Текст книги "Хроники Амбера. Книги Мерлина (авторский сборник)"

Автор книги: Роджер Джозеф Желязны

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 63 страниц)

– Так ты услышал меня, – сказал я.

– Я почувствовал, что нужен тебе, – последовал ответ.

– Как бы там ни было, – спросил я, стаскивая через голову цепочку со свисающим Камнем и держа ее в вытянутой руке, – как ты думаешь, сумеешь ты вернуть его в тайник у камина в королевских покоях так, чтоб никто не оказался умней нас?

– Подозреваю, что мне не стоит трогать эту штуку, – ответил Призрак.

– Не знаю, что его структура может сделать с моей.

– О'кей, – сказал я. – Тогда, похоже, я найду способ сделать это сам. Но подошло время проверить одну гипотезу. Если Лабиринт нападет, пожалуйста, попробуй быстро перенести меня в безопасное место.

– Ладно.

Я положил Камень на стоящий неподалеку столик.

Примерно через полминуты мне стало ясно, что я обезопасил себя от смертельного удара Лабиринта. Я расслабил плечи и глубоко вздохнул. Меня не тронули. Может, Дворкин был прав и Лабиринт оставит меня в покое? К тому же, он сказал мне, что теперь я сумею вызывать в Камне Лабиринт – так же, как вызываю Знак Логруса. Кой-какие чудеса с помощью Лабиринта можно было сотворить только так, хотя у Дворкина не было времени проинструктировать меня, как это делается. Я решил, что с этим можно подождать. Как раз сейчас у меня не было настроения общаться с Лабиринтом, никак, ни в одном из его воплощений.

– Эй, Лабиринт, – сказал я. – Ничья?

Ответа не было.

– По-моему, он сознает, что ты здесь и понимает, что ты только что сделал, – сказал Призрак. – Я чувствую его присутствие. Может, ты уже сорвался с крючка.

– Может быть, – ответил я, вытаскивая Козыри и пролистывая их.

– С кем бы тебе хотелось связаться? – спросил Призрак.

– Любопытно, как там Люк, – сказал я. – Хотелось бы посмотреть, все ли с ним в порядке. Насчет Мандора тоже интересно. Допустим, ты отправил его в безопасное место…

– Лучше и быть не может, – ответил Призрак. – Как и королеву Ясру. Она тебе тоже нужна?

– Да в общем нет. Фактически, они оба мне НЕ НУЖНЫ. Просто хотелось посмотреть…

Я еще говорил, а Призрак мигнул и исчез. Уверенности, что такая готовность угодить означает, что он настроен не так воинственно, как раньше, у меня не было.

Вытащив карту Люка, я сосредоточился на ней. Кто-то прошел по коридору мимо моей двери.

Ничего не было видно, но я почувствовал, что Люк меня слышит.

– Люк, слышишь меня? – спросил я.

– Ага, – откликнулся он. – С тобой все нормально, Мерлин?

– Нормально, – ответил я. – А ты как? В изрядную же драку ты…

– У меня все отлично.

– Я слышу твой голос, но не вижу ни зги.

– Козыри затемнены. Не знаешь, как это делается?

– Никогда этим не занимался. Придется тебе иногда учить меня. Э-э… кстати, а почему они затемнены?

– Кто-нибудь может войти в контакт и догадаться, что я намерен делать.

– Если ты собираешься организовать рейд коммандос в Эмбер, я окажусь по уши в дерьме.

– Да ладно тебе! Ты же знаешь, я поклялся! Это совсем не то.

– Я думал, ты пленник Далта.

– Мой статус не изменился.

– Черт, один раз он чуть не убил тебя, а в другой раз чуть не вышиб из тебя дух вон.

– В первый раз он наткнулся на старинное берсеркерское заклятие, которое Шару оставил в качестве ловушки, второй раз речь шла о делах. Все будет о'кей. Но сейчас все, что я собираюсь делать, секрет, и мне пора бежать. Пока.

И Люк исчез.

Шаги замерли, в дверь неподалеку постучали. Через некоторое время она открылась, потом закрылась. Никакого обмена репликами слышно не было. Происходило это неподалеку от меня, а поскольку две ближайшие комнаты принадлежали нам с Бенедиктом, я начал недоумевать. Я был совершенно уверен, что Бенедикта у себя нет, и вспомнил, что, выходя, не запер свою дверь. Значит…

Забрав Камень Правосудия, я пересек комнату и вышел в холл. Я проверил дверь Бенедикта. Заперто. Оглядев идущий с севера на юг коридор, я вернулся к лестнице проверить, что там. Никого не было видно. Тогда широким шагом я вернулся к своим дверям и немного постоял у каждой из них, прислушиваясь. Изнутри не доносилось ни звука. Единственное, что приходило в голову, это комнаты Жерара, выходившие в боковой коридор, и комнаты Бранда позади моих. Я подумал: Рэндом завел новую моду все перестраивать и заново украшать – так не вышибить ли стену, добавив к своим покоям комнаты Бранда? Площадь получилась бы недурная. Однако слухи о живущих у него привидениях и стенания, которые иногда, поздно ночью, доносились ко мне через стену, разубедили меня.

Тогда я быстро сходил и постучался и в дверь Бранда, и в дверь Жерара, и под конец попробовал войти. Никакого ответа, обе двери были заперты. Все непонятнее и непонятнее.

Стоило дотронуться до двери Бранда, как Фракир быстро сжался, но, хотя несколько мгновений я оставался настороже, до сих пор ничего не случилось. Я готов был пренебречь тем, что он, мешая мне, так реагирует на остатки жутких заклинаний, которые время от времени, болтаясь неподалеку отсюда, попадались на глаза, и тут заметил: Камень Правосудия вспыхивает.

Приподняв цепочку, я пристально всмотрелся внутрь. Да, возникли очертания холла за углом, двух моих дверей и отчетливо видного украшения между ними. Дверь слева – та, что вела ко мне в спальню – была как будто очерчена красным и пульсировала. Означало ли это, что следует ее сторониться, или наоборот, надо было ворваться туда? Вот в чем беда с мистическими советами.

Я пошел назад и снова свернул за угол. На этот раз самоцвет, видимо, ощутив мои колебания, решил, что пора немного покомандовать, и показал меня самого. Я подошел и отворил дверь, которую указал мне камень. Конечно, на замке оказалась именно она…

Нащупывая ключ, я думал, что даже не смогу ворваться туда, обнажив меч, – ведь я только что остался без Грейсвандира.

Повернув ключ, я распахнул дверь настежь.

– Мерль! – взвизгнул женский голос, и я увидел, что это Корал. Она стояла у постели, на которой полулежала ее мнимая сестра, ти'га. Корал поспешно сунула руку ей под спину. – Ты… э-э… застал меня врасплох.

– Вот уж нет, – ответил я, чему в языке Тари ЕСТЬ эквивалент. – В чем дело, леди?

– Я вернулась сказать тебе, что нашла отца и успокоила историей про Коридор Зеркал – помнишь, ты рассказывал? А тут на самом деле есть такое место?

– Да. Правда, ни в одном путеводителе его не найдешь – он то появится, то исчезнет. Итак, твой отец успокоился?

– Угу. Но теперь он не может понять, куда делась Найда.

– Это уже сложнее.

– Да.

Она краснела, на меня смотрела неохотно, и, к тому же, кажется, сознавала, что я заметил, как ей неловко.

– Я сказала, что, может быть, Найда пошла исследовать замок, как я, – продолжала она, – и что я расспрошу о ней.

– М-м.

Я перевел взгляд на Найду. Тут же шагнув вперед, Корал легонько прижалась ко мне, взяла за плечо и притянула поближе к себе.

– Я думала, ты собираешься спать, – сказала она.

– Да, собирался. И поспал. А только что бегал по делам.

– Не понимаю.

– Временные линии, – объяснил я. – Сэкономил время. И уже отдохнул.

– Прелестно, – сказала Корал, касаясь губами моих губ. – Я рада, что силы вернулись к тебе.

– Корал, – сказал я обняв и тут же выпустив ее, – нечего сажать меня в лужу. Знаешь ведь, что, когда ты уходила, я умирал от усталости. С чего ты взяла, что, если вернешься так скоро, я не буду в коме?

Поймав левое запястье Корал у нее за спиной, я дернул ее руку вперед, подняв между нами. Корал оказалась на удивление сильной. Но я и не пытался разжать ей пальцы – и сквозь них мне было видно, что у нее в руке один из металлических шариков, которыми Мандор пользовался, чтобы наложить заклятие без подготовки. Я выпустил руку. Корал не отстранилась, вместо этого она сказала:

– Могу объяснить, – встретив, наконец, мой взгляд и не отводя своего.

– Да надо бы, – сказал я. – Точнее, хочется, чтобы ты сделала это немного побыстрее.

– Не исключено, что россказни о смерти Найды и демоне, вселившемся в ее тело, которые ты слышал, правда, – сказала она. – Но в последнее время мы с ней хорошо ладили. Сестра, наконец, стала такой, какую мне всегда хотелось иметь. Потом ты вернул меня сюда, я нашла ее – вот так – и не знала, что ты собираешься сделать с ней на самом деле…

– Хочу, чтобы ты знала, Корал – я не причиню ей вреда, – перебил я. – С давних пор я в большом долгу перед ней… перед ним… Она, наверное, не раз спасала мою шею на Отражении-Земле. Пока она здесь, за нее нечего бояться.

Корал наклонила голову вправо и сощурила один глаз.

– Из того, что ты нарассказывал, – сообщила она, – узнать это было невозможно. Я вернулась, надеясь войти, надеясь, что ты крепко спишь, надеясь, что смогу снять заклятие, или, по крайней мере, поговорить с ней. Хотелось самой выяснить – она моя настоящая сестра или нечто иное.

Я со вздохом потянулся сжать плечо Корал, понял, что до сих пор сжимаю в левой руке Камень Правосудия, и вместо того свободной рукой похлопал ее повыше локтя со словами:

– Послушай, я понимаю. С моей стороны было бестактно не объясняя подробностей показать тебе сестру, которая вот так вот лежит. Могу сослаться только на производственную усталость и попросить прощения. Даю слово, она не испытывает боли. Но действительно не хочется устраивать сейчас неразбериху с заклятиями. Не я же их наложил…

Тут Найда слабо застонала. Я несколько минут внимательно наблюдал за ней, но на том все и кончилось.

– Металлический шарик ты выдернула из воздуха? – спросил я. – Не помню, чтобы я видел шарик для последнего заклятия.

Корал покачала головой.

– Он лежал у нее на груди. Прикрытый рукой.

– Как ты догадалась заглянуть туда?

– Просто поза выглядела неестественной. Вот и все. На.

Она протянула шарик мне. Я взял его и взвесил на правой ладони. Кто знает, как эта штука работает. Металлические шарики для Мандора были тем же, чем для меня Фракир – частью присущей только ему способности творить чудеса, выкованной из его подсознания в самом сердце Логруса.

– Что, собираешься положить его обратно? – спросила Корал.

– Нет, – ответил я. – Я уже говорил, заклятие – не моих рук дело. Неизвестно, как оно срабатывает, и я не буду валять дурака из-за него.

Со стороны Найды раздался шепот:

– Мерлин?.. – она так и не открыла глаз.

– Лучше нам пойти поговорить в соседнюю комнату, – обратился я к Корал. – Но сперва я наложу на нее собственное заклятие. Просто усыплю ее.

Позади Корал воздух замерцал и завихрился, и догадавшись, должно быть, по моим вытаращенным глазам, что что-то происходит, она обернулась.

– Мерль, что это? – спросила она, отступая, когда начала появляться золотая дуга.

– Призрак? – спросил я.

– Точно, – ответил он. – Там, где я оставил Ясру, ее нет. Но твоего брата я доставил.

Внезапно появился Мандор, по-прежнему в черном, серебряно-белые волосы стояли на голове шапкой. Он поглядел на Корал с Найдой, сосредоточил взгляд на мне, заулыбался и шагнул вперед. Потом увидел что-то поодаль и остановился. Глаза у него буквально вылезли из орбит. Никогда еще я не видел у Мандора такого испуганного лица.

– Кровавый Глаз Хаоса! – воскликнул он, жестом вызывая защитный экран. – Как ты добрался до него?

Он на шаг отступил. Дуга немедленно сомкнулась, превратившись в каллиграфическое, напоминающее золотой листок, «О», и Призрак скользнул по комнате, чтобы вырасти за моим правым плечом.

Вдруг Найда села на постели, бросая по сторонам безумные взоры.

– Мерлин! – крикнула она. – С тобой все в порядке?

– Более-менее, – ответил я. – Беспокоиться нечего. Не волнуйся. Все хорошо.

– Кто нарушил мое заклятие? – спросил Мандор, когда Найда перекинула ноги через край кровати, и Корал съежилась от страха.

– Это что-то вроде несчастного случая, – сказал я.

Я разжал пальцы правой руки. Металлический шарик тут же поднялся в воздух и пулей понесся к Мандору, чуть не задев Корал, которая вытянула руки, приняв обычную оборонительную позу воина, хотя, она, казалось, точно не знает, от кого или от чего ей следует защищаться. Поэтому она не останавливаясь оборачивалась то к Мандору, то к Найде, то к Призраку, и снова…

– Корал, успокойся, – сказал я. – Опасность тебе не грозит.

– Левый глаз Змеи! – закричала Найда. – О, Не Имеющий Формы, освободи меня, и в залог я отдам свой!

Как раз в это время Фракир предупреждал меня, что не все хорошо – на случай, если сам я не заметил.

– Да что, черт побери, происходит? – заорал я.

Одним прыжком Найда оказалась на ногах, она сделала стремительное движение вперед и с той неестественной силой, что присуща демонам, выхватила из моей руки Камень Правосудия, оттолкнула меня в сторону и выскочила в коридор.

Я запнулся, потом пришел в себя.

– Держите ти'га! – крикнул я, и мимо меня молнией пронеслось Колесо-призрак, а за ним летели шарики Мандора.

10

Следующим в коридор выскочил я. Свернув налево, я побежал. Может, ти'га бегает быстро, но и я не лыком шит.

– Я думал, ты должна защищать меня! – кричал я ей вслед.

– Глаз Змеи, – ответила она, – важнее того, что мне велела твоя мать.

– Что? – сказал я. – Моя мать?

– Она наложила на меня заклятие, чтобы я заботилась о тебе, когда ты пошел в школу, – ответила ти'га. – Но Камень снимает заклятие! Наконец я свободна!

– Черт! – заметил я.

Потом, когда она оказалась около лестницы, перед ней появился Знак Логруса – он был больше всех тех, что мне случалось вызывать. Заполнив коридор от стены до стены, он клубился, расползался, плевался огнем, вытягивал отростки, а вокруг него красным туманом плавала угроза. Чтобы объявиться таким манером в Эмбере, на территории Лабиринта, требовалась определенная доля нахальства, поэтому стало ясно: ставки высоки.

– Прими меня, о, Логрус, – закричала ти'га, – я несу Глаз Змеи, – и Логрус раскрылся, в его середине образовался огненный тоннель. До меня дошло, что другим концом он открывается не ко мне в коридор.

Но тут Найда остановилась, неожиданно наткнувшись на стеклянную перегородку и застыла, поза ее выражала внимание. Вокруг ее оцепеневшего тела вдруг принялись летать три блестящих сферы Мандора.

Меня сбило с ног, спиной прижав к стене. Я загородился рукой, защищаясь на случай, если на меня что-нибудь свалится.

Позади меня, всего в нескольких футах, только что появился образ Лабиринта, не меньше Знака Логруса. Они были на одинаковом расстоянии от Найды, один позади, другой впереди, заперев эту леди – или ти'га – между, так сказать, полюсами существования, а вместе с ней и меня. Вокруг Лабиринта делалось все светлее, словно солнечным утром, а с другой стороны сгущались зловещие сумерки. Они что же, хотят снова сыграть в «Бум-Хряп» по-крупному, сделав меня на миг невольным свидетелем? – недоумевал я.

– Э-э… Ваши сиятельства, – начал я, чувствуя, что обязан попытаться отговорить их и жалея, что я – не Люк, он-то как раз способен на такой подвиг. – Сейчас самое подходящее время обратиться к беспристрастному судье, и, стоит только поразмыслить, получится, что в этом смысле у меня уникальные способности…

Золотое кольцо – я знал, что это Колесо-призрак, – внезапно упав на голову Найды, вытянулось до полу так, что получилась труба. Призрак вписался в орбиты шариков Мандора, и, должно быть, исхитрился изолировать себя от движущих ими сил, потому что шарики сбавили скорость, заколебались из стороны в сторону и, наконец, упали на пол. Два ударились передо мной о стену, а один скатился вниз по лестнице и направо.

Знаки Логруса и Лабиринта начали сближаться, и я быстро пополз, чтобы держаться впереди Лабиринта.

– Ближе не подходите, ребята, – вдруг заявило Колесо-призрак. – Невозможно описать, что я могу натворить, заставь вы меня нервничать еще сильней, чем сейчас.

И Лабиринт, и Логрус приостановились. Спереди, из-за угла, донесся пьяный голос Дронны, громко распевавшего какую-то непристойную балладу. Он шел в нашу сторону. Потом наступила тишина. Через несколько минут он затянул «Скалы веков», голос звучал куда слабее. Потом не стало слышно и этого, последовал тяжелый удар – он упал – и звон бьющегося стекла.

Тут мне пришло в голову, что с такого расстояния я мог бы сознанием дотянуться до Камня. Но что мне это даст, учитывая, что ни один из четырех замешанных в это власть предержащих не был человеком, я не представлял.

Я почувствовал, как кто-то вызывает меня через Козырь.

– Да? – прошептал я.

Тогда зазвучал голос Дворкина:

– Какую бы власть ты не имел над этой штукой, – сказал он, – используй ее, чтобы Камень не попал к Логрусу.

Именно в этот момент из красного тоннеля раздался скрипучий голос, менявший тембр от слога к слогу, как будто говорили поочередно мужчина и женщина.

– Верни Глаз Хаоса, – говорил он. – Давным-давно Единорог отобрал его у Змеи во время поединка. Похитил его. Верни Камень. Верни.

Являвшееся мне в Лабиринте голубое лицо не показалось, но знакомый с тех самых пор голос ответил:

– За него заплачено болью и кровью. Право собственности перешло к нам.

– Камень Правосудия и Глаз Хаоса или Глаз Змеи – это разные названия одного и того же самоцвета? – спросил я.

– Да, – ответил Дворкин.

– Что будет, если Змея получит свой глаз обратно?

– Вероятно, вселенной придет конец.

– О, – заметил я.

– Что вы предложите за него мне? – спросил Призрак.

– До чего же пылкая конструкция, – нараспев произнес Лабиринт.

– Ах, ты прыткий артефакт, – завопил Логрус.

– Поберегите комплименты, – сказал Призрак, – и дайте мне то, чего я хочу.

– Мне ничего не стоит вырвать его у тебя, – отозвался Лабиринт.

– А мне – разорвать тебя в клочки и развеять их, не успеешь оглянуться, – заявил Логрус.

– Вы оба ничего не сделаете, – ответил Призрак, – потому что сосредоточь вы свое внимание и энергию на мне – окажетесь уязвимыми друг для друга.

У меня в голове раздался смешок Дворкина.

– Расскажите, зачем вообще нужен этот конфликт, – продолжал Призрак, ведь прошло столько времени.

– Из-за того, что недавно сделал этот перебежчик, равновесие сместилось в его пользу, – ответил Логрус и над моей головой полыхнуло – наверное, чтобы не оставалось сомнений, кто этот вышеупомянутый перебежчик.

Почувствовав запах горелого волоса, я отвел огонь.

– Минуточку! – закричал я. – Выбирать было особенно не из чего!

– Но можно, – взвыл Логрус, – и ты выбрал.

– Действительно, он сделал выбор, – отозвался Лабиринт – но это только восстановило равновесие, нарушенное тобой в свою пользу.

– Восстановило? Ты более чем скомпенсировал его! Ты сместил его в свою пользу! Вдобавок перевес оказался на моей стороне случайно, спасибо отцу этого предателя. – Последовала еще одна шаровая молния, и я опять отвел ее. – Я тут ни при чем!

– Вероятно, без твоего наущения не обошлось.

– Если сумеешь принести мне камень, – сказал Дворкин, – можно будет убрать его за пределы досягаемости обоих до тех пор, пока не решится этот вопрос.

– Не знаю, сумею ли заполучить его, – сказал я, – но буду помнить об этом.

– Отдай его мне, – говорил Логрус Призраку, – и я заберу тебя с собой, ты станешь моим Первым Приближенным.

– Ты – процессор данных, – говорил Лабиринт. – Я дам тебе знание, которым не владеет никто во всем Отражении.

– Я дам тебе могущество, – сказал Логрус.

– Неинтересно, – сказал Призрак, цилиндр закрутился и исчез.

Пропало все – и Камень, и девушка.

Логрус завыл, Лабиринт зарычал и Знаки обеих Сил ринулись навстречу друг другу, чтобы столкнуться где-то возле комнаты Блейза неподалеку.

Я воспользовался всеми защитными заклинаниями, какими сумел.

Чувствовалось, Мандор позади меня сделал то же самое. Я прикрыл голову. Подтянув колени к груди, я…

Вокруг все сотрясалось, было очень светло, но не доносилось ни звука. Я падал. Куски древних камней ударяли меня с разных сторон. Я подозревал, что влип по уши и вот-вот умру, так и не получив возможности показать, как могу проникать в природу вещей: Лабиринт пекся о детях Эмбера не больше, чем Логрус – о детях Двора Хаоса. Возможно, к себе, друг к другу, к серьезным космическим принципам, к Единорогу и Змее эти Силы не были равнодушны, весьма вероятно, будучи просто геометрическими проявлениями последних. Им не было дела до нас с Корал, до Мандора, наверное, даже до Оберона или самого Дворкина. Мы были пустым местом, в крайнем случае – их орудиями, а иногда надоедали, так что можно было нас использовать, а если обстоятельства оправдывали это, то и уничтожать.

– Дай руку, – сказал Дворкин, и я увидел его, словно при Козырном контакте. Я потянулся к нему…

…и свалился у ног Дворкина на расстеленный на каменном полу пестрый ковер, в той комнате без окон, которую однажды мне описал отец. Комната была полна книг и экзотических вещей, ее освещали висевшие высоко в воздухе чаши с огнем, но что их поддерживает, не было видно.

– Спасибо, – сказал я, медленно поднимаясь, отряхиваясь и растирая больное место на левом бедре.

– Уловил касание твоих мыслей, – сказал он. – Это еще не все.

– Уверен. Но иногда мне нравится, чтобы мои мысли можно было прочесть. Сколько из ерунды, о которой спорили Силы, соответствует истине?

– В их понимании все, – сказал Дворкин. – Больше всего им мешает то, как они толкуют поступки друг друга. Это, да еще то, что всегда можно сделать шаг назад – поломки Лабиринта, например, придают сил Логрусу и не исключено, что он активно влиял на Бранда, подбивая его так поступить. Но Логрус всегда может объявить, что это – возмездие за День Сломанных Отростков – это было несколько веков назад.

– Никогда не слыхал о нем, – сказал я.

Он пожал плечами.

– Неудивительно. Так уж важно это было только для них. Я вот о чем: спорить так, как они это делают, значит держать путь прямиком к более ранней стадии развития, к первопричинам, доверять которым никогда не стоит.

– И каков же ответ?

– Ответ? Мы не в школе. Эти ответы имеют значение только для философов – на практике их не применишь.

Отлив в маленькую чашечку из серебряной фляги зеленую жидкость, он подал ее мне.

– Выпей, – сказал он.

– Для меня это рановато.

– Оно не освежает, а лечит, – объяснил Дворкин. – Не знаю, заметил ты или нет, но состояние твое близко к шоку.

Я залпом проглотил обжигающее подобно ликеру питье, но вряд ли это был ликер. Следующие несколько минут ушли на то, чтобы расслабить те части тела, в которых я не подозревал напряжения.

– Карл Мандор… – повторил я.

По знаку Дворкина светящийся шар спустился и приблизился к нам. Смутно знакомым движением Дворкин начертил в воздухе знак, и вокруг меня образовалось нечто наподобие Знака Логруса, только без Логруса. Внутри шара появилась картинка.

Тот длинный отрезок коридора, в котором произошло столкновение, был уничтожен вместе с лестницей, покоями Бенедикта, да и комнаты Жерара, наверное, вряд ли уцелели. Еще недоставало комнаты Блейза, части моих комнат, гостиной, где я так недавно сидел, и северо-восточного угла библиотеки. Пол и потолок тоже исчезли. Внизу виднелись пострадавшие кухня и учебный манеж; по другую сторону, наверное, помещения тоже зацепило. Подняв взгляд – волшебный шар был удивительно любезен – я сумел увидеть небо: значит, пройдясь по третьему и четвертому этажам взрыв мог повредить и королевские апартаменты вместе с лестницей наверх, возможно, лабораторию, и, как знать, что еще.

На краю бездны, неподалеку от того места, которое до взрыва было частью покоев не то Блейза, не то Жерара, стоял, засунув кисти рук под широкий черный пояс, Мандор – как пить дать, правая рука у него была сломана. Слева ему на плечо тяжело опиралась Корал, ее лицо было окровавлено. Не уверен, что она была в сознании полностью. Левой рукой Мандор поддерживал ее за талию, а вокруг них летал металлический шарик. Наискосок от провала у входа в библиотеку на тяжелой поперечной балке стоял Рэндом. Мне показалось, что чуть поодаль, внизу, на невысоком стеллаже, стоял Мартин. Он так и держал свой сакс. Рэндом, похоже, был не на шутку взволнован, и, кажется, кричал.

– Звук! звук! – сказал я.

Дворкин махнул рукой.

– …ертов Хаосский лорд взрывает мой дворец! – говорил Рэндом.

– Ваше Величество, леди ранена, – сообщил Мандор.

Рэндом провел рукой по лицу, потом взглянул наверх.

Может, нетрудно будет переправить ее в мои покои. Виала весьма искусна в некоторых видах врачевания, – сказал он уже потише. – Я, кстати, тоже.

– Только одно, Ваше Величество: где это?

Рэндом склонился к нему, указывая наверх.

– Дверь, чтобы войти, тебе, похоже, не требуется, но вот достает ли теперь дотуда лестница и где надо к ней подходить, если она уцелела, не скажу.

– Лестницу я сделаю, – сказал Мандор, и к нему стремительно подлетели еще два шарика. Они вышли на странные орбиты вокруг них с Корал. Немного погодя они поднялись в воздух и медленно поплыли к пролому, на который указал Рэндом.

– Скоро приду, – крикнул Рэндом им вслед. Кажется, он собрался было прибавить что-то, но потом оглядел развал, поник головой и повернул прочь. Я сделал то же.

Дворкин предложил мне еще одну порцию зеленого снадобья, и я не стал отказываться. Кроме всего прочего оно, наверное, действовало и как успокоительное.

– Надо пойти к ней, – сказал я ему. – Эта леди мне нравится и хотелось бы убедиться, что с ней все в порядке.

– Ну, разумеется, я могу отправить тебя к ним, – сказал Дворкин, – но не могу придумать ничего, что для нее мог бы сделать ты и не сумели бы остальные. Куда полезнее будет, если это время ты потратишь на поиски своего странствующего создания – Колеса-призрака. Надо убедить его вернуть Камень Правосудия.

– Согласен, – признал я. – Но сначала я хочу видеть Корал.

– Если ты появишься, может возникнуть серьезное замешательство, – сказал он, – от тебя могут потребовать объяснений.

– Неважно, – ответил я.

– Хорошо. Тогда минутку.

Он отошел и снял со стены нечто вроде палочки в чехле – она висела там на колышке. Подвесив чехол себе к поясу, он прошел через комнату к шкафу с выдвижными ящиками и из одного извлек кожаный футляр. Футляр исчез в недрах кармана и раздалось тихое металлическое звяканье. Маленькая коробочка для драгоценностей беззвучно пропала в рукаве.

– Сюда, – обратился он ко мне, подходя и взяв меня за руку.

Мы развернулись и направились в самый темный угол, где висело высокое зеркало в интересной раме, которое до сих пор я не замечал.

Отражало оно странно: комната за нашими спинами поодаль виднелась четко, но чем ближе мы оказывались от зеркальной поверхности, тем неотчетливее становилось отражение. Я понимал: что будет, то будет. И все-таки напрягся, когда Дворкин, на шаг опережавший меня, прошел сквозь туманную поверхность зеркала, рванув меня за собой.

Я споткнулся, а равновесие восстановил, когда пришел в себя на уцелевшей половине королевских покоев перед декоративным зеркалом. Живо протянув назад руку, я тронул его кончиками пальцев, но поверхность осталась твердой. Передо мной стояла низенькая, сгорбленная фигурка Дворкина. Он так и не выпустил мою руку. Скользнув взглядом мимо его профиля, который в чем-то был карикатурой на меня самого, я увидел, что кровать сдвинута на восточную сторону, подальше от разрушенного угла и большого пролома, на месте которого раньше был пол. Возле того края постели, что был ближе, спиной к нам стояли Рэндом с Виалой. Они разглядывали Корал, простертую на стеганом покрывале, она, кажется, была без сознания. В ногах кровати в массивном кресле восседал Мандор, наблюдавший за их действиями. Он первым заметил мое присутствие, что и подтвердил кивком.

– Как… она? – спросил я.

– Сотрясение мозга, – ответил Мандор, – и поврежден правый глаз.

Рэндом обернулся. Не знаю, что уж он собирался мне сказать, но когда он понял, кто стоит рядом со мной, слова замерли у него на губах.

– Дворкин! – выговорил он. – Как долго! Я не знал, жив ли ты еще. Ты… в порядке?

Карлик хихикнул.

– Я понял, о чем ты, и поступаю разумно, – ответил он. – Сейчас я хотел бы осмотреть эту леди.

– Конечно, – отозвался Рэндом и посторонился.

– Мерлин, – сказал Дворкин, – посмотри, можно ли разыскать это твое создание, Колесо-призрак, и попроси его вернуть артефакт, который он одолжил.

– Ясно, – сказал я и полез за Козырями.

Миг – и я уже вышел на связь, искал…

– Папа, несколько минут назад я почувствовал, что нужен тебе.

– Камень-то у тебя или нет?

– Да, я только что с ним закончил.

– Закончил?

– Закончил его использовать.

– Как же ты… использовал его?

– С твоих слов я понял, что, если пропустить сквозь него чье-нибудь сознание, это дает некоторую защиту от Лабиринта – и задумался, сработает ли это в случае такого идеально синтетического существа, как я.

– «Идеально синтетический» – хороший термин. Откуда это?

– Я сам создал его, подыскивая наиболее точное определение.

– Подозреваю, что тебя он отвергнет.

– Нет.

– А, так ты действительно прошел через эту штуку весь путь?

– Да.

– И как он повлиял на тебя?

– Трудно оценить. Изменилось мое восприятие. Объяснить сложно… Что бы это ни было, это – штука тонкая.

– Прелестно. Теперь ты можешь пропускать свое сознание через Камень с некоторого расстояния?

– Да.

– Вот кончатся все наши теперешние неприятности, и я проверю тебя еще раз.

– Самому интересно, что изменилось.

– Ну, сейчас Камень нужен нам здесь.

– Иду.

Воздух передо мной замерцал. Колесо-призрак возникло в виде серебряного кольца, в центре которого находился Камень Правосудия. Я подставил ладонь чашечкой, подхватил его и отнес Дворкину, который, получив самоцвет, даже не взглянул на меня. Посмотрев вниз, в лицо Корал, я быстро отвел глаза. Лучше бы я этого не делал.

Я вернулся к призраку.

– Где Найда? – спросил я.

– Бог ее знает, – ответил он. – Около хрустальной пещеры она попросила оставить ее. После того, как я отнял у нее Камень.

– Что она делала?

– Плакала.

– Почему?

– По-моему, потому, что обе ее миссии, которые Найда считала главными в жизни, пошли прахом. Ей вменили в обязанность охранять тебя, а потом шальной случай дал ей завладеть Камнем, и это освободило ее от изначальных распоряжений. Вот что произошло на самом деле, а я лишил ее Камня. Теперь ее не держит ни то, ни другое.

– Когда Найда, наконец, освободилась, можно было подумать, она счастлива. Оба своих занятия она выбрала себе не сама. Теперь ей можно вернуться к тому, чем заняты свободные демоны за Румоллом.

– Не совсем так, папа.

– То есть?

– Она, кажется, застряла в этом теле. Совершенно ясно, что она не может просто покинуть его, как прочие тела, которыми пользовалась. Отчасти из-за того, что в нем нет настоящего жильца.

– А. Полагаю, она могла бы… э-э… покончить с собой и освободиться.

– Я предлагал ей это, но она не уверена, получится ли. Она сейчас настолько связана с телом Найды, что может просто погибнуть вместе с ним.

– Так она все еще где-то возле пещеры?

– Нет. Она не потеряла силы, присущие ти'га, что отчасти делает ее волшебным существом. Наверное, пока я в пещере экспериментировал с Камнем, она просто убрела куда-то в Отражение.