Текст книги "Откровение миротворца (СИ)"

Автор книги: Павел Александров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 29 страниц)

Она увидела над собой архидаймона в алых доспехах почётного властителя тьмы.

Это он. Тот самый посланник Хадамарта, который дерзко говорил с нею перед Битвой у Драконовых скал. Тот самый, который грозился притащить её в цепях пред лицо Хадамарта. Сейчас его переполняло мрачное беззвучное торжество.

Этого Сильвира уже не могла вынести и сильно зажмурилась. Цепи натянулись. Королева почувствовала, что её волочат за ноги по истоптанной земле, по кровавой грязи, по древкам копий и клинкам мечей, по телам и конечностям павших даймонов и людей.

«Дай мне умереть!!!»

Она чуть не завизжала, чисто по-женски, но из горла вырвались только судорожные испуганные хрипы. Она хотела провалиться в обморок, заблокировать сознание, но как назло все её чувства обострились, и теперь она ощущала всё очень отчётливо: как волочатся её волосы по окровавленной земле, как нелепо влачатся раскинутые руки, наползает на лицо нагрудник… Затем неровная поверхность кончилась, и её потащили по степному ковылю, где ещё не было сражения. Ближе к багровому шару.

Смертный ужас пронизывал всё её тело, голову раскалял жгучий стыд, единственное, чего она жаждала и о чём молила – это смерть, и с ужасом осознавала, что враги не позволят ей быстро умереть, и всё самое жуткое ещё впереди.

«Нет, я не вынесу, не вынесу! Этот позор сейчас закончится! Я умру. Умру сейчас же! Просто откушу себе язык и захлебнусь кровью…»

От этой мысли, желанного избавления, ей стало чуть-чуть легче. Действительно, как она не подумала об этом сразу!

«Остановись, Сильвира! Что ты удумала?! Ты не беззащитная девчонка перед бандой насильников. Ты победительница чёрного дракона Фамбода! Владычица, поднявшая весь юг с колен, могущественная воительница, изгнавшая Хадамарта из Амархтона! Ты же так рвалась в этот бой, так жаждала встретиться с Хадамартом лицом к лицу! Вот он, перед тобой. Так что соберись, королева-воин. И бейся! Бейся за тех, кого любишь, за свою мечту!»

Сильвира оставила всякие попытки подчинить себе это мятущееся израненное тело. Глаза её оставались закрыты, но веки совершенно расслабились.

«Успокоиться. Сосредоточиться. Ощутить силу, живущую глубоко внутри. Силу, что подобна маленькому огоньку в бездонной кромешной тьме».

Тяжёлая поступь волочившего её архидаймона стихла. Тело замерло, распростёртое на тёмном ковыле. Надменно брошенная цепь упала ей на колени. Шар, излучающий неистовую энергию, рядом! Близко, как никогда!

«Приготовься…»

От шара полыхнуло магическим жаром. Взор бессмертного теоита устремился на поверженного врага.

«Давай!!!»

Сильвира открыла глаза. Замелькали разноцветные расплывчатые тона: багровый, за ним оранжевый, жёлтый, чёрный – многоликие слои сущности Хадамарта открывались ей со скоростью падающей молнии.

Она ожидала ощутить его испепеляющую злобу и ненависть, но ошиблась. Злоба и ненависть были всего лишь обманчивым поверхностным слоем, что одурманивал и направлял легионы даймонов. Многовековая хитрость, коварство, холодный расчёт и изощрённый разум тоже не определяли природу этого теоита. Сильвира ощутила: в глубине его сущности таится настолько древняя и могущественная личность, что разум смертного попросту неспособен понять его мысли и желания. Единственное, что вынесла Сильвира, так это его неукротимая тяга к господству над людьми. Именно над людьми, потому как даймоны для него – всего лишь инструмент для порабощения людей. Все эти изолиты, аласторы, ренгарки и исторги, драконы, гарпии и крылатые змеи нужны ему только как армия, но человеческий род – как единственный источник власти. Власти, без которой он утратит своё бессмертное существование.

«Так Амархтон для тебя не просто цитадель силы, не просто столица империи, Хадамарт! Он – твоё сердце. Твоя власть, без которой ты – просто призрачный дух, способный лишь пугать одиноких путников в безлюдной пустоши. Без людей ты ничто».

«Да, Сильвира. Мне нужны люди. В том числе и ты. Без тебя мне не удалось бы осуществить тот замысел, который в конечном итоге сделает всю Каллирою моей империей. Хочешь увидеть будущее, которое уготовано этой стране благодаря твоим усилиям? Я готов сохранить тебе жизнь, ничего не требуя взамен. Только для того, чтобы ты это увидела».

Всё человеческое существо Сильвиры содрогнулось и сжалось. Откровение, озаряющее её достигший критического предела рассудок, грозило погрузить её в пучину вечного отчаяния, ибо теоит приоткрыл ей лишь самую малую часть своих мыслей – тех, которые способен понять смертный.

«Не бойся. Всё уже позади. Заверши то, что начала. Последний рывок. Надо отважиться. Взгляни глубже – в самое сердце этого существа. Узри истину о самой себе, владычица».

Ровно и бесстрастно Сильвира смотрела в раскрывающиеся слои сущности теоита, всё сильней и сильней ощущая нарастающий жар огненного шара.

«Истина! Вот она, истина, от которой ты бежала столько лет, королева юга!»

«Война ничего не созидает. Война разрушает. Война порождает ненависть, страх и вражду. А ненависть, страх и вражда порождают новых чудовищ. Ты знала это. Хорошо знала. Но всё равно шла своим путём. Призывала к войне. Собирала армии. Асамар не лгал. Ты была для него наиболее удобным врагом. И делала всё так, как ему хотелось».

Да, Зрящая Тальга была права. Хадамарт стал частью Сильвиры. Её жажда уничтожить этого врага, её рвение и соперничество с ним – всё это на деле только придавало ему сил. Её вера поддерживала его власть. Более того: постоянно призывая народы Каллирои к борьбе против ига Хадамарта, выставляя его причиной всех бед, она, сама того не осознавая, побуждала людей искать источник вселенского зла где-то в стороне, а не в собственном сердце.

Миг озарения пронёсся ослепительным вихрем и растворился в расширившемся сознании. Страха и отчаяния больше не было. Сильвира ощутила необъяснимую лёгкость и свободу, так что улыбка сама по себе появилась на её разбитых губах.

«Да, я это чувствовала. Но ничего не могла с собой поделать. Не могла остановиться, потому что наша вражда зашла слишком далеко. Моя вражда. Мои представления о мире, о враге и о зле оказались слишком закостенелыми. И поздно о чём-то сожалеть… О, если бы я могла сказать это моим людям! Впрочем, это ничего не даст. Не поймут. Не поверят».

Она расслабила веки, глядя в лик теоита уже без всякого страха и даже вражды.

«Ты пуст, Хадамарт. Ты ничто. К тебе не может быть ненависти, не может быть презрения. Ты так и не понял, что, убив королеву-воина, ты сделал из неё королеву-миротворца. Потому что с моей смертью наступит новая эпоха – Эпоха Примирения…»

Яростный энергетический разряд ринулся от огненного шара. Архидаймон, который приволок на цепи Сильвиру, изумлённо заревел, не понимая, чем вызвал такой гнев владыки. В следующий миг его разорвало на куски и разбросало перед глазами ошеломлённых властителей тьмы и повергнутых в ужас красных жрецов.

Тело больше не боролось с тяжёлыми ранами. Взор королевы угас, но глаза остались открыты. Осталась и застывшая на губах улыбка.

«Спасибо тебе, Всевышний. Спасибо, что претерпел мою гордыню, мой страх и моё отчаяние. Пытки, унижения, позор… как всё это смешно в сравнении с тем, куда я иду! Всё проходит, всё увядает… путь заканчивается… начинается река. Вечная река. Совершенство. Совершенство…»

***

– Хоркис, тебе ещё не наскучило? Нам пора в путь.

– Нет, – произнёс спиромаг, и в голосе его впервые послышалось сильное возбуждение. – Ход битвы изменился.

– Что-что? – архимаг Кассиафат прищурил глаза. – Ты видишь что-то такое, чего не вижу я?

– Ход битвы изменился, – повторил спиромаг Хоркис, уже совладав с возникшим беспокойством. – Я это чувствую.

Глава двенадцатая Зеркало Мглы

(Мгла)

Марк чувствовал след. Ему не нужно было изучать стелящийся под ногами мох, чтобы понять, куда направилась Амарта. Правда, с каждым шагом след слабел, и Марк уже не мог понять, жива она или нет. Но то, что она впереди, он знал абсолютно точно.

«Иди же. Да не шатайся. Иди ровно», – приказывал он телу, сжимая зубы при каждом неудачном шаге, отзывающемся болью по всему телу. Несколько раз его нога проваливалась в топь, он с трудом выбирался, едва не потеряв меч-посох. Потом лежал, с наслаждением отдыхая. Вставал и снова шёл. Шёл, уже даже не задаваясь вопросом, какой в этом смысл, и что он сможет противопоставить своему врагу.

Наконец он уткнулся в непроглядную, непроходимую стену белой мглы и пошёл вдоль неё, пока не заметил странный просвет. В конце концов пелена поредела, и Марк увидел впереди брешь – пролом, открывающий вход в огромный мглистый дворец.

Гнездо!

Вот и всё. Марк глубоко вдохнул влажный воздух, собираясь шагнуть внутрь, как вдруг со всех сторон на него нахлынуло тревожное чувство приближающегося врага. Мгновение, – и он ощутил жуткий холод: тело его покрылось инеем, а разум сковали ледяные кольца.

Холод, Иней и Лёд! Тройка изолитов-убийц, посланных Хадамартом, о которых говорил Мелфай! Они здесь! А это означает, что Амарта мертва. Да и Марк тоже. Ему, отчаявшемуся и израненному, не отбиться от непревзойдённых экзекуторов Хадамарта…

«Но ведь они должны были убить только Амарту! Мелфай ничего не говорил на счёт меня!»

Сердце тоскливо застучало. Мелфай его обманул. Вернее, не сказал всей правды. Это конец. Они не будут с ним церемониться, принуждая его к тому или иному решению. Они пришли, чтобы прибрать беспорядок после Кукловода. Уничтожить его вышедшую из-под контроля куклу.

Марк сжал рукоять меча, опираясь на него всем телом, и закрыл глаза.

Как глупо. Быть убитым в двух шагах от цели. Даже если Лейна почувствует его тревогу, она не успеет прийти на помощь. Да и чем она сможет ему помочь?

«Не вздумай сдаваться! Найди силы и бейся! Вспомни, ради чего ты пришёл сюда!» – с яростью приказал он себе.

На мгновение Марк чётко ощутил всех трёх убийц, приближающихся полукругом, и тотчас утратил их. Они будто слились, образуя единый порыв ледяного вихря, вырывающего сознание Марка из привычного мира и лишая его всего, что он знал, что любил и во что верил.

Они пустили в ход чары одиночества! Это не те враги, которые предпочтут скрестить с ним клинки. Они доведут его до полного изнеможения, и убьют только тогда, когда он упадёт без чувств…

***

Лейна встрепенулась, ощутив тревожный холодок в груди.

– С Маркосом беда! Я иду к нему.

– Не нужно. Ты ему ничем не поможешь.

Голос Мелфая поразил её своим спокойствием. Всего минуту назад рядом с нею, перед покрытым туманом болотистым леском, сидел болезненно-бледный, едва ли не умирающий юноша. Теперь же юный маг был сосредоточен и хладнокровен, как перед магической схваткой.

– Что? О чём ты говоришь, Мелфай?

– Там Холод, Иней и Лёд. Этот враг не по зубам ни тебе, ни Маркосу.

Глаза девушки расширились от ужаса.

– Но… как же? Ты же говорил, что им нужна только Амарта. Ты ничего не говорил о Маркосе!

Мелфай не ответил, и это был красноречивый ответ.

– О, нет…

Лейна рванулась с места, как тут в её лёгких вспыхнула такая боль, что она упала на болотную траву, мучительно простонав.

– Лежи. Не ходи туда. Уже ничего не изменить.

Боль ослабла. Краем глаза Лейна увидела то, что так тщательно скрывал юный маг.

Камень. Синий камень Акафарты. Въевшийся вместе с браслетом в его запястье настолько, что рука посинела до локтя. Теперь Мелфай этого не скрывал.

Лейна тяжело дышала, упираясь руками в землю.

– Так ты всё знал… А я тебе поверила… Поверила, что ты изменился. Зачем ты это делаешь? Зачем тебе смерть Маркоса?

Глаза юного мага оставались неподвижны.

– Это его собственное желание. Ты же знаешь, он скорее предпочтёт смерть, чем воссоединение со своим Сарксом. А перед Акафартой он не устоит. Для него же будет лучше, если он умрёт от меча посланников Хадамарта. Простая смерть – это не так уж страшно.

Лейна рванулась было к Мелфаю, но её опять скрутило от боли. Владея синим камнем Акафарты, юный маг как угодно мог влиять на заклятие, засевшее в грудной клетке девушки.

– Предатель! – Лейну охватила ярость. – Так ты, значит, беспокоишься о его душе! Лицемер! Жалкий завистник! Думаешь, твоё предательство поможет тебе подольститься к Акафарте? Гадёныш… у тебя нет будущего!

– Ошибаешься. С Акафартой у меня есть, по крайней мере, так называемая, не-жизнь. А вот на том пути, который предлагаешь ты и Маркос, у меня действительно нет ничего, – в голосе Мелфая не было ни гнева, ни злобного торжества, скорее, тёмная, тоскливая грусть. Он поднял левую руку. – Элейна, ты же не глупа. Видишь, что со мной происходит? Я не желаю зла ни тебе, ни Маркосу. Я делаю это, чтобы выжить.

Лейна скрипнула зубами, царапая землю.

– Тогда отпусти меня. Зачем тебе я? Пусти, я пойду и умру вместе с ним!

– Нет, Элейна. Маркос не хотел бы этого. И я не хочу. Я спасу тебя. Очень скоро.

– Что?!

– Как только Маркос умрёт, я пойду к Акафарте и сольюсь с её личностным слоем. Когда это произойдёт, я получу власть над заклятием в твоей груди и исцелю тебя.

Лейна прекратила попытки подняться на ноги.

– Нет. Не надо. Слышишь, мне не нужно такое спасение! Мне нужно умереть вместе с Маркосом, неужели я прошу так много? – взмолилась она.

– Не проси. Я должен спасти хоть кого-то… – хладнокровный голос Мелфая чуть дрогнул. – У меня остался долг перед Маркосом…

Похоже, он не мог подобрать нужных слов.

– Долг? – с зажёгшимися огоньками в глазах прошептала Лейна. – Лицемер! Тебе просто хочется оправдать себя перед собственной совестью за своё предательство и нечистый выбор. Удобное же оправдание ты нашёл! Хочешь стать эдаким Асамаром с крупицами совести в душе. Ты жалок, Мелфай. Ты никогда не оправдаешься, никогда!

Юный маг больше не отвечал, с глубокой тоской глядя на заволоченный белой пеленой болотистый лес Мглы.

***

В разум ворвалось смятение, превращая мысли в ледяной хаос.

«Блокируй! Закрой разум!» – успел приказать себе Марк, но глаза предательски открылись, беспорядочно бросая взгляд в разные стороны. Три фигуры уже отчётливо просматривались в дымке тумана. Три чёрных фигуры в изодранных одеяниях.

«Вперёд. Не жди, пока они свалят тебя с ног – атакуй первым!»

Обнажив меч странника, Марк шагнул к застывшим в тумане фигурам, как тут нога его подкосилась, и он упал на одно колено.

Последовал удар. Такой силы, что Марк и в лучшем состоянии не удержался бы. Колючий иней покрыл его с ног до головы, холод мгновенно стиснул волю, а лёд как будто сковал саму его сущность, порабощая тёплый и трепетный пульс жизни.

Вокруг воцарилась ледяная пустота. Реально ли всё это? Не сон ли? Есть ли вообще смысл в этом существовании?

…Тело интуитивно подсказало, что одна из фигур двинулась к нему, сжимая в костлявой руке тяжёлый палаш.

Страха совершенно не было. Внутри растекалось приятное чувство конца всех тревог и скорбей – блаженный покой…

«Нет, не смей умирать! Ради Лейны! Вставай! Вставай, миротворец!»

Превозмогая это слабое, засыпающее тело, стремящееся уже только к вечному покою, Марк поднялся и тут же отшатнулся назад от нового магического удара. Он попятился, неуклюже отступая. Холод сковывал руки, невыносимая опустошённость погружала в ледяной хаос. Оступившись, он мягко упал на бок.

Бесполезно. Он бессилен против этих опустошителей душ. Они пришли, чтобы убить его. Удобное место. Никто не найдёт труп, никто не узнает правду о последней схватке Седьмого миротворца. Для всех он останется бесследно исчезнувшим во Мгле…

Один из преследователей неспешно подходил. Кажется, это был Холод. Палаш зловеще смотрел остриём вниз. Марк глядел на него, ещё надеясь найти в себе силы и встретить его выпадом клинка.

«Вставай же… – у него не осталось сил приказывать своему телу, он почти умолял. – Ты должен, обязан выжить в этой схватке. Обязан дойти до главного врага. Ради Никты. Ради Калигана. Ради Амарты. Ради Лейны, которую ещё можно спасти».

Бессмысленно. Нет никакого отклика в сердце. Отчаяние. Абсолютное отчаяние.

***

– Мелфай, неужели в тебе не осталось и крупицы тебя прежнего? Радость жизни, сочувствие, дружелюбие, куда всё это исчезло? В погоне за дарами Акафарты ты затерялся настолько, что уже сам не понимаешь, кто ты. У тебя есть хоть одна мечта, хоть одно желание, не осквернённое жаждой власти?

– О чём ты щебечешь, Элейна? – с раздражением ответил юный маг и медленно поднялся на ноги. – Какая жажда, какая власть? Я пытаюсь выжить. Назад мне дороги нет. У меня нет другого выбора, неужели не ясно? Неужели даже это тебя не убеждает? – он потряс перед её глазами жуткой синюшной рукой с въевшимся в неё камнем. – На протяжении всего своего пути из Мутных озёр, начиная со Школы серых магов в Мелисе, я медленно превращался в самолюбивого монстра. И сейчас, перед окончательным превращением, я хочу выполнить хоть одно взятое на себя обязательство. Маркос просил присмотреть за тобой, и я это делаю…

Лейна смотрела на него умоляющим взором.

– Ты заблуждаешься, Мелфай. Тобой по-прежнему движет проклятое самолюбие – сделать всё по-своему, вопреки воле того, кого якобы спасаешь. Нет, Мелфай. Первый в своей жизни достойный поступок ты совершишь только тогда, когда уступишь воле другого человека. Уступишь, вопреки своему самолюбию… Сделай это сейчас. Просто отпусти меня. Исполни моё единственное желание – дай мне увидеть Маркоса.

Мелфай отводил и отводил от неё взгляд. Голова его дёрнулась, он ожесточённо проговорил нечто неразборчивое и схватился за левую руку с такой яростью, словно хотел её оторвать.

– Иди… – выдохнул он сквозь зубы. – Иди скорее!

Учащённо дыша, Лейна подскочила на ноги и стремглав побежала во Мглу.

О юном маге она тотчас забыла.

«О, Избавитель, молю тебя, спаси Маркоса, спаси! Дай ему силы! Дай мне увидеть его!»

Она споткнулась о кочку, упав в сырую мягкую землю. Поднимаясь и оглядываясь в белой дымке, она ощутила присутствие множества врагов, сосредоточенных в этом месте, и вспомнила, что забыла у Северных врат свой меч. Но что с того? Правой рукой она сражаться не может, а от левой толку мало.

Новый приступ кашля поверг её на колени.

«Зачем я вообще спешу к нему? Чем я смогу ему помочь? Что, если он уже мёртв? Тогда напрасны мои усилия и бесполезны молитвы. Тогда остаётся только лечь здесь и дожидаться собственной смерти. Отчаяние. Отчаяние».

***

– Отчаяние, – прошептал Марк, глядя на шевелящиеся полы одежд Холода, неуклонно приближающегося к нему.

И внезапно в груди что-то вскипело, растопив сковывающий душу лёд.

«…Отчаяние? Нет, это ещё не отчаяние! Отчаяние было тогда, когда я держал на руках окровавленную Эльмику. Когда стоял на коленях над остывающим телом Никты. Отчаяние наступит тогда, когда я встречусь лицом к лицу с Акафартой!.. А сейчас – просто испытание. Просто минутное напряжение сил перед главной схваткой».

...Палаш обрушился сверху леденящим водопадом. Стоя на одном колене, Марк молча поднял обеими руками меч в высоком блоке и, остановив удар, ринулся с места, целясь остриём в кромешную тьму под капюшоном… Клинок врага парировал его выпад с неуловимой скоростью. Марк отшатнулся и заковылял в сторону, чувствуя, как в спину ему заходят двое других противников.

И вдруг он понял, почему эти изолиты-убийцы были так сильны. Обрушивая на человека свою магию, они обрезали всю его связь с близкими людьми, с привычным миром. И человек в паническом ужасе прилагал все силы лишь для того, чтобы удержать свою связь со всем тем, что было ему дорого.

Нельзя удерживать! Надо намеренно порвать со всеми привязанностями! Забыть обо всех, кто ему дорог, кого он любит, без кого не представляет свою жизнь.

Холод двинулся в атаку.

«Забудь обо всех. Ощути себя странником, который волей Всевышнего пришёл в неведомый мир. В мир, где ты не знаешь ни души, но заранее любишь тех, кого повстречаешь. Как отшельник Фарана, у которого нет ни родных, ни близких, любит весь мир, так и ты, одинокий странник, радуешься любому человеку, с радостью встречаешь каждый восход, словно начало счастливейшего дня в своей жизни!»

Марк шагнул навстречу врагу. Леденящий снежный вихрь со свистом ударил в сознание и… ничего не найдя, унёсся дальше. Меч странника взметнулся над головой – нет ни сжимающих колец холода, ни ледяного хаоса, нет ничего, кроме пути одинокого, но счастливого странника, наслаждающегося всем вокруг и не привязанного ни к чему.

Это тоже одиночество. Но одиночество со светлой стороны. Одиночество странника, чьё сердце принадлежит всем и никому.

…Разрубленное тело Холода рухнуло под ноги. Марк обернулся, отражая выпады двух клинков, плавным выдержанным шагом вышел из тисков, в какие зажали его двое убийц, и с разворота вонзил меч в грудь другого врага – Инея. Дёрнул рукоять на себе, чтобы таким же молчаливым осознанным действием поразить и последнего врага, как тут почувствовал, что лезвие его меча крепко-накрепко застряло в доспехах нелюдя.

Третий убийца занёс палаш в ледяном безмолвии. От неожиданности Марк оступился и, не отпуская рукояти, упал на одно колено.

«Смерть!» – вспыхнуло сознание.

Стоило только мелькнуть мысли о том, что сейчас он уйдёт из полюбившейся жизни и никогда больше не увидит Лейну, как магия изолита – ледяное отчаяние – ворвалась в его душу и всё сковала внутри.

«Нет. Я не боюсь смерти. И с Лейной я обязательно встречусь. Не в этой жизни, так в жизни вечной».

Он рванул рукоять в сторону, пытаясь прикрыться телом пронзённого врага, но не успел. Тяжёлый палаш ударил по лезвию меча странника, переломав его надвое. Ощущение свободы сжатого в руках оружия вернуло Марку решительность. Вскочив, он ринулся в объятья своего противника, всаживая изо всех сил обломок меча в тёмный лик убийцы и, навалившись всем телом, завалил врага наземь.

«Выжил. Сохранил себя для последней схватки», – пронеслась ободряющая мысль. Марк сполз с ещё шевелящегося тела экзекутора, обжигающего ледяным холодом, и откинулся на спину, закатив глаза к проплывающей над ним дымке.

Наступило полное изнеможение. Он сжёг остатки сил своего израненного тела и теперь плыл в воцарившейся тишине. Он словно переходил из одного мира в другой. Из ирреального, страшного мира убийц, ищущих его души и плоти, он уходил в мир беззлобный и тихий, но такой же ирреальный. Прежняя реальность осталась где-то далеко-далеко позади, и вспомнить невозможно где…

– Встань, Маркос.

«Встать? Зачем? – голова шла кругом. Ему хотелось просто пребывать в этом пустом, но спокойном мире, где можно просто лежать, не выжимая из себя последние силы.

– Чтобы закончить то, что начал, Седьмой миротворец. Бездействуя, ты вредишь не столько себе, сколько другим. Встань, Маркос, прошу тебя.

Марк открыл глаза. Реальность хлынула отовсюду, отозвавшись привычной болью по всему телу.

– Ты?

Хрупкая фигурка черноволосой девочки плыла в белой дымке. Марк приподнялся, упёршись на колено.

– Циэль… Циэль… Это же не видение, не сон, я вижу тебя наяву! Ты пришла помочь мне, да?

«Хвала Всевышнему, а я уже совсем отчаялся…»

Бледное личико Циэли выражало светлую грусть, как грустят любимые, которым предстоит вечная разлука. Крупные зелёные глаза блестели, щёки были бледны.

– Прости. Я бы очень хотела помочь. Но не могу. Моё время заканчивается. Я вынуждена уйти.

Марк глядел в её изумрудные глаза, на её хрупкую фигурку и чувствовал, что если потеряет и её, то не только сам останется в пустоте одиночества, но и много других людей потеряют надежду.

– Кто ты, Циэль? – Марк повторил вопрос, который задавал ей когда-то очень давно, но тогда так и не услышал ответа. – Теперь ты можешь сказать?

Он чуть улыбнулась.

– Моя природа неподвластна человеческому пониманию. Я могу рассказать тебе лишь о том образе Циэли, который ты способен понять. В учении Пути Истины говорится о законе восполнения гармонии. Тот, кто сотворил этот мир, сотворил и гармонию вселенной. Внезапная трагическая гибель – это всегда нарушение вселенской гармонии. А любое нарушение нуждается в восполнении. Зло, совершённое против семьи Амарты, и порождённое впоследствии Проклятие миротворцев нанесли гармонии тяжёлый удар. Так появилась я – вестница надежды Циэль, рождённая из души Амарты и поддерживаемая её светлыми воспоминаниями. Как печальный отзвук прошлого, как напоминание этому миру, что самое страшное проклятие – это людская вражда. Понятнее я не смогу объяснить.

– Так ты – восстановление гармонии, – произнёс Марк, крепко задумавшись. – А как же гибель Эльмики, Никты, Калигана, Сурка? Эти нарушения гармонии родили твоих братьев и сестёр?

– Их смерти тоже что-то изменили во вселенной. Каждая по-своему. Амарта ничем не лучше и не хуже их. На каждое зло есть свой светлый отзвук.

– И отзвуком проклятия Амарты стала ты, дитя света, дающее надежду! Циэль. Твой образ поддерживал меня. Даже тогда, когда я этого не осознавал. Одна мысль о том, что ты где-то рядом, придавала мне сил…

– Я рада, что хоть этим сумела тебе помочь. Но мне пора уходить. Я – часть души Амарты, и могу существовать в этом мире только до тех пор, пока жива она.

– Так Амарта всё-таки мертва…

– Ещё нет. Но ей не выжить. С ней исчезну и я.

– Святой Спаситель! И Лейна тоже умирает! Неужели ничего нельзя изменить? Если я уничтожу Акафарту, я спасу хоть кого-то?!

– Ты никого не спасёшь уничтожением, Маркос. Ты миротворец, а не уничтожитель. У тебя есть дар, опыт, отвага и чуткое сердце. Акафарту пытались уничтожить многие. Четвёртый и Пятый миротворцы тоже. Не повторяй их ошибок.

– Что же мне делать? Просто прийти к ней и глянуть в её лик?

– Ты сам должен найти ответ, Маркос. Я могу долго рассказывать тебе об Акафарте, но это не даст тебе никакого знания о ней. Если решил с ней встретиться – иди. И используй ту силу, которую никогда не поймёт твой враг. Силу, которой ты однажды победил Саркса и разрушил Проклятие миротворцев.

Образ черноволосой девочки растворился в новом приливе белой мглы. Марк опустил голову и замер так, стоя на одном колене и уже начиная теряться, был ли это его полуобморочный бред или Циэль и впрямь явилась ему. Впрочем, какая разница? С потерей Амарты всё кажется безнадёжным. Как победить врага, о котором почти ничего не знаешь? Да и какой смысл побеждать? Разве сможет он себе простить, что привёл вдову Фосфероса и её неродившегося ребёнка к убийцам?

Тогда остаётся отомстить! Но кому? Её убийцы уже мертвы, насколько может быть мёртв бессмертный архидаймон. Хадамарту? Акафарте? Сарксу? Саркс казался ему сейчас самым несущественным противником. Или… всё дело в том, что он хочет казаться таковым?

– Маркос! Хвала Всевышнему!

Лейна коснулась его плеч, шеи, затем, держа за руки, помогла подняться.

– Маркос, Маркос… Я подумала, что потеряла тебя, – в глазах девушки застыли слёзы радости.

– Лейна, – прошептал он, улыбаясь. – Лейна, подай мне мой меч.

– Да, сейчас… но он разбит.

– Ничего. Вставь обломок в ножны… Вот так, хорошо. Мне он ещё пригодится.

Опёршись на посох, Марк почувствовал себя устойчивей. Посмотрим, можно ли идти… Шаг, другой, о, всё просто великолепно!

Лейна глухо захрипела, пытаясь удержать кашель, и схватила Марка за руку.

– Дальше пойдём вместе, ведь так?

Марк смотрел на пролом, отрывающий вход в гнездо Акафарты, подобное сплетённому из мглистой паутины жилищу гигантского паука.

– Мы уже пришли. Осталось несколько шагов… Почему ты пошла за мной?

– Я почувствовала, что ты в беде. Мелфай пытался остановить меня… Он ведь знал о том, что эти убийцы…

– Я всё знаю. Не говори больше об этом. Это прошлое. Прошлого больше нет. Пойдём.

***

Мелфай вернулся за усеянные трупами болотных даймонов баррикады и, сопровождаемый настороженными взглядами морфелонских лучников, подошёл к одиноко стоящему у первого оборонного вала Радагару.

– Что, некромант, понадобилось подкрепление? – сухо промолвил старший секутор.

– Нет, Радагар. Я опять, как и мой бывший учитель, недооценил Маркоса. Он ухитрился справиться с тремя изолитами-убийцами, пришедшими по его душу.

Секутор с подозрением прищурил правый глаз.

– Ты ведь знал, что они его там ждут, не так ли?

– Именно так, – Мелфай смотрел в лицо бывшему рыцарю Меча Справедливости без тени страха или ненависти.

– Вот как. Какая откровенность! Интересно, догадывается ли Маркос, что он рановато примирился со своим собратом по миротворчеству?

– Он всё знает. Но не испытывает ко мне никакой неприязни. Словно я малый мальчишка, насоливший ему по шалости. И Элейна тоже не питает ко мне никакой вражды. Слабаки, чувствительный скот, как сказал бы мой покойный учитель.

– Какого лешего ты мне всё это рассказываешь? – не меняясь в лице, спросил Радагар. – Я похож на доброго храмовника?

– Нет. Просто чувствую тебя достойной компанией, – ответил Мелфай и чуть улыбнулся.

– Заблуждаешься, некромант, – взгляд секутора стал более злым. – Разница между нами несоизмерима. Я служу королевству. У меня есть свои правила, свой кодекс, свои идеалы. Жестокие, как говорят некоторые, но есть. У тебя же нет ничего, кроме горделивого «я», которое никогда не насытится…

– А разве, служа своим идеалам, ты не насыщаешь своё горделивое «я», не возвышаешься в собственных глазах? В чём разница между нами, Радагар, если мы служим лишь самим себе? Только в способах насыщения своего «я», вот и всё.

– У меня нет ни времени, ни желания спорить с тобой, полумёртвый недоносок. Говори прямо, чего хочешь? Чтобы я арестовал тебя?

– Нет, Радагар. Арестовать меня может любой стражник. Но то, что мне действительно нужно, можешь сделать только ты.

Старший секутор чуть скривил губы.

– А вот это уже любопытно.

***

«Ну и на что же ты рассчитывал, миротворец? Ты ожидал услышать от Циэли тайну Акафарты? Формулу победы над ней? Неужели ты ничему не научился у Эфая, кроме пары-тройки красивых приёмов прямого меча? Слово Посвящённого не оживёт в тебе, пока ты сам не станешь Посвящённым. Тебе приятно было думать, что Циэль – твой ангел-хранитель, присланный Спасителем тебе в помощь. Да, мечтать об этом приятнее, чем взглянуть правде в глаза и признать, что Спаситель уже и так дал тебе всё, и никто не придёт на помощь, кроме той силы, которую Он вложил в тебя. Вот от этого тебе и становится жутко. И чтобы принять эту истину, требуется настоящее мужество».

Держась за руки, они вошли под мглистые своды, ступая по мягкому моховому ковру, под которым лежали как будто тяжёлые каменные плиты. Вокруг царил всё тот же мутно-белый, стелящийся туманом свет.

Марк остановился.

– В чём дело? – насторожилась Лейна.

Белая мгла впереди зашевелилась – мягко и плавно, будто женщина, облачающаяся в длинное-длинное одеяние, а затем медленно двинулась навстречу.

Все мысли оборвались. Мглистые клубы приблизились, и из них выступила женская фигура. С властью призрака, имеющего безраздельную власть на своём кладбище, но без всякой гордости за своё могущество, она шагнула вперёд, и Марк ощутил, как сердце Лейны забилось в страхе, а её пальцы сжались на его руке.