Текст книги "Тотем Козерога"

Автор книги: Сергей Джевага

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 27 страниц)

Сергей Джевага

Тотем Козерога

ГЛАВА 1

Жизнь странная штука. Иногда чувствуешь себя на гребне волны, летишь сломя

голову неведомо куда и зачем. Вокруг рев голосов, мельтешение лиц, образов…

Времени мыслить и выбирать дорогу, просто нет. Если запнешься или хуже того

остановишься – накроет с головой, утянет на дно и разобьет о подводные камни. А

иногда бывают отвратительные периоды полного затишья. И как бы ни дергался, как

бы ни пытался бежать дальше, все равно останешься на месте. Что ощущаешь в такие

моменты? Беспомощность. И как следствие мечешься как тигр в клетке, точишь когти

о случайных людей и жаждешь вновь попасть в пекло. А потом судьба-злодейка

подсовывает новый сюрприз. И опять мчишься сквозь ураган, убегая и прячась от

повседневности, безысходности и скуки. Штиль хуже самой страшной бури, потому

что дает возможность думать и, черт побери, вспоминать.

В тот вечер я окончательно разуверился в чудесах. Период застоя затянулся

необычно надолго. Хотелось хоть каких-то изменений, событий, происшествий. Но

как назло третий месяц существование сводилось лишь к ежедневному посещению

работы и вечерним посиделкам с друзьями. Ох, если бы я тогда знал, что мечты

имеют обыкновение сбываться…

После честно отсиженных восьми часов на работе и нагоняя от начальства ненадолго

забежал домой. Квартира встретила невнятным бормотанием телевизора, запахом

горячей пищи и вечной суетой. Современные реалии не позволяют купить отдельное

жилье. Приходилось снимать комнату. Но ребята у нас хорошие, аккуратные и

общительные. Жили дружно, по пустякам не ссорились. В большой комнате обитал

инженер Вовка с женой Светланой. Одна спальня досталась мне, другая моему

другу-студенту Вадиму…

Я разулся и прислушался. На кухне звенела посудой Светлана, громко разговаривала

с подружками по телефону. Вкусно пахло наваристым супом, что-то шипело и

булькало. Из большой комнаты доносилась громкая музыка. Иногда прерывалась

гортанными криками, звоном железа и грохотом. Я заинтересовался, тихо зашел и

остановился за спиной Вовки. Сосед азартно щелкал мышью, возил по коврику. А на

экране девятнадцатидюймового ЖК-монитора бегал маг. Вовсю орудовал вычурным

клинком, десятками жег уродливых орков. В небо то и дело взлетали фонтаны

пламени, летели осколки камней…

– Привет, Сань! Как отработалось? – спросил Вовка не оборачиваясь.

– Как всегда, – проворчал я. – Будни.

Инженер отчаянно взвыл, защелкал мышью и затопал ногами. Герой взорвался вихрем

ударов, во все стороны пошла волна оранжевого пламени. Но врагов слишком много,

постепенно окружали… Сквозь громыхание динамиков прорвался голос диктора. Я

повернулся, мазнул взглядом по экрану небольшого телевизора.

«…Цепь необычных убийств в Славгороде взволновала общественность, – вещала

дикторша. На симпатичной мордашке играла приклеенная улыбка. Девушка старалась

делать голос строгим, официальным, но блондинистое желание покрасоваться сбивало

на игривый тон. – Найдено семь трупов людей различных возрастов и социального

положения. На ограбление не похоже, деньги и ценные вещи остались при жертвах.

Милиция в затруднении… никаких зацепок и предположений. Роднит способ убийства.

Всем нанесены проникающие ранения острым предметом в область сердца. Экспертиза

показала, что преступник пользуется одним оружием, узким ножом или кинжалом.

Следователь Рыжов призывает жителей к осторожности. В городе объявился маньяк.

Ведется следствие…»

– Я Светке сказал, чтобы по вечерам не выходила, – послышался голос Вовки.

Обернувшись, я увидел, что сосед откинулся на кресле и заложил руки за голову.

На щекастом лице мрачное выражение. Экран компьютера померк, среди пламени и

гурьбы визжащих орков лежало окровавленное тело чародея.

– Все-таки положили… – пробормотал я.

– Ничего, – ответил инженер. – Воскресну и пройду заново… Что думаешь насчет

маньяка? Весь день трубят по местным каналам.

– А что думать, – проворчал я и пожал плечами. – Еще один обалдевший от крови и

безнаказанности псих, которому в детстве тепла и материнской ласки не хватало. А

потом девочки в школе не замечали, носы воротили. Или же абсолютной свободы

захотелось… не помню, как там по Фрейду? Такие рано или поздно делают ошибки и

попадаются. Ни один умный человек не станет пользоваться одним и тем же оружием.

– Так гад, сколько людей еще убьет, прежде чем поймают! – скривился Вова.

– Жертвы неизбежны, – фыркнул я. – И тут ничего не поделаешь. Зарежет еще

парочку… И что? Зато поймают.

Вовка почесал затылок. На лице появилось брезгливое выражение.

– Странно рассуждаешь, – пробормотал он. – А если в числе жертв окажется твой

друг или родственник? Как тогда запоешь?

– Погорюю, конечно, – ответил я и улыбнулся. – Но ведь жизнь продолжается. Если

б был горячим горцем или, скажем, жил лет триста назад, взял саблю и пошел

мстить. Глаз за глаз, зуб за зуб. А теперь смысла нет. Остается только

поплакать, содрать с государства положенную компенсацию и жить дальше.

– Бесчувственная скотина! – пожурил Вовка. – И не стыдно?

Я равнодушно пожал плечами.

– Ты прав. А стыдиться не собираюсь. Сейчас мир такой… жестокий. Выживают

сильнейшие. Но одни еще пытаются выглядеть белыми и пушистыми, прячутся в теплых

виртуальных мирках. Другие просто принимают реальность такой, какая есть.

– Загнул, – цокнул языком сосед и подмигнул: – Пива попить не желаешь?

– Не могу, – сказал я и пожал плечами.

– Ой, да ладно… – лукаво улыбнулся Вовка. – Так бы и сказал, что на гульки. Уже,

небось, и друзья звонили.

– Раскусил, – признал я. – С самого утра сманивали холодным пивом и горячими

девицами. Так что пойду товарный вид наводить…

– Завидую вам, холостякам, – проворчал инженер. – Свобода…

– Не стоит, – сказал я и направился к выходу. В дверях остановился, добавил: –

За все нужно платить. Ты выбрал тепло и уют, домашнюю пищу и регулярный секс,

спокойствие супружеской жизни. А расплатился свободой. Я бы не сказал, что это

плохой выбор.

– Умеешь подбодрить, – фыркнул Владимир. – Как тебя называют друзья? Бес,

кажется. Очень точно, по-моему.

– Да, прозвали Бесом, но сам знаешь, что сокращение от фамилии Бессмертный, –

сказал я.

– С именем родители напортачили, – поддел Вовка. – Кощей лучше звучит.

– Умник, еще об игле и яйце вспомни, – шутливо рыкнул я. – Тогда в Славгороде на

одного маньяка станет больше и на одного механика меньше.

– Боюсь-боюсь… – замахал руками инженер. – Ладно… Беги, собирайся. Иначе не

успеешь.

– Здравая мысль, – кивнул я.

Махнул рукой на прощанье и вышел из комнаты. Позади вновь раздались сдавленные

ругательства, яростное щелканье мышкой и звон клинков. Я заглянул на кухню,

поздоровался со Светой. Жена Вовки стояла у плиты, помешивала суп. На секунду

отвлеклась и спросила:

– Кушать хочешь, Сань? Давай покормлю, а то Вову от компьютера не отгонишь.

Поухаживать не за кем.

– Позже. Спешу, Светик. Вадика не видела?

– Как хочешь, – пожала плечами девушка. Сдула локон темных волос, что лез в

глаза. – Нет, еще из университета не пришел.

Я кивнул и пошел в свою комнату. На пороге остановился и осмотрелся. Вот уже

несколько лет это моя обитель. Широкая кровать, стол, стул и пара шкафов. Вот и

вся мебель. Обои старенькие, пожелтевшие. С глянцевых плакатов смотрели рокеры:

Костя Кинчев, Бутусов и Шахрин. На полках шкафа ряды книг с потрепанными

корешками. В основном приключения, немного классики, несколько энциклопедий и

справочников. На столе компьютер: жидкокристаллический монитор, громада

системного блока. Покупал давно, но постоянно апгрейдил, улучшал, пытаясь

угнаться за развитием техники. Я не геймер как Вовка, но приходится в силу

профессии. Новые версии графических программ требуют более мощное «железо».

Привычно хлопнул по кнопке питания. Но ждать, пока загрузится операционная

система, не стал – схватил полотенце и побежал в душ. Немного постоял под чуть

теплыми струями, смыл пот и пыль. Глянул в зеркало и хмуро улыбнулся отражению.

Передо мной высокий мускулистый парень. Внешность самая обыденная, хотя не

лишенная некоторой мужественности: худощавое лицо, короткие русые волосы,

высокий лоб. Губы тонкие и очень бледные, в уголках уже заметные морщины. В

глубине ярко-голубых глаз усталость и затаенная тоска…

Я заглянул на кухню, сделал кофе и с кружкой вернулся в комнату. Открыл

электронную почту, пробежался взглядом по оглавлениям сообщений. В сущности

ничего интересного. Пара писем от потенциальных подружек, несколько по работе и

обычный рекламный мусор, призывающий посетить порносайты с самыми красивыми

самками. Я выделил курсором весь спам, и безжалостно удалил. Отхлебнул горячего

кофе и принялся читать остальное.

Справа на панели задач мигнул значок, прозвенел колокольчик. Так-так, еще одно

сообщение… Что тут у нас? Адрес незнакомый, заголовка нет. Может кто-то из

одноклассников или знакомых решил побеспокоить? Я поколебался, но открыл,

просмотрел текст. Странно… Как и думал – обычный спам. Но с именем угадали, да и

ссылки на другой ресурс нет. Зато есть адрес и телефон. Здесь, в Славгороде.

Письмо гласило: «Уважаемый, Александр! Если вы ощущаете нечто действительно

необычное, посетите наш офис или позвоните. Мы поможем разобраться в себе,

познать глубины вашей внутренней силы».

Подписи нет, лишь логотип – меч на фоне восходящего солнца. И название

организации – «ХраМ». Я задумался, хмыкнул. Одно из трех: ошиблись, кто-то

набирает членов в новую религиозную секту или просто реклама новоявленного

ясновидящего. Вообще интернет – лживая штука. Тут нет ограничений, нет злых

цепных псов или милиции. Помню, один сотрудник выкинул кучу денег, когда

доверился неизвестному сообщению и послал смс по указанному номеру…

Без долгих рассуждений удалил письмо. Хотел продолжить чтение, но тут взгляд

наткнулся на часы. Полдевятого! Пора собираться, иначе заклюют за опоздание.

Влез в джинсы, накинул легкую рубашку. Выключил компьютер и метнулся к выходу.

Быстро обулся, хлопнул дверью и сбежал по ступенькам. Двор встретил чириканьем

воробьев, криками играющей ребятни и последними лучами заходящего солнца.

Красивый пейзаж, но привычный… Привычный? Да. Я споткнулся и замер как громом

пораженный. Даже тот едва заметный призрак хорошего настроения, что еще пытался

сохранять, ушел безвозвратно.

Сколько? – мрачно подумал я, глядя на родной двор. – Не помню. Бесчисленное

количество раз вот так спускался по лестнице и мчался на встречу с приятелями.

Каждый вечер пил пиво, болтал, улыбался девушкам. А затем возвращался, ложился в

постель и засыпал. Весна, лето, осень и зима, потом вновь по кругу. Да и

остальные действия отточены до совершенства: приход домой, несколько пустых слов

соседям, душ, кофе и краткое копание в интернете… Действую как машина, без

лишних рассуждений и мыслей. И только иногда замкнутый круг разрывают

непредвиденные, но впрочем, тоже вполне предсказуемые события: свидания с

девушками, командировки, поездки к родственникам… Разве так правильно? Нет. Но

ведь остальные живут и не думают. Тот же Вовка и Светка, сослуживцы и знакомые…

Почему я начал замечать? Депрессия? О да! В таких случаях советуют сходить на

прием к психологу. Но неужто сам не разберусь?.. Раньше удавалось совладать с

приступами уныния…

Глубоко вздохнул и свернул за дом, пошел через проспект. Уже понял, что и путь

выбираю привычный. Готов поклясться – иду по собственным следам, передвигаю ноги

в обычной амплитуде… Попытался свернуть, но не смог. Привычка настолько сильна,

что любое отклонение от нормы воспринимается оболваненным мозгом как

преступление. Я еще больше помрачнел и горько усмехнулся.

Что дальше, Сашка? Если в ближайшее время ничего не изменится, то полезешь в

петлю. Проблема в том, что ты сильный человек, пить не сможешь. Уходить в другие

миры тоже. Книги, игры и фильмы вызывают скуку, лишь ненадолго позволяют

отвлечься. Девушки? Приятно и полезно. Но каждая фраза и жест известны наперед,

секс воспринимается как физическое упражнение. Практика показала – эффект

новизны теряется через неделю. А прятаться потом нехорошо, объясняться неприятно

и оставляет осадок. Учиться? Но чему и для чего? Ради самих знаний? Бред. И ты

знаешь, чего тебе не хватает… цели в жизни! Раньше находил – учеба, любовь,

стремление к высокому. Но потом что-то сломалось, и ты разуверился. В мире, в

людях. Ты понял, что не желаешь жить как остальные: от зарплаты к зарплате,

растить детишек и медленно стареть. А вот осознать чего хочешь, не удалось.

Тянешь лямку, будто заключенный, просто существуешь. Повседневность убила в тебе

романтика, убила чистое и светлое, детское. Ты уверовал в систему, начал

поклоняться сухому реализму. Назад вернуться не можешь, а впереди – глухая

бетонная стена…

«Ладно… – мелькнула мысль, – потом, ночью осмыслишь и попробуешь найти выход.

Депрессия должна быть побеждена. А сейчас отрешись и отдохни».

Вскоре показалась уютная аллейка, рядом районный детский садик. Тут уже

поджидали друзья с полным пакетом бутылок пива и упаковок соленых орешков.

Помахали руками, закричали – где тебя носит? Я кивнул в ответ, выдавил на губах

улыбку. Глубоко вздохнул, усилием воли погрузился в состояние бездумного

спокойствия. Привычно поздоровался с парнями, привычно обнял и чмокнул в щечки

девчонок, привычно устроился на скамейке… Мозг расслабился и размяк, отключился.

…Легкий теплый ветерок овевал щеки. Я сконцентрировался на ощущении, откинулся

на спинку скамейки. Конец апреля – хорошее время. Солнце пригревает, заставляет

нежиться после долгого периода колючих зимних холодов и промозглой мартовской

сырости. Но, слава богу, нет той удушающей летней жары, когда проклинаешь все на

свете и единственное желание – забиться в тенек, пить воду и потеть. Все

оживает: ветви деревьев покрываются молодыми зелеными листиками, повсюду свежая

трава и цветы. В воздухе тысячи ароматов, что распирают грудь, заставляют биться

сердце сильней и чаще. И ночи… такие волшебные, наполненные городским гулом и

суматохой. Но вместе с тем спокойные и свежие. Казалось бы – что еще нужно для

счастья? Кровь бурлит, голова кружится, а губы сами собой растягиваются в

улыбке… И если бы не «штиль», смог радоваться.

– Сашка! Ты почему такой грустный? – воскликнули рядом.

Усилием воли я сложил губы в заученную улыбку и пожал плечами. Перед глазами

возникло лицо Сереги. Приятель скалил зубы в добродушной улыбке. По заросшим

трехдневной щетиной щекам разлился характерный румянец. Сколько же он выпил? Я

пытался следить, но сбился со счета на четвертой бутылке.

– Задумался, – пробормотал смущенно и осознал, что который час сижу на скамейке

в необычном ступоре. Давно стемнело и зажглись фонари, над головой звездное

небо. Здесь хорошее место, тихое и спокойное. Слышен шелест молодых листочков и

смех молодежи, что облюбовала соседние лавочки.

В Славгороде полно укромных закоулков, тенистых аллеек и небольших парков. Но,

несмотря на обилие мест отдыха, люблю проводить время здесь. Тут нет шума

транспорта, громкой музыки и толп гуляющих. За пустырем, засаженным молодыми

деревцами и кустарником, несколько четырнадцатиэтажек, пара элитных домов

местных богатеев. Но далеко, да и район спокойный. Можно встретить молодых мам,

катающих коляски, да вот такие редкие компании как наша.

– Философ, – укорил Сергей. – Так нельзя. Вся жизнь мимо пройдет.

Друг засмеялся, добродушно потрепал меня по голове и игриво обнял за талию

красавицу Олю. Девушка изобразила возмущение, но тут же оттаяла, чмокнула Серегу

в колючую щеку.

Хорошие у нас ребята, правильные. Вот Антон, например, лысый и худой очкарик.

Серега – плотный широкоплечий здоровяк, черноволосый и черноглазый. Весельчак,

шутник и душа компании. Девушки само загляденье. Оля и Даша – миниатюрные

шатенки со спортивными фигурками, веселые и умные. Аня… что называется роковая

женщина. Яркая рыжеволосая бестия с сочными формами. Всегда старается выставить

напоказ шикарное тело, носит лишь мини-юбки и блузочки с глубокими вырезами.

Я вник в суть общего разговора и понял, что идет обычное обсуждение сегодняшних

событий. Антон скреб гладкую макушку, пересказывал выпуск новостей. Все о том же

маньяке. Дашка и Аня внимательно слушали, делали круглые глаза. Серега пытался

заигрывать с Олей. Та была в настроении, активно стреляла глазками, кокетничала…

Встряхнувшись, я сказал себе: «Прекрати, Санька. Да, устал на работе… Целый день

просидел перед монитором, рисовал логотипы. И вообще кажется, что последние

несколько месяцев слились в один бесконечный скучный день, наполненный серой

рутиной. Но ведь это не повод сидеть с кислой миной и портить настроение

остальным. Ты разберешься в себе, найдешь новый смысл. А если нет, то

привыкнешь… Должен! Обязан!.. Мир не такой огромный и опасный, как был еще

пятьсот лет назад. И с каждым годом становится меньше. Тому способствует

интернет, авиация… А если придумают телепорты, то вообще абзац! Единственный

выход – освоение космоса. Иначе люди превратятся в тупых бездушных болванчиков,

от тоски начнут заниматься самоуничтожением. Жаль, что живу в такое скучное

время. Была бы возможность, сразу кинулся завоевывать галактики, открывать

континенты, острова или планеты…»

Нога уперлась в твердый предмет, звякнуло стекло. Я наклонился, поднял бутылку

пива. Поставил на тротуар еще в начале вечера, чтобы не мешала. Почти полная,

сделал всего несколько глотков, а потом позабыл. Я приник к узкому горлышку,

немного отпил и поморщился. Пиво отвратительно теплое, горьковато-кислое.

Просроченное, не иначе.

Я встал на ноги, лениво потянулся. Бросил взгляд на друзей.

Такие же, – пришла ослепительная мысль. – Быть может не настолько… Но тоже тянут

лямку. Встречаются и пьют пиво, потому что так надо. Сыплют шутками, вычитанными

в интернете, осмеивают друг друга. И остальное…Чужие мысли, почерпнутые из книг

и телепередач, чужой смех, чужие жизни… Играют, стараются выглядеть живыми. Но

внутри – пустышки.

Сердце екнуло, я ощутил тянущую боль в сердце. Поежился, медленно развернулся и

на негнущихся ногах побрел по аллейке. За спиной раздались изумленные голоса,

меня окликнули. Но сил оборачиваться нет. Послышался топот ног, пыхтение. Серега

догнал и схватил за плечо.

– Саш, что случилось?

– Все в порядке, – ответил я равнодушно. – Успокойся. Просто настроение плохое,

устал. Нужно отоспаться…

– Точно? – недоверчиво сощурился друг.

– Да, – соврал я с легкостью. – Передай ребятам мои извинения.

– Передам, – кивнул друг. – Не шути так больше, Сань. А то перепугал. Девчонки

коситься будут, мол, псих… И советую обратить внимание на Аньку. Уже полгода

одевается и прихорашивается для тебя. А ты совсем не замечаешь.

Серега хлопнул по плечу, подмигнул. Позади послышались возмущенные восклицания.

Я узнал голос Оли, кивнул другу.

– Иди, иначе обидится, – пробормотал я.

– Да черт с нею, – небрежно отмахнулся Сергей. – Переживу.

– Даже так? – сказал я. – Значит, легкие отношения… Удобно и приятно, согласен.

– Соображаешь, – одобрил Серега. За спиной опять раздались голоса, смешки и

крики. Студент бросил быстрый взгляд, скривился. Еще раз похлопал по плечу. –

Извини, Сань. Побегу обратно. Все-таки женщин обижать нельзя. Ты не пропадай…

Друг умчался. Через секунду я услышал его густой голос, грубый хохот и дробный

смех девчонок. Я медленно пошел по аллейке. Навстречу попадались редкие

прохожие. Гуляли чаще парами, весна – пора влюбленных, иногда небольшими

компаниями. Я скользил взглядом по молодым беззаботным лицам. Люди почему-то

казались картонными, ненастоящими. Может, в этом виновато мое настроение,

возможно и освещение. Фонари горели не все, иногда попадались отрезки, тонущие в

густой кромешной темноте. Я с облегчением прятался в тени, пытался раствориться

и слиться.

Домой не хотелось. Поддавшись настроению, повернул направо и побрел напрямик

через пустырь. Мимо проплыла громада четырнадцатиэтажки, мелькнули силуэты

элитных домов. Я отыскал знакомую тропинку, пошел быстрее. Через несколько минут

оказался за городом и скользнул в заросли кустарника.

Славгород – небольшой городок, стоящий посреди густых лесов. Основали недавно,

примерно в шестидесятых годах прошлого столетия. Тогда был бум освоения новых

земель. Высокие трубы металлургических и машиностроительных заводов росли как

грибы, строились просторные цеха и склады. А рядом возводились города и села.

После перестройки многие захирели, превратились в захолустья. Но Славгород –

один из немногих, что смог выжить и развиваться дальше. Темпы, конечно,

поубавились. Но несколько заводов оборонной промышленности давали жителям

приличную работу. Расцвела торговля, а кое-кто из хватких умников догадался

построить несколько баз отдыха. Природа у нас прекрасная, леса красивые, много

чистейших озер.

В уши ворвались непривычные звуки: шорох листьев, скрип древесных стволов.

Недалеко закричала сова, захлопали крылья. Я выставил перед собой руки,

осторожно пробирался сквозь густой подлесок. По лицу хлестали ветки, под ногами

хрустел валежник и шелестел мусор: пластиковые бутылки, жестяные банки и

полиэтиленовые пакеты. Иногда звенели бутылки. Молодежь любит здесь отдыхать,

устраивать пикники. И не убирают за собой. Хотя, что может быть легче – прибрать

и отнести на ближайшую мусорку? Варвары.

Я прошел дальше, по едва ощущаемой тропке стал подниматься на холм. Заросли

гуще, деревья стояли ствол к стволу. Но я прекрасно понимал, что делаю. Кроме

меня и нескольких знакомых об этой дороге никто не знал. Склон крутой, весь в

колючем кустарнике. Есть риск сорваться даже при свете дня.

В какой-то момент испугался, что заблудился. Но увидел знакомые деревья и

успокоился. Цепляясь за стволы, подтягивался на руках, ставил ноги в незаметные

ниши. Потом стало легче, склон выровнялся. Я продрался через кустарник и вышел

на маленькую полянку. Минуту постоял, выравнивая дыхание, огляделся.

Все по-прежнему, с последнего посещения ничего не изменилось. Лишь деревья

немного разрослись, кроны сдвинулись. Но над головой широкий просвет, видно небо

усыпанное звездами, узкий яркий серп луны.

Ноги утонули в густой молодой траве. В нос ударили множество запахов. Пахло

прелой прошлогодней листвой, корой и древесной смолой, горьковато-сладкими

весенними цветами. Я прошелся по кругу, заново вспоминая свое заповедное место.

Многие годы скрывался тут от жизненных невзгод, трудностей, просто отдыхал и

думал. Еще на первом курсе университета случайно нашел полянку. С тех пор

захаживал, когда нужно было побыть в одиночестве.

Посреди поляны выпуклый горб большого валуна. В темноте выглядел огромной

черепахой. Я подошел и положил руку. Камень шершавый и теплый на ощупь, еще не

успел остыть. Я забрался наверх, немного постоял. Внизу раскинулся Славгород.

Отсюда выглядел бесконечно далеким, чужим. Сияли разноцветные огни, слышался

приглушенный шум транспорта. А над головой бесконечное черное поле с россыпью

белых точек.

Я поколебался, но присел, а потом и улегся на камне, заложил руки за голову.

Кожу груди и лица приятно холодил легкий ветерок. Я закрыл глаза, попытался

очистить разум. А потом распахнул и посмотрел в небо. Звезды необычно яркие и

устрашающе близкие. Такое впечатление, что достаточно протянуть руку и

дотронешься, ощутишь жар небесных светил. Голова закружилась от ощущения полета,

а грудь защемило от величественной красоты.

Большая Медведица, Малая… А вот вроде бы Орион, но не уверен. Астрономию изучал

давно, еще в школе и то по учебникам. Знаю, что есть всякие Змееносцы, Южные

Кресты и прочие, но на практике и Полярную звезду не найду. Поэтому стал

придумывать свои созвездия. Мысленно проводил линии между самыми яркими

звездами, старался сложить в знакомые формы. Но ничего не получилось. У Древних

было своеобразное воображение, если могли увидеть в бессмысленных геометрических

фигурах диковинных зверей, мифических существ. Да и остальное… стоит вспомнить

гадания, гороскопы и прочую ерунду.

Внимание привлекла яркая звездочка прямо над головой. Льдисто-голубая,

мерцающая. Я всмотрелся, мысленно приблизил к себе. В горле запершило, дыхание

сперло от ощущения Таинства. Губы шевельнулись, в груди родился звук…

– Боже! Никогда ни о чем не просил. Но сегодня, сейчас… мне нужна помощь. Не

надо мешок денег с неба, не надо славы и богатства. Дай испытание! Дай смысл в

жизни и верни душу! Иначе растворюсь в скуке, потеряю остатки человечности…

Слова получились глухими и мертвыми, бесцветными. Я замолк, выругал себя за

глупость. Нужен ты богу, как же!

Краем глаза уловил движение, резко повернулся. Привыкшие к темноте глаза

различили стремительный силуэт над самыми кронами деревьев. Я помотал головой.

Посмотрел еще, но на этот раз ничего не разглядел. Странно, но показалось, что

увидел обнаженную женщину, летящую в небе. Длинные волосы развевались на ветру,

на теле играл звездный свет… Привидится же такое!

Галлюцинации, – подумал я. – Точно! Или большая птица… Но ночью! И если глаза не

подвели, то размером с новорожденного теленка. Нет-нет, скорее обман зрения.

Нужно меньше сидеть перед компьютером, больше бывать на свежем воздухе. Иначе

совсем рехнусь…

На всякий случай я поплевал через левое плечо, постучал по камню. Смысла не

помню, но вроде бы отгоняет зло и нечисть. Еще б перекреститься, но не знаю как.

Слева направо или наоборот?

Встал на ноги, отряхнул пыль и сор с одежды. Теперь не скоро появлюсь тут, что,

наверное, к лучшему. Через день, два, неделю вновь грянет буря, окунусь в

круговерть событий и забуду о слабости…

– Тоже любишь смотреть на звезды?

Сердце на мгновение остановилось, но тут же бешено заколотилось. Я испуганно

вздрогнул, резко развернулся и всмотрелся в темноту. На границе звездного света

и тьмы кто-то был. Силуэт смазанный и расплывчатый. Густые тени скрывали

неизвестного… или неизвестную. Голос оказался женским, мягким и мелодичным.

– И птичек слушать! – брякнул я.

Сердце не унималось, стучало, словно отбойный молоток. По коже драл озноб.

Древние инстинкты и чувства кричали об опасности, накачивали тело адреналином,

заставляли бежать кровь быстрее. Но разумом понимал – все в порядке. Пусть темно

и безлюдно, но город рядом, а голос женский. Истинная сила женщин в коварстве, в

искусстве манипуляции нами, безмозглыми похотливыми самцами. И уж никак не в

грубой силе…

– Птички в такое время? Не поздновато ли? Даже соловьи спят, – сказала

неизвестная. В голосе послышалась насмешка и любопытство.

Тьма шевельнулась, распахнула объятия. Она вышла в круг звездного света,

грациозно прошла по траве. Как и думал – молоденькая девушка, еще девочка. Лет

восемнадцать на вид. Хотя мог и ошибиться, темно все-таки. Личико красивое,

неуловимо неправильное. Носик чуть вздернут, верхняя губа немного больше нижней…

Но это придавало очарование, живость и привлекательность. На голову ниже меня,

одета в легкое платьице, или сарафанчик… не разбираюсь в женских шмотках. На

плече небольшая татуировка – черная кошка с выгнутой мостиком спинкой и

закрученным колечком хвостом.

– Я сов люблю, – проворчал, еще злясь на себя и нее за испуг. – Так заливаются,

так поют.

Неизвестная подошла к подножию валуна. Усмехнулась, легким текучим движением

запрыгнула наверх. В ноздри ударил легкий и свежий запах женского тела, чистых

волос. Голова закружилась, а звезды над головой пустились в пляс.

Я отступил, мотнул головой. Необыкновенная встреча и странная девушка. Ей

положено бояться мышей, пауков и темноты. А она разгуливает в одиночестве за

городом.

– Это мое любимое место, – прошептала незнакомка. – Здесь самые яркие звезды.

Подняла голову, посмотрела на небо. Улыбнулась мечтательно и светло. Я невольно

повторил движение, засмотрелся на глубокую черноту, усеянную светлыми точками. В

душе родилось удивление, ощущение неправильности происходящего. Слишком красиво,

чересчур необычно. Сейчас я должен сказать что-нибудь насчет великолепия

природы, божественной любви и благодати. А потом ненавязчиво обнять и намекнуть,

что трава свежая, мягкая. Хотя и камешек неплохо, теплый. Правда, жестковат,

свезу колени…

– Вообще-то место я давно нашел, – фыркнул я нарочито громко. – Так что по праву

первооткрывателя…

– Девушкам нужно уступать, – промурлыкала незнакомка, не отрывая взгляда от

неба.

– Женщинам уступают в двух случаях, – ляпнул я. – Когда хотят затащить в

постель. И уже потом, когда легче согласится, но не отвечать на нежное

лопотание. Ах да… еще уступают дорогу, пропускают вперед. Правда в том случае,

если есть чем полюбоваться сзади…

Девушка расхохоталась, тряхнула гривой волос.

– Хорошо, – медленно кивнула она. – Пусть это место будет и твоим.

– Благодарю, моя королева! – с сарказмом проворчал я. – Так любезно с вашей

стороны разрешить мне, низменному… Но позвольте спросить – уж не вас ли я видел

в небе?

– Возможно, – хихикнула она. – Полет – вторая страсть…

Незнакомка вдруг оказалась в моих объятиях. Я моргнул огорошенный, издал

невнятное мычание. Только что была в двух шагах. Неуловимое движение – и гибкое

упругое тело прижалось к моему. Сквозь тонкую ткань рубашки и платья

почувствовал жар, в глазах померкло от прекрасного запаха.

– А ты – моя первая страсть, – произнесла незнакомка с нежностью и грустью.

Я вздрогнул, попытался сказать что-нибудь насмешливое, дабы сгладить несуразно

серьезный момент. Но не успел. Она встала на носочки и поцеловала. Я ощутил

прохладные влажные губы. Мир остановился, замер…

Девушка быстро отстранилась, опустила голову. Я покачнулся, неожиданно для себя

глупо и радостно улыбнулся.

– Мне пора, – шепнула она.

– Постой! – воскликнул я, испугавшись, что сейчас уйдет, и не успею узнать имя,

телефон.

Незнакомка резко вскинула голову. Пышные волосы взвихрились, на прекрасное лицо

упал звездный свет. Я вскрикнул и отшатнулся. Показалось, что ее глаза сверкнули

зеленым фосфоресцирующим светом. Да и зрачки вертикальные, кошачьи… Я потряс

головой, дабы отогнать наваждение. Посмотрел и вновь удивился. Девушка исчезла

– Ты где? – тупо спросил я в пустоту. Огляделся, и выругался от души: – Что за

чертовщина?

Спрыгнул с валуна и обошел полянку. Никаких следов. Вокруг пусто, над головой

звезды, а вдали город. Я разозлился, вспомнил, что путь один – тропка. Бросился

вдогонку, стал спускаться. На бегу хватался за стволы деревьев, пытался гасить

скорость. Но где-то на середине склона в лицо ударила колючая ветка. Я оступился

и покатился кубарем. В плечи и грудь впивались сучки и острые камни, пару раз

сильно ударился. У подножия остановился, врезавшись животом в большой камень. Из