Текст книги "Сага об исландцах"
Автор книги: Стурла Тордарсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 35 страниц)
69. О Йоне Мальке и Бранде сыне Йона.
[1227/1228 гг.] В ту зиму, которую епископ Гудмунд провел в Лощине, на Дворе Кольбейна был ранен Коль Богатый сын Арни. Ранил его Дагстюгг, сын мелкого бонда, сидевшего на земле Снорри и Халльвейг. Поэтому Снорри после покушения принял Дагстюгга к себе. Дагстюгг был человек большого роста и силы, но при этом не слишком удачливый.
В то время со Снорри был Йон, которого называли сильнейшим человеком в Исландии. Они с Дагстюггом оба летом были на сенокосе.
Однажды летом случилось так, что Йон Малек позвал домой всех сенокосцев посреди работы, и они пошли к своим лошадям. Людям это показалось странным. Тогда Гудмунд сын Гальти произнес:
Йон и его люди поскакали на север в Хрутов Фьорд, к Усадьбе и нагрянули к Бранду сыну Йона. Они схватили Вандрада, домочадца Бранда, и Йон Сильный отрубил ему ногу; это была смертельная рана. Они схватили Бранда и увезли его с собой на юг, на Дымный Холм, ибо он не давал себя запугать. Снорри помирил их. И он простил тогда Бранду тяжбу об имуществе, и они расстались по-доброму.
Той же осенью Бранд выехал на север в Тальниковую Долину, вместе с ним поехали его зять Тейт сын Торбьёрна и братья Филиппус, Эгмунд и Эйвинд[518]518
Филиппус, названный здесь, судя по всему – Филиппус сын Кольбейна, бывший спутник сыновей Йона и будущий зять Орэкьи. Эгмунд сын Кольбейна пал в Битве на Дворе Эрлюга в 1238 г.
[Закрыть]. Они торговали мясо у бонда Гуннара сына Клэнга, – он жил тогда на Пригорке Торкеля – и других бондов, и не стеснялись при этом в средствах.
Тут подъехал Торстейн сын Хьяльма и зятья Гуннара, Рёгнвальд[519]519
Рёгнвальд и Ари – сыновья упомянутого в гл. 33 Иллуги сына Бергтора с Пригорка Торкеля.
[Закрыть] и Ари, с немалым числом народа. Бранд не захотел уважить их слово, и завязалась стычка. На Бранда напало четверо. На нем был плотный панцирь, который оружие не брало, но под ногами Бранда оказалась щель, и он оступился и выставил руку вперед. Тут подоспел Рёгнвальд и рубанул его по предплечью, там, где начиналась кисть, и почти отсек ее, так что кисть держалась лишь на сухожилии со стороны большого пальца. Эйвинд тоже был ранен. Руку Бранда завязали плохо, и кончилось тем, что она отнялась. И они расстались непримиренные.
70. О сыновьях Торвальда.
[1228 г.] Осенью Стурла сын Сигхвата послал людей к Озерному Фьорду и предложил сыновьям Торвальда мировую от имени сыновей Хравна, за сожжение их отца. Но Торд ее не принял и обвинил Стурлу, а с ним вместе и Сигхвата, в умысле против жизни отца.
Зимой Снорри посылал к Озерному Фьорду Старкада сына Снорри; в другой раз посланцем был Гест сын Кара. Об их поручении было много пересудов, со стороны тех людей, кто не был другом Снорри, учитывая то, что случилось в дальнейшем[520]520
Поездка доверенных перед налетом на Стурлу изобличает Снорри как организатора налета. Ср. выше об аналогичной поездке Вальгарда сына Стюрмира к Лофту, накануне убийства Бьёрна сына Торвальда.
[Закрыть]. Зимой продолжались большие стычки между Людьми с Дымного Холма и Людьми с Овечьей Горы.
Зимой после Праздника Лучей [13 января 1229 г., день св. Илария] сыновья Торвальда собрали вокруг себя тех людей, которые казались им самыми храбрыми, и выехали с запада с пятью десятками людей, сперва во Фьорд Стейнгрима, а оттуда во Фьорд Колли и далее к Стуже.
У Колодезного Ущелья жили Сварт сын Нарви и Ботхильд дочь Хейнрека, сестра Торда, который ехал с ними.
Они пустили слух, что собираются ехать в Хрутов Фьорд и далее на юг к Снорри. Они взяли на хуторе проводника, по имени Альв Бедовый. Проехав Пустошь Треугольной Горы, они попали в Долину Лососьей Реки и вышли к Скалам. Они схватили всех людей на хуторе и следили за ними, а сами развели большие огни и высушили одежды. Они заготовили себе большие факелы и взяли их с собой. Когда ночь перевалила за половину, они выехали оттуда, связав всех людей на хуторе, кроме Гудмунда сына Торгильса, брата Хельги Лекаря, тамошнего бонда; его они увели с собой. У Дворов Даны они поднялись на кряж и спустились по кряжу в Поперечную Долину и вышли оттуда к заброшенному выгону, который называется Эйнаров Луг; он находится у Поперечного Ущелья возле Холодной Щеки.
Накануне женщина по имени Ракель, жена Мара Халупы со Скалы, послала сообщить Стурле, чтоб он не сидел на хуторе, и сказала, что в округу пришли духи-двойники врагов.
Днем раньше Стурла выехал из дома на север в Средний Фьорд; он хотел помирить Торстейна сына Хьяльма с Брандом сыном Йона.
71. Налет на Овечью Гору.
[1229 г.] На следующий день после того, как Стурла уехал из дому, Люди из Озерного Фьорда прибыли к Овечьей Горе. У загороди близ Междуречья они задержались и распределили силы для приступа.
На Овечью Гору приходил человек из Ледового Фьорда, по имени Свейн Рыжий. Он снял задвижки с дверей и вышел, и жители Долин говорят, что он был лазутчик, хотя сам он это отрицал; мы полагаем, однако, что это похоже на правду, ибо приходил он на хутор с другой стороны, с Мыса Снежной Горы.
На Овечьей Горе было тогда отличное убранство; вся горница была завешена тканями, а поверх ткани висели щиты. Доспехи же висели перед кроватями женщин. Сольвейг, хозяйка дома, незадолго перед этим родила дитя. Она только что поднялась с ложа и продолжала лежать в покоях вместе со своей дочерью Турид, своей матерью Валльгерд и многими другими людьми.
Вот Люди из Озерного Фьорда подступили к хутору снизу, со стороны Могильной Ограды. Они изначально замыслили идти на приступ, сколько бы народу Стурла ни держал на хуторе, и взять хутор с оружием в руках, а если не получится, то при помощи огня. Весь отряд был настроен столь отчаянно, что каждый призывал товарища не отставать, и никто не убеждал погодить. Когда они ступили на дорожку (hlaðit) перед домом, раздался сильный грохот.
На двор к отхожему месту выходила женщина по имени Арнгерд дочь Торви, она воспитывала Гудню дочь Стурлы. Услышав, что пришли враги, Арнгерд затушила огни в горнице и бросилась к постели, где лежала девочка. Она взяла одеяло и натянула на себя, а девочку положила возле себя у столба, закрыв ее своим телом; она осенила ее крестным знамением и просила Бога сберечь ее.
Те ворвались через двери, Торд сын Торвальда с двенадцатью людьми через главную дверь, а Снорри с сыновьями Хьяльма и всего пятнадцатью людьми через пожарную дверь.
По пять человек осталось у каждого выхода, а один, Торд Дутый, взобрался на крышу.
Четверо людей стояли в дверях, ведущих из жилища в церковь. Вот они входят в горницу, сыпля ударами и руганью и разрубая на своем пути все, что попадется. Они разрубили каморку с засовом с обеих сторон, и никто из мужчин не смог оказать им никакого сопротивления оружием.
Лишь одну кровать миновали удары – ту, где лежала маленькая Гудню.
Те, кто стояли дальше, высекли огонь в кухне (eldhús), и внесли его в горницу. А Бард Башка привез огонь с собой, со Скал, и факел, который он зажег, первым осветил горницу.
Было жалостно слушать стенания женщин и раненых.
Торд и его люди подступили к каморке с засовом и рассекли ее. Они просили Фрейра из Долин[521]521
Фрейр из Долин – прозвище Стурлы сына Сигхвата. Фрейр – ас, выделявшийся осанкой и красотой.
[Закрыть] больше не прятаться по углам. А когда створка открылась, Торд зашел в каморку и ударил по кровати. Тут он понял, что кровать пуста. И он сам рассказывал впоследствии, когда об этом заходила речь, сколь радостным для него был миг, когда он подступил к кровати, надеясь застать Стурлу, и сколь нерадостным миг, когда того на месте не оказалось. Затем он вышел наружу.
Ближе всего к каморке лежал священник Свейн сын Торвальда. Он взял деревяшку и стал отбиваться ею, когда они начали бить его копьями и мечами. Они подумали, что это явно один из провожатых Стурлы, раз он защищается столь мужественно.
Тот, кто лежал рядом со Свейном, чуть дальше от каморки, звался Снорри Грязный. Он произнес такие слова:
– Бейте нас, людей неученых, и оставьте священника в покое.
Тогда напали на Снорри, и он был изранен до полусмерти.
Сольвейг, хозяйка дома, и Валльгерд, ее мать, проснулись в покоях и стали спрашивать друг друга, слышат ли они шум ветра снаружи, или же на хутор пришли враги. Они выслали вперед человека по имени Тормод Франк. Как только он показался в проходе, ему нанесли удар в грудь и поранили до полусмерти. После того, как Тормод не вернулся, Валльгерд послала служанку, и та рассказала, что пришли враги.
А когда братья Торд и Снорри вполне убедились, что Стурлы в горнице нет, они прошли в покои с зажженными факелами и обыскали все покои с чуланами. Они подступили к постели Сольвейг с занесенным оружием, залитым кровью, и трясли им над ней, говоря, что этим самым оружием они окрасили локоны нашему Фрейру из Долин. И от всего вместе, потрясения, и ее нездоровья, она несколько изменилась в лице.
Валльгерд, мать Сольвейг, сказала:
– Вам не нужно искать здесь Стурлу за пологом или протыкать стены, и есть у меня предчувствие, что в вашей с ним распре будет о чем рассказать, кроме того, что вы здесь натворили, ранив женщин с работниками.
Они сказали, что не остановятся, пока не возьмут его голову.
Она сказала, что в этот раз судьба распорядилась так, что еще неясно, суждено ли им встать над трупом нашего Стурлы.
А после того, как они, обыскав покои, убедились, что Стурлы нет и там, они принялись рыскать по всему хутору. Тут-то и обнаружилось, сколько всего произошло в горнице. Многие люди страдали от ран, а кое-кто – от побоев. Затем весь народ согнали в покои и заперли там. Были разрублены сундуки и разграблено все, что в них было. Сундук с оружием Стурлы они не могли открыть до тех пор, пока не раскололи дно. Оттуда они умыкнули секиры Теслицу Небес и Жгучку и два золоченых копья. Награбленное из этого сундука тянуло на семьдесят сотен. Они также взломали сундук с драгоценностями Сольвейг.
В этот миг подошел норвежец Эйвинд Крутой. Он увидел, что наверху стоит завернутый золотой ларец, в котором лежали кольца дочери с матерью. Эйвинд снял его и дал в руки Криструн Бродяжке. Тут же к ней подбежал человек и хотел отнять ларец. Она просила его отстать, пока он цел, и сказала, что раненым людям и без того тяжко, даже если ей дадут отнести им повязки и мази. Она сказала также, что женщине, у которой отрублены обе груди, тяжко невмоготу, даже если смазать ее раны теми мазями, которые есть в наличии. Тогда он убрал руки и прикинулся, что не понимает ее слов. Криструн же зашла в покои и передала ларец Валльгерд.
Они разграбили все, до чего дошли их руки, связали щиты вместе, сделав из них вьюки, и забрали всех лошадей, которых смогли достать. Когда они собрались в дорогу, уже почти рассвело.
Тут Торд зашел в покои. Он произнес такие слова:
– Две вещи случились не так, как я рассчитывал: то, что я не застал Стурлу, а еще то, что ты остаешься здесь, Сольвейг, и было бы не так, если б я мог с тобой столковаться.
Затем Торд вышел вон, и дружеских слов на прощание не было. Они поехали своей дорогой. В округе стоял густой туман, но в горах тумана не было. Они брали лошадей повсюду, где видели их.
Как только они уехали с Овечьей Горы прочь, мать с дочерью послали Траси сына Траси сообщить Стурле о том, что приключилось. Траси сперва заехал в Ястребиную Долину и созвал народ на сходку на Двор Торберга днем; Халль сын Ари отправился на север вместе с Траси. Был отряжен человек и в Долину Хёрда, чтобы скликать народ там.
Ингимунд сын Йона прибыл на Овечыо Гору, и Сольвейг призывала его ехать в погоню. Но Вальгерд отговаривала и сказала, что Стурла, весьма вероятно, захочет оставить месть за собой, да к тому же, едва ли выйдет что-нибудь путное, если будет мстить не он.
Затем Ингимунд выехал с хутора и прибыл на Двор Торберга. Там набралось почти семь десятков людей, и Торир Ледник, и несколько людей с ним, призывали ехать в погоню. Но Ингимунд сказал, что те, наверняка, уже успели отбыть к Грязному Двору, и погони не получилось.
Торд и его люди вечером прибыли в Лощину, а оттуда направились к Грязному Двору и дальше к себе домой на запад, и об их поездке было очень много пересудов.
72. Возвращение Стурлы.
[1229 г.] Теперь следует рассказать о том, что Халль сын Ари и Траси прибыли к Усадьбе в Хрутовом Фьорде. Халль остался там на ночь, а Бранд сын Йона, который был тамошним бондом, дал Траси другого спутника. Рано утром они прибыли к Дымам. Стурла сидел в горячем источнике, когда они сообщали ему новости. Стурла спросил, не причинили ли они вреда Сольвейг. Те сказали, что она цела. После этого он ни о чем больше не спрашивал. Гислунги[522]522
Гислунги – родичи и потомки Гисля сына Берга из Среднего Фьорда.
[Закрыть], и многие другие с ними, призывали созвать ополчение, но Стурла отвечал, что не будет с этим торопиться. Каждый из собравшихся подал совет, в соответствии со своим нравом.
После этого Стурла прискакал домой, и вот, и убранство, и дом, стали постылыми. Пятнадцать человек было ранено, и девять из них не могли о себе позаботиться сами. Трое скончались от ран. Торбьёрг Рева прожила две ночи, Бергтор сын Коля дольше, а дольше всех прожил Снорри Грязный. Клэнг сын Халля остался калекой, как и Бранд с Восточных Фьордов. У Тормода Франка была большая рана на груди, и еще другие раны, а священник Свейн, Эйвинд Крутой, Криструн Бродяжка, Хельга дочь Асбьёрна и Оддню были легко ранены. Кроме них, было ранено трое мужчин и две женщины.
Говорили, что убранство до и после налета рознились как небо и земля: насколько изобильным и богатым на одежды и другие вещи оно было до их приезда ночью, настолько же неприглядным и бедным оно стало, когда они отбыли. Кровь текла по всему дому, а все напитки вылиты на пол и изгажено все вокруг, чем те не могли воспользоваться.
На поперечной балке в горнице лежала большая доска-столешница. Скальд Гудмунд вспрыгнул на нее, когда услышал звук ударов, и лежал там, и его так и не обнаружили. Люди спросили Гудмунда, как могло случиться так, что он не был ранен. Он сказал:
Вернувшись домой, Стурла не стал держать дома больше народа, но отрядил лазутчиков, и, прежде всего, – на юг к Дымному Холму, ибо он утвердился во мнении, что за этим враждебным налетом стоит Снорри.
Снорри дал уклончивый ответ, когда услыхал о случившемся, и сказал так:
№ 33
Не одна лишь свора
– чадь не чтит покоя, —
Фьорда Шхер на сходы
Копий днесь способна,
Коль дубы кольчуги,
Рубят, не робея,
Хутор на рассвете,
Месть верша по чести[524]524
Виса № 33. Снорри. Дротткветт. Фьорд Шхер = Островной Фьорд на севере Исландии. Свора фьорда шхер = сторонники Сигхвата, контролировавшего Островной Фьорд, и его сына Стурлы. Чадь – отряд сыновей Торвальда. Сход Копий = БИТВА. Дубы кольчуги = МУЖИ – сыновья Торвальда. Со стороны Снорри было неосторожно признаваться в причастности к налету и выражать злорадство.
[Закрыть].
Гудмунд сын Гальти находился при Снорри. Он сказал:
№ 34
Помыслом проворна,
Фьорда Шхер порода,
Пусть решит – бушует
Нынче бой в общине, —
Могут ли потомки
Смельчака припомнить
– меч мужей при встрече
метит – об обиде?[525]525
Виса № 34. Гудмунд сын Гальти. Дротткветт. Порода Фьорда Шхер = Сигхват и его сын Стурла. Потомки смельчака – сыновья Торвальда.
[Закрыть]
Но когда эти висы дошли до Овечьей Горы, Гудмунд сын Одда сказал:
№ 35
Вспомнили, вестимо,
Сорванцы, что рвутся
Кровь пускать на дроты,
Об отце бывалом.
Только для Торвальда
Толку нет в налете:
Наущенья Снорри
Трудно скрыть от взора[526]526
Виса № 35. Гудмунд сын Одда. Дротткветт. Скальд вступает в перекличку с авторами двух предыдущих вис. Гудмунд утверждает, что поведение «сорванцов», склонных обагрять оружие почем зря, действительно напоминает поведение их отца Торвальда. Но они – лишь пешки в руках Снорри, в качестве мести за отца налет был бесполезен.
[Закрыть].
73. Стихи о налёте на Овечью Гору.
[1229 г.] Новости эти, про налет на Стурлу, стали известны по всей стране, и большинство людей сочло, что Стурле крепко повезло в том, что его не оказалось дома. И очень многие сурово осуждали Снорри, если налетчики ездили с его ведома.
Орм Свиногорец был в ту пору большим другом Стурлы и его отца. Он сказал, когда услыхал о налете:
№ 36
Порешили Рёву —
Рёв стоял – герои.
Кровь лилась на крючья
Ран, пред смертью Торбьёрг.
За отца утрату
Тесаком совал он:
Торд опасен в жесткой
Стрел игре для жизни[527]527
Виса № 36. Орм Свиногорец. Дротткветт. Предмет насмешек современников – прозвище старой Торбьёрг Рёвы, убитой налетчиками. Крючья Ран = МЕЧИ. Игра стрел = БИТВА.
[Закрыть].
Арни сын Магнуса не был большим другом Людей из Озерного Фьорда. Он сказал эту вису:
№ 37
Сокрушили Рёву
Бедную, бесславно,
Рдяный меч под ребра
Дряхлой встал старухи.
Помянули, грабя,
Гроб отца потомки:
Щит отряд из сечи,
Вынес прочь, злосчастный[528]528
Виса № 37. Арни сын Магнуса. Дротткветт. Арни – бывший зять Снорри, он и не должен быть другом своего бывшего тестя и его новых союзников, сыновей Торвальда. Арни тоже порицает налетчиков за убийство Рёвы, что стало общим местом в откликах современников.
[Закрыть].
Той же зимой была сложена еще одна виса, и некоторые приписывают ее Стурле[529]529
Формулировка «некоторые приписывают вису Стурле», в тексте «Саги об Исландцах» предваряет апокрифические висы, аналогично – о висе № 9, которую «некоторые приписывают Сигхвату». Однако Стурла Тордарсон почти открыто признается здесь, что именно он – тот Стурла, который сочинил это незатейливое стихотворение.
[Закрыть]:
Свертинг сын Торлейва жил в Красивой Долине. Он был другом Людей из Озерного Фьорда, но небольшим другом своей родни, кроме Сигхвата[531]531
Свертинг сын Торлейва был соседом сыновей Торвальда. То, что он «не был другом своей родни, кроме Сигхвата», возможно, объясняется тем, что Стурлунги не оказали поддержки его брату Дувгусу (см. выше, гл. 59).
[Закрыть]. Он сказал вису:
№ 39
Посещенье тяжко.
Вспомнит всяк, как платят
За главы отряда
Умерщвленье мужи,
Раз они владыку
Лося снасти гнали
Из Широка Фьорда
По тропе нечастой[532]532
Виса № 39. Свертинг сын Торлейва. Дротткветт. В первой своей висе Свертинг представляет отъезд Стурлы из Широкого Фьорда в неизвестном направлении как бегство от сыновей Торвальда. Владыка лося тросов = МУЖ – Стурла сын Сигхвата.
[Закрыть].
Но когда Свертинг услыхал вису Снорри, он сказал еще одну:
№ 40
Быть бы Рёве живу,
– Травит мир орава, —
Каб грозу не вызвал
Грима, родич Йона.
За сожженье зятя
Вздумал вдруг стишками
Мстить мучитель птицы,
– Снорри, осрамися![533]533
Виса № 40. Свертинг. Дротткветт. Услышав вису Снорри, где тот подтверждает причастность к налету на племянника, Свертинг обращает свой гнев на Снорри и снова поминает убитую старуху. Грим – одно из имен Одина. Гроза Грима = БИТВА. Родич Йона – Снорри, отец Йона Малька. Мучитель птицы = МУЖ – Снорри. Кеннинг оскорбителен: Снорри, будучи трусом, «мучит птицу», т. е. не убивает врагов своими руками, а натравливает на них «ораву», т. е. сыновей Торвальда.
[Закрыть]
В то время у Свертинга жил Олав сын Брюньольва. У него была привычка высмеивать в стихах людей лучше, чем он сам. Вот что он сказал:
№ 41
Зятя смерть сгибатель
Змея древ мстить тщился
– Жар гонца беседы
Дротов жрал – стишками.
Клёнам шквала Али
Пшик от виршей Снорри:
Главаря надгробный
Дым взывает к мести[534]534
Виса № 41. Олав сын Брюньольва. Дротткветт. Перед нами более резкий и грубый вариант предыдущей висы, произнесенной Свертингом. Клены шквала Али = МУЖИ – сыновья Торвальда. Главарь (хёвдинг) – Торвальд. Надгробный дым главаря – пожар при сожжении Торвальда. Сгибатель змея древ = МУЖ – Снорри. Кеннинг оскорбителен, так как трусливый воин обозначается не по наступательному оружию ближнего боя, а по луку, т. е. оружию дальнобойному. Гонец беседы дротов = МУЖ – Торвальд. Жар, который его жрет, – огонь при сожжении Торвальда.
[Закрыть].
74. Отказ от похода на Снорри.
[1229 г.] Стурла сын Сигхвата помирил Торстейна сына Хьяльма с Брандом сыном Йона, и одним из условий мировой было то, что Торстейн обязался сопровождать Стурлу в тех поездках, в которые Стурла захочет позвать его. То же самое обязались делать братья Рёгнвальд и Ари.
Зимой Торстейн и его люди прибыли с севера к Овечьей Горе; их было двадцать человек. Тогда Стурла призвал к себе народ. Было объявлено, что предстоит ехать на Снорри, и об этом сказали всем, кто собрался в покоях на хуторе. Но люди встретили эти слова молчанием. Первым отказался ехать Рёгнвальд сын Иллуги, за ним – Халльдор с Бабьей Кручи. Торстейн тоже отговаривал от похода. А Ингимунд сын Йона вообще не пожелал подходить близко, когда рядом находились Торстейн и его люди, и поход сорвался.
Стурла рассказывал, что накануне ночью, перед сходкой, ему приснилось, будто к нему подошел человек и сказал:
– Знай, что Снорри уйдет в сундук раньше тебя.
И он истолковал это так, что Снорри, вероятно, раньше него попадет в защищенное место, и поэтому он сам тоже не захотел ехать. Но впредь, – сказал он, – не все его решения будут зависеть от воли Людей из Долин[535]535
Эти слова подчеркивают смену тактики Стурлы сына Сигхвата. Отныне он будет опираться не на соседей, но будет стремиться подчинить себе другие округи и окружать себя выходцами из них (ср. его телохранителя Торда сына Гудмунда). От традиционных методов борьбы (демонстрации, тяжбы, мировые с позиции силы) Стурла переходит к открытой агрессии и вторжению в чужие округи.
[Закрыть].
Немного позже Стурла выехал из Долин и направился на север в Нагорный Фьорд. Он прибыл на Тальниковое Болото к Кольбейну Младшему и сидел у него весной.
На Тальниковом Болоте был замок, который велел возвести Снорри сын Стурлы, в ту пору, когда Арнор сын Туми, выезжая из страны, поручал свою округу Снорри. Кольбейн и Стурла устроили себе забаву, наскакивая с разбегу на стену замка, и соревновались, кто пройдет по стене дальше[536]536
Эпизод свидетельствует о том, что исландцы XIII в. практиковали спортивные упражнения. Возможно, травма Стурлы в глазах рассказчика саги имела какое-то символическое значение. Ниже, в гл. 140, сообщается, что после Битвы на Дворе Эрлюга тяжелую травму по время состязаний получил и бывший товарищ Стурлы, Кольбейн Младший.
[Закрыть]. Но когда Стурла взбежал на стену, жилы на задней стороне его голени надорвались, и он почти не мог наступать на эту ногу. Первое время после этого он лежал, а затем, когда счел себя готовым сидеть верхом, уехал оттуда дальше на север к своему отцу.
75. О распрях на тинге.
[1229 г.] Позже, той же весной, все хёвдинги стали набирать народ для поездки на тинг, и каждый забирал всех, кого мог. Стурла выехал на тинг с севера, вместе со своим отцом; он послал за своими людьми в Долины и Средний Фьорд, но ополченцев из более отдаленных округ на западе у него не было.
У Снорри тоже было много людей из Тальниковой Долины и Среднего Фьорда, и с Южных Мысов, а также со всего Городищенского Фьорда. У него набралось не менее семи больших сотен.
Сыновья Торвальда ранее весной уехали к Снорри с двадцатью спутниками; сперва они выехали к Свиному Мысу, а затем переправились на Песчаный Берег к Торду. Снорри <сын Торвальда> там и остался, а Торд отправился дальше к Усадьбе, и Бёдвар велел своим людям ехать с ним верхом на юг до Мыса Хит. Обратно они ехали той же дорогой, и по пути домой заехали на Вертельный Остров и убили там волов, принадлежавших Стурле. Они тоже собирали людей к тингу и набрали две большие сотни.
Торд с Бёдваром поддержали Снорри; у них было три больших сотни.
Сигхват со Стурлой привезли с собой с севера очень много народа. Их поддержали также все жители Восточных Фьордов, во главе с братьями, Ормом и Торарином.
Отряд Кольбейна Младшего по численности уступал лишь отряду Снорри. На тинге вместе с Кольбейном была его жена Халльбера. И по ней было очевидно, что здоровье ее покидает.
Когда отряд Снорри спустился на лавовую пустошь за Полозным Кряжем, Торд и Бёдвар со своими людьми выдвинулись вперед. А когда они заезжали на Верхние Поля <Тинга>, они свернули на запад и встали на лавовой пустоши. Сигхват к этому времени уже прибыл, и отряд его стоял на лавовой пустоши с южного края Полей; сыновей Хравна Сигхват заранее отослал на восток, когда они проезжали Островные Горы. Отряд Кольбейна стоял в Нижних Полях, к югу от прохода.
Сигхват послал гонцов к своему брату Торду и просил явиться к нему своих названых братьев, священника Халльдора сына Одда и Амунди сына Берга. После того, как они встретились с ним, он отослал их назад к Торду, и просил того не занимать Хладирскую Палатку и позволить Стурле покрыть ее. Он сказал, что было бы разумным, чтобы каждый из них оставался на своей стороне реки; он просил также, чтобы ему дали первым спуститься к реке, и сказал, что его задерживает лишь то, что Стурла с Ормом пока еще не подъехали к пустоши с востока.
Торд просил Сигхвата решать насчет палаток, как ему хочется, – но только Снорри, наверное, сам захочет распорядиться, где и как ездить, когда будет здесь.
Бёдвар с несколькими людьми прошел по полю вперед, и из войска Сигхвата навстречу ему выступили Арни, сын Гисля сына Кормака, и Гудмунд сын Гисля.
Гудмунд спросил:
– Здесь ли Люди из Озерного Фьорда?
– Нет, – сказал Бёдвар.
– Со стороны этих чертовых псов было бы слишком наглым являться сюда, – сказал Гудмунд.
Вальгард сын Стюрмира спросил, нет ли тут сыновей Хравна.
– А что тебе от них надо? – сказал Арни.
– Эти чертовы гады были бы, по-моему, столь же наглыми, если б посмели явиться сюда.
– Твое мнение не спрашивают, – говорит Гудмунд.
Сигхват послал людей, чтоб они прекратили браниться.
В это время из-за лавовой пустоши показался Снорри и тотчас поехал вниз к реке. Бёдвар и его люди кинулись к своим лошадям и оказались самими последними в строю. И когда они сели верхом, Стурла с Ормом въехали на лавовую пустошь. Стурла ехал верхом на бледном коне, по кличке Лебяжья Нога; это был очень большой и на редкость красивый конь. На Стурле был красный плащ, и я думаю, что немногим на своем веку доводилось видеть более внушительного воина. Бёдвар приветствовал Стурлу. Тот отозвался на приветствие.
Сольвейг подала голос:
– Подумай только, как далеко отдаются нынче приветствия твоих родичей.
Гудмунд с товарищем к этому времени уже присоединился к Стурле. Он спросил, не следует ли вступить в битву прямо сейчас, и сказал, что они не склонны ждать у моря погоды.
Стурла велел им обоим идти к своим лошадям и заезжать на тинг.
Там уже находился Гицур сын Торвальда с большим отрядом, и люди не знали, к кому он намерен примкнуть. Торвальд, отец Гицура, был на тинге; он дружил с обеими сторонами.
Люди из Озерного Фьорда в это время сидели на Дымном Холме, потому что решили, что на тинг им ехать не стоит.
Во время тинга Снорри заболел рожей и слег: ходить он не мог. А Стурла подъехал к церкви; все копья стояли у стен их палатки.
Сигхват со Стурлой велели возбудить со Скалы Закона иски о набеге с грабежом (hernaðarsök) против Людей из Озерного Фьорда. А Снорри велел объявить вне закона сыновей Хравна в лёгретте[537]537
Лёгретта – т. н. пятый суд, куда выносились нерешенные тяжбы и тяжбы о нарушениях процедуры закона. См. о нем «Сагу о Ньяле» и «Сагу о Союзниках». Обычные тяжбы разбирались по месту жительства сторон, в т. н. Судах Четвертей.
[Закрыть]. Это сделал Йон Малек. А сыновья Халля сына Клеппьярна довели до конца тяжбу против Людей из Озерного Фьорда, и они были объявлены вне закона в суде четверти. Все это лишь усугубило положение, но, тем не менее, удалось разъехаться без происшествий.
Суд с изъятием имущества сыновей Торвальда должен был проводиться в Озерном Фьорде, а с изъятием имущества сыновей Хравна на хуторе Почва, но ни один из этих судов не состоялся.
Йон Малек ранее просил своего отца, чтобы тот выделил ему вено для невесты; он собирался свататься к Хельге дочери Сэмунда и хотел получить хутор на Столбовом Холме, вместе со скотом.
Но Снорри хотел, чтобы Йон держал землю у Городища, и вместе с ней прочее добро своей матери, а своим имуществом делиться не желал.
Тогда Йон принял иное решение и собрался ехать в Норвегию; он призвал своих друзей помочь ему товаром. Торд сын Стурлы ранее отдал Йону сотню сотен в качестве наследства Хродню дочери Торда[538]538
Хродню дочь Торда – бывшая наложница Торда сына Стурлы и вдова Берси Богатого, деда Йона Малька по матери. Дочь Торда с Усадьбы, сына Торлейва Гневливого.
[Закрыть], и Йон сберег кое-что из этого добра. Он условился о провозе на корабле, стоявшем в Белой Реке; то же самое сделал Маркус сын Торда со Двора. После тинга Йон отправился к кораблю. Когда Снорри об этом узнал, он уступил ему хутор и обещал помочь со скотом, но Йон уже не захотел отказываться от поездки, и тем же летом выехал из страны.
Тогда же из страны, с Отмели, отплыл и Гицур сын Торвальда.
Халльбера, дочь Снорри, находилась в палатке своего отца. А когда Кольбейн уезжал с тинга, он не обратил на нее никакого внимания, и она уехала на Дымный Холм и пробыла там какое-то время[539]539
Описание Снорри летом 1229 г. разительно контрастирует с его описанием на год раньше, в 1228 г., когда Снорри был в зените славы и кичился своими зятьями (см. выше гл. 64). Теперь его зять и союзник Торвальд мертв, брак его дочери Халльберы с могущественным Кольбейном распался, а единственный законный сын, Йон Малек, покинул отца и отбыл в Норвегию, где вскоре погибнет. В довершение ко всему Снорри разбит недугом и не может сам передвигаться во время альтинга.
[Закрыть]. Немного позже Снорри велел проводить ее на север в Лощину в Озерной Долине. А Торстейн с Ингунн велели проводить ее дальше до Тальникового Болота, и она пробыла там короткое время, и так не легла в одну постель с Кольбейном. Затем она уехала с севера к Городищу к своей матери и осталась там.
В то же лето епископ Магнус, по повелению архиепископа Торира[540]540
Архиепископ Торир, упоминаемый здесь, это Торир Трёнд (1227–1230).
[Закрыть], выехал из страны.
Стурла сын Сигхвата летом оставался в Долинах, и боль в его ноге со временем пошла на убыль. Он держал на хуторе немного народа и вел себя спокойно.
