Текст книги "Волшебство, Магия и Колдовство. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Стас Бородин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 34 страниц)

Глава 6.

Серты вызвались проводить нас до самого Лемнарка. Они иногда скакали рядом, и я любовался смуглыми мускулистыми воинами, демонстрировавшими чудеса вольтижировки.

Вместо седел, они использовали звериные шкуры, вместо шпор и стремян собственные колени. Иногда молодой воин становился ногами на круп коня и подолгу скакал стоя. Иногда воин на ходу спрыгивал на землю и бежал наравне с конем, держась за гриву.

Скакуны сертов походили на наших низкорослых лошадок, но характеры у них были абсолютно разные. Наши были покладистые и спокойные, тогда как кони сертов были буйными и игривыми как щенята. Они то и дело пускались наперегонки, страшно веселя своих наездников, брыкались, подпрыгивали, падали на землю и катались в пыли.

Всадники, словно угадывая малейшую перемену в настроении своих питомцев, мгновенно реагировали на любую проказу. Они либо соскакивали на землю, либо перепрыгивали на коня товарища, либо сами пускались вдогонку, крича и улюлюкая. Было утомительно даже просто смотреть на эту нескончаемую чехарду!

– Ну и клоуны, – усмехнулся Аш. – Наша кавалерия растоптала бы их в мгновение ока.

На второй день путешествия с сертами мы заметили группу всадников наблюдающих за нами с вершины холма. Наши компаньоны мигом выстроились клином и бросились в атаку.

Только что они были рядом с нами, один удар сердца, и они уже скрылись вдали.

– Будь я проклят, – завопил Аш. – Давайте их догоним!

Мы пришпорили своих скакунов и помчались во весь опор. Как мы не спешили, но все равно опоздали.

На вершине холма серты уже грабили убитых. Вся земля была завалена трупами. Я насчитал три десятка, в то время как в отряде сертов было всего лишь десять мальчишек и вождь.

– Ату Танака великий воин, – закричал Аш, когда мы приблизились к старику, снимавшему скальп с вражеского предводителя.

Ату Танака одарил нас ослепительной улыбкой и указал на мертвецов окровавленным ножом.

– Проклятые Ашравы, они воровали наших лошадей! – вождь выглядел довольным. – Их скальпы ничего не стоят, постелю их своим собакам!

Мальчишки серты весело сгоняли лошадей в табун.

– Это главное богатство в степях, – пояснил Маш. – И нет страшнее преступления, чем украсть лошадь.

Сертами можно было восхищаться, можно было их ненавидеть. Настоящие дети равнин, они слушались лишь вождя и духов. Кроме боевых операций они никогда ничего не планировали. Жили одним лишь днем, одним лишь часом.

Они любили рассказы и песни, они могли слушать байки Маша часами и безудержно хохотать над шутками Аша.

– Я каждый раз просыпаюсь, и не верю, что все еще жив, – сообщил мне как то утром Аш. – Особенно меня пугает сынишка вождя!

Маленький Ат Танака иногда общался с духами. Он вытягивался на земле, закрывал глаза и пускал духов в свое тело. Оно начинало трястись и изгибаться, из его рта выступала пена, а из горла рвались жуткие нечленораздельные крики.

Серты внимательно наблюдали за маленьким воином и когда духи покидали его тело, терпеливо ждали. Иногда мальчик собирал их в круг и рассказывал о том, что увидел в другом мире.

– У мальчика нехорошая болезнь, – шепотом сказал Маш. – Я видел такое раньше. В Лие его наверняка бы вылечили, но эти варвары думают, что это священный дар, так что об этом лучше даже не заикаться. Перережут горло, а мальчишке скормят печень!

Ночью, у костра, Ат Танака подсел ко мне. Он не выглядел жестоким воином серта, которым старался казаться при свете дня. Его коса была расплетена, а в руках не было оружия.

– Скажи мне, нишшин, каково это обладать Слезой Сердца? – спросил он.

Я даже не знал что ответить. Для меня амулет не имел никакого мистического значения, это был просто драгоценный камень.

– Ты сам этого не знаешь, – ответил он за меня. – Помни, нишшин, в этом камне спит великая сила! Она заговорит с тобой однажды, и весь мир изменится.

Глядя на догорающие угли, я пытался проникнуть в скрытый смысл слов мальчика, и думал о том, был ли он вообще в его словах. Быть может он и на самом деле всего лишь несчастный больной ребенок?

– Духи мне сказали, что ты добыл Слезу Сердца в бою, – продолжил Ат Танака. – Они сказали, что прежде она принадлежала Двуликому, разрушителю жизни. Камень выбрал тебя. Он увидел в тебе свое будущее.

От мальчика исходила какая-то сила, у меня даже волоски на руках встали дыбом, настолько осязаемой она была. Она как одеяло, окутывала его с ног до головы, иногда вырываясь вперед могучими протуберанцами.

Когда один из таких выбросов коснулся меня, я едва не лишился чувств. На миг стало трудно дышать, и я начал ловить воздух ртом, как выброшенная на берег рыба.

Ат Танaка улыбнулся и положил руку мне на плечо.

– Не бойся, это духи степей. Они знают тебя, они любят тебя, – тихо произнес он. – Они благословляют тебя, мой друг.

Маленький воин встал и беззвучно растворился в ночи. Я еще долго сидел у прогоревшего костра, глядя на мерцающие угли и на фигуры спящих друзей.

Дыхание реки мы почувствовали издалека. Серты с веселым гиканьем припустили вперед, оставив нас далеко позади.

Уму было непостижимо, сколько кочевники успевали всего сделать. Мы все время скакали вперед, не отвлекаясь и не останавливаясь, стараясь как можно скорей пересечь негостеприимные степи. Серты появлялись то справа от нас, то с лева. Вот они погнались за пятнистыми ланями, а вот они уже сидят у костра и жарят мясо.

Через несколько минут они уже обгоняют нас и затевают какую-то дикую игру, перекидывая друг другу череп только что съеденной лани.

Иногда мне казалось, что они подчинили себе время и живут совершенно отдельно от нас, в каком-то другом временном потоке. Они успевали сделать намного больше, чем мы, они двигались быстрее, чем мы, не удивительно, что так же быстро менялось и их настроение.

– Какое счастье, что их племя совсем маленькое, – поделился со мной Маш. – Иначе они давно бы покорили весь мир!

– Такая серьезная задача им не по зубам, – усмехнулся Аш. – Для них это слишком скучное дело. Они бы очень скоро все забросили и побежали бы купаться в речке!

Мы стояли на берегу и смотрели, как беззаботно серты плещутся в реке. Однако один воин не принимал участия в веселье, он стоял на крупе лошади, сложив руки на груди, и зорко глядел по сторонам.

– Они всегда оставляют часового, – заметил я. – Будто им есть чего бояться!

– Все правильно, – хмыкнул Маш. – Осторожное животное всегда живет дольше.

На закате серты с нами простились. Они оставили нам приличный запас мяса и хмельной варры. Я избегал этого напитка, но скауты нашли его превосходным.

– Варра это напиток богов, – доверительно сообщил Аш. – Не та виноградная дрянь, что продают в городе. Ее делают из молока лучших кобылиц. Напитку передается их игривость и легкость. После него не трещит голова как от самогона, а кровь в жилах бежит так быстро, что самый быстрый серт за тобой не угонится!

– Ты забыл, – Маш в свою очередь приложился к бурдюку. – Что после пары глотков даже самые уродливые девушки становятся настоящими красавицами!

– Волшебное зелье! – закивал Аш.

Скауты засмеялись, любовно поглаживая бурдюк с варрой.

Паромщик нас сразу заприметил и принялся пинками будить своих работников. Те мигом вскочили на ноги и дружно потянули веревку, направляясь к нашему берегу.

– Как-то раз мы спустились по Адуве на плоту, – сообщил Маш. – В этом месте она широкая и спокойная. Видишь, течение почти не мешает паромщикам. А полдня вниз по течению, и ты ее не узнаешь! Сплошные пороги да стремнины!

– До сих пор удивляюсь, как мы живы остались! – поддакнул Аш.

Веселые парни паромщики затянули удалую песню на неизвестном мне языке.

Наши лошадки чинно стояли у коновязи и жевали овес. Маш торговался с хозяином за перевозку, а Аш сняв сапоги, свесил босые ноги в воду и во всю глотку подпевал.

Я смотрел, как удаляется от нас степной берег. Море голубоватых холмов покрытых колышущейся травой и многоцветными россыпями диких цветов. Как же успела мне полюбиться вольная жизнь среди бескрайних горизонтов! Степные обитатели и удивительное племя сертов! И вот я, добровольно, направляюсь в дальние края, чтобы в очередной раз променять степную вольницу на душные городские улицы и пыльные книги.

Мне казалось, что я бегу от своего счастья, оставляю за спиной все, что так мне полюбилось. Ради чего? Кто мог мне дать ответ, стоило ли оно того?

Я задумался над словами маленького воина серта говорящего с духами. О какой силе заключенной в Слезе Сердца он говорил? Почему камень выбрал именно меня? Я очень надеялся, что Академия Волшебства в Пааре, сможет дать ответы на все мои вопросы.

– Что, брат, приуныл? – Аш подошел ко мне, оставляя мокрые следы на досках. – Завладела тобой степь? Можешь не отвечать, сам вижу что завладела.

Он встал рядом, положил большие сильные руки на перила, и тоже принялся вглядываться в удаляющийся берег. Сумерки быстро сгущались и мы уже ничего не могли разглядеть.

– Как ты думаешь, – спросил я. – Они уже далеко?

– Серты? – Аш пожал плечами. – А кто их знает. Может уже скрылись в далекие дали, а может, сидят на берегу, да глядят на нас. Пьют варру и смеются!

Я вздохнул и сел на корточки, опустив руки в холодную воду. Побрызгал себе в лицо, чтобы никто не заметил моих слез.

– Э, брат, – вздохнул Аш. – Да ты совсем скис! Не переживай, вернешься ты еще в свои степи. Будут тебе еще и ночные дозоры, и отравленные стрелы, и раздувшиеся на солнце трупы!

– Ты не понимаешь, Аш, – вздохнул я.

– Почему же, прекрасно понимаю, – возразил скаут. – Не смотря на все беззаконие и ужасы, что ожидают нас в степи на каждом шагу, на смерть, таящуюся под каждым кустом и в каждом овраге, меня тоже неудержимо тянет туда. Туда, где земля смыкается с небом и только звезды указывают направление, не давая нам провалиться в небеса!

Я застыл с раскрытым ртом, не веря своим ушам. Оказывается, у грубияна Аша была душа поэта!

– Вот он тебя и раскусил, – к нам подошел Маш. – Когда-то нашего друга звали Анеш Амаш, и был он придворным поэтом. Когда он попал к нам, он был не многим старше тебя, но степи его тоже околдовали, и больше никогда не отпускали...

Это имя мне было известно так же хорошо как и его стихи! Его часто сравнивали с поэтами древности, а о его исчезновении рассказывали легенды!

– Ну вот, – улыбнулся я. – Одной легендой меньше. Теперь я знаю, что любимца дворцовых дам не унес дракон!

Аш презрительно фыркнул и усмехнулся.

– Я бы предпочел, чтобы меня сожрал дракон, чем оставаться с этими вашими дамами!

Лемнарк оказался небольшим опрятным городком на берегу Адувы. Стены ему заменял частокол, на невысоких башенках скучали часовые в кожаных доспехах и железных шлемах. Со стороны реки стен не было, только ряды причалов и барж груженых лесом. Чуть дальше на плотах стояли бородатые лесорубы. Ловко орудуя баграми, они сбрасывали в воду огромные древесные стволы и направляли их вниз по течению.

– Иногда они соревнуются в гонках на бревнах! – Маш покрутил пальцем у виска, намекая, что у лесовиков не все в порядке с головой. – Оседлают бревно, берут багор в руки и вперед, через все теснины и пороги!

– Надо признать, что храбрости им не занимать! – кивнул Аш. – Бородачи крепкие парни!

Маш отправился узнавать о ближайшем караване в Исмаргу, а мы с Ашем остановились на постоялом дворе и принялись подчищать миски с кашей, да с таким аппетитом, что вокруг собралась небольшая толпа.

– Глянь, какой мальчонка голодный, – посочувствовал один из бородачей. – Кожа да кости!

– Не кормют их, поди, человеческой едой! – согласился другой. – Слыхал я, что они там только лошадиное молоко пьют, да козий сыр грызут!

– Виш, как каша наша им понравилась! – восторгался третий. – Поди, такой в жизни не едывали!

– Кушай, кушай, малец, – подбадривал меня хозяин. – Я те еще подложу.

Мы с Ашем переглянулись, забавные были эти лесовики! Все как на подбор широкоплечие великаны, хоть сейчас в гвардию записывай! Ручищи как кувалды, рубахи прямо трещат на мускулистых телах.

Я посмотрел на топоры стоящие в углу рядком и подивился их размерам.

Один из лесовиков сел рядом с нами на скамью.

– Хороша каша? – спросил он, как бы ненароком.

– Хороша! – в тон ему ответил Аш. – Вот бы еще сыра козьего, да молока кобыльего!

Лесовик отпрянул, словно его ударили.

– Зачем же кашу портить? – спросил он обиженно. – Вы вот еще блинов с крольчатиной попробуйте! И квасу! А вашей еды у нас нету...

Мы засмеялись, лесовики тоже заулыбались.

– Сразу видно, добрые парнишки, – сказал пожилой лесовик. – Смех у них хороший, звонкий!

– Ага, и по нашему смешно гутарют, а не на тарабарщине, шишлы -мышлы, что не понятно их совсем!

Люди это были замечательные! Добрые, простые и очень жизнерадостные. Они, в конце концов, оставили нас в покое и потихоньку разошлись по своим делам. Я поделился с Ашем своими соображениями, на что он только хмыкнул.

– Это лесовики такие, они народ простой! Но ты еще ничего не видел, брат, так что не суди поспешно.

Вернулся Маш, и выглядел он расстроенным.

– Я был в квартале торговцев, – доложил он. – Ближайший караван в Исмаргу выйдет только через неделю, после праздника Поклонения Предкам. Так что спешить нам некуда.

– Но может быть это и к лучшему? – возразил я. – Зато мы увидим праздник. Мне бы хотелось познакомиться поближе с этими замечательными людьми.

Однако скауты не выглядели счастливыми, им совершенно не хотелось оставаться на праздник и тем более торчать в Лемнарке целую неделю.

– Мы сдохнем тут от скуки, – вздохнул Аш. – После того как допьем свою варру!

– И праздники у них поганые, – кивнул Маш. – Вот же не повезло!

Я в душе только посмеялся над своими товарищами. Раз уж мы сюда попали, я был обязан как следует тут все разведать!

Лемнарк был маленьким городком, и постоялый двор тут был всего один. Однако он был довольно большим, так что для каждого из нас нашлась отдельная комната. Скауты, тем не менее, предпочли одну комнату на двоих, чем очень повеселили хозяйку.

Усевшись у окна, я смотрел на освещенные светом факелов улицы, наблюдая за неспешной городской жизнью. Дровосеки возвращались с работы по одному и группками. Они несли свои исполинские топоры на плечах так, словно те ничего не весили. Их рубахи были пропитаны потом, а в волосах застряли щепки и листья.

– Отдыхай, – буркнул Маш, опуская мои сумки на пол. – И не забудь запереть дверь, перед сном!

Горожане шарахались от лесовиков как от прокаженных, но те, казалось, не обращали на это никакого внимания. Здоровяки не спеша спускались к реке и, сбросив одежду, долго плескались в черной воде. Потом к берегу вышли их дочери и жены, которые несли чистые одежды и полотенца. Я нашел это зрелище очаровательным.

Женщины лесовиков заметно отличались от горожанок. Они были высокими и стройными, с длинными светлыми волосами, заплетенными в косы, и украшенные белыми цветами.

Обычные горожане не отличались богатырским сложением, а их женщины на фоне великолепных лесных дев казались замарашками. Мне почему-то показалось, что горожане не просто сторонились лесовиков, но еще и не недолюбливали их. Все это я приписал элементарной зависти. И ведь было чему позавидовать!

С восторгом я наблюдал, как какой-то лесоруб посадил себе на плечи двух светловолосых красавиц, легко взобрался вверх по скользкому травянистому склону.

Девушки хохотали, держась за его растрепанные волосы, а он то и дело делал вид, что вот-вот поскользнется и упадет. Все это выглядело очень смешно.

Спать я пошел в хорошем настроении и впервые за много дней проспал рассвет. Утро было тихим. Не было обычного для Лие уличного шума. Не кричали торговцы, не громыхали телеги, не плакали дети.

Я спустился вниз и нашел своих друзей сидящих за столом с кружками. Они пили квас.

– Садись, брат! – пригласил Аш. – Испробуй местного пойла! Говорят, что его делают из прокисшего хлеба!

Мне почему-то не хотелось напитка из прокисшего хлеба, и я попросил молока.

– А почему в городе так тихо? – спросил я, пригубив кружку.

– Так все лесорубы с утра пораньше ушли на работу, – пояснил Аш. – До вечера город будет почти пуст. Местных тут не так много, ведь мало кто захочет жить с лесовиками. Разве что те, кто кормится за их счет!

– Да уж, – крякнул Маш. – И пить это пойло!

Друзья мои явно были не в духе. Я оставил их на постоялом дворе, в компании друг друга, а сам отправился на разведку.

Улицы были чисто выметены, а воздух пах свежеспиленным лесом и древесной смолой.

За постоялым двором начинались бесконечные склады. Повсюду были уложены штабеля досок, рассортированных по породам и возрасту древесины. На каждом штабеле висела дощечка с подробной информацией и адрес хозяина.

На мой взгляд, Лемнарк был типичным торговым городом. Аккуратный, с порядочными и приятными жителями, он производил самое положительное впечатление.

Здесь было скучно, однако в этом не было ничьей вины. У лесовиков просто не оставалось времени на развлечения, ведь работали они от рассвета и до заката. Честная и тяжелая работа.

Я спустился к воде, вышел на пристань и залюбовался рядами древесных стволов аккуратно связанных и приготовленных для сплава. Было просто поразительно, насколько педантичными были лесовики, и насколько все было продумано и аккуратно выполнено.

– Вы к нам надолго? – раздался голос у меня за спиной. Обернувшись, я увидел стройную светловолосую девушку, балансирующую на одной ноге. Она внимательно разглядывала задранную к верху босую ступню, время от времени шевеля грязными пальцами.

– До праздника, – ответил я. – Потом мы отправимся с караваном в Исмаргу.

– Понятно, – вздохнула девушка. Она попыталась опустить ногу на землю и охнула. – Вот так не повезло!

– Вы ушиблись? – я поспешил к ней на помощь.

– Заноза, – пояснила она.

Я помог ей опуститься на землю. Она села, неловко отставив пораненную ногу.

– Позвольте, я помогу, – сказал я и, не дожидаясь ответа, склонился над ее ступней.

Девушка была очень красивой. Огромные голубые глаза глядели на меня так доверчиво, словно мы были уже сто лет знакомы, а не увидели друг друга минуту назад. Она отбросила соломенные пряди со лба и тоже наклонилась, чтобы посмотреть. Наши щеки соприкоснулись, и я почувствовал, что заливаюсь краской.

Ее волосы приятно пахли, ветер подхватил одну из прядей и бросил мне в лицо. Я задохнулся. Сердце билось у меня в груди как перед битвой, а ее маленькая мягкая ступня все еще была у меня в руках.

– Вы видите что-нибудь? – спросила она.

Я склонился пониже и действительно увидел занозу. Попытался ухватить ее ногтями, но не сумел, слишком глубоко она вонзилась в нежную кожу.

– Может быть немножко больно, – предупредил ее я.

– Я потерплю, – успокоила она меня.

Тогда я склонился над ступней, провел по ней языком, нащупывая занозу и слегка сдавив кожу пальцами, вытащил ее зубами.

– Ой, – пискнула девушка. – Так быстро? Я даже не успела испугаться!

Я ничего не ответил. Не потому что мне нечего было сказать, просто я сам испугался своей внезапной дерзости и храбрости. Слова застряли у меня в горле, и я сумел выдавить только нечленораздельный звук и всплеснуть руками.

– Как это у вас ловко получилось! – она осторожно перенесла вес своего тела на пораненную ногу и засмеялась. – А я уже представила, как мама будет ковырять мне ногу вот такенной иголкой!

Она развела руки в стороны, демонстрируя размеры воображаемой иглы.

Как оказалось, девушку звали Илаа, и мы просидели на пристани до позднего вечера.

Скауты изнывали от скуки. Они уже допили варру и попробовали местного пива. Теперь у них болели головы, что никак не способствовало хорошему настроению.

Аш встал со скамьи и плеснул себе в лицо холодной водой.

– Видел вчера папашу твоей девчонки, – сообщил он. – Он шпионил за вами из кустов. Топор у него, надо сказать, особенно здоровый. А сегодня утром, вижу, точит его на крылечке. И в лес он тоже не пошел!

– Ты что, припугнуть меня решил? – я усмехнулся. Отца Илаа я тоже заметил, недаром же я был скаутом.

– А что тебя пугать? – Пожал плечами Аш. – Ты сам должен все понимать. Девушка, чужак, батяня с топором. Что может хорошего выйти из этого треугольника?

– Между нами ничего не было, – успокоил я товарища. – Даже если бы я попытался, ничего бы не вышло.

– А ты у Аша спроси что – и куда, – посоветовал Маш. – Он по этому делу мастер!

– Вы меня не поняли, – я уже не мог сдерживаться и засмеялся. – Я знаю, что и куда, просто Илаа будет участвовать в празднике Поклонения Предкам, а так, я ей очень понравился!

Лица скаутов стали белее мела, они вытаращились на меня, словно ожидая продолжения рассказа.

– Чего это вы? – меня душил смех. – Имею я право понравиться девушке?

– Погоди, – Маш отмахнулся. – Ты хочешь сказать, что она девственница?

– Конечно девственница! – перебил ее Аш. – Раз ее выбрали для праздника!

– Тьфу, – сплюнул Маш. – Так вот почему ее отец за вами приглядывает!

Я, как не старался, не мог понять, к чему эти двое клонят. Они, похоже, прекрасно понимали друг друга, а вот меня просвещать не торопились.

Это мне совсем не понравилось.

– Рассказывайте! – потребовал я. – Вижу по вашим физиономиям, что что-то не так!

– Видишь ли, – Маш подсел ко мне на лавку. – Дело в том, что мы уже один раз имели честь присутствовать на празднике Поклонения Предкам.

– И нам это совсем не понравилось! – скривился Аш. – Более отвратительного и богопротивного зрелища видеть нам еще не доводилось!

У меня, как всегда, когда опасность близко, быстрее забилось сердце. В кончиках пальцев рук я почувствовал противное покалывание.

– Рассказывайте! – я чуть не закричал.

– Не так быстро, парень, – осадил меня старый скаут. – Прежде всего, не забывай что мы в гостях. У этого народа свои обычаи, которые могут нам не нравиться, но они уже много веков им следуют и ничего изменять не собираются.

– Ага, – поддержал его Аш. – Видишь, местным тоже не очень нравится жить по соседству с лесовиками, да деваться некуда. Они их кормят и поят. На торговле древесиной весь край стоит.

– Ну, да не только в торговле дело, – заметил Маш. – Ты видел, какие лесовики здоровые, а какие местные мелкие? Куда им против лесорубов! Поговаривают, что предки лесовиков поклонялись огромному дубу, но в него ударила молния и спалила ихнего истукана дотла. Тогда они снялись с насиженных мест и отправились искать нового бога. Обошли все леса, но так никого и не нашли.

Маш встал со скамьи, приоткрыл дверь и выглянул в коридор, проверяя, не подслушивает ли кто.

– Говорят, что они поклонялись Мистар, только по-ихнему это звучит Митраа, – Маш понизил голос до шепота.

– Как могут такие славные люди поклоняться Властителю Лжи? – я не верил своим ушам. – И Илаа примет участие в их церемонии?

– Она же сама тебе об этом сказала, – напомнил Аш.

– Не верю! – я мотнул головой. – Это просто невозможно!

– В этом мире все возможно, ты уж извини, – Аш сел рядом со мной положив руку мне на плечо. – Тебе еще многое предстоит узнать! Во многом придется разочароваться.

– У нее какие-то планы на мой счет? – удивился я. – Она что-то планирует мне сделать?

– Ну что ты, – успокоил меня Маш. – Я уверен, что девочка зла тебе не желает, просто ей очень не хватает общения. Вот и прилипла к тебе как банный лист.

– А она ничего не говорила на счет праздника? – спросил Аш.

– Говорила, что это очень важный праздник, что его проводят каждые три года, – начал вспоминать я. – Говорила, что ее отец вскоре станет очень важным человеком и что все зауважают его еще больше. Что его, наверняка, назначат главой артели, или даже целой вырубки. Тогда их семейство разбогатеет, и они смогут выдать замуж младших сестер.

– Вот оно что, – кивнул Маш. – Теперь все понятно.

– Да что же это такое! – закричал я, потеряв терпение. – Всем все понятно, а мне нет!

– Успокойся, – оборвал меня Аш. – Ее принесут в жертву Митраа через два дня.

К плохим новостям невозможно привыкнуть, сколько не тренируйся! Меня словно обухом по голове хватили. Мысли сразу стали какие-то вялые и путанные. Словно кто-то приоткрыл дверцу у меня в голове и напустил в нее вонючего дыма. Глаза у меня заслезились и я закашлялся.

– Зря мы выпили всю варру, – пожалел Аш. – Сейчас бы парню пригодилась!

– Но должен же быть выход! – закричал я. – Это так не справедливо! И как ее отец посмел делать такое ради собственной выгоды! Какой же он отец после этого!

– Ты не понял, – остановил меня Маш. – Он не делает это ради выгоды. Насколько мне известно, девушек выбирают жеребьевкой, и каждый лесовик готов к тому, что выбор падет на его ребенка. Это, между прочим, большая честь. Это все равно, что сам бог указал на тебя пальцем.

Меня внезапно озарило.

– А если она не будет девственницей?

– Ну, спору нет, это гениальное решение проблемы, – усмехнулся Аш. – Только нам придется быстро делать ноги, а то нас самих пустят на котлеты!

Как только рассвело, лесовики потянулись артелями на вырубки. Я быстро собрал свои вещи и выглянул в окно. Наши оседланные лошадки стояли у коновязи, значит, скауты тоже были наготове. У входной двери меня перехватил Аш.

– Хочу тебя предупредить, мой юный друг, – сказал он с мрачным выражением лица. – Что тебя может постичь страшное разочарование.

– Я опять тебя не понимаю, – я пожал плечами, Аш был в своем репертуаре.

– Когда дело касается чести, человеческая жизнь ничего не стоит, – пояснил скаут. – Ради чести ты отдашь свою жизнь, ведь верно? Да еще с великой радостью!

Кажется, я понял, что он хотел сказать и мне это совсем не понравилось.

– Вот и твоя Илаа такая, – Аш нахмурился. – Она не станет спасать свою жизнь ценой собственной чести и чести своей семьи. Не оскорбляй ее. Лучше просто попрощайся и проведи с ней последние часы. Орвад видит, это ей нужно больше всего!

Еле волоча ноги я дотащился до пристани. Илаа ждала меня. Она обернулась через плечо и улыбнулась. Я почувствовал, что мое сердце остановилось. Ухватившись рукой за перила, я едва удержался на ногах. Сделал несколько глубоких вдохов, постепенно приходя в чувство.

Мы сидели рядом, опустив ноги в холодную воду и молчали. Илаа взяла меня за руку, и улыбнулась.

– Я вижу, что ты опечален, – сказала она. – Вижу, что ты не хочешь со мной расставаться...

– Не хочу, – подтвердил я. – Никогда!

– Знаешь, – она положила свою голову мне на плечо. – Ведь это неизбежно. Если бы не я ушла, ушел бы ты. Перед тобой лежит длинная дорога, а я не та тропинка, на которую ты свернешь.

– Но я готов, – у меня вновь быстрее забилось сердце, и надежда вновь всколыхнулась где-то глубоко внутри. – Ты только скажи! Мой конь запряжен, он умчит нас быстрее ветра!

– Нет, Маркус, – девушка вздохнула. – Вы люди новых богов, а мы поклоняемся старым. Твои боги меня не примут, они могут даже прогневаться на тебя. Не поступай вопреки их велениям!

– Но ведь это не справедливо! – возмутился я.

– Жизнь не справедлива, – тихо ответила Илаа.

– Как ты можешь так говорить! – задохнулся я. – Как ты можешь знать!

– Я знаю, – сказала она твердо. – Я видела, что случается с теми, кто перечит богам.

– Пойдем со мной, – она взяла меня за руку. – Возможно, это сможет тебя убедить.

Мы вышли из города, и пошли по узенькой тропке, петлявшей меж вековых деревьев. Лесовики сюда не ходили и деревьев не рубили.

Тропка была едва заметна, временами она совсем исчезала под палой листвой.

Илаа вела меня уверенно, ни на секунду не замедляя шаг, и через полчаса мы вышли на поляну.

– Это проклятое место, – пояснила девушка. – Сюда никто не ходит. Только проклятые люди.

– Зачем же мы пришли? – удивился я, оглядываясь по сторонам. – Или мы тоже прокляты?

– Нет! – Илаа засмеялась. – И никогда не будем, если будем слушаться богов.

С двух деревьев была содрана кора, их белые стволы гротескно корчились, изгибаясь над землей. На ветвях висели черепа, привязанные за волосы. Всего их было штук сорок. Порывы ветра сталкивали их друг с другом наполняя воздух жутким ритмичным перестуком. Черепа были желтые, с зияющими глазницами и выпавшими зубами.

– Много лет назад, еще до моего рождения, – начала Илаа. – Жили проклятые. Только тогда они еще не были проклятыми. Они выполняли все желания богов и жили счастливо и в достатке. Юношу звали Листии, а девушку Ании. Они с детства дружили и всегда ходили взявшись за руки.

Илаа подошла к черепам и положила на один из них руку.

– Однажды Митраа пожелал забрать Ании к себе, но Листии отказался ее отдавать. Они бежали, куда глаза глядят и спрятались так хорошо, что даже ветер не мог их найти. Люди их искали день и ночь, но найти так и не смогли.

Оттолкнув от себя череп так, что он столкнулся с другими, Илаа подошла ко мне и взяла меня за руку.

– Тогда, люди пришли к Митра и узнали от него, где прячутся беглецы. Их схватили, и по велению богов вместе с семьями придали страшной мучительной смерти.

Я смотрел на черепа и не мог произнести даже слова.

– Все могло бы быть совсем по-другому, не ослушайся влюбленные старейшин.

Мы вернулись на пристань, и долго сидели молча, глядя как течение уносит палые листья. Мне хотелось о многом рассказать, но я знал, что все это уже не имеет смысла, что время слов прошло.

Солнце, как топор палача, неумолимо спускалось к горизонту, отсчитывая наши последние часы вдвоем.

– Пора, моя девочка, – послышалось у меня за спиной. Я оглянулся и увидел отца Илаа. Он был одет в выходную белую рубаху с красивой вышивкой по вороту. Выглядел он торжественно и празднично.

– Мне пора, – девушка улыбнулась. – Прошу тебя только об одном, почти мою память своим присутствием на празднике. Хочу видеть тебя как можно дольше!