Текст книги "Театр для взрослых"
Автор книги: Сергей Михалков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 36 страниц)
не та эпоха! Но вы не можете со мной не согласиться, что торжественная
обстановка, в которой происходит данный обряд, – свечи, запах ладана, обручальные кольца – все это, несомненно, оставляет неизгладимое впечатление
на бракосочетающихся. Это как раз и есть та псевдоромантика, которая
украшает процесс бракосочетания и, как это ни смешно, дисциплинирует обе
стороны в дальнейшем. Казалось бы, глупости? Предрассудки? Возможно! Но
факт! Факт! А факты упрямая вещь! (Вздохнув.) Вот что я вам хотел сказать, Степан Феофанович!
Лопоухов. Дочь-то комсомолка!
Ленский (неожиданно). Ну, знаете ли, я тоже не беспартийный.
Лопоухов (с удивлением). Так как же это вы так... совмещаете?
Ленский (горячо). А я не совмещаю. Совершенно не совмещаю! В том-то и
дело. Это существует отдельно от меня и никак не отражается на моем
мировоззрении. То есть абсолютно никак не отражается. Я убежденный атеист!
Но в этом единственном случае я разрешаю себе отступить от правил. Женюсь я
в жизни один раз. Могу я себе, в конце концов, позволить такой каприз?
Аглая Ивановна (вдумчиво, но осторожно). Вы меня извините, пожалуйста,
но я не могу не вмешаться в вашу беседу...
Лопоухов (сердито). Ты обязана вмешаться, ты – мать!
Аглая Ивановна (Ленскому). Откровенно говоря, я была поражена, узнав от
Симочки о вашем намерении обязательно венчаться...
Ленский. Именно так...
Аглая Ивановна. В наше время это исключительный случай.
Лопоухов. Что и говорить! Тут такую шумиху вокруг этого поднимут. По
улице пройти нельзя будет...
Аглая Ивановна (одновременно Ленскому и мужу). Но, как ни странно, чем
больше я сейчас об этом думаю, тем больше убеждаюсь в том, что я бы как
мать...
Лопоухов настораживается. Аглая Ивановна проглатывает
окончание фразы.
Конечно, если все это не исключает законного оформления в загсе.
Входит Серафима.
Ленский. Не исключает. Загс загсом, а обряд обрядом.
Аглая Ивановна (робко). Ну так как же, Степан Феофанович? Что ты
скажешь? Все равно все знают, что ты у нас с двадцать пятого года
неверующий.
Серафима (дрожащим голосом). Отец, решается моя судьба!
Лопоухов (не сразу). Вот что я вам скажу, товарищи. Я человек идейный.
Религия мне противопоказана. Хотите жениться – женитесь. На это я даю вам
свое отцовское согласие. А на обряд не даю! Не могу. Не имею морального
права. Хочу, но не могу! Вот вам мое окончательное решение. Ясно?
В кабинете звонит телефон. Лопоухов уходит в кабинет.
Говорит там по телефону.
Серафима (Ленскому и матери). Как же нам теперь быть?
Аглая Ивановна. Положительно не знаю. Степан Феофанович – человек очень
идейный...
Ленский (неожиданно и решительно). А что, если нам, так сказать, самим
этот вопрос решить в положительном смысле? Не привлекая Степана Феофановича?
Серафима. Мама, это выход!
Аглая Ивановна. Я не совсем поняла...
Ленский. Очень просто. Степан Феофанович просто-напросто ничего не
будет знать. Ровным счетом ничего! Все совершится в районе.
Аглая Ивановна. В каком районе?
Ленский. В любом ближайшем районе. В радиусе пятидесяти-шестидесяти
километров. Найдем подходящее село, в котором действует церковь. Я лично
договорюсь с руководством прихода. Назначим день и час. Выедем туда на
подходящем транспорте и к вечеру вернемся прямо к столу. Приход и расход я
беру на себя.
Серафима. Мама, это гениально!
Аглая Ивановна (сдаваясь). Не хотелось бы помимо Степана Феофановича...
Ленский. Аглая Ивановна, вы поймите! Степану Феофановичу просто
неудобно давать свое согласие. Я понимаю его соображения. Но я уверен, что в
конце концов нам удастся убедить его в том, что это все не так уж страшно.
Аглая Ивановна. Когда убедить?
Ленский. Потом, когда все уже будет позади.
Серафима. Мама, ты же отца знаешь. Отец пошумит-пошумит и успокоится.
Аглая Ивановна. Вы думаете?
Ленский. Уверен! И не будем особенно откладывать. Чем скорее, тем
лучше. День, два, три!
Серафима. Мама, это мудро!
Аглая Ивановна. Если в район выезжать, то сейчас надо. Позднее дороги
так развезет, что и захочешь – не доедешь.
Ленский. Вот и прекрасно! Пусть это будет нашей первой маленькой
семейной тайной. Никому ни слова!.. Я очень рад, что мы нашли общий язык. А
то я, откровенно говоря, начал беспокоиться... (Быстро подходит к столу, наливает матери и дочери по рюмке вина, себе – стопку водки. Чокается с
обеими.) За исполнение желаний!
Все быстро выпивают.
Лопоухов (выходя из кабинета). Кареглазовы звонили. Сейчас зайдут.
(Ленскому.) А вы где остановились, товарищ Ленский?
Ленский. Кто? Я?.. В "Центральной".
Аглая Ивановна. Переезжайте к нам, Леонид Аркадьевич. Лопоухов. В самом
деле, переезжайте! Места хватит. Широко живем.
Ленский. Благодарю вас. Но я повременю. Нет, нет! Не потому, что я
боюсь вас стеснить. Нет, просто так, принципиально. Потом, когда наши
взаимоотношения с Серафимой Степановной будут соответствующим образом
оформлены в загсе, тогда я возьму на себя смелость воспользоваться вашим
любезным приглашением. А мне в гостинице хорошо. Честное слово! Номер был
забронирован за одним депутатом, но я приехал раньше, и его дали мне. Очень
уютный, удобный номер. Ванна. Туалет. Бедэ. Телефон. Я доволен.
Аглая Ивановна. А вы, Леонид Аркадьевич, случайно не депутат?
Ленский. Кто? Я?.. Нет, не депутат. К сожалению, не депутат. Что нет,
то нет!
Аглая Ивановна. Почему же вы не депутат, Леонид Аркадьевич? Такой
человек...
Ленский (пожав плечами). Не выбрали...
Аглая Ивановна. Удивительно, как это так случилось, что не выбрали.
Лопоухов (жене). Что ж тут удивительного? Я ведь вот тоже не депутат!
Ни городского, ни районного! Не всех сразу выбирают. Другим долго ждать
приходится...
Аглая Ивановна (Ленскому). Вот жили бы в нашем городе, так уж
обязательно были бы депутатом.
Ленский. Возможно... возможно... Есть у меня приятель, некто Харахорин.
Так вот его уже третий раз выбирают.
Лопоухов. Это какой Харахорин?
Ленский. Харахорин – заместитель министра. Мой товарищ по школе, а
потом по Московскому государственному университету имени Ломоносова.
(Дотрагивается до университетского значка.) А потом по загранработе...
Лопоухов. А вы и за границей работали?
Ленский. Кто? Я?.. Работал. А что?
Лопоухов. Любопытно, в каких странах?
Ленский. В южнокапиталистических.
Аглая Ивановна. Жарко там?
Ленский. Как вам сказать... В тени ничего, прохладно, а на солнце
жарко. Ужас как жарко! Как в Сочи. Даже жарче.
Лопоухов. А вы и языки знаете?
Ленский. Кто? Я?.. Нет. Языков я не знаю, но когда говорят, понимаю.
Почти все понимаю. За исключением отдельных иностранных слов.
Аглая Ивановна. Наша Серафима тоже начинает кое-что понимать
по-французски. Она у нас на французском занимается.
Серафима. Мама, перестань! Ком се бет!*
______________
* Как это глупо! (франц.)
Ленский. Прекрасно. Это прекрасно! (Деликатно аплодирует.)
Аглая Ивановна. Может быть, доведется и Симочке с вами за границу
проехать.
Ленский. Вероятно. Весьма вероятно!
В передней звонят. Серафима выходит открыть дверь.
Ленский настораживается.
Аглая Ивановна. Это, наверное, раки!
Входят Кареглазовы.
Кареглазов. Начальство дома?
Аглая Ивановна. Дома, дома!
Лопоухов. Под первую рюмку пришли! Мы еще не начинали. Присоединяйтесь
к нашему коллективу. Знакомьтесь. Товарищ Ленский из Москвы. А это мой
земляк и заместитель по всем вопросам – Кареглазов Самсон Петрович. Прошу
любить и жаловать.
Ленский (Кареглазову). Будем знакомы. Ленский.
Кареглазов (знакомит Ленского с Люцией). Моя жена. Актриса.
Люция (всем). Вы знаете новость?
Аглая Ивановна. Нет, не знаем. Какую новость?
Люция. Нам сегодня живого медвежонка в подарок преподнесли. Дикая
прелесть!
Аглая Ивановна (в недоумении). Живого?.. Настоящего?..
Входит Серафима. Садится рядом с Ленским.
Кареглазов. Да, настоящего, живого медвежонка. Пуда на три.
Ленский (заинтересовавшись). Простите, товарищ, а зачем вам живой
медведь? Что вы с ним делать будете?
Кареглазов. Пущу его по проволоке вокруг дачи бегать. Пусть хозяйство
стережет. А на воротах напишу: "Звоните. Во дворе злой ведмедь!"
Аглая Ивановна. Это вроде собаки, значит? Ха-ха-ха!
Все смеются.
Лопоухов. Смотри, Самсон Петрович, как бы не сказали, что ты взятки
берешь.
Кареглазов. Медведями-то! Если бы шкура-ковер – другое дело. А живой
медведь не взятка. Не товар. Детишкам разве развлечение. (Смеется.)
Серафима. А чем вы его кормить будете?
Люция. Как – чем? Медом. Нам и бочонок меда вместе с ним прислали.
Специально для него. Приходите чай пить. (Неожиданно обращается к Ленскому.) Вы мне страшно напоминаете одного заслуженного артиста, с которым я вместе
играла "Отелло". Он играл самого Отелло – это тот, который мавр, а я -
Дездемону, которую душат. Публика была в восторге! Я очень натурально
погибала. Последний раз он так схватил меня за горло, я чуть не задохнулась!
(Мужу.) Помнишь, Самсоня?
Лопоухов (тихо Кареглазову). Нужный человек. Вот бы его на место
Синицы? Ясно?..
Кареглазов. Так в чем же дело? Оформим?..
Люция (Ленскому, продолжая разговор). И в то же самое время у всех на
глазах происходят действительно безобразия. Если бы я была женой главного
режиссера, никто бы не посмел мне слова сказать. Я играла бы во всех
спектаклях. Да так оно и было, когда я работала в Шуе. Но стоило мне
полюбить другого человека, выйти замуж за Самсона Петровича и переехать в
этот город, как у меня вдруг сразу ни с того ни с сего не оказалось "искры
божьей"! Да что же это такое? Десять лет я работала в театре без этой
"искры", имела прессу, меня называли ведущей, я везла на себе весь основной
репертуар, не допускала никаких дублерш, играла и мальчиков, и девочек, и
Марию Тюдор, и вдруг теперь на том основании, что у меня нет этой проклятой
"искры", меня выбрасывают из театра. Как вам это нравится?
Ленский. Мне не нравится.
Кареглазов. Люция! Люция!
Люция (мужу). Я знаю, что говорю, Самсоня! Помнишь, как я играла
Дездемону? Помнишь, как я задыхалась в сцене удушения?
Кареглазов. Как же, это было замечательно!
Люция (Ленскому). У вас есть связи в Москве? По моей линии?
Ленский. Есть. Безусловно, есть.
Люция. А вы случайно не артист?
Серафима (Люции). Леонид Аркадьевич – конструктор.
Ленский. А сейчас даже еще и жених.
Люция. Чей жених? Почему жених?..
Серафима. Мой жених. Я выхожу замуж за Леонида Аркадьевича.
Люция. Что вы говорите? Неужели? Дикая прелесть.
Кареглазов. Аглая Ивановна, что же это вы от нас скрывали?
Аглая Ивановна. Сюрприз. Вы нас медведем, а мы вас женихом. Прошу к
столу!
Все садятся за стол. Лопоухов разливает водку по рюмкам
и стопкам.
Лопоухов (торжественно и официально). Товарищи, я предлагаю поднять по
маленькой, а потом еще и по большой за присутствующего среди нас дорогого
гостя, москвича, кандидата наук Леонида Аркадьевича Ленского! Ленский, за
тебя!
Все чокаются с Ленским. Ленский улыбается, кланяется.
Лопоухов пьет с Ленским на "ты", целуется.
Занавес
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Пустой служебный кабинет. В углу – сейф. Вешалка. На
стене карта железнодорожных и водных путей сообщения
Советского Союза, под самым потолком лозунг: "Смелее
критиковать отдельные недостатки!" Звонит телефон.
Входит секретарша. Подходит к телефону.
Секретарша (в трубку). Слушаю вас... Кого надо? Товарищ Синица здесь
больше не работает... Почему? Освобожден... За что? За критику... Как
понимать? Не сработался с начальством... Кто говорит? Очевидец!.. (Кладет
трубку.)
Входят Кареглазов и Люция. В руках у Люции сверток.
Кареглазов (секретарше). Найдите мне вашего Мамочкина. Пусть зайдет
минут через десять сюда, в кабинет товарища Ленского. От меня будут звонить, скажите, что я здесь. У Ленского. А вообще меня нет! Все!..
Секретарша выходит.
Люция. Ты ему ничего не говорил? (Кладет сверток на стул.)
Кареглазов (раздраженно). Когда же? Мы с ним только вчера
познакомились. (Раздевается у вешалки.)
Люция. Он один может мне помочь! Он один. У него в Москве такие связи!
Наверняка! Самсоня, мы должны во что бы то ни стало отыграться. Ты только
подумай, что будет твориться в нашем театре, когда узнают, что я
восстановлена! Я им еще покажу, какая я бездарность! Все свои роли назад
позабираю! Нет, нет! Я уверена, что Леонид Аркадьевич пойдет нам навстречу.
Надо будет пригласить его к нам на пельмени. Он знает, что ты земляк
Лопоухова?
Кареглазов. Кажется, знает.
Люция. Напомни. Обязательно напомни. Теперь это для него может иметь
значение.
Входит секретарша, за ней Ленский.
Ленский (секретарше, любезно). Как ваше имя-отчество?
Секретарша (сдержанно). Вера Петровна.
Ленский. Очень приятно. Вы можете быть свободны, Вера Петровна.
Благодарю вас.
Секретарша выходит, затворив за собой дверь.
Кареглазов. Леонид Аркадьевич! Мы уже тут!
Ленский. Приношу свои извинения, что заставил вас ждать. Говорил с
Москвой. Приветствую вас, Самсон Петрович! Добрый день! (Раздевается у
вешалки.)
Звонит телефон.
Кареглазов (снимает трубку). Говорите... Простите, Степан Феофанович!
Не узнал по голосу!.. Надо узнавать?.. Да я-то сразу понял, что начальство, а вот кто именно – не разобрал!.. Слушаю, Степан Феофанович! Так, так...
Понятно... Безусловно... (Смотрит на Ленского, тот настораживается.) Справедливое замечание... Целесообразно... Приму меры... Все будет, как вы
указали... Прослежу лично. (Кладет трубку. Ленскому.) Ну-с, вот! С вас, как
говорится, причитается. (Серьезно.) Приказ о вашем назначении товарищем
Лопоуховым только что подписан. Вне всякой очереди! Сегодня товарищ Синица
сдаст вам дела, ключ от сейфа, ну и так далее... Кабинет, как видите, мы вам
уже освободили. Лозунг повесили. Нельзя сказать, чтобы мы были формалисты.
Ленский. Нет. Этого нельзя сказать. (Задумывается.)
Кареглазов. А вот некоторые слои населения придерживаются другого
мнения. Да, да! Считают нас и формалистами, и бюрократами, и еще черт знает
чем! Пишут заявления, жалуются в вышестоящие организации... выступают с
трибуны... А ведь если вдуматься, приглядеться к нам поближе, ну какие же мы
формалисты и бюрократы? В чем это выражается? Может быть, в том, что товарищ
Лопоухов, человек безусловно думающий, незаурядный, отдающий всего себя без
остатка нашему делу, не смог, видите ли, принять какую-то там гражданку
Овечкину, которая пришла к нему жаловаться на то, что ее кто-то там обижает?
(Зловещим шепотом.) Подождите, она еще и до вас доберется! А не она, так
другие доберутся!
Люция. Зачем ты пугаешь Леонида Аркадьевича?
Ленский. Продолжайте, продолжайте, Самсон Петрович!
Кареглазов (распалясь). Доберутся! Обязательно доберутся! Не посмотрят,
что вы кандидат наук, что у вас вся грудь в орденах, высшее образование -
МГУ!.. Уверяю вас, не посмотрят! Настрочат какой-нибудь пасквиль в
"Крокодил"! А то и повыше!
Ленский. Фельетончик в газетку! Ха-ха!
Кареглазов. Да, да, да! Я уж их знаю! Теперь всем критиковать
разрешается! Всем и всех! (Показывает на лозунг.)
Люция (заученным тоном). И в то же самое время у всех на глазах
происходят действительные безобразия! Если бы я была женой главного
режиссера, никто бы не посмел мне слова сказать. Я играла бы во всех
спектаклях! Да так оно и было, когда я работала в Шуе. Но стоило мне
полюбить другого человека, выйти замуж за Самсона Петровича и переехать в
этот город, как у меня вдруг сразу, ни с того ни с сего, не оказалось "искры
божьей"! Да что же это такое? Десять лет я работала в театре без этой
"искры", имела прессу, меня называли ведущей, я везла на себе весь основной
репертуар, не допускала никаких дублерш, играла и мальчиков и девочек, Анну
Каренину! Мое имя писали в афишах жирным шрифтом, и вдруг теперь на том
основании, что у меня нет этой проклятой искры, меня выбрасывают из театра!
Как вам это нравится?
Кареглазов. Люция!
Люция. Я знаю, что я говорю!
Кареглазов. Люция! Успокойся! Леонид Аркадьевич нам поможет.
(Ленскому.) Надеюсь, вы не откажете помочь нам хотя бы советом?
Ленский. С удовольствием. Я готов.
Люция. Леонид Аркадьевич, умоляю вас, вы все можете!
Секретарша (появляясь в дверях). Товарищ Кареглазов! Пришла гражданка
Овечкина. Вас спрашивает.
Кареглазов (Ленскому). Слышите? Легка на помине! И здесь меня нашла!
(Секретарше.) Кто ее пропустил? Что ей надо? Меня здесь нет!
Секретарша. У нее какое-то срочное дело.
Кареглазов. Она начала ходить к Лопоухову, пусть и продолжает ходить к
Лопоухову. К Лопоухову, к Лопоухову!
Секретарша хочет что-то сказать.
Что вы на меня смотрите?
Секретарша. С вашей дачи звонили.
Кареглазов. Что случилось?
Секретарша. Ваш медведь с цепи сорвался.
Кареглазов. Медведь? Поймали?
Секретарша. Загнали в гараж. Ждут ваших указаний.
Кареглазов. Хорошо. Разберемся. Все! (Вытирает лоб платком.)
Секретарша выходит.
(Ленскому.) Ядовитая штучка! Вы к ней приглядитесь хорошенько. Она
безусловно строчит в стенгазету!
Ленский. Я лично критики не боюсь.
Люция. Потрясающе! Неужели действительно не боитесь? Первый раз вижу
такого человека!
Ленский. Представьте себе – не боюсь.
Кареглазов. Вот и наш Степан Феофанович такой же! С него как с гуся
вода! Завидный характер. А мне как-то не по себе, когда меня на людях
критикуют. Ну, не нравится тебе, как я руковожу, – зайди лично ко мне, скажи, по-дружески, по-приятельски скажи... Разве ж я не пойму? Разве я
обижусь? Да я тебе рюмку водки за такую критику поставлю, да еще и сам с
тобой выпью! (Наливает в стакан воды из графина. Пьет.) А тот, кто открыто, при всех, да еще в резкой форме, – у того цель ясная: подорвать твой
авторитет и сесть на твое место. Я это так понимаю!
Люция (о своем). Я то же самое говорю! Просто люди завидуют. Стоило мне
только уйти из театра, как все мои роли тут же передали другой актрисе.
Немедленно!
Ленский (равнодушно). Жене главного режиссера?
Люция (возмущенно). Если бы жене главного режиссера! Я бы это поняла. В
этом есть своя логика. А то просто какой-то молодой, одинокой Зайцевой! Вот
в чем ужас! Леонид Аркадьевич! Я написала заявление, я буквально всех
засыпала заявлениями... (Достает из сумочки на нескольких листах заявление.) Вот! (Додает заявление Ленскому.) Я вас очень прошу. Очень! Передайте его
кому-нибудь лично! И повыше! Пожалуйста! У вас такие связи! Министру!
Кареглазов. Если это все не затруднит, Леонид Аркадьевич... Степан
Феофанович обещал мне поговорить с вами по этому вопросу. Мы ведь с ним
земляки...
Люция. Да, да! Земляки!
Кареглазов. Неразлучники! Куда он, туда и я! У нас и общий стиль работы
выработался...
Ленский. Я заметил. (Просмотрев заявление, прячет его в карман.) Я
постараюсь вам помочь... Постараюсь... У меня есть возможности. Думаю, что
мне это удастся...
Люция. Мы вам будем обязаны. (Мужу.) Самсоня! Правда, мы будем обязаны?
Кареглазов. Ну, какой может быть разговор! Конечно.
Ленский. Справедливость прежде всего. Это мой жизненный принцип. Я вам
помогу.
Люция. Леонид Аркадьевич! Вы – дикая прелесть!
Входит Мамочкин.
Мамочкин. Меня вызывали?
Кареглазов. Мы вас ждем, товарищ Мамочкин!
Мамочкин. Задержался... Оформлял... оформлял новую уборщицу.
Кареглазов. Вы еще незнакомы с вашим новым руководством? Товарищ
Ленский. Из Москвы. Кандидат наук. Инженер с большим опытом работы на
строительствах не нашего масштаба. А это товарищ Мамочкин...
Мамочкин (пожимает руку Ленскому). Отдел кадров.
Ленский. Будем знакомы. Будем вместе работать, товарищ Мамочкин.
Надеюсь, сработаемся!
Мамочкин (польщен). Так точно.
Кареглазов. Приказ о назначении товарища Ленского только что подписан.
Завтра вам его спустят.
Мамочкин. Мне уже звонили. Я получил санкцию.
Ленский (настораживается). Кто звонил?
Мамочкин. Лично товарищ Лопоухов.
Кареглазов. Вы проследите, товарищ Мамочкин... Лично проследите!
Оперативно... Чтобы нам с товарищем Лопоуховым не пришлось краснеть за наше
учреждение. Я со своим временем не посчитался, сам сюда, на место, выехал, чтобы убедиться... Так что вы уж тут... Одним словом, ясна задача?
Мамочкин. Будет выполнено.
Ленский (неожиданно, с подъемом). Непостижимо! До сих пор не понимаю:
как это вы уговорили меня согласиться сесть в это кресло? С таким трудом
вырваться на волю... во имя большой научной работы – и попасть в этот
кабинет! Непостижимо!
Кареглазов. Надо отдать должное Степану Феофановичу. Уговорил вас. Что
значит громадный опыт работы с людьми.
Мамочкин (Ленскому). Я могу быть свободен?
Ленский. Зайдите ко мне попозже. Есть разговор. (Смотрит на часы.)
Мамочкин. Есть зайти. (Выходит.)
Кареглазов (жене). Не будем мешать Леониду Аркадьевичу! Ему надо
осмотреться на новом месте. Поговорить с людьми.
Ленский. Да. Надо собраться с мыслями. (Смотрит на часы.)
Люция. Так я надеюсь, Леонид Аркадьевич... Очень надеюсь!..
Ленский. Я слов на ветер не бросаю, вылетит, знаете ли, не поймаешь!
Так вы у нас завтра будете?
Люция. Мы приглашены. Аглая Ивановна нам звонила. Мы будем.
Ленский. Обязательно. Мы вас ждем. Это, правда, пока еще так,
предварительно... Так называемая помолвка! Свадьба будет несколько позже. Но
тем не менее семейное торжество.
Люция (протягивая Ленскому сверток). Вот, как раз...
Ленский (не понимая). Что такое?
Люция. От меня и от Самсона Петровича вам презент... на костюм.
Кареглазов. По случаю законного брака...
Ленский (отталкивая руками сверток). Что вы, что вы... Это неудобно...
Я не могу...
Кареглазов. Нет уж, нет уж... Нельзя отказываться. Это уж обязательно.
Ленский. Вот уж совсем не обязательно.
Люция. Пустяк. Совершеннейший пустяк. Вы нас обидите, Леонид
Аркадьевич!
Кареглазов. Нет уж, как хотите, а вам придется... У нас так принято...
Ленский. Честное слово, я удивлен... Право, удивлен... Ну что ж, тронут
вниманием... (Берет сверток.)
Кареглазов. Свои люди – сочтемся!
Люция. Совершеннейший пустяк! Не стоит даже говорить об этом. Такая
мелочь. До свиданья, Леонид Аркадьевич!
Кареглазов. Так мы у вас будем. (Уходит с женой.)
Ленский остается один. Он надрывает сверток и, пожав
плечами, кладет его в ящик стола. Садится за стол. Сидит
некоторое время в раздумье. Затем достает записную
книжку и просматривает какие-то записи. Снимает трубку
телефона. Собирается звонить.
Входят Аглая Ивановна и Серафима. Ленский опускает
телефонную трубку и выходит из-за стола.
Аглая Ивановна. Леонид Аркадьевич! Неприятности!
Ленский. Аглая Ивановна! Серафима Степановна! Что случилось? Узнал
Степан Феофанович?
Аглая Ивановна. Нет. Степан Феофанович ничего не подозревает. Он живет
своей жизнью. Но вот отец Сергий...
Ленский. Не понимаю. Что – отец Сергий?
Серафима. Отказывается нас венчать без брачного свидетельства из загса.
Ленский (решительно). Ерунда. Обвенчает. Пустые формальности. Я их
уговорю. Лично уговорю. Какая разница – завтра венчанье, послезавтра
регистрация в загсе или наоборот? От перемены мест слагаемых сумма не
меняется! Я им это докажу. Они сделают исключение.
Аглая Ивановна. Кто мог знать, что у них теперь такие правила?
Ленский. Что еще?
Серафима. Еще Леша...
Ленский. Что – Леша?
Серафима. Отказался.
Ленский. Как отказался?
Аглая Ивановна. Представьте себе! Наотрез!
Ленский. Что он сказал?
Серафима. Он не хочет нас везти в Старое Хрякино.
Аглая Ивановна. Он здесь. Может быть, вы сами с ним поговорите, Леонид
Аркадьевич?
Ленский. Где он, этот ваш Леша?
Аглая Ивановна. У вас в приемной. (Открывает дверь в приемную, зовет.)
Леша! Войдите!
Входит Леша. Останавливается в дверях.
Ленский. Здравствуйте, Леша!
Леша. Здравствуйте!
Ленский. Леша! Аглая Ивановна просила вас об одной любезности?
Леша. Просила.
Ленский. Ну так почему же вы отказываетесь? Вам заплатит за эту
поездку. Особо заплатят.
Леша (решительно). Не нужно мне ничего платить. Я все равно с таким
заданием ни в какое Старое Хрякино не поеду! И вообще как член ВЛКСМ я лично
не желаю участвовать во всей этой комедии! Ни в виде шафера, ни в виде
шофера! Можете на меня жаловаться хоть самому митрополиту. Будьте здоровы!
(Выходит, хлопнув дверью.)
Аглая Ивановна. Избаловали парня!
Серафима. Я никак не предполагала, что он такой принципиальный!
Аглая Ивановна. Леонид Аркадьевич! Как же быть? Кроме вас, нам просто
не с кем посоветоваться.
Серафима. Не откладывать же нам из-за какого-то Леши то, что мы
задумали?
Ленский думает.
Аглая Ивановна. С таким трудом все организовали...
Ленский. До вашего Старого Хрякина километров пятьдесят?
Серафима. Около этого.
Ленский (решительно). Придется выехать на попутной машине. Ходят же
туда попутные машины с грузом или порожняком? Несомненно, ходят. На грузовой
машине ехать часа два. Ну, два с половиной. Выехать надо в двенадцать. В три
– там. В четыре – начало. В шесть церемония кончится, в девять – мы уже
дома. В десять-одиннадцать сядем к столу.
Аглая Ивановна. Что вы за человек, Леонид Аркадьевич! Поговоришь с вами
– и сразу на душе легче становится... Но как же все-таки ехать на грузовике?
Как-то неудобно. Я и не заберусь на него.
Ленский. А вам, Аглая Ивановна, и не следует ехать. Симочке надо ехать
одной. Вам лучше остаться дома.
Аглая Ивановна (жалобно). Очень хотелось бы присутствовать...
Ленский. Нет, нет. Вам надо остаться дома.
Аглая Ивановна. Я все-таки мать...
Ленский. Ваше отсутствие в городе может вызвать нежелательные толки.
Хватится Степан Феофанович: куда уехали? Зачем уехали? Начнет звонить, наводить справки...
Серафима. Мама! Леонид Аркадьевич лучше знает, что нам лучше.
Ленский. Что касается меня, то я выеду еще раньше. Часов в десять утра.
Выеду в то же самое Старое Хрякино, якобы в служебную командировку. Приеду, отпущу машину и останусь ждать Симочку. Вечером мы опять же на попутной
машине, но уже вдвоем с Симочкой вернемся домой. Вот вам план действий!
Серафима. А всем скажем, что мы были в театре. Завтра там как раз новая
премьера.
Ленский. Обручальные кольца купили?
Серафима. Купили.
Ленский. Кольца при вас?
Аглая Ивановна. При мне. Я как раз думала их вам показать. (Достает из
сумочки кольца. Передает их Ленскому.)
Ленский берет кольца, подкидывает их на ладони. Пробует
надеть на палец. Морщится.
Серафима. Мне лично не очень правятся. Слишком массивные. Надо бы
легче.
Аглая Ивановна (дочери). Леонид Аркадьевич просил именно помассивнее. Я
так и искала.
Ленский. Обручальные кольца покупаются не на год, не на два, а на всю
жизнь. Они, как память, переходят по наследству детям. Вы мне их оставьте. Я
отдам выгравировать на них наши имена и дату.
Аглая Ивановна. А успеют до завтра?
Ленский. Безусловно успеют! (Прячет кольца в карман.) Итак, теперь у
нас все обговорено. Вопросов нет?
Аглая Ивановна (поднимается). И все же я волнуюсь. А вдруг Степан
Феофанович узнает, что мы за его спиной...
Серафима. Мама! Откуда он узнает?
Аглая Ивановна. Леша...
Серафима. Не скажет. Ему вообще на нас наплевать.
Ленский. Будем надеяться, что наплевать!
Аглая Ивановна. Леонид Аркадьевич! Я вам хотела что-то сказать, да не
знаю, стоит ли... (Хихикает.)
Серафима. Мама...
Ленский. А что именно?
Аглая Ивановна (нерешительно). Право, не знаю, стоит ли на это обращать
внимание.
Ленский. Нет, нет, все же... Очень интересно.
Аглая Ивановна (собравшись с духом). Леша про вас сказал...
Ленский (настораживается). Что он про меня мог сказать?
Аглая Ивановна. Он сказал, что вы подозрительная личность.
Серафима. Ничего особенного. Не стоит обращать внимания!
Ленский. Нет. Позвольте! То есть как это так не стоит обращать
внимания? Где у него доказательства? Он будет за это отвечать! Откуда он
знает, какая я личность? Безобразие!
Аглая Ивановна. Это все из-за этого... из-за венчания...
Ленский (беря себя в руки). Ну, хорошо... В сущности, действительно не
стоит обращать на это внимания. Темный парень.
Серафима. Деревня!
Ленский. И не его ума дело судить обо мне как о личности. Без него
хватает!
Входит Мамочкин.
Аглая Ивановна. Леонид Аркадьевич, мы вас ждем к обеду.
Серафима. Мы вечером идем на "Тарзана"?
Ленский. Конечно. Я заказал билеты.
Мать и дочь уходят. Ленский провожает их до дверей.
Закрывает за ними дверь. Садится к столу. Смотрит на
Мамочкина.
Мамочкин. Будут какие-нибудь указания?
Ленский. Будут.
Мамочкин. Слушаю вас.
Ленский (достает из кармана горсть леденцов). Угощайся, Мамочкин!
"Театральные"! Освежают!
Мамочкин осторожно берет леденец.
(После паузы.) У меня такое правило, Мамочкин, прежде всего я должен знать, с кем я работаю, кто меня окружает.
Мамочкин (сосет леденец). Так точно. Надо знать. Допустим, уборщица...
Она ведь тоже может просочиться... как элемент... Родится в Рязани, а
напишет – в Казани... А ты потом за нее... отвечай!
Ленский (развивает свою мысль). Надо знать лицо аппарата, которым ты
руководишь... Только при этом условии можно достигнуть определенных успехов.
Ты меня понимаешь?
Мамочкин. Понимаю, товарищ Ленский. У меня бдительность на первом
плане!
Ленский. Молодец!.. Ну, так вот. Я, Мамочкин, с сегодняшнего дня начну
знакомиться с личными делами наших сотрудников. Ты должен мне в этом помочь.
Могу я на тебя рассчитывать?
Мамочкин. Это входит... в мои функции как работника... отдела кадров.
Ленский. Ну, ты лично для меня человек ясный. Твоя анкета меня не
волнует. А вот что касается остальных, то в первую очередь я хотел бы
познакомиться с делами сотрудников нашего финансового отдела. Пожалуй, на
сегодня ограничимся двумя товарищами, а именно бухгалтером и кассиром. С
ними мне чаще всего придется общаться. Принеси мне их личные дела. И вызови
ко мне кассира... нет, бухгалтера! Я буду ждать.
Мамочкин. Разрешите выполнять?
Ленский. Выполняйте.
Мамочкин идет к двери.
Мамочкин!
Мамочкин оборачивается.
Ленский. Забери свою папочку! (Протягивает Мамочкину забытую им папку.)
Мамочкин уходит.
(Сидит некоторое время в раздумье. Затем, встрепенувшись, находит в записной
книжке номер телефона и снимает трубку.) Отделение милиции?.. Седьмое?.. Мне
начальника... Ну, кто там у вас начальник?.. Жезлов? Ну вот, значит, Жезлова! Соедините!.. Кто спрашивает? Спрашивает товарищ из Москвы.
(Подождав немного). Привет, товарищ Жезлов! Говорит Ленский... Какой
Ленский?.. Да по телефону не совсем удобно... Вы у себя долго пробудете? Я в
течение дня подъеду... Есть неотложное дело... Привет, товарищ Жезлов!
(Кладет трубку. Задумывается. Напевает.) "Цыганка с картами – дорога
дальняя, дорога дальняя – казенный дом...".
Входит Счеткин. Под мышкой папка с бумагами.
Счеткин. Вы вызывали бухгалтера, товарищ Ленский?
Ленский. Кто? Я?.. Бухгалтера? Вызывал.
Счеткин. Я бухгалтер.
Ленский. Очень приятно. Будем знакомы.
Счеткин (подходит и пожимает протянутую Ленским руку). Счеткин.
Ленский. Садитесь, товарищ Щеткин! (Приглядывается к бухгалтеру.)
Счеткин. Не Щеткин, а Счеткин! Эс, ча! Счеткин!
Ленский. Товарищ Счеткин? Правильно?
