Текст книги "Театр для взрослых"

Автор книги: Сергей Михалков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 36 страниц)

в некотором роде идиосинкразия! Разве что не плююсь вроде Гоши...

Появляется Лида. Она ставит на стол графин с наливкой и

рюмки.

Плотогонов. Жена рассказывала, что вы каждый день рискуете жизнью. Это

верно, что вы льву в открытую пасть свою голову кладете?

Колибри. Бывает. Правда, не на каждом представлении.

Плотогонов. А если он вам ее, извините, того... отхватит? Вторая ведь

не вырастет?

Колибри (пожимает плечами). Вероятно.

Плотогонов. И садитесь верхом на живого настоящего крокодила?

Колибри. Сажусь. Профессия...

Плотогонов. А бывали случаи, когда, скажем, зверь на вас нападал? Ну,

там тигр какой-нибудь.

Колибри. В прошлом году меня немного Цезарь помял.

Плотогонов. Какой такой Цезарь?

Колибри. Лев, Милейшее существо, но с характером. Я больше месяца в

больнице провалялся. (Приподнимает правую штанину.) Вот видите, какой шрам

остался! (Показывает.)

Плотогонов (надев очки и посмотрев на шрам). Сколько же вы за это

получаете, если не секрет?

Колибри. У меня ставка. Я работаю по первой категории.

Плотогонов. Вы, конечно, беспартийный?

Колибри. Нет, почему же... Я уже кандидат. Скоро срок кончается...

Плотогонов. Значит, вашего брата тоже в партию принимают?

Колибри. Простите, но у меня нет брата...

Лида. Отец! Ты спрашиваешь что-то не то... Кузьма Эммануилович такой же

работник культуры, как и любой советский артист. Кстати, он в прошлом был

секретарем комсомольской организации. Я не ошиблась?

Колибри. Совершенно верно. В цирковом училище. На последнем курсе.

Входит Плотогонова со сковородкой в руках.

Плотогонова. Я сосиски порезала и яичками залила. Можно садиться.

Плотогонов сдвигает на край стола охотничьи

принадлежности. Все садятся к столу.

Плотогонов (гостю). Рюмочку!

Колибри. Нет, спасибо, я воздержусь. Извините.

Плотогонов. Домашняя. На вишне! Одну!

Колибри (виновато прижимает к груди пустую рюмку). Нет, нет! Не

уговаривайте. Не сердитесь, но не могу. Не буду.

Плотогонов. Что так? Больны?

Колибри. Здоров. Но мне сегодня еще работать.

Плотогонов. Одна не помешает. Бодрей будете!

Колибри. Помешает. Звери не выносят запаха алкоголя. Особенно львы.

Плотогонов. А крокодил?

Колибри. И крокодил тоже не выносит!

Плотогонов. Скажи пожалуйста!.. (Качает головой. Поднимает рюмку.) За

ваше здоровье! (Выпивает.) Скажи пожалуйста, крокодил – и не выносит запаха

алкоголя! Не знал! (Наливает себе вторую рюмку. Закусывает.)

Лида. Кузьма Эммануилович, разрешите вашу тарелочку... Я вам еще

положу.

Все молча едят.

Плотогонов. Я вот еще спросить хотел... Что за фамилия такая -

Колибри?.. Редкая фамилия. Это, кажется, птички есть такие – колибри?

Колибри. Это не фамилия, а мой цирковой псевдоним. Настоящая моя

фамилия – Гурович.

Плотогонов (не сразу). Смотрю я на вас, товарищ Гурович, и думаю: как

вы себе такую специальность выбрали? Это же надо большую силу воли иметь и, если хотите, определенную смелость...

Колибри. Совершенно верно. Я имею и то и другое.

Плотогонов. Извините за откровенность, но вы производите другое

впечатление.

Лида. Папа! Кузьма Эммануилович отчаянно смелый человек! Ты его не

видел за решеткой! Перед тобой он просто робеет. От скромности.

Плотогонов. А зачем передо мной робеть? Что же я, выходит, страшнее

крокодила?

Колибри. Честно говоря, не знаю почему, но наедине с хищниками я

чувствую себя гораздо увереннее, чем с глазу на глаз с каким-либо

начальством. Извините.

Плотогонов. Надо брать себя в руки.

Колибри (скромно). Пытаюсь...

Я... объясняться не умею,

Но откровенно вам скажу:

Что перед вами я робею,

Хотя... у вас и не служу!

Плотогонов.

Вы укрощать умеете

Свирепейших зверей.

И вдруг сейчас робеете?

Передо мной робеете?

Колибри.

Робею! Ей-же-ей!

Когда ко львам вхожу я в клетку,

Я не теряюсь, не дрожу!

Перед начальством же нередко

Обычных слов не нахожу.

Плотогонов.

Вы упрощать умеете

Свирепейших зверей.

И вдруг сейчас робеете?

Передо мной робеете?

Колибри.

Робею! Ей-же-ей!

Плотогонов. Как же это вы так?

Колибри достает из кармана стеклянный тюбик и, откупорив

его, кладет в рот таблетку. Лида подает ему стакан с

чаем. Колибри молча кивает и запивает таблетку.

(С интересом.) Что это вы принимаете?

Колибри (уклончиво). Так... Ничего... Одно средство.

Плотогонов. Разрешите поинтересоваться?

Колибри. Прошу вас.

Плотогонов (надев очки). Не по-нашему написано...

Колибри. Импортное.

Плотогонов. От чего помогает?

Колибри. Укрепляющее.

Плотогонов. Разрешите попробовать?

Колибри. Конечно, прошу. Попробуйте.

Плотогонов (берет таблетку и, проглотив, запивает ее наливкой). Хуже не

будет?

Колибри. Думаю, что нет.

Плотогонов. Вы говорите – укрепляющее? А что именно укрепляет? (Бросает

многозначительный взгляд на жену.)

Колибри. Укрепляет волю и активизирует характер. Во всяком случае, мне

его рекомендовали с такой аннотацией. Прошлым летом нам довелось быть на

гастролях за рубежом, а там один известный дрессировщик носорогов подарил

мне несколько таких тюбиков. Рекомендовал как чудодейственное средство.

Плотогонова (недоверчиво). Чем же это оно чудодейственное?

Плотогонов. Да, поскольку я его принял, мне было бы интересно

поподробнее...

Колибри. Человек, принимающий это средство, уже вскоре после первого

приема начинает чувствовать подъем духа и прилив душевных сил. У него

возникает желание активно действовать, концентрируется воля, появляются

смелость и решительность, которые затем при систематическом приеме этих

таблеток стабилизируются и закрепляются.

Плотогонов. Вы тоже этим пользуетесь, Кузьма Эммануилович?

Колибри. Честно говоря, пока не прибегал. Меня звери и так слушаются. Я

этим средством не пользуюсь, но на всякий пожарный случай ношу его при себе.

Мало ли что...

Плотогонов. Вроде как я – валидол?

Колибри. Совершенно верно.

Плотогонов. Зачем же вы сейчас проглотили такую таблетку?

Колибри. Захотелось испытать. Очень уж я действительно оробел перед

вами. Дай, думаю, приму! Попробую... А вот сейчас принял, и вроде проходит

моя робость. Уже начало действовать! Честное слово! Как рукой снимает.

Хотите верьте, хотите нет!

Плотогонов (как бы прислушиваясь к себе). А я пока ничего не ощущаю.

Разве что немного в жар бросило...

Плотогонова. Кто его знает, на чем оно еще может отразиться! Не надо

было бы тебе, Елизар, глотать! Любишь лечиться!

Лида. А какова продолжительность действия одной таблетки?

Колибри. Шесть часов.

Плотогонов. Любопытно. Очень любопытно. Я вот скоро на волчью охоту

собираюсь. Выходит, если я одну-две такие таблетки проглочу перед облавой, мне серый разбойник не страшнее Жучки покажется?

Колибри. Вероятно. Во всяком случае, вы будете себя чувствовать

увереннее и решительнее. Хотите, я могу вам оставить эту трубочку? У меня

еще целых семь штук в запасе.

Плотогонов. Большое спасибо. А если перед ответственным выступлением

таблетку принять? А? Тоже ведь неплохо? Концентрация воли, подъем духа и

прочее... Ведь не помешает?.. Надо будет испытать!

Колибри (неожиданно бодро и решительно, с металлом в голосе). У меня к

вам претензия, Елизар Сергеевич! Что же это вы лично не зайдете к нам в парк

на представление?! Мы у вас в городе второй месяц работаем, а местное

начальство нас игнорирует! Нехорошо получается... Только если у вас

оранжевая шляпа или фиолетовый плащ, не надевайте их в этот вечер. Не

ручаюсь за Гошу! (Подчеркнуто громко смеется.)

Клавдия Мироновна не без удивления смотрит на Колибри.

Лида прячет улыбку.

Плотогонов. Ей-богу, приду! И нашего первого секретаря, Кузнечикова

Федора Игнатьевича, еще к вам вытащу!

Плотогонова. Елизар! Опомнись!

Плотогонов. Обязательно вытащу! Приду – и прямо к вам в клетку со

львами! К Цезарю вашему! А что, думаете, – закусает!? Милейшее существо!

(Смеется.)

Колибри. А ну, налейте-ка мне стопку вашей настойки!

Плотогонова. Господи! Ну и таблетка! Начала действовать!

Колибри и Лида переглядываются.

Занавес

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

Обстановка первой картины. На стенах та же экспозиция.

Плотогонов серьезно, внимательно знакомится с

экспозицией. Ласточкин, Лида и Стрижева с интересом

наблюдают за Плотогоновым.

Ласточкин (сухо). Я не совсем понимаю, Елизар Сергеевич, зачем вы нас

вызвали сегодня. Поскольку мы уже приступили к реконструкции прачечной...

Стрижева (с иронией). Было же решение, а решение, как вы сказали, надо

выполнять... Вот мы и выполняем.

Лида. Ребята, погодите! Отец, ну что ты скажешь?

Плотогонов. Что я скажу? А вот что! Я полагаю, что вы не зря

поработали. В самом деле!

Пластмассы, дерево, стекло -

Уютно, весело, светло,

Красиво, скромно

И экономно.

И, откровенно говоря,

Я вызвал вас к себе не зря!

Да, да! Все это -

Мечта поэта!

Стрижева. Ущипните меня!

Ласточкин. Вы не шутите? Елизар Сергеевич!

Лида. Папа! Я счастлива, если тебе это действительно нравится и ты

согласен...

Плотогонов. Не агитируй, не агитируй!

Проект действительно хорош.

Спасибо скажет молодежь!

Беритесь смело

За это дело!

А если где-нибудь затрет,

То знайте, братцы, наперед.

Что всем, чем можем,

Мы вам поможем!

Архитекторы (вместе).

Не часто подобные речи

В таких кабинетах звучат.

Живи, наш "Зеленый кузнечик",

И радуй парней и девчат.

Входит Чолкин. Он удивлен тем, что видит. Присутствующие

не замечают его.

Стрижева. Это замечательно!

Ласточкин. Вот не ожидали.

Лида. Папа, как здорово!

Ласточкин. Большое вам спасибо, Елизар Сергеевич! От всей нашей

бригады! (Пожимает Плотогонову руку.)

Лида. Ну вот, папа! Теперь я вижу, на что ты способен! Я ведь знала...

Я верила... Я люблю тебя!

Плотогонов. Погодите, погодите! А как по срокам? Надо нам поторопиться

с этим "Кузнечиком". Хорошо бы к Первомаю кафе открыть! И чтобы в этом кафе

фирменные блюда были! Ну, допустим, омлет с луком – "Зеленый кузнечик"

называется! Или пломбир какой-нибудь. Тоже неплохо. (Замечает Чолкина.) А

вот, кстати, и Иван Кондратьевич! У него светлая голова! Что скажешь, Чолкин? Подкинь свежую идейку! Дело-то наше, общее.

Чолкин. Недопонимаю...

Плотогонов. А вот какое дело, Иван Кондратьевич... Зря мы с тобой тогда

их проект завернули!

Чолкин. Почему – зря?

Плотогонов. Поторопились. Не разобрались как следует и поторопились. Я

подумал и решил еще раз посмотреть, вникнуть в суть вопроса. Посмотрел, прикинул...

Чолкин. Вот я и недопонимаю, зачем прикидывать, раз было решение!

Плотогонов.

Я полагаю, нет сомненья:

В формальных рамках трудно жить!

Придется, видимо, решенье

Нам как-нибудь перерешить!

Чолкин (в крайнем удивлении).

Нам как-нибудь перерешить?

Плотогонов.

Пойдем навстречу молодежи -

Оценим творчество и труд.

Вопрос о прачечной отложим,

Кафе поставим там, где пруд?

Чолкин (растерянно).

Кафе поставим там, где пруд?

Плотогонов.

Мы комсомольскую идею

Должны с тобою поддержать.

И "наверху", я разумею,

Никто не станет возражать!

Чолкин (как в забытьи).

Никто не станет возражать?

Плотогонов. Безусловно! Мы же не атомный реактор собираемся строить, а

молодежное кафе. Да я могу сейчас самому Кузнечикову позвонить. (Снимает

трубку.) Первый!.. Это Плотогонов... А Федора Игнатьевича нету?.. Улетел на

пленум? Ясно. Вы не знаете, где он обычно останавливается, в какой

гостинице?.. Спасибо. Я ему позвоню сегодня в Москву в "Минск". (Кладет

трубку.) Вот так. Будем действовать!

Чолкин (в прострации). Ну и ну...

Ласточкин (с подъемом). Больше смотреть не будете, можно сворачивать?

Плотогонов. Да, все ясно.

Стрижева (бросается к Плотогонову). Елизар Сергеевич! Миленький!

Плотогонов (с напускной суровостью). Прошу без этих излишеств.

Лида. Отец, ты подпишешь эскизы?

Плотогонов. Сейчас?

Лида. Если не возражаешь.

Плотогонов. Это я должен подписывать?

Лида. Твоя виза обязательна.

Плотогонов. Обязательно моя?

Ласточкин. Елизар Сергеевич!

Стрижева. Миленький!

Плотогонов (медлит, затем решительно достает тюбик и принимает одну

таблетку). Где нужно подписать?

Ласточкин (показывает). Здесь... и здесь... И еще здесь, пожалуйста...

Стрижева. Вы не представляете, Елизар Сергеевич, что вы сейчас сделали!

Ласточкин. Это трудно переоценить!

Лида. Ты поднял авторитет всей нашей мастерской.

Плотогонов. А что я сделал? Ничего особенного. Проявил

самостоятельность в решении частного вопроса. Это в моей власти.

Лида незаметно для других передает что-то отцу.

(Не поняв.) Что это?

Лида (вполголоса). Возьми. Это тебе еще от Колибри! Еще одну

трубочку... Мать себе тоже одну выпросила...

Плотогонов. Ей-то зачем?

Лида. Не знаю. Выпросила.

Плотогонов. С ее-то характером... (Качает головой.) Переборщит!..

Ласточкин. Значит, мы договорились? Проект идет в работу.

Плотогонов. Действуйте! Если что – звоните! По моему, прямому, по два

двадцать семь!

Ласточкин.

Признаться, я не ожидал!

Такой прием! Такой финал!

Стрижева. А мы ночей не спали!

Ласточкин.

Дождаться, братцы, не могу:

Стоит кафе на берегу!

Лида.

И мы танцуем в зале!

Стрижева.

Дождаться, братцы, не могу:

Стоит кафе на берегу!

Лида.

"Кузнечик" наш "зеленый".

Плотогонов.

Там отдыхают, а не пьют!

И обстановку создают.

Лида.

Для юности влюбленной!

Танцуя от радости, молодежь уходит. Пауза.

Чолкин. Что с тобой, Елизар Сергеевич?

Плотогонов. Разве это заметно?

Чолкин. Как же это ты?.. Без согласования... берешь на себя такую

ответственность?!

Плотогонов (неожиданно для самого себя с большим подъемом). А что, если

нам научиться самим решать вопросы? В самом деле, Иван Кондратьевич, живем

мы с тобой в такое время, что дух захватывает! На всех собраниях бьем себя в

грудь, говорим о борьбе с формализмом в работе, а когда дело доходит до нас

самих, когда надо самому лично, так сказать, проявить чувство нового, решиться на что-то разумное, но необычное – что мы с тобой тогда делаем?

Предпочитаем уйти в кусты, умыть руки – только бы не взять на себя

ответственность! Что у тебя ко мне? Подписать что надо? Давай на стол!

Чолкин, помедлив, достает из папки какую-то бумагу и

кладет ее перед Плотогоновым. Тот, надев очки,

внимательно читает. Затем отодвигает и, сняв очки,

смотрит на Чолкина.

Не буду подписывать. Не могу.

Чолкин. Так ведь у меня же все обговорено. Клячкин не возражает.

Плотогонов. А я возражаю. (Выходит из-за стола.) Решительно возражаю.

Чолкин (с обидой). Это почему же, Елизар Сергеевич?

Плотогонов. Сколько у тебя комнат?

Чолкин. Ну, три.

Плотогонов. Какая площадь?

Чолкин. Тридцать девять с хвостиком.

Плотогонов. На сколько человек?

Чолкин. На двоих, не считая тещи.

Плотогонов. А ты тещу за человека не считаешь? Стало быть, у тебя семья

состоит из трех человек? Зачем же тебе нужна четырехкомнатная квартира? Да

еще в новых корпусах! Мы же туда первоочередников наметили и учителей. Было

решение.

Чолкин (ехидно). По молодежному кафе тоже решение выносили...

Плотогонов. Ишь ты! "Решение выносили"! Ты меня не лови. Решение

решению рознь! Одно дело – кафе, другое дело – жилплощадь. И не агитируй!

Поддержки ты у меня не найдешь. Что про нас люди скажут?

Чолкин (ворчит). Ничего они не скажут, что мы – первые, что-ли?

Плотогонов. Слышал я, наш прокурор тоже старую квартиру на нового тестя

перевел, а сам в новую переехал. Верно это?

Чолкин. Да распоряжение-то ведь за твоей подписью вышло!

Плотогонов. Значит, подсунули мне под руку! Перерешить придется. Что же

это такое? Прокурор – и нарушает законность! Я этот вопрос на бюро вынесу!

Пусть мне на вид поставят. (Возвращает Чолкину его бумагу.)

Чолкин (прячет бумагу, смотрит на Плотогонова). Дела-а...

Плотогонов. Ну, что ты на меня уставился? Не узнаешь?

Чолкин. Боюсь я за тебя, Елизар Сергеевич! Что-то ты не такой, как

всегда.

Плотогонов. А какой же?

Чолкин (пожав плечами). Не узнаю.

Плотогонов (неожиданно доверительно). Если хочешь знать, я сам себе не

узнаю. Говорю с тобой, а сам чувствую: вроде это не я с тобой разговариваю.

Вроде меня подменили... Чувствую, что поступаю правильно, как совесть

подсказывает, – и все же не понимаю, как это у меня так легко получается...

Ведь поди педелю назад, да что неделю! – три дня назад я бы этих эскизов не

подписал, а твою бумагу подписал бы! Вот ведь что любопытно! И о прокуроре

так бы не высказался... Подумал бы, но промолчал. А сейчас вот смотри как

среагировал!

Чолкин (участливо). Давно это с тобой?

Плотогонов. Со вчерашнего вечера, как таблетку проглотил...

(Осекается.)

Чолкин. Какую таблетку?

Плотогонов. Не хотел я тебе говорить, само с языка соскочило...

Чолкин. Что это за таблетка такая?

Плотогонов (помолчав). Ладно. Расскажу... Был тут у меня в гостях

один... Он недавно откуда-то приехал... Из Индии, кажется... Так вот достал

он для себя одно средство... Ну, и поделился со мной.

Чолкин. А что же за средство такое? Против чего?

Плотогонов. Да как бы тебе попроще объяснить... Смелеет человек, когда

такую таблетку проглотит. Появляется в нем определенная решимость. И когда я

лично такую таблетку проглотил, то минут через пять почувствовал в себе

этакое нервное дрожание и задор!

Чолкин (соображая). Так, так... Понятно. Теперь понятно.

Плотогонов. Сегодня с утра еще две штуки принял.

Чолкин. Вот я и смотрю – не тот ты человек сегодня. Не тот!

Плотогонов. А я, наоборот, думаю, что именно тот! Вот только боюсь -

кончатся таблетки... Где достать? Может, у нас додумаются – выпускать

начнут? Хочешь попробовать?

Чолкин. Меня не проймет. Я вчера на ночь снотворного пять таблеток

проглотил – и всю ночь проворочался...

Плотогонов. Попробуй для интереса!

Чолкин. Можно. Почему не попробовать?

Плотогонов достает тюбик и протягивает его Чолкину. Тот

осторожно берет одну таблетку и кладет в рот. Сосать или

как?

Плотогонов. Глотай!

Чолкин (глотает, давится, запивает таблетку водой прямо из графина.

Приняв таблетку). Если не жалко, дай еще одну про запас.

Плотогонов. Изволь, пожалуйста. Не жалко, хотя и дефицит.

Чолкин (прячет вторую таблетку в папиросную коробку. Как бы

прислушиваясь к себе). Вроде немного в жар бросило...

Плотогонов. Вот, вот. И меня вчера бросило.

Чолкин (в зрительный зал). А что если я осмелею? Я ведь тоже дел

натворить могу!

Звонок телефона.

Плотогонов (снимает трубку). Плотогонов... Что?.. Слушаю... Для того

чтобы установить автоматы с газводой, необходимо специальное решение?.. Ну

так вот, никакого решения не будет! Устанавливайте по своему усмотрению...

Как – чем руководствоваться? Своим умом!.. Без согласования не можете?..

Есть такое указание? Чье указание?.. Мое указание? (Помолчав.) Мое указание

считайте недействительным и впредь за такими указаниями ко мне не

обращайтесь! Действуйте! (Кладет трубку.)

Выполнять решенья – обязательно!

Только все же надо иногда

Размышлять самостоятельно!

Это, право, не беда!

Лишь бы "сверху" нам спускали

указания,

Сами думать не даем себе труда!

Подключать свое сознание -

Это, право, право, не беда!

Коль начальник думать не старается

И без указаний – никуда,

Если с ним и распрощаются -

Это, право, право, не беда!

Если мы на руководство брошены -

Не жалей ни сил и ни труда!

Сделать людям что-нибудь хорошее -

Это, право, право, не беда!

Чолкин. Так как же насчет моей квартирки? Может, подпишешь?

Плотогонов. Не проси. Не унижайся.

Чолкин. Таблетки действуют?

Плотогонов. Да уж не знаю, что действует, – только не подпишу.

(Встает.) Меня кто будет спрашивать – я на завод резиновых изделий поехал.

Чолкин. А я пока в твоем кабинете посижу, делами займусь. У меня там

посетители... Надоели как мухи.

Плотогонов. Почему часы приема не упорядочишь?! Вечно у тебя в приемной

народ толпится!

Чолкин (неопределенно). Накапливаются...

Плотогонов. Будь здоров! (Уходит.)

Чолкин (один). Так дело не пойдет... Не пойдет!.. (Достает из

папиросной коробки таблетку. Нюхает ее. Лижет. Задумывается. Кладет обратно

в коробку.)

В кабинет заглядывает Лида.

Лида. Отца уже нет? Простите!

Чолкин. Лидия Елизаровна, можно вас задержать на минутку?

Лида (входит). Да. Конечно.

Чолкин. Лидия Елизаровна! Хотел я вас по-дружески, по-семейному, можно

сказать, предупредить...

Лида. Что случилось?

Чолкин. Напрасно вы воспользовались... Ох, напрасно!

Лида. Чем воспользовалась?

Чолкин. Проектик свой на подпись подсунули в такой момент...

Подсунули!.. Отцу!..

Лида. В какой момент?

Чолкин. Все это может иметь временное воздействие, а что потом? Кто

будет расхлебывать, когда действие кончится?

Лида. Я не понимаю, о чем вы говорите, Иван Кондратьевич?

Чолкин. Будто и не догадываетесь? И вообще как же это возможно: без

врача, без поликлиники?

Лида. Ах, вот вы о чем? Отец проговорился?

Чолкин. Не проговорился, а проинформировал как своего заместителя.

Лида. Можете не беспокоиться. Средство совершенно безвредное,

клинически проверенное.

Чолкин (заинтересованный). Вот как! Неужели?

Лида. Да! Да! Вот так, как я вам сказала.

Чолкин. А не кажется ли вам, Лидия Елизаровна, что советский человек,

тем более занимающий ответственный пост, не должен прибегать к подобным

средствам? Что про нас скажут, если мы все начнем в рабочее время глотать

подобные таблетки и потом под их воздействием давать установки? И более того

– отменять ранее вынесенные решения?! Я бы лично не стал рисковать.

Лида. А на вас эти таблетки не подействуют! Вам они противопоказаны!

Чолкин. Это почему же?

Лида. Я бы с удовольствием поделилась некоторыми моими соображениями,

но, к сожалению, меня ждут внизу. Простите. Должна бежать. Как-нибудь в

другой раз. (Быстро уходит.)

Чолкин (в раздумье). Почему мне может быть противопоказано? Что она

имела в виду?.. Вот задача... А если не противопоказано? Достать бы этих

таблеток штук сто, а то и все двести!

Есть пост, и есть авторитет,

А вот свободы действий нет -

Боюсь партконтроля!..

Ведь, как вы знаете, сейчас

У них повсюду глаз да глаз...

Ох, горькая доля!

Я дачу бы имел уже

С двухцветной "Волгой" в гараже,

Всего было б вволю...

На даче свой бильярдный зал...

А ну, как спросят: "Где ты взял?"

Боюсь партконтроля!

Иной заходит в кабинет -

Почтения к начальству нет,

А дать бы мне волю,

Уж, вы поверьте, я бы смог

Его скрутить в бараний рог...

Боюсь партконтроля!

А отдыхал бы я от дел,

Когда хотел и с кем хотел -

И с Валей, и с Олей,

И с Марь Иванной, но увы...

Боюсь не сплетен, не молвы -

Боюсь партконтроля!

Сейчас бы мне как раз под стать

Пилюль для смелости достать

Штук сто и поболе...

Я проглотил бы их зараз

И не стонал бы, как сейчас:

Боюсь партконтроля!

(В зрительный зал.)

Хочу, чтоб день такой настал,

Когда б любой из нас сказал

По собственной воле:

– Я партконтроля не боюсь!

Я совести своей боюсь,

А не партконтроля! А пока что...

Есть пост, и есть авторитет,

А вот свободы действий нет,

Ох, горькая доля!

Ох, доля горькая моя,

Не знаю уж, как вы, но я -

Боюсь партконтроля!

Смотри ж ты, Плотогонов!.. Другим человеком стал! На прокурора замахнулся!

Что за таблетки?.. А на меня почему-то не действуют... Впрочем, что это я

чувствую? Какая-то, наоборот, робость вдруг напала. Какая-то вроде

неуверенность... Может, мне это средство действительно противопоказано? Черт

меня дернул глотать таблетку! (Икает.) Нет, в самом деле, мне как-то не по

себе. И чего я боюсь? Чего? Скажут: "Чолкин взятки берет!"... Дудки-с! Это

еще доказать надо! Не пойман – не вор! Свидетелей не было. По моральной

линии то же самое: опять непойманный!.. Мало ли что на человека наклепать

можно! Использование служебного положения в личных целях... Что еще?

(Икает.) Нет, видно, не на всех эта таблетка действует одинаково... Не на

всех! (Задумывается. Затем, что-то решив, набирает номер телефона.) Аптека?.. Мне управляющего!.. Здравствуйте, Чолкин говорит. Вы бы могли

произвести один секретный анализ?.. Нет! Нет!.. Не в этом смысле. Тут совсем

другое дело. Надо растолочь и проверить одну заграничную таблетку: установить, из чего она состоит! Из каких частей! Ну, одним словом, проверить на вредность... Какая таблетка? Красненькая такая... Ничем не

пахнет. На вкус вроде сладковатая... Так я пришлю ее с водителем.

Договорились?.. А анализ потом лично мне! Лично! (Кладет трубку. Достает из

папиросной коробки таблетку. Рассматривает ее. Выбрасывает из спичечной

коробки спички и прячет таблетку туда. Старательно заворачивает коробку в

бумагу.) Малая хи-ми-я!..

Занавес

ИНТЕРМЕДИЯ ВТОРАЯ

Кулисы цирка. На просцениуме жонглер жонглирует мячами.

Появляются Колибри и Лида.

Колибри (в большом возбуждении).

Я больше не могу!

Не лгу!

Нет хуже испытанья -

Не видеться, ждать по два дня свиданья.

С портрета вашего я не спускаю глаз,

Готовлюсь к выходу – все думаю о вас!

Что делаете вы? Куда пошли и с кем?

Со мною говорят, а я – я глух и нем!

То, что я чувствую, как выразить словами,

Я потерял покой, я полон только вами!

Лида (нежно).

Колибри, милый!..

Колибри. Вижу вас во сне...

А хищники уже относятся ко мне

Не как обычно, а настороженно,

Свое волнение я им передаю!

Работаю нечетко, напряженно

И сам себя уже не узнаю!

Лида. Колибри, дорогой!

Колибри. Родная!

Лида. Что, желанный?

Шпрехшталмейстер (появляясь).

Колибри! На манеж!

Колибри. Мучитель окаянный!

Шпрехшталмейстер.

Колибри! К выходу!

Колибри. Иду! Сейчас! Иду! (Лиде.)

Где вы сидите?

Лида. Во втором ряду.

Колибри.

Вы с мамой?

Лида. С мамой, да.

Колибри.

Итак, до встречи!

Лида. Жду!

Расходятся. Пробегает клоун с собачкой. Звучит музыка.

КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ

Обстановка второй картины. Вечер. Плотогонов в пижаме,

прижимая грелку к животу, разговаривает с Ласточкиным и

Стрижевой.

Плотогонов. Молодцы, кузнечики! Правильно сделали, что зашли! Ну, как у

вас дела? Что-нибудь затерло? Где-нибудь заело?

Ласточкин. Да нет, спасибо, у нас все хорошо. Вот хотели вам кое-что

показать...

Стрижева. Вы уж нас извините, пожалуйста! Вы, кажется, нездоровы?

Плотогонов. Да так... Немного приболел... Зашел вчера в ресторан, хотел

посмотреть, как они там народ кормят. Съел голубцы – и вот на тебе! Всю ночь

промаялся. Даже на бюро сегодня выбраться не смог.

Стрижева. Неужели они не могли накормить вас как следует?

Плотогонов. Я нарочно не сказался, кто такой. А официантка как раз

новенькая попалась – не узнала.

Стрижева. Они решили, что вы командировочный!

Плотогонов. То-то и оно!.. Видно, опять директора ресторана менять

придется.

Ласточкин (осторожно). Сегодня, кажется, бюро?

Плотогонов. С пяти часов идет. Еще не кончилось.

Ласточкин. Наш вопрос обсуждать будут?

Плотогонов. Должны были обсудить. А вы никак волнуетесь?

Ласточкин. Мы слышали, кое-кто настроен резко против.

Плотогонов. Ничего, ничего... Мы нашего "Кузнечика" в обиду не дадим!

Стрижева. Елизар Сергеевич! Но если наше, а теперь уже и наше с вами

общее предложение не одобрят?

Плотогонов. Будем отстаивать и настаивать. И вообще, кузнечики,

побольше бодрости, побольше оптимизма!

Ласточкин. Дело у нас на полном ходу, Елизар Сергеевич! Уже разработаны

все интерьеры до мельчайших подробностей. Получается здорово! Такое будет

кафе! Образцово-показательное.

Стрижева. У вашей дочери вкус! Просто столичный!

Плотогонов. Ну, полно, полно! Захвалите еще. Вы лучше расскажите-ка...

Извините... (Быстро выходит.)

Стрижева (Ласточкину). Слышал, как он сказал: "Будем отстаивать и

настаивать!" "Побольше бодрости!" Значит, таблетки еще не кончились!

Господи, только бы ему до победы хватило! Только бы он не сдал!

Ласточкин. Ты опять? Просто стыдно слушать!

Стрижева. Что стыдно слушать?

Ласточкин. "Плотогонов принимает таблетки для смелости!" Обыватели

распространяют нелепые слухи, а ты, комсомолка, их повторяешь! Какая

глупость!

Стрижева (горячо). Ах, глупость? Но почему, почему тогда все в городе

говорят, что он стал другим человеком? Почему?

Ласточкин. Прекрати!

Стрижева. Ах, не веришь? А вот старушка пенсионерка к Чолкину на прием

никак попасть не могла. Так Елизар Сергеевич, как про это узнал, на

следующий день ее лично принял и тут же решил вопрос!

Ласточкин. Какой вопрос?

Стрижева. Ей, понимаешь, в новых корпусах комнату выделили, но на пятом

этаже, без лифта. Старушке ходить трудно... Ну, она и стала просить, чтобы

ее пониже поселили. Три недели ходила, просила. Чолкин ее вообще принимать

не стал, а Плотогонов принял и дал комнату на втором этаже. Просто вот так, как в сказке: выслушал, документы посмотрел и наложил резолюцию. Ну, не чудо

ли? Чудо!

Ласточкин. Удивительный ты все-таки человек! Элементарное решение

вопроса считаешь чудом. Он же – руководитель! Ру-ко-во-ди-тель! Это входит в

его права и обязанности.

Стрижева. Да-а? Чолкин вот тоже руководитель. А попробуй добейся у него

правды!

Ласточкин. Все равно насчет таблеток советую тебе не распространяться.

Плотогонов (входя). Извините, приболел... (Подходит к шкафу. Принимает

лекарство.)

Стрижева (неожиданно). Елизар Сергеевич! Что вы принимаете? Таблетки?

Плотогонов (резко обернувшись). Что? Какие таблетки? Я капли принимаю.

Желудочные. Мне врач выписал.

Ласточкин укоризненно смотрит на Стрижеву. Стучит себе

пальцем по лбу, качает головой.

Стрижева. До свадьбы все заживет! До свадьбы поправитесь, Елизар

Сергеевич!

Плотогонов. До какой свадьбы?

Стрижева. Вы разве не в курсе? (С удивлением смотрит на Ласточкина.)

Ласточкин. Вам Лида ничего не говорила? Странно!

Плотогонов (догадавшись). А-а! Одобряю! Поздравляю! Женитесь?

Стрижева. Мы? Что вы? Зачем?

Плотогонов. А кто ж тогда женится? Чья свадьба?

Стрижева. Так Лида же ваша замуж выходит. За артиста госцирка -

дрессировщика смешанной группы животных. За Колибри!

Плотогонов (раздумчиво). За Гуровича...

Стрижева. Да нет же! За Колибри! Вы разве его не знаете? Она вас не

знакомила?

Плотогонов (неопределенно). Исключительно смелый человек!

Ласточкин. Елизар Сергеевич! Мы вам оставим эти макеты. Лида их

завтра...

В передней звонок.

Стрижева. Я открою, Елизар Сергеевич, не беспокойтесь! (Выбегает.)

Появляется Чолкин. За ним – несколько смущенная

Стрижева.

Чолкин. Здравствуй, больной!

Плотогонов. Здравствуй, здоровый!

Ласточкин. Так мы пойдем, Елизар Сергеевич! Поправляйтесь, до свиданья!

Стрижева. Вы нас не провожайте. Мы захлопнем дверь. До свиданья!

Лидочке от нас привет! Мы ей позвоним...

Плотогонов. До свиданья, кузнечики!

Стрижева и Ласточкин уходят.

Чолкин (не сразу). Значит, болеешь?

Плотогонов. Как видишь.

Чолкин. А бюро идет?

Плотогонов. Как знаешь.

Пауза.

Чолкин. Напрасно ты, Елизар Сергеевич, всю эту шумиху с квартирами

поднял. Рукомойников – прокурор, ему по должности хорошая квартира положена.

Плотогонов. Ему по должности положено не нарушать социалистическую

законность. А квартира у него и раньше была хорошая. Даже отличная.

Отдельная. В центре города. С балконом. Кухня в десять метров. Мало? А живет

он один, не считая молодой жены.

Чолкин (усмехнувшись). Ты что же, молодую жену за человека не считаешь?

Плотогонов. Первая его жена была человеком. И из него человека делала.

А эта, вторая, и сама на человека не похожа и мужа из человеческого образа