Текст книги "Нимай Дас"

Автор книги: Сатсварупа Даса Госвами

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)

– Это только кажется, что я забочусь о вас, – сказал Нимай. – Наше общение поддерживает меня самого.

Кешава знал, что Нимай очень любит своих ручных мышей и не возражал против того, чтобы он взял их с собой. Для него Нимай был еще ребенком, как и его маленькие дочери. Ему было известно, что «Нимай-гном» – своего рода посмешище для преданных, но он считал его невинным.

Во время пятичасового перелета в Санто-Доминго Кешава рассказывал Нимаю, чего тому следует ждать от семейной жизни.

– Ты должен определиться, как будешь зарабатывать деньги, – говорил Кешава. – Реши, какая работа тебе подходит. Возможно, для этого придется получить соответствующее образование.

Нимаю не хотелось в этом признаваться, но он еще никогда не думал на эту тему. Его отец и мать были хиппи шестидесятых годов, а он сам бросил школу, так и не завершив среднего образования. Присоединившись к Движению, он решил остаться преданным навсегда и не вести больше «материальный образ жизни». Но теперь, слушая Кешаву, он стал думать, что его решение, возможно, придется пересмотреть.

– А разве нельзя жениться и просто жить с женой в храме? – спросил Нимай.

– Да, ты можешь стать бедным брахманом, – сказал Кешава. – Можно жить и так. Но в этом случае тебе и твоей жене придется довольствоваться тем, что вам будет давать храм. А что если вам потребуются деньги? Что если вы решите завести детей? Что если тебе или твоей ясене захочется иметь свою квартиру? Кроме того, руководители храма могут заявить, что больше не в состоянии содержать тебя даже как бедного брахмана.

Нимай был озадачен. Это казалось немногим лучше, чем жить в промерзшей насквозь машине.

Кешава ехал с Нимаем для того, чтобы помочь ему подыскать жену, а также у него был свой бизнес в странах Карибского бассейна. Он вез с собой картины и украшения, сделанные преданными, и хотел научить местных преданных, как их продавать. Нимай тоже мог бы научиться этому, помогая Кешаве.

– Разве Прабхупада не говорил, что продажа книг -лучший бизнес? – спросил Нимай.

– Да, – ответил Кешава, – если ты сможешь жить на проценты от выручки. Я занимался этим десять лет, но потом понял, что больше так не смогу. Ты думаешь, что сможешь стать распространителем книг?

Нимай так не думал. Когда бы он ни пытался распространять книги, он находил очень сложным терпеть грубости и постоянные отказы. Даже оставаясь на санкиртане целый день, он не приносил никакой прибыли.

Нимай был благодарен Кешаве за то, что тот с такой деликатностью рассказывает ему о сложностях семейной жизни. Однако Нимай не был до конца убежден в том, что ему следует стать бизнесменом. Он предпочитал не думать об этом, и, тихо повторяя на своих четках, поглядывал в иллюминатор.

После нескольких часов перелета Нимай незаметно сунул мышам прасад, и, пока все остальные пассажиры смотрели фильм, Нимай принялся писать письмо:

«Дорогой Гурудева!

Пожалуйста, примите мои смиренные поклоны. Слава Шриле Прабхупаде и вам.

Я хочу, чтобы вы были в курсе того, как я выполняю преданное служение, потому что, не удовлетворив духовного учителя, никто не сможет прогрессировать в сознании Кришны.

Похоже, я скоро женюсь. Надеюсь, что вы согласны. Я знаю, это говорит о том, что я не обладаю большим разумом. Но, во всяком случае, я еще не женился.

Сознание Кришны остается для меня самым важным. Пожалуйста, посоветуйте, что мне делать.

Я хотел бы рассказать вам о мыши, о которой вы уже немного знаете. Вы, наверное, помните, как она чуть не умерла, но потом ожила в вашей комнате, и вы дали ей немного прасада.

Теперь появились две новые мыши. Если вы помните, я говорил вам, что общаюсь с ними и рассказываю им о сознании Кришны. Вы никогда не высказывались определенно, что думаете по этому поводу, вы просто велели мне быть смиренным. Я больше никому не рассказывал об этом. Об этом не знает никто, и никто не понимает, что происходит. Но вам я должен рассказать. Я хочу, чтобы вы знали обо всем и одобрили мои поступки, а иначе все это бессмысленно.

Эти мыши начали выходить и проповедовать другим мышам. Я знаю, что мои слова могут показаться вам ненормальными, но в «Гаруда-пуране» говорится, что даже животным можно давать сознание Кришны. Все это происходит по милости Кришны. Шрила Гурудева, пожалуйста, дайте мне знать, что вы думаете об этом.

Пытающийся быть вашим слугой, самый падший из всех Нимай дас.

P.S. Ничего, что я написал вам такое письмо? Я снова напишу вам, когда приеду в Гайану, где я должен встретить жену. Кешава Прабху взял меня с собой и сейчас обучает меня жизни грихастхи. Однажды вы сказали мне, что если я решу жениться, то так и следует поступить. Я вас правильно понял?»

Глава 11

Они сидели на крыше храма ИСККОН в Санто-Доминго. Тропический рассвет казался Нимаю более приятным, чем те картины неба, которые он видел раньше, в особенности потому, что было очень тепло, и все вокруг выглядело так необычно. Хотя до него доносился издали шум мотороллеров и машин, время от времени проезжавших внизу, здесь он чувствовал себя в таком же одиночестве, как на вершине горы. Он взобрался на эту маленькую плоскую крышу по железной лестнице, никем не замеченный. Нимай выпустил мышей из клетки, и они стали бегать по крыше, чтобы размяться, а также удовлетворить свое ненасытное любопытство. Но несколько минут спустя они сели рядом с Нимаем и попросили его рассказать какие-нибудь истории о Кришне и преданных.

Нимай давно обнаружил, что мыши лучше воспринимают истории, чем просто философию. Для них было очень сложно запомнить стих на санскрите, но истории… Он рассказал им все истории, какие знал о Ханумане, и теперь начал читать «Рамаяну», чтобы узнать новые.

Особенно им нравились истории о том, как Бог и Его чистые преданные проявляют доброту к животным, и рассказы, в которых животные демонстрируют высший тип сознания. Хануман и обезьянье войско не были людьми, но они были великими бойцами, красноречивыми ораторами и стойкими преданными. А еще был Гаруда, который выглядел как птица, но о котором Прабхупада писал: «Гаруда-величайший из всех вайшнавов». Нимай любил рассказывать им историю из «Рамаяны» о старом орле Джатаю, потому что это был один из его любимых героев. Из сражений с демонами преданные обычно выходили победителями, но Джатаю потерпел поражение от Раваны. Однако, даже несмотря на поражение, он удостоился славы за этот поединок, и сам Рама провел его погребальный обряд. Нимай слышал одну лекцию, в которой Прабхупада упоминает Джатаю. Он говорит, что, хотя демоны порой берут верх над преданными, как это произошло с Джатаю, преданные не знают поражений. Нимаю понравилась эта мысль, потому что сам он не раз чувствовал себя побежденным, и все же, в глазах Кришны, мог оставаться победителем.

– Расскажи нам еще раз о собаке, которую Господь Чайтанья отправил домой, к Богу, – попросил Чхота.

– Был такой преданный, Шивананда Сена, – начал Нимай. – Он обычно сопровождал других преданных, которые путешествовали из Бенгалии в Джаганнатха Пури, чтобы увидеться с Господом Чайтаньей. Однажды за ними увязалась собака, и он не стал ее прогонять -наоборот, он кормил ее и заботился о ней. Однажды, когда они пришли к переправе, лодочник отказался перевезти собаку на другой берег, и тогда Шивананда Сена заплатил за нее.

– Совсем как ты, Нимай, – сказал Арджуна. – Ты пронес нас в самолет, хотя это и было опасно.

– Да разве мне сравниться с Шиванандой Сеной? -возразил Нимай. – Так вот, однажды Шивананду Сену задержал сборщик налогов, и он забыл накормить собаку вареным рисом, как это делал обычно, и та исчезла. От горя Шивананда Сена целый день ничего не ел и везде искал собаку, но так и не нашел. Шрила Прабхупада очень интересно прокомментировал эту историю. Я записал его комментарий себе в блокнот:

«Есть и много других случаев, когда домашнее животное вайшнава отправлялось обратно на Вайкунтхалоку, назад, к Богу. Такое благо может получить тот, кто так или иначе заслужит любовь вайшнава. Бхактивинода Тхакур пел в «Шаранага-ти»: китаджанма, хау йатха туйа даса. Нет ничего страшного в том, чтобы рождаться вновь и вновь. Мы должны желать лишь того, чтобы, родившись, обрести покровительство вайшнава… Отсюда можно сделать такой вывод: даже если я собака, я должен принять покровительство вайшнава. Это принесет мне такое же благо, какое получает возвышенный преданный, о котором заботится вайшнав».

Когда Нимай читал подобные отрывки, и он, и мыши чувствовали, как эти слова вселяют в них полную уверенность. Даже если никто больше не понимает и не верит, что душа-джива может стать преданным, находясь в теле животного, Шрила Прабхупада знал об этом и писал об этом в своих книгах.

– Прабхупада говорит, что есть много других случаев, когда домашнее животное вайшнава возвращалось к Богу. Расскажи нам о них, – попросил Чхота.

– Сначала дайте мне закончить историю про собаку, – сказал Нимай. – Когда все преданные пришли в Джаганнатха Пури к Господу Чайтанье, Он принимал обеденный прасад. И там, рядом с преданными, они увидели ту самую собаку. Она сидела невдалеке от Господа. Господь Чайтанья бросал ей мякоть зеленого кокоса, который только что поел, и говорил: «Повторяй Святые Имена Рама, Кришна и Хари». Собака ела кокос и произносила «Кришна, Кришна» вновь и вновь, чем приводила преданных в изумление. Когда Шивананда Сена вошел, он смиренно предложил собаке поклоны, чтобы получить прощение за нанесенные ей оскорбления. После этого дня собаку больше никто не видел, потому что она обрела духовное тело и отправилась на Вайкунтху. Там есть еще один комментарий, который я тоже переписал. Послушайте:

«Вот что дает садху санга: постоянное общение со Шри Чайтаньей Махапрабху и возвращение домой, к Богу. По милости вайшнава достичь этого может даже собака… Поэтому мы просим всех преданных нашего общества ИСККОН стать чистыми вайшнавами, чтобы по их милости все люди мира перенеслись на Вайкунтхалоку, даже не осознавая этого. Каждый человек должен получить возможность принимать прасад, в результате чего ему захочется воспевать Святые Имена и танцевать в экстазе. Благодаря этим трем методам даже животное вернулось домой, к Богу, хотя не имело ни знаний, ни образования».

– А для нас это тоже возможно? – спросил Ямала.

– Да, разумеется, – сказал Нимай. – Я, вообще-то, не вайшнав, но, слушая от меня то, что говорил Прабхупада, и повторяя Харе Кришна, вы общаетесь с величайшим вайшнавом. Была одна крыса, и в поисках еды она залезла на алтарь в храме Вишну. Она увидела пламя от светильника с ги, стоявшего перед Божествами, и, приняв это пламя за что-то съедобное, решила его проглотить. Фитиль уже почти утонул в масле, и огонь должен был вот-вот погаснуть, но, когда туда залезла крыса, пламя обожгло ей усы, и фитиль снова ярко вспыхнул. Господь воспринял это как любовное служение Ему, и крыса получила освобождение. Это говорит о том, что могущество преданного служения распространяется даже на животных.

– Она получила освобождение! – закричал Чхота. – А есть ли истории про мышей?

– Я не знаю всех историй, – сказал Нимай. – Я знаю историю про мышь, но эта мышь не была положительным героем. История называется «Снова стань мышью». Однажды мышь пришла к йогу, обладавшему мистическими способностями, и попросила превратить ее в кошку. Знаете, почему она попросила об этом?

– Чтобы на нее не нападали кошки, – сказал Арджуна.

– Д а, поэтому йог превратил ее в кошку, но за кошкой погналась собака. Вернувшись назад, мышь попросила превратить ее в собаку, что йог и сделал. Однако за собакой погнался тигр. Исполнив следующую просьбу мыши, йог превратил ее в тигра. Этот тигр, который когда-то был мышью, посмотрел на йога и решил его съесть. Тогда йог сказал: «Снова стань мышью!» – и превратил тигра опять в маленькую мышь. Кто скажет, в чем смысл этой истории?

Все три мыши подняли хвосты, и Нимай выбрал Арджуну.

– Мы не должны обращаться к Кришне и Его преданным за материальными благами, – сказал Арджуна.

– Эта история также показывает, – сказал Чхота, – что произойдет с нами, если мы злоупотребим благословениями, которые ты даешь нам, желая, чтобы мы развивали сознание Кришны. Если мы возгордимся и забудем о твоей милости, мы снова превратимся в неразумных мышей.

– А ты можешь рассказать нам еще что-нибудь о животных, которые обрели сознание Кришны? – спросил Арджуна.

– Сознание Кришны могут получить не только животные, – сказал Нимай, – но даже растения, обладающие еще более низким сознанием. Господь Чайтанья хотел, чтобы все падшие души освободились. Однажды он спросил Харидаса Тхакура, как можно дать сознание Кришны неподвижным существам. Харидас ответил, что когда преданный громко воспевает посреди леса, то кажется, будто эхо вторит ему. Но, на самом деле, это не эхо – это воспевают деревья, растения и лианы. Таким образом, Харидас утверждал, что люди могут благословить даже низшие формы жизни и одарить их сознанием Кришны, громко повторяя Харе Кришна.

– Люди в основном считают, что помогать животным бесполезно, – сказал Чхота. – Они думают, что у нас нет души. Не так уж много они о нас знают.

– Но великие преданные обладают знанием, – сказал Нимай. – Господь Будда пришел лишь для того, чтобы защитить животных, которых ведические жрецы безжалостно убивали. Никто из преданных не должен причинять насилия животным. Прабхупада говорил, что мы должны оказывать почтение даже муравью.

Пока они разговаривали, небо из розового стало голубым, и на нем ярко засияло солнце.

– Пора нам спускаться, – сказал Нимай. – Время принимать прасад.

Нимаю понравились преданные в Санто-Доминго, хотя ему и не удавалось с ними как следует поговорить, потому что он не знал испанского, а они не знали английского. Увидев, что он возит с собой ручных мышей, они по-доброму засмеялись, и Нимай засмеялся вместе с ними. Они обращались к нему «Ратон Бхакта!» («мышиный бхакта»). Нимай не был уверен, относилось ли имя «мышиный бхакта» к нему самому или к мышам-преданным. Доминиканцы проявили к мышам большее любопытство, чем североамериканцы, и Нимай разрешил им аккуратно взять мышей в руки. Они предупредили Нимая, что в храме водятся крысы и не советовали ему выпускать мышей. Они также рассказали, что в здании храма живет необычная мышь, которая была здесь, еще когда преданные только въехали сюда. У этой мыши, которую они называли «Ратон Девото», были необычные повадки. Она появлялась перед Божествами и смотрела на Них, но никогда не залезала на алтарь и не пыталась ничего утащить с тарелки Божеств. Поэтому ей сохранили жизнь и разрешили более-менее свободно передвигаться по алтарной комнате, особенно во время картонов и арати. Нимай видел собственными глазами, как во время мангала-арати «Ратон Девото», темная домашняя мышь, появилась перед алтарем, немного постояла, а затем исчезла из виду.

Кешава собирался пробыть в Санто-Доминго три дня, а потом они должны были полететь в Тринидад. Кешава хотел, чтобы Нимай помог ему, а также научился кое-каким приемам торговли драгоценностями. Он поручил Нимаю вставлять драгоценные камни в серьги, но эта работа оказалась слишком тонкой и сложной для Нимая. Он опрокинул коробку с мелкими частями украшений, и ему понадобилось около часа, чтобы снова разложить их по порядку. Тогда Кешава попросил Нимая поехать вместе с ним на оптовые закупки в город, и Нимай ходил за ним по пятам, наблюдал и пытался помогать. Торговцы не должны были узнать, что они преданные, но в одной из лавок Нимай снял кепку, и торговец увидел его шикху. Видя все эти промахи, Кешава стал уже сомневаться, сможет ли Нимай стать бизнесменом. «Мы не развлекаться сюда приехали, – сказал Кешава. – Жениться – не значит просто подобрать себе симпатичную девушку. Тебе придется научиться быть ответственным во многих отношениях». Нимай молча слушал.

Что касается мышей, то они хотели проповедовать.

– Выпусти нас, – говорил Чхота.

Но Нимай беспокоился из-за крыс, живущих в здании.

– Может, не стоит так храбриться? – говорил Нимай. -Вы не можете подражать людям-проповедникам. Даже людям проповедь дается нелегко, хотя на нас не нападают убийцы на каждом углу. Зачем так рисковать?

– Даже если б мы остались дома, – сказал Чхота, – мы и там были бы в опасности. Ты когда-нибудь видел, как кот неподвижно сидит у входа в мышиную нору? У мыши очень хороший слух, она может видеть то, что движется, но кот просто тихо сидит, не производя ни малейшего шума. Мы выходим наружу, даже не подозревая, что он там. А если мы на улице, на нас внезапно нападают совы. Они летают совершенно бесшумно. А иногда хищники забираются прямо в наши норы. Поэтому лучше мы будем проповедовать, пока есть возможность.

Нимай испытывал смешанные чувства, как и в тот раз, когда мыши впервые отправились на проповедь. Он чувствовал себя обязанным защищать их, но в то же время не хотел отрицательно влиять на них, будучи сам недостаточно смелым. Продержав их в клетке двое суток, он смягчился и согласился на двенадчатичасовую вылазку ради проповеди. В считанные минуты трое возбужденно переговаривающихся мышей выбрались из клетки и скрылись в ближайшей трещине в стене.

Чхота попросил Ямалу и Арджуну взять с собой немного прасада, завернутого в тряпицу, потому что прасад был самым простым способом привлечь духовное существо, особенно среди животных. Но, как и раньше, они столкнулись с одной проблемой: завидев прасад, мышь начинала приставать к ним, пытаясь стащить весь запас. Они же хотели дать ей лишь маленький кусочек, поэтому дело обычно заканчивалось потасовкой. Но в этот раз проповедников было трое, поэтому им удавалось обратить захватчиков в бегство, принимая оборонительные позы и угрожающе топая лапами. Однако шли они сюда не за этим. Они шли, чтобы раздавать милость.

Но было это очень непросто. Сам факт того, что три самца бродят по чужой территории, уже обеспечивал им недружелюбный прием. Чхоте была хорошо известна привычка мышей помечать свою территорию мочой. По законам мышиного царства, мышь-самец никогда не пересекал отмеченную мочой границу территории другого самца. Однако они делали это ради проповеди. Но так как их попытки приводили лишь к постоянным стычкам, Чхота решил отказаться от раздачи прасада.

И тогда их обнаружила крыса. Огромная и грязная, она напала на мышей, когда они отдыхали в углу комнаты. Мыши бросились врассыпную. Крыса погналась за Ямалой, который, как акробат, взбежал на пальму, растушую в горшке, затем спрыгнул с нее на подоконник и спустился вниз на землю по внешней стороне стены. Крыса не смогла повторить то же самое и повернулась, чтобы наброситься на оставшихся мышей, но те успели спрятаться. Им едва удалось избежать смерти, и крыса продолжала вынюхивать их следы.

Через некоторое время три проповедника встретились между стенами. Стараясь оставаться незамеченными, они все же искали возможности, чтобы распространить Святое Имя. Но как это сделать? Они долго шли, пока не оказались перед стеной комнаты Божеств. Там они встретили старую темную мышь, стоявшую у отверстия, которое вело прямо к алтарю Гауры-Нитая.

– Кто вы такие? Куда направляетесь? – спросила старая мышь. Она была немного крупнее, чем проповедники, но ее поблекшая, сбившаяся в комки шерсть и сгорбленная спина говорили о том, что она уже преклонного возраста.

Чхота вкратце рассказал об их миссии, но мышь, похоже, его не поняла. Тем не менее их привлекло ее спокойствие и доброжелательность.

– Не ходите через этот проход, – сказала старая мышь, – там алтарь.

– А как же крыса? – спросил Ямала, который все еще не мог успокоиться после погони.

– Нет, крыса не ходит на алтарь, – сказала старая мышь. – Они бы убили ее, если б она это сделала. Туда могу ходить только я.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Чхота.

– Они разрешают мне заходить туда, потому что я не забираюсь на алтарь и не ем пишу Божеств.

~ Ты что-нибудь знаешь о Кришне? – спросил Чхота.

– Не так много, – ответила старая мышь.

Чхота был удивлен. Он думал, что они являются единственными мышами, знающими о Кришне хоть что-то.

– Все, что я знаю, – сказала старая мышь, – это то, что мне совсем не хочется залезать на алтарь или есть еду

Божеств. Мне это нравится, и людям это тоже нравится. Еще я прихожу посмотреть, как они поют.

– Так ты преданный! – воскликнул Чхота.

Он постарался как можно проще объяснить, что все живые существа, в действительности, являются слугами Бога, вечными душами. Все трое проповедников горели желанием поделиться своими знаниями и потому заговорили все разом, вспоминая истории и объясняя различные аспекты философии. Но старая мышь, похоже, мало чего смогла понять. Может быть, сказался ее возраст, но, скорее всего, она была также немного туповатой. Чхота решил, что перед ними, конечно же, преданный, который искренне выполняет свое служение – охраняет алтарь и оказывает почтение Господу и Его преданным. Чхота спросил старую мышь, не хочет ли она пойти с ними и встретиться с их учителем.

– Я останусь здесь, – сказала она. – Мне не нужно никуда ходить. Мое место здесь.

– Ну, по крайней мере позволь нам принести тебе пра-сада, – предложил Арджуна, и старая мышь согласилась, хотя казалось, что и это предложение не произвело на нее большого впечатления.

Несмотря на трудности в общении, проповедники и старая мышь просидели вместе два часа. Потом старая мышь пригласила их подойти к выходу из норы и посмотреть очередное арати.

– Только не пытайтесь выбежать и схватить еду, -сказала она.

– Нет, мы не собираемся этого делать, – успокоил ее Чхота.

Это было сундара-арати, и в комнате находилось совсем немного преданных. Совершая арати, пуджари опустил глаза и увидел, как из норы вышла старая мышь, но он не заметил трех других мышей, столпившихся у отверстия в стене, которые жадно глядели на золотистые божественные образы Шри Шри Гауры-Нитая и на священную церемонию.

В семь часов вечера их самолет взлетел и взял курс на Порт-оф-Спейн, Тринидад. Начали показывать фильм, и Нимай заснул, но через некоторое время Кешава разбудил его, чтобы объяснить, как заполнить миграционную карту и что говорить в ответ на вопросы миграционной службы.

– Так просто это не объяснишь, – сказал Кешава, -поэтому слушай внимательно.

Кешава сказал, что американцам легко въехать в Тринидад. Правительство не имело ничего против преданных Харе Кришна, но существовали определенные бюрократические формальности, которые следовало соблюсти. Поскольку преданный приравнивался к проповеднику или миссионеру, необходимо было получить разрешение на проповедь. Кешава звонил в храм и просил преданных оформить эти разрешения, но обычно на это требовалось две недели, поэтому он не был уверен, готовы ли документы. Если они готовы, то преданные будут стоять сразу за миграционной стойкой и в нужный момент выйдут вперед и предъявят бумаги. Но по закону, для того, чтобы воспользоваться этим разрешением, иностранец должен был получить визу, хотя обычно американцы могут въезжать без визы. Это было не так важно, потому что достаточно на месте заполнить анкету, и за десять долларов тебе выдадут визу. Но если они узнают, что ты преданный и что ты собираешься проповедовать, но у тебя нет разрешения, то тебе могут просто отказать во въезде.

– Поэтому самое простое, – сказал Кешава, – прикинуться туристами. Скажешь, что ты едешь на карнавал или что ты хочешь навестить свою девушку.

Нимай признался, что ему трудно разобраться во всех этих правилах, но он будет делать так, как скажет Ке-шава. Кешава стал заполнять документы, а Нимай снова уснул. Замаскированная коробка с мышами лежала у него на коленях.

Они приземлились в одиннадцатом часу. Нимай хотел спать, и оттого ему было немного не по себе, а незнакомая страна вызывала в нем чувство беспокойства. Они стояли в конце длинной очереди, напротив рекламных щитов, в то время как чиновники в тропической униформе расспрашивали пассажиров и ставили печати в их паспорта. Больше всего Нимай опасался за мышей. Преданные из тринидадского храма не приехали, и Ке-шава подал Нимаю знак, что они не должны говорить, что они преданные.

Через полчаса подошла очередь Нимая разговаривать с офицером миграционной службы.

– С какой целью вы приехали в Тринидад? – мужчина бросил не него короткий, но проницательный взгляд.

– Осмотреть кое-что, – сказал Нимай и вдруг растерялся.

– Что именно?

– Музеи и церкви, например, – ответил Нимай. Он вспомнил совет Кешавы: сказать, что он приехал навестить свою девушку, но это показалось ему слишком нескромным.

– Церкви? – спросил чиновник. – А какую религию Вы исповедуете?

– Харе Кришна, – ответил Нимай. – Мы собираемся посетить наш храм.

Нимай понял, что проболтался, но решил, что, если скажет правду, хуже не будет. Он увидел, как Кешава Прабху забрал свой паспорт и прошел в зону, где выдавали багаж.

– А у вас есть разрешение проповедника? – услышал он следующий вопрос.

– Мне сказали, что привезут его, – сказал Нимай, – но я что-то их не вижу.

Нимай чувствовал, что интервью складывается не в его пользу, но решил не обращать на это внимания. Он не отличался красноречием, поэтому решил, что нет смысла выдумывать истории. Нимая попросили пройти в офис для еще одного опроса. Там ему объяснили, что он, как миссионер, должен был позаботиться о том, чтобы его друзья в Тринидаде оформили ему разрешение на проповедь. Человек, говоривший с ним, был вежлив, но очень официален. Существуют правила, которые нужно выполнять, а Нимай не сделал этого.

В какой-то момент офицер начал колебаться, как будто собирался все-таки пустить Нимая в страну; он спросил: «Если вы попадете в страну без разрешения проповедника, будете ли вы проповедовать?»

Нимай точно не знал, как ему следует ответить согласно советам Кешавы, а поэтому сказал: «Да». Хотя обычно он не проповедовал, он понимал, что должен это делать, и, в конце концов, проповедовать могли мыши.

– Видите ли, – сказал Нимай, – даже если мы не проповедуем как официальные лица, преданный Господа всегда должен рассказывать людям о Боге. Ведь цель жизни – развить любовь к Богу.

Офицер выслушал эти слова вежливо, можно сказать, с одобрением, но теперь он уже принял окончательное решение. Было слишком много противоречий, и Нимаю запретили въезд в страну. Со следующим рейсом ему придется вернуться в Америку.

Нимай не мог поверить тому, что говорил этот человек. Он стал объяснять, что в Тринидаде у него друзья, которые ждут его. Но он не мог предъявить разрешение проповедника, и во время интервью было сделано слишком много противоречивых утверждений, от которых он уже не сможет отказаться. Офицер объяснил, что будет дальше. Под конвоем Нимая проводят в гостиницу при аэропорте и бесплатно предоставят номер. Охрана останется в коридоре и будет следить за тем, чтобы Нимай не пытался проникнуть в страну незаконно. Нимай переночует в номере, а в семь утра его посадят на обратный рейс до Майями.

Миграционные чиновники и полиция сочувствовали Нимаю, оказавшемуся в столь неприятном положении, но они уже приняли решение, и решение это было окончательным. Охранник, который был немногим старше Нимая, отвез его на такси в гостиницу неподалеку от аэропорта. По дороге Нимай спросил охранника, видел ли он в Тринидаде преданных Харе Кришна. «А как же, – ответил охранник, – я видел их, они пели в Порт-оф-Спейн».

Нимай запер дверь номера изнутри и выпустил мышей из коробки. По крайней мере, они попали в страну без проблем.

– Какие демоны, – пропищал Ямала. – Почему они не пустили тебя в страну, как всех остальных?

– А если они тебя вышлют, ты вернешься? – спросил Чхота.

Хотя Нимай волновался не меньше, чем мыши, их обеспокоенность вызвала в нем родительские чувства.

– Как захочет Кришна, – ответил Нимай.

В дорогу он взял несколько самое, и теперь раскрошил их, разделив со своими друзьями. Потом он начал читать и объяснять «Бхагавад-гиту как она есть».

Нимай удивился тому, как спокойно он ведет себя в сложной ситуации. Все будет в порядке, если он сможет и дальше говорить о Кришне. Однако он нервничал из-за нездоровой атмосферы. Во дворе гостиницы оркестр играл калипсо. Все, кого Нимай встретил в холле гостиницы, казались подвыпившими, вокруг царило праздничное настроение. Хорошо, хотя бы, что у него есть личный охранник.

Несмотря на громкую музыку, Нимай лег на гостиничную постель и уснул. Однако вскоре его разбудил стук в дверь. Он подумал, что это полицейский, но, открыв дверь, увидел молодую женщину. Она была тринидадской индианкой.

– Ты парень, которого выс-сылают из с-страны? – Ни-май сразу понял, что она пьяна.

– Да, – ответил Нимай. Ему захотелось избавиться от нее как можно скорее.

– Охранник уш-шел, – сказала она и засмеялась. – Я подумала, что ты з-захочешь выйти и н -немного повеселиться.

– Нет, спасибо, – сказал Нимай и начал закрывать дверь.

– С-сколько тебе лет? – спросила тогда она.

Нимаю не хотелось захлопывать дверь прямо перед ее носом, поэтому он в нерешительности замер.

– Двадцать два, – сказал он, помедлив.

– Мне тоже!

Вдруг до них донеслись звуки приближающихся шагов. Девушка воспользовалась этим, толкнула дверь и проскользнула в номер. Ее быстрое движение удивило и испугало Нимая. При комнатном освещении он разглядел ее получше. Она была хрупкого телосложения, губы ее были накрашены яркой помадой, на ней была дешевая блузка и короткая юбка. Встречаясь с индийскими женщинами, Нимай привык видеть в них добродетельных матерей, одетых в сари и с тилаком. А когда он видел таких, как эта, он чувствовал отвращение и сожаление.

– Мои д-друзья в баре с-спросили, – сказала она, – почему этот парень не спустится к нам? Если тебе все равно придется уехать, почему бы перед этим не повес-селиться немного?

– Я не хожу по барам, – ответил Нимай. – Я преданный Кришны.

Нимай чувствовал уверенность, в частности, потому, что она была еще молода, а также она была индианка.

– Ты индианка? – спросил он.

– Да, – ответила она уже совсем другим тоном. – Только я ни во что больше не верю. А ты, значит, кришнаит. Вот почему у тебя были с-сложности с миграционной службой. Пойдем в бар и повес-селимся.

– Мне не нравится такое веселье, – сказал Нимай. – Напиться так, чтобы с утра болела голова, – в этом нет ничего веселого. Что ты хочешь сказать: «я ни во что не верю»? Готов поспорить: тебе никто никогда не рассказывал о Кришне. Ты когда-нибудь читала «Бхагавад– гиту»?

– Нет, – ответила она. – Ты будешь меня этому учить?

Нимай понял, что она не в том состоянии, чтобы слушать «Бхагавад-гиту».