Текст книги "Под куполом"

Автор книги: Стивен Кинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 85 страниц) [доступный отрывок для чтения: 31 страниц]

19

В «Диппере» теперь уже теснилось восемьсот человек. Никто не говорил, хотя Лисса Джеймисон беззвучно шевелила губами, наверняка, молилась какой-то из тех нью-эйджевских мировых душ, которая сейчас привлекла её внимание; в руке она сжимала хрустальный шар. Преподобная Пайпер Либби прижимала себе к губам крестик, который когда-то принадлежал её матери.

– Вот оно, – произнёс Эрни Келверт.

– Где? – требовательно спросил Марти Арсенолт. – Я ничего не ви…

– Слушайте! – сказала Бренда Перкинс.

Они услышали приближение ракеты; возрастающее потустороннее бормотание с западной окраины города, ммммм, которое за пару секунд превратилось на МММММ. На большом телеэкране они почти ничего не увидели, разве что только через полчаса после того, как ракета потерпела неудачу. Для тех, кто остался в ресторане, Бэнни прокручивал запись едва ли не покадрово. Они смотрели, как ракета возникает из-за поворота, известного под названием Колено Малой Суки. Она висела на высоте четырёх футов над землёй, едва ли не целуя собственную тусклую тень. В следующем кадре, оснащённая разработанной для контактного взрыва осколочно-фугасной головкой, «Фастхок» застыла посреди воздуха над тем местом, где недавно находился лагерь морских пехотинцев.

На следующих кадрах экран становился таким ярко-белым, что зрители прикрывали себе глаза. А потом, когда та белизна начинала выцветать, они видели фрагменты ракеты – очень много чёрных чёрточек на фоне угасающего сияния – и огромную подпалину в том месте, где висел знак X. Ракета попала абсолютно точно.

После этого люди в «Диппере» увидели, как по ту сторону Купола начинает гореть лес. Видели, как на той стороне сначала вздыбился, а потом начал плавиться асфальт.

20

– Запускайте вторую, – мрачно приказал Кокс, и Джин Рой выстрелил. Эта ракета понаразбивала ещё окон и вновь напугала людей в восточной части Нью-Хэмпшира и в Западном Мэне.

Что касается результата, то он был тот же самый.

Влип

1

В доме № 19 по Милл-Стрит, где жила семья Макклечи, после окончания записи зависло мгновение тишины. И тогда ударилась в горячие слезы Норри Келверт. Встретившись взглядами над её склонённой головой, Бэнни Дрэйк и Джо Макклечи с идентичными выражениями лиц «что я могу тут поделать» положили руки на её дрожащие плечи и сомкнули пальцы один у одного на запястье в своеобразном сердечном рукопожатии.

– И это все? – спросила Клэр Макклечи разочарованным голосом. Мать Джо не плакала, хотя тоже едва сдерживалась, глаза у неё блестели. В руках она держала фотографию своего мужа, она сняла её со стены вскоре после того, как Джо с друзьями пришёл домой, принеся DVD. – И это все?

Никто не отозвался. Барби примостился на поручне мягкого кресла, в котором сидела Джулия. «Теперь меня здесь ждут большие неприятности», – подумал он. Но не эта мысль вынырнула у него первой; первой была о том, что больших неприятностей нужно ожидать городу.

Миссис Макклечи встала. Продолжая держать в руках портрет своего мужа. Сэм, как и каждую субботу, поехал на базар, который к настоящим холодам регулярно собирался на гоночном треке в Оксфорде. Любитель реставрации мебели, на тамошних лотках он часто находил достойные его страсти вещи. Прошло уже три дня, а он так и оставался в Оксфорде, жил в мотеле «Рейсвэй», где также жило много газетчиков и телевизионщиков; возможности поболтать с Клэр по телефону у него не было, хотя они могли поддерживать связь по электронной почте. По крайней мере, пока что.

– Что случилось с твоим компьютером, Джо? – спросила она. – Он взорвался?

Джо, не переставая обнимать Норри, так и держа за запястья Бэнни, покачал головой.

– Не думаю, наверное, он просто расплавился, – ответил Джо и обратился к Барби. – От такой температуры там мог загореться лес. Кто-то должен был бы это предотвратить.

– Кажется, в городе сейчас совсем нет пожарных машин, – сказал Бэнни. – Разве что парочка старых.

– Позвольте мне заняться этим делом, – произнесла Джулия. Над ней возвышалась Клэр Макклечи; ясно было, в кого таким долговязым уродился Джо. – И ещё, Барби, наверное, лучше будет, если буду заниматься этим только я сама.

– Почему? – удивилась Клэр. Одна слезинка всё-таки не удержалась у неё в глазу и покатилась по щеке. – Джо мне говорил, что вас, мистер Барбара, руководить здесь назначило правительство, лично Президент!

– У меня был спор с мистером Ренни и шефом Рендольфом относительно видеотрансляции, – объяснил Барби. – Очень напряжённый. И, у меня есть сомнения, чтобы кто-то из этих двух воспринял мои советы сейчас. И вашим, Джулия, едва ли они обрадуются тоже. Во всяком случае, не теперь. Если Рендольф хотя бы наполовину компетентен, он пошлёт туда отряд подручных полицейских с тем оборудованием, которое осталось в пожарной части. По крайней мере, там должны быть шланги и портативные помпы.

Джулия взвесила его слова, а потом сказала:

– Барби, давайте с вами выйдем на минутку.

Он посмотрел на мать Джо, но Клэр уже не обращала на них никакого внимания. Она отодвинула своего сына в сторону и сидела рядом с Норри, которая спрятала своё лицо в плече у Клэр.

– Чувак, правительство должно мне компьютер, – напомнил Джо Барби, когда тот вслед за Джулией направился к дверям.

– Базару нет, – ответил Барби. – Благодарю тебя, Джо. Ты чудесно сделал свою работу.

– Намного лучше, чем их проклятая ракета, – пробормотал Бэнни.

Барби с Джулией остановились на крыльце Макклечи и молча смотрели в сторону городской площади, реки Престил и моста Мира. И тогда, голосом низким и сердитым, Джулия произнесла:

– Он ничто. Вот в чём вещь. Вот где чёртова проблема.

– Кто ничто?

– Питер Рендольф даже не полукомпетентный. И даже не четверть. Я знаю его с детсада, где он был чемпионом мира по мокрым трусам, потом мы перешли в школу и вместе учились до двенадцатого класса, в котором он принадлежал к бригаде хватальщиков за бретельки лифчиков. Его умственные способности всегда находились на тройке с минусом, а знания оценивались на четвёрку с минусом лишь потому, что его отец заседал в школьном совете, и с тех пор его мозг отнюдь не развивался. Наш мистер Ренни окружил себя тупицами. Единственное исключение – это Эндрия Гриннел, но и она наркотически зависима. От лекарства, которое носит название оксиконтин.

– Проблемы со спиной, – вставил Барби. – Мне рассказывала Рози.

Много деревьев на площади уже сбросили с себя листву, и Барби с Джулией было видно и Мэйн-стрит. Сейчас улица была пустая – большинство людей все ещё находились в «Диппере», обсуждали увиденное, – но вскоре, когда они, взволнованные, разочарованные, разойдутся по своим домам, тротуары будут переполнены. Мужчинами и женщинами, которые даже не осмелятся спросить друг друга, чего им ждать дальше.

Джулия вздохнула и запустила руку себе в волосы.

– Джим Ренни считает, что только потому, что он держит все рычаги в свои руках, все, в конце концов, должно само собой оборачиваться к лучшему. По крайней мере, для него и его друзей. Он – наихудший тип политика – самовлюблённый, слишком эгоцентричный, чтобы осознать, что это отнюдь не его весовая категория, к тому же под тем его надутым имиджем «я-все-могу» прячется настоящий трус. Когда здесь станет совсем плохо, он пошлёт этот город к чёрту, если решит, что таким образом сможет спасти самого себя. Лидер-трус – самый опасный тип людей. Именно вы должны были бы руководить этим шоу.

– Благодарю вас за доверие…

– Но этого не будет, чтобы там себе не решили полковник Кокс и Президент Соединённых Штатов Америки. Этого не случится, если даже пятидесятитысячная демонстрация пройдёт по Пятой Авеню в Нью-Йорке, размахивая плакатами с вашими портретами. Нет, пока этот сучий Купол висит у нас над головами…

– Каждый раз, когда я вас слушаю, вы становитесь всё менее похожей на республиканку, – заметил Барби.

Она ударила его по бицепсу поразительно твёрдым кулаком.

– Это не шутки.

– Конечно, – согласился Барби. – Это не шутки. Сейчас время объявлять выборы. И я советую вам самой баллотироваться на пост второй выборной.

Она жалостливо взглянула на него:

– И вы думаете, Джим Ренни разрешит выборы, пока существует Купол? В каком мире вы живёте, друг мой?

– Не недооценивайте волю города, Джулия.

– А вы перестаньте недооценивать Джеймса Ренни. Он здесь руководит уже целую вечность, и люди к нему привыкли. Кроме того, он демонстрирует большие таланты, когда надо найти козла отпущения. Неместный – и фактически приблуда – идеальный кандидат в нашей ситуации. Знаем мы кого-то такого?

– Я надеялся услышать от вас какие-то идеи, а на политическую аналитику.

Какое-то мгновение он не сомневался, что она его вновь ударит. Потом Джулия втянула в себя воздух, выдохнула и улыбнулась.

– Вы бы с удовольствием послали бы меня к чёрту, но вам бы потом это откликнулось, разве нет?

Городская сирена начала прорезать короткими свистками тёплый, застывший воздух.

– Кто-то подаёт сигнал о пожаре, – сказала Джулия. – Думаю, мы знаем где.

Они посмотрели на западный горизонт, где небесную синеву уже замазывало дымом. Барби подумал, что основная его масса поднимается с другой стороны Купола, но от жара небольшие возгорания почти наверняка должны были начаться и на Честерской стороне.

– Вам хотелось идей. Хорошо, есть одна. Я поищу Бренду, она может быть или дома, или вместе со всеми в «Диппере», и предложу ей руководить противопожарной операцией.

– А если она скажет «нет»?

– Я уверена, что не скажет. По крайней мере, сейчас, по эту сторону Купола нет серьёзного ветра, и там загорелась разве что трава и немного кустов. Она подключит несколько энергичных человек, она знает достойных. Таких, которых выбрал бы сам Гови.

– И ни кого из новых полицейских среди них, как я догадываюсь.

– Пусть решает сама, но я сомневаюсь, чтобы она позвала Картера Тибодо или Мэлвина Ширлза. Или Фрэдди Дентона. Он служит копом уже пять лет, но я знаю от Бренды, что Дюк планировал его уволить. Фрэдди каждый год выступает в роли Санта-Клауса в начальной школе, и дети его любят – у него чудесно выходит «о-го-го». И ещё у него в характере есть какая-то подлянка.

– Этим вы вновь насыплете соли на шкуру Ренни.

– Да.

– Месть может быть очень пакостной.

– Когда надо, я и самая умею быть пакостной. И Бренда тоже, если будет чувствовать поддержку.

– Тогда вперёд. И пусть она позовёт этого парня, Бэрпи. Когда речь идёт о пожаре в кустарниках, я бы лучше положился на Бэрпи, чем на любого лентяюгу из городской пожарной команды. К тому же в своём магазине он имеет всё, что надо.

Она кивнула.

– Это действительно, к чёрту, дельный совет.

– Вы уверены, что не хотите привлечь и меня?

– Вас ждёт ловля другой рыбы. Бренда выдала вам ключи от старого бомбоубежища?

– Выдала.

– Итак, этот пожар может послужить удобным для вас отвлекающим фактором. Разыщите этот ваш счётчик Гейгера, – она уже отправилась к своему «Приусу», но вдруг остановилась и вновь обернулась к нему. – Нахождение генератора – если он, конечно, существует – это, наверняка, наилучший шанс для этого города. Возможно, даже единственный. Эй, Барби?

– Я здесь, мэм, – деликатно улыбнулся он.

Она не поддержала его улыбки.

– Вам расхочется недооценивать Ренни после того, как услышите его публичные речи. Не беспричинно он у нас здесь такой долгоиграющий.

– Я понял, не следует его лишний раз раздражать, размахивая кровавой красной тряпкой.

– Да. Тем более, этой тряпкой может оказаться ваша рубашка.

Она поехала искать Бренду и Бэрпи.

2

Насмотревшись на провальную попытку военно-воздушных сил пробить Купол, зрители расходились из «Диппера» именно так, как это представлял себе Барби: медленно, со склонёнными головами, почти без болтовни. Многие шли, обнявшись за плечи, кое-кто плакал. Через дорогу от «Диппера» ждали три патрульные машины, и с полдесятка копов стояли, опираясь на них, готовые к беспорядкам. Но никаких беспорядков не было.

Зелёный автомобиль шефа стоял поодаль, на стоянке перед магазином «Брауни» (написанный вручную плакат в витрине сообщал: ЗАКРЫТО, ПОКА «СВОБОДА!» НЕ ПРИНЕСЁТ СВЕЖИХ ПОСТАВОК). В машине сидели шеф Рендольф и Джим Ренни, наблюдали.

– Ну вот, – с откровенным удовлетворением произнёс Большой Джим. – Думаю, теперь они счастливы.

Рендольф бросил на него удивлённый взгляд.

– Вам не хотелось, чтобы всё вышло?

Шевельнув плечом, Большой Джим скривился.

– Хотелось, конечно, но я и на мгновение не верил. А этот человек с девчачьим именем и его новая подружка Джулия сумели убедить всех, что всё выйдет, возбудили напрасные надежды, разве нет? Да-да. А знаешь ли ты, что она в том её печатном дерьме никогда не поддерживала меня в предвыборных гонках? Ни разу.

Он показал рукой на пешеходов, которые полились назад в город.

– Смотри внимательно, друг: вот к чему приводит отсутствие компетентности, фальшивые ожидания и излишняя информация. Сейчас они просто несчастны и разочарованы, но когда очухаются, они придут в неистовство. Нам надо ещё усилить полицейские силы.

– Ещё? У нас уже восемнадцать единиц, включая частично занятых и новых помощников.

– Этого недостаточно. Итак, мы должны…

Воздух начали прорезать короткие всхлипы городской сирены. Они посмотрели на запад и увидели там дым.

– Должны за это поблагодарить Барбару и Шамвей, – завершил фразу Большой Джим.

– Может, нам надо что-то делать с этим пожаром.

– Это проблема Таркер Милла. И правительства США, конечно. Это они привели к пожару своей никчёмной ракетой, пусть сами с ним управляются.

– Но если пожар зажёг что-то и с нашей стороны…

– Перестань орать, как старая баба, и отвези меня назад в город. Мне нужно найти Джуниора. Нам с ним надо кое-что обсудить.

3

Бренда Перкинс и преподобная Пайпер Либби стояли возле «Диппера» рядом с «Субару» госпожи Пайпер.

– Я и не верила, что выйдет, – произнесла Бренда. – Но я бы солгала, если бы сказала, что не разочарована.

– Я тоже, – согласилась Пайпер. – Горько. Я бы предложила подвезти тебя в город, но должна ещё заехать к кое-кому из моих прихожан.

– Не на Малой Суке, надеюсь? – спросила Бренда, кивая большим пальцем на задымлённое небо.

– Нет, это в другую сторону. Восточный Честер. Джек Эванс. Он потерял жену в День Купола. Дикий инцидент. Хотя сейчас все у нас здесь дикое.

Бренда кивнула.

– Я видела его на Динсморовском поле, он держал плакат с портретом своей жены. Бедный, бедный человек.

Пайпер подошла к открытому окну со стороны водительского сидения, где перед рулём сидел Кловер, рассматривая толпу, которая расходилась из «Диппера». Она порылась в кармане, дала псу какую-то вкуснятину, и тогда сказала:

– Двигайся, Кловер, сам знаешь, ты же вновь провалил экзамен на водителя. – И тогда, конфиденциально, к Бренде: – Он никак, к чёрту, не научится парковаться задом.

Пёс перепрыгнул на пассажирское сидение. Пайпер открыла дверцу машины и взглянула на дым.

– Вероятно, хорошенько горит лес в Таркер Милле, но нас не зацепит, – она невесело улыбнулась Бренде. – Мы под защитой Купола.

– Большое счастье, – произнесла Бренда. – Передавай Джеку мои соболезнования. И мою любовь.

– Конечно, обязательно, – ответила Пайпер и отъехала.

Бренда, засунув руки в кармане джинсов, уже выходила с парковки, думая, чем бы ей себя занять остаток дня, когда подъехала Джулия Шамвей и помогла ей решить эту проблему.

4

Ракеты, которые взрывались против Купола, не разбудили Сэмми Буши, вместо этого это сделал громкий деревянный треск и последующий за этим плач Малыша Уолтера.

Уходя, Картер Тибодо с приятелями забрали всю траву, которая хранилась в холодильнике, но её жилье они не обыскали, в результате чего обувная коробка, с нарисованными на ней черепом и перекрещенными костями, так и осталась в шкафу. Также и записка, нацарапанная неустойчивым, с наклоном влево почерком Фила Буши: МОЁ ДЕРЬМО! ТОЛЬКО ТРОНЬ – И УМРЁШЬ!

В коробке не было травы (Фил всегда фыркал в сторону марьиванны, называя траву «лекарством для коктейльной вечеринки»), а Сэмми в свою очередь не интересовалась коробкой с «кристаллами». У неё не было сомнений, что «попощники» радушно бы их выкурили, но сама считала, что кристаллы – это бешеное дерьмо для бешеных людей, потому что кто же другой станет вдыхать дым, в котором содержатся растворённые в ацетоне обрезки чиркалок со спичечных коробок? Однако там хранился и другой, маленький пакетик, в котором лежало с полдесятка «Лодочек мечты», и, когда Картер со своей стаей убрался прочь, она проглотила одну таблетку, запив тёплым пивом из бутылки, которая стояла спрятанная под кроватью, в которой Сэмми теперь спала сама… то есть кроме тех случаев, когда брала к себе Малыша Уолтера. Или затягивала Доди.

У неё промелькнула мысль, не проглотить ли все вместе «Лодочки мечты» и таким образом раз и навсегда закончить эту её несчастную говённую жизнь; она, наверное, так бы и сделала, если бы не Малыш Уолтер. Кто будет опекать его, если она умрёт? Он даже может умереть с голода в своей колыбели, вот такая ужасная мысль.

Хер с ним, с тем самоубийством, но никогда ещё в жизни она не чувствовала себя такой мрачной, подавленной. И запачканной. Её унижали и раньше, знает Бог, иногда Фил (который любил трахаться втроём под кайфом, пока совсем не потерял интерес к сексу), иногда кто-то другой, время от времени она сама унижалась – Сэмми Буши никогда так и не постигла простой истины, что можно быть самой себе наилучшей подругой.

Конечно, за плечами у неё были всенощные секс-развлечения, а однажды, ещё в средней школе, после того как «Уайлдкетс» выиграли чемпионат Малой баскетбольной лиги среди новичков, она пропустила через себя четверых участников подряд (пятый лежал без сознания в уголке). Это была её собственная идиотская идея. Она также приторговывала тем, что Картер, Мэл и Фрэнки Делессепс взяли у неё силой. Чаще всего обслуживала Фримэна Брауна, хозяина магазина «Брауни», где она чаще всего делала покупки, потому что Браун предоставлял ей кредит. Фримэн был старый, и пах не очень хорошо, но ебарь был ещё тот, и это уже ему плюс. Шесть штрыков на матрасе в задней кладовке – его обычный предел, потом стон и чвирк. Это никогда не принадлежало к ярчайшим событиям её недели, но утешало сознание того, что её кредит действует, особенно, когда в конце месяца она впадала в безденежье, а Малышу Уолтеру позарез нужны были свежие памперсы.

И мистер Браун никогда не делал ей больно.

Прошлой ночью случилось совсем другое. Делессепс ещё не так, а вот Картер, тот вошёл в неё, едва не пробив насквозь, и, начиная с него, у неё кровило снизу. Дальше хуже: когда с себя снял трусы Мэл Ширлз, у него оказался инструмент на подобие тех, что показывают в порнофильмах, которые любил смотреть Фил, пока его интерес к кристаллам окончательно не победил в нём заинтересованность сексом.

Ширлз вошёл в неё жёстко и, хотя она старалась припомнить то, чем за два дня до этого занимались они с Доди, это не помогло. Она оставалась сухой, как август без дождя. Правда, пока ей там все не изодрал Картер Тибодо. Тогда появилась смазка. Она ощутила, как из неё течёт что-то тёплое, липкое. На лице у неё тоже было что-то влажное, слезы ринулись по щекам, затекая ей во впадины ушей. Во время бесконечного метания Мэла Ширлза она подумала, что может так и умереть под ним. Если он убьёт её, что будет с Малышом Уолтером?

И через все это проходил трескучий, как у сороки, голос Джорджии Руа: «Трахайте, ебите её трахайте эту суку! Пусть орёт!»

Сэмми действительно орала. Громко и много, тоже самое делал и Малыш Уолтер в колыбели в соседней комнате.

Напоследок они предупредили, чтобы она держала рот на замке, и покинули её, истекающую кровью на диване, истерзанную, но живую. Она видела, как их фары мазнули по потолку гостиной и исчезли, когда они повернули в сторону города. Наконец Сэмми и Малыш Уолтер остались сами. Она ходила с ним туда-сюда, остановившись лишь раз, чтобы одеть трусики (не розовые, их она никогда больше не будет носить), промокнув перед тем влагалище туалетной бумагой. У неё были тампаксы, но сама мысль о том, чтобы что-то туда пихать, была ей отвратительна.

В конце концов, Малыш Уолтер наклонил головку ей на плечо, и она ощутила его слюну у себя на коже – надёжный признак того, что он на самом деле надолго заснул. Она вновь положила его в манеж (с мольбой, чтобы он проспал тихо всю ночь), и тогда уже вытянула из шкафа коробку. «Лодочки мечты» – что-то из рода мощных транквилизаторов, она не знала точно, что именно – сначала притушили ей боль Вот Там Внизу, а потом затуманили все. Сэмми проспала двенадцать часов.

А теперь это.

Вопли Малыша Уолтера казались вспышками ярких лучей среди сплошного тумана. Она встала с кровати и, пошатываясь, побежала в его спальню, понимая, что чёртова колыбель, которую Фил когда-то собрал в обдолбанном состоянии, наконец-то развалилась. Малыш Уолтер хорошенько расшатал её в прошлую ночь, когда «помощники» занимались ею. Колыбель, ослабла достаточно, чтобы теперь, когда он начал в ней крутиться…

Малыш лежал на полу среди обломков. Он пополз к ней, с разбитого лба у него капала кровь.

– Малыш Уолтер! – вскрикнула она и подхватила его на руки. Обернулась, перецепилась о выломанную планку, повалившись на колено, вскочила и бросилась к ванной с рыдающим ребёнком на руках. Открутила кран, но, конечно же, ничего оттуда не потекло: нет электричества, насос не качает воду со скважины. Она ухватила полотенце, промокла ребёнку личико, увидела рану – неглубокую, хотя длинную и рваную. Останется шрам. Она вновь прижала полотенце, сильно, насколько отважилась, стараясь не обращать внимания на мучительный скулёж испуганного Малыша Уолтера. Кровь капала ей на босые ступни каплями размером с десятицентовую монету. Бросив взгляд вниз, она увидела, что её голубые трусики, которые она одела после того, как ушились «помощники», промокли грязно-пурпурным цветом. Сначала она подумала, что это кровь Малыша Уолтера. Но на внутренних поверхностях бёдер у неё тоже были потёки.