Текст книги "Тотем Козерога"

Автор книги: Сергей Джевага

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 27 страниц)

обычного ребенка, но не был им. Вместо глаз – две аккуратно пришитые цветными

нитками пуговицы. Одна большая и блестящая, с четырьмя дырочками. Вторая

поменьше, черная, с двумя отверстиями – такие, как правило, висят на брюках.

Ноги деревянные, аккуратно оструганные и окрашенные в телесный цвет. При

движении в коленках раздавался отчетливый скрип, блестели головки небольших

болтов.

Страх отхлынул, оставил после себя пустоту. Язык онемел, подчиняться не желал. Я

прокашлялся, извлек из горла звук и заставил губы изогнуться в нужное положение.

Осторожно сказал:

– Здравствуй… Но как?..

– Я знал, что ты придешь, – отвел мальчик раньше, чем я успел задать вопрос. –

Рано или поздно… Ты не мог не явиться. И ты успел…

– Успел к чему? – спросил я. – И кто ты такой?

– Он идет за тобой по пятам, – загадочно сказал малец. Засопел, понюхал воздух.

– Тебе удалось немного оторваться, но он совсем близко. У нас мало времени, я не

смогу ответить на все твои вопросы. Поэтому спрашивай только то, что тебя

действительно интересует. Поторопись!

Существо поболтало ногами, устроилось поудобнее. Ноздри по-волчьи дергались,

ловили запахи, разноцветные пуговицы глаз слепо шарили в пространстве. Но я знал

– оно видит меня так же хорошо, как и я его. Язык не поворачивался назвать

мальчиком, слишком уж необычно и страшно выглядело. Не человек, а кошмарное

подобие, гротескная кукла.

– Это сон? – спросил я и сделал широкий жест рукой.

– Да, – ответило существо, звонко и беззлобно хихикнуло. – Всего-навсего… Но

учти, порой сны гораздо хуже реальности. Ты и сам ощутил. Тут можно умереть или

заблудиться, навеки стать узником. Дорога Сна туманна и призрачна, строится на

обмане, химерах и безумстве. Она простирается бесконечно далеко, и говорят,

ведет к иным мирам. Однако надо быть очень сильным, чтобы не завязнуть как в

болоте, дойти и увидеть светила чужих реальностей. Тебе это пока не подвластно…

– Что Ему нужно? – перебил я.

– Ты, – сказал мальчик, ласково провел ладонью по гладкой древесине. – Конечно

же, ты… Он Мастер Снов, властелин туманного мира. И мы подчиняемся ему, призваны

служить. Лишь затянув тебя в глубины Дороги, опутав ложными видениями и мыслями,

он сможет отобрать силу. Но хозяин не рассчитал. Наряду с его снами обрели плоть

и твои. Потому ты можешь скрываться. Но бегать бесконечно нельзя, ты слабеешь с

каждой минутой. Еще немного и он одержит победу…

Существо умолкло, вновь дробно и радостно засмеялось. Подняло голову к небу и

посмотрело на луну, замурлыкало детскую песенку. Я с неприязнью посмотрел на

острые пилообразные зубы и передернул плечами. Персонаж фильма ужасов. Да и

глаза-пуговицы… Брр… Облик мальчика внушал слепой и безотчетный страх. Я не

знал, стоит ли верить… этому.

– Ясно, – кивнул я. Затаил дыхание и задал самый важный вопрос: – Как мне

выбраться?

Мальчик перестал петь. Резко повернул голову и вперил в меня слепой взгляд.

Долго внимательно рассматривал, изучал. Бледное лицо искривилось в гримасе

страдания. Но тут же разгладилось, снова приняло беззаботно-веселое выражение.

– Найди себя, – сказало существо. – Найди… Ты знаешь, где искать, прислушайся к

интуиции. И скажи мне…

Долгих несколько секунд я смотрел в разноцветные пуговки. В кусках пластмассы не

отражалось ни единой эмоции. Глаза – зеркало души. А если нет глаз, то где

остальное?.. Но он прав, я знал уже довольно давно, но просто боялся. Нет ничего

страшнее для человека, чем он сам. И каждый из нас старается поменьше

заглядывать вглубь темных и потаенных закоулков души. Там может скрываться то,

чего видеть совсем не хочется. Одни стараются быть белыми и пушистыми как

плюшевые зайчики, другие злобными и жестокими. Но если пробить броню, маску

лживых поверхностных эмоций, то откроются неизведанные глубины. И мы боимся

того, что может всплыть на поверхность, боимся собственных душ.

В спину ударил порыв холодного ветра, выстудил кожу и взъерошил волосы, помчался

дальше. Зашуршала листва. Мертвая вишня вздрогнула, будто пробудившись от

долгого сна, натужно и жалобно заскрипела ветвями. Мальчик с беспокойством

огляделся, ухватился за ствол покрепче.

– Поспеши!.. – воскликнуло существо. – Он близко! Если не уйдешь вовремя, то

утянет намного глубже. Там ты не сможешь бороться.

Ветер усилился, загудел и засвистел в голых ветвях. В воздух поднялось целое

облако пыли, сухих листьев и мусора. Земля задрожала, невдалеке раздался грохот.

Быстрого взгляда хватило, чтобы увидеть, как рухнул один из сельских домов.

Вслед за ним в груду обломков превратился второй. Вдалеке появился вихрь,

разросся. Буквально за минуту в паре улиц от меня родилась громадная воронка

торнадо, загрохотала и пошла в наступление. Выдирала деревья с корнями, рушила

здания как соломенные. В свисте ветра послышались отчетливое шипение,

торжествующее и злорадное:

– Наш-ш-шел!.. Не убеж-жишь!..

Глаза запорошило пылью. Я моргнул, содрогнулся под напором ветра. Быстро

посмотрел на паренька. Он уже не выглядел таким беззаботным. Существо прижалось

к стволу вишни. Лицо дергалось в гримасе страдания и страха, губы непрерывно

шевелились, что-то шептали. В свете луны я увидел тончайшие нити, привязанные к

ногам и рукам паренька. Блещущие сталью проволочки тянулись вверх, уходили в

черное небо. Мальчик оказался даже не куклой, а марионеткой призванной дрыгать

ногами и руками по приказу хозяина. И сейчас нити натягивались, выворачивали

тело, отдавали приказы и повеления.

– Я знаю… – прошептал я. Помедлил и закричал, пытаясь прорваться сквозь вой

ветра. – Знаю!..

– Хорошо… – послышался шепот существа. – Уходи! Я задержу сколько смогу…

– Постой! – возразил я. – Скажи…

– Нет! – крикнул мальчик, замахал ладонями в испуге. – Умоляю, только не

произноси вслух!.. Слова имеют власть в этом мире! Не надо! И они предназначены

не мне… другому. Ты же помнишь – тут зазеркалье. И некоторые осколки зеркала

кривые. Ты сам выбираешь, кем быть!.. Уходи, прошу тебя! Вот, возьми! Ты знаешь,

что делать…

Марионетка забилась в путах, с трудом переборола натяжение нитей. Дотянулась до

пояса и вынула из-за пазухи маленький складной нож. Сил хватило лишь на то,

чтобы бросить. А затем страшный рывок пригвоздил мальчика к дереву, распял и

изломал. Голова куклы безвольно свесилась набок, на теле проступили пятна крови.

Рот существа перекрестили черные нити, зашили кривыми стежками. Волокна порвали

губы, кровь хлынула быстрыми ручейками и размазалась по лицу. Мальчик скривился

от боли, с трудом приоткрыл рот, булькнул и прохрипел:

– Беги!

Одна пуговица не выдержала напора ветра и отвалилась, улетела прочь. На ее месте

осталась рваная дыра. Из глазницы полезла солома, какие-то тряпки и поролон.

Струйка крови плеснула на белый ствол дерева, покатилась вниз как слеза.

Я нагнулся и нащупал шершавую рукоятку ножа, зажал в кулаке. Оглянулся назад.

Торнадо совсем близко. Превращал дома в пыль и вгрызался в землю. Тяжело

возился, будто танк в болоте, но неуклонно продвигался ко мне. Тьму рассекали

яркие ветвистые молнии, гремел гром. Мимо уха просвистел обломок доски, в грудь

ударил кусок кирпича. Я зашипел от боли и пошатнулся, закрылся рукой. В

последний раз посмотрел на мальчика-марионетку. Ветер нещадно трепал тщедушное

тельце, рвал на части. Из глубоких ран бежала кровь, вываливалась солома.

Кукла… – вспыхнула мысль. – Не хочу быть куклой…

Я отступил в сторону и попятился к забору. Остановился и сжал кулак. Шершавая

рукоять удобно устроилась в ладони, кожу холодил гладкий металл. Нож старый и

тяжелый, лезвие должно быть достаточно острым. Щелкнула пружина, лезвие легко

выскользнуло из паза. По короткому клинку проскользнул серебристый отблеск луны.

Я задержал дыхание и резко полоснул по горлу.

Боли не последовало. Мир затянуло серым покрывалом, исчезли звуки, ощущения. Не

успел я испугаться, как уши уловили шелест листвы и хохот филина, ноздри

пощекотали запахи дыма и терпкой лесной свежести. Я пошатнулся, осмотрелся с

некоторым изумлением. Знакомая поляна. Вокруг темные стволы вековых деревьев,

звездное небо над головой. Прямо передо мной уже немного притухший костер. Дрова

превратились в жаркие багровые угли, вился дымок. Рыцарь сидел в той же позе,

задумчиво наблюдал за искорками и точил меч. Меня, как и в прошлый раз не

заметил, скользнул равнодушным взглядом.

Чем пристальнее я смотрел, тем больше находил знакомого и родного. Возникло

желание взять меч, ощутить в руках надежную тяжесть оружия. Рядом в траве

громадный башенный шлем, чуть дальше щит из цельного куска железа. Захотелось

потрогать доспехи, провести ладонью по исцарапанной холодной поверхности…

Вопрос, тот, что запретила задать марионетка, вертелся на языке.

– Ты – это я? – спросил я внезапно охрипшим голосом.

Рыцарь медленно поднял голову. Лицо мужественное и суровое: короткий ежик

светлых волос и впалые щеки, темные круги под глазами… мое лицо. Немного

грубоватое, жесткое… но мое. Взгляд воина прояснился, в глубине зрачков

появились золотистые искорки. Он не удивился, лишь улыбнулся.

– Я – это ты, – подтвердил рыцарь.

Голова закружилась. На мгновение нахлынула темнота и забвение, но сразу

отпустила, ушла. Я очнулся, помотал головой, отгоняя остатки слабости. Широко

улыбнулся, с удовольствием зевнул и поднялся на ноги. Размял затекшие ноги,

потянулся как кот. Хорошо подогнанные доспехи чуть слышно позвякивали при

движении. Сидели как вторая кожа, на плечи совсем не давили.

Я провел руками по телу. Ладони скользили по холодному твердому металлу. Пальцы

ощущали неровности и царапины, вмятины. Натолкнулись на непонятные ложбинки. Я

повернулся на свет и пригляделся. На грудном панцире выгравировано изображение

Козерога. Линии перетекали одна в другую, создавали извивы змеиного хвоста,

резкие перепады головы и плавные завитушки рогов… Гордый и сильный герб, коим

стоит гордиться.

Нагнувшись, я подобрал щит. Привычно закинул на спину и застегнул ремень. Надел

шлем, пристроил ножны с мечом на пояс. Перешагнул притухший костер и скользнул

во тьму.

Под ногами чавкал мокрый мох, шуршала трава. В щели забрала пробирался теплый

ветер и тихо шумел словно морской прибой. Я бежал легко и стремительно, словно

рысь. Лавировал между толстыми стволами, чувствовал впадины и корни,

перепрыгивал… Показался просвет, прогалина перед белым утесом.

Здесь ничего не изменилось: тот же чудесный запах, сияние лунного света и

россыпи мелких белых цветов, ощущение древнего доброго волшебства. Я не стал

останавливаться, дабы полюбоваться. Припустил еще быстрее. И уже на пороге

пещеры почувствовал плотную волну воздуха. Ловко перекатился влево, встал на

колено и выхватил клинок.

В пространстве появилась рваная дыра со светящимися краями. Внутри серая мгла,

щупальца тумана. Первой появилась толстая лапа укрытая шершавым хитиновым

панцирем, толстые когтистые пальцы сжались в кулак. Следом возникла выпуклая

грудь с россыпью острых шипов и тяжелых наплывов, зубастая пасть. Демон утробно

рыкнул, поставил ногу на каменную плиту…

Я оттолкнулся от земли и прыгнул навстречу. Резко сместился влево и взмахнул

мечом. Руки тряхнуло, раздался скрежет, словно бил по броне танка. Лезвие

высекло целый сноп алых искр. Но скрип металла почти сразу перешел в сочный

хруст, клинок вонзился в мягкие внутренности. Я не стал проворачивать, быстро

выдернул и метнулся в каменный коридор. По ушам ударил громогласный рев, эхо

обогнало и улетело вперед.

Глаза мгновенно привыкли к серебристому сумраку. Я мчался, не помня себя,

превратился в сгусток воли, огненный метеор. В душе ни страха, ни злости, а лишь

твердая решимость довести дело до конца. Ноги упруго отталкивались от пола,

легкие работали как кузнечные мехи.

Далеко за спиной возился раненный демон, ревел и рычал, царапал когтями каменные

глыбы. Я застал врасплох, ранил. Правда, не знаю насколько серьезно, но не

важно. Главное задержал, выиграл такие нужные сейчас секунды…

Коридор закончился совершенно неожиданно. Я прыгнул с откоса, по инерции

перелетел через ручеек, запрыгнул на скользкую бурую и мохнатую ото мха глыбу.

Ледяной воздух проник сквозь стыки доспехов и щели забрала, остудил

разгоряченную кожу. По металлу застучали капли воды. Отовсюду слышалось

журчание, блекло светились окошки глубочайших подземных озер.

Тропинка услужливо уткнулась в ноги. Я не стал отказывать от столь вежливого

приглашения, рванулся вперед. Мимо замельтешили каменные обломки, проплыли

величественные колонны сталагмитов. Скорость пришлось снизить. Путь помнил, мог

пройти с закрытыми глазами, но извилистая дорожка не позволяла разогнаться как

следует.

Впереди чернела глубокая впадина забитая россыпью камней, прозрачными

зеркальными озерцами. А посередине сидел Козерог… Изящная голова пряталась

где-то под потолком. Длинный чешуйчатый хвост свернулся в несколько колец,

непрерывно двигался. Под толстой кожей груди перекатывались пласты и

нагромождения мускулов. Отблески света играли на пластинах костяной брони,

рогах.

Я невольно остановился завороженный видом мифического зверя. Громадный, с

пятиэтажный дом высотой он внушал ощущение тяжеловесности и могущества, грозной

земной силы. При виде него сразу всплывали образы гор и вулканов, утесов и скал…

Куда до него драконам?.. И хотя никогда не видел детей Огненной Стихии, но

почему-то сразу понял – по сравнению с Козерогом маленькие котята, слепые и

беззащитные.

Промедление едва не стоило жизни. Я услышал тяжелый топот и хриплое дыхание,

начал оборачиваться. Но не успел. В спину угодил снаряд. Громыхнуло и

заскрежетало. Пещера обернулась вокруг меня. Навстречу стремительно полетели

острые камни. Вновь раздался грохот и скрип, жалобный визг металла. Дыхание

вылетело из груди, ребра сдавили внутренности…

Яркая вспышка перешла в продолжительную агонию. Боль затопила тело. Я открыл

глаза и застонал. Кажется, потерял сознание, но всего на секунду. Грудь и спину

сдавливало тисками, легкие горели от недостатка кислорода. Я судорожно вдохнул,

закашлялся. Снял и отбросил похожий на погнутое ведро шлем. Холодный воздух ожег

щеки. На острых камнях кровавые разводы, лужицы окрасились в розоватый оттенок.

Крепкие доспехи страшно изломаны и погнуты. Взгляд зацепился за лежащий

неподалеку изломанный и скомканный как тетрадный лист кусок железа. Я

недоверчиво присвистнул – похоже только щит и спас, принял всю мощь удара. Если

бы не он, то хребет переломился как соломинка…

Демон! – вспыхнуло в мозгу. – Колдун!..

Я опустил глаза и осторожно пошарил вокруг. Где-то рядом, не мог укатиться

слишком далеко. В падении чувствовал тяжесть в руке, твердую рукоять…

– Не это ищешь? – послышался ехидный смешок.

Монстр стоял в нескольких шагах и щерил зубастую пасть в глумливой усмешке.

Вертел в руках мой меч, с интересом рассматривал и обнюхивал.

– Занятная вещица, – прорычал он и опалил злобным взглядом, – но тебе больше не

понадобиться…

Монстр засунул клинок в пасть и сомкнул челюсти. Звонко хрустнуло, по камням

покатились кусочки прочнейшей стали. Демон хохотнул и отбросил в сторону

бесполезную рукоять. А затем быстро шагнул ко мне и протянул когтистую лапу.

– Шутки кончились, – сообщила тварь. – Ты мне надоел!

Я не ответил. Попытался уклониться, но немеющее от холода тело не послушалось. Я

ощутил цепкую хватку, латный воротник заскрипел и смялся под толстыми пальцами.

Демон резко рванул, поднял на вытянутой руке. Заглянул в глаза и фыркнул

негодующе:

– Зачем борешься, червь? Я все равно сожру тебя с потрохами.

Губы никак не хотели повиноваться, в горле горело и клокотало. Но я преодолел

боль и слабость, шепнул:

– Тебе никогда не достичь желаемого. Ты ничтожество…

– Ошибаешься, мой мальчик, – засмеялся монстр. В голосе появились нотки присущие

колдуну Платону. – Я властелин снов и кошмаров! Я повелитель! Но мне интересна

твоя точка зрения. Выскажись… хе-хе… напоследок.

Серебристый сумрак сгустился, напитался чернотой. Контуры пещеры начали плыть и

размазываться. Я даже испугался того, что опять переношусь в какие-то дебри. Но

потом понял – это от удушья. Вяло трепыхнулся, ухватился за толстую как бревно

руку демона-колдуна и произнес со злостью:

– Хр-р-р… Ты и правда ходячий кошмар… Твоя сила и могущество иллюзорны, как и

все вокруг. Ты… подобен тем людям, что сутками сидят за компьютером, играются,

строят виртуальные империи и побеждают драконов… В тех мирах они жутко крутые,

сильные и красивые, хитроумные. Но в жизни… в жизни обыкновенные серые мышки,

ничем не примечательные. Ты тоже из тех… твоя игра здесь. А в реальности полное

дерьмо… Был и будешь! И никакая сила не сделает из кучи экскрементов достойного

человека…

Воздуха не хватило. Я засипел и умолк, хотя мог бы еще говорить и говорить.

Пальцы демона сжались сильнее. Острые края железного воротника впились в шею и

порвали кожу. Монстр встряхнул меня как тряпичную куклу, приподнял выше и

ударил. Вспышка! Хруст зубов и боль!.. Полет и удар…

Очнулся я уже на камнях, слабо пошевелился. Послышались быстрые шаги. Мощный

пинок вмял грудной панцирь, меня подбросило в воздух и распластало на полу. Я

охнул, зацепился руками за острый обломок скалы и потянул на себя…

В невообразимой дали сверкали две огненные щели, гудели языки пламени, вился

дым. Козерог посмотрел с недоверием, опустил голову и принюхался. Ураганный

порыв ветра едва не сдул меня как легкую пушинку. Совсем рядом появилась серая

твердая кожа, роговые чешуйки. Я выплюнул обломки зубов и запекшуюся кровь,

прошептал разбитыми губами:

– Ты – это я!..

…По щеке текла капля воды. Безумно медленно переползла по коже, будто божья

коровка, оставила за собой холодный мокрый след. Я стер ладонью и улыбнулся. Как

же хорошо что-то чувствовать! И особенно, если не боль…

Козерог исчез, будто и не было. Я стоял в одиночестве посреди впадины. Пещера

показалась огромной и пустой – отдельный мир, что живет по своим законам.

Серебристый сумрак начал развеиваться, свет стал ярче, перешел в золотистый

спектр. Камни сверкали и переливались, мерцали мягким холодным светом. Каждая

капля воды казалась драгоценным алмазом, а озера – наполненные жидким золотом

волшебные зеркала.

Я с удовольствием потянулся. Беззаботно и счастливо рассмеялся. Наконец-то стал

собой! Последний кусочек разума вернулся на место, заполнил брешь в мозаике.

Память восстановилась, душа окрепла и воспылала жизнью. Я чувствовал… нет, уже

знал, что могу вернуться домой. Огляделся вокруг и узрел грани этого мира. За

ним множество других, похожих на прослойки в торте или тонкие пленочки. Они

расходились вверх и вниз, влево и вправо, открывали безграничные горизонты. Но я

понимал, что это всего лишь иллюзия, обыкновенные сны – маленькие реальности

созданные энергией мыслей различных людей. Идеальное игровое пространство, мечта

всех геймаров Земли. Тут можно быть кем угодно – гномом или эльфом, демоном,

ангелом, богачом или нищим… Мирками можно управлять, менять по своему вкусу. А

если захочешь уйти, то грани превратятся в обычные мыльные пузыри…

Уши уловили быстрые шаги. На вершине откоса появилась уродливая фигура демона…

Демона? Нет. Наружная оболочка стала прозрачной, внутри – тщедушная фигурка

мерзкого старика с козлиной бороденкой. Обыкновенная иллюзия, химера, мираж…

Я перепрыгнул через озерцо и остановился напротив магистра снов.

– Вот ты где! – хохотнул демон. – А я ищу-ищу… Умничка, сам назад вернулся!

– И все-таки я прав, – спокойно произнес я. – Из грязи человека не слепишь. И

твой удел – жизнь в иллюзорном придуманном мире. Потому что там, наверху, ты

дрянь человечишко…

– Ты о чем?.. – рыкнул монстр. Угрожающе щелкнул зубами и двинулся на меня.

– Да так… – пробормотал я и подарил ему лучезарную улыбку. – Все о том же…

Оглянулся через плечо и осмотрел крылья. Хорошие, белоснежные и плотные –

перышко к перышку. Размах метров десять. Можно сделать хоть комариные, важен не

размер, а суть. Но я не удержался от соблазна покрасоваться. Погнутые и

изломанные доспехи скукожились и осыпались с тела как шелуха. Обнажился

мускулистый торс, кожа гладкая и загорелая. На груди перекрестье ремней,

вычурный щиток с изображением козерога, на предплечьях и запястьях толстые

серебряные браслеты.

Как символично, – промелькнула ироничная мысль. – Беспомощная гусеница

превращается в бабочку или мотылька…

Взмахнул крыльями, пробуя силу. Воздух загудел, брызнула водяная пыль. Хорошо,

теперь пора домой…

Оглянулся на демона. Платон пришел в себя и с яростным ревом бросился вперед. Я

улыбнулся и пошевелил пальцем. Перед монстром соткалась стена из серого тумана,

задержала и оттолкнула могучее тело. Окружила, превратилась в мутный мыльный

пузырь. Я подошел и потрогал рукой – твердый и холодный как стекло. Стер капли

воды и заглянул в махонькое окошко.

По глубокому синему небу плыли белые острова облаков. В мягких пушистых сливках

виднелись стремительные силуэты крылатых людей. А внизу, по бесконечному полю из

одуванчиков метался краснокожий демон. Бессильно завывал, грозил небу и рыл

землю в тщетной попытке найти выход из залитого ласковым солнечным светом рая.

Подчиняясь мысленному приказу, мыльный пузырь сна-тюрьмы поднялся в воздух.

Повисел, словно в раздумьях, а потом рухнул в разверзшуюся в каменной плите

дыру. Я посмотрел наверх, пронзил взглядом десятки тысяч похожих шариков. Пора…

Подпрыгнул и рванулся в необозримую высь сквозь время и пространство, сквозь

теплые детские сны и холодные кошмары…

Пробуждение давалось очень тяжело. Холод давно выстудил тело. Сердце стучало

тяжело и неровно. Но ощутив присутствие разума, встрепенулось, обрадовано

заколотилось. Сознание медленно вынырнуло из океана грез, тьмы и забытья,

стряхнуло оковы крепкого сна. Я почувствовал ветер, услышал чьи-то обеспокоенные

голоса. Сквозь веки пробился первый слабый лучик света.

Начавшее угасать тело приводило себя в порядок, будто домохозяйка, ожидающая

гостей. Я задрожал и выгнулся. Не удержался и застонал.

– Приходит в себя! – послышался изумленный возглас. Голос странно-знакомый,

женский, но удивительно приятный.

– Слава богу! – раздался второй, хрипловатый и скрипучий, старческий. – Я уж не

надеялась!..

– Я же говорил, что выдюжит! – послышался еще один, тонкий и дребезжащий,

немного сварливый. Домовой – вспомнил я. – Крепок молодец! Боги силушкой

богатырской не обделили!

Голоса слились в неразличимый гул, затем вновь раздробились.

– …как он сумел, ведь колдун…

– …я ж говорю – крепок и дюж, а вы не верили…

– …девочки, что делать?..

– …надо убираться, а то нарвемся на Охотника… скорее…

– …да-да, поднимайте его, поднимайте… понесем на себе…

– А выдержим?..

– Есть выбор? Никуда не денемся. Не все ж мужикам нас таскать. Взялись,

девочки!..

– …осторожней, не тумбочку тягаете…

– Быстрее! Я чую – Охотник рядом, идет по наши души…

– Нужны мы ему? Жратвы в городе, небось, хватает…

– Ему все нужны, он на запах Силы ориентируется. А мы для него как мутанты из

Чернобыля для счетчика Гейгера. Поэтому пошевеливаемся, если не хотим пойти

демону на ужин!..

Меня подхватили десятки рук, крепкие пальчики уцепились в одежду. Вроде бы стою…

Или нет?.. Взглянуть бы вокруг, но веки настолько тяжелые, что надо приподнимать

лебедками. Тело нехотя меняло позу, мышцы взрывались тянущей болью, суставы

скрипели и хрустели как несмазанные шарниры. В голове муть – я так и не смог до

конца разорвать оковы беспамятства. Слышал и чувствовал, но способность

реагировать временно атрофировалась. Несколько минут ушло на то, чтобы осознать

– я вырвался из зазеркалья и вернулся в реальность. Нахожусь, скорее всего, в

Славгороде. Рядом Елистрат и много людей, но они друзья, волноваться не стоит.

В конце концов, я сумел приподнять веки. С удивлением огляделся. Над головой

темное небо и светящиеся облака. Ночь… да-да, помню. Я выбрался из темницы

«храмовцев» шел по городу. А в подъезде дома потерял сознание… Теперь почему-то

находился на крыше. Невдалеке виднелись знакомые девятиэтажки, верхушки тополей.

Вокруг множество незнакомых женщин: совсем молоденькие и чуть постарше,

несколько среднего возраста и даже одна согбенная сухощавая старуха. Они

суетились и ругались, общими усилиями придали мне вертикальное положение.

– Кто вы?.. – простонал я.

Против ожиданий услышали. Воцарилась тишина, на меня обратилось множество

взглядов. На лоб легла маленькая ладошка, прошлась по щеке, зарылась в волосы. Я

оглянулся и утонул в прекрасных глазах. Красивое неуловимо неправильное лицо

оказалось рядом, мягкие волосы пощекотали ухо. Полные губы раздвинулись в теплой

улыбке, тихо шепнули:

– Все хорошо, Саша! Успокойся… Это мой ковен, мои сестры. Я призвала на помощь,

и они откликнулись…

– Соня?! – обомлел я.

– Да, – ответила девушка. – Все сложилось как нельзя лучше, мы успели. А теперь

расслабься и не мешай. Придется немного полетать.

– Только не так быстро как в прошлый раз, – пошутил я.

– Конечно, – кивнула она и вновь ласково погладила по щеке.

Я оторвал взгляд от милого волнующего лица, оглядел остальных. Ведьмы… Чуть

больше десятка и все очень разные. Но роднило одно – глаза. Цвета я не видел, но

радужки необычайно широкие как у кошек. Движения чересчур мягкие и гибкие, очень

упругие даже у старших. На предплечьях нескольких ведьм я заметил татуировку,

изображающую черную кошку с выгнутым колечком хвостом. Знакомая картинка…

– Уходим! – объявила седовласая старуха. – Быстрей, девочки! Не спим!..

На плече у бабули я разглядел Елистрата. Домовой что-то нашептывал старухе на

ухо. Та внимательно слушала, кивала и поддакивала. Сморщенное лицо кривилось в

недовольной гримасе, косматые брови сошлись на переносице…

Вспышка бодрости быстро прошла. Я обвис на руках у ведьм, закрыл глаза и начал

засыпать. В голове змейками вертелись успокаивающие мысли: «Все хорошо, Саня!

Теперь можно отдохнуть. Ты вырвался, сумел победить…»

Сквозь полудрему чувствовал, что куда-то несут. Потом ноги потеряли опору и

оторвались от земли. В ушах засвистел и загрохотал ветер. Ударил в лицо ледяным

кулаком, продрал до костей.

Я снова пришел в себя и приоткрыл веки. Увидел убегающие вниз кубики

полуразрушенных домов, деревья и автомобили. На одной из улиц разглядел какое-то

движение, присмотрелся внимательнее. По дороге мчались странные существа:

одинокий всадник на громадном коне в окружении своры псов. Тот самый демон,

Проклятый Охотник… Я не рассмотрел деталей – картинка дрогнула и смазалась,

ведьмы поменяли направление и поднялись выше, – но заметил пылающие холодным

потусторонним светом глаза существа. Хотел испугаться и не успел. Тьма вошла в

тело, залила сосуды теплым воском и шепнула: «Спи!» Я поддался, смежил веки и

растворился в беспамятстве.

ГЛАВА 9

Из окна лился яркий солнечный свет, слепил глаза. В стекло ударилась толстая

зеленая муха-камикадзе, обиженно зажужжала и улетела. Со двора слышались голоса

людей, кудахтанье кур и далекий собачий лай. Звонко прокричал голосистый петух,

чирикали воробьи. Пахло сухими травами, соломой и пылью.

Я утопал в мягкой пуховой перине. Под головой жесткая хрустящая подушка –

видимо, набита сеном. Сверху укрыт тонкой белой простыней. Правильно, слишком

жарко для одеяла… Я зевнул и потянулся, обвел взглядом комнату. Небольшая и

светлая, стены из толстых ошкуренных бревен. На потолке гирлянды паутины, пол

дощатый, рассохшийся. Из мебели только деревянная кровать, на которой лежу,

тяжелый старый комод, украшенный затейливой резьбой и пара колченогих табуретов.

Входная дверь плотно прикрыта, за ней слышались чьи-то шаги, стуки, звон посуды.

– Очнулся?.. – послышался ровный, немного хрипловатый голос.

Заскрипели половицы, из тени в углу вышел старик в длинном белом балахоне

подпоясанным обрывком веревки. Я с интересом осмотрел незнакомца. Обычно

старость давит на плечи, заставляет пригибаться к земле. Но этот высокий и

широкоплечий, спина прямая как доска, осанка гордая. В молодости наверняка был

признанным силачом, сейчас тоже не растерял остатки энергии. Лицо породистое,

благородное и сильное: высокий лоб мыслителя, тяжелый волевой подбородок и

немного крупноватый мясистый нос. Из-под косматых бровей сверкали ярко-голубые

живые глаза, длинная седая борода заправлена за пояс. Такие же длинные прямые

волосы стянуты на лбу кожаным ремешком. Все в облике старика буквально дышало

спокойной внутренней силой.

Я украдкой глянул на ауру и едва не присвистнул. У обычных людей, насколько

заметил, похожи на бесформенные коконы или сгустки, с разрывами и завихрениями,

пятнами болезней и эмоций. А у старика, словно вторая кожа или доспехи. Ореол

повторял изгибы тела, безупречно белый и чистый.

– Ага, – кивнул я, не найдя более подходящих слов.

Старик улыбнулся, пригладил бороду. Подвинул табурет и присел рядом с кроватью.

В ярких молодых глазах играли веселые искорки, на лице выражение добродушного

участия.

– Хорошо, – односложно сказал он. Окинул меня задумчивым взглядом и добавил: –

Как себя чувствуешь?

Послушно закрыв глаза, я прислушался к телу. Ничего не болело, в мышцах сила и

свежесть. Энергетическая схема организма ярко пылала. Лишь малая толика

переливалась красным и синим, остальное залило золотистым свечением. Ритм

идеально сбалансирован, шарик света разросся, пульсировал в такт сердцу. Надо

же… А в прошлый раз картина была гораздо плачевнее.

– Как заново родился, – не покривив душой, ответил я. Открыл глаза, с

наслаждением вдохнул сухой ароматный воздух и неожиданно для себя улыбнулся.

Старик кивнул. Провел ладонями над моим животом, что-то беззвучно шепнул. Я

ощутил легкую щекотку, напрягся, но тут же расслабился – опасности нет, просто

осматривает на предмет болячек.

– Так и есть, – признал незнакомец. Убрал руки и внимательно всмотрелся в мое

лицо. – Тебе несказанно повезло, юноша. После столкновения с колдуном обычно

года три лечат разум. Удивительно…

С колдуном?.. Я вздрогнул и откинулся на подушку. Помню смутные блуждание,

кошмары, ребенок с пуговицами вместо глаз, бой с краснокожим демоном… Точно, это

и был Платон. Затащил меня в сны, раздробил разум. Но я сумел вырваться и

победить, отплатил колдуну той же монетой. А потом, кажется, видел Соню и еще

много разных женщин. Ведьмы помогли сбежать из города. Смутно помню полет, ветер

и движение внизу – по улице ехал всадник в окружении уродливых псов. Проклятый

Охотник? Да, это был Высший демон. Но мы сбежали… Вот только куда? И где

нахожусь?..

Снаружи опять послышался звонкий крик петуха, ржание лошади. Раздались грубые

мужские голоса и тяжелые шаги. Солнечный свет померк. Видимо набежало облачко.