Текст книги "Весенние ветры (СИ)"
Автор книги: Ольга Романовская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 40 (всего у книги 44 страниц)
На мгновенье промелькнул страх, что ему не понравится, ведь её некому было научить разным хитростям. С Меллоном у них всегда было просто и незатейливо, а тут… Зара и не знала, что можно так делать и получать от этого удовольствие.
За то, что последовало после прелюдии, ей было стыдно. Вернее, за своё непристойное поведение. Наверное, все постояльцы гостиницы уже в курсе, чем они здесь занимаются. Но не стонать она не могла.
Полуприкрыв глаза, ощущая себя такой счастливой, тонущей в жаре, расползавшемся внизу живота, закинув согнутые ноги на поясницу Эршу, вторя ритму его движений, она хотела, чтобы это никогда не кончалось.
Зара не знала, сколько это продолжалось: она полностью потеряла счёт времени, полностью растворившись в мужчине, – зато точно могла сказать, что это именно то, чего она когда-то хотела от первого любовника. Тогда ей всё время чего-то не хватало – теперь этого было в избытке.
Лёжа на боку спиной к нему, всё же ощущая отголоски новых, не испытываемых раньше ощущений, она радовалась, что он не видит её лица. Теперь Заре было стыдно, безумно стыдно, после того, как она ему отдалась, она точно не сможет смотреть ему в глаза.
– Всё-таки жалеете, – с грустью произнёс Эрш и провёл рукой по её волосам. – Значит, я был изначально прав. Не следует портить Вам жизнь подобными воспоминаниями, я же вижу, они Вам неприятны. Если хотите, я могу стереть их. Процесс довольно болезненный, но я попытаюсь сделать всё аккуратно. Можно обойтись и без заклинания подчинения. Разумеется, со своей стороны я поклянусь, что никогда не напомню Вам об этой ночи и никому о ней не расскажу. Поклянусь именем Менакела: этот обет нельзя нарушить.
– Нет, не надо! – испуганно возразила Зара и обернулась к нему. – Не надо ни в чём клясться, не надо ничего стирать, я не хочу! Это несправедливо… – собравшись духом, она договорила: – несправедливо лишать меня воспоминаний о самом лучшем моменте моей жизни.
– Иллайя… – со вздохом, он притянул её к себе, уткнувшись лицом в волосы. – Вы по-прежнему не хотите ничего мне сказать, или для этого обязательно нужен мадэ? Зара, я же вижу, а теперь знаю, что у Вас ко мне чувства… Только, видит Эвноя, не понимаю, зачем я Вам нужен? Я же Вам в отцы гожусь…
Поцеловав за ушком, Эрш отпустил девушку. Та села, стыдливо прикрываясь скомканной простынёй, не сводя взгляда с начальника. То есть как, в отцы? Ему же…
– Зара, маги умеют скрывать свой возраст, – рассмеялся Эрш. Он ни испытывал ни малейшего стеснения под её взглядом. А Зара, не в силах ничего с собой поделать, скользила глазами по его телу. – Я в два раза Вас старше, даже немного больше. Мне пятьдесят два года. Не спорю, выгляжу моложе, – усмехнулся Эрш.
– А должность…
– Внешней политикой Антории заведую неполных двенадцать лет. Ещё вопросы будут?
– Да. Что означает слово 'иллайя'? Это чьё-то имя? Вы меня так и…словом, в конце назвали, – щёки налились румянцем, при воспоминании о том, что она сама говорила. Приличная девушка такого бесстыдства себе не позволит. Зато результат того стоил.
Эрш внезапно стал серьёзным, тоже сел и медлил с ответом. Было темно, Зара не видела его глаз, зато чувствовала, что он нервничает.
– А разве Вас никогда так не называли? – издалека начал начальник. – Странно, если нет. Например, тот маг из Департамента магической обороны.
Она отрицательно покачала головой. Чего же он так боится, что это за страшное слово, и причём тут Меллон?
Молчание затянулось. Эрш нервно теребил край смятой подушки, а потом и вовсе отвернулся, занявшись построением охранного заклинания. Но Зара не собиралась сдаваться и терпеливо ждала.
– Это на гертском, я вырос неподалёку от границы с Гертом, поэтому этот язык для меня, как родной. Такой же красивый, но гораздо более выразительный, чем эльфийский… Хорошо, я скажу, раз уж вырвалось. 'Иллайя' – 'та единственная, которую люблю, которая постоянно в моих мыслях'. В анторийском нет понятия, чтобы точнее передать весь смысл этого слова. Предупреждая вопрос: нет, так не называют любую женщину, с которой провёл ночь, даже любовницу.
– Но это означает… – Зара не верила своим ушам. Если он не лжёт, если это правда…
– Я никогда не лгу своим подчинённым, если хотите, проверьте, – Эрш встал и подошёл к окну, будто прислушиваясь. Девушка с замиранием сердца ожидала продолжения разговора.
– Было бы что-то выпить, точно выпил, – усмехнулся глава Департамента иностранных дел, присел на кровать рядом с Зарой и взял её руки в свои. – Но не первой же Вам признаваться, право слово! Так что давайте я начну. Ваш начальник, Зара Рэнальд Рандрин, умудрился влюбиться. Да-да, в ту самую женщину, которая сидит сейчас рядом с ним.
– И это означает, что Вы меня по приезду уволите.
– Нет. За что? – он обнял её, щекоча за ухом. – Этот вариант моим сводом правил не предусмотрен. Раз это не интрижка, а отношения… Хотя, может, Вы и не хотите их продолжать?
– Хочу, – она уютно устроилась у него на плече. – Потому что я тоже Вас люблю.
Эрш ничего не ответил, поцеловав, а потом обещал, что у них тоже будет конфетно-цветочный период, с которого обычно начинают влюблённые. 'А мы с Вами начали с того, чем заканчивают, – с постели', – пошутил он и лукаво предложил повторить. Зара не отказалась, вновь ощутив под щекой тепло простыней.
В этот раз было даже ещё лучше, потому что можно было полностью расслабиться и не думать ни о чём, кроме друг друга.
Утро Зара встретила в объятиях любимого человека, но на этот раз её никто не пытался убить, а Эрш не спешил спешно скрыться из виду. Он спал, устроив её голову на своей груди.
Было так тепло и мягко, что не хотелось вставать, но надо было. У страстной ночи бывают последствия, необходимо предпринять кое-какие меры. Кажется, у неё в сумке кое-что есть, но средство ненадёжное, нужно сходить к местному лекарю, купить пару вещей.
Сняв халат со спинки стула и накинув на голое тело, Зара проскользнула в ванную, на пороге обернувшись и бросив ласковый взгляд на спящего. А ведь поздно уже, Эрш всегда просыпался рано. Но сегодня можно, она его будить не станет и Ирвину не даст.
Ирвин… Краска залила лицо. Он же, наверняка, всё слышал и теперь начнёт отпускать двусмысленные шуточки. И в департаменте все узнают…
– Не узнают, – сонно пробормотал Эрш, переворачиваясь на бок. – Я заклинание против подслушивания успел поставить. Доброе утро!
Ответив на приветствие, Зара поблагодарила любимого за заботу о своей репутации и скрылась в ванной. Когда она вернулась, начальник лежал, подперев голову рукой, и смотрел на неё.
– У тебя сейчас очень красивые глаза. Те, которые настоящие. Такой необычный оттенок, буквально лучатся светом. Значит, счастлива. Зара, надеюсь, Вы не против, что мы перешли на 'ты'? На людях, конечно, придётся соблюдать приличия, надеюсь, ты сможешь? Не хочу, чтобы на тебя косо смотрели, и увольнять тоже не хочу. Так что на работе я всё ещё 'сеньор Эрш', – рассмеялся он. – Иди сюда!
Зара подошла, наклонилась, чтобы поцеловать, и со смехом повалилась на кровать рядом с ним, не противясь его желанию покрыть поцелуями шею.
– Спасибо за прошлую ночь, – отпустив, прошептал Эрш. – А теперь приводи себя в порядок, у меня есть для тебя дело. Ты вчера сетовала, что дипломат из тебя никудышный. Вот и докажешь мне обратное. Уверен, ты со всем прекрасно справишься.
Глава 40
Зара сосредоточилась, издали глядя на одинокую тонкую фигурку, прогуливавшуюся в сопровождении телохранителя по небольшому замковому саду. Она и была её заданием. Солидат Одос – дочь главы клана. Единственная дочь от скончавшейся десять лет назад супруги. Последствия ошибки молодости, как называл правитель свой брак.
Сейчас Солидат было четырнадцать. Ещё год или два, и её выдадут замуж. Если, разумеется, к тому времени не умрёт её отец.
Эрш хотел, чтобы Зара с ней подружилась, стала поверенной её тайн. Если всё сложится удачно, то у них появится отличный осведомитель. Письма Солидат не посмеют вскрывать, а между строк о разной чепухе можно прочитать очень многое.
Окрылённая собственным счастьем, Зара без труда одарила телохранителя улыбкой, постаравшись вложить в неё как можно больше обаяния. Пусть решит, что он ей понравился, подойдёт ближе. Мужское самомнение иногда играет на руку в подобных делах.
Лёгкий цветочный аромат сопровождал каждое её движение.
Зара стояла у ограды, молчала и смотрела, купая суйлимца в лучах своего внимания. Она с детства умела заставлять людей выполнять свои маленькие поручения, не сомневалась, что выйдет и в этот раз.
Лёгкая улыбка, подёрнутый поволокой взгляд… Зара действовала не хуже вампирши, и добилась нужного результата: телохранитель сделал несколько шагов в её сторону.
– Вы кого-то ищете?
– Вас.
Суйлимец опешил и удивлённо взглянул на неё. Этого она и добивалась, всего за минуту устранив эту преграду со своего пути: убедила, что госпожа отослала его на пару минут, так как хочет поговорить с богами. Он поверил и оставил её наедине с Солидат.
– Здравствуйте, – Зара открыто улыбалась, стараясь казаться как можно более дружелюбной. Эрш запретил пользоваться в общении с Одос способностями э-эрри, так как им нужно было осознанное доверие девочки. – Извините, что побеспокоила Вас, просто Вы тут совсем одна, ходите, как зверь в клетке.
Солидат обернулась и машинально поискала глазами телохранителя. И, похоже, вздохнула с облегчением, не обнаружив его. Всё это Зара тут же взяла на заметку, сделав вывод, что девочка устала от постоянного контроля и хочет свободы. Бледная – значит, целыми днями сидит взаперти. За пределы замка её не выпускают. И вовсе не высокомерная – застенчивый грустный ребёнок. Отцу, наверняка, нет до неё никакого дела, его интересует только любовница.
– Кто Вы? – испуганно спросила она. – Вас кто-то из этих подослал?
– Кого? – не поняла Зара. Оказалось, что Солидат имела в виду демонов. Она их боялась.
Убедившись, что Зара не замаскированный демон (она с готовностью продемонстрировала отсутствие крыльев), Солидат заметно повеселела и увлекла её в сад, чтобы спокойно поговорить. Девочке катастрофически не хватало общения, а тут ещё анторийка – любопытство взяло вверх над привычной осторожностью.
Она засыпала собеседницу вопросами, выяснив, как её зовут, кто её муж, давно ли они в Камадире и похож ли он на анторийские города. О себе не сказала ничего, только пытливо заглядывала в глаза.
Издали заметив возвращающегося телохранителя, Солидат сняла с шеи кулон и протянула Заре:
– Я хочу, чтобы ты пришла завтра после обеда. С тобой интересно. Расскажешь мне об Антории. Кстати, – она горделиво вскинула подбородок, – я Солидат Одос.
Зара изобразила изумление, будто она и не догадывалась, кто перед ней, извинилась за нечаянную фамильярность и, сделав реверанс, удалилась через любезно показанный второй выход из сада.
Вечером, сидя в уютной таверне и украдкой посматривая на красную розу на длинном стебле (где он её достал в ноябре, они же только в оранжереях остались), Зара мысленно подкладывала Эршу об итогах своего знакомства с Солидат Одос.
Эрш внимательно слушал, слегка покручивая фальшивое обручальное кольцо на пальце. Со стороны казалось, что он и его супруга просто молча наслаждаются ужином.
Никаких нареканий действия Зары не вызвали, наоборот, начальник её похвалил: сумела заручиться интересом девочки. Теперь он советовал его подогревать, а между делом поведать какую-нибудь душещипательную историю об одиночестве.
– Нужно, чтобы она разговорилась, чтобы захотела кому-то излить душу. Поэтому, пожалуйста, никакого высокомерия, никакой холодности. Жалей её, но не на словах, молча. Это должно читаться во взгляде, жестах. Словом, стай той единственной, которая её понимает. Вспомни себя подростком и на основе этого просчитывай её поведение. У тебя ведь тоже не всё гладко было, особенно с отцом, тут вы с ней похожи. Одос же фактически бросил свою дочь. На демоницу разговор переведи. Только очень осторожно, чтобы не заподозрила, что ты её используешь.
– У тебя, – она запнулась: непривычно было говорить ему 'ты', – талант охмурять женщин. Ты хорошо их изучил.
– Было время, – усмехнулся Эрш и продолжил вслух: – Доедай, и мы немного прогуляемся. А то я вечно где-то вечерами пропадаю, ты волнуешься… Завтра с утра по магазинам пройдёшься: нужно же тебе что-то из Суйлима привезти.
– Спасибо за розу, ты очень внимателен, – Зара прижала лепестки к губам и втянула носом тонкий аромат.
– Мелочи, – пожал плечами начальник. – Пока тебя ждал, видел одну лавку… Словом, подарок тебе на день рождения уже есть. Если будешь хорошей девочкой, получишь раньше.
– А я ведь даже не знаю, когда Ваш, то есть твой, – мысленно вздохнула Зара.
– Семнадцатого июня, ещё не скоро. Я тебе просто браслет присмотрел, в твоём вкусе. Скажем, компенсацию за всё то, что тебе пришлось от меня выслушать.
Она улыбнулась и, наклонившись через весь стол, поцеловала его.
Потом выпили немного вина и, обнявшись, бродили по улицам Камадира.
Эрш рассказывал о демонах, а она переплетала их пальцы, украдкой рисовала в небе узоры: цветы и геометрические фигуры.
– Иллайя, для всех ты у меня не магиня, – наклонившись, щекоча ухо дыханием, напомнил начальник. – Так что стирай свои художества. На меня свалить не получится: мне такие по статусу не положены.
– Я сделаю всё, как ты хочешь, – шёпотом ответила Зара и обняла его. – Поцеловать можно?
Вместо ответа он поцеловал сам, правда, в нос.
Вернувшись в гостиницу, сложно было снова вести себя отстранённо, как начальник и подчинённая. Розу пришлось заранее перенести в комнату, чтобы не заметил Ирвин и не начал расспрашивать, кто её подарил. Эрш предлагал солгать, что у неё появился поклонник, но Зара категорически воспротивилась.
Ужин казался ей вечным, как и раздача поручений на завтра, а тут ещё Эрш задержался внизу, чтобы выпить и что-то обсудить с Ирвином. Кажется, он собирался куда-то его послать, но куда, даже ей говорить не хотел, уклончиво отвечая, что дело касается исключительно Четвёртого отдела. Оставалось довольствоваться логичным выводом, что Ирвин должен либо встретиться с агентом, либо кого-то завербовать, либо собрать где-то необходимые сведения. Судя по всему, завтра его не будет весь день, значит, в замок её будет сопровождать Эрш. И по лавкам с ней прогуляется: не оставит же без охраны! Будут, как настоящая супружеская пара.
Не в силах читать, не сводя глаз с двери, Зара от нетерпения покусывала губы. Нет, для кого она надела новое кружевное бельё, купленное в Дорге? Или он думает выспаться этой ночью?
Но её тревоги оказались напрасны: Зару достойно вознаградили за вынужденное ожидание. Засыпая, она с улыбкой подумала, что бутылочка со свежеприготовленным противозачаточным средством опустеет ещё до возвращения в Айши. Но полагаться исключительно на него девушка не собиралась: в её планы не входило повторить судьбу матери и обзавестись потомством в столь юном возрасте.
Судя по всему, Эрш тоже не жаждал стать отцом, потому что поинтересовался, предпринимает ли она какие-то меры. Услышав, что да, с облегчением вздохнул, обещав, что и сам будет осторожен.
Поход по магазинам вышел скромным: тратить чужие деньги Зара не желала, а своих было не так много. В Айши, если жалования не хватало на какую-то вещь, она записывала её на счёт отца, который безо всяких вопросов оплачивал её счета, но в Суйлиме такой возможности не было. Эрш пару раз повторил, что если ей что-то понравится, то Зара это получит, но девушка стойко отказывалась.
– Знаю я твоё жалование! – мысленно усмехался начальник. – Что на него купишь? Не понимаю, почему ты отказываешься, мне ведь приятно будет.
– Потому что я не желаю жить за счёт мужчины.
– Спасибо, иллайя, похоже, ты научилась дипломатическим оскорблениям. Жду тебя снаружи и больше не предлагаю свои смиренные деньги. Но если попросишь, дам.
После обеда Эрш проводил её в замок Одос, ещё раз повторив указания, и оставил один на один со стражей в покоях дочери правителя.
Заре удалось установить с ней контакт. Зная, что откровенность порождает ответную откровенность, она будто случайно проговорилась, что замуж её выдал отец, не спросив согласия, и посетовала, что супруга интересует только её происхождение.
Ниточка была выбрана правильно: марионетка задёргалась.
Солидат отослала телохранителя, а Зара незаметно установила заклинание против подслушивания. Пусть думает, что они шёпотом болтают о личной жизни Лерель Канре.
Оказалось, наследница клана Одос присутствовала на балу и видела, как вела себя демоница. Так что сначала она посочувствовала Заре, с плохо скрываемой злобой отозвавшись о предполагаемой будущей мачехе.
Слово за слово, и Солидат уже без стеснения поведала всю историю своей жизни. Зара слушала и вздыхала, стараясь при каждом удобном случае рассказать схожий эпизод из собственного прошлого. Воскресив, немного видоизменив и преувеличив реальные чувства, которые она испытывала к отцу в детстве, она сплела грустное повествование об отсутствии родительской любви, одиночестве, всеобщем равнодушии, лжи и превращении в товар на матримониальном рынке.
Закончилось всё тем, что, всхлипывая, Солидат прижалась к Заре, заверив, что она единственный человек, который её понимает. А Зара, в свою очередь, выяснила ряд подробностей из личной жизни правителя и узнала, за кого тот прочит свою дочь. Словом, доверие девочки было завоёвано.
До отъезда они виделись ещё несколько раз, вместе гуляли, делись 'маленькими женскими секретами': Солидат – настоящими, а Зара – выдуманными. Тяжело было выслушивать детские проблемы, изображать, что они глубоко тебя трогают, но ради работы можно было потерпеть и стать на годик лучшей и единственной подругой важного осведомителя Антории.
Взяв с Солидат слово писать и сообщать обо всех переменах в своей жизни и, заодно, жизни клана (они втроём долго придумывали адрес, в конце концов, Ирвин предложил в качестве корреспондента свою кузину), Зара с облегчением навсегда покинула замок Одосов, надеясь больше никогда не выслушивать чужие жалобы. В последние дни 'подруга' её жутко раздражала, и лишь усилием воли она сохраняла сочувствующее выражение лица. Зато появился повод гордиться своими достижениями на дипломатическом поприще.
На границе с Анторией Эрш с радостью избавился от обручального кольца. Зара же не спешила снимать своё и не сняла бы до самого Айши, если бы начальник не напомнил. Да, теперь он снова в одночасье превратился из Нубара в сеньора Эрша, обращался к ней исключительно на 'Вы' и предпочитал разговаривать с Ирвином. И на постоялых дворах Зара отныне ночевала в полном одиночестве. С одной стороны, она понимала, что он просто не хочет её компрометировать, но, с другой, противный внутренний голос нашёптывал, что она была для Эрша очередной игрушкой, одной из многих. Развлёкся на чужбине, а, вернувшись, на родину, снова расставил акценты в их отношениях.
Поговорить наедине и всё прояснить тоже не получалось: либо рядом был Ирвин, либо Эрш с кем-то разговаривал по пространственному зеркалу. Создавалось впечатление, что у него для неё нет ни единой свободной минутки. Зара пробовала завязать мысленный разговор, но тоже безуспешно. Как раз она слышала отговорки: 'потом', 'в Айши поговорим', 'я сейчас совсем о другом думаю'. В довершение всего, видимо, чтобы окончательно отвязаться от настойчивой любовницы, Эрш занялся составлением отчёта для Рэнальда Рандрина по итогам поездки, делая, упорядочивая и систематизируя свои записи. Отвлекать его не решались ни Зара, ни Ирвин.
Девушка злилась на себя, обзывала дурой и даже в сердцах разорвала в мелкие клочья фиктивные документы. Обручальное кольцо, которое следовало отдать казначею, полетело в придорожные кусты.
Той же ночью, в гостинице какого-то провинциального анторийского городка, Зара предприняла попытку вернуть свой естественный цвет волос. К счастью, у неё ничего не вышло, а то бы наутро у персонала и гостей возникли бы большие вопросы.
Сидя за завтраком, она, с особым усердием пережёвывая пищу, сначала проигнорировав обращённое к ней приветствие, а потом и вопросы Эрша. Зара дала себе слова отныне разговаривать с ним только на рабочие темы: так будет легче.
Ничего, она это переживёт, сумеет справиться со своими чувствами, а потом, когда представиться случай, отомстит за лживые любовные клятвы. Месть была выбрана чисто женская: разрушить ему личную жизнь. Если в самом начале отношений рассказать новой потенциальной любовнице Эрша пару историй о нём, то многие предпочтут их не продолжать. А если продолжат, то есть тысячи способов испортить им удовольствие.
– Зара, что происходит? – вопрос был задан мысленно, в голосе читалась тревога. – Ты со мной не разговариваешь, в глазах полно ненависти.
Зара лишь фыркнула в ответ. Он прекрасно знает, почему она так себя ведёт, пусть не прикидывается!
– Зара, я действительно не знаю. Объясни мне.
Ответом ему был обжигающий холод антрацитовых глаз под иллюзией.
Эрш оставил попытки выяснить причины странностей поведения подчинённой. По окончании завтрака он попросил Ирвина забрать вещи Зары и, дождавшись, пока тот уйдёт, неожиданно сделал шаг к Заре и поцеловал её.
– Это всё твои домыслы, – прошептал он, увернувшись от пощёчины. – Я никого не обманывал, просто мы договаривались пока не афишировать наши отношения. Потерпи, в Айши будет проще, там за нами не будет постоянно следить Ирвин. Не сердись, я не провожу с тобой много времени только потому, что это было бы подозрительно. Я честно люблю тебя, иллайя.
Наклонившись, Эрш поцеловал её руку и ласково погладил по запястью.
– А ты волосы обрезал. И они будто светлее стали, – не удержавшись, она накрыла его ладонь своей ладонью.
– Наблюдательная. Через неделю, надеюсь, всю эту черноту выведу.
– А мне нравилось…
– Извини, но мне хочется вернуть свои натуральные. И длину тоже. Я с ними намучался, с удовольствием остриг, – рассмеялся Эрш. – Ума не приложу, как Жемир справляется со своим 'хвостом'! И чем вам, женщинам, так нравится конская грива у мужчин? Каждый раз, когда себя в зеркало видел, чувствовал себя перекрашенным эльфом. И не проси, отращивать не буду, только через мой труп!
Айши встретил их снегопадом. Было непривычно холодно после более мягкого южного суйлимского климата.
Проводив Зару до дома и сняв иллюзию с глаз, Эрш официально с ней попрощался, дав отпуск на три дня: 'Отдохнёте с дороги и приведёте себя в порядок. Потом придёте на работу на недельку, и, как обещал, отпущу на волю на месяц. Вы заслужили'.
Дом встретил Зару поразительно прохладно, будто она и не уезжала на несколько месяцев, а просто отлучилась на час-другой. Симуус подтвердил, что оба её драгоценных родственника во Дворце заседаний и никаких особых инструкций на её счёт не оставляли.
Зара не удивилась: в духе отца. Раз не девочка, то и волноваться нечего. А кузина и вовсе живёт в своём вымышленном мире.
Велев распаковывать вещи, она тут же послала служанку за смывкой для волос: хотелось из Лерель Канре снова стать Зарой Рандрин. Безусловно, через пару месяцев краска бы вымылась сама, но природный цвет волос Зару всегда устраивал, и менять его совершенно не входило в её планы.
Лёжа на кровати и лениво наблюдая за тем, как горничная развешивает и раскладывает вещи в гардеробной, Зара строила планы на день. Сначала отдохнуть, немного подремать, наслаждаясь чистым, едва уловимо пахнущим цветами бельём, потом наведаться к Бланш. Завтра нужно нанести визит Сеговеям и лично поздравить с будущим знаменательным событием. Ей, как наследнице, следует поддерживать приятельские отношения с теми, чьи предки занимали анторийский трон пару десятилетий назад. Да и Бель – хорошая девушка, они на многие вещи смотрят одинаково.
Её внимание привлекло пространственное зеркало. Зара не стала отклонять вызов, и через пару мгновений увидела отца. Рэнальд Рандрин сидел в своём кабинете перед кипой каких-то бумаг. Приветливо улыбнувшись дочери, он поинтересовался, как она добралась, и похвалил за успешно выполненную работу.
– Откуда ты знаешь, что меня есть за что хвалить?
– Эрш сказал. Он заходил полчаса назад, отдал первичный отчёт по поездке и особо отметил твою помощь в решение некоторых важных вопросах. Правда, – усмехнулся Рандрин, – намекнул, что тебе бы лучше пойти в боевые маги. Ладно, ты устала, отдыхай. Потом расскажешь о суйлимцах. Особенно о демонах: ты человек не предвзятый, поэтому могла заметить то, что проглядели более опытные маги. Кстати, засиделась ты в своей третьей категории, пора бы на вторую сдавать. Раз смогла уложить придворного мага, то вполне заслужила.
Зара улыбнулась в ответ и сказала, что подумает.
Значит, проводив её, Эрш отправился на работу. Иногда складывалось впечатление, что он там днюет и ночует. Надо будет сказать ему, что это вредно для здоровья. Совсем себя не жалеет. Можно подумать, без него Антория рухнет. И днём, и ночью готов печься о её благополучии.
Лёгкая вибрация воздуха возвестила о том, что она понадобилась кому-то ещё. Узнав, кому, Зара выслала горничную и, приняв соблазнительную позу, начала разговор:
– Нубар, ты больной? Какого демона тебя понесло во Дворец заседаний? Меня-то ты освободил от работы.
– Нужно было отдать твоему отцу черновик отчёта, кратко обрисовать ситуацию, да и в департаменте накопилось много дел, заслуживающих моего внимания. Не могу же я всё свалить на Эсфохера и Шандера. Они, конечно, молодцы, успели без нас проект такого договора с фрегойями составить! Представляешь, соаманир Ша-эль-Ди сам предложил… Хорошо, хорошо, вижу, тебе не интересно.
– Зато у тебя глаза горят. Любишь свою работу.
– Жизни без неё не представляю, – и без всякого перехода: – Что ты делаешь вечером?
– А что? – лукаво поинтересовалась она.
– А то, что я сегодня в департаменте на полдня, а потом свободен. Знаю, у тебя есть повод сердиться на меня за недостаток внимания, сегодня я бы мог попытаться вернуть твоё расположение. Если, конечно, ты хочешь.
– Хочу. Я буду у Бланш Мавери, заберёшь меня.
– Зара, – он помедлил, – предвижу твою бурную негативную реакцию, но пока ничего ей не говори.
– Она моя подруга, и только мне решать, говорить ей или нет. Так и быть, если на работу зайти нельзя, в четыре буду ждать в саду, у ограды Дворца заседаний.
Так получилось, что к Бланш она не пошла: выбирала, что надеть. Когда спохватилась, была уже половина четвёртого.
Вопреки ожиданиям, Нубар Эрш не опоздал, засидевшись со своей 'первой и самой верной страстью' – работой. Зара легко узнала его фигуру в конце аллеи. Не один, с каким-то человеком. Прогуливаются и беседуют. Прислушавшись, она удивлённо подняла брови: не о политике, а новом приобретении какого-то Уинфри.
При виде неё собеседник Эрша поспешил удалиться, с загадочным видом прошептав:
– Не буду вам мешать. Потом подробно расскажешь, как докатился до такой жизни.
– Это кто? – Зара покосилась в сторону удаляющейся сухопарой фигуры.
– Мой друг. Тот самый, который души не чает в драконах.
– Я вижу, он в курсе, – она притопывала сапожком по снегу, выражая тем самым своё недовольство двойственной позицией возлюбленного. – А мне запретил говорить подруге.
– Видишь ли, иллайя, начнём с того, что я ему не рассказывал, он сам догадался. А, во-вторых, не в обиду тебе будет сказано, мужчины, в отличие от женщин, умеют хранить тайны. Я сегодня как раз собирался обсудить с тобой кодекс нашего поведения и объяснить, почему так себя веду. Странно с твоей точки зрения. Давай руки, погрею, а то ты так торопилась, что муфту забыла.
Она с улыбкой протянула ему обтянутые кожаными перчатками ладони. Эрш сложил их вместе и зажал между своими. Простое действие, простое тепло человеческого тела – а так приятно.
Постояв так молча несколько минут, он отпустил её ладони и предложил прогуляться в сторону Шина:
– Сначала подышим свежим воздухом, всё обсудим, а потом поужинаем. Надеюсь, на этот раз от моих денег ты не откажешься.
– Это совсем другое. Подачек от тебя я не возьму – не содержанка, а поужинаю с удовольствием. Только, – фыркнула она, – безо всяких иллюзий. Если увижу знакомых, делать вид, что не знакома с тобой, не стану. Даже не надейся!
– Зара, я не заставляю тебя прятаться, после работы можем бывать, где угодно. Но на работе, иллайя, никаких томных взглядов, намёков, желания поговорить со мной на посторонние темы, улыбок, мыслей… Да-да, и мыслей тоже, потому что после некоторых мне трудно сосредоточиться. Не спорю, фантазии у тебя интересные, кстати, подруги рассказывали или почерпнула знания из книг?
Зара покраснела. Признаваться в том, что её интересовали и подобные вопросы, не хотелось. Девушкам не положено такого знать, особенно девушкам её положения. Другое дело, что на её жизненном пути попадались и наглядные пособия.
Приподняв пальцами подбородок, Эрш поцеловал её. Легко, будто дразня, коснулся губ и тут же отпустил. И улыбнулся, отвечая на не заданный вопрос: 'На улице вечером можно'.
Конечно, можно, темно же, всё равно никто не разберёт, с кем там целуется глава Департамента иностранных дел.
Зара пристально посмотрела на него и решилась задать мучавший её вопрос:
– Я нужна тебе, как любовница? То есть только по ночам, и то время от времени. Захотел – позвал, не захотел – просто начальник. Нубар Эрш, предупреждаю заранее, если Вы намерены играть со мной, то жестоко пожалеете. Я не собачка, бегать за Вами не стану. Либо у нас нормальные отношения, либо пошли Вы к гномьей матери!
– Зара, я не играю и ничего постыдного предлагать не намерен. А эти меры предосторожности… Во-первых, на работе нужно работать. Я одинаково отношусь ко всем парочкам, которые обжимаются по углам в департаменте. Негативно. Или ты мечтаешь уволиться? Учти, уволить тебя не за что, разве что за аморальное поведение. Но согласись, подобная формулировка оскорбительна. Не спорю, я вижу тебя на другом поприще, где пригодился бы твой темперамент. Но решать будешь ты. Если захочешь, станешь дипломатом. Да, карьеры не сделаешь, но выторговать выгодные условия для Антории всегда сумеешь. Во-вторых, мне дорога твоя репутация. Косые взгляды и шёпот за спиной тебе обеспечены. Заведи ты роман со своим ровесником из другого департамента, все бы молчали, а так наши милые сотрудницы начнут говорить, что ты хочешь через постель получить повышение.
– Нубар, это же нелепо! Я и так герцогиня.
– Хотел бы я посмотреть, как ты это им объяснять будешь. Знаю, ты терпеть завуалированные оскорбления не станешь, и кончится всё грандиозным скандалом. Для фамилии Рандрин это не приемлемо. И, наконец, дело во мне. Неприятно было бы слушать, будто я соблазнил будущую королеву (если, разумеется, Его величество не женится и не произведёт на свет другого наследника) ради того, чтобы прибрать к рукам анторийскую корону. Да и трудно мне, всё-таки полвека вёл холостяцкий образ жизни. Никаких серьёзных отношений, никаких обязательств и обещаний, а тут ты… Дай мне хотя бы месяц, чтобы привыкнуть, свыкнуться с мыслью…
