Текст книги "Под куполом"

Автор книги: Стивен Кинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 85 страниц) [доступный отрывок для чтения: 31 страниц]

– Есть какие-то замечания? – спросил Ренни.

Замечаний не было. Лишь Эндрия словно бы хотела что-то сказать, и не смогла припомнить, что именно.

– Тогда я ставлю на голосование, – произнёс Ренни. – соглашается ли совет с предложением к действующему шефу Рендольфу принять Джуниора, Фрэнка Делессепса, Мэлвина Ширлза и Картера Тибодо помощниками на ставку? Срок их службы будет продолжаться, пока не разрешится эта проклятая бессмысленная ситуация. Кто за, голосуйте, как обычно.

Все подняли руки.

– Вопрос приня…

Окончание фразы перебили два взрыва, которые прозвучали, как пушечные залпы. Все подскочили. А потом и третий выстрел, и тут уже Ренни, который проработал едва ли не всю жизнь с двигателями, понял, что это такое.

– Расслабьтесь, друзья. Это просто выхлопы. Прокашлялся генера…

Старенький генератор стрельнул в четвёртый раз и заглох. Потух свет, оставив их на мгновение в кромешной темноте. Эндрия вскрикнула.

Слева от Ренни подал голос Энди Сендерс.

– О Господи, Джим, пропан…

Ренни быстро нащупал плечо Энди и сдавил. Энди заткнулся. Едва Ренни ослабил свою хватку, как в длинный, обшитый сосновыми панелями зал, вновь вполз свет. Не яркий верхний, а тусклый свет аварийных светильников, вмонтированных по всем углам помещения. В этом тусклом свете, собранные около северного торца стола лица приобрели желтизну и постарели. Они выглядели испуганными. Даже Большой Джим Ренни имел испуганный вид.

– Без проблем, – провозгласил бодро Рендольф, однако прозвучало это у него скорее искусственно, чем естественно. – Просто бак опустел, вот и все. На городском складе полно горючего.

Энди украдкой взглянул на Большого Джима. Он едва повёл глазом, но Ренни показалось, что Эндрия заметила. Какие она может сделать из этого выводы, это другое дело.

«Она забудет обо всём уже после следующей дозы оксиконтина, – успокоил он себя. – Уже завтра утром ничего не будет помнить».

Сейчас он не очень беспокоился о городских запасах пропана – или, лучше, их отсутствии. Это дело он решит, когда возникнет насущная необходимость.

– О'кей, друзья, я понимаю, вам не меньше, чем мне не терпится убраться отсюда, поэтому давайте перейдём к следующему вопросу. Я считаю, мы должны официально утвердить Пита нашим шефом полиции, пока что временно.

– Конечно, а почему бы и нет? – произнёс Энди, утомлено так произнёс.

– Если возражений нет, – продолжил Большой Джим. – Объявляю голосование.

Они проголосовали так, как ему хотелось.

Проголосовали как всегда.

7

Джуниор сидел на крыльце большого дома Ренни на Милл-Стрит, когда на подъездной аллее вспыхнули фары отцовского «Хаммера». Джуниор был впеолне спокоен. Боль в голову не возвращалась. Энджи и Доди лежали спрятанными в кладовке Маккейнов, там с ними всё будет хорошо – по крайней мере, какое-то время. Украденные им деньги вновь вернулись в отцовский сейф. В кармане у него грелся подаренный ему отцом на восемнадцатилетие пистолет 38-го калибра с инкрустированной перламутровой рукояткой. Теперь он может и поболтать со своим отцом. Джуниор внимательно выслушает, что ему скажет Король Не Надо Наличности. Если он ощутит, что отец знает, что наделал его сын, – ему это не казалось возможным, а впрочем, отец всегда знает так много – Джуниор его застрелит. А потом развернёт револьвер против себя. Потому что ему некуда убегать, сейчас некуда. А может, и завтра тоже. На обратной дороге домой он немного задержался на городской площади, послушал, о чём там говорят люди. То, о чём там говорилось, звучало безумно, но большое зарево на южном горизонте – и чуть меньшее на юго-западном, где 117-то шоссе вело в Касл Рок – подтверждало, что в эту ночь безумие обращалось правдой.

Дверца джипа приоткрылась и захлопнулась. Отец подошёл к нему, размахивая портфелем. На вид он не казался подозрительным, сердитым или осмотрительным. Не произнеся ни слова, он сел на ступеньку рядом с Джуниором. И тогда, захватив сына этим жестом неожиданно, положил юноше ладонь на шею и ласково похлопал.

– Ты слышал? – спросил.

– Кое-что, – ответил Джуниор. – Правда, я не понимаю.

– Никто не понимает. Думаю, впереди у нас несколько трудных дней, пока все не разрешится. И мне нужно тебя кое о чём попросить.

– О чём? – пальцы Джуниора сжали рукоятку пистолета.

– Ты сможешь принять участие? Ты со своими друзьями? С Фрэнки? С Картером и тем парнем, Ширлзом?

Джуниор молчал, ожидая. Что ещё там за херня?

– Теперь шефом стал Питер Рендольф. Ему нужны несколько человек для пополнения штата полиции. Надёжных людей. Ты не против послужить помощником, пока не закончится эта хреноверть?

Джуниор едва удержался, чтобы не разразиться хохотом. Триумфальным хохотом. Или, скорее, сразу и радостным и победным. Рука Большого Джима все ещё лежала у него на затылке. Не давила. Не угнетала. Чуть ли не… гладила.

Джуниор отпустил рукоятку пистолета в кармане. Он осознал, что ему все ещё пруха – ему везёт так, как никогда не везло.

Сегодня он убил двух девушек, которых знал с самого детства.

А завтра он станет городским полицейским.

– Конечно, отец, – сказал он. – Если мы тебе нужны, мы готовы.

И впервые за последние четыре года (а, вероятно, и больше) он поцеловал отца в щеку.

Молитвы

1

Барби и Джулия Шамвей недолго говорили – не было о чём. Барби мысленно заметил, что, кроме их, машин на дороге больше нет, но за городом в большинстве окон фермерских домов горит свет. Здесь, на выселках, где хозяева всегда должны делать какую-то спешную работу, никто не возлагал больших надежд на Энергокомпанию Западного Мэна, и поэтому генераторы имели почти все. Проезжая мимо радиобашни РНГХ, они увидели пару красных огоньков, которые, как всегда, проблескивали на её верхушке. Электрифицированный крест на фасаде небольшого здания студии горел также – белый лучезарный маяк посреди тьмы. А выше него по небу, также как и обычно, с экстравагантной щедростью были рассыпаны звезды, бесконечное сияние энергии, которое не нуждалось в генераторе.

– Я иногда выбираюсь сюда на рыбалку, – произнёс Барби. – Здесь спокойно.

– Ну и как, успешно?

– Рыбы полно, но в воздухе иногда так смердит, словно грязным бельём, что не доведи Господи. То ли удобрениями, то ли ещё чем-то, но я так ни разу и не отважился отведать выловленной рыбы.

– Это не удобрения – это чистое дерьмо. Известное также как запах лицемерия.

– Извините?

Она показала на тёмный силуэт, который врезался шпилем в звёздное небо.

– Церковь Святого Христа-Спасителя. Они владеют этой станцией РНГХ, которую мы проехали. Её ещё называют «Радио Иисус», слышали?

– Конечно, я обратил внимание на этот шпиль, – пожал он плечами. – И станцию эту знаю. На неё тяжело не натолкнуться, если живёшь здесь и имеешь радиоприёмник. Фундаменталисты?

– По сравнению с ними, консервативные баптисты просто пушистики. Сама я хожу в Конго. Потому что не перевариваю Лестера Коггинса, все эти «ха-ха-ха, вот вы попадёте в ад, а мы нет», и всякое тому подобное. Кому шёлком, а кому волком, вот так. Хотя мне всегда было интересно, откуда у них есть возможность содержать такую мощную, пятидесятикиловаттную радиостанцию.

– Благотворительные пожертвования.

– Мне, наверняка, следовало бы порасспрашивать Джима Ренни, – хмыкнула она. – Он у них дьякон.

Джулии принадлежал чистенький «Приус-Гибрид», автомобиль, который, по мнению Барби, не был к лицу хозяйке чисто республиканской газеты (впрочем, полностью достойный прихожанки Первой Конгрегационной церкви). Но машина ехала почти бесшумно, и радио работало. Единственное что здесь, на западной окраине города, сигнал «Радио Иисуса» был таким мощным, что глушил почти все другое на Fm-частотах. В эту ночь они передавали какую-то ханжескую говно-музыку, от которой Барби ломило голову. Звучало это так, словно польку с сольным аккордеоном чешет какой-то оркестр страдающих от бубонной чумы.

– Почему бы вам не поискать что-то на средних волнах? – попросила она.

Он начал крутить настройку, натыкаясь лишь на пустословное ночное краснобайство, пока в конце шкалы не натолкнулся на какую-то спортивную станцию. Здесь он услышал, что перед плейофф-матчем «Маринерз»[105]105
  «Seattle Mariners» – бейсбольная команда из города Сиэтл в штате Вашингтон.


[Закрыть] и «Рэд Сокс» на их стадионе Фэнвей-Парк в Бостоне была объявлена минута молчания в память о жертвах того, что диктор назвал «коллизией в Западном Мэне».

– Коллизия, – произнесла Джулия. – Термин, вероятно, характерный именно для спортивного комментатора, хотя не так уже и много я их слышала. Можете его выключить.

Где-то через милю после того, как они проехали церковь, сквозь деревья начал проблескивать свет. За очередным поворотом дороги они въехали прямо в ослепительное сияние прожекторов, которые размером были похожи на премьерные «солнца» в Голливуде. Два были нацелены в их сторону, ещё пара – прямо вверх. Рельефно выступала каждая колдобина на шоссе. Худыми призраками казались стволы берёз. Барби охватило чувство, будто они въезжают прямёхонько в какой-то фильм-нуар конца 1940-х.

– Стоп, стоп, стоп, – вскрикнул он. – Ближе не надо. Выглядит так, словно там ничего нет, но поверьте мне, оно там есть. И оно может моментально уничтожить всю электронику вашего автомобильчика, если ещё чего-нибудь худшего не наделает.

Остановившись, они вышли из машины. Немного постояли перед её капотом, жмурясь от ослепительного света. Джулия подняла руку, прикрывая глаза.

Сразу позади прожекторов стояли нос к носу два военного фургона с коричневыми тентами. В дополнение к этому, по дороге были расставлены козлы, их лапы были закреплены мешками с песком. В темноте равномерно гудели двигатели – не один генератор, а несколько. Барби заметил толстые электрокабели, которые змеями ползли от прожекторов в лес, где за деревьями тлели другие огоньки.

– Они хотят осветить весь периметр, – сказал он и покрутил поднятым вверх пальцем, как бейсбольный судья, который сигнализирует чью-то победу. – Прожектора вокруг всего города, осветить здесь все насквозь и вверху!

– А зачем вверху?

– Чтобы предупредить об угрозе для воздушного движения. Если кого-то вдруг сюда занесёт. Думаю, сейчас они больше всего переживают за это. Но завтра воздушное пространство над Миллом будет запечатано не хуже, чем денежный мешок Дяди Скруджа.

В полосах тьмы по бокам прожекторов, однако, видимые в их отражениях, стояли с полдесятка вооружённых солдат в парадной стойке «вольно», спинами к периметру. Наверняка они услышали приближение автомобиля, как тихо бы он не гудел, однако никто не оглянулся в их сторону.

– Эй, ребята! – позвала Джулия.

Никто не обернулся. Барби от них этого и не ожидал (перед выездом, Джулия рассказала ему, что услышала от полковника Кокса), но должен был попробовать. А поскольку он знал толк в знаках различия, то и знал, как именно это сделать. Здешним шоу руководят сухопутные войска – участие Кокса подсказывало ему такое умозаключение, – однако эти ребята не принадлежали к ним.

– Эй, морпехи![106]106
  Вооружённые силы США делятся на пять боевых видов: Армия (сухопутные войска), Корпус морской пехоты, Военно-морские силы, Военно-воздушные силы, Береговая охрана; каждый вид имеет собственные спецподразделения, авиацию и т. п.


[Закрыть] – позвал он.

Безрезультатно. Барби подошёл поближе. Он уже заметил тёмную горизонтальную полосу, которая повисла в воздухе над дорогой, но пока что игнорировал её. Его больше интересовали люди, которые охраняли барьер. Или Купол. Шамвей рассказала ему, что Кокс называл эту штуку Куполом.

– Как-то удивительно видеть разведчиков из Корпуса морской пехоты дома, в Штатах, – произнёс он, подходя ближе. – Все спецоперации в Афганистане уже завершены, так надо понимать?

Безрезультатно. Он подошёл ещё ближе. Ему казалось, гравий под его подошвами так громко скрипит, что даже эхо идёт.

– Я слышал, в вашей бригаде очень много кошечек. Уже легче. Если бы здешняя ситуация выглядела бы на самом деле плохо, сюда бы наверняка прислали рейнджеров[107]107
  Разведывательные подразделения Корпуса морской пехоты и рейнджеры (спецподразделения сухопутных сил) традиционно конкурируют.


[Закрыть].

– Дрочило, – пробурчал кто-то из них.

Не очень значительный успех, но Барби повеселел.

– Бросьте, ребята, бросьте и давайте покалякаем.

Опять безрезультатно. А он уже стоял, чуть ли не вплотную к барьеру (или Куполу). Кожа у него не покрылась пупырышками и волосы не встали торчком на затылке, но он знал, что эта штука совсем рядом. Он ощущал её.

И даже видел: полоса висела в воздухе. Ему не ясно было, какого цвета она окажется при дневном свете, хотя он и догадывался, что красного, цвета опасности. Нарисована она была аэрозольной краской, и он мог поспорить на все содержимое своего банковского счета (сейчас там лежало где-то чуть больше пяти тысяч долларов), что идёт она вокруг всего барьера.

«Как петля на мешке», – промелькнула мысль.

Сжав кулак, он постучал со своей стороны по полосе, вновь услышав тот самый звук, словно по стеклу. Один из дежурных-морпехов аж подскочил.

– Не думаю, что следует… – начала Джулия.

Барби её проигнорировал. Его уже начало это бесить. Злость, которая весь день скапливалась в глубине души, получила, наконец, свой шанс. Он понимал, что не следует задрачивать этих ребят, они всего лишь пешки, но удержаться было не под силу.

– Эй, морпехи! Выручайте братана.

– Кончай, чувак.

Хоть тот, кто это сказал, даже не оглянулся, Барби понял, что именно он начальник этой весёлой кампании. Знакомая интонация, он сам когда-то такой пользовался. Неоднократно.

– У нас приказ, и лучше ты нас выручи. В другом месте, в другое время я радушно угостил бы тебя пивом или надрал сраку. Но не здесь и не в эту ночь. Что на это скажешь?

– Скажу: хорошо, – ответил Барби. – Однако, поскольку мы по разные стороны общей проблемы, мне от этого не очень радостно. – Он обратился к Джулии. – Где ваш телефон?

– Вам бы и собственный не помешал, – продемонстрировала она ему телефон. – За ними будущее.

– У меня был, – ответил Барби. – Купил дешёвку на распродаже. Почти не пользовался. Оставил в ящике, когда пытался удрать из этого городка. Он там и сейчас должен лежать.

Она вручила ему телефонную трубку.

– Номер набирайте сами. Мне надо работать. – Повысив голос, чтобы её услышали застывшие в тени прожекторного сияния солдаты, она сказала: – Я издатель местной газеты, и хочу снять несколько кадров. – И дальше продолжила ещё громче: – Особенно мне пригодятся снимки, где солдаты стоят, повернувшись спинами к городу, находящемуся в затруднительном положении.

– Мэм, я вам не рекомендовал бы этого делать, – откликнулся их командир, коренастый парень с широкими плечами.

– Остановите меня, – предложила она.

– Думаю, вы и сами знаете, что мы не можем этого сделать, – ответил он. – А стоим мы к вам спинами, потому что таков приказ.

– Господин командир, – крикнула она. – Скрутите в трубочку ваши приказы, нагнитесь и засуньте их себе туда, где очень скверное качество воздуха.

В ослепительном свете Барби увидел дивное зрелище: губы её превратились в сплошную жёсткую, безжалостную чёрточку, а из глаз брызнули слезы.

Пока Барби набирал номер с загадочным кодом, она начала снимать.

Вспышки фотокамеры выглядели тускловато, по сравнению с запитанными от генераторов прожекторами, но Барби заметил, что солдаты вздрагивают с каждым её кликом. «Наверняка им хотелось бы, чтобы на снимках не было видно их знаков различия», – подумал он.

2

Полковник Армии США Джеймс О. Кокс говорил, что в десять тридцать будет сидеть, держа руку на телефоне. Джулия с Барби приехали чуть позже, и Барби набрал номер где-то в двадцать минут одиннадцатого, однако Кокс, наверное, действительно не убирал руку с аппарата, потому что не успел телефон выдать и половину первого гудка, как бывший командир Барби отозвался.

– Алло, Кен слушает.

Хотя раздражение не покинуло Барби, он всё равно рассмеялся.

– Конечно, сэр. А я тот самый сученок, который продолжает встревать во всякие весёлые аферы.

Кокс тоже засмеялся, думая, вне всяких сомнений, что начало у них выходит хорошее.

– Как вы там, капитан Барбара?

– Я в порядке, сэр. Но, со всем моим уважением, сейчас я просто Дейл Барбара. Единственное, над чем я теперь могу капитанствовать, это гриль и глубокие сковородки в местном ресторане, к тому же у меня нет сейчас настроения болтать. Я взволнован, сэр, а поскольку вижу перед собой спины целой стаи дрочил-морпехов, которые всячески избегают того, чтобы повернуться и посмотреть мне прямо в глаза, я также ещё и весьма возмущён.

– Понимаю. Однако и вы должны кое-что понять, взглянув на это с моей стороны. Если бы те вояки могли чем-то помочь или же положить конец этой ситуации, вы видели бы их лица, а не сраки. Верите мне?

– Я слышу вас, сэр.

На ответ это было мало похоже.

Джулия все ещё снимала. Барби отодвинулся на край дороги. Отсюда он рассмотрел за фургонами большую палатку и ещё одну, поменьше – наверно, там была столовая, а также заполненную машинами стоянку. Спецподразделения расположились здесь лагерем, а ещё более многочисленные лагеря, наверняка, расположены там, где из города ведут 119-е и 117-е шоссе. Итак, это надолго. Его сердце заныло.

– Та газетчица рядом? – спросил Кокс.

– Она здесь. Снимает. И ещё, сэр, полная открытость: всё, что вы мне скажете, я перескажу ей. Сейчас я на этой стороне.

Джулия прекратила своё занятие и послала Барби улыбку.

– Понятно, капитан.

– Сэр, обращаясь ко мне таким образом, вы не заработаете себе никаких очков.

– Хорошо, пусть будет просто Барби. Так лучше?

– Да, сэр.

– А что касается того, что именно леди захочет опубликовать… ради блага жителей вашего городка, я надеюсь, у неё хватит чувства меры.

– Думаю, да.

– Но если она будет высылать свои снимки по электронной почте на эту сторону – в какие-нибудь новостные службы или, скажем, в «Нью-Йорк Таймс» – с интернетом у вас может случиться то же самое, что и с телефонными кабелями.

– Сэр, это довольно говённая игра…

– Решения принимаются людьми выше моего уровня зарплаты. Я лишь ретранслятор.

Барби вздохнул.

– Я ей скажу.

– Что вы мне скажете? – спросила Джулия.

– Если вы будете стараться передать куда-то ваши снимки, они могут целый город лишить доступа к интернету.

Джулия показала рукой жест, который у Барби слабо ассоциировался с симпатичными леди республиканских убеждений. Он вновь вернулся к телефонному разговору.

– Как много вы мне расскажете?

– Всё, что сам знаю, – ответил Кокс.

– Благодарю, сэр.

Хотя у Барби были большие сомнения в отношении искренности Кокса по всем вопросам. Вояки никогда не рассказывают всего, что знают. Или, как им кажется, что знают.

– Мы называем эту вещь Куполом, – сказал Кокс. – Но это не Купол. Во всяком случае, оно нам таким не кажется. Мы считаем, что это такая капсула, стенки которой точно совпадают с границами города. Говоря точно, я именно это имею в виду.

– А вам известно, насколько эта вещь высока?

– Похоже, что поднимается она на сорок семь тысяч футов с небольшим[108]108
  47 тыс. футов – 14325,6 г.


[Закрыть]. Нам не известно, верхушка у неё круглая или плоская. Пока что, по крайней мере.

Барби промолчал. От удивления.

– А что касается размеров вглубь… неизвестно. Сейчас нам лишь известно, что глубже сотни футов. Это та глубина, до которой уже дорылись на границе между Честер Миллом и тем поселением, которое лежит на север от вашего города.

– ТР-90, – собственный голос показался Барби каким-то бесцветным, апатическим.

– Между прочим, мы начали в гравийном карьере, который уже имел футов сорок глубины или около того. Я видел спектрограммы, от которых разум закипает. Длинные пласты метаморфической породы разрезаны прямо насквозь. Пропасти нет, но можно заметить сдвиг там, где немного опустилась северная часть геологического пласта. Мы проверили сейсмографические записи метеостанции в Портленде, и вот что. В одиннадцать сорок четыре утра был зафиксирован толчок, 2,1 балла по шкале Рихтера. И вот тогда-то это и случилось.

– Чудесно, – заметил Барби, надеясь, что прозвучало это саркастически, но чувство шока, ошеломления не позволяли ему быть в этом уверенным.

– Все это ещё не окончательные данные, но убедительные. Конечно, изучение проблемы только началось, но уже сейчас похоже на то, что вглубь эта штука идёт на столько же, насколько и вверх. И, если высота у неё пять миль…

– Как вы это узнали? Радаром?

– Отнюдь. Эту вещь не видно на радаре. Нет способа её опознать, пока на неё не натолкнёшься, или пока не приблизишься вплотную. Человеческие жертвы, когда она устанавливалась, оказались удивительно скромными, но мёртвых птиц вдоль контура до черта. И внутри, и снаружи.

– Я знаю. Я их видел. – Джулия уже закончила свои съёмки и стояла рядом, слушая, что говорит Барби. – И как вы узнали о высоте. Лазеры?

– Нет, они тоже проходят насквозь. Мы использовали ракеты с холостыми боеголовками. С четырёх дня из Бангора начали совершать регулярные вылеты «Ф-15А»[109]109
  «F-15A» («Eagle» – «Орёл») – тактический истребитель четвёртого поколения, на вооружении с 1976 года.


[Закрыть]. Удивительно, что вы их не слышали.

– Я, может, и слышал что-то такое, – произнёс Барби, – но мой мозг был занят другим… Самолётом. Лесовозом. Людьми, которые погибли на шоссе 117. Теми удивительно скромными человеческими жертвами.

– Они рикошетили и рикошетили… и тогда, выше сорока семи тысяч футов – вжик-вжик! – начали пролететь. Между нами говоря, я даже удивлён, что мы не потеряли никого из наших акробатов-лётчиков.

– А они уже пролетали над этой штукой?

– Менее двух часов назад. Миссия прошла успешно.

– Кто это сделал, полковник?

– Мы не знаем.

– Это наши? Это какой-то научный эксперимент вышел не тем боком? Или это, Господи спаси, какое-то испытание? Вы обещали мне правду. Вы задолжали правду этому городу. Люди здесь уже очень напуганы.

– Понимаю. Но мы здесь ни при чём.

– А разве вы сказали бы, если бы это было не так?

Кокс поколебался. Когда он заговорил снова, голос его звучал тише.

– У меня есть надёжные источники в моём департаменте. Кто-то только перданёт в Службе безопасности, а нам уже слышно. То же самое в отношении Девятой Группы в Ленгли[110]110
  Городок в штате Виржиния, где расположена штаб-квартира ЦРУ.


[Закрыть] и пары других контор, о которых вы никогда даже и не слышали.

Вполне вероятно, что Кокс говорил правду. Однако не менее возможным было и противоположное. Он полностью отвечал собственному призванию, наконец; если бы его поставили дежурным здесь, среди холодной осенней тьмы в строю этих дрочил-морпехов, Кокс точно так же стоял бы спиной к городу. Ему бы это не нравилось, но приказ есть приказ.

– Есть ли надежда, что это какой-то природный феномен? – спросил Барби.

– Такой, который полностью повторяет контуры города? Каждый поворот и каждую сраную щёлку? Как вы думаете?

– Моё дело спрашивать. Эта штука проницаема? Вы знаете?

– Вода проникает, – сказал Кокс, – хотя и понемногу.

– Как такое может быть?

Впрочем, он сам видел, как удивительно ведёт себя вода; вместе с Джендроном они это видели.

– Откуда нам знать? – в голосе Кокса послышалось раздражение. – Мы работаем с этим всего лишь каких-то двенадцать часов, даже меньше. Здесь так радовались, так хлопали друг друга по плечам, когда только вычислили, на какую высоту эта вещь поднимается. Со временем и что-то новое прояснится, но пока что мы просто не знаем.

– А воздух?

– Воздух проникает лучше. Мы установили пункт мониторинга там, где ваш город граничит… ммм… – Барби расслышал шелест бумаг, – с Харлоу. Там уже провели, как они это называют, «продувочные тесты». Думаю, так измеряется соотношения между количеством того воздуха, который проникает, и того, что отскакивает. В любом случае, воздух проходит, и намного лучше воды, хотя научные работники говорят, что всё равно не полностью. Это очень сильно повлияет на вашу погоду, друг, хотя пока что никто не в состоянии сказать, в какую сторону. Черт, возможно, Честер Милл превратится в Палм Спрингс[111]111
  Palm Springs («Пальмовые источники») – основанный в 1896 году город в Южной Калифорнии в горной пустыне Коачелла, в 1970-х г.г. перед тем почти опустевший город начал стремительно превращаться в модный курорт.


[Закрыть], – рассмеялся он, однако довольно натянуто.

– А твёрдые частички? – Барби подумал, что ответ на этот вопрос ему известен.

– Вообще никак, – возразил Кокс. – Твёрдые частички не проникают. По крайней мере, нам так кажется. И, несомненно, вам следует знать, что так происходит в обоих направлениях. Если твёрдые частички не проходят внутрь, не выходят они и наружу. Это означает, что автомобильные выхлопы…

– Тут некуда далеко ездить. От края до края Честер Милл разрастается разве что на четверть мили. А по диагонали… – он глянул на Джулию.

– Семь. Не больше, – подсказала она.

Кокс продолжал.

– А ещё у нас не думают, что выбросы мазутных обогревателей будут представлять большую проблему. Думаю, в городе каждый имеет хорошую и дорогую отопительную систему такого типа – в Саудовской Аравии в эти дни все машины ездят с наклейками на бамперах, где написано «Сердцем я с Новой Англией», – но современные мазутные обогреватели нуждаются в электричестве для обеспечения регулярной искры зажигания. С запасами горючего у вас должно все обстоять благополучно, поскольку отопительный сезон ещё не начинался, хотя у нас считают, что много пользы оно вам не принесёт. В продолжительном измерении, то есть, принимая во внимание загрязнение воздуха.

– Вы так думаете? Приезжайте сюда, когда здесь около тридцати ниже нуля и ветер дует так, что… – на мгновение он замолчал. – А ветер будет дуть?

– Нам это неизвестно, – сказал Кокс. – Спросите у меня завтра, и тогда, возможно, у меня появятся, по крайней мере, хоть какие-то теоретические соображения.

– Мы можем палить дрова, – сказала Джулия. – Передайте ему.

– Мисс Шамвей говорит, что мы можем палить дрова.

– Там у вас люди должны быть осторожными с этим, капитан Барбара… Барби. Конечно, деревьев у вас более чем достаточно и никакого электричества не нужно для её зажигания и поддержания горения, но горение дров производит сажу. Черт пробери, производит канцерогены.

– Отопительный сезон здесь начинается… – Барби посмотрел на Джулию.

– Пятнадцатого ноября, – подсказала она. – Около этого.

– Мисс Шамвей говорит, что в середине ноября. Итак, пообещайте мне, что вы ещё до того времени решите эту проблему.

– Я могу сказать только, что мы будем работать над этим, как бешеные. Сейчас мне нужно завершать наш разговор. Учёные – по крайней мере, те, которых мы уже успели подключить – все соглашаются с мнением, что мы имеем дело с каким-то силовым полем…

– Прямо тебе «Стар Трюк», – произнёс Барби. – Телепортируй меня, Снотти[112]112
  «Телепортируй меня, Скотти» – фраза, которую, часто говорит герой фантастического сериала «Стар Трек» капитан Кирк, обращаясь к главинженеру космического корабля Монтгомери Скотта, это выражение стало таким же популярным в реальной жизни, как прибаутка Шерлока Холмса «Элементарно, Ватсон»; вот только Барби вместо Скотти проговаривает Снотти, что означает «наглец», и «трюк» вместо «трек».


[Закрыть].

– Извиняюсь?

– Да ерунда. Продолжайте, сэр.

– Они все соглашаются с тем, что силовое поле возникло не само по себе. Его должно генерировать что-то рядом или в его центре. Наши ребята думают, что центр – это самое вероятное. «Это как рукоятка зонтика» – так один из них высказался.

– Вы считаете, что это работа кого-то внутри?

– Мы не исключаем такую возможность. Но, на наше счастье, в городе мы имеем отмеченного наградами офицера…

«Бывшего, – подумал Барби. – А награды ушли на дно Мексиканского залива полтора года назад». Однако, похоже, что срок его службы продлён, нравится это ему самому, или нет. Гастроли продлены по требованию публики, как это говорят.

– …чьей специализацией в Ираке была охота на фабрики по производству взрывчатки Аль-Каиды. Их обнаружение и ликвидация.

Итак, просто какой-то генератор. Ему припомнились все эти генераторы, мимо которых они проехали, добираясь сюда с Джулией Шамвей, те, что гудели в темноте, вырабатывая тепло и свет. Пожирая ради этого пропан. Он осознал, что теперь пропан и аккумуляторы, даже больше чем еда, становятся в Честер Милле золотым стандартом. Однако он понимал: люди однозначно будут жечь дрова. Когда похолодает и закончится пропан, они будут сжигать много дров. Стволы, веточки и сучья. И им будут до сраки все эти канцерогены.

– Этот генератор едва ли похож на те, которые работают этой ночью в вашем закоулке нашего мира, – произнёс Кокс. – Машина, которая способна создавать такое… мы не знаем, на что она может быть похожа или кто её мог построить.

– Но наш Дядюшка Сэм желает такую машинку себе, – подхватил Барби. Телефон в его руке мог вот-вот треснуть, так крепко он его сжимал. – И это является приоритетной задачей, не так ли? Сэр? Потому что такая машинка способна изменить мир. Жители этого города – вопрос абсолютно второстепенный. Фактически, второстепенные потери.

– Ох, только не надо мелодраматизма, – отрезал Кокс. – В данном случае наши интересы совпадают. Найдите генератор, если он там находится. Отыщите его, как вы разыскивали фабрики по производству взрывчатки, и заставьте его перестать работать. Вот и конец проблеме.

– Если он здесь есть.

– Если он там, значит все о'кей. Вы попробуете?

– А разве у меня есть выбор?

– Мне так не кажется, но я кадровый военный. Для нас свободы выбора не существует.

– Кен, это реально какие-то сраные противопожарные учения.

Кокс не спешил с ответом. Хотя на той стороне линии застыла тишина (не считая едва слышного гудения, которое могло указывать на то, что разговор записывается), Барби почти физически ощущал, как тот размышляет. Наконец он произнёс:

– Так и есть, но тебе же, сученок, всегда достаётся самое пахучее дерьмо.

Барби рассмеялся. Не было сил удержаться.