Текст книги "Крейсерство Сэмтера и Алабамы"

Автор книги: Рафаэль Сэмсъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

Среда, 22 апрѣля. Облачно; по временамъ шквалы съ дождемъ. Въ 9½ часовъ снялся съ якоря подъ парами и взялъ курсъ на O. Для потѣхи отрѣзалъ четыре вельбота, бывшiе у меня на буксирѣ и островитяне тотчасъ пустились ловить ихъ. Правилъ около сорока пяти миль прямо на O, потомъ прекратилъ пары и поставилъ паруса. Впереди и кругомъ не видать ни одного судна.

ГЛАВА XXVIII

Интересный призъ. – Най. – Доркасъ-Принсъ. – Годовщина. – Юнiонъ-Джекъ и Си-Ляркъ. – На рейдѣ въ Багiи. – Объясненiя. – Неожиданная встрѣча. – Джеорджiа. – Маленькiй праздникъ. – Дипломатiя. – Нейтралитетъ. – Тоска по родинѣ.

Слѣдующiй призъ, попавшiйся въ когти всепожирающей Алабамы, былъ чрезвычайно интересный китобойный баркъ изъ Нью Бедфорда. Онъ одиннадцать мѣсяцевъ тому назадъ вышелъ въ море и впродолженiе всего этого времени никуда не заходилъ! За цѣлыхъ три мѣсяца до спуска Алабамы, это маленькое судно уже разсѣкало волны и собирало продукты, которые теперь, какъ нельзя болѣе, способствовали его сожженiю. Утомительное плаванiе и какой грустный исходъ!

Между его командой, перевезенной на Алабаму, находился лейтенантъ морскихъ солдатъ службы Соединенныхъ Штатовъ; онъ исполнялъ на китобоѣ должность буфетчика!

Вслѣдъ за этимъ призомъ былъ взятъ и другой[19]19
  Доркасъ-Принсъ.


[Закрыть]: ньюiоркскiй купецъ, шедшiй изъ Нью Йорка въ Шангай съ грузомъ угля. Вѣроятно этотъ уголь назначался для судовъ Соединенныхъ Штатовъ, плавающихъ у береговъ Остъ-Индiи. Это предположенiе дало Алабамѣ поводъ сжечь призъ.

Суббота, 2 Мая. «Сегодня, пишетъ Сэмсъ, день моей свадьбы. Увы! это ужъ третья годовщина съ тѣхъ поръ какъ война съ янки отдѣлила меня отъ моей семьи. Хорошо и то, что хоть мнѣ удалось немного отомстить имъ, истребивъ пятьдесятъ судовъ».

Въ этотъ день къ длинному списку жертвъ своихъ, Алабама прибавила еще двухъ: баркъ Соединенныхъ Штатовъ, Юнiонъ-Джэкъ и корабль Си-Ляркъ, первый изъ Бостона, второй изъ Нью Iорка. Съ перваго Алабама, въ числѣ плѣнныхъ, получила трехъ женщинъ и двоихъ дѣтей. Ея колонiя прекраснаго пола возрасла теперь до того, что положительно некуда было помѣщать дальнѣйшiя прiобретенiя въ этомъ родѣ.

На обоихъ вышеупомянутыхъ судахъ, между бумагами не было найдено притязанiя на нейтральность, кромѣ одного документа, по которому нѣкто Алленъ Гей погрузилъ пять бочекъ сухарей и десять коровьяго масла на Юнiонъ-Джэкъ. Изъ этого документа видно, что нѣкто Томасъ Лили присягалъ въ присутствiи британскаго консула въ Нью-Iоркѣ въ томъ, что сказанные товары были погружены «для и на счетъ Ея Британскаго Величества». Это удостовѣренiе не имѣло силы по своей неопредѣленности. Документъ долженъ имѣть имя хозяина, отправителя груза, а не только то лице, на чье имя отправляется грузъ. Коносаментъ долженъ быть подписанъ тѣмъ лицемъ, которому грузъ принадлежитъ, а не какимъ либо третьимъ. Вслѣдствiе всего вышесказаннаго документъ этотъ былъ признанъ недѣйствительнымъ, а судно и грузъ – законными призами.

Кромѣ женщинъ и дѣтей, Юнiонъ-Джэкъ снабдилъ Алабаму еще однимъ необыкновеннымъ плѣнникомъ, именно Франклиномъ Райтъ, бывшимъ издателемъ одной религiозной газеты, а теперь назначеннымъ консуломъ въ Фу-Чу. Поступленiе этой духовной особы на новый постъ, было такимъ образомъ задержано Алабамой вмѣстѣ съ его бумагами, въ числѣ которыхъ найденъ и приказъ о назначенiи его. Бѣдный Фу-Чу долженъ былъ изъ за этого оставаться нѣкоторое время безъ консула Соединенныхъ Штатовъ.

«Понедѣльникъ, 11 мая. Показалъ испанскому бригу флагъ Слединенныхъ Штатовъ. Послѣ полдня вошелъ и всталъ на якорь на рейдѣ Багiа. Изъ судовъ нашелъ здѣсь только одинъ португальскiй пароходъ. Военныхъ судовъ Соединенныхъ Штатовъ здѣсь не было уже нѣсколько мѣсяцевъ. Съ наступленiемъ ночи къ намъ прибылъ карантинный офицеръ. Моего транспорта Агриппины и здѣсь нѣтъ; я начинаю безпокоиться, не случилось ли съ нимъ какого нибудь несчастья.

«Вторникъ, 12 мая. Сегодня утромъ президентъ прислалъ мнѣ вмѣстѣ съ газетой – «Diario de Bahia», отъ 8 мая, записку, въ которой было нѣчто въ родѣ просьбы, адресованной на мое имя президентомъ Пернамбуко, желавшимъ, чтобы я, по полученiи этого, въ 24 часа оставилъ Фернандо де Наранга. Эта бумага вѣроятно основана на фальшивыхъ показанiяхъ плѣнныхъ янки, посланныхъ мною сюда. Въ ней говорится, что я нарушилъ нейтралитетъ острова и проч. Я отвѣчалъ президенту, что все это несправедливо и что, напротивъ, я оказывалъ полное уваженiе къ нейтралитету Бразилiи. Въ отвѣтъ на мое сообщенiе, президентъ увѣдомилъ меня, что я буду принятъ въ порту съ должнымъ гостепрiимствомъ, но посланный съ бумагой выразилъ, между прочимъ, свою надежду на то, что я останусь здѣсь болѣе трехъ или четырехъ дней, такъ какъ иначе это могло бы нѣсколько компрометировать президента. Ко мнѣ прiѣхалъ шкиперъ англiйскаго барка и увѣдомилъ, что у него есть уголь и провизiя для конфедеративнаго парохода «Japan», который долженъ былъ быть здѣсь еще 6-го числа.

«Среда, 13 мая. Рано утромъ открылся въ полумили отъ насъ пароходъ, стоявшiй на якорѣ. Въ 8 ч. утра, когда мы подняли нашъ флагъ, пароходъ, къ нашему великому изумленiю и восторгу, поднялъ тоже конфедеративный флагъ. Мы обмѣнялись условными сигналами и послали къ нему шлюпку, которая окончательно убѣдила насъ, что это былъ пароходъ «Georgia», которымъ командовалъ лейтенантъ Мори. У него служили двое изъ моихъ сэмтерскихъ лейтенантовъ, Чапманъ и Эвансъ. Джеорджiя вышелъ изъ Англiи около 2-го апрѣля и вооружился около Уманта. Съ того самаго момента какъ мы пришли сюда, насъ не оставляютъ посѣтители.

«Четвергъ, 14 мая. Въ 12¼ часовъ по полудни вмѣстѣ съ офицерами Джеорджiи и своими я отправился на буксирномъ пароходѣ къ вокзалу желѣзной дороги, куда мы были приглашены начальникомъ ея на экскурсiю внутрь страны. Мы проѣхали вдоль весь портъ Багiю. Нижнiй городъ граничитъ водой, в верхнiй горными возвышенностями; пространство же между ними поросло кустарникомъ и деревьями. Дома большею частiю выкрашены въ бѣлую краску, и многiе изъ нихъ очень живописны. Въ концѣ дороги стоитъ громадное желѣзное строенiе, расположенное посреди громадной площади. Дорога построена очень прочно и приноситъ хорошiй дивидендъ. Мы проѣхали двадцать четыре мили по весьма живописной мѣстности. По сторонамъ дороги виднѣлись то бухты, то лагуны, то роскошныя долины съ плантацiями сахарнаго тростника и хлопка. По возвращенiи, намъ подали великолѣпную закуску съ шампанскимъ. Хозяева наши были очень внимательны и любезны и мы возвратились на суда только въ сумерки, проведя весьма прiятно этотъ день. Живущiе здѣсь англичане были крайне любезны съ нами. Шкиперъ буксирнаго парохода, на которомъ мы шли, такъ искуссно управлялся и проходилъ между судами и шлюпками, что мы не ошиблись, признавъ его за темзенскаго лодочника, потому что они одни имѣютъ въ этомъ дѣлѣ такую снаровку и такъ великолѣпно управляются. Сегодня пришелъ французскiй почтовый пароходъ и привезъ извѣстiе что Флорида въ Пернамбуко.

«Пятница, 15 мая. Утромъ прiѣхалъ на судно какой то господинъ въ статскомъ платьѣ и отъ имени президента просилъ показать ему мой патентъ. Я отвѣтилъ ему что сдѣлаю это въ такомъ только случаѣ когда ко мнѣ прiѣдетъ офицеръ одинаковаго со мной чина и въ формѣ, показать же его лицу, прiѣхавшему ко мнѣ по словесному приказанiю президента и безъ всякаго удостовѣренiя въ своей личности, считаю несовмѣстнымъ съ честью флага, который ношу. Между прочимъ я сказалъ, что мнѣ было бы прiятно явиться самому съ патентомъ къ президенту; господинъ очень былъ обрадованъ этимъ заявленiемъ и тотчасъ же назначилъ часъ свиданья. Въ условленный часъ я съѣхалъ на берегъ и имѣлъ продолжительный и прiятный разговоръ съ Его Превосходительствомъ. Это человѣкъ около 35 лѣтъ отъ роду, высокаго роста и хорошо сложенъ; онъ имѣетъ черные глаза и такiе же волосы.

«Много мы говорили о разныхъ пунктахъ, касающихся правъ нейтральныхъ и воюющихъ сторонъ и проч. и я не преминулъ увѣрить его, что всегда съ должнымъ уваженiемъ относился къ нейтралитету Бразилiи и что во время стоянки моей у Фернандо де Норанга ни разу не позволилъ себѣ нарушить его. Я высказалъ ему что желалъ бы пользоваться такимъ же гостепрiимствомъ, какое было оказано крейсеру Соединенныхъ Штатовъ и что мы, лично, горячо симпатизируемъ Бразилiи.

Я просилъ его позволенiя на погрузку угля на Джеорджiю, съ помощью шаландъ, такъ какъ мѣстными портовыми правилами не позволялось грузиться прямо на съ судна. Онъ согласился, но издалека намекнулъ, что ему хотелось бы, чтобы мы какъ можно скорѣе ушли, иначе, по его мнѣнiю, мы скомпрометируемъ нейтралитетъ порта. Онъ сказалъ мнѣ, что мои матросы очень дурно вели себя на берегу, что было совершенно справедливо. Я просилъ его, чтобы онъ задержалъ болѣе провинившихся и посадилъ бы ихъ въ тюрьму. Вечеромъ мы были приглашены къ г. Огильви, гдѣ встрѣтили все мѣстное англiйское общество.

«Суббота, 16 мая. Сегодня приказано было англiйскому барку, съ котораго Джеорджiя грузила уголь, оттянуться. Это было конечно исполнено, но я вспослѣдствiи узналъ, что эта мѣра была принята вслѣдствiе того, что консулъ Соединенныхъ Штатовъ увѣрилъ мѣстныя власти будто баркъ имѣлъ военные припасы.

«Воскресенье, 17 мая. Утромъ прiѣхалъ ко мнѣ отъ президента офицеръ съ бумагой, въ которой онъ изъявлялъ свое неудовольствiе на то, что я такъ долго остаюсь въ порту и приказывалъ мнѣ выйти въ морѣ, въ теченiе двадцати четырехъ часовъ. Подобная же бумага была послана на Джеорджiю. Я отвѣчалъ на это, что само правительство задерживаетъ насъ, запрещая намъ грузить уголь съ судна, на которомъ мы его купили и что я могъ бы выйти въ море въ двадцать четыре часа, если бы это запрещенiе было снято съ меня. Послѣ полдня меня посѣтили нѣсколько англiйскихъ семествъ. Цѣлый день сегодня посѣтители не давали отбою.

«Вторникъ, 19 мая. Сегодня утромъ, по приглашенiю президента, съѣхалъ на берегъ и имѣлъ съ президентомъ долгiй и оживленный споръ; онъ утверждалъ, что имѣетъ вѣрныя данныя отъ консула Соединенныхъ Штатовъ въ томъ, что угольное судно Касторъ было послано сюда для встрѣчи съ нами и проч., и что оно имѣетъ, кромѣ угля, военные припасы. Поэтому онъ считалъ своею обязанностiю предупредить нагрузку угля съ этого судна, но разрѣшаетъ намъ купить уголь на берегу. Консулъ говорилъ ему также, что будто я взялъ къ себѣ на судно одного изъ плѣнныхъ, послѣ того какъ высадилъ ихъ на берегъ. Правда, многiе изъ нихъ хотѣли поступить ко мнѣ волонтерами, но я имъ отказалъ, потому что и безъ того имѣлъ полный комплектъ команды. Послѣ полудня послалъ письмо къ президенту, настаивая на правѣ грузить уголь съ Кастора.

«Среда, 20 мая. Сегодня утромъ намъ обѣщали прислать съ берега шаланды съ углемъ, но вотъ уже половина перваго, а еще нѣтъ ни одной. Только къ ночи подошла одна шаланда; грузили съ нея уголь въ продолженiе всей ночи, а на слѣдующiй день развели пары и вышли въ море.

«Воскресенье, 24 мая. Все утро страдаю тоской по родинѣ. Уже два года, два долгихъ года, какъ я разстался съ моей семьей, и до сихъ поръ еще нѣтъ никакихъ признаковъ прекращенiя войны; напротивъ, янки все болѣе и болѣе ожесточаются и, я полагаю, что ничто такъ не въ состоянiи положить предѣла войнѣ, какъ разрушенiе непрiятельской торговли; жаль только, что мы для этого слишкомъ слабы. Вотъ, если бы мы могли взять и удержать за собой Кентуки, то дѣло было бы другаго рода. Что дѣлать! Будемъ приносить въ жертву наши личныя выгоды, будемъ складывать ихъ на алтарь отечества, потому что безъ отечества нѣтъ и дома.

ГЛАВА XXIX

Еще два! – Гильдерслинъ и Джюстина. – Дѣло съ Ябецъ-Сноу. – Баркъ Амазонiанъ. – Избавился отъ плѣнныхъ. – Внушенiе. – Талисманъ. – Подъ чужимъ флагомъ. – Конрадъ. – Благородная участь. – Перекрещенный. – Тускалуза. – Провизiя на исходѣ.

25 мая Алабама взяла въ плѣнъ еще два судна: корабль Гильдерслинъ и баркъ Джюстина. Послѣднее имѣло нейтральный грузъ и было отпущено на выкупъ въ 7.000 долларовъ, а первое взято въ плѣнъ и сожжено по причинамъ, которыя видны изъ слѣдующаго дѣла.

Дѣло съ Гильдерслинъ

Судно по регистру и флагу принадлежитъ Соединеннымъ Штатамъ. Цертепартiя заключена съ г.г. Галлидэй и К°., изъ Лондона, которые прописаны купцам и фрахтовщиками, зафрахтовавшими судно на переходъ въ Калькуту и обратно въ Лондонъ или Ливерпуль. Грузъ былъ взятъ въ Сундерландѣ и состоялъ изъ угля, погруженнаго какъ сказано въ бумагѣ для «Peninsular and Oriental Steam Navigation Company», но не за ея счетъ или рискъ, потому что этого не сказано. Такъ какъ другихъ документовъ, свидѣтельствующихъ о нейтральности груза нѣтъ, то судно взято въ плѣнъ вмѣстѣ съ грузомъ. Шкиперъ ничего не знаетъ о грузѣ, кромѣ того, что сказано въ бумагахъ.

«Пятница, 29 мая. Прошедшую ночь съ 2-хъ часовъ до 7½ утра гнались за судномъ. Только что стало разсвѣтать мы были отъ него въ 4-хъ миляхъ, подняли свой флагъ и сдѣлали холостой выстрѣлъ. Незнакомецъ не поднялъ никакого флага въ отвѣтъ и только по второй пушкѣ легъ въ дрейфъ и обнаружилъ непрiязненную намъ нацiональность[20]20
  Судно это называлось Ябецъ-Сноу.


[Закрыть]. Съ этого судна мы взяли множество снастей и провизiи и когда перевезли къ себѣ его команду, то судно сожгли. Между его бумагами я нашелъ письмо, пишущiй которое остерегаетъ американскiе суда «отъ пиратовъ, учтивѣе называемыхъ приватирами, которыхъ наши добрые друзья англичане такъ охотно выпускаютъ изъ своихъ портовъ, чтобы вредить нашей торговлѣ». Это письмо было написано въ Бостонѣ, 25 ноября 1862 года.

Дѣло съ Ябецъ-Сноу

Судно по флагу принадлежитъ Соединеннымъ Штатамъ; грузъ уголь; на пути изъ Кардифа въ Монте-Видео. На лицевой сторонѣ коносамента слѣдующая надпись:

«Симъ удостовѣряемъ, что грузъ угля на Ябецъ-Сноу, для котораго и написанъ сей коносаментъ, есть bona fide собственность г.г. Уильсона, Гольта, Лейна и К°., и что эти лица суть британскiе подданные и купцы, а также что уголь, означенный въ коносаментѣ, погруженъ для ихъ собственнаго употребленiя.

Айно. Поуэлль и сыновья».

Такъ какъ это удостовѣренiе сдѣлано безъ присяги, то оно не имѣетъ никакой цѣны, какъ и всякiй другой коносаментъ неудостовѣренный законнымъ порядкомъ. Между бумагами не было ни одного документа, который бы могъ убѣдить въ нейтральности груза, а потому, такъ какъ всякая собственность подъ непрiятельскимъ флагомъ должна признаваться непрiятельскою, то судно и грузъ признаны законнымъ военнымъ призомъ. Шкиперъ былъ однимъ изъ пайщиковъ груза и судна и потому долженъ былъ знать съ кѣмъ и какъ онъ велъ дѣла относительно груза, а между тѣмъ подъ присягою показалъ, что онъ кромѣ того, что написано въ бумагахъ ничего и никого не вѣдаетъ; это еще болѣе убѣждаетъ въ законности приза. Ниже приводимъ слѣдующiя многозначительныя строки изъ письма шкипера своимъ судохозяевамъ. Письмо это было найдено въ бумагахъ и слѣдовательно не отправлено по назначенiю. Оно помѣчено было: Пенритскiй рейдъ, апрѣля, 19-го, 1863 года.

«Мои коносаменты засвидѣтельствованы мэромъ и въ нихъ значится, что грузъ есть bona fide англiйская собственность. Послужитъ ли только мнѣ это въ пользу въ случаѣ встрѣчи съ южнымъ пиратомъ, не знаю».

Изъ этого видно что вышеприведенное удостовѣренiе шкиперъ выхлопоталъ для того только, чтобы избѣжать плѣна. Грузъ и выданныя впередъ фрахтовыя деньги были застрахованы отъ случайностей войны, чего бы не надо было дѣлать, если бы грузъ былъ нейтральный. Уильсонъ, Гольтъ, Лейнъ и К°., съ своей стороны ничего не сдѣлали, чтобы обезопасить грузъ, такъ какъ это была бы ихъ прямая обязанность. Страховую премiю платили не они, а судохозяева. Агентъ, который грузилъ уголь для этой фирмы и который написалъ вышеупомянутое удостовѣренiе, конечно нчего не зналъ кромѣ того, что грузитъ уголь по приказанiю своего принципала. Тутъ невольно рождается вопросъ отчего Уильсонъ, Гольтъ, Лейнъ и К°., уклонились отъ необходимой присяги для того, чтобы защитить грузъ? Имъ бы слѣдовало это сдѣлать, чтобы оградить себя и страхователей закономъ, между тѣмъ они уклоняются отъ этого. На это другаго отвѣта не можетъ быть какъ тотъ, что вѣроятно эти господа агенты какого нибудь американскаго дома и что имъ не позволяла поэтому совѣсть дать требуемую закономъ присягу.

***

Слѣдующимъ призомъ былъ Амазанiонъ; Бостонецъ, шедшiй изъ Нью-Йорка въ Монте-Видео и взятый 2-го Iюня, послѣ долгой погони. Два холостыхъ выстрѣла заставили его привести къ вѣтру, а снарядъ изъ нарѣзнаго орудiя былъ такъ внушителенъ, что убѣдилъ его въ невозможности уйти.

Дѣло съ Амазанiонъ

Судно подъ флагомъ Соединенныхъ Штатовъ; имѣетъ разный грузъ и идетъ изъ Нью-Йорка въ Монте-Видео. На немъ два коносамента на нейтральный грузъ, – одинъ на двадцать бочекъ лаку, а другой на пятьдесятъ бочекъ олифы. Въ коносаментахъ сказано что эти товары погружены «на счетъ гг. Галли и К°., французскихъ подданныхъ». Коносаменты засвидѣтельствованы подъ присягою г. Крейгошъ передъ нотарiусомъ, но это еще не доказываетъ, чтобы означенные товары были собственностью гг. Галли и К°., просто; значитъ, что они погружены «за ихъ счетъ». Шкиперъ тоже ничего не знаетъ объ этомъ, а потому должнаго доказательства нейтральности не имѣется.

***

Какъ обрадовалась Алабама, когда на слѣдующiй день послѣ этого плѣна она встрѣтила англiйскую бригантину, шкиперъ которой за одинъ изъ громадной коллекцiи хронометровъ, захваченныхъ Сэмсомъ съ призовыхъ судовъ, охотно согласился взять къ себѣ массу плѣнныхъ, стѣснявшихъ Алабаму. Сорокъ одинъ человѣкъ тотчасъ же были перевезены съ запасомъ провизiи на двѣ недѣли, и Алабама, освобожденная т. о. отъ непрiятнаго жваго груза, пошла своей дорогой.

Здѣсь мы позволимъ себѣ привести чрезвычайно поучительное и забавное толкованiе на притязанiе нейтральности. Оно было найдено въ письмѣ, захваченномъ на одномъ изъ послѣднихъ призовъ и адресованномъ въ Буэносъ-Айресъ, отъ 7 Апрѣля.

«Когда вы грузите товары на американскiя суда, то совѣтую къ коносаментамъ и накладнымъ прикладывать свидѣтельства британскаго консула, потому что если судно встрѣтится съ однимъ изъ многочисленныхъ приватировъ, это можетъ спасти и судно, и грузъ.

Одно американское судно, недавно встрѣтившее Алабаму, было отпущено ея только потому, что имѣло свидѣтельство британскаго консула в томъ, что большая часть груза была англiйскою собственностью. Всего же выгоднѣе грузить на нейтральныя суда, потому что тогда спасаете пять процентовъ, которые пришлось бы приплатить страховому обществу за страхъ отъ случайностей войны».

Слѣдующимъ призомъ былъ прекрасный корабль Талисманъ, въ 1100 тоннъ, по регистру и флагу принадлежащiй Соединеннымъ Штатамъ. На немъ не было ни малѣйшаго притязанiя на нейтральность груза, а потому безъ дальнихъ разговоровъ его сожгли. Не успѣло еще пламя отъ горѣвшаго остова этого приза скрыться подъ горизонтомъ, какъ появился новый призъ, во всѣмъ прзнакамъ американецъ, хотя на гафелѣ его красовался англiйскiй флагъ. Алабама заставила его лечь въ дрейфъ и опросила. Оказалось, что онъ дѣйствительно былъ американецъ, но его хозяева были не глупы и, судя по бумагамъ, правильно передали его подъ защиту британскаго флага. Какъ ни унизительно это для гордой нацiи янки, но тѣмъ не менѣе, практично, потому что корабль былъ этимъ вполнѣ гарантированъ отъ плѣна. Впрочемъ это еще вопросъ, потому что если бы Алабама могла послать его въ портъ для удостовѣренiя справедливости передачи этой, то могло бы оказаться, можетъ быть, что этотъ трансфертъ есть не болѣе ни менѣе какъ сдѣлка.

И такъ «англичанинъ» былъ освобожденъ, но онъ согласился за это освободить и Алабаму отъ одного плѣннаго и его жены, взятыхъ въ послѣднiе дни съ Талисмана. Прошла недѣля и Алабама снова встрѣтила подобный же случай: баркъ соединенныхъ Штатовъ Joseph Hall изъ Портланда, Мейна, подъ англiйскимъ флагомъ и подъ именемъ Azzopadi изъ Порта Льюиса, Иль-де-Франса.

Флагъ Соединенныхъ Штатовъ совсѣмъ сталъ исчезать съ поверхности водъ. Не успѣлъ Azzopadi скрыться за горизонтъ, какъ явился новый американскiй клиперъ, и на томъ же мѣстѣ гдѣ и его предшественникъ скромно легъ въ дрейфъ подъ англiйскимъ флагомъ. По осмотрѣ оказалось, что и онъ былъ переданъ подъ покровительство Великобританiи и носилъ новое названiе Queen of Beauly. Онъ тоже былъ отпущенъ.

Наконецъ, когда команда Алабамы уже стала приходить въ отчаянiе отъ исчезновенiя непрiятельскаго флага, на горизонтѣ показалось судно съ давно ожидавшимся флагомъ на гафелѣ. Судно это было Conrad изъ Филадельфiи, на пути изъ Буеносъ-Айреса въ Нью-Йоркъ съ грузомъ шерсти. Бумаги имѣли притязанiе на нейтральность груза, но по осмотрѣ ихъ оказалось, что это была фабрикацiя. Разборъ бумагъ привелъ къ слѣдующимъ результатамъ.

Выписка изъ дѣла о Conrad'ѣ

Судно по регистру и флагу принадлежитъ Соединеннымъ Штатамъ. Нѣкто Томасъ Армстронгъ выдаетъ себя за британскаго подданнаго, имѣющаго дѣла въ Буеносъ-Айресѣ; онъ даетъ присягу въ присутствiи британскаго консула въ томъ, что часть этой шерсти принадлежитъ ему, а часть Дону Фредерику Элортандо, подданному Аргентинской республики. Правда ли это или нѣтъ, но шкиперъ не могъ подтвердить документа, такъ какъ не присутствовалъ при совершенiи его и ничего не зналъ о немъ. Кромѣ того Америка ведетъ такую большую торговлю съ Буеносъ-Айресомъ, что не можетъ быть и тѣни сомнѣнiя въ томъ, что грузъ этотъ американская собственность. Вѣроятно погрузчикамъ извѣстно было наше присутствiе въ этхъ водахъ, а потому они сфабриковали удостовѣренiе въ нейтральности груза. Армстронгъ же должно быть или братъ или партнеръ какого нибудь американскаго купца. Судно и грузъ признаны законнымъ призомъ.

Дальнѣйшее изслѣдованiе дѣла о Conrad'ѣ

По осмотрѣ судовыхъ бумагъ, привѣзли на Алабаму письма съ Conrad'а, изъ которыхъ оказалось, что г. Армстронгъ, хозяинъ части груза, присягалъ передъ своимъ консуломъ въ томъ, что онъ и нѣкто Дон Фредерикъ Элортандо, хозяева груза. Обѣ эти присяги не могутъ быть вѣрными. Далѣе видно, что хотя въ коносаментѣ грузъ назначенъ на имя Симона де Виссеръ, въ письмахъ же гг. Кирклендъ и фонъ-Саксъ, говорится, что грузъ посылается имъ. Въ письмахъ также ничего не упоминается о совмѣстномъ кого либо владѣнiи грузомъ вмѣстѣ съ Армстронгомъ, а напротивъ сказано, что онъ есть единственный хозяинъ его.

***

Не смотря на участь, которой подверглись предшествующiя соотечественники Конрада, его миновала эта участь. На немъ былъ поднятъ тотъ флагъ, которому онъ сдался и отнынѣ онъ сталъ судномъ Конфедеративныхъ Штатовъ. Командиромъ Конрада былъ назначенъ Лейтенантъ Лоу, его помощникомъ штурманъ Синклеръ и два штурманскихъ прапорщика. Вооружили Конрадъ двумя нарѣзными орудiями, взятыми съ Талисмана, штуцерами, револьверами, амуницiей съ Алабамы и перевезли на него часть команды. Судно это окрестили Тускалузой. Когда переборка команды была кончена, Тускалуза подняла новый флагъ, при выстрѣлѣ изъ вновь поставленнаго орудiя и при громкихъ крикахъ ура съ обоихъ судовъ.

Алабама взяла курсъ на мысъ Доброй Надежды, гдѣ она должна была встрѣтить своего вѣрнаго друга Агриппину 27-го Iюня, однако, въ широтѣ 26° 01′ S и долготѣ 28° 29′ W, Алабама увидѣла, что у ней не хватило сухарей на переходъ, а потому рѣшила зайти въ другой портъ, ближе мыса Доброй Надежды. Согласно этому рѣшенiю, она взяла курсъ на Рiо Жанейро.