Текст книги "А что, если бы"
Автор книги: Роберт Коули
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 39 страниц)
Стивен В. Сирс
Канны конфедератов и другие сценарии.
Как Гражданская война могла обернуться по-иному
Возможно, оценить вероятностные сценарии американской Гражданской войны и труднее, нежели таковые же Революции – настало другое время и сама техника ведения войн существенно усложнилась, – однако они достаточно многообразны. В течение первых двух лет войны окончательный раскол страны оставался вполне реальной перспективой, поддерживавшей боевой дух южан. Если бы, как предположил в предыдущей статье Джеймс Макферсон, «потерянный приказ» не оказался потерянным, раздел стал бы неизбежным следствием первого вторжения Роберта Ли на Север. Или, как пишет ниже Стефан В. Сирс, если бы Роберт Ли сумел осуществить двойной охват Потомакской армии Джорджа Б. Мак-Клеллана на шестой день «Семидневной Битвы» в июне 1862 г., это вполне могло привести к окончанию военных действий и началу «переговоров на основе раздела». Но мятеж (как называли это на Севере) с таким же успехом мог закончиться довольно скоро после начала. Иногда, замечает Сирс, если военным операциям вообще присуща какая-либо логика, последствия должны бы быть совсем иными. Причем зависеть эти последствия могли бы от таких частностей, как траектория полета пули или своевременное отклонение цели от этой траектории. И, как уже было отмечено выше, судьбу столетий могут решить миллисекунды. Но в других случаях событие, по всем признакам способное изменить ход истории (Сирс приводит в качестве примера возможную победу Мак-Клеллана над Линкольном на президентских выборах 1864 г.), может породить любопытный феномен «контрафакта второго порядка». Иными словами, изменение огромного масштаба может просто-напросто привести нас туда, где мы и были.
Стивен В. Сирс– один из виднейших специалистов по истории Гражданской войны, автор таких книг, как «Кровавый пейзаж: Битва на реке Антьетам», «Джордж Мак-Клеллан: Молодой Наполеон», «Ченселорсвилл» и самой последней – «Контрверсии и командиры: Депеши из Потомакской армии».
В ходе гражданской (как и всякой другой) войны неизбежно возникают моменты неустойчивого равновесия, когда чаша весов застывает в тревожном ожидании и малейшее ее колебание в ту или иную сторону делает одного из противников победителем, а другого побежденным. В такие моменты повлиять на ход истории способны решения и действия полководцев, политиков или, как в случае, приведенном здесь, избирателей. Однако последствия некоторых такого рода действий вполне могли, а порой, если война вообще подчиняется какой-либо логике, просто должны были стать иными.
Каждый из приведенных ниже пяти сценариев описывает существовавшую (хотя бы на протяжении нескольких мгновений) вероятность значительного изменения хода войны или (как в последнем из них) ее последствий. Давайте попробуем, не допуская невероятного искажения действительных событий (скажем, в первом сценарии Джефферсон Дэвис является свидетелем сражения при Бул-Ран в 1861 г. ) и не вкладывая в уста действующих лиц слов, которых они на самом деле не произносили, представить себе, что в эти критические моменты Гражданской войны все происходило так...
Сражение при Бул-Ран или Мятеж 1861 года
«Спору нет, вы совсем зеленые, – сказал Линкольн командующему только что набранной в Вашингтоне федеральной армией Ирвину Макдоуэллу, – но ведь и они такие же. Все вы зеленые». Это замечание полностью соответствовало действительности. Двадцать седьмого июля необученные войска Макдоуэлла вступили на берегу протекавшей к западу от столицы реки Булл-Ран в бой с ничуть не более опытными солдатами лишь недавно провозглашенной Конфедерации. Вопрос заключался лишь в том, какая из двух толп новобранцев дрогнет и побежит первой.
Решающий момент наступил ближе к вечеру. После шести часов неуклюжих маневров и неумело организованных, но кровопролитных стычек обе армии приблизились к пределу своей стойкости. Конфедераты, на которых медленно, но неуклонно наседали солдаты Макдоуэлла, сосредоточились на холме Генри Хаус Хилл с намерением биться до последнего. В центре их позиций находилась бригада виргинцев, под командованием твердого как скала бригадного генерала по имени Томас Дж. Джексон. Атаки противника следовали одна за другой, но виргинцы стояли насмерть, пока залп федералов не вывел из строя отважного генерала. Раненного сразу тремя пулями, с искалеченной левой рукой, Джексона унесли с поля боя, что не могло не сказаться на состоянии духа его солдат. Виргинцы дрогнули, и когда федералы предприняли очередную атаку, остановить их не удалось. Конфедератов потеснили в центре, после чего подались назад и их оставшиеся без прикрытия фланги. Очень скоро отступление превратилось в бегство. Отходя с обозом через расположенную на перекрестье дорог деревеньку Нью-Маркет, беглецы угодили под обстрел федеральной артиллерии. На забитой повозками дороге воцарился кромешный ад, началась паника. «По большей части солдаты представляли собой растерянную, полностью деморализованную толпу, – вынужден был признать один из офицеров разбитой армии.– Все командиры сошлись на том, что закрепиться и устоять невозможно».
В конечном счете решающим оказался именно этот фактор: поблизости не нашлось никакого естественного рубежа, за которым бегущие солдаты могли бы остановиться, перегруппироваться и закрепиться. За спиной федеральных войск протекал Потомак, и если бы события приняли иной оборот и спасения пришлось искать им, они могли укрыться за недостроенными укреплениями Вашингтона. Но для бежавших с поля боя конфедератов ближайшим оборонительным рубежом мог стать разве что Раппахэннок в 25 милях к югу. До этой реки было слишком далеко.
По части организованности и дисциплины победители не слишком превосходили побежденных, однако у генерала Макдоуэлла стояли в резерве две свежие дивизии, которые он бросил в погоню. Она продолжалась до утра, и все это время выбившиеся из сил, павшие духом мятежники тысячами бросали оружие и сдавались преследователям. Самым видным пленником оказался не кто иной, как президент Конфедерации Джефферсон Дэвис. Он примчался из Ричмонда, чтобы наблюдать за ходом сражения, и угодил в плен, когда пытался своим присутствием остановить панику.
На второй день после сражения мятежные генералы Джозеф Э. Джонстон и П. Дж. Борегард отвели собранные ими остатки разбитой армии за Раппахэннок. Двадцать первого числа они приняли бой при Бул-Ран имея тридцатитысячное войско; теперь у них под ружьем оставалась едва ли четверть этого числа. Даже после присоединения к ним резервных отрядов из Фредериксерга общая численность вооруженных сил Конфедерации не превышала 10 000 человек. К занимавшим позиции на другом берегу войскам Макдоуэлла ежечасно подтягивались свежие полки с Севера. С Юга никаких подкреплений не прибывало.
Джонстон и Борегард отчетливо понимали, что через считанные дни, а может быть и часы, превосходящие силы противника устремятся через Раппахэннок, дабы покончить с тем, что осталось от армии мятежников. Поскольку президент Дэвис томился в тюрьме Старого Капитолия в Вашингтоне, два генерала приняли всю ответственность на себя. Не являясь новаторами, оба придерживались традиционных представлений о военных действиях и считали, что коль скоро поражение неминуемо, то не стоит лить кровь понапрасну. Они направили к Макдоуэллу парламентера с предложением вступить в мирные переговоры, и тот, с согласия президента Линкольна, предложение принял. Так завершилась военная фаза того, что получило в истории название «Мятеж 1861 года».
«Канны конфедератов»
Теперь оружие заменила дипломатия. Снова в центре внимания оказались сенатор от Кентукки Джон Дж. Киттенден и сенатский Комитет Тринадцати, еще на рубеже года тщетно пытавшийся выработать компромисс между сецессионистами и юнионистами. На сей раз южанам пришлось «играть без козырей» – условия диктовал из Белого Дома мистер Линкольн. Одиннадцати штатам Конфедерации предписывалось отменить постановления сессий и присоединиться к Союзу, а также распустить свои вооруженные силы и вернуть федеральным властям всю изъятую собственность. В тех штатах, где рабовладение существовало традиционно, оно сохранялось, но его расширение за их границы подлежало категорическому запрету. Конгрессу поручалось обеспечение законодательной базы, а Комитету Тринадцати выработка долгосрочной программы освобождения рабов на основе выкупа.
В ситуации, когда память о битве при Бул-Ран была еще свежа, а остатки армии южан накрепко скованы Макдоуэллом, у Конфедерации не было иного выхода, кроме согласия на все условия. Общественное мнение на Севере склонялось и к более радикальным мерам, включая повешение вождей «Мятежа 1861 г.» во главе с мистером Дэвисом, но президент Линкольн подобного экстремизма не одобрял. Он сумел остановить военные действия и намеревался использовать срок своего пребывания у власти для решения сложнейших вопросов мирного вывода страны из той трясины, какой являлась американская рабовладельческая система. Оскорбленные и обозленные казнью своих лидеров, южане могли сделать эту задачу совершенно невыполнимой. «Отпустите их» – таков был безыскусный приказ Линкольна [212]212
Вполне реальная оценка поведения Линкольна. В 1865 г. на предложение повесить президента Конфедерации Джефферсона Дэвиса он ответил: «Не судите, да не судимы будете».
[Закрыть].
Конечно, все произошло совсем по-другому. Лишь слегка задетый пулей генерал Джексон держался на Генри Хаус Хилл неколебимо (за что и получило прозвище Каменной Стены), так что в результате дрогнули и побежали не его солдаты, а такие же необстрелянные новобранцы Макдоуэлла. Победоносная армия конфедератов, названная позднее армией Северной Виргинии, уже предвкушала, что итогом следующей кампании станет обретение Югом государственной независимости.
Следующая кампания развернулась на Виргинском полуострове, где сменивший Макдоуэлла Джордж Мак-Клеллан повел наступление на Ричмонд. Кульминацией военных действия стала разразившаяся на последней неделе июня «Семидневная Битва». Роберт Э. Ли, занявший место раненого Джозефа Э. Джонстона, яростно атаковал Мак-Клеллана на подступах к Ричмонду, а 30 июля близ лежащей на перекрестке дорог деревушки Глендэйл нанес ему удар, которым намеревался решить судьбу кампании.
Генерал Ли добивается своих Канн
Как выразился биограф Ли, Дуглас Саутхолл Фримен, у генерала Ли «подходящим для Канн являлся только тот день». Имеется в виду шестой день «Семидневной Битвы», когда Потомакская армия Мак-Клеллана быстро отступала к реке Джеймс. Путь отступающих лежал через деревню Глендэйл. На пятки Мак-Клеллану наступал преследовавший его с четырьмя дивизиями Джексон Каменная Стена. Три дивизии Джеймса Лонгстрита готовились нанести отходящим янки фланговый удар. Хотя силы Мак-Клеллана численно превосходили оба неприятельских соединения вместе взятые, южане сумели обеспечить себе преимущество на узком участке фронта. Фланговая атака Лонгстрита, грозившая рассечь федеральную армию пополам, и впрямь сулила конфедератам повторение классической победы, одержанной Ганнибалом при Каннах в 216 г. до н.э. и ставшей для истории символом сокрушительного разгрома. Портер Александер, наиболее проницательный из исследователей истории Конфедерации, отмечал, что в ходе Гражданской войны возникло всего несколько моментов, когда «... мы могли добиться столь существенных военных успехов, что это сделало бы реальным окончание войны и обретение нами независимости... Наилучшим из всех мне представляется шанс, представившийся 30 июня 1862 г.».
Но случилось так, что Ли свой шанс упустил. Его войскам чуть-чуть недостало наступательного порыва, в результате чего янки избежали разгрома, и на следующий день сражение возобновилось. В связи с едва не увенчавшейся успехом фланговой атакой Лонгстрита, Ли с горечью писал: «Будь в действиях других подразделений больше слаженности, результат мог бы стать бедственным для неприятеля». Главным виновником неудачи оказался Джексон Каменная Стена, пребывавший в тот день в какой-то странной летаргии. Он не выступил против арьергарда федералов, благодаря чему им удалось вовремя получить подкрепления и блокировать прорыв Лонгстрита.
В тот день все могло сложиться совсем иначе. И почти наверняка сложилось бы иначе, будь Джексон 30 июня 1862 г. таким, как всегда.
* * *
После изматывающей трехмесячной кампании в долине Шенандоа, стремительного броска к Полуострову и вступления прямо с марша в «Семидневную Битву» Джексон Каменная Стена совершенно выбился из сил. На пятый день битвы (воскресенье, 29 июня) он понял, что руководить войсками в таком состоянии опасно. Не имея в это время самостоятельной задачи, а лишь выполняя распоряжения командующего, он счел возможным отдать приказ, чтобы его не беспокоили, и проспать половину суток. Соответственно, когда ему пришлось вступить в дело под Глендэйлом, Джексон Каменная Стена был свеж, бодр и готов к любым испытаниям. В то утро Джексон настиг арьергард янки под командованием Уильяма Франклина на разбитом мосту через речушку Уайт-Оук-Свомп, к северу от Глендэйла. Получив донесение разведки о наличии крупных неприятельских сил, Джексон (как обычно!) задумал совершить фланговый обход. Его людям удалось найти ниже по течению два пригодных для переправы пехоты брода, и генерал ухватился за представившуюся ему возможность маневра. Обрушив на мост мощный заградительный огонь, он бросил три бригады на переправу, с тем чтобы обойти Франклина с фланга и ударить ему в тыл.
В то самое время, когда завязался бой с арьергардом Франклина, Ли приказал Лонгстриту повести наступление на федералов, оборонявших подступы ко Глендэйлу с юга. Почувствовав, что натиск слишком силен, защитники Глендэйла послали за подмогой к Франклину, однако тот не только не смог послать им на помощь своих людей, но и удержал при себе две бригады, «позаимствованные» накануне в Глендэйле.
Лонгстрит врезался в центр слишком растянутых позиций юнионистов, прорвал их, легко отбросив пытавшийся задержать его немногочисленный резерв, и повернул острие атаки на север, против уже вовлеченного в битву арьергарда Франклина. Как только Франклин развернул войска для отражения этой новой угрозы, Джексоя стремительным броском форсировал Уайт-Оук-Свомп. Таким образом, двойной удар южан рассек силы юнионистов почти надвое.
Их и без того затруднительное положение усугублялось полным разбродом и сумбуром в верхах. Еще до начала битвы совершенно деморализованный обрушившимися на него неудачами генерал Мак-Клеллан бросил свои войска у Глендэйла и ускакал вперед, к находившемуся далеко от поля сражения на реке Джеймс авангарду. Хуже того, он не назначил оставшимся командующего, и таким образом в «Глендэйлском мешке» каждый генерал сражался сам за себя.
«Драчун» Джо Хукер сумел увести свою дивизию, занимавшую позицию южнее места прорыва. Фил Кирни предпринял отчаянную атаку и вырвался из смыкавшегося кольца. Остальные пять дивизий темнота застала пойманными в ловушку у Глендэйла и Уайт-Оук-Свомп. За ночь Ли успел затянуть кольцо и на следующий день, 1 июля, принял капитуляцию федеральных сил. Генерал Ли добился успеха, близкого к победе при Каннах. Глендэйл стоил янки потери 46 000 человек убитыми и пленными вместе со всей их амуницией. Мак-Клеллан с остатками своих сил добрался до «Стоянки Харриссона» на реке Джеймс, где его и настигло извести о разгроме. Убежденный в том, что Ли располагает двухсоттысячной армией (в действительности южан было вдвое меньше), «молодой Наполеон» решил, что Глендэйл стал его Ватерлоо. Поручив своему заместителю Фиц Джону Портеру договориться о приемлемых условиях капитуляции, он взошел на борт канонерской лодки и отплыл восвояси. Мак-Клеллану удалось избежать плена, но не позора: на основании обличительных показаний генералов Хукера и Кирни он был обвинен в пренебрежении воинским долгом и изгнан со службы.
Что же до победителя, генерала Ли, то встреча, устроенная ему в Ричмонде, напоминала триумфы полководцев древнего Рима. Захваченное у Потомакской армии снаряжение позволило ему пополнить свои войска новобранцами и оснастить всем необходимым. Он знал, что теперь ему противостоит лишь многословный крикун генерал Поуп с его Виргинской армией. Последняя представляла собой лоскутное одеяло, наспех сшитое из остатков федеральных сил на Востоке. В конце июля Ли выступил на север, приказав командовавшему передовыми соединениями Джексону «задать трепку» хвастуну Поупу.
Поуп получать трепку не пожелал, предпочтя поспешно отступить и укрыться за Вашингтонскими укреплениями. Шедший за ним по пятам Ли вскоре осадил город со всей разномастной ратью его защитников. Южане перекрыли Потомак выше и ниже столицы, перерезали железнодорожные пути, а потом стали подтягивать отбитые у Мак-Клеллана тяжелые осадные орудия. Следивший за всем происходящим из Лондона премьер-министр Пальмерстон отметил, что «федералы получили основательную взбучку», и поинтересовался у министра иностранных дел «не пора ли нам, при таком повороте событий, подумать о возможности совместного обращения Англии и Франции к противоборствующим сторонам с рекомендацией начать мирные переговоры на основе будущего раздела страны?»
Получившее вскоре соответствующие англо-французские предложения правительство Линкольна отдавало себе отчет в том, что за ними таится угроза одностороннего признания Конфедерации европейскими державами. Понимали в правительстве и то, что если оно попытается снять осаду Вашингтона, перебросив войска с Запада (предприятие, принимая во внимание стратегический талант Ли, по меньшей мере сомнительное), мятежники нанесут удар в Огайо, в сердце юнионистских земель [213]213
Возможность перебросить войска с Запада у северян была, достаточно было отказаться от операций на Миссисипи и перебросить освободившиеся войска на Восток. Снимать войска из Теннесси при этом не было никакой необходимости, хотя и там они могли обезопасить себя, разрушая за собой железные дороги.
[Закрыть]. В результате, когда в конце сентября генерал Ли предоставил гражданскому населению три дня, чтоб покинуть Вашингтон, прежде чем он начнет обстрел города из тяжелых орудий, ответом на ультиматум стало официальное правительственное предложение о перемирии и начале переговоров о условиях раздела. Одержав свою победу, Ли получил все, чего добивался [214]214
Северяне могли позволить себе потерять Вашингтон, хотя последнее совершенно необязательно. После своего отступления генерал Поуп был бы скорее всего заменен на Гранта, прославившегося к этому времени на Западе, а армия отведена к Балтимору. Тесное обложение города было для Ли достаточно трудным предприятием при наличии на фланге неприятельской полевой армии и слабых коммуникаций, проложенных в обход города.
[Закрыть].
* * *
Наиболее прославленным и неожиданным тактическим маневром Гражданской войны, бесспорно, следует считать совершенный Джексоном Каменной Стеной при Чанселлорсвилле фланговый обход с последующей атакой на армию Джо Хукера. Вспоминая впоследствии о случившемся, Хукер не раскаивался в том, как руководил сражением. «Вероятность того, что движение Джексона приведет к успеху, – писал он, – практически равнялась нулю. Девяносто девять шансов из ста были за то, что войска Джексона будут уничтожены». Конечно, Хукера трудно назвать беспристрастным свидетелем, но суть произошедшего он уловил верно. Более того, он предпринял меры для отражения атаки, подобной той, что имела место 2 мая 1863 г., и будь его приказы, касавшиеся охранения правого фланга, выполнены как должно, результат мог бы стать совсем иным.
Победитель при Ченселорсвилле
Утром 2 мая, на шестой день кампании, Джо Хукер был исполнен уверенности в себе, ибо по всем признакам задуманный им план осуществлялся успешно. Сковав Ли под Фредериксберге силами сдерживающей группировки, он с основной армией сумел тайно переправиться через Раппа-хэннок и теперь угрожал противнику, которого сумел выманить из-под защиты внушительных укреплений обходом с фланга и заходом в тыл. На следующем этапе операции он хотел вынудить Ли атаковать его на избранной им, Хукером, удобной позиции близ Ченселорсвилла [215]215
Генерал Хукер начал свое наступление 26 апреля 1863 года. Идея заключалась в обходе главными силами Потомакской армии (116 тысяч человек) укрепленных позиций армии Ли на реке Раппахэннок, с выходом на сообщения противника. В обходящую группу были назначены первоначально 3 корпуса, по ходу операции к ним присоединялись еще 2 или 3. Давление с фронта оказывала группа из 3 корпусов, постепенно перебрасываемых в обходящую группировку. Кавалерийский корпус был направлен на коммуникации южан. При таком развитии событий армия Ли (55 тысяч человек) оказывалась вынужденной либо отступить к югу, либо принять бой с перевернутым фронтом. Обе эти альтернативы были гибельны, так как пропускная способность дорог была мала и армия не успевала выйти из-под удара. Армия «Хукера успешно форсировала Раппахэннок и днем 30 апреля без сопротивления заняла важный перекресток дорог – Ченселорсвилл (дом Ченслора). Однако, затем Хукер приостановил наступление и возобновил его только во второй половине дня 1 мая. Группировка, предназначенная для атаки с фронта, также бездействовала. Это позволило Ли снять в ночь с 30 апреля на 1 мая с укрепленной позиции 45 тысяч человек и перейти в контрнаступление. Во встречном бою 1 мая части Хукера были оттеснены назад к Ченслорвилу, где и продолжили бой 2 мая.
[Закрыть].
Войска Хукера подготовились к отражению атаки. Самый слабый Одиннадцатый корпус не хватавшего звезд с небес командира О. О. Ховарда Хукер предусмотрительно разместил на правом фланге, подальше от вероятного направления главного удара противника. Однако на всякий случай Хукер подстраховался и, чтобы укрепить позицию Ховарда, отозвал из под Фредериксберга Первый корпус Джона Рейнольдса, один из лучших в армии. Тут таилась серьезная опасность, поскольку связь между крыльями армии являлась ее слабым местом: курьеры сбивались в лесу с пути, а телеграфного сообщения с Фредриксбергским фронтом не имелось. Однако, видимо ради приятного разнообразия, в данном случае все прошло без помех. Рейнольде получил приказ вовремя, и к середине дня 2 мая его корпус прочно закрепился на правом фланге армии.
Еще в первой половине дня наблюдатели засекли в лесу пересекавшую прогалину войсковую колонну, о чем было доложено командованию. Хукер не преминул предупредить Ховарда о возможном появлении противника и приказал ему сосредоточить резервы и подготовиться к обороне своего фланга, «с какого бы направления ни подступил неприятель».
Стив Ховард, которого лишь недавно повысили в должности, доверив командование Одиннадцатым корпусом, со рвением принялся исполнять приказ. Он развернул край своей линии лицом к западу, соорудил бревенчатые брустверы и установил за ними орудия. В тылу у него оставался сильный резерв с артиллерией. Когда к правому флангу стал подтягиваться Первый корпус, Ховард убедился в том, что его и Рейнольдса люди образуют сплошную линию обороны. После этого он послал донесение Хукеру: «Мною приняты все меры для отражения возможной атаки с запада», – что полностью соответствовало действительности.
В половине шестого Джексон Каменная Стена скомандовал «Вперед!», и его солдаты лавиной устремились на северян. Линия Ховарда подалась назад, кое-где даже оказалась разорванной, но ничего похожего на панику не имело места. Державшиеся наготове резервы быстро закрыли образовавшиеся бреши. Рейнольде также отбил пришедшийся на него удар, а потом нанес контрудар по флангу атакующих войск. К тому времени когда темнота положила конец сражению, Джексон всего-навсего потеснил янки ярдов на двести. Ночью он случайно угодил под залп собственных людей при проведении разведки, тщетно пытаясь обнаружить брешь в прочном неприятельском фронте.
3 мая, стержневой день кампании, прошло именно так, как наметил Джо Хукер. Кавалерист Джеб Стюарт, принявший командование вместо раненого Джексона, беспрерывными яростными атаками тщетно пытался закрыть огромную брешь между двумя крыльями армии конфедератов. Хукер неколебимо отбивал вражеские наскоки а потом, предприняв силами двух свежих корпусов контрнаступление, отбросил Стюарта назад.
В сложившихся обстоятельствах Ли не имел возможности продолжать сражение и был вынужден отдать приказ об отступлении. Понеся серьезные потери при отводе армии от Чанселдорсвилля, он стал отходить к Ричмонду, держась обеспечивавших снабжение войск железнодорожных путей. Хукер следовал за ним по пятам, и эта продолжительная весенняя операция вошла в историю под названием «Сухопутной Кампании». Ли упорно пытался закрепиться на любом естественном рубеже, оборонял каждую речушку между Фредериксбургом и Ричмондом, но Хукер терпеливо обходил оборонительные позиции и продолжал развивать наступление. К июлю Ли и его горделивой армии Северной Виргинии пришлось окопаться на ближних подступах к Ричмонду. Хукер, повышенный в звании до генерал-лейтенанта, уверенно руководил осадой столицы Конфедерации.
Тогда же, в июле 1863 г., Грант захватил Виксбург, установив контроль над Миссисипи. К ноябрю усилиями Гранта в руках северян оказался открывавший путь к Глубокому Югу проход Чаттануга [216]216
В «нашей» истории южане перебросили под Чаттанугу корпус Лонгстрита и тем на некоторое время спасли положение.
[Закрыть]. Непрерывные победы Хукера на Востоке и Гранта на Западе подорвали боевой дух конфедератов. Развивая успех, Грант устремился к Атланте, захватил город и расчистил коридор через Джорджию к побережью. Завершающие операции были проведены весной 1864 г. Пока Гранд двигался на север через обе Каролины, Хукер перерезал одну за другой железнодорожные ветки, служившие Ли артериями снабжения. 9 апреля 1864 г. у Аппоматтокс Ли предпринял отчаянную попытку прорыва, а после ее провала сдался Джо Хукеру. Вскоре после этого Джо Джонстон сдался Гранту в Северной Каролине, и великий мятеж стал историей.
Приверженцы Гранта и Хукера всячески побуждали обоих героев выставить свои кандидатуры на предстоявших осенью президентских выборах. Однако Грант уже заверил Линкольна, что он не станет соперничать с ним в борьбе за президентское кресло. Не собирался делать этого и презиравший политику Джо Хукер. «Я не дам согласия на выдвижение и откажусь от поста, если меня все же выберут!» – громогласно заявил он.
Первое место среди юнионистских полководцев историки отвели Гранту, однако, все они сходятся на том, что самую безупречную кампанию за всю трехлетнюю войну провел при Ченселорсвилле «Драчун» Джо Хукер.
* * *
24 августа 1863 г. президент Дэвис телеграммой пригласил находившегося в одном из лагерей у Раппахэннока Ли в Ричмонд, дабы проконсультироваться с ним относительно общей стратегии. На Востоке, несмотря на Геттисбергское поражение, армия Ли, похоже, сохранила способность противостоять возможному наступлению федералов, но на Западе, особенно в Теннесси, конфедераты пребывали в бедственном положении. Мистер Дэвис хотел не только направить часть армии Ли на западный театр военных действий, но желал, чтобы Ли сам отправился в Тенесси во главе своих людей и сменил там на посту командующего незадачливого Брэкстона Брэгга. По словам Дэвиса одно лишь появление Ли на западе стоило бы переброски «целого корпуса».
Ли выслушал президента с надлежащим почтением, однако ясно дал понять, что не желает перевода на Запад. «Я не отказываюсь от этого поручения, – сказал он Дэвису, – но, по моему мнению, с ним куда лучше справился бы командир, уже воевавший на том плацдарме». Дэвис, по-видимому, счел нецелесообразным навязывать своему незаменимому помощнику нежелательное для того решение и больше к этому вопросу не возвращался. Вместо Ли на запад отправился Лонгстрит, и армия Теннесси, ведомая Брэнстоном Брэггом, продолжила свой путь к бесславному краху [217]217
В сражении 19 – 20 сентября на реке Чикамуга войска северян были разгромлены и положение стабилизировалось до конца ноября.
[Закрыть].
Но что, если бы Дэвис воспользовался своим статусом главнокомандующего, и приказал Ли отправиться на Запад «в интересах дела»? Вполне возможно, ход военных действий на том театре стал бы совсем иным...
