Текст книги "Под прикрытием (СИ)"

Автор книги: Сергей Зеленин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 59 страниц)

Лихо заломаные набекрень фуражки, блатные чубчики из-под них, брюки заправленные в сапоги, папироски, свисающие с нижней губы, наглый агрессивный вид. Внимательнейшее отношение к собственной внешности – блатная чёлка спадает на лоб, при себе всегда расческа и зеркальце. По обыкновению в кармане финский нож, кастет или на худой конец кистень – гиря на ремне. Цвет какого-нибудь предмета одежды, или ещё какая «особая» примета – указывает на принадлежность к той или иной банде.

Бывало, этот элемент до того распоясывался – что приходилось вызывать армейские части!

***

Вася Пупкин не истерил, не бился в припадке, не кричал что повесится и не просил у меня револьвер – чтоб застрелиться. Он просто лежал и не моргая смотрел в белый больничный потолок своим единственным уцелевшим глазом. Другой, вместе с большей частью головы был плотно перебинтован – хотя врач утверждает что его удастся спасти.

– Василий… Слышишь, Василий…

Что в таких случаях говорить человеку? Я не знаю…

– Извини, что так получилось.

– Тебе не за что извиняться, Серафим, – голос, как из могилы, – ты сделал для меня всё, что мог…

«Да… Я сделал, «всё, что мог». И теперь на моей совести один труп и один…».

Думаю, бесследно для психики человека такое не проходит. Тяжёлый ожог заживёт – оставив лишь безобразный шрам на коже, но сердце будет кровоточить вечно – даже в загробной жизни…

Если она существует, конечно.

– …Я всё знаю. Я, как рогатый муж, узнал последним про ваш договор с… И о деньгах – что ты её платил за встречи со мной. Она рассказала подруге, а та всем разболтала – над нами смеялся весь университет…

Прикусываю до крови губу:

– Я повёл себя эгоистично и подло, но мне нужна эта чёртова лампа. Понимаешь – нужна! Извини, если сможешь…

– …Да, над нами смеялись – но нам уже было всё равно: мы любили друг друга. Это было самое счастливое лето в моей жизни! И, лампа, да! Да – твоя лампа у меня почти получилась…

Немножко оживает и тут же вновь гаснет задутой ветром лучиной:

– …Ты ни в чём не виноват, Серафим. Ты сделал всё, что мог для меня. Виноват я – жалкая, никчемная, бесполезная личность…

Вдруг, Василий отвернувшись от меня, уткнулся лицом и зарыдал в подушку.

– Как положили, слезинки не проронил – думал «сгорит», – шёпотом сказал сосед по палате, сморщенный сухой старичок с бородкой и добрыми глазами, – а теперь можно не беспокоиться – проплачется и на поправку пойдёт.

Вася «поплачется», а я?

Мне то что делать – тоже разрыдаться в подушку?!

Я не знаю, что делать. Я просто хочу втихушку прогрессировать – никого не трогая! Почему всё не так получается, как хочется?

ПОЧЕМУ?!

Сижу у его кровати, молчу слушая глухие всхлипы и, эта моя бессловесная беспомощность начинает раздражать, потом злить и наконец – бесить:

«Да тварь я дрожащая или право имею» – говоришь? Да, пойдите Вы к чёрту, Фёдор Михайлович!

Когда он вновь повернулся ко мне красными глазами – немало удивившись, что я ещё здесь, говорю спокойно и взвешенно:

– Василий! Нам объявили войну. Когда мужчине объявляют войну – убивая дорогих для него людей, он идёт на неё и сражается. Ну а там как срастётся – побеждает или погибает на поле боя.

Протягиваю руку и спрашиваю:

– Василий! Ты – мужчина? Ты пойдёшь со мной на войну?

В красном воспалённом глазу Васи загорелась жестокая ярость, он схватил мою ладонь и как мог крепко её сжал:

– ДА!!!

– Хорошо! Но, двое в поле не воины: здесь нужна глубокая разведка, а затем – войсковая операция. Подожди немного, дружище – эти подонки ответят нам сполна и с лихвой.

Встав, рычу – смотря в сторону города через окно и грожу кулаком:

– ДУХУ ВАШЕГО ЗДЕСЬ НЕ ОСТАНЕТСЯ, МРАЗИ!!!

***

– К чёрту учёбу – когда такие дела в городе творятся!

Телеграммой вызываю Барона и Лизу – через день они прибыли из Ульяновска в Нижний Новгород. Объясняю сложившуюся ситуацию, выдаю финансовые средства и объясняю каждому его задачу:

– Мне нужна разведка, Миша! Как твои беспризорники с хулиганами – дружат, враждуют?

– Скорее нейтралитет – мы их не трогаем, они – нас.

Из его рассказов знаю: кроме простого или наоборот – довольно затейливого попрошайничества, беспризорники до прохожих не пристают. У них мысли об элементарном выживании – а не об беспричинном хулиганстве. Но и друг дружку в обиду не дают – у них своя молодёжная группировка «по интересам».

– А если поговорить?

Миша передёрнув плечами, типа – «мне не в лом»:

– Поговорить можно… Почему бы не поговорить? А вот будет ли толк с того разговора – заранее обещать не буду.

– А если заинтересовать? Весь собранный с хулиганов «лут» – им?

– «Лут», говоришь, – хмыкает, – а вот на это повестись могут…

Ребятишки, с которыми я общаюсь – как губка воду впитывают мои словечки. Понимаю – нельзя коверкать «великий и могучий», но ничего поделать с собой не могу: в некоторые «особо волнительные» моменты, сленг 21-го века – так и срывается с языка, сам собой.

– Миша! Через неделю я хочу знать – кто это сделал и, заодно всё о нижегородских группировках хулиганов.

– Попробую, если кого из своих в живых найду.

– Надо, Миша, край как надо – ты уж постарайся… Лиза!

Та, тут как тут:

– На мне, как понимаю – Вася Пупкин…

– Правильно понимаешь! Будь ему матерью, родной тётей или старшей сестрой… Короче, верни мне парня к жизни любыми способами.

Та, залихватски «берёт под козырёк»:

– Слушаюсь, мой повелитель!

– К «пустой» голове руку не прикладывают.

«Кольнул» Мишка, намекая на отсутствие головного убора. Та в ответку показала ему длинный язык.

Ну, чисто дети!

Прежде чем уйти, приостанавливаюсь и подняв указательный палец вверх:

– Операцию назовём… «ХУЛИГАНОВ НЕТ!!!».

Мишка-Барон восторженно захлопал очами:

– Не, ну ты – прям как Брусилов!

Лизка, целуя «на посошок»:

– Ты – как Сулейман Великий, Повелитель всех правоверных!

У меня было своё мнение на собственную роль во всемирной истории:

– Я как Александр Невский: «пришёл, увидел, наследил».

***

На следующее же утро я уехал в Ульяновск.

Не перекусив с дороги даже, засел за комп: первым делом – идеологическое обеспечение операции «Хулиганов нет». Во все губернские газеты – в комсомольские издания прежде всего, были посланы душераздирающие статьи – описывающие происшествие с «молодым пролетарским учёным» Васей Пупкиным… Конечно, уподобляясь всем без исключения газетным писакам – это происшествие неимоверно раздул и, не пожалел «розовых романтических соплей» – описывая трагедию молодой влюблённой пары. Главным же, в статьях был гневный вопрос:

– ДОКОЛЕ?!

Это, в каждой статье звучало:

– Доколе нижегородская общественность намерена терпеть террор хулиганов в родном городе? Куда смотрит народная милиция, партийные, государственные и городские органы? Кого мы при такой политике растим – сознательных граждан нового социалистического общества, или пассивных терпил – которым вместо царского городового, теперь любая шваль – может заехать в морду, избить, изнасиловать?

– Так за что боролись, граждане? За что на колчаковских фронтах кровь вёдрами проливали? За то, чтоб обрести право быть «униженными и оскорблёнными», не в полицейском околотке – а в ближайшей же подворотне?! Чтоб нас убивали, а над нашими женщинами глумились – доводя до самоубийства?!

Статьи тут же отправил почтой из Ульяновска, а написанные по горячим следам – не менее гневные отзывы граждан на мои статьи, я отправлю спустя два дня из самого Нижнего Новгорода. В них призыв взяться всем миром и разобраться с беспредельщиками народными средствами. В качестве положительного приводился пример, когда в Подмосковье – за кражу лошади на костре живьём сожгли цыгана.

В письмах мнимых граждан, делались «интересные» предложения, типа:

– Не пора ли нам, граждане нижегородцы, по примеру москвичей – выжечь заразу хулиганства калённым железом?

Я конечно, сильно преувеличивал – в Москве с хулиганством дело обстоит как бы не хуже… Однако, должен же быть хоть один «положительно-заразительный» пример?!

Ну и не забыл про всенародную поддержку в письмах пострадавшему от произвола:

– Вася Пупкин, мы с тобой!

Перечитав последние строки «комента» и…

УПС!!! Есть идея.

– «Есть икея – есть идея», – с азартом, – да где ты, сцуко? В какой-такой папке и под каким-таким файлом?

Впрочем, сравнительно недолго искал – нашёл слова детской песни про Путина⁶⁹. Перечитал, вспомнил мотив мелодии и:

– Да, это ж – почти готовый гимн молодёжного движения!

Торопясь и наскоро переделал строки «гимна»:

«Двадцатый век настал, шар земной от войн устал

Населенье мира хулиган достал!

Пока в исполкомах мнения нет, город наш стонет от бед -

Неужель, Кремль не понимает прецедент?

А нам от северных морей, вдаль до южных рубежей

От Курильских островов, до Балтийских берегов

Чтоб на земле сей был бы мир, но если красный командир

Позовет в последний бой, Вася Пупкин – мы с тобой!

А что достанется тому, поколению моему

Дать слабинку – потеряем всю страну!

А наши верные друзья – это красный флот и армия

Память дружбы – комсомольская звезда!

А нам от северных морей, вдаль до южных рубежей

От Курильских островов, до Балтийских берегов

Чтоб на земле сей был бы мир, но если красный командир

Позовет в последний бой, Вася Пупкин – мы с тобой

Не достанется Москва, хулиганам никогда.

Грудью встанем за столицу Октября!

Севастополь наш и Крым, для потомков сохраним.

В Союз республик Аляску возвратим.

А нам от северных морей, вдаль до южных рубежей

От Курильских островов, до Балтийских берегов

Чтоб на земле сей был бы мир, но если красный командир

Позовет в последний бой, Вася Пупкин – мы с тобой!».

– Халтура, ой халтура, – стонал я каждый раз – перечитывая раз за разом и, не имея времени хорошенько подумать и исправить, – Аляску – вообще зря сюда приплёл… А чем заменить? Прибалтикой? Так, сцуко – невсклад получится.

Ещё минут пять мучился, затем плюнул:

– Сойдёт на первое время!

***

– Ребята, – объявил я членам ульяновской комсомольской ячейки на спешно собранном в субботу активе, – в городе хулиганы проходу не дают честным гражданам – убивая их и насилуя!

Рассказав всю историю про Васю Пупкина, я с пылкостью революционного трибуна или религиозного фанатика, вопросил:

– КТО, КАК НЕ МЫ?!

О, это были славные ребята!

Это вам не мои малолетние современники – испорченные женским педагогическим школьным коллективом и всеобщим разгулом толлерастии, когда за подзатыльник собственному проказничавшему ребёнку – можно лишиться родительских прав и даже заполучить тюремный срок. Эти, не в «диванных» срачах на просторах Сети, да компьютерных игрушках типа «Mortal Combat» боевые навыки и мастерство оттачивают!

Эти, не только любили мечтать об «светлом будущем» – но и умели работать ради него на чёрном хлебе из лебеды и пустых щах. И, с «одной винтовкой на троих», биться за свою мечту грудь об грудь с врагом – смотря прямо в глаза собственной смерти. Эти ребята смогли построить из «потерянной» лапотной России вторую экономику мира и защитить её от врагов!

Нда…

«Плохая им досталась доля

Не многие вернулись с поля

Когда б на то не божья воля…».

Иногда, мне попросту до боли стыдно перед ними – перед этими русскими ребятами 20-ых годов!

Это повелось испокон веков и не на одной лишь Святой Руси, я думаю… Вся повседневная жизнь простонародья с детства и до самой смерти была проникнута насилием. Конечно, я не про так называемое «домашнее насилие» – когда глава семьи воспитывал ремнём и чем под руку попадя, любимых чад! По воскресеньям на рабочих окраинах шли кулачные бои, в которых участвовали все возраста. Наиболее популярны были как поединки одиночных поединщиков – «на трех бревнышках», так и кулачные бои улица на улицу – «стенка на стенку»… Или скажем «про профессиям» – бондари против извозчиков, к примеру.

С молодёжными группировками в Ульяновске испокон веков творилось то же самое – что и, наверное во все времена во всём мире: они существовали и их было целых три – по числу главных улиц городка. Ефим Анисимов, к примеру, являлся кроме всего прочего – «атаманом» одной из них. Правда, в последнее время он отошёл от «активной» деятельности, по понятной причине – но во всех трёх группировках вес имел немалый.

Казалось бы и, там и там – молодёжные группировки, ведь так?

Однако, в отличии от «городских» отморозков, ульяновские парни выясняли меж собой отношения, придерживаясь неких – почти что священных для них «понятий». Про само хулиганство – немотивированное ничем оскорбление, избиение или убийство совершенно незнакомого человека, они вообще понятия не имели… Здесь царили ещё старые – почти «патриархальные» порядки и, завидя взрослого мужика, любой местный забияка – за полверсты шапку пред ним «ломал».

***

Потому наверное, мой рассказ про творившиеся в Нижнем Новгороде безобразия, искренне возмутил наших комсомольцев. Конечно же первым делом, от имени первичной ячейки Ульяновска под редакцией Брата-Кондрата – написали коллективные письма в те же самые газеты, что и я.

Однако, эти ребятишки одной писаниной обойтись не могли – они требовали активных действий. Как написано по-моему – у историка Ключевского:

«Народ собрался в дорогу и ждал вождя»:

– Серафим, веди нас – научим городскую гопоту вежеству!

Соглашаюсь возглавить «крестовый» поход против хулиганов… Но:

– Городских хулиганов в одном том районе – под сотню будет: одной нашей ячейкой не совладать – ввиду явного численного преимущества противника. Какие будут предложения, товарищи комсомольцы? Нам надо бы «живой силы» – хотя б, в половину того.

А там можно и нужно – «тактически» грамотно переиграть противника. Есть у меня одна подходящая задумка…

Ефим Анисимов с готовностью пообещал:

– Сегодня же всех наших «атаманов» обегу – Панкрата Точилу, Михея Кишку и Гриньку Гвоздодёра.

Раздалось всеобщее одобрительное:

– Верно говоришь, Ефим! Один наш троих городских в драке стоит!

Ну, может быть и не «троих»… Но!

Во-первых, эти парни постарше моих комсомольцев – лет по семнадцать уже, во-вторых – у каждого из «атаманов» (иногда – «вутамана») по пять-семь «есаулов»… Не знаю отчего, но центровых уличных бойцов в Ульяновске именуют казачьими званиями: должно быть – какие-то древне-исторические отголоски. Им, конечно, по барабану все наши комсомольские дела и, лично плевать на Васю Пупкина и его проблемы…

Но подраться они любят – хоть хлебом не корми!

Подчитав совокупную численность «живой силы» и соразмерив со своей тактической задумкой, говорю:

– Всё равно мало… Кроме «спецназа» нужна обычная «пехота».

Брат-Кондрат предлагает:

– А городские комсомольцы, что в стороне прохлаждаются? Приехать, поговорить по душам – неужели не помогут?!

– Правильно мыслишь – в нужном направлении! Но прежде чем приехать и говорить – садись пиши письмо в Губисполком РСКМ.

– Только в Губисполком?! А уездные и волисполкомы, мол, не при делах?

Однако, парнишка соображает – только радуюсь за него и за себя:

– Опять же дело говоришь, Кондрат! Пиши всем – навалимся на эту «саранчу» всем миром, всей губернией.

С «живой силой» разобрались… Теперь – «техника»:

– Товарищи! Есть ещё одна проблема: у каждого нижегородского хулигана нож, кастет или кистень. Какие будут предложения?

Близнецы Ванька и Санька, чуть ли не дуэтом выкрикнули под общий смех:

– Танк возьмём, что Кузька в гараже изобретает!

После всеобщего веселья, сам «изобретатель» – Кузька-Домовёнок, вместо «бронетехники» предлагает нечто менее технологичное:

– Разве твоими битами, Серафим? Бита, она по любому – ножа длиньше.

У местных ребятишек популярна такая древняя русская игра – как лапта. Не знаю почему, но как только снег сойдёт – все поголовно играют именно в неё и, даже сверхпопулярный летом футбол – отходит на второй план. Позже, уже в мае, интерес к лапте – таким же непостижимым образом пропадает до следующей весны.

Однако, в отличии от бейсбольной, бита в русской лапте плоская – что на мой взгляд имеет некоторые неудобства. Я, «от нечего делать», выточил на токарном станке по чертежам «нормальную» американскую биту. Дал опробовать – нашим всем шибко понравилось.

– Идея интересная, но у нас их всего…

– Ничего, – твёрдо обещает Кузьма, – через неделю бит будет столько – сколько надо.

Ещё один организационно-заклёпочный вопрос был у Ефима:

– Метательные ножи с собой берём, Серафим?

Вокруг одобрительно загудели:

– Брать! Зря что ли, всю зиму этой хернёй маялись?

Категорически отрицающе машу головой:

– Пожалуй, товарищи, ножи – это уже будет лишнее! Мы же с вами – вполне добропорядочные граждане и сознательные комсомольцы… Подрастающий резерв коммунистической партии, так сказать. По голове битой хулигана бить можно – там всё равно мозгов нет и, дурака из него не сделаешь – он уже таковым является… А вот за причинённые этим ублюдкам колющие ранения – нас с вами могут не понять и по головке не погладить!

Под гул уже всеобщего разочарования, кто-то внёс контрпредложение:

– Тогда, может вместо ножей – что-нибудь другое метательное возьмём? Что-нибудь железное, продолговатое, но тупое. «Дырки» в хулиганской шкуре не будет – но с ног одним махом собьёт…

«…А то и перелом рёбер обеспечен», – мысленно закончил я за него.

– Ну, а что? Вполне разумная идея… Будет у нас эдакое «длинное копьё» – для особо резких.

Слегка напрягшись, тут же вспомнил – что в своём металлоломе видел пару ящиков кованых плоских маховиков от запорной арматуры, имеющих два сходящихся клином – но закруглённо-тупых конца и посередине квадратное отверстие под шток. Такие, даже более функционально-эффективны в уличных разборках – чем нож для спортивного метания: какой стороной не попади, «остриём» или «рукояткой» – «останавливающее поражение» обеспеченно.

Тут же съездил на склад, разыскал, привёз и вооружил маховичками своих самых умелых метателей – которые немедленно приступили к тренировкам. Судя по вмятинам оставляемым этими железяками на деревянных поверхностях, «останавливающий» эффект – будет не хуже, чем у резиновых пуль «Осы» и других травматов.

– Ребята, – предупреждаю своих метателей, – бросаем только в корпус – нам лишних грехов на душу не надо…

– Твой отец их отпустит, если что! – веселятся, – неуж за нас не попросишь, Серафим?

Только остаётся головой покачать от их детского легкомыслия и надеяться на лучшее…

Со снарягой для бойцов – тоже проблем нет: в нашу ульяновскую «разгрузку» таких шесть штук влезает, ещё столько же можно разместить по карманам.

Строго предупреждаю «снайперов»:

– Беречь боекомплект, товарищи! Метать не абы в кого – а только в тех хулиганов, которые достанут ножи или другое холодное оружие – непосредственно угрожая вашим товарищам. Для безоружных же и, наших бит будет с избытком.

Отдельный разговор «тет-а-тет» был с нашим активом – с Ефимом Анисимовым и Кондратом Конофальским, с ребятами – с которыми я начинал ремонтировать «Бразье»:

– Парни! Это ваш шанс заявить о себе на губернском или даже на республиканском уровне. Таковой, возможно – раз в жизни предоставляется и далеко не каждому. Смотрите, не упустите его! А то, так навек в Ульяновске и останетесь – кур, да полусонных деревенских девок щупать.

Те переглядываются с горящими глазами и:

– Что мы должны делать, Серафим?

– Как только заявимся в Губисполком РКСМ, сразу же берите «быка за рога»…

И, «бла, бла, бла…» – полный предполётный инструктаж.

Вы, соколики, должны у меня высоко взлететь… Очень высоко!

Ну, а я останусь «в тени» – никому не известным, безымянным «ангелом под прикрытием».

«Были сборы недолги…».

Разгром хулиганских группировок предполагался через неделю – в следующие выходные.

Сперва в Нижний Новгород выехал «передовой отряд»: кроме меня – Ефим Анисимов, Брат-Кондрат и Санька да Ванька.

Хотела было увязаться с нами и Катя Олейникова – однако Ефим проявил все качества истинного домашнего сатрапа и, в достаточно жёсткой форме – указал ей место в этом социуме: «киндер, кирхе, кюхе»…

Мол, знай своё место, баба!

Так, как будто подтверждая его слова – так по-бабьи разревелась на проводах, как солдатка – на войну мужика провожая.

Остальные наши парни-комсомольцы и Кузька-Домовёнок, должны были попозже приехать и привезти «снарягу».

Ульяновские «атаманы» и их «есаулы» (всего 21 боец), с превеликой радостью согласились съездить подраться и проучить городских – но они заявятся в самый последний момент, чтоб не спугнуть противника. Примерно столько же или даже немного больше, даст провинция – уездная столица Ардатов, с комсомольской ячейкой которого уже удалось установить связь, другие волости нашего уезда и вся Нижегородская губерния в целом. Ну и, думаю – ещё порядка полусотни бойцов, даст сам Нижний Новгород.

Если не подавляющее численное, то равная численность по живой силе обеспечена!

Теперь, надо разработать грамотную тактику…

***

Приехав, получаю первые разведданные от Михаила Гешефтмана.

В любом крупном мегаполисе есть так называемая «красная», или «фронтовая» зона. Она примыкает к крупным транспортным узлам, но всегда расположена недалеко от центра. Здесь кончается район государственных учреждений, банков и офисов, дорогих магазинов, фешенебельных гостинец и ресторанов. Порядочные горожане предпочитают держаться от нее как можно дальше – здесь сомнительные кабаки, дешевые ночлежки, воровские малины, притоны наркоманов… В этих кварталах селится, существует и даже умудряется размножаться – случайный, наплывной, рисковый народ. Такой была нью-йоркская Гринвич-Виллидж, берлинский Кройцберг, одесская Молдаванка, московская Марьина Роща и питерские Лиговка и Выборгская сторона.

В Нижнем Новгороде тех лет, такой «красной» – прифронтовой зоной являлась часть так называемого «Макарьевского» района. Во времена Империи близость Нижегородской (Макарьевской) ярмарки превратила этот район города в свой «придаток» – населённой по большей части тогдашней «лимитой»: сельчанами приехавшими в город на заработки и откровенными люмпенами. Отсюда банды хулиганов совершали набеги на Верхний и Нижний посады и район Базара.

По сведениям разведки – в районе, где избили Васю Пупкина и изнасиловали Глафиру – действовали-злодействовали две хулиганские группы. Одну из них возглавляли Григорий Михеев по кличке «Колчак», другую Иван Заравняев – откликающийся на прозвище «Большой». У каждой молодёжной группировки свои «ареолы» обитания – куда чужаку лучше не соваться, но «Рабочий клуб» одного из заводов – это как бы их нейтральная территория. Задираются меж собой из-за «прекрасного пола», конечно и, часто бывают «рыцарские поединки» – за углом и один на один…

Как без этого?!

Но приходят сюда без «железяк»… Это в основном, чтоб не распугать «дам»: в клубе как обычно – «танцы, шманцы, зажиманцы».

Кроме того, здесь вовсю идёт своеобразная торговля: хулиганы сбывали или обменивались краденным, покупали курево, спиртное, кокаин…

– Подробностей и непосредственных виновников выяснить не удалось, – сказал Миша, – но это дело рук одной из этих шобл – других здесь просто не бывает. Я бы больше подумал на Колчака – за тем чаще водится такой грех.

После краткого пересказа моим разведчиком нескольких довольно жутких историй, моё мнение о неком «Колчаке» сложилось – как о каком-то сексуальном маньяке. К тому же – злоупотребляющим «коксом».

Проанализировав разведанные, я принял решение:

– Короче: мочим хулиганов в «Рабочем клубе» – мочим их всех подряд. После этого – мочих их где поймаем: в сортире каком поймаем – мочим и в сортире!

Ребяткам очень понравилось про «сортир» и то и, дело слышалось:

– В сортире их мочить будет!

***

Приехав с Ефимом Анисимовым и Кондратом Конофальским в понедельник в Нижний Новгород и, тут же в Губком РСКМ – «брать быка за рога»:

– Что за дела тут у вас в городе творятся, товарищи? Почему на улице можно избить комсомольца, силой увести у него девушку – изнасиловать её толпой и, не понести за это никакого наказания?

В ответ – ни «бе», ни «ме», ни «кукареку».

– Чем занимается сознательная молодёжь – кроме как собраниями, митингами, да субботниками в пользу детских домов? Вы увлеклись пустопорожней говорильней, товарищи! А меж тем знаете, сколько детей сиротят каждый год хулиганы?

Рисунок 100. Бюро Новгородского губернского комитета РКСМ. Первый ряд, слева направо: Николай Наумов – заведующий экономическо-правовым отделом, Николай Николаевич Ларионов – секретарь губкома, Сергей Фёдорович Маршунов – заведующий организационным отделом, Иван Филиппов – заведующий агитационным отделом. Второй ряд, слева направо: Александр Николаевич Иевлев – управляющий делами, Леонид Владимирович Сизов – секретарь Новгородского уездно-городского комитета, Николай Иосифович Котрба – член бюро губкома. 1923-1924 гг. (фото опубликовано в издании «Делу Ленина и партии верны (документы, воспоминания, хроника)» (Новгород, 1979. Вклейка)).

«Наезд» на комсомольскую номенклатуру продолжается:

– Наши отцы не боялись на царскую каторгу и на виселицу идти, а мы с вами выходит – боимся навести порядок в собственном городе?! Да, грош нам цена!

«Наезд» становится всё плотнее и плотнее:

– Окопались здесь, да? Пригрелись! Вас то не бьют по голове кастетами и не тащут ваших девок в кусты… Вам похуй, да?!

Переходим на идеологию:

– Комсомол – это боевой отряд Коммунистической партии, а не пассивные гомо… Хм, гкхм… А не попутчики да статисты – равнодушными глазами смотрящие на то, что творится вокруг!

Наконец, члены Волисполкома «скисли» и морально готовы – чтоб об них ноги вытирали. Однако, в политической борьбе «лежащих» принято добивать:

– А за каким чёртом, извиняюсь, мы вам членские взносы платим? Чтоб вы сопли зелёные, здесь перед нами жевали?!

Нет, это вовсе не я так «ребром» ставил вопрос! Это всё мои ребятишки – согласно моим «инструкциям»… Здесь же и сам виновник этого «грандиознейшего шухера» – Вася Пупкин с перебинтованной как у египетского городового головой, намертво вцепившийся в руку Елизаветы. Растерявшийся, в смятении… Но, говорящий на бесчисленных собраниях правильные и нужные слова:

– Товарищи! На моём и моей девушки месте, мог бы очутиться каждый из вас!

Вынырнувшие из-за него Ванька да Санька, хором спрогнозировали дальнейшее развитие событий при таком раскладе:

– Дождётесь! Прямо в кабинетах вас хулиганы изнасилуют!

Тех, аж передёрнуло.

Я тоже здесь присутствовал конечно же, эдакий – бритый наголо, всегда улыбчивый паренёк в поношенной кожаной куртке с незапоминающимся лицом. Иногда выступал с речью – но чаще, к кому-нибудь подходил и что-нибудь шептал ему на самое ушко… Ну, или ко мне подходили и спрашивали совета… Не всегда свои, кстати.

Ни с кем не сорясь, не произнося вслух особенно громких слов, потихоньку-помаленьку – я стал эдаким «мировым судьёй», примиряющим стороны.

***

А страсти меж тем, кипели воистину нешуточные!

Уже во вторник были опубликованы мои статьи (почти все) в газетах, а со среды – валом пошли «ответные» письма читателей. Тогда же, стали прибывать отряды комсомольцев из уездов и волостей, с теми же требованиями: покончить с хулиганством – как с пережитком проклятого прошлого. С ними я и Ефим Анисимов, тут же нашли общий язык – среди провинциальных руководителей тоже имелись весьма амбициозные личности, которые открыто кричали побледневшим лидерам Губкома РСКМ:

– Сами не справляетесь, освободите место для тех кто сможет!

– ДОЛОЙ!!! – скандировала толпа, – СЛАБАКИ, ТРЯПКИ, ТРУСЫ – ТАКИМ НЕ МЕСТО В КОМСОМОЛЕ!!!

Не… Члены Нижегородского Губкома – тоже были ребята боевые! С одним из них, Ларионовым Николаем Николаевичем  – участником Гражданской войны на Севере, красным партизаном и узником «демократического» концлагеря на острове Мудьюг, я даже успел подружиться.

Ну, или почти успел.

Но эти, ныне дорвавшись до «кресел» – уже несколько успокоившиеся на занятых тёплых местах и, «сытые»… Вернее – пресыщенные властью. Они, не ожидали такого развития событий и растерялись от столь неожиданного и бурного напора.

А наши из провинции – амбициозные и «голодные» до властных должностей, а с ними – до всех положенных по должности «почестей»!

В результате, им удалось (под моим чутким руководством, разумеется) урвать себе «место под Солнцем» – Ефим Анисимов, Кондрат Конофальский и ещё один парень из Ардатова вошли в состав Бюро Губкома РСКМ.

Те, в основном пришлые – принесённые в Нижний Новгород мутными потоками великой русской Смуты. Я, хоть не имею достоверной информации по каждому на своём компе, но почему-то уверен – они у нас надолго не задержатся…

Наши – местные: им здесь жить, учиться, работать и растить детей.

На многих заводах прошли митинги, по городу прошла демонстрация молодёжи, к которой присоединились и многие сторонние горожане. Участники её пели напечатанный в газетах «Антихулиганский гимн молодёжи»:

«…А нам от северных морей, вдаль до южных рубежей

От Курильских островов, до Балтийских берегов

Чтоб на земле сей был бы мир, но если красный командир

Позовет в последний бой, Вася Пупкин – мы с тобой!».

Демонстранты несли транспаранты и скандировали написанное на них:

– ХУЛИГАНСТВУ – НЕТ!!! ВАСЯ ПУПКИН – МЫ С ТОБОЙ!!!

Во главе демонстрантов все наши и, я среди них тоже – надрываю голосовые связки.

Вдруг, слышу сзади-сверху вместе с надвинувшейся на меня исполинской тенью:

– Слова «Гимна» – твои, Серафим?

Никак, Голованов? …Точно!

– Да, куда мне до народных поэтов! В газете напечатали – не читал, что ли?

Усмехается добродушной улыбкой великана:

– Опять скромничаешь?

Поздоровались за руку на ходу и представляю своим:

– Ребята, это – Александр Голованов! Александр, это – наши ульяновские ребята: Ефим, Кондрат, Елизавета…

Замечаю: Голованов, задержал ладонь Лизы в своей руке – несколько дольше положенного… Однако, всего лишь – «продолжения» не последовало.

– А это – Санька да Ванька… Или – Ванька да Санька, их и мать родная не различит. Хахаха!

– ХАХАХА!!!

После знакомства с Головановым, мнения ребят – после оценивающе-уважительных взглядов на его фигуру, было единодушным:

– Ну, теперь хулиганам точно – карачун!

Александр, пристроился рядом и зашагал, отобрав у кого-то из наших рейку транспаранта:

– Ты я, вижу – работу уже не ищешь…

– Был бы человек – работа на его шею отыщется! Как сам то?

Кратко рассказали друг другу некоторые – самые важные события, произошедшие в наших жизнях после расставания.

– Мама моя про тебя часто спрашивает… Куда, мол наш «скромный поэт» исчез?

– Передавай огромнейший привет уважаемой Вере Ивановне и скажи: как только появится возможность – тотчас предстану пред её очи!

Однако, хотя с Александром Головановым в разгар операции «Хулиганов нет» общаться приходилось довольно частенько – «предстать» перед его мамой, в тот раз была не судьба…