Текст книги "Хозяйка розового замка"

Автор книги: Роксана Гедеон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 54 (всего у книги 54 страниц)

– Не прощайте меня так быстро. Я этого не заслуживаю, – произнес он, лаская губами мое ухо.

– Я вас не простила.

Он отстранился и заглянул мне в глаза.

– Александр, – прошептала я, – я хочу уйти отсюда.

– Что за глупости, – произнес он, все еще не выпуская меня из объятий. – Я никуда не отпущу вас.

– Даже теперь, когда вы знаете, что виноваты передо мной?

Мой голос прозвучал довольно ровно, отрезвленно. Высвободившись из его объятий, я села прямо, нервно теребя оборку на платье. У меня слегка дрожали губы. Я собиралась с мыслями, а когда заговорила, то была полностью уверена, что говорю о том, чего хочу.

– Александр, мне надо уйти, – сказала я, подчеркивая слово «надо». – По многим причинам… Я устала от Белых Лип. От вас… Да-да, от вас. Мне слишком трудно с вами.

– Возможно, дальше все будет иначе, Сюзанна?

– Не знаю. Когда вам было трудно со мной, вы избавились от меня. Я хочу сделать то же самое.

Скрипнув зубами, он произнес:

– Не беспокойтесь. На днях я уеду. Вполне может быть, что до самой осени. Вы отдохнете от меня.

– Нет. Я хочу в Сент-Элуа. Я хочу уехать туда с детьми. Если… если вы действительно чувствуете хоть какую-то вину, вы позволите мне это.

– Вину я чувствую. Но разве из-за этой вины я должен лишаться Филиппа? Перед ним я ничуть не виноват.

Я не отказала себе в удовольствии язвительно сказать:

– Я – тоже. Однако я лишилась его на целых полгода.

– И я должен подвергнуться такому же наказанию?

– Не знаю. Может быть. Я не могу сейчас оставаться с вами. Мне нужен отдых. И я это серьезно говорю, Александр.

– Странное заявление после того, что вы сказали раньше.

– Это отказ? – спросила я напряженным голосом.

– А могу ли я согласиться, если совершенно не понимаю, чего вы добиваетесь?

– Нет, – сказала я, чувствуя, как во мне закипает гнев, – вы просто рады еще раз проявить свою власть! Вам прекрасно известно, что без вашего согласия я не смогу уйти, и вы рады видеть меня беспомощной! Вы просите прощения и сразу же совершаете новую ошибку! Черт возьми, может быть, епископ был тысячу раз не прав, когда отказал нам в разводе!

Я выкрикнула все это прямо ему в лицо. Тишина повисла между нами. В сумраке глаза Александра казались совсем черными и блестящими. Я передернула плечами и отвернулась. У меня дрожали пальцы. За пять минут я испытала целую гамму чувств – от безразличия до любви – и опять вернулась к враждебности. Мне до сих пор было трудно определиться со своими ощущениями, но единственное, что я хотела, – это уйти из Белых Лип.

– Ну, и как же вы намерены там жить? – спросил Александр, ни словом не опровергнув моих обвинений. – Сент-Элуа – разве это подходящее место?

– Более подходящее, чем это, – сказала я в сердцах. – Там, по крайней мере, не будет вашей разлюбезной бабушки и братца, и там мне не будет грозить арест.

– Вы имеете в виду последний декрет о заложниках?

– Да.

– Не думаю, что у Директории хватит смелости исполнить его.

Я раздраженно возразила:

– Когда-то никто даже подумать не мог, что революционеры осмелятся поднять руку на короля. Однако это случилось. И раз уж они сделали это, то с нами сделают что угодно!

Он пожал плечами. Я примерно знала, что он думает: сейчас почти вся Бретань в руках белых, так что трудно предположить, что здесь могут по приказу Республики арестовать целую семью. Однако, как человек здравомыслящий, он должен был допускать такую возможность. Ведь он уедет и оставит нас одних. Его люди тоже уйдут вместе с ним. Что тогда будет с нами?

Я открыла рот, чтобы пригрозить ему, что, если он на этот раз не согласится, я уж точно ничего ему не прощу. Однако он опередил меня, задумчиво сказав:

– Сюзанна, на днях я уезжаю. Я побываю и в Англии, и в Париже, и вернусь, быть может, только к осени. Меня здесь не будет. Подумайте еще раз, хотите ли вы уйти. Мое присутствие, будьте уверены, вам не грозит.

Его голос прозвучал ровно, без тени недовольства или раздражения.

– Вы уедете, – сказала я сдавленно, – а ваша бабка останется. Да и ваши слуги, которых так и распирает от желания напомнить мне о том, что было. Я не хочу больше так. Я не чувствую здесь себя дома. Это мешает мне.

– И долго вы намерены оставаться в Сент-Элуа?

– Не знаю. Два года или три… может быть.

Усмехнувшись, я добавила:

– Куда нам спешить? Вас зовет война. Вам должно быть все равно, где я живу. Тем более что вы всегда сможете приехать, если захотите.

– Вы говорите неслыханные вещи. Я не должен соглашаться. Мужчина должен предоставлять своей жене дом, а не наоборот.

– Я не хочу такого дома, из которого меня всегда могут выгнать.

Это было сказано холодно. Александр качнул головой.

– Сюзанна, вас никто никогда не выгонит. Я даю слово.

– Александр, – произнесла я устало, – мне не нужно теперь ваше слово. Я хочу только спокойствия.

Он тихо сказал:

– Вы чувствуете, что я не вправе вам отказать.

– Да. И как раз этим я и пользуюсь.

Я поднялась и сделала несколько шагов по террасе. Дождь, казалось, затихал. Сгущалась темнота. В доме часы пробили полночь. Ветер шептал что-то в кронах деревьев и перекликался с дождем.

Александр тоже поднялся. Я обернулась.

– Я согласен, – сказал герцог.

Я кивнула, желая показать, что ожидала такого ответа. Какой-то миг он молча стоял напротив меня, потом поклонился мне так изящно и почтительно, словно я была королева, и, похоже, собирался уходить. Он даже сделал шаг к выходу. А я, вдруг осознав, что уже завтра уеду, почувствовала, как сильно защемило у меня сердце. Я ведь очень долго его не увижу. Позабыв обо всем, я бросилась за ним, и мой возглас остановил его.

– Александр, – прошептала я, растерявшись.

Он обернулся и внимательно посмотрел на меня. Сжимая пальцы, я в замешательстве проговорила:

– Вы… неужели вы ничего мне не скажете?

– Мы простимся завтра, Сюзанна. Не сейчас.

– Ну, а сейчас… сейчас, когда мы одни?

Он изменился в лице и, усмехнувшись, произнес:

– Я бы сказал вам кое-что, но боюсь отказа.

Я покачала головой, всем своим видом выражая, что отказа не будет.

– Тогда, – сказал он, делая шаг ко мне, – может быть, эта последняя ночь будет нашей?

Хотя на душе у меня было горько, я нашла в себе силы улыбнуться. Наши руки встретились. Он наклонился и поцеловал мое запястье, потом повернул руку ладонью вверх и поцеловал ладонь. Едва сдерживая слезы, я припала к нему и с улыбкой прошептала:

– Александр, вы сказали…

– Что?

– Вы сказали именно то, что было нужно.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.