Текст книги "Весенние ветры (СИ)"
Автор книги: Ольга Романовская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 44 страниц)
– Я действительно так считаю. И я не придумывал этого заранее. Может, у Вас и неидеальные черты лица, но Вы красивы, Зара. И Вас действительно сразу же замечаешь, когда входишь в комнату.
Зара ошарашено уставилась на него. Откуда он узнал… Конечно же, мысли! Но ведь она думала об этом не сейчас, а пару минут назад. Просто промелькнуло в сознании. А ещё говорил, что э-эрри вызывают трепет! Да не больший, чем он сам, от которого не скроешь даже мимолётных помыслов. Так быстро и незаметно проникать в глубины памяти!
Девушка пробормотала что-то невразумительное и отвернулась. Ей было стыдно. Расстроилась из-за пустяка, неважных домыслов, заставила думать, будто это что-то серьёзное. Теперь придётся оправдываться, доказывать, что она прекрасно проживёт и без комплиментов, без констатации своей привлекательности.
Но граф к этой теме не возвращался, заведя разговор о политике клана Тхора – мысленно и красотах Дорги – вслух.
Эрш вкратце объяснил, что требуется от подчинённой: изображать молчаливую супругу, временами бросать короткие взгляды на главу клана, а потом, по приказу, сменить ипостась и немного подкорректировать намерения хозяина Дорги.
Баронет Канре с женой были приглашены на что-то вроде второго завтрака – лёгкого приёма пищи с неторопливыми светскими разговорами. Помимо них на нём присутствовали основные члены клана, представители высшего общества этой части Суйлима и пара заезжих гостей. К счастью, ни одного анторийца.
Койхаэл, восседавший во главе стола на массивном кресле, издали напоминавшем трон, неспешно потягивал что-то из оплетённого кольцами металла кубка, и, изредка кивая, слушал рассказ о коронации Рэнальда Рандрина. Сам он на ней не присутствовал, но живо интересовался подробностями.
Нубар Эрш, как рассказчик, сидевший по правую руку от правителя на специальном стуле с высокой спинкой, старался преподнести историю с точки зрения несуществующего баронета Канре, разумеется, не стоявшего в первых рядах и пропустившего большую часть обряда. Более-менее внятно, не со слов других очевидцев, он мог поведать только о присяге и провозглашении наследницы.
Зара, занимавшая место за длинным общим столом между каким-то суйлимцем и гостем из конфедерации Мангеш, старательно делала вид, что её интересуют только местные сладости. На самом деле же она незаметно скользила взглядом по собравшимся, пытаясь понять, кто они и представляют ли какую-то опасность. После случая с придворным магом (о его трагической гибели шептались на каждом углу, приписывая её проискам тёмных сил) нужно было быть начеку.
Помня наставления начальника, девушка не забывала посматривать и на Койхаэла, будто намекая, что он ей интересен, но она боится признаться в этом даже самой себе. Хорошо бы выманить его из-за стола. Сегодня Зара бы не возражала, если он обнял её, попытался поцеловать: контакт вышел бы плотным и крепким, суйлимец не успел бы ничего понять, а она справилась со своим заданием быстрее.
Но, увы, главу клана занимали дела соседнего государства и расследование смерти своего чародея, а не сомнительные прелести замужней дамы, не проявившей во время танца горячего желания скоротать с ним время наедине.
– Зара, встаньте из-за стола, будто хотите попудрить носик, и спрячьтесь перед входом в комнату со львами. Когда увидите Койхаэла, выйдите из своего укрытия и поймайте его сознание. Я появлюсь через минуту, не больше, будто бы обеспокоившись Вашим долгим отсутствием. Прикажите ему то, что я скажу. Только, прошу, ведите себя естественно! – раздался в её голове голос Эрша.
– А с чего Вы решили, что он встанет и куда-то пойдёт? – скептически поинтересовалась девушка. Непохоже, чтобы Койхаэл Тхора собирался покидать своё кресло.
– Заглянул в его мысли. Встанет, никуда не денется, особенно если будет столько пить, – усмехнулся граф.
Догадавшись, о чём он, Зара покраснела, надеясь, что никто этого не заметил.
Да уж, с законами природы не поспоришь!
Попросив дозволения на минутку выйти, девушка поспешила в указанное место, стараясь не бежать и не попадаться на глаза посторонним. Подумав, решила подстраховаться. Одна иллюзия погоды не сделает, но алиби обеспечит. Тем более, магов среди собравшихся нет, граф бы почувствовал: он ведь им всем в головы заглянул, наверняка, ещё до начала завтрака.
Сказано – сделано. Точная копия Лерель Канре направилась в дамскую комнату, а сама анторийка из плоти и крови, сняв туфли, на цыпочках, по стеночке проскользнула по узкому коридору и юркнула под стол с какой-то посудой. Покрывавшая его тяжёлая скатерть спускалась до пола, превратив предмет мебели в идеальное укрытие.
Ждать пришлось долго, во всяком случае, Заре показалось, что прошло не менее получаса. От неудобной позы затекли конечности, но девушка боялась поменять положение тела. Решив сэкономить время, она заранее перевоплотилась, чтобы жертва не смогла ускользнуть.
Но вот и Койхаэл.
Подпустив его к двери, девушка выскользнула из-под стола и тихо окликнула суйлимца. Тот обернулся и запутался в сетях глаз э-эрри. Цвет его радужки мгновенно поголубел, слова замерли на языке.
Удерживая Койхаэла в неподвижном состоянии, Зара, нервничая, прислушивалась. И где только демоны носят Нубара Эрша, этот же скоро паркет испортит! Подумала и позаботилась о том, чтобы не стать свидетельницей конфуза. Этого ей ещё не хватало, пусть потерпит.
Наконец появился начальник и начал надиктовывать изменения в сознании суйлимца. Все они касались корректировки внешней и внутренней политики клана Тхора, прежде всего, отношений с демонами и призыва заключить дипломатические отношения и торговый договор с Анторией.
Убедившись, что Койхаэл исполнит все её приказы, сеньорита Рандрин отдала последний: забыть о том, что его кто-то остановил по дороге в уборную.
Когда суйлимец скрылся за дверью, чета Канре вернулась к гостям. Перед этим Зара не забыла уничтожить иллюзию.
Нубар настоял на то, чтобы они задержались до конца завтрака, дабы не давать повода для малейших подозрений. Зара сидела, как на иголках, хотя и хранила внешнее спокойствие, Эрш же, похоже, не переживал вовсе, периодически успокаивая подчинённую по ментальной связи.
Вернувшись к столу, Койхаэл выглядел и вёл себя, как и прежде, лениво принимая участие в разговоре. По словам графа, пристально отслеживавшего мысли присутствующих, никто ничего не заподозрил: 'Да и что? Скорее Вашу супружескую неверность, это максимум. Я отсутствовал не более двух минут, а женщин опасными здесь не считают. К тому же, глава клана внешне не изменился, адекватен. Так что расслабьтесь'.
После, когда они уже покидали дворец Тхора, девушка поинтересовалась, безопасен и легален ли такой способ политического воздействия.
– А Вы как думаете? Нет, конечно. По всем пунктам. Просто здесь представился случай предотвратить то, с чем потом будет сложно разбираться. Придворный маг мёртв, местное дворянство ни бельмеса не смыслит в магии, а ещё Койхаэл все предпосылки создал. Предупреждая Ваш следующий вопрос – нет, в двух других кланах мы не будем этим заниматься. Во всяком случае, не с правителями. В одном я всё же планирую подловить советника, вернее, не я, а Вы, а в другом мы будем просто наблюдать. Слишком опасно. Зара, Вы сама до гостиницы дойдёте? Хочу перед отъездом зайти к одному человеку. А Вы пока погуляйте, развлеките себя, на следующее утро мы покидаем Доргу.
Зара не имела ничего против того, чтобы побыть пару часов без фиктивного мужа: можно беспрепятственно пройтись по магазинам, купить себе что-нибудь, например, бельё. Не при мужчине же его выбирать! Ещё что-нибудь подумает… Или, что хуже, начнёт критиковать, высказывать своё мнение. По этой же причине девушка намерена была пренебречь указанием никуда не выходить без Истина. Скажет, что не застала его в гостинице.
Дождавшись, пока Эрш скроется из виду, оставив её в начале улочки, ведущей к их временному пристанищу, сеньорита Рандрин направилась прямиком в торговый квартал.
Женская натура ликовала при виде обилия незнакомых фасонов, тканей, атласного и шёлкового белья, украшенного местным кружевом и национальным орнаментом.
Зара не знала, сколько времени провела за созерцанием этого великолепия: оно пролетело незаметно, как обычно и бывает, когда чем-то увлечён. Был уже вечер, когда, отправив впереди себя мальчика из магазина с ворохом покупок, девушка возвращалась в гостиницу. До неё оставалось не более двадцати шагов, когда сеньориту Рандрин остановил какой-то человек:
– На одну минутку, сеньора Канре. Давайте отойдём.
Смутно припоминая, что это кто-то из представителей местного дворянства, а то и клана Тхора, Зара послушно свернула за ним вглубь глухого тёмного проулка. Как оказалось, напрасно.
– Несравненная, Вы с первого взгляда покорили моё сердце, – вдохновенно начал суйлимец, сжав её ладони.
– Мне очень жаль, я искренне сочувствую Вам, но я замужем. Надеюсь, Вы быстро утешитесь.
Девушка попыталась уйти, но руки мужчины крепко сжимали её запястья.
– Утешить меня можете только Вы. Да и счастливы ли Вы в браке? Ваш муж совсем не интересуется Вами, целыми днями просиживает в гостиной Бьянки Тхора. А Вы достойны любви, внимания и ласки.
Сеньорита Рандрин нахмурилась:
– Вы балансируете на грани.
А в голове вертелся вопрос: кто такая, эта Бьянка Тхора? Дочь, жена, племянница Койхаэла? Нубар Эрш ни словом не обмолвился о ней, как и о том, где пропадает с утра до ужина. Неужели у этой женщины? Зачем, какой от неё может быть толк? Или Бьянка Тхора настолько неравнодушна к голубоглазому брюнету Канре, что готова поведать любые тайны клана? О том, где именно она их сообщает, лучше не думать, хотя ответ напрашивается сам собой. Гостиная может оказаться и не гостиной.
Стало так же неприятно и гадко, как тогда, когда на балу на него вешалась та блондинка. Даже ещё хуже. Будто её обманули.
Увлечённая своими мыслями, удивившими ею саму, Зара не заметила, как суйлимец обнял её и потянулся губами к её губам. Поцелуй отрезвил, напомнил о том, что она слишком вжилась в роль супруги. Совсем заигралась, Зара Рандрин, скоро начнёшь по-настоящему ревновать его. Вот, что значит шестнадцать часов в сутки быть Лерель Канре, нежно улыбаться чужому человеку, на людях поправлять ему ворот рубашки, чтобы окружающие думали, что она любит мужа. Игра, безусловно, забавная, просто иногда очень сложно выйти из образа.
Оттолкнув назойливого кавалера, девушка влепила ему звонкую пощёчину.
– Пропустите меня! Ваше поведение недостойно мужчины.
Но суйлимец не собирался сдаваться. Отринув остатки приятных манер и дворянского воспитания, он попытался силой взять неприступную крепость. Зара вывернулась из его рук, ударив локтем в бок, и попыталась проскользнуть на улицу – не тут-то было! Мужчина оказался сильным и настойчивым, против такого только магия поможет. Но воспользоваться заклинанием девушка не успела: суйлимца отшвырнуло к стене с такой силой, что на месте удара осыпалась штукатурка.
Торопливо зашнуровав ослабленный корсаж, сеньорита Рандрин обернулась и увидела Нубара Эрша. Судя по выражению его лица, пришедший в себя мужчина был не жилец. Маг пристально смотрел на него, сжимая и разжимая пальцы. Для непосвящённого это ничего не значило, но Зара знала, что так сдерживают энергию, не давая ей преобразоваться в заклинание.
Суйлимец застонал и сел, обхватив руками окровавленную голову. Сеньор Эрш подошёл к нему, рывком поднял на ноги и дважды ударил: один раз по лицу, сломав нос, другой о многострадальную стену.
– Если я ещё раз увижу тебя рядом со своей женой, если ты хотя бы посмотришь в её сторону, то тебе не жить. Ты понял, мерзавец? – мужчина кивнул, безуспешно пытаясь остановить хлещущую из ран кровь. – И только попробуй пожаловаться кому-нибудь! Ты сам виноват, перепил и упал с лестницы. Я понятно объясняю?
Суйлимец попытался возразить, пробурчав что-то, вроде: 'Вы не в Антории, чтобы мне угрожать', но вскрикнул, согнувшись в три погибели от боли. Скорчившись в сточной канаве, он по-собачьи скулил, катаясь по грязи.
Нубар отвернулся, не глядя, махнул рукой – и суйлимец затих, будто оцепенел. Вернее, так оно и было: заклинание лишило его возможности двигаться и говорить.
– Лерель, с тобой всё хорошо?
Зара кивнула, подумав о том, как хорошо он разыгрывает беспокойство. Даже во взгляде. Будто бы действительно переживал, боялся за неё. Великолепный дипломат, так виртуозно владеет искусством притворства!
– Зара, он Вас по голове ударил? – прозвучал недоумённый голос начальника в её голове. – Какое притворство? Мне совсем не всё равно, что сделала с Вами эта скотина. Почему Вы гуляли одна, почему не взяли Ирвина? – укоризненно добавил граф. – Хорошо, он Вас из окна заметил. Минута – две – а Вас всё нет…
– И Вы забеспокоились?
– Конечно! Зара, так точно всё в порядке? На первый взгляд кроме синяков ничего не вижу, – Нубар осторожно взял её за руку и положил пальцы на запястье. Знакомое тепло возвестило о действии целительной магии.
– Нет, серьёзного вреда он причинить мне не успел, спасибо. А Вы ведь дважды использовали заклинание, – лукаво заметила девушка, протягивая вторую руку. – А мне говорили, что это запрещено.
– Не дважды, а трижды. Хотел и в четвёртый, но после боевого высшего порядка он бы не выжил. А так отделался лёгким испугом.
– Сломанным носом и проломленным черепом, – улыбнувшись, закончила сеньорита Рандрин.
– Зара, с проломленным черепом люди не живут. Но, если хотите, могу облагодетельствовать его и этим, даже с удовольствием.
– Не нужно, – попыталась удержать его девушка, но Эрш уже подошёл к находившемуся в пограничном состоянии между сознанием и беспамятством суйлимцу, склонился над ним и резко провёл ребром ладони по горлу.
– Всё, – глава Департамента иностранных дел выпрямился. – Свидетелей лучше не оставлять. Он мог разболтать про магию и хорошо попортить нам кровь в других кланах. А так всё выглядит так, будто он встретился ночью не с теми людьми. Его деньги возьмите в качестве моральной компенсации.
В руках девушки оказался кожаный кошелёк неудавшегося насильника.
– А он мёртв?
– Подойдите и убедитесь, – пожал плечами Нубар. – Да, крови нет, но хороший маг умеет отнимать жизнь без внешних кровотечений. У него обширное внутреннее, гематома уже проявилась.
И, действительно, по шее и груди покойного расползлось лилово-красное пятно.
Девушка с уважением и завистью взглянула на графа: куда ей до него с её-то навыками боевой магии! Но на то он и волшебник высшей категории, их ведь немного.
Наложив на труп иллюзию, которая должна была спасть к следующему утру, сеньор Эрш осторожно взял Зару под руку и отвёл в гостиницу.
Ирвин вертелся у входа и с облегчением вздохнул, убедившись, что оба его 'хозяина' целы и невредимы. Начальник велел ему прибраться в переулке – уничтожить следы кровоподтёков, если они остались.
– Вы из-за этого в переплёт попали? – отворив дверь комнаты, Эрш покосился на свёртки с покупками.
Зара промолчала и покраснела, гадая, видел ли он их содержимое.
– Нет, это Ваши вещи. А теперь подойдите к окну.
– Зачем? – испуганно поинтересовалась девушка.
– Затем, что там лучше освещение. Я хочу убедиться, что с Вами действительно всё так в порядке, как Вы говорите.
– Спасибо за заботу, сеньор Эрш, но оставшиеся синяки я смогу вылечить сама.
– Зара, меня Ваши слова наводят на неприятные размышления.
Интересно, что он там придумал? Что этот выродок её избил? Может, она и магиня нижнего разряда, но отпор насильнику сумела бы дать. Тем более, одному и обычному человеку. Ну, если ему так хочется, пусть уберёт оставшиеся синяки, это даже приятно. Зара любила целительную магию за приятное живое тепло, а уж в руках опытного мага это и вовсе удовольствие. Очень приятно, когда о тебе заботится мужчина. Как настоящий муж. Ответственный, напрасно она его типичным кобелём считала. А про Бьянку следует расспросить, не нравится ей она. Хоть никогда и не видела, а не нравится. Как и весь клан Тхора. Одна на шее у первого встречного виснет, другой хочет с его мнимой супругой развлечься, да и глава клана не отстаёт от молодёжи. Мерзкий старикашка!
– Сеньор Эрш, отвернитесь, у Вас на глазах как-то неудобно…
– Что Вы там задумали, раз так стесняетесь? – лукаво поинтересовался начальник. – Я же Вас не заставляю, раз синяки под платьем, то и сами вылечите.
– На плече.
– Было бы, чего стесняться!
Он подошёл к ней и спросил, на каком плече. Сеньорита Рандрин ответила, что на левом. Покорно расстегнув две верхних пуговицы, девушка почувствовала прикосновение его тёплой ладони к коже. Всего минута – и неприятные ощущения исчезли.
– Вот и всё, а теперь пойдёмте ужинать, – улыбнулся Нубар. – Думаю, Вам сегодня не лишним будет выпить крепкого вина. Трав в него подмешивать не нужно?
– Я уже не маленькая девочка и без них засну, – рассмеялась Зара.
Из Дорги выехали на следующее утро, взяв курс на юго-запад.
Глава 36
Зара внимательно оглядывала комнату: эта по сравнению с их пристанищем в Дорге была куда меньше. Большую часть её занимала кровать, старинная, под балдахином. Помимо неё был ещё комод и стул. Ванная комната наличествовала, но совсем крошечная, с умывальником и зеркалом. Принять ванну можно было за ширмой.
– Что осталось, – пожал плечами Эрш, проведя пальцем по пыльному комоду. – Скоро должна состояться церемония инициации очередного члена клана Джарх, подданные съехались на праздник.
– А мы туда тоже пойдём? – сеньорита Рандрин прошла в ванную и умылась. Присутствие Нубара уже не стесняло её в таких мелочах. Вот уже второй месяц, как он фактически является единственным её собеседником. Нет, периодически она болтала с отцом и Бланш, но первый часто занят даже вечерами и ограничивается лишь расспросами о здоровье и советами по поведению в незнакомой стране, а сеньора Мавери зациклена на дочери. Радует то, что Бланш начала снова бывать в свете и может пересказать последние новости. Больше всего её волнует беременность Бель Сеговей. Кстати, пару раз девушка с ней говорила. Уж кто-кто, а Бель осталась прежней! Быть может, они когда-то и подружатся, через пару лет. Во всяком случае, герцогиня Сеговей не собиралась замыкаться в своём домашнем мирке, а по-прежнему живо интересовалась как политикой, так и столичной жизнью.
– Безусловно. Развлечётесь, забудете ненадолго о работе. Вы же молодая девушка, а я заставляю Вас вечно думать о серьёзных вещах. Только осторожно: здесь есть маги. Все вольные, часто самоучки, но от этого они не становятся менее опасными. Так что никаких заклинаний, разве что в целях самообороны.
Сеньорита Рандрин заметно повеселела при мысли о танцах. Пригладив волосы, она поинтересовалась, существуют ли какие-нибудь правила, регламентирующие форму одежды гостей. Нубар ответил, что нет. Местные женщины будут в парадных платьях, она тоже может одеть что-нибудь в этом роде, тратиться ни на что не нужно.
– Только перед торжеством не забудьте представиться супруге главы клана. Зовут её Меисель. Меисель Лорри Джарх.
– А разве мой муж не должен…? – она вопросительно глянула на начальника.
– Проводить Вас до дворца Джархов – да, попросить об аудиенции – тоже. А вот отношения с местной 'чёрной вдовой' будете выстраивать сами. Постарайтесь быть милой, обходительной, добродушной, с мировоззрением девушки лет семнадцати.
Тогда рекомендации графа удивили Зару, но в дальнейшем она поняла, что они оправданы.
Фагх – самый крупный город клана Джарх, отличался от Дорги, хотя мог похвастаться той же сомнительной чистотой. Он с трёх сторон окаймлял каплевидное озеро, на островах которого был разбит пейзажный парк и оранжерея. Острова были собственностью клана, но один из последних правителей милостиво превратил их в общественные, запретив только посещение оранжереи без уплаты небольшого взноса в казну. Нововведение приносило неплохую прибыль: молодожёны любили Фагх и его редкостные цветы.
Неподалёку находились знаменитые пороги с гротами наяд (самих наяд там отродясь не было, а нечисть периодически появлялась, что не мешало ежегодному притоку любопытствующих), поэтому иностранцев в Фогхе было гораздо больше, чем в Дорге. Местные жители с удовольствием за умеренную плату рассказывали о городе, возили к порогам и пугали душераздирающими романтическими легендами о девственницах, вампирах, драконах, оборотнях и могучих бескорыстных героях.
Во дворец Джархов нужно было подниматься по изогнутой дугой известняковой лестнице, украшенной аляповатыми вазонами. Проходя мимо одного из них, Зара ощутила стойкий привкус магии. Решив проверить свою догадку, она подошла ближе и коснулась пальцами пунцовеющих бутонов – так и есть, иллюзия. Вернее, цветы есть, но они давно уже пожухли. Да и пора – уже октябрь.
'Работа местных магов, – молчаливо пояснил Эрш. – А вот и один из них. Лёгок на помине!'.
Навстречу ним спускались двое: мужчина в застёгнутой наглухо бежевой куртке, судя по наличию короткого меча – дворянин, и другой в тёмной мантии, которую носили в Антории вольные волшебники. На шее покачивалась в такт шагам восьмиконечная звезда.
– Зара, тот, что справа, – советник. Едва заметно улыбнитесь ему, желательно одними глазами. Да чему я Вас учу, Вы и сами умеете! Он – Ваша цель в этом дрянном городишке. Напоминаю: Ваша задача увлечь его собой и заманить на свидание. Ночное. Не меньше, чем на пару часов. Как, мне всё равно.
– А маг? – девушка внимательно, но стараясь не привлекать к себе внимания, окинула взглядом высокую тощую фигуру волшебника. – Он не помешает?
– Любовные дела сановников его не интересуют. Вот если обнаружите при нём дар, то тогда да, пристальный интерес обеспечен. Зара, он не первый и не последний маг, которого мы встретим во дворце: насколько мне известно, глава клана держит сразу троих. По силам они примерно равны Вам, может, немного превосходят.
Мужчины поравнялись с ними. Хорошенькая молодая женщина не осталась незамеченной: оба оценивающе взглянули на неё. Сеньорита Рандрин сделала вид, что смутилась, но, отворачиваясь, улыбнулась краешками губ. Суйлимцы никак не отреагировали, прошли мимо.
Меисель Лорри Джарх не зря называли 'чёрной вдовой': по слухам она отправила в могилу двух своих предыдущих мужей. Первым был дворцовый распорядитель, за него девушку ещё в совсем юном возрасте (обычная практика для Суйлима) выдали родители. Разумеется, прелестница его не любила и, будучи от природы одарённой как умственно, так и внешне, сумела завести себе любовника – главу клана. Со временем муж стал мешать, а Меисель не терпелось стать первой дамой Фагха, и как-то вечером супруг заснул и не проснулся. Яд был подобран так мастерски, что, подействовав через два часа после ужина, за ночь полностью растворился в организме.
Выйдя замуж за любовника, Меисель через четыре года снова овдовела. Супруг её отличался страстью к выпивке, да и был уже не молод, так что его смерть списали на естественные причины. В завещании бездетный правитель отписал управление кланом обожаемой супруге. Теперь Меисель стала ценным товаром, за который боролись все родственники покойного мужского пола. Повезло племяннику, сумевшему очаровать молодую вдову. Может статься, не без помощи магии или приворотного зелья. Так или иначе, союз был заключён, и чета Джарх прожила вместе без малого двадцать лет, произведя на свет четверых детей. Инициация одного из них, второго сына, должна была состояться на днях.
Меисель Лорри Джарх сидела на веранде внутреннего сада в окружении придворных дам и младшей дочери, очаровательной кудрявой малышки лет пяти, и просматривала почту. Высокая, худая, с чёрными, как смоль, волосами, она и сейчас была хороша, хотя супруге главы клана Джарх уже перевалило за сорок. Тонкие, цепкие, как у паука, пальцы унизывала россыпь колец. Только одно с бриллиантом, остальные – простые, серебряные, со скромной змейкой узора.
Заре эта женщина не понравилась, напомнила фрегойку.
Нубар Эрш препоручил свою 'супругу' заботам старшей придворной дамы и в сопровождении дворцового распорядителя направился к главе клана, засвидетельствовать тому своё почтение. При дворе Джарх действовало правило: мужчина, если он не член семьи, не может находиться в покоях первой дамы Фагха без её письменного или устного соизволения. Таковое Меисель никогда не давала незнакомцам.
Присев в реверансе перед брюнеткой, утопающей в мягких подушках, сеньорита Рандрин представилась. Супруга главы клана неожиданно приветливо улыбнулась и попросила одну из дам освободить для Лерель Канре место подле неё. Начались традиционные расспросы о путешествии, родных, муже.
Кажется, сеньорита Рандрин произвела на Меисель благоприятное впечатление, и она даже пригласила её с супругом на будущую церемонию. Зара была довольна: именно этого она и добивалась, изображая очаровательную 'белую и пушистую' анторийку. Видимо, 'чёрная вдова' опасалась конкуренток с таким же нравом, как она сама.
Когда Меисель отпустила её от себя, сеньорита Рандрин не ушла, предпочтя присесть в уголке, стараясь вникнуть в хитросплетения этого маленького двора. Женские разговоры, сплетни, перемывание косточек – идеальный способ узнать нужную дипломату информацию. В первую очередь её интересовал советник, его роль, привычки, связи и, разумеется, политика, проводимая кланов. Немного, но удалось узнать: советник недавно расстался с очередной пассией и теперь находился в поисках новой. Что ж, это облегчает задачу.
С Нубаром Эршем девушка встретилась в холле, за время ожидания успев досконально изучить каждую щербинку на полу. Судя по всему, встреча начальника с мужской половиной четы хозяев дворца прошла успешно.
– Лерель, хочешь взглянуть на гроты? – неожиданно предложил Эрш, протягивая Заре накидку.
Сеньорита Рандрин удивлённо посмотрела на него. Зачем? У него назначена там какая-то встреча, или там любит гулять советник?
– Просто так, – мысленно разрешил её сомнения начальник. – Сегодня хорошая погода, до гротов миль пять, не больше. Считайте, что сегодня у Вас выходной. Если хотите, поезжайте с Ирвином.
– Думаю, Ирвину, как и Вам, будет интереснее в городе. Я прекрасно доберусь сама.
– И речи быть не может! Я не оставлю наследницу Антории одну в неизвестно как настроенной к нам стране. Тут ведь даже не Дорга, желающие расправиться с конкурентами всегда найдутся. Да, я именно о магах. Да и вообще, это неприлично.
– Хорошо, – согласилась девушка, – только потом не жалуйтесь!
Нубар усмехнулся и помог подчинённой сесть в седло.
Пообедав в городе, они поехали к гротам.
Они действительно были красивы, целая система неглубоких сводчатых пещер. В тех, в которые проникал солнечный свет, росли, цепляясь за камни, бледно-зелёные растения, такие тонкие, что, кажется, их могло переломить пополам дыхание. Их покрывали такие же нежные хрупкие мелкие голубенькие цветы. Несмотря на скромные размеры, они божественно пахли. Местные умельцы умудрялись делать из них эфирное масло, которое продавали за баснословные деньги.
Но Заре больше понравилось в гроте с источником. Вода в нём была изумительно чистая и вкусная. Не удержавшись, она подставила под струи ладонь и напилась из горсти.
Вечером девушка отправилась гулять в общественный сад. Она деялась, что советник совершает там ежедневный моцион. Увязавшийся вместе с ней Ирвин, рассказывал о нравах местных жителей, не забывая посматривать по сторонам на предмет потенциальной опасности. Он успел изучить расположение общественных зданий, планировку улиц, даже проверил, можно ли в случае опасности покинуть гостиницу через окна, минуя лестницу. Оказалось, что можно, даже не пользуясь магией: дерево, верёвка и крыша конюшни идеально подходили для спешного бегства. Впрочем, Ирвин надеялся, что до него не дойдёт.
Зара уже не надеялась на успех затеи и собиралась повернуть обратно, когда наконец увидела того, кого искала. Советник шёл навстречу ей в компании какого-то молодого мужчины, судя по всему, его секретаря: тот постоянно кивал и молчал, изредка делая пометки карандашом в небольшой книжице. Шагах в десяти от сеньориты Рандрин он раскланялся, и советник остался один.
Жестом оборвав на полуслове и отослав Ирвина, девушка приняла задумчивый вид и кокетливо опустила ресницы.
Старый проверенный трюк сработал: суйлимец наклонился, чтобы поднять будто случайно оброненный дамой платок. За это Зара одарила его лучезарной улыбкой и, словно смутившись, быстро отвела взгляд в сторону.
Они разошлись.
Сеньорита Рандрин обернулась через плечо и так, чтобы не видела жертва, усмехнулась: их глаза встретились. Интересно, сможет уйти или вернётся и окликнет её?
Зара шла нарочито медленно, делая вид, что любуется красотами озера. Одинокая печальная красавица.
Наблюдавший за ней Ирвин мысленно констатировал, что все женщины – прирождённые притворщицы и вертихвостки. Она так запросто флиртует с первым встречным, так умело разыгрывает интерес! Если бы он не знал, что Зара Рандрин выполняет задание начальника, то подумал бы, что суйлимец ей всерьёз понравился.
– Сеньора, постойте!
Девушка праздновала победу: клюнул! Не прошло и десяти минут. Но Зара собиралась разыгрывать неприступную скромницу, поэтому сделала вид, что не слышит его.
Советник догнал её возле мостика через искусственный ручей и попытался взять за руку – Зара отдёрнула её, возмущённо пробормотав: 'Что Вам угодно, сеньор?'.
Поведение было выбрано правильно: суйлимец не ушёл, а попытался продолжить разговор. Он попытался выяснить, как зовут прекрасную незнакомку, та проигнорировала его вопрос, деланно испуганно позвав: 'Ирвин!'.
Но Ирвин знал, что на такие призывы реагировать не следует, – это часть игры.
Советник поспешил успокоить девушку, заверив, что не причинит ей зла. Окинув её внимательным взором, он сделал предположение, что девушка иностранка. Зара это подтвердила. Затем суйлимец вспомнил, что уже видел её, сеньорита Рандрин не стала отпираться. Она вела себя уже более расковано, хотя имени своего по-прежнему не назвала.
Выждав условленное время, Ирвин показался в створе аллеи. Заметив его, испуганно прошептав: 'Извините, сеньор, мне пора!', соблазнительница упорхнула.
Девушка должна оставаться загадкой, это привлекает мужчин. Пусть он верит, что понравился незнакомке и строит предположения, кто она и кто тот человек, которого она испугалась.
Церемония инициации (проще говоря, смены статуса с ребёнка на полноправного члена клана), как и всякое подобное мероприятие, делилась на три части: сакральную, торжественную и праздничную. Гости присутствовали только при последних двух, первая же проходила в узком семейном кругу. В святилище бога мать передавала руку ребёнка отцу, как бы символизируя то, что отныне он ей не подчиняется, а тот, в свою очередь, представлял клановому покровителю его нового верного слугу. Детали церемонии разнились, могли быть как бескровными, так и сопровождаться ритуальными порезами над чашей с виной или и вовсе требовать от юноши прохождения какого-либо испытания. Таковым для второго сына Меисель Джарх стал собственноручно убитый им дикий кабан – более, чем достаточно, чтобы доказать, что ты мужчина. Юноше на тот момент было шестнадцать.
