Текст книги "Хорошие девочки никогда не бунтуют (ЛП)"

Автор книги: С. Дж. Сильвис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 28 страниц)

Глава 52

Джемма

Доверие – такая непостоянная штука. К тому же хрупкая. Разбивается в одно мгновение, а склеивается – годами. Я уже доверяла однажды, и это оказалось мимолётным, как дуновение ветра. Доверие – оно непредсказуемо. Человек может вручить тебе его, а потом неожиданно вырвать обратно. Меня тошнило от самого этого слова, а противная тяжесть в животе при мысли о новом предательстве сводила скулы. Но с Исайей... с ним я был уже на грани.

И мне казалось, он тоже. Я знала о нём то, чего не знали другие. Он пустил меня в свой мир, хоть и чуть–чуть – рассказал про Джека, про младшего брата, про угрозы отца. Я не стала разбрасываться этим доверием. Именно поэтому сейчас действовала в одиночку.

Я лишь надеялась, что это не разрушит то хрупкое доверие, что успело возникнуть между нами в последнее время. Он поверил мне, когда я сказала, что останусь в своей комнате на всю ночь. А когда он произнес это, и я согласилась, в глубине моего сознания лишь едва–едва проклюнулся росток этой идеи.

Теперь же он разросся буйным цветом, и с каждым шагом, который я делала по направлению к боковому входу Святой Марии – уже задолго после отбоя, – пробивался новый росток.

Коридор был тихим и застывшим. Слоан сегодня рано уснула, что сыграло мне на руку. То ли она решила, что парни уже вернулись, и я пробираюсь к Исайе, то ли просто не проснулась, потому что на телефоне не было ни одного пропущенного сообщения, кроме одного от Исайи: «Возвращаемся в школу из Темпла».

Сердце бешено колотилось, когда моя нога ступила на усыпанную галькой дорожку, а прохладная ночная влага коснулась разгоряченных щек. Капюшон был натянут на голову, и ощущение, будто за мной кто–то крадется, заставило волосы на затылке встать дыбом.

Бэйн сегодня не покинет школу. Я знала это из–за его разговора ранним вечером. Назову это судьбой. Как будто какая–то высшая сила выстроила звёзды в идеальный порядок, подведя меня к тому, чтобы подслушать его телефонный разговор за ужином – и вот я здесь, приняв своё решение. Он засел в том самом уголке, куда Исайя затаскивал меня ранее, чтобы делать со мной вещи, от которых я краснела даже при одном воспоминании, и усмехался в трубку.

– Бунтари прибрали мои ключи на ночь. Или подослали кого–то сделать их грязную работу.

На другом конце провода раздался ворчливый смешок, эхом отразившийся от каменных стен. Похоже, он говорил по громкой связи.

– Неужели они думают, что у тебя нет запасного? Серьёзно, они что, считают тебя полным идиотом?

Бэйн фыркнул.

– Уверен, они обыскали всё в поисках запасного. Могли ли они знать, что он в чёртовом электрощите на складе. – Он зловеще рассмеялся, затем вздохнул – Неважно. Всё равно я никуда не еду сегодня. Кто сегодня на смене?

Я ушла вскоре после этого, чувствуя, как сердце колотится в груди от подслушанного. Будто снова слушаю Ричарда в его кабинете. Страх быть пойманной каждый раз заставлял нервы гудеть, как провода под напряжением.

Оглядываясь через плечо раз сто, с каплями пота на висках, я смотрела, как Святая Мария растворяется вдали, и шла по тому же маршруту, что мы проделали с Исайей. Найти склад было несложно – вокруг школы лишь извилистые дороги да редкие фонари для видимости. Дыхание превращалось в пар на холодном воздухе, а шаги ускорились, когда впереди показался покосившийся металлический сарай.

Чем ближе я подходила, тем сильнее стучала кровь в висках. Адреналин накатывал волнами, дыхание сбивалось. Я отгоняла мысли об Исайе, зная, как он разозлится, если узнает. Чувство стыда и вины грызло меня, но любопытство нарастало, как раскат грома.

Психиатрическая больница «Ковенант». Я должна был узнать. Должна была понять, почему она кажется такой знакомой. Почему её образ так чётко врезался в память, что я смогла нарисовать её ещё до того, как Исайя показал мне это место.

На сайте не было ничего подозрительного, но каждый раз, глядя на тот рисунок, я чувствовала, как что–то сжимает грудь. Что–то неотвратимое. И в глубине сознания навязчиво звучал вопрос: А вдруг Тобиас там? Вдруг это какая–то странная телепатическая связь близнецов?

Я вздохнула, откинув волосы с лица. Оставался только один способ узнать правду – и я знала, что Исайя больше не возьмёт меня с собой. В прошлый раз было слишком опасно, и он уже пожалел, что вообще меня туда притащил. А уж вести его с собой или просить отвести меня обратно? Это и вовсе отпадало. Мало того, что пришлось бы отвечать на кучу вопросов, к которым я не была готова, так ещё и ставки для Исайи оказались выше, чем я думала.

Я не могла поставить его в положение, где ему грозило бы отчисление. Если Комитет каким–то чудом узнает, что я сбежала – это мои проблемы. Но если мы с Исайей окажемся за пределами школы, причём не на занятиях, как положено? Ему конец. Вылетит в одночасье. А я не хотела, чтобы он меня прикрывал – и была уверена, что он попытается.

И если уж быть честной, то действовать в одиночку и принимать решения самостоятельно, даже нарушая правила, было по–настоящему окрыляющим. Как будто я наконец карабкаюсь по лестнице, которую всю жизнь вынуждена была держать для других, и вот уже почти дотягиваюсь до верхней ступени. Хорошие девочки, которые слушаются и следуют правилам, никогда не поднимаются наверх. Так что с меня хватит. Хватит быть внизу и делать то, что выгодно кому–то другому.

Мне нужны были ответы, и я собиралась их найти – любой ценой.

Как только моя рука нащупала запасные ключи Бэйна, засунутые в электрощит у двери склада (точь–в–точь, как он и говорил), меня накрыло опьяняющее чувство гордости.

Я действительно делаю это.

Я скользнула в машину Бэйна, и сердце бешено гнало кровь по венам, так что кожа буквально горела от предвкушения. Оставалось только надеяться, что краткого урока вождения от Исайи хватит, чтобы добраться до психиатрической больницы «Ковенант» и обратно – и на этот раз не врезаться в каменную стену, как в прошлый раз.

Двигатель ожил, когда я повернула ключ и дрожащей ногой нажала на тормоз. Немного помедлила, регулируя сиденье, провела пальцами по рулю и каждые три секунды бросала взгляд в зеркало заднего вида – уж не мелькнут ли там бешеные глаза Бэйна, разъярённого тем, что я укатила на его машине. Но никто не появился.

Была только я и открытая дорога.

Спустя несколько секунд, в течение которых я то давила на газ, то дёргала тормоз, я наконец тронулась с места.

Я следовала по записанным на бумаге указаниям – без школьного Wi–Fi телефон был бесполезен – и вскоре извилистые дороги с мелькающими разметками сменились зловещим силуэтом здания. Я была на месте. Резко тормознув, я чуть не ударилась головой о руль, а парковка вышла так себе, но главное – я добралась.

Вывеска мигала неровным светом: буква «П» в слове «Психиатрическая» горела ярче остальных, а временами из освещённых букв складывалось и вовсе «Ковен». Мурашки побежали по рукам, когда я вышла из машины. Даже хлопок двери заставил меня вздрогнуть, хотя это же я её и захлопнула. Я была на взводе, и, возможно, это к лучшему.

Значит, я не настолько глупа, чтобы беспечно шагать в незнакомое место, уверенная, что выйду невредимой. Если это здание всплыло в моём подсознании – вряд ли причина тому добрая.

Мокрые листья хлюпали под ботинками, пока я пробиралась через чахлую рощицу, стараясь оставаться незамеченной. Темнота сгущалась, мерцание вывески тускнело по мере того, как я обходила здание, едва видное сквозь переплетение ветвей. Дыхание сбивалось, а стук сердца отдавался в висках. Прислонившись к дереву, я положила ладонь на шершавую кору и уставилась на просвет между стволами, за которым угадывалось здание. И ждала. Ждала, не сработает ли подсознание – не вернёт ли меня в момент, когда я впервые увидела это место? Не вытащит ли давно забытое воспоминание? Успокоится ли когда–нибудь это бешеное сердцебиение, чтобы я могла подойти к боковому входу и заглянуть внутрь? Что вообще ждёт за той дверью? Тобиас?

Боль, которую я годами подавляла, вырывалась наружу. Дыра в сердце становилась глубже, а жгучее осознание, что брата нет уже четыре года, разъедало меня с каждой секундой, проведённой у этого дерева. Если он там – я найду способ вернуть его. То, что это психиатрическая клиника, ещё не значит, что мой брат психически болен. В последний раз, когда я его видела, он был в полном рассудке.

Тогда мне казалось, он мог быть болен. Или одержим. Его бессвязные речи, то, как он схватил меня за плечи, умоляя выжить и не верить ни единому слову Ричарда – всё это пугало. Его поведение было неадекватным, и это меня ужаснуло. Но теперь я знала: Тобиас говорил правду. Он был прав.

Почему воспоминания не возвращаются? Я фыркнула от досады, и гнев с раздражением буквально понесли меня вперёд. Перед глазами был только дверной проём, и чем ближе я подходила, тем сильнее охватывала паника.

Чёрная дверь под зелёным навесом. Взгляд метался между ними, и когда я оказалась под потрёпанной зелёной тканью, глаза сами поднялись и застыли на ней.

Это... Я помню это. Только в прошлый раз навес не был таким потрёпанным. И зелёный цвет не выцвел.

Зачем я здесь была? Я зажмурилась, схватилась за волосы под капюшоном чёрной куртки, сжав их в кулаки. Вспомни, Джемма!

Только я начала разгребать тёмные воспоминания, впиваясь каблуками в твёрдую землю, как дёрнулась и резко открыла глаза. Чья–то рука вцепилась мне в бицепс, меня грубо развернули и швырнули спиной в дверь. Голова с силой ударилась о дерево, и я вскрикнула – страх буквально перекрыл мне горло.

Я подавила крик, подняв глаза на мужчину, который смотрел на меня сверху вниз с больным удовольствием в тёмных глазах.

– И что такая хорошенькая девочка делает в таком месте?

Его хватка стала ещё крепче, пальцы впились в ткань моего пиджака. Сердце подкатило к горлу, а лицо, кажется, полностью лишилось крови. Во что я вообще ввязалась? Дыхание стало поверхностным – паника накрывала с головой. Его глаза–бусинки блеснули удовлетворением, когда моё тело задрожало.

Он усмехнулся, и у меня ёкнуло в животе.

– Где Бэйн? А?

Он наклонился ближе, и я почувствовала запах сигары, исходящий от его дыхания. Прямо как Ричард.

– Где он, тупая маленькая сучка?

Его рука взметнулась вверх, и я не успела уклониться – тыльная сторона ладони со всей силы прилетела мне по щеке. Я вскрикнула от боли. Поморгала, пытаясь сфокусировать зрение, но деревья перед глазами только сильнее заплясали.

– Он подослал тебя, чтобы закрыть сделку?

– Что? – Слово вырвалось медленно, будто сквозь вату. Я изо всех сил пыталась вынырнуть из этого оцепенения. Голова раскалывалась – пульсирующая боль в висках заставляла морщиться, но я собрала всю волю в кулак и уставилась в одну точку перед собой, чтобы стабилизировать взгляд.

Ты бывала в худших переделках, Джемма. Ты сильная.

Я сглотнула, когда он оскалился.

– Бэйн не со мной. – Не стоило приходить сюда. Это было ошибкой. Было очевидно, что я не усвоила урок с Ричардом. В моём плане были дыры, а я убедила себя, что судьба ведёт меня сюда не просто так – но я ошибалась. Судьба меня подставила. Мой план не был продуманным, а ведь я знала, что так нельзя. Я знала, что нельзя бросаться в омут и потакать дурацким импульсам без чёткого, блин, плана – и вот она я. Попала.

Я снова окажусь в том чёртовом подвале.

Нет. Нет, не окажусь.

Я выпрямила подбородок и попыталась выдернуть руку из его хватки.

– Я украла его машину.

Он фыркнул, явно не веря. Я наблюдала, как его язык скользнул по белым зубам. Этот мужчина был высоким – выше Ричарда и стройнее. На нём был элегантный чёрный костюм, кричащий о престиже, а его чёрные волосы были зализаны с безупречным лоском. Со стороны он выглядел так, будто мог быть каким–нибудь респектабельным бизнесменом из шикарного офиса где–то в городе, но я лучше многих знала, что внешность обманчива. Именно красивые оказывались самыми больными. Они считали себя недосягаемыми, и это делало их непредсказуемо опасными.

– Ты украла его машину?

Я кивнула, игнорируя пульсирующую боль за глазами.

– Значит, ты его знаешь?

Я промолчала, и его глаза вспыхнули. Он снова прижал меня к двери, и я вскрикнула, когда моя голова снова ударилась об нее. Черт. Что он от меня хотел? Было очевидно, что он думал, будто Бэйн был здесь. Он что, видел его машину? Следил за мной?

– Так ты говоришь, Бэйна здесь нет? – Он усмехнулся, и у меня свело живот. Его это забавляло, и я не понимала почему. – Значит, он не взял свою сладкую задницу с собой на дело? Чтобы показать ей, какой он мужественный? Как много может срубить бабла с парочки продаж оружия? На моей, блять, территории!

Я вздрогнула, когда его голос громыхнул вокруг.

– Говори… – Он придвинулся ближе, и я почувствовала его горячее, злое дыхание на своем лице. Все мое тело задрожало, когда знакомое чувство паники поползло по коже, как извивающаяся змея. – Он трахает тебя, держа в руках свое драгоценное оружие? Чтобы ты знала, насколько он опасен?

Он запрокинул голову и громко рассмеялся. Это был единственный звук, который я слышала.

Звуки леса исчезли. Даже жужжание лампы над нашими головами стихло.

– Я покажу ему, насколько я опасен. Это моя территория. Не их.

Внезапно меня рывком поставили на колени – его рука вдавилась в мою голову, сжимая волосы в кулаке. Бетон ободрал кожу даже сквозь джинсы, и я вцепилась зубами в губу, чтобы не закричать.

Этого не может быть. Это не Ричард. На моих запястьях нет цепей. Я могу бежать.

– Я трахну твой милый ротик и сниму всё это на видео. Потом я буду тебя трахать, пока ты не истечешь кровью, и ты отнесешь это Бэйну, чтобы он понял, на что я способен. Он трогает моё? Что ж, я потрогаю его.

Мои глаза широко распахнулись, и в тот момент, когда паника уже рвалась из груди криком, сзади раздался громовой голос:

– Отец.

Я замерла. Сердце перестало биться.

Хватка в моих волосах сжалась сильнее, и я приподняла голову навстречу его руке, чтобы смягчить боль.

– Исайя. Как мило, что ты соизволил появиться.

Исайя. Исайя был здесь. А человек, который сжимал меня в железной хватке и грозился сделать со мной то же самое, что и Ричард, был его отцом. Твою мать.

Сквозь страх и панику просочилось небольшое облегчение. Всё в порядке. Исайя здесь. Он объяснит отцу, что я не девушка Бэйна или кто я там, по его мнению, Бэйну. Он скажет, что Бэйну даже в радость, что со мной это делают. Что Бэйна это вообще не заденет, и тогда меня отпустят.

Когда отец Исайи рывком поднял меня на ноги, дёрнув за волосы, я подавила вскрик и уставилась на Исайю. Он бросил на меня беглый взгляд, затем снова перевёл глаза на отца – и на его лице не было ничего, кроме скуки.

Стоп.

Я резко перевела взгляд на Кейда и Брентли, стоявших в паре шагов, но ни один из них не смотрел в мою сторону. Что за ад здесь творится? Почему они не смотрят на меня? Неужели они так взбешены, что я ушла из школы? Это была ошибка, но…

«Никому не верь, Джемма».

Голос Тобиаса врезался в сознание, и это взбесило меня. Доверять правильным людям можно – и я доверяла Исайе. Он вытащит меня из лап его отца, и всё будет в порядке.

Я сглотнула комок в горле – тот самый, что засел там мертвым грузом, – и выпрямила подбородок, даже если от этого кожа головы горела огнём.

Исайя скрестил руки на груди. На нём всё ещё была форма для лакросса, перемазанная травой и грязью.

– Ты чего тут делаешь? Разве это не моя работа?

Его отец усмехнулся, но в этом звучал чистый цинизм. – Ты не справляешься со своей работой. Я получил сигнал с трекера. Ты же говорил, что сегодня всё под контролем.

Исайя развёл руками.

– Я же здесь, разве нет? И где, кстати, Бэйн? – Он театрально огляделся, лунный свет скользнул по скулам. – Не видно нигде, да? Потому что он сидит в той чёртовой школе.

Он сделал шаг вперёд, всё так же избегая моего взгляда.

– Говоришь, я плохо работаю? Тогда ответь мне: где Джек? Надеюсь, не наедине с твоей пустой оболочкой жены, как в понедельник?

Слова Исайи задели отца за живое. Меня дёрнули за волосы, и теперь я стояла на цыпочках, пытаясь уменьшить боль.

– Тогда кто это? – С сарказмом спросил отец. – Она была за рулём машины Бэйна. Ты уверен, что он в Святой Марии? Держу пари, он где–то здесь и смотрит, как я трогаю то, что принадлежит ему.

Я застыла. Тело будто перестало работать. Кровь не пульсировала в жилах. Сердце не колотилось. Я просто стояла… и ждала. Ждала, когда Исайя вмешается и заставит отца отпустить меня.

Он перевёл на меня свой тёмный взгляд так медленно, что я едва не выкрикнула его имя. Ждала того самого контакта, той едва заметной трещины в его маске, которая показала бы: он контролирует ситуацию. Что защитит меня, позаботится, как и обещал – даже если я не ответила на его признание раньше. Но затем он снова посмотрел на отца и пожал плечами.

– Просто очередное свежее мясо, полагаю.

Боль. Предательство. Глухой шок от этих слов заставил мои ступни прижаться к бетону – даже несмотря на то, что волосы всё ещё вырывали из кожи. Я моргнула. Один раз. Потом ещё. Уставилась на него, мысленно умоляя себя закричать, ударить, потребовать вернуть то, что отдала ему.

Но не смогла. Просто стояла, парализованная… Очередное свежее мясо?

– Да ну? – Отец бросил взгляд в мою сторону. Я даже не смогла поднять глаза на это больное лицо. Вместо этого я уставилась на Исайю. Ошеломлённая.

Я доверилась ему. Неужели всё это время он просто играл со мной?

Смятение сбило меня с ног так быстро, что я едва услышала, как его отец спрашивает.

– Ну и как она? Уверен, ты был первым. Иначе Бэйну она бы не приглянулась.

Исайя усмехнулся – и это вогнало нож мне в спину.

– Как трахать ангела. Мягко и невинно.

Отец рассмеялся, а я почувствовала, как первая слеза скатилась по щеке и разбилась о бетон. Колени подкосились. Мне хотелось вспыхнуть от ярости, ненависти, рвануться вперёд. Но я не сделала этого. Потому что то, что я чувствовала, было гораздо хуже.

Оно заморозило всё, кроме боли.

Но это оцепенение исчезло в тот же миг, когда Исайя произнёс:

– Давай вернёмся к уроку, о котором ты говорил. Он трогает наше – мы трогаем его.

Его отец шумно выдохнул, будто сбросил груз.

– Наконец–то входишь во вкус, да?

Моё лицо вспыхнуло от его тяжёлого взгляда, скользящего по моей коже.

– И всего–то понадобилась такая миленькая штучка, чтобы сломать тебя. Запомню.

А потом меня толкнули вперёд – прямо в стаю беспринципных волков.