Текст книги "Сага об исландцах"
Автор книги: Стурла Тордарсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 35 страниц)
154. О приготовлениях Гицура.
[Зима 1241/1242 гг.] Гицур в ту зиму сидел на Междуречье. На йоль он устроил многолюдный пир и пригласил своих друзей приходить на восьмой день. Смешали хмельного меду и сварили горячее пиво. На пиру были Олав сын Сварта[843]843
Олав сын Сварта – бонд с хутора Гора Асов, ранее жил на Скалах на Гримов Мысу. Неясно, почему он ходатайствовал за сыновей Дувгуса в гл. 138.
[Закрыть] и Торкель, сын Торстейна с Пригорков[844]844
Топоним Пригорки, в данном случае, относится к хутору в округе Гицура, а не к одноименной усадьбе епископов Северной Исландии. Бонд Торстейн с Пригорков и его сын Торкель из других источников неизвестны.
[Закрыть], Берси Белый, Гицур Веселый и прочие друзья Гицура из Округи Людей с Обвала и Епископских Междуречий.
Гицур остерегался врагов и выставлял крепкую стражу. Он нашел странным, что лазутчики, посланные им в Городищенский Фьорд, не вернулись назад.
На восьмой день йоля пили всем миром, хотя просидели недолго. Собралось почти восемь десятков мужчин, способных держать оружие.
И когда люди вечером вышли из бани, Гицур велел внести их оружие в горницу и положить у постели каждого мужчины. А когда из бани вышел сам Гицур, он облачился в одежды и велел подшить ему рукава и лег в них. Лежал он в каморке с засовом.
И не успел он пролежать долгое время, как приходит Торстейн Длинный и идет в горницу. Он направляется к каморке с засовом и просит ее отворить, и это было сделано. Гицур приветствовал его и справился о новостях. Торстейн поведал ему об убийстве Клэнга и тех событиях, которые произошли. Он сказал, что с запада вот-вот нагрянет Орэкья с большим войском.
Гицур громко пересказывает новости и просит людей подниматься, одеваться и спешно вооружаться. После этого все выходят.
Затем решают, что людям надо внести в церковь ценности и прочие вещи, лежавшие в доме. Они должны были также в ближайшее утро проводить Тору, мать Гицура, до Палатного Холма.
Сам Гицур выехал к Палатному Холму той же ночью, с тем войском, которое было под рукой. Своего сына Халля, девяти лет от роду, он взял с собой. Гицур прибыл на Палатный Холм до полуночи. Он тотчас отправился встречаться с владыкой епископом Сигвардом, а своим людям велел дожидаться его на церковном дворе.
Епископ уже спал, но тотчас пробудился, как только Гицур подошел к его постели. Гицур приветствовал епископа и сообщил ему все новости, которые знал сам. Он говорит, что ему нужны поддержка епископа и его советы.
Епископ приветствует Гицура и просит его гостить у него вместе со всеми людьми; он обещает Гицуру любую поддержку, которую сможет оказать.
Гицур остается там на ночь.
Наутро, едва заутреня кончается, епископ, Гицур и Лофт Епископский Сын идут на беседу. Они договариваются о решениях. Решают отправить Торлейва Лепета, сына сестры Гицура, собирать ополчение на Гримовом Мысу и у Озера Пиволюба. В низовья, к Топи, был послан священник Тьёрви, чтобы привести оттуда тех, кто найдется. По всем Округам были разосланы гонцы Гицура, чтобы забирать, всех, кто найдется, в ополчение.
На Палатном Холме воспитывался человек по имени Аудун Башка. Ему было к тому времени около двадцати лет, был он мал ростом, но проворен и смел. Было принято решение отрядить его навстречу Орэкье на пустошь к западу.
Когда Орэкья и его люди ужинали на Поле Тинга, туда пришел пастух и сказал, что с юга к Яру над Трещиной подошел отряд, и он, возможно, уже на подходе к ним. Орэкья и его спутники бросились к оружию и вышли наружу. Они послали гонцов на Двор Кара и вызвали народ, который был на месте, выходить им навстречу к Скале Всеобщего Ущелья[845]845
Скала Всеобщего Ущелья находится близ места альтинга: Орэкья со Стурлой проезжают его на своем пути.
[Закрыть]. Они также отрядили людей на юг, к лаве, чтобы выяснить, что там происходит. Некоторые ополченцы успели добежать на запад до моста. За ними побежали вдогонку и сообщили им, что никаких передвижений в округе не замечено. Затем все вернулись обратно; большую часть ночи они бодрствовали с оружием в руках и были начеку.
155. Гицур приготовился к отпору.
На восьмой день йоля, рано утром, Орэкья и Стурла выехали со своим войском с Поля Тинга. И когда они вышли на Пустошь Вересковой Долины и достигли места, которое называется Палаточной Кручей, навстречу им вышел Аудун Башка. Ехавшие первыми сочли его лазутчиком, схватили и отвели к Орэкье.
Но тот сразу же признал Аудуна, ибо много раз видел его на Палатном Холме. Орэкья спросил, что побудило Аудуна тронуться в путь.
Аудун отвечал, что епископ послал его на Лесистый Остров; он говорит, что у него с собой письмо епископа, и показывает его.
Орэкья говорит, что ему ясно, что Аудун, и в самом деле, гонец епископа, и сказал, чтобы тот ехал с миром. Тем не менее, он спрашивает, был ли Гицур дома.
Аудун отвечает:
– Был дома вчера вечером.
Орэкья спрашивает, сколь много народу с ним.
Башка сказал, что при Гицуре всегда много народу, —
– А сейчас он, к тому же, зазвал к себе на восьмой день своих друзей, и для них сварили хмельной мед и горячее пиво.
Тут вокруг них стекаются люди, как это обычно бывает, когда что-то в новинку.
И вот люди Орэкьи подают голос:
– Пускай пьют, пускай пьют, да нас дожидаются.
Тут Стурла сын Торда спросил:
– Будет ли Гицур дома?
Башка отвечает:
– Утром никто между хуторами не ездил.
Затем Башка попросил вернуть ему секиру, отнятую у него раньше.
Орэкья сказал, что тот получит свою секиру обратно, —
– и будь нам теперь верен, Аудун.
Тут многие вокруг подняли шум и сказали, что Аудун лазутчик. Они потребовали, чтобы он ехал с ними. Но кончилось все же тем, что его освободили. Вот он идет свой дорогой до тех пор, пока на его пути не попадается холм, закрывающий его от людей Орэкьи (leiti bar á milli þeira). Он тотчас поворачивает вспять и идет по самым низким местам пустоши. Хода он не прибавляет ни на пядь, пока не сравнивается с теми, кто ехал последними. И когда они оказываются напротив Китового Отрога, начинает смеркаться. Орэкья и его люди поворачивают к Банной Долине. Теперь Аудун начинает прибавлять ходу, насколько хватает сил. Он не решается следовать проезжими тропами, и бежит поперек пустоши к Вересковой Долине, а оттуда – на восток, минуя Свиное Озеро, приходит на Двор Торы и достает себе там коня. Теперь он скачет к Броду Ясеневой Долины. Река стояла высоко, и он перебрался через нее вплавь. Затем он прибежал домой на Палатный Холм и успел вернуться, когда оставалась треть ночи. Он пришел на Палатный Холм и застал там стражу Гицура.
Гицур спал на помосте в звоннице (stöpull), а все его войско спало в церкви или в звоннице.
Башка заходит внутрь и будит Гицура, а тот сразу же велит доложить епископу, что пришел Аудун. Вот они выходят на церковный двор. Гицур велит подозвать к нему теперь всех, чей совет он желал выслушать. Аудун поведал о своих поездках и о своих встречах с людьми Орэкьи и рассказал, сколь велико у него войско. Аудун сказал, что по его мнению, там наберется почти пять сотен, —
– и они, возможно, явятся сюда еще до рассвета.
Все благодарили Аудуна за то, как он ездил на разведку.
Гицур спрашивает теперь епископа и своих родичей, что следует предпринять.
Все просили его распорядиться самолично и выбрать то, что ему больше всего по душе.
Гицур отвечает:
– Мне кажется, есть три выхода. Можно выехать сейчас же ночью и спуститься к Топи, навстречу нашему ополчению, и допустить, чтоб они какое-то время гнались за ними, ибо они и так уже утомлены проделанным походом. А дальше посмотрим, сможем ли мы подыскать подходящее время и место для встречи с ними.
Другой путь – забраться на лед возле Иды[846]846
Ида – вулкан, находится в округе, которую контролировал Гицур.
[Закрыть]: он лежит там узкими языками, а по обе стороны от них землю развезло. Прорубим полыньи во льду и посмотрим, сможем ли мы отстоять языки.
Третий путь – ждать их здесь, где мы уже изготовились, и выслать навстречу ополчению какого-нибудь доброго мужа, который смог бы направить его и проследить за проездом.
Епископ и Лофт предпочитали подняться в верховья навстречу ополчению. Йон Клубок, Симон Узел и большинство провожатых Гицура хотели дожидаться на месте; они говорили, что здесь удобно держать оборону, а войско у них отборное, и уверяли, что вскоре им на подмогу подоспеет уйма народа, а бежать, мол, – срам. И по их наущению был принят именно этот совет.
Затем навстречу ополчению был послан Лофт Епископский Сын и отданы распоряжения, кому где обороняться. Кетиль сын Торвальда с Олавом Кочкой, Жителями Судна и Жителями Епископских Междуречий должны были держать оборону на восточной части церковного двора, до самых гостевых построек. Олав сын Сварта с Жителями Гримова Мыса должны были держать оборону на западе, вплоть до Навьего Склона. А Гицур Веселый с Жителями Округ был поставлен оборонять тот склон, который вел от жилища вниз к церкви. Гицур сын Торвальда и его провожатые должны были оборонять прихожую и жилище. В переднем ряду стояли Йон Клубок, Симон Узел, Энунд Епископский Родич, а за ними все прочие провожатые Гицура. Все они должны были оставшуюся часть ночи бодрствовать с оружием в руках.
Гутторм с Торгильсом Заячья Губа попросили у Гицура позволения не участвовать в битве против своих родичей. Он им это позволил, но передал их оружие своим людям, а сами они ушли в церковь[847]847
То, что Торгильс и Гутторм не сражались против своих родичей, подтверждает и «Сага о Торгильсе Заячья Губа».
[Закрыть].
156. Битва на Палатном Холме.
О походе Орэкьи следует рассказать, что он прибыл к Банному Озеру, когда день клонился к вечеру. Там жил человек по имени Сокки. Они привели его к себе и вызнали у него правдивые вести. Сокки поведал им, что Гицур на Палатном Холме; сколько при нем народу, Сокки, по его словам, не знал, но сообщил им, что по всей округе набирают ополчение. Орэкья и его люди сочли, что это дурная весть, но, тем не менее, решили продолжить поход. Затем они скачут на восток к Мостовой Реке и той же ночью переправляются через нее у Брода Дымов; потом они скачут к Палатному Холму по обычной тропе, прибывают туда, когда день занимался, соскакивают с коней на пастбище к северу от хутора и спешно готовятся к приступу. Вот они идут вдоль ограды к дому, все скопом, резво, но не поднимая при этом шума.
[2 января 1242 г.] И когда они подходят к калитке ограды двора, спутники Гицура замечают их и высыпают на церковный двор. Они издают боевой клич и стучат оружием по щитам. Люди Орэкьи, шедшие последними, воображают себе, что спутники Гицура напали на них, обнажают оружие и начинают биться друг с другом. При этом был тяжело ранен Кьяртан сын Хельги. Ранены были и другие люди; все бегут вдоль ограды на восток. Но те, кто был поумнее, увидев, что происходит, подбежали к ним и сумели остановить. Затем они заполняют выгон и ждут там, покуда не рассветет. Спутники Гицура хотят теперь выбежать и погнать бегущих. Гицур запретил им это и сказал, что это все вражьи уловки.
Один из людей Орэкьи звался Торкель Ширяй. Он в одиночку пошел к западной стене церковного двора, за которой засели Жители Гримова Мыса, и вполголоса спросил, зашел ли уже Орэкья на церковный двор. Те сказали, что он здесь и предложили Торкелю заходить. Он протянул им руки и попросил подтянуть его наверх. Те так и сделали, вытянули его на стену, раздели, а потом связали и отволокли наверх к подножию церкви. Так он весь день и пролежал там.
Затем епископ Сигвард выслал к Орэкье двоих священников, дабы узнать, имеет ли какой-то смысл хлопотать о примирении или перемирии.
Перемирие предоставлять они не хотели, но были не против, чтоб епископ посредничал между ними и хлопотал о примирении. Орэкья предложил, чтобы Гицур Епископский Сын переходил к ним в заложники, а Свартхёвди сын Дувгуса отправился бы туда на церковный двор.
Свартхёвди изучает, что за войско перед ним, и кого где поставили обороняться.
Епископ в это время ездил посредничать, и Орэкья предложил отдать все без исключения тяжбы на его суд, а Гицур предлагал отдать все тяжбы на суд конунга Хакона и вызвался уехать из страны в ближайшее лето[848]848
Апелляция Гицура к суду конунга Хакона – неприятное новшество для исландского права XIII в. Гицур прибегает к ней, так как именно конунг Хакон дал ему мандат на убийство Снорри.
[Закрыть]. После этого заложники вернулись назад.
Епископ тоже возвращается быстро; он сказал, что точно будет приступ, и просил людей мужаться и обороняться храбро. Он также позволил всем ученым людям сражаться вместе с Гицуром. Он говорит, что и сам будет обороняться тем оружием, которое у него есть. Затем он зашел в церковь вместе с клириками и облачился.
Отряды Гицура отошли на свои места – каждый туда, куда его поставил Гицур.
Вот Орэкья распределил своих людей для приступа. Сам он со своей свитой должен был наступать там, где засел Гицур сын Торвальда. Стурла со своей свитой должен был наступать на Кетиля сына Торвальда и Олава Кочку. Свартхёвди и его братья приступили к седельному сараю, за которым засели Жители Гримова Мыса.
Когда Орэкья и его люди уже почти подошли по полю с востока к ограде церковного двора, навстречу им выступили священники и сказали, что Гицур согласился принять примирение, которое предложил Орэкья.
Тогда тот рассказал Стурле, как обстоит дело.
Стурла спросил, что тот намерен предпринять.
Орэкья отвечает:
– Сперва прощупаем их какое-то время.
После этого они прокричали боевой клич, и все направились туда, куда их определили. Раньше всего разгорелась битва с той стороны, где наступали Стурла и Свартхёвди. Защитники двора обрушили на них град камней. Ни те, ни другие не доставали друг друга копьями, и раненых ни у тех, ни у других не было.
На дворе находился несмышленый паренек по имени Биргир. Он неосторожно выскочил наружу за ограду, получил удар копьем в щеку и тут же испустил дух. Одного человека звали Бьёрн сын Бейнира. Бился он крайне отважно, хотя имел лишь дубину: ею он сшибал наконечники с копий, а щита и брони у него не было. Кончилось тем, что он получил множество тяжелых ран и больше не мог продолжать бой.
Свартхёвди и его люди отважно наступали на седельный сарай; щиты их были почти раскрошены камнями.
Орэкья с основной частью войска зашел с юга, и они прорывались по постройкам на север, в направлении церкви. Спутники Гицура облили переднюю часть горницы водой, и на крыше было скользко. У большинства людей Орэкьи были башмаки с шипами, но в одном ряду могли поместиться лишь немногие. Впереди шли Сигмунд сын Гуннара с Йоном сыном Офейга и Ятвардом сыном Гудлауга. Они шли через переднюю часть горницы с западной стороны.
Гисли с Песков подошел к передней части горницы с востока. Он был в сером плаще поверх брони и опоясался кушаком. Энунд Епископский Родич ударил его копьем. Гисли поскользнулся и растянулся на крыше. В его броне застряло несколько копий: до тела они не доставали, но Гисли не мог подняться сам, пока Тейт, его сын, не взял его и не поднял на ноги.
Тут подоспел Йон сын Офейга и сказал, что Гисли ведет себя неосторожно, а сам стар и неповоротлив.
Гисли отвечает:
– Нам не суждено попасть в те места, где я бился бы хуже тебя.
Гисли был слегка ранен.
Тут показался епископ Сигвард и его клирики. Он тотчас поспешил выйти по бревнам наружу. Епископ был в полном облачении: на голове его была митра, в одной руке посох, а в другой – Книга и свеча. Теперь он произносит отлучение и отлучает от церкви Орэкью и всех его людей.
После этого битва идет на убыль, ибо ни те, ни другие не желали причинять вреда епископу или его клирикам.
Вот Орэкья зовет епископа и говорит, что не станет отвергать примирения, если условия придутся ему по нраву.
Епископ просит тогда остановить битву, но люди приступают к церковному двору со всех сторон и говорят, что Орэкья не хочет обрывать битву. Никто не кричит громче Эйрика Берестяника, который несется прямо к ограде церковного двора. Тут из-за ограды вылетает камень и попадает ему в ухо, так что ноги тут же задрались выше головы, и на какое-то время вопли Эйрика прекратились[849]849
Еще один эпизод, где Стурла подчеркивает неблагородное поведение неприятного ему Эйрика Берестяника: Эйрик еще за неделю до этого был в противоположном лагере.
[Закрыть].
В это самое время епископ подошел к седельному сараю и тотчас забрался на конек. По обе стороны от него и над самой головой градом летели камни.
Но когда люди признали епископа, никто не захотел причинять ему вреда, и тогда битва прекратилась.
Вслед за этим Стурла и его люди подошли к Орэкье. Стали обсуждать примирение, и порешили ровно на том, что предлагал Орэкья, и епископ должен был единолично разрешить все их тяжбы без исключения.
Гицур согласился на эти условия.
Затем его люди отходят с поля боя, а люди Орэкьи идут на церковный двор навстречу Гицуру. Они <Гицур с Орэкьей и Стурлой> берутся за руки и договариваются о примирении и всех ручательствах безопасности, и каждый ручается перед другим за всех своих людей.
После этого все люди Орэкьи идут в церковь, и епископ снимает с них всех отлучение.
Затем Гицуру приносят крест с древом животворящим (lignum vitae), и он клянется на нем соблюдать это примирение.
Какое-то время после этого они беседуют, и все их речи звучат подобающе.
Затем Орэкья просит у епископа каких-нибудь припасов, ибо все его войско не имело еды.
Епископ приглашает их всех на Большой Двор, чтоб каждый взял оттуда, сколько хочет.
Оддом Крутым звался человек, который был изранен в войске Орэкьи настолько, что не мог ехать; еще одним был Кьяртан. Епископ позаботился о них. Он наложил на всех епитимью – поститься на одной воде перед обеими Мессами Торлака [23 декабря и 20 июля] и подарить епископскому престолу шесть сотен.
После этого люди Орэкьи сели в седло и поехали прочь.
Когда Гисли с Песков проезжал вдоль ограды церковного двора, Гицур спросил, кто там едет.
Гисли назвал себя.
– Издалека подступили к нам такие, как ты.
– Была нужда, – сказал Гисли.
– Больше не наезжай на меня, – сказал Гицур, – ибо тебе не суждено стоять над моим трупом.
– Похоже, что это правда, – ответил Гисли.
Орэкья едет теперь прочь и к вечеру минует долину. Затем он едет в Городищенский Фьорд и на какое-то время задерживается там.
Тогда Хельга с Сёльмундом вторично отказывает имущество Снорри, на сей раз в пользу Орэкьи, – и почти на тех условиях, что раньше Гицуру. Потом Орэкья выдает Маргрет дочь Бранда за Торда сына Бьёрна[850]850
Неясно, кто такая Маргрет дочь Бранда. Ее жених Торд сын Бьёрна, бонд с Осинового Холма, был провожатым Орэкьи и Торда Какали. Он был при убийстве Клэнга сына Бьёрна, за что сам был убит в 1243 г.
[Закрыть].
После этого Орэкья едет на запад во Фьорды и сидит там тихо.
Гицур предоставил Гутторму с Торгильсом отпуск, и они уехали на запад в Усадьбу.
Зимой больше никаких событий не произошло.
157. Встреча на Мосту через Белую Реку и суд Кольбейна.
Весной после Пасхи встретились Гицур и Орм, сын его брата. Орма беспокоила тяжба об убийстве его брата Клэнга, и он не желал отдавать ее на суд епископа, чтобы гибель брата не осталась без возмездия. Орм заявляет, что он – законный участник тяжбы, а Гицур, мол, не имел права заключать мировую по этой тяжбе, поскольку Орм не передавал эту тяжбу ему. Гицур отвечает, что он и не заключал мировой по этой тяжбе.
Вот принимают такое решение, что родичи, Гицур и Орм, оба скачут на север в Нагорный Фьорд к своему родичу Кольбейну Младшему. Всего ездило тридцать человек. Епископ Сигвард в это же самое время тоже скачет на север и предлагает себя в качестве посредника для заключения мировой с Орэкьей и Стурлой.
Прибыв на север, Гицур с Ормом скачут к Мошкарному Болоту, и Кольбейн радушно их принимает. А епископ скачет к Пригоркам, к епископу Ботольву.
Кольбейн посылает гонцов на запад к Орэкье, чтобы договориться о мировой и о встрече. Гонцы прибывают на запад и, встретив Орэкью, излагают свое поручение. Но Орэкья отвечает им так, что готов предложить Орму суд равных, чтобы каждый из них избрал своего человека для решения всех их тяжб. Однако встрече, – сказал Орэкья, – не бывать, если рядом будет Гицур, ибо ему он, мол, не доверяет.
Гонцы едут теперь на север и пересказывают Кольбейну эти ответы Орэкьи.
Но Орм не хочет мириться, если рядом не будет Гицура, и потому мировая срывается.
Вот епископ уезжает к себе домой, а родичи, между тем, задерживаются на Мошкарном Болоте.
Поговаривают, будто Орм выкладывает Кольбейну сотню сотен за то, чтобы тот помог ему добиться выгодной мировой, где разом бы и взималась вира, и наказывался ответчик. Имущество это Орм позже летом от имени Кольбейна выплатил Хальвдану сыну Сэмунда за то, что Кольбейн схватил того и насильно удержал перед Битвой на Дворе Эрлюга[851]851
О задержании Хальвдана см. выше гл. 132.
[Закрыть]. Затем Гицур с Ормом скачут к себе домой на юг.
Не прошло много дней, как Орм с несколькими людьми скачет в Городищенский Фьорд, и они возбуждают тяжбы об убийстве против Орэкьи, равно как против Стурлы и прочих людей, которые при этом присутствовали. Тяжбы эти он выносит на альтинг. Затем они скачут домой.
Приближается время тинга. Теперь Гицур с Ормом созывают ополчение, а Кольбейн делает то же самое на севере.
Орэкье приходят донесения об этом. Он тоже созывает к себе народ, но, по своему обычаю, берет в дорогу мало людей с Западных Фьордов.
Кольбейн едет западным путем, через Городищенский Фьорд, и в пятницу прибывает к Дымному Холму вместе с четырьмя большими сотнями народу.
Гицур с Ормом подъезжают к началу тинга вместе с тем ополчением, которое они набрали. В четверг они прибывают на тинг и устраивают все таким образом, чтоб ничто не мешало им продвигать свои тяжбы в законном порядке. Потом Орм передает тяжбы против Орэкьи и его людей в чужие руки. Их принимают жители Северной Четверти из числа друзей Кольбейна. Хёскульд сын Гуннара[852]852
Хёскульд сын Гуннара – сторонник епископа Гудмунда и враг Стурлунгов, о нем см. гл. 37 и 42 выше. Летом 1243 г. Хёскульд вновь возбудил тяжбу против Стурлунгов, на сей раз – против Торда Какали.
[Закрыть] обвинил Стурлу, а люди самого Орма обвинили Орэкью.
Вслед за этим, в пятницу, Гицур с Ормом скачут к Дымному Холму навстречу Кольбейну. У них две больших сотни. Кольбейн сидел дома на хуторе, а Гицур с Ормом размещаются в шатрах на мысах в низовьях возле <Белой> Реки.
Кольбейн посылает на запад в Долины за своим зятем Бёдваром со Двора, чтобы тот вызвал Орэкью на встречу с ними, и сказал, что намерен помочь с мировой.
Орэкья искал встречи с Кольбейном, ибо ему доверял. Тем не менее, он спросил Бёдвара, впрямь ли Кольбейн обеспечит ему суд равных, на котором он, Орэкья, настаивал.
Бёдвар отвечает:
– Меня послали за тобой, и я не хочу быть причиной того, что мировая сорвется. Но тебе не надо ехать в Городищенский Фьорд, если тебя устраивает лишь мировая с судом равных.
Но Орэкья, наперекор всему, хотел ехать, хотя Бёдвар его предупредил. Орэкья потребовал от Бёдвара, чтобы Кольбейн с Гицуром послали за епископом и аббатом Брандом[853]853
Анахронизм, возникший в результате порчи текста: Бранд сын Йона в 1242 г. был священником: аббатом он стал в лишь 1247 г., а епископом в 1262–1264 гг. Виновником анахронизма, скорее всего, является составитель «Саги о Стурлунгах».
[Закрыть]: он соглашался на встречу, только если эти двое будут присутствовать. Это было немедля исполнено, как только Бёдвар прибыл на юг, и оба, епископ Сигвард и аббат Бранд, прибыли на место.
Вот уже встреча назначена – у Моста через Белую Реку, когда Орэкья и его люди прибудут с юга. Навстречу Орэкье туда прибыл Кольбейн, а также епископ с аббатом.
Гицур и Орм со своими свитами ждали на другом берегу у Дверной Изнанки.
Сперва решили обменяться заложниками. Лофт Епископский Сын переехал к Орэкье, а Стурла – к Кольбейну.
Орэкья отъехал к югу встретиться с Кольбейном, и все переговоры их прошли пристойно. Орэкья упорно стоял на своих предложениях, чтобы епископ единолично решал все тяжбы, и в первый день договориться не получилось. Вечером Орэкья вместе с Лофтом Епископским Сыном отъехал к Пойменному Отрогу, а Кольбейн со Стурлой и двумя его людьми отбыл на Дымный Холм. Наутро все они поскакали к Мосту. Стурле не дали пройти вдоль реки на запад, и были посажены люди стеречь его. Гицур с Ормом поскакали к мосту, и Гицур призвал невзгоды на голову всякого, кто вздумает отделиться от своих.
Епископ ездил между ними, как и аббат Бранд. И вышло так, что Орэкья согласился отдать все тяжбы на суд епископа Сигварда и Кольбейна Младшего. При этом Орэкья выговорил, что годорды и наместничества не изымаются, а объявлений вне закона и изгнаний из округи не будет. Он хотел, чтобы порука передавалась через епископа, который будет ездить между ними, или чтобы они встретились на мосту, но он был узок. Гицур говорит, что на мосту не хочет. Епископ с аббатом просили Орэкью переходить по мосту на другой берег и не допустить, чтобы из такой малости мировая сорвалась.
Стурла послал Орэкье такие слова, что он почти наверняка понял, что если Орэкья перейдет по мосту на другой берег, его увезут на север к его зятю Кольбейну, а самому Стурле, мол, сулят поездку на запад.
Орэкья хочет рискнуть и все же перейти по мосту на южный берег, по совету епископа.
Тут Бёдвар молвил такое слово:
– Ныне все точно так, как я говорил тебе насчет поездки в прошлый раз в Долинах. Тебе не надо переходить теперь через реку, если ты веришь в то, что мировая окажется для тебя не хуже той, на которую ты согласился.
Орэкья, тем не менее, пошел. Еще прежде, чем он перешел по мосту, Гицур и Кольбейн долго беседовали между собой: затем они отошли к своим отрядам. Орэкья шел по мосту вместе со своей свитой. Свартхёвди сын Дувгуса не пошел дальше мостового быка и пытался удержать Орэкью. А когда Орэкья и его свита перешли через реку и поднялись от моста наверх, Гицур и Орм вместе со всем своим отрядом выбежали к мостовому быку, и переправиться через реку на запад стало нельзя. Вот туда сбегается и весь отряд Кольбейна, и епископ с аббатом смекают, что творится неладное.
Епископ Сигвард посылает тогда Гицура Епископского Сына[854]854
Дьякон Гицур Епископский Сын (ум. 1255) был сыном епископа Магнуса и племянником Гицура сына Торвальда.
[Закрыть] к его тезке, чтобы узнать, что это все означает.
Гицур не медлит с ответом; он говорит, что намерен кое-что изменить и будет мириться с Орэкьей лишь при условии, что ему дадут самолично решить тяжбу и он заставит Орэкью со Стурлой покинуть страну, а до тех пор они останутся во власти Кольбейна с Гицуром. Гицур говорит, что иной мировой не бывать.
Теперь Епископский Сын идет и громко пересказывает епископу Сигварду весь свой разговор с Гицуром.
Епископ с аббатом Брандом приходят <от этого> в сильный гнев и заявляют, что их, и всех, кто участвовал в этих тяжбах, подло обманули.
Орэкья и его люди стояли все вместе выше моста. Часть людей Гицура зашла им за спину, а другие окружили их, подступив сбоку и спереди.
Несколько бондов из отряда Кольбейна примкнули тогда к Орэкье и сказали, что это подлый обман, и они будут биться на его стороне. Так поступили Гудмунд сын Гисля и Торгисль Парень с Пригорков, Гудмунд Багор (Sökku-Guðmundr)[855]855
Гудмунд Багор, он же Гудмунд с Багра (ум. 1244) – бонд из Северной Четверти. Хутор под названием Багор (Sakka) есть в Скобленой Долине (Svarfaðardalur). Гудмунд был видным бондом: в битве в Разливе, где он был убит, он управлял кораблем, см. «Сагу о Торде Какали», гл. 29, 32.
[Закрыть], Торвальд из Древесного Залива, Кальв сын Гисля и еще другие бонды.
Тут Орэкья молвил:
– Я бы не стал переходить по мосту, если б заранее знал о таких напастях. Но при том, что есть, надо решиться и взять весло так, как оно легло.
Даем согласие на все мировые, которые предложены.
Гицур Епископский Сын идет теперь к своему тезке и рассказывает, что Орэкья соглашается на условия мировой, которые предложил Гицур.
Тогда подошли Гицур и Орм и стали перечислять условия, на которых заключаются мировые. Вслед за этим все четверо – Гицур, Орм, Орэкья и Стурла, взялись за руки, а Кольбейн Младший должен был решить их тяжбы: на усмотрение Кольбейна оставлялись решения об изгнании из страны, годордах и наместничествах.
Орэкья отменно держался при заключении мировой.
Епископ Сигвард и аббат Бранд сурово укоряли Гицура за такой исход тяжб и говорили, что он поступил дурно.
Гицур отвечает, что все другое, мол, было бы еще хуже.
Люди Орэкьи пошли по мосту на запад, и вместе с ними пошел Стурла, ибо его обещали отпустить на запад. Но когда он уже перешел через реку, крикнули, что Кольбейн хочет видеть его. Тогда Стурла повернул вспять. Свартхёвди и его люди схватили его: они не хотели, чтоб он уходил.
Но Стурла вырвался из рук; он сказал, что ему-то было позволено ехать на запад. Но когда он перебрался на южный берег, возможности вернуться назад больше не было.
Все вместе скачут вечером к Дымному Холму. Орэкья находился при Кольбейне, а Стурлу держали на мысах в низовьях, в шатре Арни Беспорядка, и Симон Узел с Кетилем сыном Торвальда стерегли его и ходили вслед за ним, куда бы он не пошел. Так проходит воскресенье.
А в понедельник Орэкью сдали на руки Халлю с Подмаренничных Полей, Стурлу – Бранду сыну Кольбейна, и они поскакали с ними к Нагорному Фьорду; оттуда оба отправились на Мошкарное Болото.
Тогда была сложена эта виса:
№ 76
Мчим вдвоем – и тщетны
Мир найти мечтанья,
– Брань и пот мутят мне
Путь – в предел Кольбейна.
Вспомни: мы с весомой
Свитой рассекали
В буре Гунн – секирный
Стол, зимой средь йоля[856]856
Виса № 76. Стурла Тордарсон (скрытая автоцитата). Дротткветт. Образцом этой висы послужила виса Снорри № 75, обращенная к Торду Какали, что показал Херманн Паульссон. См. выше прим. 476. Буря Гунн = БИТВА. Секирный стол (стол секиры) = ЩИТ.
[Закрыть].
Они пробыли на Мошкарном Болоте немного ночей, пока Кольбейн не выехал с ними дальше на север к Островному Фьорду.
И когда они проезжали по Пустоши Долины Скьяльга, Орэкья сказал Стурле:
– Совсем негде вильнуть хвостом, родич, – сказал он, – а, что, по-твоему, замышляет Кольбейн?
Стурла отвечает, что не знает этого и говорит вису;
№ 77
Куцым, – чадь честная
прочь ушла, транжира, —
пыж стал в Доле Скьяльга
– ложа жатвы вёсел.
Где вильнет им ливня
Рук ревнитель виры,
Не смекну – но смехом
Хмурый дух смирю я[857]857
Виса № 77. Стурла Тордарсон (открытая автоцитата). Дротткветт. Транжира ложа жатвы весел = МУЖ – Орэкья. Ревнитель виры ливня рук = МУЖ – Орэкья.
[Закрыть].
К вечеру они прискакали к Большой Ограде, а вечером позже прибыли на Двор Греньяда. На третий день они поскакали к Двору Скорняка и прибыли туда к трем часам дня. Затем бонда Йона отправили оттуда на Песцовую Равнину, чтобы договориться о провозе Орэкьи со Стурлой на корабле Родгейра сына Авли: тот готовил к отплытию корабль, который звался Рафтабуца. Йон и его спутники прибывают к морю к ночи (át nattmáli), но Родгейр к тому времени уже успел выйти в море. И когда об этом узнал Кольбейн, он проезжает по той же дороге назад и прибывает к пристани Гасир. Там стояло два корабля, и Кольбейн договаривается о проезде Орэкьи.
В то время на Мошкарное Болото прибыл аббат Ламбкар[858]858
Аббат без должности Ламкар сын Торгильса (ум. 1249) – секретарь и биограф епископа Гудмунда, автор прижизненной «Саги о священстве Гудмунда сына Ари». Судя по данной главе, он был уроженцем Западной Исландии.
[Закрыть]. Жил он на Усадебном Пригорке, хуторе Стурлы. Ламбкар привез с запада послание от священника Паля и прочих шурьев Стурлы, что они готовы стать друзьями Кольбейна, если тот отпустит Стурлу на запад к его владениям. Но Кольбейн не дал согласия на это сразу.
На Мессу Олава [29 июля 1242 г.] Гицур устроил в Междуречье пир и позвал на него Кольбейна Младшего. Кольбейн должен был огласить там решение тяжб, отданных на его суд у Моста. Орэкья ехать не пожелал и остался с Бродди сыном Торлейва на хуторе Капище, а Стурла был на пиру с Кольбейном. И когда они прибывают на юг, пир выдается на славу. А когда приступают к делу, вызывают Стурлу, чтобы он объяснил, как началась тяжба. Но Стурла говорит, что не назовет им иной причины, кроме убийства Снорри, и сказал, что именно это они вменили в вину Гицуру с Клэнгом.
На пиру было много мудрых людей, в том числе законоговоритель Тейт, брат Гицура[859]859
Священник Тейт сын Торвальда был законоговорителем в 1219–1221 гг. и 1236 – ок. 1247 гг.
[Закрыть].
Кольбейн сперва спросил Тейта, кому бы он присудил наследство Снорри, Гицуру или Орэкье.
Тогда Арни Беспорядок вставил слово:
– Говори, как на духу, – сказал он.
Тут многие люди улыбнулись.
Назначили людей из разных округ, чтобы они готовили решение, но я не знаю точно, кто рядил. А объявленное Кольбейном решение было таково, что он присудил наследство Снорри Орэкье, но Гицур должен был получить из него две сотни сотен за то, что это имущество ранее было ему отказано. За убийство Снорри же Гицур должен был выплатить две сотни сотен. А за то, что Гицур осенью наезжал с тремя сотнями народу на Орэкью на запад, он должен был выплатить сотню за каждого, кто ездил. В свой черед, за то, что Орэкья наезжал на Палатный Холм с пятью сотнями народа, полагалось выплатить сотню за каждого, кто ездил; наконец, оставшиеся две сотни сотен были зачтены как вира за убийство Снорри.
А вот покушения на жизнь истцов, Гицура и Орэкьи, – сказал Кольбейн, – он был вынужден уравнять, – хотя Гицур с Орэкья и не кажутся мне ровней друг другу, – сказал он, – однако я этого здесь не выказываю. А за убийство Клэнга я назначаю виру в полторы сотни сотен, столько же, сколько было в свое время выплачено за убийство его отца, а также отъезд Орэкьи, Стурлы и сыновей Дувгуса из страны: находиться в изгнании они должны три года. За это полагается отдать половину Дымного Холма, половину Столбового Холма, половину Двора Берси и те годорды, которые держал Снорри.
