Текст книги "Тотем Козерога"

Автор книги: Сергей Джевага

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

– Успокойся, – произнес старик, поняв мои сомнения. Добродушно улыбнулся и

пригладил волосы. – Ты в безопасности.

– Кто вы? – быстро спросил я.

Бояться нечего. Если бы попал к врагам, то очнулся в сырой камере, или вообще не

проснулся. Да и старик не внушал опасений. Осталось разобраться, что к чему,

узнать, куда притащили ведьмы.

– Меня зовут Велимир, – произнес старик. – Ты гость в моем доме.

– Вы монах? – полюбопытствовал я.

С интересом осмотрел одеяние хозяина. Похоже на рясу священника, но те носят

черные. Хотя помню из истории, что церковные ордена в Европе имели собственную

символику. И монахи каждого рядились в определенные цвета: коричневый, алый,

серый. Но крестика на шее старика не видно. Вместо него бронзовый кулон

изображающий круг с шестью лучами-спицами. Так древние славяне представляли

солнце – в виде огненного колеса, что катиться по небу.

– Нет, – сухо сказал старик. – Волхв.

Я не удержался и скривился – а чего ты ожидал, Саня?.. Колдунов, волшебников и

ведьм видел. Почему бы с настоящим волхвом не познакомиться?.. Вздохнул и

медленно сел на кровати, поставил ступки на холодный пол. Зевнул, с

удовольствием потянулся, почесал небритую щеку. Быстро приподнял простыню –

точно, голый. Но тут же увидел на другом табурете свои джинсы, чужую полотняную

рубаху. Встал и торопливо оделся, отыскал под кроватью туфли, начал воевать со

шнурками. Наконец справился и вопросительно глянул на старика.

– Могу узнать, где вообще нахожусь? – спросил я, твердо решив ничему не

удивляться. Волхв, так волхв, подумаешь… Главное, расправой не грозит, убивать

не собирается. А с остальным разберемся.

Велимир кивнул и глянул из-под кустистых бровей. В молодых глазах сверкала

насмешка, чистый и ясный ум.

– Конечно, – сказал он. – Но всему свое время. Есть хочешь?

Услыхав про еду, желудок громко и заливисто булькнул, завозился. Я поморщился,

отступать поздно, голодное рычание прозвучало подобно грому. Ел вчера, но

маленькая котлетка в столовой «ХраМа» не в счет. С другой стороны можно и

внутренней энергией питаться, уже умею… но зачем, если в мире столько вкусного.

– Не откажусь.

– Тогда пойдем, – сказал старик.

Встал с табурета и поманил за собой. Мы вышли из спальни и оказались в большой

светлой комнате. Ноздри жадно задергались, уловив вкусные запахи. В животе

квакнуло и забурлило. Я придал лицу равнодушно-скучающее выражение, осмотрелся –

похоже, помещение совмещает в себе кухню, гостиную и столовую. На полкомнаты

огромная печь с жерлом духовки и множеством поддувал. Внутри потрескивало и

гудело, плясали языки жаркого пламени. Рядом на крючках целый набор кочережек,

ухватов и лопаток. У стен несколько шкафов забитых баночками, горшочками и

прочей утварью, тяжелые лавки и широкий стол заставленный тарелками с горячей

едой. Над блюдами поднимался ароматный пар. Я углядел коричневый бок печеной

курицы, наваристый суп и гречневую кашу с кусочками мяса. Голова закружилась, я

судорожно сглотнул и понял, что если сейчас не поем, то захлебнусь слюной.

Наружная дверь с грохотом открылась. На пороге показался обнаженный до пояса

Вадим с охапкой дров в руках. Друг широко улыбнулся. Сложил дрова у печи,

отряхнулся и полез обниматься.

– Проснулся-таки! – прогудел он, похлопал по плечу. – Я уж думал ты до второго

пришествия будешь дрыхнуть.

Я с изумлением посмотрел Вадима, перевел взгляд на хитро улыбающегося волхва.

Так вот что не давало покоя! Не зря старик показался смутно знакомым. Такой же

высокий и статный как друг, тот же профиль лица, знакомые черты. Это пресловутый

дед Вадима, которым Елистрат мне уши прожужжал – мудрец, чародей и знахарь.

– Э-э-э… – промычал я. – Я тебя тоже рад видеть. Но как?..

– Сейчас узнаешь. За завтраком и поговорим, – отмахнулся друг и обернулся к

старику. – Деда, как он?

– Жить будет, – проворчал Велимир и присел на лавку. – Я ожидал худшего. Думал

настоями отпаивать, заговоры шептать. Смотрю, а он аж светиться от силы. Не

знаю, что там ведьмы про колдуна наговорили, но твой друг будто Живой воды

испил. Хотя удивляться нечему – маги отличаются огромной живучестью…

– Ясно, – кивнул Вадим, сдвинул на переносице косматые брови, задумался. Но тут

же повеселел, потащил меня к столу. – Садись. Голодный, небось? Сначала завтрак,

разговоры потом.

Упираться я не стал, сел на лавку и схватил ближайшую ложку. Вдохнул

божественный аромат и принялся жадно поглощать еду. Суп оказался удивительно

вкусным: густой, с разварным картофелем и морковкой, кусочками мяса. Каша таяла

еще во рту. Я черпал полными ложками, обжигался и отфыркивался. Закусывал

хрустящими солеными огурчиками, грибами и свежей домашней сметаной. Казалось,

что никогда не наемся. Желудок подхватывал еще в полете, вгрызался с рычанием и

требовал еще. Но вскоре я почувствовал сытость, тяжело отвалился от стола и

перевел дух.

Велимир и Вадим ели не спеша, только-только добивали суп. Поглядывали и

посмеивались: мол, что с него взять, человек из голодного края. Так же

неторопливо съели кашу и отложили ложки. Вадик достал с полки три кружки,

наполнил из кувшина желтоватой шипящей жидкостью. Я пригубил и покатал во рту –

крепкий холодный квас. Отпил еще и отставил. Хватит, а то лопну.

– А теперь рассказывай, – произнес друг.

– Хорошо, – легко согласился я. – Слушайте…

И погрузился в воспоминания. Начал с того вечера, когда впервые увидел Соню.

Рассказал о встрече с Платоном, стычке с Грейс и походе к «храмовцам». Пытался

излагать голыми фактами. Домыслы и выводы придержал, здраво рассудив, что Вадиму

и деду они не интересны. Старик слушал с непроницаемым лицом, поглаживал бороду.

И лишь по горящим глазам я понял, что ловит каждое слово. Друг скрипел зубами,

хмурился и с каждой минутой мрачнел.

Весь рассказ занял около часа. Я умолк, прокашлялся, схватил кружку и допил

остатки кваса. Язык скреб по сухому небу, во рту как в пустыне. Уже и забыл

когда говорил столь много. Вадик заметил и подлил. Я благодарно кивнул, сделал

еще несколько глотков.

– Вот в принципе и все… – подытожил я и пожал плечами. – Но думаю, вы уже знаете

о Тотеме, Славгороде и прочем…

Воцарилось молчание. Волхв задумчиво теребил бороду. Глаза потускнели и

притухли, сделались блеклыми и невыразительными. Видно, о чем-то напряженно

размышлял, погрузился в себя. В провалах морщин сгустились тени, еще больше

состарили лицо, сделали усталым и напряженным.

За окном зелень, какие-то постройки. Мелькали люди в странной одежде. Такую

видел на картинках в исторических книжках и фильмах о славянах. Мужчины в

простых полотняных рубахах и таких же штанах, подпоясанные обычными веревками.

Обувь – не что иное как лапти. Женщины в длинных платьях и сарафанах… Да-да,

помню Вадик когда-то говорил, что у них деревня староверов.

Друг прокашлялся. Повертел в ладонях пустую кружку, вопросительно глянул на

деда. Но понял, что тот задумался, решил принять роль рассказчика на себя.

– Да, – произнес Вадим. – Вчера ночью к нам явился ковен ведьм в полном составе.

Притащили тебя и Елистрата, наплели про демона, битву с колдуном и проклятие.

Дед хотел расспросить получше, но Ночные Всадницы были настолько испуганные, что

тотчас улетели… Но не подумай, Сань… мы уже некоторое время знали, что в городе

беда. Однако не предполагали насколько все серьезно.

– Более чем серьезно, – пробормотал я и поежился, вспомнив об ужасах, что

натерпелся в Славгороде. – Ты почему на звонки не отвечал? Я тебе трезвонил по

десять раз на день.

– Извини, Сань, – сказал парень и виновато поскреб макушку. – У нас порядок

строгий – тут никакой электроники. Возвращаешься из внешнего мира и на подходе к

деревне закапываешь в ямку или прячешь в дупло приметное…

– Ага, понимаю, – кивнул я. – Вера запрещает.

– Да какая вера? – поморщился друг. – Просто… гм… нельзя допускать влияния

посторонних электромагнитных полей…

– Это мне о многом сказало, – съязвил я. – Ну да ладно, не важно. А Елистрат

куда подевался? Я у него про Багиру хотел спросить.

– Подружился с домовым? – улыбнулся Вадим. – А не верил, у виска пальцем крутил,

когда я молоко в миску наливал… По деревне бегает Елистрат, знакомится. У нас

много духов-помощников: домовые, кикиморы, банники. Хорошее общество для старого

ворчуна. А про Багиру Елистрат упоминал. Мол, видел, как бежала из города. Ты не

беспокойся, Сань. Кошки – пожалуй, единственные животные, что нечисти не

бояться. В древности держали не для того, чтобы мышей ловили, а совсем по другой

причине. Кошки живут в двух мирах одновременно, могут отгонять зло. А Багире

ничего не грозит. В лесах много мышей и птиц, с голоду не помрет. С божьей

помощью отыщем…

– Надеюсь, – с облегчением произнес я. Подумал и спросил со скрытой надеждой: –

А ведьмы вас часто навещают?

– Хм… – пробормотал парень и приподнял брови. – Странный вопрос… Нет, конечно.

На моей памяти впервые заявились, да еще и в полном составе, что вообще из ряда

вон. Нам с ними делить нечего. Суть силы различная, цели и пути тоже. Ведьмы

занимаются волшебством ради удовлетворения собственных желаний…

– А вы? – подхватил я. – И почему в изоляции, так далеко от населенных мест?

Вадик осекся и открыл рот, с опаской покосился на деда. Я насторожился – похоже,

задел важную тему, о которой друг не хотел распространяться без разрешения

старика. Впрочем, у всех есть секреты… Парень нахмурился, медленно сказал,

подбирая слова:

– Э-э-э… Тут сложно, Сань. И я тебе много открыть не смогу… без позволения деда.

Скажу лишь одно – мы храним древние знания, передаем из поколения в поколение

мудрость предков. На Руси тоже была «Охота на ведьм», но называлась по-другому.

При Петре Первом оставшихся волхвов отлавливали и уничтожали. Мы одни из

последних. Поэтому и приходится прятаться, жить изолировано.

– А почему бы не выйти в люди? – предложил я. – На дворе двадцать первый век –

свобода слова, вероисповедания и прочее. Проведете пиар-компанию… Сейчас куча

сект, на улицах толпы иеговистов, кришнаитов, буддистов и прочих пофигистов.

Даже неоязычники есть, но подозреваю – ничего общего с вами не имеют. А так

очень благородно – вернуть русским исконную веру, заодно привлечь больше

сторонников…

Друг смерил меня тяжелым взглядом и покачал головой.

– Нельзя, Сань.

– Почему? – удивился я.

– По той простой причине, что люди не готовы к такому, – со вздохом проворчал

Вадим. – Иное время, иные нравы. Ты должен понимать, знания – сила. И люди

разные. Одни вдохновятся, станут лучше и чище, другие используют во вред. Это

знание не для всех. В эпоху Киевской Руси волхвы долго выбирали учеников, многие

годы готовили, воспитывали, прививали высокую мораль. Что говорить о нашем

насквозь лживом и прагматичном мире?

– Ты прав, – пробормотал я. – Человек – скотина редкая. Один придумал ядерный

распад, а другие сразу состряпали бомбу. Или взять ту же психологию… Вроде бы

призвана помогать, бороться с тараканами в голове. Но нет, теперь народ дурачат

масштабно и профессионально, через газеты, журналы и телевидение заливают мозги

розовым дерьмом. А люди лопают, причмокивают и хвалят… Один придурок сказал, что

человек – животное и подчиняется простому набору инстинктов. И все с радостью

приняли, орут на каждом углу – мы звери, нам позволено хрюкать, рыгать и

трахаться. А скажи о духовном – заплюют и закидают камнями. Подниматься по

лестнице гораздо труднее, чем опускаться.

– Странные речи для такого прагматичного человека, – хмыкнул парень. – Ведь

говорил, что живешь современными реалиями, подчиняешься порядку вещей.

– Подчиняюсь, – с грустью сказал я. – В нашем мире нет места эмоциям. Лишь

человек с холодным разумом, свободный от привязанностей, любви, ненависти и

прочего мусора сможет достичь успеха. Но иногда просто тошнит от самого себя… К

тому же не в моих правилах придумывать оправдания. Чувствую, что в человеке есть

место не только похотливому зверю, но и чему-то высокому. Но речь не о том.

Лучше объясни, в чем солгали спецназовцы. Есть ли вообще Совет Старейшин? Или

мне подсунули страшилку, чтобы держать в узде?..

Вадим побарабанил пальцами по столешнице, вновь глянул на деда. Волхв видимо

решил до поры до времени не вмешиваться в беседу молодых. Прикрыл веки и опустил

голову, будто задремал. Но я понял – слышит каждое слово, запоминает.

Удивительный человек. Снаружи глубокий старец – заметно, что далеко за

семьдесят. Но внутри еще крепкий и яростный мужчина, с острым умом и могучей

волей. Такие никогда не сбиваются с пути, хранят верность одним идеалам.

– Они не соврали, – произнес Вадим. – Старейшины действительно существуют, тайно

правят миром и крутят колесо истории. Им подчиняются семьи Посвященных – ордена

присягнувших на верность волшебников. В руках магов мировая экономика и почти

половина правительств Земного шара. Чародеи Зодиака устраивают войны и

перемирия, используют любую возможность, чтобы укрепить власть… Но «храмовцы»

подсунули тебе лживые цели, прикрылись патриотизмом и славянской идеей. На самом

деле хотели, чтобы ты работал на них. Представь, что может натворить человек, у

которого под рукой команда из двенадцати сильнейших чародеев…

– Честно говоря, не могу, – ответил я. – Если помнишь, то я начал вникать в

положение вещей всего неделю назад. У меня до сих пор голова пухнет от этих

волшебников, колдунов и остальной белиберды. Как страшный сон… но проснуться не

получается.

– И не получится, – послышался глубокий голос волхва. – Реальность придется

принять.

Старик закряхтел, принял более удобную позу. Глаза Велимира вновь заблестели, в

антрацитовых зрачках вспыхнули искорки. Лицо серьезное и суровое, высокий лоб

избороздили глубокие морщины.

– Дед, ты мог бы и помягче, – фыркнул Вадим и бросил на меня осторожный взгляд.

– Сашке помочь надо, а не пугать. Разве не видишь, сколько на него свалилось?

– Выдержит, – отмахнулся старик. – Твой друг гораздо крепче, чем выглядит. Если

не ошибаюсь, Тотем Козерога?..

– Да, – кивнул я. – Так сказали ребята из «ХраМа».

– Что ж, неплохо, – пробормотал волхв. – Стихия Земли, лучшая защитная магия в

Зодиаке… Убить тебя будет непросто. Если выживешь, то у Совета появится реальный

повод для страха.

– Почему же? – удивился я. – За ними сила!

– Нет, – спокойно сказал Велимир. – У них есть лишь та власть, что дают деньги.

Магическая сила начинает покидать Старейшин. Эпоха Рыб на исходе, две тысячи лет

прошли, и Солнце избирает новых Хранителей. Ты первый и пока единственный, но в

ближайшее десятилетие появятся другие: Лев, Скорпион, Весы, Дева…

– Весело, – пробормотал я. – И как прикажете жить?

– А никак, – улыбнулся волхв. – Время покажет. Ты научишься управлять силой,

найдешь применение. То, что выжил, сбежал от посланницы Старейшин, говорит о

многом. У тебя есть будущее! А мы поможем знаниями, поддержим. Пока поживешь у

нас, обвыкнешься. Захочешь – останешься, нет – держать не станем.

– Одни кормили обещаниями, – буркнул я. – А на деле хотели посадить на цепь.

– Сашка! – воскликнул друг. – Ты что?

– Да верю, не беспокойся… – улыбнулся я и пожал плечами. – Вижу, вы хорошие и

добрые люди… Но объясните-ка еще кое-что. Что со Славгородом? Проклятие не могло

взяться на ровном месте. И откуда демон?..

Я поболтал в кружке остатками кваса, прикончил одним глотком. Откинулся на

лавке, скользнул равнодушным взглядом по комнате. Громадная печка, потемневшие

от времени бревна стен, пыль и паутина. Снаружи слышалось веселое щебетание

воробьев, ветер задувал в окна и звенел стеклами в рассохшейся раме.

Неужели все? – промелькнула мысль. – Сбежал, спасся… теперь устроимся на новом

месте, и будем строить новую жизнь? Получается так…

Велимир и Вадим переглянулись. Друг помрачнел еще больше. Волхв нахмурил брови и

пожевал губами.

– Сань, тут довольно сложно… – начал говорить друг.

– Мы не знаем, – перебил Вадима старик. – Просто не знаем. Гибель города

произошла слишком быстро. Я ощутил движение пластов бытия, шаги демона. Но кто

призвал и наложил проклятие, не понял.

– Случайность? – коротко спросил я.

– Исключено, – проворчал седобородый мудрец. – Высшие демоны не могут проникнуть

в явь самостоятельно. Только если им прорубят путь, пожертвуют хотя бы каплю

живой, невинной крови.

– Однако случилось, – сказал я.

– Да, – тяжко вздохнул волхв. – Остается гадать, кто приложил руку. Можно

грешить на посланницу Старейшин. Но волшебница слишком слаба… Думаю, со временем

узнаем, тайное всегда становится явным. Нам же остается разбираться с

последствиями.

– Город можно спасти? – спросил я с надеждой.

Велимир покашлял в кулак и промолчал. Лицо осталось спокойным, умиротворенным.

Седая борода и длинные волосы казалось, сверкали в солнечных лучах. Вокруг

головы ореол, в молодых лучистых глазах доброта и печаль… Он – светлый мудрец из

сказок, что знает ответы, найдет выход, посоветует и поддержит. Тот самый

чародей, который согласно сюжету книг приходит, когда надежды утеряны, а тьма

почти победила. И у него за пазухой обязательно найдется волшебная палочка или

могущественный артефакт, что восстановит утерянное равновесие, посрамит Зло…

– Сломанного не склеишь, – грустно произнес старик.

Тишина навалилась тяжелой каменной глыбой. Но сразу развеялась, расцвела сонмом

разнообразных звуков. Я слышал, как поет сверчок в щели между бревнами, шуршат

мыши в подполе. За окном шорох ветра и скрип ветвей. Обычный весенний день,

радостный и счастливый… Но постепенно звуки заглушил тяжелый бой барабанов. В

ушах стучала кровь, била в мозг горячим кулаком. В груди родилась боль. Пока

слабая и тянущая, но очень неприятная, жгучая. Мышцы лица занемели, превратились

в твердый холодный мрамор.

Я с трудом изогнул губы в кривоватой улыбке. Велимир и Вадим смотрели с жалостью

и беспокойством. Переглядывались между собой, кривились, вздыхали.

А чего ты ожидал? – подумал я мрачно. – Лишь в сказках является добрый волшебник

и придумывает, как спасти мир, победить дракона и выкрасть принцессу из башни

злобного колдуна. Реальность же такова, что ты сам волшебник… или нет,

Зодиакальный маг, ставленник Солнца – круче и выше некуда. Но пока научишься

использовать силу, пока отточишь мастерство… как бы не сгинуть. Никогда не

думал, что предстану перед непростым выбором – либо стать изгоем, либо

повелителем всея Земли. Но последнее кажется бредом и отдает гнильцой. Данилов

упоминал, что маги – Хранители и Защитники. Это лучше – и ответственности

поменьше, и скотиной себя не почувствуешь. Теперь надо понять, как именно

хранить и что для этого требуется. Но основное – не попасть на зуб к

Старейшинам. Если ребята решили править и дальше, то вряд ли оставят в покое…

Неприятная пауза длилась чересчур долго. Я прочистил горло, сипло пробормотал:

– Понятно. А что собираетесь делать вы?

– Пока думаем, – сказал Велимир. – Вечером соберем Совет, пригласим окрестных

ведьм и колдунов. Вопрос слишком важный и сложный, чтобы решать в одиночку.

Таких проклятий не видывали лет шестьсот. Возможно, попросим помощи у некроманта

– есть один где-то в Сибири, – также просмотрим старые книги. Но многого сделать

не сможем. У нас иная цель, отвлекаться не имеем права…

– Оставите как есть… – понял я.

Волхв помолчал, устало закрыл глаза и вздохнул.

– Да, – сказал он тихо. – Ты зришь в корень. Не хочу оправдываться, но есть

причины, по которым поступаем именно так…

– Ясно, – произнес я, и сам поразился насколько глухим и безжизненным получился

голос. – А мне…

– Ты отдыхай! – твердо сказал Велимир. – Обвыкайся, знакомься с народом. Тебе

долго тут жить.

– И Саш… – подал голос Вадим. С неловкостью положил громадную лапищу мне на

плечо, крепко сжал: – Постарайся не думать. Я понимаю, ты многое перенес, но

держи себя в руках. Все образуется! А город не вернешь… Проклятый Охотник не

обычный демон. Высший! Мы не сможем изгнать. К тому же Славгород уже погиб. Люди

умерли, остальные обратились в чудовищ. Через день-два реальность сомкнет края,

и город исчезнет. Правительство поставит оцепление, скормит народу сказку о

выбросе отравляющих веществ или эпидемии. Поэтому забудь, Сашка! Не бери в

голову!.. Тебе удалось выжить в Аду, попасть к нам. Остальное не важно. Твои

злоключения закончились, теперь будешь учиться, потихоньку овладевать силой

Знака…

Вадик старался говорить на моем языке, объяснял с позиции выгоды и

необходимости, принципа меньшего зла. Почти слово в слово повторил реплику

Данилова. Но я видел, что парень думает иначе. Будь его воля, тотчас сорвался и

побежал спасать, бороться, побеждать.

– Все нормально, Вадь, – ровным голосом сказал я. – Переживу, не беспокойся.

Можно прогуляюсь?

– Конечно, – встрял старик. – Пройдись, подыши воздухом. Но далеко не отходи,

лес дремучий – заблудишься.

– Спасибо, – кивнул я. Поспешно выбрался из-за стола и пошел к выходу. У двери

остановился и оглянулся. Волхв задумчиво поглаживал бороду, смотрел настороженно

и изучающе. Друг бессильно стискивал кулаки, темные глаза сверкали болью и

злостью. Я разомкнул непослушные губы и повторил: – Спасибо!

Сени встретили запахом мышей, муки и подгнивших овощей. Я безошибочно отыскал

наружную дверь, вывалился в тепло весеннего дня. Прислонился к стене,

зажмурился, мысленно посчитал до десяти и глубоко вдохнул. Живой, сладковатый

воздух проник в легкие, немного разогрел кусок льда, что застрял в груди. Я

медленно открыл глаза и осмотрелся.

Обычное сельское подворье. Невдалеке пара сараев, большой амбар и сеновал.

Дальше за фруктовыми садами еще несколько домов. На первый взгляд – обычная

деревня, каких много на просторах необозримой России. Но приглядевшись

внимательнее, я нашел несколько интересных отличий. Только отсутствие столбов

электропередач делало пейзаж необычным. Во-вторых, никаких оград и заборов,

антенн. Дома разбросаны в живописном порядке, в окружении деревьев, огородов и

цветников. У порога начиналась узкая тропинка, гибкой змейкой убегала вперед,

терялась среди сочной зелени и построек.

Картина спокойная, умиротворяющая. По зеленой лужайке у дома носилась стайка

писклявых ярко-желтых цыплят. За ними бегала мама-курица, утробно квохтала,

искала в траве червяков и жучков. На самом солнцепеке развалилась пятнистая

кошка. Жмурилась и чутко водила ушами – нахальные воробьи прыгали в опасной

близости. Еще чуть-чуть и можно ловить. В жарком, разогретом полуденным солнцем,

воздухе клубились тучи мошкары, жужжали полосатые осы и пчелы, гудели толстые

мохнатые шмели.

В голубом безоблачном небе стремительные силуэты ласточек, стаи воробьев и

синиц. Солнце застыло в зените. Немилосердно жгло, будто позабыв, что еще весна

и пора летнего зноя придет гораздо позже. Ветер слабый, но прохладный и

освежающий. Ласково трепал волосы, доносил густые запахи цветов и трав. Иногда

заигрывал, проникал под рубашку и щекотал грудь. Тут же прятался и уносился

прочь, шевелил траву, взбивал на дорожке пыльные вихри.

Я прислушался, но в сенях тихо. Велимир и Вадим остались за столом. То ли решали

мою дальнейшую судьбу, то ли обсуждали последние события. Неважно. Главное за

мной не пошли. Я закусил губу – как же не хватает сигарет. Кажется, не курил

целую вечность. Сейчас бы затянуться поглубже и хорошенько обдумать услышанное и

увиденное. Что ж, придется обходиться без допинга. Если даже мобильные телефоны

оставляют на подступах, то о табаке не приходится и мечтать. Интересно, а что

означала фраза Вадима, о недопустимости влияния посторонних электромагнитных

полей? Тогда пропустил мимо ушей, а теперь вспомнилось. Хм… Не удивлюсь, если

каком-то сарае стоит нейтронный реактор. А может электроника мешает волхованиям?

Впрочем, что гадать…

С любопытством осматриваясь, я пошел по дорожке. Деревня необычная, слишком

тихая и спокойная. Ни шума автомобилей, ни рева стереосистем. Избы – как с

картинок о царских временах. Сделаны из толстых ошкуренных бревен плотно

пригнанных одно к другому. Насколько знаю в такие гвозди вбивать не надо,

держаться под своим весом. Тяжелые ставни и крылечки украшены затейливой

резьбой. Из укрытых соломой крыш торчали печные трубы, из некоторых вился

бледный дымок. Ветер доносил вкусные запахи домашнего хлеба и наваристой мясной

похлебки.

В саду углядел колодец – старинный «журавль»: длинная жердина на стойках, к

одному концу крепишь ведро, на другом веревка – принцип рычага. Я

заинтересовался и подошел ближе, перегнулся через край деревянного сруба: темный

вертикальный тоннель, выложенные гладкими камнями стены. На меня дохнуло

холодком, запахом влаги. Вода блестела где-то в невообразимой глубине.

– Водица далеко, – раздался звонкий девичий голос за спиной. – Зимой выпало мало

снега, вот подземные ручьи и не напитались.

– Не пересыхает? – спросил я.

Обернулся и столкнулся со смеющимся взглядом. Предо мной симпатичная молоденькая

девушка в белом сарафане. Длинные светлые волосы рассыпаны по плечам, в

солнечных лучах отливали червонным золотом. Личико смазливое и хитренькое:

длинный остренький носик весь в крапинках веснушек, круглые щечки и пухлые губы.

Фигурка тоже ничего – женственная и сочная. Мешковатый сарафан не скрывал

широкие бедра и развитую не по годам грудь. Ноги босые – вот почему не услышал

шагов. На плече длинное изогнутое коромысло, на железных крючках болтались

пузатые деревянные ведра. Златовласка без труда поддерживала, видно давно

привыкла к тяжелому труду.

Девушка с любопытством оглядела меня и весело засмеялась, сказала поучительным

тоном:

– Нет, конечно. Колодец глубокий, в самую суровую засуху есть вода, но доставать

трудно. Приходится не «журавлем», а веревкой.

Она нагнулась, поставила ведра и положила коромысло. Ухватилась за жердину,

опустила один конец и принялась цеплять ведро.

– Давай помогу, – сказал я.

Подошел и перехватил ведро, начал неумело крепить бечевкой.

– Кто ж так вяжет? – дробно засмеялась девчушка. – Дай сюда! Ты будешь за

веревку тянуть.

Я послушно отдал деревянную бадью и ухватился за спусковой канат. С удивлением

проследил за тонкими пальчиками, что ловко зацепили дужку ведра в железную скобу

и обмотали бечевками.

– Опускай! – скомандовала девушка. – Не так быстро, а то о стены разобьешь. Что

я тогда отцу скажу?.. Обругает, еще и накажет.

В глубине колодца раздался плеск, веревка дрогнула и натянулась. Я дернул, с

легкостью вытащил полное ведро.

– Хочешь водички? – спросила девушка. – Хорошая, вкусная. Только пей осторожно –

студеная.

Я кивнул, подошел к срубу и наклонился над ведром. Вода и правда оказалась очень

холодная, зубы сразу же заломило. Я фыркнул и поежился, сделал еще несколько

жадных глотков. Никогда не пил настолько вкусной и свежей воды! В кране –

сплошной хлор и ржавчина, минералка почему-то отдает пластиком и кажется

мертвой. А эта сладкая и удивительно живая. В голове сразу же посветлело,

остатки сна упорхнули. Я вытер рукавом занемевшие губы и благодарно кивнул.

– Никогда не пил лучшей воды, – признался я. – Особый источник?

– Нет, – улыбнулась девушка, смахнула с глаз светлую прядку. – Обычный. Это еще

что, у нас в овраге у озера родники есть. Вот где водица живительная… Кстати,

меня Златой зовут! А тебя?

– Александр, – представился я.

Перелил воду в другое ведро, вытянул из колодца еще одно. Девушка ухватилась

было за коромысло, но я отобрал, зацепил в дужки ведер и поднял на плечо.

– Где живешь? Веди, – произнес я с улыбкой. – Хрупким девочкам нельзя носить

тяжести.

– Скажешь тоже, – непринужденно и весело засмеялась она. – Как тогда работать?

Белоручкой быть не хочу, никто в жены не возьмет. Пойдем, тут недалеко. Я тебя

раньше не видела. Ты откуда? В гостях или надолго?..

– Из Славгорода, – ответил я. – Остановился у Вадима.

– У внука Велимира, волхва верховного, – сообразила девушка. Скорчила

таинственную рожицу, приставила палец к губам и шепнула: – Добрый парень. Наши

девицы пятую весну по нему сохнут. А он кремень, никому венка в праздник Макоши

не дарит. Говорит, сначала выучиться надо, а потом за юбками бегать…

Злата обиженно надула губки и нахмурилась – я понял, что и сама запала на

Вадика. Но тут же улыбнулась и поманила рукой, убежала вперед. Я пошел следом,

осторожно ступал по тропинке. Краем глаза следил за ведрами, чтобы не

расплескать. К коромыслу привыкать надо, очень уж неудобная штука – кренит то

влево, то вправо, постоянно грозит соскользнуть. Я останавливался и поправлял,

искал точку равновесия. Девушка нетерпеливо подгоняла, показывала дорогу. Не

выдержала и скрылась между деревьями. Я услышал беззаботный смех, звонкий и

чистый голос, что выводил простенькую песню. Вернулась с охапкой трав и цветов.

Скакала вокруг меня как задорная козочка, хихикала и корчила умильные рожицы.

Вообще смеялась много и охотно, по поводу и без оного – так умеют лишь дети.

Личико раскраснелось, в чистых голубых глазах сверкали желтые искорки.

– А что за Макош? – полюбопытствовал я.

– Вот дуреха! – хихикнула Злата. – Макош – богиня земли и плодородия.

– А-а-а… – многозначительно протянул я.

Наморщил лоб и попытался вспомнить еще каких-нибудь славянских богов – надо ж

блеснуть перед девочкой. Но с изумлением понял, что почти не помню русскую

мифологию. Скандинавскую назубок – как же, там длинноухие эльфы и умелые

бородатые гномы! Греческую и римскую проходили в школе и универе. А вот о

славянской только краем уха и то какие-то обрывки. Что, в общем-то, странно,

ведь своя история, богатые мифы ничем не хуже тех же кельтских и скандинавских…

Вроде бы Перун был, бог войны и молний, еще Иван Купала… или нет, мужик – уже из

православия. А прообраз – богиня воды Купава. Кстати, хороший праздник – с

друзьями каждое лето выезжали на озеро, бесились, пускали венки на воду и

прыгали через костер. А потом водка, шашлычки – прелесть!.. Я мотнул головой,

отгоняя видения, и прикусил язык. Если раскрою рот и брякну, то, несомненно,

опозорюсь. Уж лучше промолчать и сделать вдумчивый вид – да-да, конечно, помню и

знаю, – а потом выспросить у волхва или Вадика.

– У вас в городе все такие неуклюжие? – укорила девушка, когда я в очередной раз

остановился, чтобы поправить коромысло.

– Почти, – кивнул я с улыбкой. – У нас в колодцы по воду ходить не надо. Сама по

трубам течет, только кран поверни.

– Как интересно! – воскликнула Злата и округлила глаза. – Я бы хотела побывать в

городе! У вас, наверное, много всякого…

– Да, – с важным видом подтвердил я. – Водопровод, газ, автомобили, интернет и

мобильные телефоны…

– Подумаешь! – фыркнула девушка, решив, что хвастаюсь. – Мне дед говорил, что у

вас грязно. И еще люди дерганые, нервные. Это потому что живете в каменных