Текст книги "Клан Мамонта(СИ)"

Автор книги: Сергей Калашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 28 страниц)

Это мы к обманам и притворствам давно приучены – тот же Дед Мороз или побоища Тома с Джерри в мультиках. А у Пуночки всё всерьёз. Так что, не вздумай ещё раз ничего подобного говорить, – и ладонью по столу припечатала.

– Вот! – держа в развилке деревянного ухвата накрытый крышкой горшок, в летний дом вернулась Пуночка. Споткнулась, но на ногах устояла – только глиняная крышка упала от резкого движения.

– Что? Запах знакомый! – узнал Шеф. – Клан! Внимание! Вспоминают все!

– А чего вспоминать-то, – изумилась Надюшка. – Скипидар, он и есть скипидар.

– И для чего скипидар применяется? – Веник посмотрел на девочку взглядом вождя.

– Мы в студии иногда им кисточки мыли, если не было уайт-спирита. После масляных красок, чтобы они не твердели, когда засохнут.

– Уайт-спирита? А в чём разница?

– Не знаю, – пожала плечами Надюшка. – Пахнут по-разному, но оба – растворители.

– И много растворителей ты знаешь?

– Не помню. Ещё есть ацетон и какой-то с номером, но они для нитрокрасок. И ещё олифа, которая долго сохнет. У неё самый тяжелый запах, зато в ней можно краски прямо так и размешивать порошками, но это старинные рецепты. Мы с такими почти не работали. Современные пигменты и основы называются иначе – с ними удобней.

– Надь! А не могла бы ты посмотреть за Пуночкиными играми. В смысле – хотя бы нюхать, что в её горшках вытапливается. Я ведь как понимаю – она после своего случайного дёгтя теперь в горшки напихивает, чего попало, и все это прожаривает. А что у неё выходит – никто не знает.

– Как же не знает? – возразил Саня. – Обычно угольки выходят. А, если крышка сидела неплотно, то вообще зола. Какие-то жижи натекают. Они могут выгореть, а то и загустеют. Запахи всякие идут. Не каждый горшок отмывается – я иногда прокаливаю, чтобы потом отскоблилось.

– Офигеть! – развёл руками Шеф. – Проводится огромный объём экспериментальных работ, но результаты их не фиксируются и не анализируются!

– Метод научного втыка, – согласилась Пуночка. – У меня все ходы записаны, – она снова убежала и вскоре вернулась со стопой выровненной пластинами бересты.

– Хвоя пихты. Вонь. Сгорело. Босс велел крышку, – и следующая запись: – Хвоя пихты. Крышка. Босс сказал мерзость.

Прочитав это вслух, Веник продолжил так же во всеуслышание? – Щепки берёзы. Босс сказал кислятина. Угли. Слушай, Свет! Тут же просто сокровищница научных знаний. Может, прочитаешь, разберёшься. Не может среди этих записей не найтись хоть чего-то нужного.

Взяв листы, Светка поморщилась: – С ошибками пишет.

– Так помоги ребёнку. Ты же у нас отличница. Как-нибудь в форме игры. Ну и хоть что-то вроде научного руководства, перепроверки результатов, оценки температуры, времени или чего ещё там увидишь. Я же просто не втыкаю в эти заморочки, а у тебя голова.

Так и рассосался конфликт. А потом Ленка ночью зашептала на ухо:

– Что, вождина, уже и академию наук организовал?

Не нашёл что ответить. Просто накрыл соседку по нарам краем своей меховушки и осторожно погладил по спине. А про себя подумал:

"Вот и заместитель по девической части. Заодно – критический взгляд со стороны. Вроде свежей головы подмышкой".

Глава 22.Заезд

Апрель принёс тепло. Прошли дождики, смыв остатки снега. Поднялась молодая трава, окончательно спрятав полёгшую старую. Холода прекратились и даже утренних заморозков не стало. Прилетели гуси и утки, распустилась на деревьях молодая листва. Первые результаты принесли поездки разведчиков, обшаривших ближайшие протоки и осмотревших речку вниз по течению.

В той стороне, куда ходили за клюквой нашли огромный болотный мир, где торфа было, хоть завались. Правда, лежал он на затопленных территориях – добывать его было непросто, совсем не так, как около Рудного. Зато путь по воде до мест богатых клюквой нащупали.

По левым (западным) протокам этой топи встретили и сухие пространства, заросшие как мелким низинным лесом, так и высоким, сухим. Бурелома и выворотней там тоже хватало – и стройматериал и дрова оказались совсем недалеко, потому что везти их на лодке нетрудно – любая девчонка справится. Оттуда же для зелёных щей привезли молодую крапиву.

Кто-то вспомнил, что именно из неё героиня сказки "Принцы-лебеди" плела кольчуги для своих братьев. Лерочка тут же взяла это на заметку, потому что лианы, из которых она пряла нитки, в ближайших окрестностях закончились.

В низовьях нашли цепочку озёр, где водилась уйма водоплавающей птицы. Сколько там рыбы – трудно сказать, но чайки над водной гладью вились – а это добрый признак. Димка соорудил деревянное колесо со спицами и даже с железным ободом. Работал над тачкой для очередного похода за солью. Следующей по плану у него была двухколёсная тележка. Саня с утра и до вечера не вылезал из кузницы. За плавками теперь присматривала Виктория, привлекая для помощи кого попало – покачать воздух могли и девочки, а на выемку "лепёшки" главный кузнец всегда приходил с подручным.

Народ из тесной землянки снова перебрался в летний дом. Гусятина, утятина, даже лебедятина! Казалось бы, живи и радуйся! Но мысль о постройке более просторного дома гвоздём сидела в голове.

***

Пришел май, наступило одиннадцатое число. Если верить подсчётам Любаши – ровно год провели ребята в древнем мире. Праздновать эту дату никто и не подумал – день прошёл как обычно. Из Рудного приехал Пых. Сидел после ужина в беседке и рассказывал о новостройке. Тут же устроился Кып, занимаясь своим охотничьим снаряжением – у него сегодня порвало шаблон, и он не стал, как обычно, разжигать «костер охотников», к которому никогда не подпускал девочек. Даже Ленку.

С утра он выехал на охоту, позволив ей выполнять работу "девушки с веслом". Бить птицу нужно было в основном влёт, а это не так просто. После череды промахов Кып остался без стрел – вот тут-то Ленка и взялась за свой лук. Конечно, и у неё случались промахи, но вся добыча оказалась её. Кып смиренно подбирал птиц и передавал стрелы долговязой охотнице.

Вот такой у него выдался день. Свершившееся словно переключило в его голове какой-то тумблер – он изменился. Сел среди детей, молчаливо признавая себя частью этого шумного круга.

– Эта твоя глиносолома – просто саман, из которого построены многие древние города Азии, – попрекала Светка Веника. – Ты на уроках истории слушал, или думал о чём-то своём? И его ещё называли кирпичом-сырцом.

– Кирпичом? – вскинулся Пых. – Что же ты раньше не сказала? Если бы мы знали, что его можно сушить кубиками там, где слепили – не таскали бы такую тяжесть прямиком на стену. И управились бы скорее – сразу наготовили, просушили и, потом уже только сложить оставалось.

– Так ты полагаешь – нужно эту глиносоло... саман намешать прямо там, где лежит глина, наделать из него блоков, а уже потом везти к месту стройки? – уточнил Веник.

– Ну да. Это же очевидно. А пока на заречном лугу новая трава отрастает, пусть Саня сделает хотя бы одну косу. Я выберу деревья для перекрытий. И столбы на своём плане не забудь. Здесь, и здесь – нужно три ряда. И вот эти места придётся скреплять скобами.

– Скобами? – ужаснулся Саня. – А ты знаешь, сколько металла в окалину уйдёт, пока я вытяну прутки из бесформенного куска?

– А отлить? – полюбопытствовал Вячик. – Сразу отлить продолговатый брусок? Из него же легче вытягивать.

– Ну, ты сказанул! Это чугун расплавить можно до жидкого состояния, потому что в нём много углерода. А чем его меньше, тем выше температура плавления. На наше почти чистое железо мне жару не нагнать.

– Вот чудеса! А если без скоб? Если укосину гвоздями присобачить?

– Так на гвозди понадобится точно так же поковку вытягивать. Дим! – обратился Шеф к мастеру-лодочнику. – Ты не знаешь, как вот такой узел сделать из столба и трёх брёвен. Одного наклонного и двух горизонтальных? – он перекрестил четыре палки.

– Можно и без железного крепежа, если вот это передвинуть на другую сторону. Тогда тут и тут делаем углубления, а здесь кольцевой желобок для строевого конца. Возни немного, зато будет прочно. Только, предупреждаю – поблизости липы закончились. Надо ехать – искать. И пусть на мою долю лыка надерут, а не сразу всё свивают в толстые канаты.

***

Снимали плодородный слой на выбранном для дома месте. Били шурфы под столбы, трамбовали глину по периметру будущей постройки, чтобы не подтопило. Не торопились – ждали, когда подрастёт трава для самана. Косу и пробовали, и переделывали – не ковал Санька кос, и не знал, как в них что устроено. Веник потихоньку добивался того, чтобы девчата привыкали гонять лодки – не самой великой силы требовало это дело в их не самых быстрых водах. Уж на что Галочка мала и худосочна, и та справлялась с вёрткими челноками.

Хотя на консультацию в Рудное по поводу обжига кирпича для печки одну он её не отпустил – отправил с Кыпом. Старый охотник понятливо хмыкнул, когда выслушал инструкции о том, кто кого должен везти – не одного молодого охотника выучил, понимает, что к чему. Ну а женщины в эту эпоху пашут так, что и парню не пожелаешь. Подстраховал, одним словом. И лодка была лёгкая, шла хорошо, и ночлежные шалаши на берегу подготовлены – по здешним временам – туризм, а не поездка.

А потом Пых доложил – пора. И вот тут началось.

Косили, сушили, сметывали в копны прямо на площадке катамарана. Везли к глине, над которой тоже сняли слой плодородной почвы. Тут голыми ногами мяли-месили траву с неподатливой глиной, выдирая тяжёлые комья и втрамбовывая их в заранее подготовленные деревянные формы – короткие доски давненько приспособились колоть в лодочном сарае, а как что связать – это давно отработано.

То есть подготовились безупречно – нигде не споткнулись. Кроме как на неподатливости самого самана. Уж очень он был тяжек и всё время цеплялся травинами сам за себя. На этой работе – брать из замеса и укладывать в формы, задействовать можно было только парней – не девочкам же жилы рвать!

А этих парней всего двенадцать рыл. И для переноски одной набитой формы к месту сушки их надо ставить двоих. Что же до вырывания из замеса комков самана и трамбования... работа очень тяжёлая. Буквально каждого из мальчишек приходилось держать на учёте и про себя не забывать. Кып тоже пахал, через день сбегая на охоту. Ленка, Петя и Вячик отлучались по графику – рыбы и мяса требовалось много. Добыча руды и плавки прекратились – из Рудного всех отозвали. Потому что ещё и столбы пришла пора ставить, и балки крепить, и кровлю вязать – пока не залило дождями котлован, пока погода позволяет, мешкать некогда.

Рядочки сохнущих саманных кирпичей ждали укладки в стены, но прибавлялось этого добра медленно – может, слова нужного не знали, может, не доросли ещё до полной силы? После ужина все падали без задних ног и спали до традиционно поздней побудки. Шесть-семь часов тяжелого труда косили всех буквально под корень. Хотя, пайку Шеф велел увеличить. Но не публично – просто шепнул Любаше, чтобы кормила до отвала.

***

Против Димки или Сани по части обращения с топором Венику не тягаться, но за третье место в этом искусстве он, пожалуй, посоревновался бы с кем угодно в клане. Словом, как дело доходит до организации связей в каркасе строящегося дома – Шефа зовут. Паз выбрать точно по месту или желобок прорубить под затяжку. Ну и брёвна тягать да ставить на место.

Будущее строение сейчас хочется назвать столбовым полем – довольно толстые брёвна уже наставлены торчком в узлы решётки с шагом в два метра. Центральные, что вдоль хребта – высокие. К краям – ниже. А те, что вдоль будущих стен – чуть выше человеческого роста.

Всё это нужно связать и продольно, и поперечно и наклонно вдоль будущих скатов – тут тоже куча работы. А уж потом придёт время обложить периметр толстыми саманными стенами и этим же саманом вымостить наклонные скаты крыши. Это же какой вес! Так что строить нужно с хорошим запасом прочности в расчёте и на снежный покров, и на возможное намокание. Тут в деле почти сплошной толстомер, на работы с которым тоже требуется куча народа – просто из-за того, что все предметы тяжёлые. Катастрофически не хватает сильных мужских рук, потому что из девчонок в большинстве случаев... да гнать их хочется. Разве что воды принести или той же кошеной травы сыпануть в замес.

Поэтому ходоков за солью пока не отправили, прикинув, что за июль и август обернуться можно, а основные соления пойдут в сентябре. На еду же пока хватает того, что принесли зимой.

– Эй, Шён Тын! – незнакомец стоял на краю котлована и махал рукой.

Это же июнь еще не начался! Неужели группа, следующая за мамонтами, уже пришла? У них там, в степях, что? Ранняя засуха?

Веник затолкал топор за пояс за спиной и извиняющимся взглядом попросил прощения у Пыха – политика. По балке, держась за сторпилину, добрался до лесенки и спустился вниз.

Сделал жест "вижу" и назвался: – Ве Ник, – языком местных он уже уверенно владел.

– Бо Тан Хыт, – вежливо представился незнакомец. – Иди, покажу, – объяснил он цель своего визита.

По дороге к пристани мимо летнего дома этот человек сделал жест "вижу" в сторону Любаши, закладывающей в лоток ощипанного гуся. А потом вниз по лестнице привёл Веника к пристани, где среди десятка привязанных лодок был и тот челнок, пропажу которого около Рудного ручья обнаружили нынче по весне. Но не его решил показать незнакомец – он ткнул пальцем в ту самую большую лодку, которую построили первой, и сказал "Гид". То есть – попросил.

Понятно, что или он, или его соплеменники приватизировали оставшуюся без присмотра лодочку, порадовались удаче и захотели ещё. Но, видя, что имеют дело не с бесхозным добром, не стали присваивать чужое без спросу, а поступили честно – отправили на переговоры вождя. Признаться, не вник Веник в тонкости местных обычаев, связанных с обменом – как-то с группой Кыпа и Пун подобных ситуаций просто не возникало.

Задумался. Нет, отдать, в принципе, можно. То есть эта потеря не особо скажется на жизни клана – лодок у них с запасом. Однако не хватает рабочих рук. Причём мужских. И именно сейчас. А время нынче сытное – наверняка соплеменники этого Хыга отъедаются, не особо напрягаясь.

Ёлки! И Кып в отъезде – не с кем посоветоваться. Что же ответить? Хотя, большую лодку будут просить только в том случае, если нужно перевезти чего-то много. Например, соплеменников. Ведь, если это лесные охотники, то им приходится часто кочевать из мест, где они выбили дичь туда, где её много. По воде на лодке это удобней, чем на своих двоих, тем более, что кое–какой скарб тоже приходится таскать. Те же шкуры.

Хорошо, что язык местных он более-менее освоил.

– Хыг! Мне нужна эта лодка. Тын Дим Ка сделает другую. Пока он её делает, твои тыны будут выполнять работу Дим Ка, – и показал четыре пальца.

Новый знакомец ткнул своим пальцем по очереди в каждый из пальцев Веника, всякий раз называя новое имя – последнее было его собственным. И развёл руками: – Нет кому охотиться для наших женщин.

Веник осмотрелся – на лестнице стояла любопытная Пуночка и, развесив уши, во все глаза следила за разговором вождей: – Пун! Ленку сюда. В готовности идти на охоту.

– Есть, Шеф! – девчонка убежала.

Неспешно обсудив с Хыгом виды на урожай орехов, и похвалив гусей за то, что они вовремя вернулись, дождались охотницы. Вернее – охотниц – Пун тоже собралась. Она последнее время много упражнялась с луком – к ней отошёл тот, что получился для Галочки. Обе в кожаных штанах с лампасами шнуровки по внешним швам, в меховых жилетах и с ранцами за спинами. Широкий невысокий горшок с крышкой-сковородой в корзинке, сплетённой точно в размер. Экипировка добытчиков – задача приоритетная в клане. На ней не экономят ни сил, ни выдумки.

– Охотницы прокормят твоих женщин, – объяснил Веник Хыгу. – Лен, возьми отдельную лодку – на этой вождь вернётся к нам со своими людьми.

Ленка выбрала самую узкую. Гребла она двухлопастным веслом – тем самым, которое рубилось из толстого ствола, чтобы лопасти были широкими, но относительно короткими. К тому же – накрест. Веник с ним намучился, пока отсёк всё лишнее. Проводив глазами ушедшие вниз лодки – челнок и байдарку, вернулся к работе. Уж очень круто они нынче размахнулись. Двенадцать на сорок метров, почти полтыщи квадратов. На одном подтаскивании материалов в прах уработаться можно. Четыре крепких мужика очень не помешают.

***

Реже всех на стройке корячился Петя. Он обшаривал окрестности в поисках упавших сосен. Драл кору и уводил с собой стайку девчонок, чтобы её притащить, не поломав – требовались большие пластины. А нужного качества кора встречалась не каждый раз – случалась совсем трухлявая. Да и не так много сосен нападало вокруг. Но оставлять саманную кровлю голой было нельзя – от намокания она делается мягкой и начинает ползти, вываливаясь. Да и тяжелеет так, что становится боязно – как бы не продавила обрешётку. Вообще-то о кровельном материале много спорили. Пробовали сшивать бересту, пытались связывать из камыша, но одно выходило чересчур трудоёмким, другое – неплотным. Скажем, черепица просто требовала уйму дров на обжиг, шкур элементарно не хватало, а просмоленные плотные плетёнки размягчались на солнце и «вытекали», теряя водостойкость.

Зато нашли подмёточную кожу – Кып подстрелил взрослого быка, так у того во многих местах шкура оказалось достаточно толстой даже после выделки. Старый охотник перестал пользоваться луком – Саня сделал ему арбалет, более мощный, чем у Вячика. С рычажной доводкой при натягивании тетивы. И стрелять из него было проще, и череп даже крупного зверя болт уверенно пробивал гранёным стальным наконечником.

Кыпу пришлось перестать таскать копьё – с подачи того же Вячика, его вооружили коротким, в две ладони, обоюдоострым клинком, насаженным на деревянную рукоятку длиной около метра. Это оружие приладили за спину в ножнах так, что рукоятка торчала над плечом, как у Шварцнегера в фильме про Рыжую Соню. И ещё старый охотник начал бриться, отчего здорово помолодел.

***

О возрасте Кыпа много спорили – сам он счета не знал, если больше пяти. Но тех, кто родился раньше него, среди ныне здравствующих назвать не мог.

Девочки обсуждали это в своём кругу. Особенно всезнайка Светка старалась:

– Прикиньте, – рассуждала она. – Где-то лет до тридцати трёх, до возраста Христа, человеческий организм имеет хорошую восстанавливаемость. Позднее начинается увядание. Если условия жизни нормальные, увядание идет медленно, почти незаметно, растягиваясь лет на сорок-пятьдесят. Но при тех нагрузках, которые приходится выносить нашим нынешним современникам, лет за пять-семь они растрачивают все резервы организма и превращаются в стариков. Так что Кыпу не больше сорока.

– Постой! – ввязалась Ирка. Мы ведь тоже переносим нешуточные нагрузки! Это на сколько же нас хватит, если так пахать?

– Ну, во-первых, мы ещё растём, так что, потраченное восстанавливается без убыли, тем более, что и питание не скудное, и Шеф гоняет нас не полный день – переводит в режим тихих игр, чтобы дать отдых хотя бы мышцам.

– Сколько же нам ещё расти? – полюбопытствовала Галочка.

– До двадцати одного года – эта цифра считается общепринятой.

– Так что? До этого возраста нельзя будет с парнями... того-этого?

– Наоборот, считается, что для первой беременности лучший возраст от восемнадцати и до двадцати одного, когда организм уже вырос и окреп, но всё ещё полон сил и даже развивается.

– Три года, – вздохнула Ирка. – А кому-то и все четыре.

– Что, гормоны замучили? – ухмыльнулась Любаша. – Томление духа, устремления плоти? Меня, если честно, возраст не очень колышет. Рожать без медицинской помощи – вот что страшно.

– Да уж, – согласилась Ирка. А так, чтобы не рожать, но... ну... это самое? Может пробовал кто-то? Вот ты, Викулька? Ведь такая вымахала, что ещё там, в прошлой жизни тебя принимали за взрослую. И грудь у тебя всем на зависть. Может, случалось...?

– Подкаты были, – ухмыльнулась Витка. – Тискалась даже с одним. Но – нет. В горизонтальную плоскость мы не переходили.

– А, может, Ленка что-то знает? То-то она с Веником так спокойно обнимается, да ластится к нему без опаски. Или, они тайком от всех встречаются, время от времени. И предохраняются.

– А может у Веника женилка пока не выросла – вот Ленка к нему и относится без опаски?

– Ага, ага. Обследовала его на этот предмет, и успокоилась, – хмыкнула Ирка.

– Уверена, что всё у него выросло – он уже бриться начал. И Пых, и Саня. Да и у других парней из верхней губы волосики показываются. Короче, девочки, проще всего эти глупости пока отложить, – решительно подвела черту Любаша. – Тем более что ребятам не проще – их Шеф насчёт этого строго предупредил, я как-то раз слышала случайно. Велит, если что, то как с сестрёнками обходиться. По головке погладить можно, но дальше – ни-ни. Вот и вы довольствуйтесь этим.