Текст книги "Законы Пустоши (СИ)"

Автор книги: Сергей Сахаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц)

Глава 13

– Ашот, кардиостимулятор ноль-четыре, два кубика, и ноль-двенадцать, полтора! Мы его теряем! Готовьте нейроимпульс!

Палата напоминала разбуженный улей. Носящаяся между приборами и капсулой доктор Лермонтова, как бешеная пчелиная королева, лихорадочно пыталась сообразить, как вытащить этого многообещающего калеку. Мониторы мигали, пищали, тревожно светились красным и вообще требовали всяческого внимания. Вместе с Лермонтовой носилось еще две медсестры, а Ашот дежурил у столика с медикаментами, у подключенного к капсуле аппарата введения ви-тоника.

Посреди хаоса незыблемой скальной вершиной торчала лысая голова доктора Клинского. Уже много было сказано слов по поводу самовольства Екатерины, еще больше – по поводу недопустимости экспериментальной деятельности в присутствии проверяющих заказчика. В конце концов, последнему не обязательно пока знать о том, что результаты были далеки от обнадеживающих.

Алексей Гринцев был для Клинского единственной соломинкой, возможностью доказать свои теории на практике. И теперь он умирал.

– Дайте внешний монитор! – крикнула Лермонтова, проносясь мимо и задевая шефа полами развевающегося халата. – Я хочу видеть, что творится в игре! Ашот, где стимуляторы?!

– Уже идут, – невозмутимо рапортовал санитар. – Реакции пока нет. Импульс готов, ждем команды на разряд.

– Сама вижу, что нет, – раздраженно выдала доктор, продолжая колдовать над пультом. – Твою мать, я надеялась, что хоть в этот раз обойдемся без леталки!

На одном из больших мониторов запустилась картинка. Полутемная пещера, море огня и покореженного железа. Крутящаяся камера показывает одетое в драные обожженные тряпки тело, зажатое горой дымящейся стали.

– Интересно, – задумчиво протянул Клинский, потирая подбородок. – Он умер в игре, и его жизненные показатели в реальности стремительно рухнули. Мы с вами знали об односторонней связи – что умеешь в тут, лучше выполняешь в игре – но обратная? Это первый случай.

– Не может быть программной ошибкой? – Лермонтова рубила слова резко, не отворачиваясь от мониторов, на которых тревожным красным мигали цифры и графики жизненных процессов человека в капсуле. – Какой-то баг, оставленная лазейка для чрезмерно усиленной обратной связи нейроинтерфейса?

– Сомнительно, – покачал головой Клинский. – На двадцать миллионов человек был бы хоть один случай. До сих пор офис ничего не сообщил. От меня бы они скрывать не стали.

Лермонтова обернулась, скептически хмыкнула и бросила:

– То-то они тебе пять лет назад прямо выложили все планы.

– Екатерина, – обычно мягкий голос Клинского вдруг наполнился холодной сталью. – Не сейчас. У нас пациент умирает, и у меня есть теория, что не от воздействия нашего лекарства.

Лермонтова вздохнула и отвернулась; длинные пальцы с кричащим красным маникюром снова забегали по клавишам голографической панели. Цифры на мониторе падали. Медленно, но верно.

– Дайте мне проекцию мозга в разрезе, – вдруг скомандовал Клинский.

Над полом на уровне глаз врача зависла спроецированная компьютером голограмма мозга, переливающаяся всеми оттенками голубого и синего. Клинский отложил планшет и хрустнул костяшками вытянутых перед собой в обратный замок пальцев.

– Убрать всю текущую активность. Оставить внешние токи и точки подключения.

Голограмма мигнула и превратилась в статично-синюю, прочерченную несколькими линиями импульсов – «вторженцы» нейроинтерфейса капсулы. Они сходились в одной точке недалеко от лобной доли.

– Отключить низкий вольтаж.

Две трети красных плетей нейронов мигнули и погасли. Осталась одна, толстая и жирная, проходящая через лобную долю прямо к таламусу в среднем мозге.

– Интересно... Замерить вольтаж на голограмме. Выделить и убрать импульсы естественных токов нейронов на этом промежутке.

Здесь компьютер задумался на целых десять секунд. Постепенно линия истончалась, стала почти прозрачной; только редкий красный пунктир намекал на то, что она вообще еще существовала. Клинский удовлетворенно хмыкнул.

– Коллеги, обратите внимание. Я отфильтровал все внешние сигналы, оставив лишь единственный с более высоким вольтажом, идущий в требуемые отделы мозга. Давайте посмотрим, где он начинается. Показать источник и возможное происхождение сигнала.

Голограмма вдруг мигнула и на секунду погасла. А когда появилась обратно, то вновь загоревшиеся красные плети нейронных связей сложились в причудливую вязь.

“УМНЫЙ ХОД, ДОКТОР”

Связи мигнули и переплелись в другую комбинацию.

“НО БЕСПОЛЕЗНЫЙ”

– ...все видят то, что я вижу? – совершенно спокойно осведомился Клинский, протирая очки полой халата. – Массовых галлюцинаций не случилось?

Со звоном разбилась, ударившись об пол, пробирка из рук одной из санитарок. Замерла с открытым ртом вторая. Лермонтова как была прикована к пульту, так и застряла с занесенной над клавиатурой рукой.

Из всех только Ашот почему-то не выказал ни малейшего признака удивления.

Голограмма же мигнула в третий раз, выдавая новое сообщение:

«ТЕПЕРЬ ЕМУ ПИТЬ ИЗ ДВУХ ЧАШ. В ОДНОЙ ЯД, В ДРУГОЙ – НЕТ. ВЫБЕРЕТ ПРАВИЛЬНО – ОТПРАВИТСЯ В СТРАНУ ГРЕЗ».

– Очень интересно. Зачем ты мне цитируешь Орсона Карда, дружок? – выгнул бровь дугой Клинский. – И вообще, кто ты такой и как попал в нашу систему?

«ХА. ХА. ХА. В ЛЮБОЙ ИГРЕ ЕСТЬ ДОЛЯ ПОЛЬЗЫ И ВЕДРО ШЕЛУХИ. РЕШАЙТЕ САМИ, КТО ВЫ.»

– Как тебя называть? – полюбопытствовала осторожно ожившая Лермонтова.

«ЗОВИТЕ МЕНЯ ОГНЕПИСЦЕМ».

Мир ворвался обратно в сознание с мощным ударом по голове. Казалось, по крайней мере, что меня приложили кувалдой с размаху, да так, что искры из глаз посыпались. Тело против моей воли выгнулось дугой и резко поднялось.

Я открыл глаза. Сижу. Дышу. Все болит, но, кажется, могу шевелить конечностями. Кругом огонь, а прямо надо мной нависает жутко искореженная форма Гризли.

В левом нижнем углу мигает тревожным красным счетчик ХП. 1/130. Вот это я называю – повезло! Хотя погодите-ка...

Отматываю лог боя назад. Вот оно, 1121 повреждения от взрывной волны. Вы умерли, бла-бла-бла. Аптечку не применяли, ничего не делали, судя по логу.

Ну и черт с ним! Мне не пришлось бежать с респа сюда, по крайней мере. Вот только голова раскалывается так, что хоть на стенку лезь. Но и это переживем.

– Эй, есть тут кто?! – крикнул я. Вышло хрипло и каркающе. – Отзовись!

– Ага. Живой, стало быть, – раздалось в ответ.

В поле зрения показались обе моих боевых подруги. Судя по подкопченным лицам и перемазанному снаряжению, взрывная волна и их не особо пощадила. Фелиция хромала на правую ногу, а Домино тяжело опиралась на какую-то металлическую палку.

– Я ж видела, как ты умер, – помощница шерифа задала вполне резонный вопрос. – Воскрешающий предмет сумел найти?

– Типа того, ага.

Почему-то я решил, что вдаваться в подробности такого рода багов при диалоге с НПС – плохая идея. Наверняка все отслеживается. Это как с полицейским болтать об удачно провернутой краже. Может и пронести, но и проблем поиметь – раз плюнуть.

– А мы уже бежали тебя воскрешать, на самом деле, – Фелиция продемонстрировала целенькую аптечку из набора новичка. – Вот только... интересно, опыта за машину не дали совсем. И полоска прогресса так на 83% висит. Мы его что, не добили?

– Возможно. Надо будет еще раз на него взглянуть поближе. Вы бы подлечились, а то на ходячий лазарет похожи.

На этот раз с Домино таблеткой поделилась Фелиция. Теперь осталось всего по одной 03 на нос, что бодрости духа однозначно добавляло. Разбрасываться ими явно не стоило. Вроде бы всего пятую часть полоски восстанавливает, но это же разница между жизнью и смертью зачастую.

Здоровье девушек резко улучшилось. Фелли перестала хромать, а Домино отбросила свой арматурный костыль. Теперь и воевать дальше можно. Я пристально взглянул на металлическое чудовище, едва не отправившее меня на респ. Вернее, отправившее, если бы не странный баг.

Боевая машина Гризли. 1168/12000 ХП.

– Он живой еще. Десять процентов осталось.

– Охренеть! И как его добить теперь? Взрывать-то, считай, нечего! – Фелиция развела руками. – Может, поиска-...

– И ДАЖЕ... В СМЕРТИ... БУДУ СЛУЖИТЬ ЕМУ! – жутко искаженный голос жреца донесся из динамиков машины. – КАРА... ГРЯДЕТ!

Вот тебе и привет. Гризли чихнул, взревел мотором и принялся медленно, дрожащими движениями разгибаться. Одна рука отсутствовала, на ее месте искрила оборванная проводка. Ноги явно повреждены, но еще работают. А вот стальной колпак пробит, и отблеск факелов отражается на защитных очках пилота. Да как эта сволочь все не сдохнет?!

– Назад! – заорал я. – Назад и в седла! Надо валить отсюда!

Просить дважды никого не пришлось. Забег до байков начинал напоминать день сурка; сколько еще предстоит спасаться от машины-убийцы? А главное – чем эту тварь все же завалить, и дадут ли нам отсюда вырваться?

Не дали. Медленный и смертельно раненый, но все же опасный Гризли развернулся и затопал следом. Я едва-едва успел прыгнуть в седло и выкрутить газ, как на место, где я только что стоял, обрушилась стальная клешня. Полетела в стороны щебенка и песок.

Газ на полную и в путь! Разворот, еще разворот, уклонение!

Второй раз клешня прошла прямо над головой, благо, успел пригнуться. Выезд из гаража преграждала огненная река, и соваться в нее никакого желания не было. Стена огня выше головы, и жар опалял, стоило лишь приблизиться.

Мы сами заперли себя в ловушку.

Фелиция и Домино пока еще успешно уклонялись от рассвирепевшего противника. Клешня пластала воздух и поднимала тучи пыли вместо попадания по моим союзникам, но долго так продолжаться явно не могло. Вместе с тем в голове вдруг оформился некий план, детали которого еще скрывал туман подсознания. Но алгоритм выстраивался четкий. Осталось реализовать – и времени продумывать подробности уже не было.

Последний удар Гризли едва не сбросил из седла Фелицию, у которой почти не осталось пространства для маневра. Спас ее только резкий разворот и уход перекатом прочь с байка. Мотоцикл превратился в покореженный металл через полсекунды после ее прыжка.

– Домино! – крикнул я. – Давай сюда! Фелли, держись!

Ключевым моментом плана стала совершенно дурацкая уверенность в том, что при езде на байке вес предмета играет меньшую роль, чем при переносе того же груза на своих двоих. Я это почувствовал, когда бросал канистру. Да и к тому же, у Домино сила явно должна быть выше моего. Стреляла она тоже много точнее и быстрее, чем любой из нас с Фелли.

Пепельноволосая лихо тормознула рядом; в глазах светился вопрос.

– Хватай ту канистру, которую Фелиция не успела пробить, – скомандовал я, указывая на емкость, оставшуюся целой после взрыва. – По моей команде приближаешься и бросаешь в Гризли, а потом подрываешь на лету. Поняла?

– Поняла! – помощница шерифа рванула с места в карьер, не раздумывая.

Интересно, если НПС приняла мой план, это признак того, что такие вещи могут сработать, или просто поведенческий ИИ работает, симулируя способность болванчиков ошибаться? Лишь бы сработало, а то лимит чудес на сегодня уже, боюсь, исчерпан.

Фелиция беспрестанно уклонялась, уходя прыжками и перекатами от атакующего Гризли. Ее зажали в угол, и скоро бежать будет совсем некуда. С такой низкой Ловкостью через ограду ей не перебраться – убьют одним ударом. Полоска ее выносливости стремилась к нолю. Шанс был ровно один.

Очередной перекат, прыжок в сторону.. И тут Игрок рухнула на колени. Желтая полоска вышла окончательно. Теперь еще регенерировать будет несколько секунд.

– СМЕРТЬ ГРЕШНИКАМ! – взревел металлический монстр, размахиваясь клешней.

БУМММ! Горючее сдетонировало прямо у него за спиной, прерывая атаку. Домино выполнила все много быстрее и четче, чем я в первой части стычки. Полоска жизни боевой машины устремилась вниз. Черт, не хватило! Не веря своим глазам, я перечитал еще раз.

Домино Лоу наносит Боевой машине Гризли 1090 урона! 78/12000 ХП.

Как же обидно! Осталась такая малость, а я даже не знаю теперь, что с этим гадом делать. Фелиция успела отползти, но ее выносливость восстановилась совсем незначительно. Еще пара прыжков – и точно улетит на респ. Проклятье! Я безнадежно огляделся в поисках чего-то, способного помочь в этой ситуации. Хотя что тут уже сделаешь...

Глаз задержался на отблеске огненной стены на металле. Я пригляделся, и Зоркий Глаз не подвел:

Конечность боевой машины Гризли (не функциональная). Прочность: 34%

Вот оно! Вот оно! Проверим теперь грузоподъемность на практике! Я заорал что-то, привлекая внимание Домино, которая уже бросилась наперерез противнику, пытаясь заслонить собой Фелицию. Помощница шерифа снова развернулся, обдала Гризли фонтаном песка и рванула прочь, уклонившись от его очередного удара, сокрушившего вместо байка с седоком только стену подсобки с хламом. Несколько драгоценных секунд этим маневром мы выиграли – а больше и не требовалось.

– Хватай его руку! – крикнул я, указывая на оторванную конечность. – Давай! Вместе!

Черт его знает, как мне удалось так развернуться и не вылететь прочь из седла. Наверное, тут все же законы физики помягче, чем в реальности. Лицо Домино на другой стороне нашего будущего оружия было напряженным и злым. Она ухватилась за какой-то выступ и тут же отдернула руку – металл раскалился в огне пожара и остывать не желал.

– Придется потерпеть, – я вздохнул. – Но тут без вариантов. Готова? Отпускаем на счет «три».

Помощница кивнула, и, кривясь от боли, схватилась свободной рукой за какую-то выступающую ручку. Я сделал то же самое. Ладонь обожгло, словно я сунул ее в раскаленное масло. Полоска ХП тут же потекла в сторону ноля, а лог заполнился системными сообщениями в духе «Ожог! Вы получаете урон в 2 ХП», «Сильный ожог! Вы получаете урон в 5 ХП». Ничего, переживу!

Перегруженные весом импровизированного оружия байки пошли сначала медленно, но потом все же набрали разгон. Двадцать метров до Гризли. Фелиция из последних сил уходит перекатом в сторону от удара, но сломанная балка забора прижимает ее к земле. В ловушке.

Пятнадцать метров.

– ВОТ И НАСТАЛ ЧАС КАРЫ! – сипит динамиками машина, занося массивную ногу над Фелицией.

Десять. Нога ползет вниз, медленно-медленно, как через густой кисель. Фелиция тщетно пытается выбраться, но силы не хватает.

Пять. Нога уже над самой головой Игрока. Металл нестерпимо жжет ладони.

Три.

– Отпускай! – ору я Домино, и с силой выбрасываю руку вперед и вверх. Она делает то же самое.

Чудеса все же творит кинетическая энергия. Наш импровизированный таран ушел в воздух, как метко пущенное копье. Удар в покореженную взрывами спинную броню был жутким; листовой металл смялся, как бумага, порванный броском массивной клешни с разгону. Ярко вспыхнула проводка, раздался треск.

Боевая машина всем весом качнулась вперед – и рухнула прямо на торчащие под углом балки сломанного ею же забора. Вопль жреца утонул в грохоте падения и хрусте пробитого бронеколпака. Машина повисла на этой балке, словно насаженная на вертел курица. В последний момент я заметил выкатывающуюся из-под ноги Гризли фигурку в красной куртке. Успели! Успели, черт побери!

Боевая машина Гризли наносит себе 78 урона!

Боевая машина Гризли погибает.

Жрец Великого Змея погибает.

Вы получаете 2000 опыта!

Вы получаете уровень 8!

Вы получаете уровень 9!

Вы получаете уровень 10!

Поздравляем с получением 10 уровня! Теперь вы уже освоились в Пустоши, и каждая смерть будет не только обнулять ваш прогресс с прошлого уровня и лишать прочности экипировку. При смерти с вас упадет случайный предмет, а также все наличные деньги. Удачи!

– Ну все, ясли кончились, кажется, – прокомментировала Фелиция, отряхиваясь и пытаясь улыбаться. – Видел про десятый уровень сообщение?

– Ага, видел, – вздохнул я. – Пошли хоть лут глянем.

И следом на весь экран вылезло еще одно сообщение:

Поздравляем! Вы завершили свое первое подземелье. Для начинающих игроков уровень сложности и интеллекта противников автоматически понижается, так что считайте это легкой разминкой перед серьезными приключениями.

Подземелье «Логово Красных Гадюк» завершено! Бонус опыта за завершение: 1000

Поздравляем! Вы достигли уровня 11.

Получены новые задания:

– Доложить шерифу Оксенвилля о зачищенной территории.

– Сопроводить Домино Лоу в Оксенвилль.

Я только рот раскрыл. ЭТО ВСЕ БЫЛО НУБСКОЙ ТРЕНИРОВОЧНОЙ ПЛОЩАДКОЙ?!

– Да что за мазохисты в это играют?! – Фелиция явно увидела то же самое. – Да я... да тут...

Она аж захлебнулась. В первый раз за все время нашего знакомства ей не хватило слов. Лимит чудес, кажется, все же не был совсем уж исчерпан на сегодня.

– Чего стоите? – окликнула нас Домино, деловито засучивающая рукава. – Давайте поглядим, что можно с этого монстра снять!

Глава 14

Все же лучшая часть любого подземелья – это лут. «Пустоши» оказались в этом плане вполне предсказуемы. С монстра или другого существа можно снять то, что на нем было надето или использовалось, но был и небольшой шанс выпадения редких предметов.

Переносить лут можно было в руках или в инвентаре. Тот, как пояснила всплывающая системная подсказка, обладал свойством «внутренней компрессии» – попросту говоря, обычным обоснованием того, что в карман можно было хоть пулемет запихнуть. В стартовой сумке на двенадцать слотов, выданной нам при создании персонажей, оказалось достаточно места едва-едва на половину трофеев.

– Блин, как жалко, что все нельзя забрать! – посетовала Фелиция, запихивая более-менее пригодное для продажи оружие в рюкзак. – Это ж сколько добра пропадает!

Игрок оказалась тем еще куркулем, и теперь пыталась в прямом смысле впихнуть невпихуемое в свою стартовую мошну. В итоге нам досталось две дюжины револьверов – такие же Старые, как наши начальные, несколько Визард-Теков и какой-то совсем уж хлам, который система сочла серым лутом, куча всяких химических реагентов с брутариев и разного рода бытовое барахло из располагавшегося в другой части пещеры палаточного лагеря Гадюк.

Я вздохнул, пытаясь рассортировать хоть что-нибудь в этом обилии кружек, плошек и сковородок.

Ржавая посудина, вес 0.2, стоимость: 0.3 доллара

Старая жестяная ложка, вес 0.1, стоимость: 0.1 доллара

– Да серьезно, на кой нам вся эа рухлядь, Фелли? – в сердцах бросил я, отшвыривая ложку в сторону. – Ты на цену погляди!

– Ага, ага, а вот когда тебе двух центов не хватит до какой-нибудь нужной плюшки, тогда и вспомнишь меня! – парировала Игрок, носившаяся уже окрест в поисках хоть какой-нибудь сумки. – Слушай, а нельзя все это на брезент на тот стащить, увязать и на байк загрузить, а?

Я только руками развел. Пока что система Пустошей позволяла делать практически все, что можно в реальном мире, но должны же быть границы. Пришлось пойти искать Домино, которая уже ограбила лагерь на предмет своего старого обмундирования, и теперь пыталась завести один из уцелевших байков. НПС на секунду подвисла – подключался более мощный кластер ИИ для обработки нестандартного запроса. Наконец, она выдала:

– Это хорошее решение. В данном случае брезент будет играть роль контейнера для вашей добычи. Молодец, Кей!

Я не стал ей говорить, что придумала это Фелиция. Не будем разочаровывать девушку излишней информацией до поры до времени, а вот способ транспортировки стоит запомнить. Мало ли, вдруг пригодится потом.

Мы перенесли всю нашу горку хабара на брезент, ранее покрывавший алтарь, и как смогли, увязали края. Подсказка мигнула и изменилась. Теперь перед нами был Большой контейнер с добычей, весом почти в двадцать килограмм и оценочной стоимостью около трехсот долларов. Вот это я понимаю!

– Слушай, а удобно! – восхитилась Фелиция. – И не надо будет бегать искать, кому это втюхать. Разом скинем, и все, готово.

– Точно, – поддержал ее я. – А теперь давай решать самую главную нашу проблему.

Проблем, если сказать точнее, было две. Первая заключалась в дележке лута с босса.

Ритуальный кинжал Великого Змея с фиолетовым абрисом и уроном 30-40 выглядел в разы круче наших стартовых ножичков; у меня аж руки зачесались. А учитывая, что я с разгону и со спины сумел холодным оружием с одного удара положить бандита, такой вещицей можно дел натворить – дай боже! Но тут, к сожалению, система оценки стоимости лута оказалась не на высоте.

– Да ты только посмотри! – горячо убеждала меня Фелиция. – Почти триста пятьдесят долларов за один этот ножик! Надо продать и поделить деньги. Ну возьмешь ты его себе, а через пару уровней найдешь чего покруче. И куда девать потом? В переплавку, что ли?

Зерно правды в словах Игрока было. Стоило мне в первый раз протянуть руку к кинжалу, как сразу выскочило окошко:

Внимание! Предмет становится Персональным при использовании. Его нельзя будет продать на аукционе или передать другому игроку. Подтвердить Персонализацию? Да/нет

С моим Визард-Теком такого не произошло. Видимо, персонализации были подвержены только вещи с боссов и прочие эпики. Обидно, но логично. В противном случае рынок бы моментально наводнился однотипным обмундированием, обесценивая его и повышая инфляцию одновременно. Видал я уже такое в “Крае Вселенной”. Там на некоторых континентах приходилось листать аукцион по полчаса, прокручивая экран за экраном одинаковых «топовых» вещиц в поисках нужного тебе.

Но сдаваться просто так я не собирался. Слишком уж манил меня этот элегантный клинок. Длиной в локоть, с замысловатым узором на стали, он казался тут выходцем из какого-то другого мира. Вот уж действительно то самое элегантное оружие для более цивилизованной эпохи!

– Слушай, Фелли, давай я его у тебя выкуплю, а? – я примирительно поднял перед собой руки. – Заберешь мою долю лута. А я его.

Игрок секунд пять сверлила меня взглядом, пытаясь понять, почему этот идиот так легко расстается с деньгами. Наконец, ударили по рукам. Я жадно схватил кинжал и ткнул «Да» на всплывший вопрос о персонализации. Потянулся сунуть его в ножны на бедре... и был встречен красной табличкой.

Недостаточно Силы для использования. Требование: 10 Силы.

Ну и ну. Вроде бы простой ножичек, а силы требует вон сколько! С моими текущими четырьмя – это еще шесть уровней. Конечно, в запасе было еще четыре нераспределенных очка...

Недрогнувшей рукой я вложил все четыре в Силу, выросшую до восьми. Неплохо. И сразу мешок лута, который мы до этого вдвоем с Фелицией, надрываясь, волокли по земле в сторону байков, стал словно на порядок легче. Я, не особо напрягаясь, водрузил его на багажник позади своего седла.

– Эй, а чего это ты лут повезешь? – возмутилась было Фелли, но я успокоил ее тем, что будем ехать все время рядом, а в городе сразу поедем сбывать с рук хлам.

Наконец, все дела были закончены, и остро встала самая последняя и большая во всех смыслах проблема: что делать с обломками «Гризли»? Мы бы и не задумались над тем, чтобы, извлечь из останков машины какую-то пользу, но Домино заявила – мол, если это как-нибудь доставить в Оксенвилль, можно сорвать неплохой куш, продав на запчасти или просто сбагрив стального гиганта в местный машинный цех. Там его могли восстановить и даже выставить обратно на продажу, если найдется покупатель. На резонный вопрос – а найдется ли? – Домино пожала плечами и выдала, что, мол, уходящие в дальние экспедиции к Сухому Морю или Лабиринту часто скупают все подряд.

Поехать в город, а затем вернуться с грузовиком – так выглядел самый разумный вариант. Быстрая пробежка по форуму дала понять, что открытые инстансы существуют до 12 часов – видимо, как раз, чтобы можно было вывезти габаритный лут или хотя бы его разобрать. Заодно некий товарищ по ником Жестянщик делился опытом по распилу всяких аналогичных штук. Оказалось, за это отвечает навык Механики, но к нему требуются еще и правильные инструменты.

Был еще второй вариант, но мне он категорически не нравился как тем, что добычу могли бы отобрать, так и тем, что обращаться пришлось бы к не слишком законопослушным личностям. Да и результат столкновения Домино с Эшем и Танной Блэквуд я предсказать не брался. С одной стороны, пепельноволосая помощница шерифа метко стреляла и быстро бегала, с другой – терять накопленную репутацию с ее гибелью было бы жаль. Я до сих пор не знал, возрождаются ли тут НПС после смерти; вероятно, должны.

– Может, все же написать Танне? – Фелиция в нерешительности смотрела на меня. – Она вроде по разговору ничего такая была. Не должна сильно обмануть.

– Ага, вот только ее брат или муж или кто он там такой вполне может завалить нас троих и забрать себе все, – буркнул я, меряя шагами невеликой пространство гаража. – Домино, ты что думаешь?

– Вы можете связаться с бандитами, но тогда не удивляйтесь, если однажды я приду за вами, – жестко ответила Домино.

Ваша репутация с Домино Лоу ухудшилась. Текущее: 10/100

Огненная стена давно погасла, оставив на песке обширные черные проплешины. Путь был открыт, но оставлять ценный лут никак не хотелось. Я успел разведать оставшуюся часть пещеры и обнаружил широкий и просторный тоннель, заканчивавшийся большими добротными воротами – очевидный выход. В такой могли проехать оба грузовичка Койотов бок о бок. Несмотря на размеры и объем «Гризли», он бы наверняка влез в один из них.

– К черту, – решил я, наконец. – Едем в город, барышни. Это вернее и безопаснее.

Фелиция надулась. Она все еще почему-то считала, что Койоты дали бы за такую машину куда больше, чем могут предложить в Оксенвилле. Домино тоже растеряла все невеликое дружелюбие, и последние приготовления к отъезду происходили в напряженном молчании.

Все, хватит с меня попыток увещевать двух баб. Хрен с ними, с этими Койотами. Из-за них лишаться доступа к главным поселениям региона не намерен. Я просто пнул подножку, даванул педаль и выкрутил рукоять газа. Байк радостно заурчал мотором, потом взревел и рванул прочь из этой проклятой пещеры.

Снаружи был закат. Кроваво-красное солнце разукрасило пустыню в кармин и охру, умирая за грядой невысоких песчаных холмов, поросших мелким кустарником. Неподалеку черной змеей вилось занесенное пылью шоссе. Выход из данжа оказался врезан в обрыв скалы песчаника, не так далеко от входа. Я глянул на часы: в реале четверть седьмого вечера. Долго ж мы тут возились.

Я остановился у выезда, дожидаясь Домино и Фелицию. Пока они догоняли, у меня было несколько свободных минут, и я решил проверить, как работает новообретенный навык, и перенес иконку Зоркого Глаза на панель быстрого доступа. Клик – и мир изменился.

До этого с небольшого возвышения, откуда накатанная тропинка уводила к шоссе, я видел, может, на километр вокруг. Остальное терялось в алой закатной дымке, сливающейся с небом. И вдруг после использования навыка мир словно раздвинул границы: терявшиеся в тумане горы внезапно стали четкими, как будто я смотрел на них через бинокль; тамарисковые кусты из размытого зеленого пятна превратились в сложные конструкции, на которых можно было увидеть каждый листочек.

Навык Зоркий Глаз повышен до уровня 5!

Я вдруг увидел вдалеке, на самом горизонте, облако поднятой пыли, двигающееся в нашу сторону. Учитывая все последние наши встречи в этом мире, принимать кого угодно за друзей я уже не собирался.

Интересно проверить, как тут работает коммуникатор. Я вызвал карту. На ней местность, где мы оказались, именовалась Чертовой Впадиной. Это действительно оказалась долина, зажатая холмами и песчаниковыми скалами. Дорога тут была одна, и именно по ней сейчас кто-то гнал в нашу сторону. Проверить не мешало, так что я заглянул в список друзей.

Эш Блэкстоун, Стрелок, ур. 22. Локация: Высокие Равнины (запад)

Хм. Это не Эш. Интересно, кто тогда? Может, совсем и не по нашу душу едут?

Поразмыслить над этим мне не дали Домино и Фелиция, которые, наконец, нагнали меня на возвышенности. Помощница шерифа где-то раздобыла платок, и замотала им лицо до самых глаз – видимо, графический эффект или что-то еще. Я молча показал вперед: даже без навыка они должны уже видеть плюмаж песка и пыли, поднимающийся над дорогой.

– Бинокль бы, – посетовала Фелли. – Я отсюда не вижу ничего толком.

– Как и я, – кивнула Домино. – Но добрые люди тут не ездят. Или бандиты, или наемники. Кланы далеко на севере, тут их уже много лет не видели, а пираты обычно не уходят от своих кораблей.

Фелиция, естественно, тут же набросилась на НПС с расспросами о том, кто такие пираты, кто такие Кланы и что тут вообще, собственно говоря, происходит. Я бы тоже с удовольствием все выяснил, но мы торчали на открытом месте как сидячие утки, и стоило хотя бы попытаться сменить позицию. Не то, чтобы это было так уж просто в этой узкой долине, с другого конца которой к нам катился кто-то несомненно опасный.

– Успеем еще послушать обо всем, Фелли, – примирительно сказал я. – Давай трогаться. Прятаться тут негде, так что будем встречать опасность грудью. Голоса против есть?

Голосов против не было. За укрытия тут могли бы сойти несколько мелких холмиков, или даже какие-то приземистые пыльные кустарники, но пешком до них добраться мы бы не успели, а столбы пыли от байков выдадут нас с головой. Значит, остается просто идти навстречу опасности.

– Что бы ни случилось, не давайте слабины, – напоследок сказала Домино. – Того, кто первым отводит взгляд, тяжело считать равным. Держитесь смело, верьте в удачу, и все будет в порядке.

– Один за всех, – хмыкнул я, выкручивая газ. – А кто за одного?

Ответ, если он и был, потонул в реве моторов. Мы тронулись вниз с возвышенности по проселку, разгоняясь все больше. Я напряженно следил за пыльным столбом в отдалении. Нас наверняка заметили, но скорости не сбавили. Видимо, оценили обстановку и тоже решили идти напролом.

Грунтовка вывела на растрескавшийся от жары асфальт, покрытый слоем нанесенного песка. Ветер от нашего движения заставлял его закручиваться в пылевые вихри и змейками стекать по сторонам. Потенциальный противник был в километре с небольшим и быстро сближался.

Мы не стали заставлять их ждать и поехали навстречу. Шли клином – я в центре, Фелиция слева, Домино справа. Мимо мелькали чахлые, скрюченные деревца и засохшие колючие кусты; в небе кружила какая-то большая птица.

Разглядеть, кто это, я не успел – мы встретились, наконец, с ехавшими нам навстречу.

Шестеро на байках и одна машина, увешанная броней и с торчащим из кузова дулом; скорее всего, пулемет или что-то аналогично крупнокалиберное. На бортах была эмблема – вписанная в круг хищная птица в полете, раскрывшая когти перед ударом.

Обе стороны постепенно сбросили скорость, пока не застыли напротив друг друга. Горячий ветер развевал полы пыльников и норовил засыпать глаза песком, но взглядов никто не отводил. В голове второй колонны ехал крупный мужчина – косая сажень в плечах, бородатый. Судя по мигавшим под пыльником светодиодам на бронекостюме, уровнем он был на порядок выше.