным Полям, хутору Эйольва, и сели там, выставив крепкую стражу.
В это время на земли, принадлежавшие усадьбе на Подмаренничных Полях, выбросился большой синий кит, и Эйольв забрал себе почти всего кита.
Гицур стягивает теперь народ к себе. Набрать большое ополчение для него труда не составило. Многие призывали Гицура немедля скакать к усадьбе вслед за поджигателями. Гицур отвечал так, что даже если ему не суждено отомстить за свое горе иначе, он все равно ни за что не нападет на усадьбу, принадлежащую епископу. Затем Гицур спустился к Холму Валухов и сел там с тремя большими сотнями народу. Хуторские запасы кончаются, и забивают весь скот: жила на этом хуторе Кольфинна дочь Торстейна, сестра Эйольва. Гицур послал гонцов на юг через пустошь к своим друзьям, чтобы они выезжали к нему навстречу. Тогда с юга прибыли Андреас сын Сэмунда и его сын Торд; у них было тридцать человек. Из округи самого Гицура прибыло шестьдесят человек: в отряде были самые лучшие люди, включая Паля сына Торстейна с Китового Мыса[942]942
Паль сын Торстейна с Китового Склона – брат упомянутого выше Торда, бонд из юго-западной Исландии.
[Закрыть]. Все они прибывают в Нагорный Фьорд. Тогда Гицур распоряжается набрать в округе новых ополченцев, и к нему приходят люди из Длинной Долины. И когда ополчение собралось вместе, насчитали пять больших сотен. Среди них были лучшие бонды в округе – Паль и Бродди, и Асбьёрн сын Иллуги[943]943
Асбьёрн сын Иллуги – видный бонд из Нагорного Фьорда, его хутор назывался Древесный Залив. Сражался на стороне Кольбейна Младшего в 1244–1246 гг. в битвах в Разливе и на Ястребином Мысу; в первой из этих битв правил своим кораблем. Убит вместе с Торгильсом Заячья Губа в 1258 г.
[Закрыть] – он жил тогда в Древесном Заливе.
Они поскакали на север через Пустошь Воловьей Долины, и Гицур со своим отрядом заехал на Яр. Там был порублен весь хуторской скот и разграблено все, что попалось под руку. Йон был довольно зажиточным бондом, и прежде всего имел в изобилии, но когда они оттуда уехали, хутор стал бедным и нищенским. Оттуда Гицур с отрядом направился к Подмаренничным Полям. Тогда поджигатели вместе с Хравном бежали с хутора, сели на корабль и отплыли к Кустарниковому Острову. Гицур со своим отрядом обосновался на Подмаренничных Полях. Они разграбили там все, что не было внесено в церковь, и забили весь скот, про который было доподлинно известно, что он принадлежит Эйольву. Паль сын Торстейна и люди, которые прибыли с ним, в грабеже не участвовали, и питались на свой кошт: поэтому Эйольв позже не вменял иски Палю. Один поджигатель – Хельги Квадратный Глаз был застигнут поблизости на побережье и убит к югу от хутора на Подмаренничных Полях. Убил его Поповский Йоан. Несколько людей Гицура проехались вместе по Островному Фьорду до Шипового Залива и разграбили тамошний хутор. Гицур просидел на Подмаренничных Полях около недели.
Затем аббат Эйольв с Андреасом сыном Сэмунда и другими добрыми людьми выступают с посредничеством. Встреча происходит на побережье, перед Отмелью Хьяльти. Поджигатели и люди Хравна были на кораблях, стоявших напротив Отмели, и переговаривались оттуда. За поджигателей говорил, в основном, Хравн. Эйольв сказал, что вот теперь люди охотно помирятся с Гицуром, после того, как ему тоже пришлось испытать горечь утраты, и предложил отдать на суд конунга Хакона все тяжбы без разбора.
Но вместо этого, дабы не умножать бед, согласились на такую мировую, что между ними всеми на зиму объявляется перемирие. Эйольв не имел права оставаться на своем хуторе и подходить к нему ближе Двора Греньяда – он должен был жить там у Финнбьёрна; Храни должен был отбыть на Плоский Остров. Хравн должен быть перебраться на восток к Перевалу, к своему шурину Андреасу[944]944
Сага называет Хравна и Андреаса сына Сэмунда шурьями (mágar), но какие именно браки связывали их семьи, неизвестно.
[Закрыть]. Кольбейн Ус должен был жить у Торварда сына Торарина на хуторе Капище в Оружейном Фьорде, на востоке.
Затем Гицур со своим отрядом повернул назад к Нагорному Фьорду. После этого Жители Южной Четверти отбыли на юг. Хравн тоже уехал на юг с Андреасом; Ари сын Ингимунда был при Хравне. Эйольв с девятью спутниками отбыл на Двор Греньяда, Асгрим сын Торстейна и Эйрик сын Бранда – и ряд других с ними отбыли к Вечевым Пескам. Прочие люди разъехались по своим хуторам и насиженным местам (heimila).
Гицур принял от Арни сына Бьярни со Стейнунн дочерью Эйрика хутор на Кряже[945]945
Ранее владельцем этого хутора был бонд Бьёрн с Кряжа, сторонник Сигхвата (ср. гл. 98, 138).
[Закрыть] на Мысе Цапель и сел там на зиму с множеством народу. Бонды из округи пособили ему с хуторскими запасами.
Зимой, вплоть до йоля, все было спокойно. Зима в тот год была столь крепкой, что подобной ей люди на своем веку не помнили.
После сожжения Гицур сказал эту вису:
№ 79
Боль свежа – в пожаре
Хлин кольца скончалась,
Трех сынов утрату
В сердце не сотру я.
Рад не будет брашна
Гунн сыча добытчик,
Коль не взыщет мести:
Счастья несть иначе[946]946
Виса № 79. Гицур сын Торвальда/Стурла. Дротткветт. Хлин кольца = ЖЕНЩИНА – Гроа, жена Гицура. Добытчик брашна сыча Гунн = МУЖ – Гицур.
[Закрыть].
176. Убийства Кольбейна Уса и других поджигателей.
[Ноябрь/декабрь 1253 г.] Гицур сын Торвальда сидел зимой на Кряже, как было написано ранее, и стойко сносил свое горе. Зимой на людях он держался бодро и веселился с друзьями, которые к нему приходили. Гицур был человек очень выдержанный (var mikill borði) и не подавал виду, как гложет его случившееся. И вообще никогда во время распрей или иных испытаний с ним не приключалось такого, чтобы он менял свой распорядок сна.
[Январь 1254 г.] Зимой после йоля Гицур ускакал на запад через пустоши и распустил слух, что поедет дальше на запад к Среднему Фьорду. На самом же деле проехал он не дальше Двора Шишки, к бонду Бьярни[947]947
Бьярни со Двора Шишки был одним из трех бондов, на альтинге 1262 г. присягавших конунгу от Нагорного Фьорда.
[Закрыть], и вскоре повернул обратно в округу.
Поджигатели узнали, что Гицур ускакал на запад, и перестали остерегаться.
Гицур спешно призвал к себе народ – он замыслил идти на север на поджигателей, что позже и произошло: ему казалось, что те не держатся уговора о том, где поджигателям дозволено гостить. Кольбейн Ус какое-то время пробыл в Островном Фьорде у Гудню дочери Мани со Скалистой Горы.
Упоминают людей, которые поехали с Гицуром: прежде всего – его домочадцы, затем – Асбьёрн сын Иллуги, Бранд Бука, провожатый Гицура[948]948
Бранд Бука – вероятно, то же лицо, что Бранд сын Торлейва, зарубивший Торда Крюка сына Сигхвата в Битве на Дворе Эрлюга, см. выше гл. 138.
[Закрыть] и Торлейв Лепет, сын его сестры, Паль с Китового Мыса, Гудмунд Дерзкий, Маркус сын Мёрда, Гутторм сын Гутторма[949]949
Гутторм сын Гутторма упоминается в «Саге о Торгильсе Заячья Губа» в числе провожатых Торгильса. По-видимому, он был уроженцем Нагорного Фьорда.
[Закрыть], Эйольв сын Торлейва, Олав Гость, Поповский Йоан, Эгмунд Трудный Зять[950]950
Эгмунд Трудный Зять – ранее он был провожатым Кольбейна Младшего и Бранда сына Кольбейна. Он принимал участие в убийстве людей Туми Младшего в 1244 г.
[Закрыть], Орм Источник, Торарин Нос в Каше[951]951
Торарин Нос в Каше (ум. 1255) – провожатый Кольбейна Младшего, затем Гицура. Принимал участие в убийстве Туми Младшего в 1244 г.
[Закрыть]. Кроме того, были бонды из округи – Гейр Богатый сын Торвальда[952]952
Гейр Богатый со Двора Серебряшки упоминается как один из зажиточных бондов Нагорного Фьорда и в «Саге о Торгильсе Заячья Губа». Он тоже присягал в 1262 г. на альтинге конунгу Хакону от Нагорного Фьорда.
[Закрыть], с его братом Снорри, Хьяльм с Тальниковых Полей, трое сыновей Геллира – Арнодд, Грим и Транд, Эрнольв с Поперечной Реки, Эйнар Гривастый[953]953
Бонд Эйнар Гривастый с Капищного Двора упоминается в «Саге о Торгильсе Заячья Губа» в рассказе о событиях 1253–1255 гг., всякий раз – как союзник своего влиятельного соседа Бродди сына Торлейва.
[Закрыть]. Всего ездило пятьдесят шесть человек.
Вот Гицур субботним вечером перед Мессой Паля – а она в тот год пришлась на ближайшее воскресенье [25 января 1253 г.] скачет с этим отрядом на север по Пустоши Воловьей Долины. Они прибыли к Яру вскоре после того, как солнце зашло.
В ту ночь Йон впервые лег в самом доме, в горнице. Так же поступил его сын Льот – перед этим оба они неизменно ложились в церкви. Люди Гицура взломали дверь, зашли на хутор и высекли огонь. Йон вскочил и забрался на поперечный брус под крышей горницы. Орм Источник ткнул его копьем. Тогда Йон упал наземь и поручил себя Богу и святому апостолу Йону, своему церковному покровителю. Орм убил его. Льота, сына Йона, не нашли: это его спасло. Асбьёрн сын Иллуги, его родич, тайком вывел его наружу.
После этого они ускакали прочь и спустились в долину. И когда они проезжали мимо Воловьего Пригорка, Гицур сказал, что хочет нагрянуть на Воловий Пригорок и встретиться с Эйнаром. Тогда к хутору повернуло более двадцати человек.
Они появились внезапно и взломали двери. Услыхав грохот, Эйнар вскочил; он успел схватить свое оружие. Эйнар лежал в каморке с засовом и какое-то время оборонял ее – хорошо и мужественно. Затем его схватили и вывели наружу. Олав Гость убил его.
Они отъехали с Воловьего Пригорка прочь и встретились со своими в низовьях, на песчаной отмели. Ночь была морозной, и было холодно.
Теперь они скачут, покуда не прибывают к Подмаренничным Полям. Там находилось трое поджигателей – Андреас сын Бранда, Офейг сын Эйрика и Торгильс сын Свейна. Они лежали в каморке (skemma) с северной стороны дома. Люди Гицура взломали каморку. Офейг был схвачен на месте и выведен во двор. Эгмунд Трудный Зять убил его. Андреасу удалось проскользнуть мимо них на двор: он надеялся добраться до церкви. Эйнар Гривастый взял его под руку и хотел проводить до церкви. Но они вырвали его из рук Эйнара и вслед за этим убили: его поразили многие люди. Торгильс выбрался из каморки в общие покои и оборонялся там хорошо и мужественно. Его обложило много людей, – Паль сын Торстейна, Торлейв Лепет и другие. Потом его захватили. В покоях лежало много народу, и в основном – женщины. Торгильс молвил, когда его выводили из покоев во двор:
– Прощайте теперь, милые женщины, – говорит он, – и будьте целы и счастливы.
И когда он вышел во двор, Орм Источник убил его.
Гицур послал нескольких людей дальше на Двор Халльгильса – это следующий двор за Подмаренничными Полями. Там держал хутор Хамунд Весенняя Шкура, и Гицур сказал, что его надо убить. Отправились туда десять или двенадцать человек. Они подступили к дому Хамунда и взломали дверь. Кольсвейн Крабовник сидел на постройках на крыше бани и смотрел в подветренную сторону. Хамунд вылез у него за спиной через банное окошко. Он был в одной рубашке и холщовых штанах, но добрался до следующего двора: там его спрятали. Так он ушел от них, но ступни его были обморожены. Это случилось в начале дня, когда Гицур и его люди выезжали с Подмаренничных Полей.
[25 января 1253 г.] Часть их сделала привал на завтрак у Грима Бороды сына Эйнара на Склоне, а прочие завтракали на других хуторах. Оттуда они поскакали вдоль Островного Фьорда к верховьям. Там возле Песчаного Края им повстречался Эйольв Побудка, ехавший навстречу. Гицур посылал его на разведку, и вот теперь Эйольв рассказывает Гицуру, что Кольбейн Ус только что прибыл с севера, со Двора Греньяда, и находится сейчас в верховьях Островного Фьорда. Гицур весь скрежетал зубами от ярости (Gizuri var eiskrandamikit), прежде чем услыхал эту весть: ему казалось, что с таким уловом, как раньше, месть будет ничтожной (þótti þat eitt fyrir hafa orðit, at honum þótti lítil hefnd í).
Вот они скачут, пока не оказываются напротив Бани Вороньего Ущелья. Гицур велел нескольким людям подъехать к бане и полюбопытствовать, что там творится. И туда свернуло десять человек. В источнике сидел один поджигатель, Асмунд с Груди, и несколько женщин. Женщины легли поверх Асмунда, так что те ничего не заподозрили и отъехали прочь. Они поскакали вверх по реке, и когда они поравнялись с Вороньим Ущельем, бонд Гудмунд спустился к ним и пригласил Гицура погостить. Гицур поблагодарил за приглашение, но сказал, что они поскачут дальше. Они с Гицуром проговорили после этого еще очень долго.
Рассказывают, что когда они поднимались в верховья Островного Фьорда, Гицур ехал на вороном коне с белыми пежинами во лбу (svartblesóttr). Он был хорошо вооружен; плечи его покрывал темно-синий плащ, а на ногах были ботинки из телячьей кожи, подбитые мехом, потому что стоял лютый мороз, и было холодно.
У Гицура уже были подлинные вести о том, что Кольбейн Ус в Островном Фьорде. Несколько его людей – Эрнольв сын Йона и всего пять человек – поехали вперед него на Осиновый Пригорок – там должны были днем проводиться игры. Их встретили срамными словами, когда они прибыли на хутор. Днем должны были также проводиться игры и на Подмаренничной Горе. Туда на игру пришел поджигатель, Торвальд сын Свейна: он сказал, что игра на Осиновом Пригорке наверняка пройдет удачнее, чем здесь, и днем пришел на Осиновый Пригорок.
Вот отряд Гицура заезжает на выгон. Бонд Торд сын Орма вышел во двор и приветствовал Гицура; он взял его коня под уздцы и повел его по выгону на юг. Гицур просил Торда не уводить его коня в сторону и велел всем своим людям спешиться и обыскать хутор. Так и было сделано, и все соскочили со своих коней. Гицур и основная часть отряда остались снаружи, а Торлейв Лепет с Поповским Йоаном, и всего десять человек, зашли внутрь. В доме был Кольбейн Ус: он, как и следовало ожидать, видел отряд Гицура, но не пожелал бежать в церковь. Кольбейн зашел в покои и встал за шатром. Поповский Йоан заметил, что за пологом виднеется пола зеленого плаща. Затем Кольбейна схватили и вывели во двор. Кольбейн затребовал священника. Но они на его слова не откликнулись: им не верилось, что такой хищный волк, как Кольбейн, сдастся без борьбы, и они думали, что он ищет лазейку. И когда Гицур увидел Кольбейна, он обнажил меч Бронерез: он не мог стерпеть, что Кольбейна не рубят так быстро, как ему хочется, и спросил своих людей, чего ради они опустили руки. Тогда Поповский Йоан ударил Кольбейна, и удар пришелся в голову. Это была большая рана, но Кольбейн не упал. Кольбейн сгреб кучу людей в охапку и придержал их – ибо сила у него была громадная, – и было очень похоже на то, что Кольбейн сумеет подставить кого-то из схваченных под удары. Многие доставали его, но он попрежнему не падал. Затем Поповский Йоан вторично ударил Кольбейна в голову, и рана расползлась вниз до лба, и тогда Кольбейн упал на оба колена у северной стены, близ пожарных дверей. Там они его и убили, – и вплоть до последнего мига он выказывал неслыханную храбрость.
Торвальд сын Свейна оставался снаружи на выгоне, и люди Гицура не знали, кто он. Тут Гицур сказал:
– Кто сей неприкаянный, – говорит он, – что бродит там по выгону?
Услыхав слова Гицура, тот рванул с места и хотел добраться до церкви. Но на дорожке к церкви стоял бонд Гейр Богатый сын Торвальда. Он хотел ударить Торвальда копьем, но копье попало в бедро Торбьёрну с Морского Жилья, их собственному спутнику. Рана оказалась большой. Торвальда схватили, и Эгмунд Трудный Зять убил его.
После этого Гицур и его люди уехали прочь, и вечером весь отряд прибыл на Грязный Двор.
Тут к Эйольву и его людям на север, на Двор Греньяда, пришло донесение. Они объявили случившееся срывом мировой и, спасая себя, бросились в бегство и ускакали в верховья Долины Лососьей Реки, и далее – к Комариному Озеру. Они думали, что Гицур потом повернет на север. Но Гицур сразу же после этого ускакал обратно к Нагорному Фьорду на запад.
Гицур сказал тогда эту вису:
№ 80
Промыслитель сусла
Жил, волкам пожара
Башни шей обрушил
шестерым, с седьмым же.
Рудокопа ветра
Дразнит зыбь владыки:
Словно из тумана
Встал, убив Кольбейна[954]954
Виса № 80. Гицур сын Торвальда или Стурла Тордарсон. Дротткветт. Промыслитель сусла жил = МУЖ – Гицур. Башни шей = ГОЛОВЫ. Волки пожара – Поджигатели. Рудокоп ветра = МУЖ – Гицур. Зыбь владыки (т. е., Одина) = ПОЭЗИЯ.
[Закрыть].
Паль сын Торстейна произнес эту вису:
№ 81
Семь лежат сомлевших
– К влаге льнет волчица, —
Углежогов в схватке
– сталь тела хлестала.
Зарубил на память
Блеска Мист побегам
Гицур впрямь за горе
– не кривлю – драчливым[955]955
Виса № 81. Паль сын Торстейна или Стурла Тордарсон. Дротткветт. Углежоги – поджигатели. Драчливые побеги влаги Мист = МУЖИ – поджигатели.
[Закрыть].
Гицур со свитой сел на Кряже, а часть бондов разъехалась по домам.
А когда об этих событиях узнал епископ Хейнрек, он призвал великую кару на Гицура и всех людей, которые ездили с ним в этот поход: он назвал их предателями, нарушившими перемирие и уже заключенные мировые, и объявил, что в их присутствии нельзя ни петь, ни звонить в колокола[956]956
«Сага о Хаконе Старом», гл. 248 подтверждает, что епископ Хейнрек подверг Гицура малому отлучению и вынудил того отбыть в Норвегию.
[Закрыть].
Вскоре после этих убийств Гицур с несколькими людьми проехал по пустоши на запад до Козьего Перевала в Длинной Долине, к Гуннару сыну Клэнга[957]957
Бонд Гуннар сын Клэнга упоминался ранее в гл. 69. В 1228 г. он жил на хуторе Пригорок Торкеля, а к 1254 г., когда Гицур сделал его дочь Ингибьёрг своей наложницей, держал хутор в Длинной Долине.
[Закрыть], и взял к себе в наложницы Ингибьёрг дочь Гуннара, и быстро сильно ее полюбил. Она была женщина видная и с ней, по многим причинам (fyrir margra hluta sakir), было легко иметь дело. Ингибьёрг переехала к нему на Кряж.
В ту пору между епископом Хейнреком и Гицуром была вражда: у них было множество поводов. Епископ сильно корил Гицура за эти убийства. А Гицур считал, что епископ слишком уж знатно покрывает поджигателей. Во время поста Гицур выехал на юг в свои округи; за ним последовало большинство людей, бывших с ним при зимних убийствах на севере. Гицур был на Мысу Каллёда, когда подъехали его люди.
