Текст книги "Оболочка игры"

Автор книги: Сара Парецки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)

  «Вы живете в Портленде?»

  Гармония кивнула.

  «А Рино здесь, в Чикаго? В гостях? »

  «Долл, ты не слушаешь», – сказал г-н Контрерас. «Она сказала вам, что у Рино есть квартира».

  «Если она здесь живет, почему я ничего о ней не слышал? Последнее, что я слышал, Бекки – мама девочек, – добавил я мистеру Контрерасу, – отвезла их на запад, в коммуну. Вайоминг, да?

  «Монтана. Мы прожили там всего полгода, дожидаясь парня, который якобы был нашим отцом, но он так и не появился. Затем мы пошли на запад и остались в Окленде. Рино приехала сюда одна больше года назад ».

  «Почему она мне не позвонила?» Я попросил.

  «Она не знала, что вы с дядей Диком в разводе, пока не позвонила в его дом и не поговорила с его второй женой. Рино назвал ее „тетя Вик“, и женщина обрушилась на нее, как будто мы должны были знать дядю Дика, и вы расстались. И только позже она узнала вашу фамилию. Мы не знали фамилии дедушки Тони. Как бы то ни было, дядя Дик помог Рино найти работу, но сказал ей, что это все, чтобы больше не беспокоить его ».

  Бекки Сил была младшей сестрой моего недолгого мужа. Когда мы с Ричардом Ярборо развелись, девочкам было пять и шесть лет. Линда Ярборо, мать Дика и Бекки, не могла скрыть своего восторга от развода. Оба ее ребенка поженились неудачно: Бекки и Фултон Сил, бродяга, употреблявший героин, а ее любимый Ричард был соблазнен (в ее сознании) дочерью чикагского полицейского и итальянского беженца.

  А потом чудо, по крайней мере, для моей свекрови: Дик бросил меня ради миниатюрной фемми с богатым отцом. Тери не хотела карьеры – она ​​была счастлива работать в благотворительном магазине местной больницы два дня в неделю, а в остальное время ходить по магазинам или играть в гольф со своими друзьями.

  Я тоже был счастлив: ссоры между Бекки и ее матерью испортили мне два Дня Благодарения и одно Рождество. На второе Рождество с Диком, не выдержав еще одной семейной ссоры Ярборо, я взял Рино и Хармони в Южный Чикаго, чтобы провести Рождество с отцом. К радости матери, Дик остался с ней в Лейк-Форест.

  Мы с девочками играли в прятки в Бессемер-парке, мы ходили на игру «Блэкхокс» – мой двоюродный брат Бум Бум был еще жив, лидируя по голам в НХЛ – мы жарили зефир на плите на маленькой кухне дома моего детства. Ночью я укладывала их на выдвижную кровать в гостиной и напевала итальянские колыбельные, которые пела мне моя собственная мать.

  Когда я вернул их в дом их бабушки на Северном берегу, они вызвали у нее неприязнь ко мне, умоляя отвезти их обратно к дедушке Тони. А потом я их забыл.

  «В любом случае, у Рино все было в порядке», – сказала Хармони. «Финансовая компания, в которой дядя Дик помог ей найти работу, понравилась ей, она получила повышение по службе, и они отправили ее на Карибские острова на какую-то вечеринку Марди Гра. Но когда она вернулась в Чикаго, она была расстроена тем, что происходило на курорте, куда ее отправили. Все, что она сказала, это то, что ей следовало знать лучше, но она, казалось, становилась все больше и больше, я не знаю, может быть, волновалась. Подавленный.

  «Я решил прилететь к ней. Мы всегда были самыми близкими друзьями друг друга, мы столько пережили вместе, о чем больше никто не знал. Это был первый раз в нашей жизни, когда мы расстались больше суток.

  «Мой босс, он согласился:„ Не позволяйте своей сестре страдать в одиночку “, – сказал он. „Нам будет здесь без тебя несколько дней“. Только когда я приехал – дворник впустил меня в свою квартиру, а ее там не было. Я написал ей, только что сказал: когда ты вернешься домой, тебя ждет большой сюрприз! и не получил ответа от нее. Я не мог заснуть: я все ждал, когда она войдет ».

  «Путешествие по ее фирме», – посоветовал я. «Осталась у своего парня».

  «У нее нет парня, и она сказала бы мне, если бы уезжала из города. Мы всегда все друг другу рассказываем ».

  Я не знаю, сколько раз я слышал это предложение, обычно от кого-то, чей партнер ему изменяет. Возможно, я впервые услышал это от брата или сестры.

  «Вы звонили в ее офис?»

  «Да, но они дали мне эту огромную отговорку. У них тонна отделений в Чикаго, и они так и не сказали мне, в каком из них она работает ».

  Я села прямо. «На кого она работает?»

  «Rest EZ, они часть ...»

  «Я знаю Rest EZ», – сказал я.

  Это кредитная компания до зарплаты, одна из самых крупных рыбок в грязном пруду. Кредит до зарплаты должен быть мостом, который приведет вас к следующей зарплате, но в Иллинойсе процентная ставка достигает 400 процентов в год. Даже мафия покраснела бы – идите к Дону Паскуале, одному из немногих крестных отцов, не находящихся под федеральной опекой, и он выкупит вас за 300.

  «Ты уверен», – сказал я Хармони. «Вы не ошиблись в названии? Так называются производители матрасов ».

  Гармония покраснела. «Вы как все? Ты думаешь, потому что я блондин, я глуп? Рино сказал, что она работала в сфере финансовых услуг. Она сказала, что работала в Rest EZ. Для тебя это похоже на матрас? "

  «Нет», – кротко согласился я. «Похоже, она работала на Rest EZ. Вы подали заявление о пропаже? » – спросил я вместо этого.

  «С полицией? Нет, я не могу пойти в полицию! »

  «У них есть ресурсы, выходящие за рамки моих возможностей», – сказал я.

  «Ты думаешь, им небезразличны такие люди, как я или Рино?» – воскликнула Гармония, глаза ее сияли. «Когда они видят нас, их волнует только одно».

  «Дедушка Тони был полицейским, – сказал я. „Если бы он был еще жив ...“

  «Но это не так, и я не буду разговаривать ни с одним копом, даже если он брат-близнец дедушки Тони!»

  Я сказал, что мы можем настоять на том, чтобы поговорить с женщиной-офицером, но Хармони была без причины.

  Ни полиции, ни сейчас, ни когда-либо. «Я знаю, что вы детектив, я искал вас в Интернете. Вы раскрыли большие дела ».

  Мой рот скривился. «Может быть легче разобраться в крупном мошенничестве, чем найти пропавшего без вести».

  «Но все же, пожалуйста, ты можешь попытаться найти ее?»

  «Утром я могу начать серьезные поиски, но сейчас я слишком устал, чтобы думать прямо».

  Мистер Контрерас высказался за меня. «Верно, Хармони. Я приготовлю тебе хороший стейк, мы с тобой будем смотреть скачки, а потом ты сможешь спать в комнате моих внуков. Мы оставим здесь твою тетю в покое.

  Это было любезное предложение для нас обоих, но Хармони сопротивлялась.

  «Мне нужно вернуться к Рино. Что, если она вернется домой ночью? Мне нужно быть рядом с ней! »

  Мы не могли сдвинуть ее с места. Я обещал отвезти ее обратно в квартиру ее сестры. После ванны. После ужина.

  4

  королевы в шелке

  W отя я расслабился в ванне, я зарегистрировалась с Лотти. Сегодня она ничего не слышала от Феликса, и он тоже не отвечал на ее телефонные звонки. Я рассказал ей о том, как следил за ним до Эджуотера сегодня рано утром и о своих размышлениях о молодой женщине, но Лотти не знала, что он там делает больше, чем я.

  Я начал рассказывать ей о неожиданном прибытии Гармонии Сил, но у меня не хватило сил сообщить свои новости. Вместо этого я пообещал быть на связи и задремал.

  Гармония разбудила меня через полчаса, нежно потирая мое плечо: мистер Контрерас послал ее за мной; ужин был готов. Она задержалась в моем коротком коридоре, а я пошел в спальню одеваться.

  Там висит фотография моей мамы размером с плакат, Габриэлла была на грани концертного возвращения, прежде чем ее поразил рак яичников. На фото она выглядит ослепительно, ее концертное платье с обожженным бархатным лифом и мягкой шелковой юбкой делают ее более гламурной, чем Каллас.

  Хармони задала о ней несколько вежливых вопросов. «Тебе повезло, у тебя есть мама, которой ты можешь гордиться», – сказала она. «Хотя нам с Рино повезло с нашей приемной мамой Клариссой, только теперь у нее болезнь Альцгеймера, и она не знает, кто я».

  «Это очень сложно», – согласился я.

  Проходя мимо, я прикоснулась к стеклу по лицу матери. Прошло тридцать лет, а случайный комментарий Хармони может вызвать у меня приступ горя. Для утраты нет баланса: слишком молодая смерть моей матери, исчезновение Клариссы в настоящем – там, но не там. Все эти потери открывают путь в бездну. Когда мы начинаем падать, трудно снова подняться.

  После обеда мистер Контрерас еще раз попытался убедить Хармони переночевать в его свободной комнате. «Вику не нужно ехать так поздно».

  «Я могу вызвать машину», – сказала Хармони.

  Я водил машину, отчасти для того, чтобы наладить отношения – я был надежным, я бы не оставил ее одну в чужом городе. Я также хотел увидеть дом ее сестры: Фэрфилд и Норт, облагораживающий северо-восточный угол Гумбольдт-парка. Мы взяли с собой Митча – черный пес весом в сто фунтов вызывает уважение, куда бы он ни пошел.

  Во время поездки я спросил Хармони, что привело ее сестру в Чикаго.

  Гармония сгорбилась. «Мама уехала в Окленд после того, как наш так называемый отец поднял ее. У нее была какая-то работа, но все развалилось, как всегда с ней. Мама попрошайничала на улице, все, что у нее было, уходило на наркотики. Она пыталась уговорить нас взять бабушку Ярборо или дядю Дика, но они оба отказались.

  «Мы спали под виадуками, а иногда и в подвалах церкви. Мы ели из мусорных контейнеров. Рино и я – Рино был таким красивым, мама… она как бы использовала ее… заставляла мужчин приходить и давать ей лекарства. А я, хоть я и не была такой хорошенькой, они ...

  Она отвернулась. Мышцы моего живота напряглись от возмущения, от Бекки Сил за то, что она заставила ее дочерей пройти через это, от Дика и его матери за то, что они отвернулись от меня, от меня за то, что я их игнорировала. Я ничего не сказал – возмущение в этот момент жизни Хармони было бы дешевым.

  «Когда мне было десять, а Рино одиннадцать, мы решили сбежать автостопом в Чикаго, чтобы посмотреть, не возьмет ли нас кто-нибудь из семьи. Мы подумали, может быть, дедушка Тони . . . но мы так и не смогли выехать из Окленда: у въезда с автострады нас подобрала дама.

  «Нас поместили в этот государственный дом для беглых из дома и выброшенных из дома; мы работали над планом побега оттуда, когда появились Кларисса и Генри. Кларисса и Генри Ю. Понимаете, это была пара смешанной расы, у которой не могло быть собственных детей, поэтому власти решили, что на них могут свалить двух чертовых белых девушек. Мы были беспризорниками. Мы не употребляли наркотики, но о наркотиках вы ничего не можете сказать. И мы знали – очень много – о сексе ".

  Руки Хармони непроизвольно легли ей на живот. Я рискнул дотронуться до ее плеча. Она не оттолкнула меня, но держалась неподвижно: слишком много раз ее трогали без разрешения.

  Мы подошли к зданию Рино. Я занялся парковкой, держась обеими руками за руль.

  «Похоже, вы приземлились в хорошем месте», – рискнул я.

  «О, мы сделали. Нам потребовалось много времени, чтобы доверять им, но в конце концов все сложилось вместе. Кларисса была строга. Ничего страшного, но мы не привыкли к правилам – ходим в школу каждый день, домой после школы, делаем домашние задания и дела перед спортом, хором или чем-то еще, и никаких оправданий ». Хармони улыбнулась некоторым личным воспоминаниям.

  «С Генри было проще – если мы получали четверку или четверку, он велел Клариссе расслабиться, никто не ожидал, что мы станем Марией Кюри. Его настоящее имя было Хэн, по-китайски Ю Хэн, но в Америке он называл себя Генри. Кларисса и Генри, когда они хотели поговорить наедине, говорили по-китайски, так что, конечно, мы немного его выучили, по крайней мере, чтобы понять. У Рино это всегда получалось лучше, чем у меня – я могла сказать „доброе утро“ или „как твой артрит“, но у нее это получилось, так что она действительно могла говорить по-китайски.

  «Кларисса и Генри управляли цветочным магазином в Окленде, но Генри выращивал фрукты и овощи для семьи. Это было моим любимым занятием – копаться в грязи с Генри. Рино это не нравилось, но ей нравилось работать в магазине, особенно когда Кларисса позволяла ей составлять букеты. Специальностью Рино были похороны.

  Жуткое удовольствие, но, возможно, Рино разгадал сложную эмоциональную головоломку, косвенно участвуя в чужих горестях.

  «Мы ходили в общественный колледж в Окленде, и Кларисса и Генри, когда мы его закончили, можно было подумать, что мы номер один в Стэнфорде».

  «Похоже, Рино сказал бы Клариссе или Генри, что ее беспокоит, если бы она не рассказала вам», – сказал я.

  Губы Хармони задрожали. «У Генри был сердечный приступ, и он умер пять лет назад. Вот почему мы переехали в Портленд. Денег после его похорон не было, во всяком случае, немного, и мы могли позволить себе Портленд лучше. С нами поехала Кларисса, но у нее уже началась болезнь Альцгеймера. Мы пытались заботиться о ней сами – мы были ей и Генри всем должны, – но ей нужно так много заботы, что мы не могли этого сделать ».

  Хармони потерла нос салфеткой. «Нам пришлось поместить ее в дом. Это то, что заставило Рино выйти на восток – это заставило ее злиться и – и ранить, как будто каждый человек в нашей жизни покидает нас. Сначала Фултон – наш отец, если он вообще был нашим отцом, с мамой, как мы можем быть уверены? – потом мама и все эти Ярборо, потом Генри, а теперь и Кларисса – она ​​даже не узнает меня, когда я хожу в гости. Рино хотела оказаться в новом месте, где она могла бы все это забыть, но она выбрала Чикаго. Думаю, она думала, что дядя Дик или даже наша крепкая бабушка, возможно, захотят увидеть ее теперь, когда мы взрослые. Но угадайте еще раз.

  «Вы сказали„ Рино “и не знали моего имени. Как вы меня нашли?"

  «Я позвонил в офис дяди Дика. Какой-то сопливый полицейский не разрешил мне поговорить с ним, но она сказала мне, что вы детектив, который любит бездомных собак. Я ничего из этого не знал, но она дала мне ваш адрес.

  «Как она добра к нам обоим», – сказал я.

  Мы достигли участка Рино на Северной авеню. Машины гудели по парку к западу от нас, и, несмотря на холод, девушки в миниатюрных костюмах и толстых куртках балансировали по улице в сапогах на высоких каблуках, рука об руку друг с другом или с мальчиками с узкими бедрами. Скейтбордисты кружили вокруг нас, крича на «белокурую цыпочку», а я последовал за Хармони к входу в здание. Когда Митч скривился, глядя на подъехавшего слишком близко парня, остальные отступили.

  «Как ты получил ключи?» – спросила я, пока Гармония расстегивала внешние замки.

  «Дворник, он впустил меня. Я ждала здесь, – она ​​указала на тротуар, – когда он уезжал на целый день. Я очень похожа на Рино, даже если я не такая красивая, поэтому он сразу догадался, что я ее сестра, и впустил меня ».

  «Он дал вам ключи?»

  "Нет. Рино не взял ее, что меня еще больше беспокоит. Как она могла уйти и не взять с собой ключи? Но она была там, где мы их всегда клали, в таз у двери. Когда у вас есть система, вы не тратите время на поиски вещей ».

  Пропавший без вести, возможное похищение. Дворник с ключами. Я открыл и закрыл рот. Мне было не до очередной битвы с Хармони из-за полиции: утром я сам доложил.

  Мы с Митчем последовали за Хармони вверх по лестнице на третий этаж. Прямо в дверном проеме стояла небольшая подставка с голубой фарфоровой чашей. Хармони положила в него брелок поверх нескольких кольчужных писем.

  Я быстро осмотрел квартиру, проверяя на наличие признаков беспокойства, а также на то, казалась ли безопасность адекватной. В квартире было бы легко обыскать, так как Рино был опрятен до крайности. В ящиках стола в гостиной было только самое необходимое – несколько счетов, которые до сих пор приходят по почте, а не через Интернет, приглашение на сбор средств для молодежной программы, несколько старых писем, в том числе одно, написанное китайскими иероглифами. Также на стенах главного зала висели две китайские гравюры.

  В спальне Рино ее минималистичный гардероб был аккуратно расставлен на вешалках и в корзинах. У нее было три сумки, все пустые. Ни компьютера, ни телефона.

  Она разместила семейные фотографии на тумбочке и на стене возле кровати. В большинстве из них фигурировали афроамериканка и китаец: Кларисса и Генри. На тумбочке стоял их официальный портрет с двумя сестрами.

  Фотография, которая оживила Хармони, показала, как она улыбается с Генри, оба в грязных комбинезонах, держат корзину с овощами, так что камера уловила баклажаны идеальной формы, окруженные помидорами и летними тыквами.

  На другом изображении женщина стояла в профиль в цветочном магазине, вкладывая розу в венок. Призрак улыбки был на ее губах – она ​​знала, что ее фотографируют, и смеялась над притворством, что это не так. Несколько девушек на разных выпусках, двое взрослых позади них, все четверо широко улыбались от гордости.

  В одном они хвастались золотыми цепочками, соответствующими старомодным сердечкам-медальонам. «Кларисса дала их нам, когда мы закончили младший колледж. Мы их никогда не снимаем. По крайней мере, никогда. Я не знаю, чем сейчас занимается Рино ».

  Она вытащила цепочку из-под свитера. Это было настоящее золото, а не пластина, сложный набор звеньев, удерживающих золотой медальон. Гармония открыла его, чтобы показать мне лица Клариссы и Генри с одной стороны и ее сестры с другой.

  Когда я восхитился ремеслом в этой цепочке, Хармони сказала: «Это называется сингапурский стиль. У Генри была тетя в Шанхае, которая присылала ему такие вещи, как украшения или модные шелка, чтобы дарить нам. Однажды на Рождество он подарил Клариссе, мне и Рино шелковые халаты. Мы обычно сидели в них на заднем крыльце, притворяясь королевами, завтракая в своей шелковой одежде ».

  Я осмотрел все окна, чтобы убедиться, что у них исправны замки, проверил задний выход, который выходил не наружу, а на хозяйственную лестницу и лифт.

  «Когда будешь внутри, держи двери запертыми», – сказал я.

  «Я выросла в Окленде», – презрительно сказала Хармони. «Я не боюсь этого района».

  «Что-то случилось с твоей сестрой», – сказал я. «Она не отвечает на звонок, она оставила ключи здесь. Если кто-то однажды попал внутрь этого места, он может сделать это снова. Если ты хочешь вернуться со мной, я буду рад взять тебя с собой, но если ты останешься здесь, оставайся умным, хорошо? »

  «Да ладно. Кларисса тоже сказала бы: оставайся умным. Как думаешь, сможешь найти Рино? Ее голос сорвался на последнем предложении.

  «Я не знаю, дорогая. Я попробую, но есть еще много чего. Я свяжусь с Rest EZ завтра и дам вам знать, что они говорят. Она когда-нибудь упоминала коллегу или начальника, с которыми она ладила? »

  «Ее новый босс, после повышения по службе, Рино, похоже, полюбил ее. У нее было имя вроде „Лютня“. Что-то такое."

  "Хорошо. Я найду мисс Лют. У вас есть мой номер, у вас есть номер мистера Контрераса; позвоните, если мы вам понадобимся ».

  5

  командных игроков

  M зуда , и я поехал на коммунальный лифт в подвал. Я проследил за звуком стиральных машин в прачечную. Женщина средних лет, которая складывала одежду, тихонько вскрикнула, увидев собаку.

  «Кто ты? Что ты хочешь?»

  Я поднял поводок Митча, чтобы она могла видеть, что он все под контролем. «Я ищу комнату уборщика».

  «Верн здесь не живет – он работает с девяти до пяти».

  "Это нормально. Я все еще хочу найти его комнату. Кто-то дал ему что-то мое; он должен был оставить это для меня ».

  Некоторое время она изучала меня и собаку, затем пожала плечами – может, мы грабители, но она не собиралась вмешиваться. «Вниз по коридору, с другой стороны топки».

  Я зажег свет в холле, на проволоке качались низко висящие одиночные лампочки. Дверь уборщика была заперта, но это был не большой замок. Я снова посмотрел в холл; женщина, занимавшаяся стиркой, не интересовалась нами. Я взял свою лицензию на производстве, прочный ламинат, втиснул ее между фиксатором и косяком, покачал ручку, и мы оказались внутри.

  У Верна было мягкое мягкое кресло, где он расслаблялся, когда его рабочие обязанности становились обременительными. Подушка имела глубокую выемку – обязанности часто должны быть непосильными.

  Перед креслом стоял 24-дюймовый телевизор с плоским экраном. На полу рядом со стулом стопка журналов, некоторые о катании на лодках и рыбалке, некоторые – коллекция стандартного порно. Небольшой холодильник с салями и семью бутылками Пабста. Раковина с тарелкой, покрытой горчицей. Ему следовало взять уроки уборки у Рино.

  В глубине комнаты был его рабочий стол. К своим инструментам, по крайней мере, он относился бережно. Файлы, отвертки, электроприборы – все в ящиках, помеченных круглыми неуклюжими буквами того, кто не часто пишет. Аварийное сантехническое оборудование в стойках на облицовочной стене. Пилы.

  Я не прикасался к инструментам, но внимательно искал все, что могло указывать на кровь или волосы. Я заглянул за все коробки и полки. Я провел Митча по соседству в топку. Мы не видели никаких признаков того, что здесь сбили женщину и напали. Думаю, это было утешением.

  За котельной было множество маленьких комнат и странных мусорных ведер, но обыскать их пришлось бы всю ночь. Было уже за полночь, а вчера я лег спать только в пять утра.

  Мистер Контрерас ждал меня, что было трогательно, хотя и утомительно, поскольку нам пришлось перефразировать историю Хармони. Я заверил его, что помогу ей, хотя у меня начиналось ощущение, что на моей голове вспыхивает мигающий свет, который читал: « Дайте мне ваших проблемных родственников, изнурительных родов». бесплатно.

  Когда я наконец добрался до своей квартиры, я проверил новости, чтобы узнать, не поступало ли что-нибудь о теле в лесу. Должно быть, судмедэксперт еще недостаточно украсил лицо для СМИ. Перед сном я попробовала Феликса, но мне повезло не больше, чем Лотти.

  Я оставил сообщение с просьбой поговорить с тётей, чтобы она не волновалась, выключил мой телефон и на этот раз получил сон праведников. Утром у меня было время для собственных упражнений, возможность побегать с собаками и настоящий завтрак за собственным столом. Я добрался до центра города как раз вовремя для своей первой встречи.

  Мне нравится, когда Дарро Грэм оплачивает некоторые из моих счетов, но меня поддерживают мелкие клиенты. Партнеры фирмы, для которых я изучал потенциального клиента, были настолько довольны моей работой, что пригласили меня на обед. Я с сожалением отказался – они обе были остроумными женщинами и наслаждались хорошей едой.

  Вместо фрикадельки из щуки в клубе Potawatomi я сидел за стойкой в ​​переполненном кафе и ел бутерброд с сыром, пока заканчивал отвечать на вопрос клиента. Через свой второй кортадо я посмотрел на сестер Сил: доверяйте всем, но не бойтесь. Я хотел убедиться, что действительно смотрю на Harmony Seale. Я хотел убедиться, что она не втягивает меня в финансовую ссору со своей сестрой.

  Почти два часа ушло на то, чтобы разыскать Клариссу и Хенга «Генри» Ю, чтобы перепроверить, действительно ли они воспитывали Хармони и Рино, что Генри умер пятью годами ранее и что скромное поместье, которое он получил left был вложен исключительно в заботу о Клариссе Ю. Любили ли сестры или ненавидели друг друга, не отражалось ни в каких налоговых отчетах или отчетах о завещании, но они не подавали друг на друга в суд, и ни у кого не было значительного остатка на счете в банке.

  Их отец вообще не участвовал в их истории, по крайней мере, насколько я мог видеть. Фактически, Фултон Сил был так далеко от радаров, что не оставил никаких следов себя. Свидетельства о смерти не выдавалось ни в одном из пятидесяти штатов, но он мог умереть как Джон Доу или остаться живым в картонной коробке под мостом через залив.

  Я посмотрел на свой список дел. Я еще не позвонил своему адвокату, чтобы рассказать ему о бедах Феликса. Это могло бы превратиться в текст более экономично, чем телефонный звонок – разговор с Фрименом Картером, пусть кратковременный, автоматически добавлял бы к моему непогашенному остатку 120 долларов, и больше, если бы мы говорили более десяти минут. «Дайте мне знать, поговорит ли с ним ваш иммиграционный адвокат; если нет, можешь дать мне другие имена? » Я закончил.

  Пора заняться Rest EZ. Их штаб-квартира находилась менее чем в миле от того места, где я ел – прогулка пошла бы мне на пользу. Ветер прорезал мое пальто, когда я переходил мост через реку Чикаго. Я подтянул воротник до ушей и забился в пальто как можно глубже. Я все еще чувствовал себя несчастным.

  Корпоративные офисы Rest EZ находились на заполненных хламом улицах к западу от Union Station. Скучающий охранник в вестибюле направил меня на седьмой этаж, где меня встретила запертая дверь с камерой наблюдения наверху. Бестелесный голос попросил меня заявить о моем деле в решетке слева от двери.

  «Человеческие ресурсы», – сказал я. «Я детектив, ищу пропавшего без вести одного из ваших сотрудников».

  Мы прыгали взад и вперед через решетку. Наконец голос неохотно сказал мне подняться на лифте до девяти; кто-нибудь мог бы встретить меня там.

  На девятом, как на седьмом, никого не было в коридоре. Я прошел по коридору по обе стороны от вестибюля лифта, но увидел только запертые двери без указателей. На что бы владельцы Rest EZ ни тратили эти 400 процентов, это были не их офисы – серо-зеленый магазинчик на полу в коридоре был изношен прямо перед дверью. Я чувствовал себя так, как будто я был в одном из тех научно-фантастических фильмов, где все остальные на космическом корабле погибли, и я пытался найти свой путь к контрольной палубе, чтобы меня не съел инопланетянин.

  Вернувшись к лифту, я начал работать над вокальными упражнениями. Пение сделало пустое пространство менее удушающим, а звук мог пробудить активность в тех, кто следил за мной. Фактически, всего после трех чешуек на «i» из коридора слева от меня появилась коренастая женщина. На ней был бесформенный бежевый свитер поверх блестящих черных брюк. Распятие на золотой цепочке было частично скрыто идентификационным номером компании на шнурке.

  «Кто, вы сказали, пропал без вести?» – сказала она с носовым акцентом южной стороны.

  «Я не знал, но это Рино Сил. Она исчезла, ее семья обеспокоена, и я хотел бы поговорить с ее коллегами, чтобы узнать, когда они видели ее в последний раз ».

  «У тебя есть удостоверение личности?»

  Я показал ей свое членство в баре в Иллинойсе и лицензию детектива.

  «Хммм. Одна из тех вещей, за которыми можно уйти, например, разрешение министра ».

  «Одна из тех вещей, которые вы получаете после трехлетней стажировки с лицензированным оператором», – сказал я. «Давай найдем место, где ты сможешь рассказать мне о мисс Сил».

  «Это ты пришел поговорить о ней», – сказала женщина.

  "Ты совершенно прав. У тебя есть имя? Вы менеджер по персоналу? »

  Она неохотно призналась, что она Одри Йонкерс из отдела кадров. Казалось, ей было неловко признать, что она не менеджер или руководитель группы, но, наконец, она объявила, что была секретарем отдела кадров.

  Одри повела меня по унылому, освещенному холлу. Когда она открыла дверь, проведя пальцем по своему удостоверению личности, пространство с другой стороны было не намного веселее.

  Стол Одри, украшенный металлической броней, с компьютерным монитором, поникшим растением и вазой с конфетами, находился прямо за дверью. Она жестом указала мне на жесткий стул с другой стороны и плюхнулась в письменный стул из металлической сетки.

  Три кабинки стояли напротив ее стола: в двух были белые женщины, в третьем – афроамериканец лет тридцати, все работали за своими компьютерами. Они остановились и уставились на меня, детектива в помещении, а не сотрудника с кадровой проблемой, которую они должны были обойти.

  За ними был офис с открытой дверью, в котором сидел менеджер. Это была более молодая женщина со светлыми волосами до плеч и тщательно сделанным макияжем. Она говорила по телефону. Как и работники камеры хранения, она отметила мое прибытие, уставившись на меня и несколько раз кивнув самой себе, как будто что-то во мне подтвердило то, чего она ожидала – частный сыщик средних лет, не о чем беспокоиться.

  «Рино Сил», – повторил я. «Мне нужен адрес, по которому она работает. Я хотел бы знать, приходила ли она на работу на прошлой неделе.

  Одри дважды проверила орфографию и быстро напечатала. «Ага, вот она. Она начала год назад прошлым летом. Тренировалась, хорошо выступила в Фор… на первом задании, поэтому в сентябре ее перевели в более трудное место. Там она была лучшей исполнительницей. Они выбрали ее для поездки в Сен-Матье ». Лицо Одри скривилось от зависти. «Она пропала, говорите? Это объясняет, почему они отметили ее „вероятные основания для увольнения“: второй день, когда вы не звоните, – это испытательный срок, четвертый – увольнение. Может, она влюбилась и улетела обратно в Сен-Матье, – добавила она с насмешкой.

  «Всегда есть возможность», – вежливо согласился я. «Я думал, что ее начальник хорошо о ней думает. Мисс Лют, не так ли?

  Одри посмотрела на экран. «Не лютня, но ...»

  «Одри, почему мы обсуждаем музыкантов на работе?» Заведующая отделением закончила разговор и подошла к нам, поправляя куртку на узких бедрах.

  «Я В.И. Варшавски». Я встал. «И вы?»

  «Элиза Тросс. Почему вы спрашиваете об одном из членов нашей команды? »

  Члены команды. Теперь мы все члены команды, а не сотрудники, как будто работа в команде транснациональной компании заставит нас упустить из виду наши низкие зарплаты и ничтожные льготы.

  «Она исчезла», – сказал я. «Мне нужно поговорить с ее руководителем. Мисс Йонкерс здесь была очень полезным командным игроком; мы как раз приближались к тому моменту, когда она собиралась познакомить меня с последним боссом Рино Сил, имя которого не „Лютня“. Судя по всему, компания отметила мисс Сил, что она готова к увольнению – она ​​все еще часть команды? »

  «Обсуждение вопросов внутренней занятости противоречит политике компании. Наши клиенты доверяют нам свои личные финансовые отчеты; мы не можем позволить каждому незнакомцу с улицы разговаривать с нашими сотрудниками ».

  "РС. Троссе, честь скаута. Я не буду спрашивать ни об одном клиенте, ни о том, как они оказались в долгу перед вами, и о том, думает ли кто-нибудь из них, что когда-нибудь перестанет быть по контракту. Я пытаюсь выяснить, что беспокоило мисс Сил после ее возвращения из Сен-Матье. Она могла поговорить со своими коллегами или со своим руководителем ».

  Тросс холодно оценивающе посмотрел на меня. «Если вы оставите мне свой номер телефона, я свяжусь с людьми в офисе Рино и сообщу вам, доверилась ли она кому-либо из них. Одри, у меня еще нет всех отчетов за январь. Вы закончили вводить их? »