Текст книги "Весенние ветры (СИ)"
Автор книги: Ольга Романовская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 44 страниц)
– И почему эту дрянь обязательно нужно пить на голодный желудок? – кривясь, пробормотала Зара и поспешила заесть неприятный привкус ломтиком лимона.
Вопреки опасениям, Меллон не предпочел поесть в одиночестве, а дожидался ее. Правда, с таким видом, будто он только что совершил какое-то тяжкое преступление.
– Сегодня ты мрачнее тучи, – улыбаясь, заметила Зара. – Успокойся, все хорошо, ты вовсе не чудовище, а я не жертва. И, вообще, ты у меня очень-очень хороший. Так что подними глаза и ешь спокойно.
– Зара, – он замялся, барабаня пальцами по столу, – можно я тебе один вопрос задам?
– Задавай, – девушка сделала заказ за двоих.
– Тебе… Ты…Ты не жалеешь? Только честно!
Вместо ответа она поцеловала его и прошептала:
– Не волнуйся, все было по обоюдному согласию.
– Да я о другом.
– О другом ты меня еще ночью спрашивал.
– Ты как-то неубедительно ответила.
Пришлось еще раз заверить его, что ей было хорошо – ведь когда-то обязательно будет? Может, даже сегодня утром, если бы он был сговорчивее. А так приходится говорить полуправду.
Успокоившись, Меллон принялся за еду, рассуждая, закончил ли Каран свои дела с Юсфеном. Разумеется, никаких имен он не называл.
Тема ночных событий была исчерпана и на время забыта. Вернее, сеньорита Рандрин ее больше не поднимала, а Аидара предпочитал делать вид, будто ничего не произошло. Впрочем, не лишком успешно: между ними снова возникло некоторое напряжение. Не выдержав, уже у самых ворот шегерской столицы, девушка потребовала, чтобы он заканчивал с самобичеванием, а то начнет кокетничать с князем. Маг усмехнулся, заявив, что она ни за что не исполнит своей угрозы.
– Хочешь проверить? Юсфен, наверняка, не такой щепетильный, как ты, не обделит своим вниманием.
– И тебе не противно будет?
– Противно, но что мне остается, чтобы привлечь внимание любимого человека и выбить дурь из его головы?
– Зара, тебе нет нужды привлекать мое внимание, я и так только на тебя смотрю. Подожди один день, хорошо? Мне просто надо кое-что обдумать, ведь все изменилось. У нас восприятие мира разное, воспитание… Да узнай отец, что я сделал, уши бы надрал! – улыбнулся он.
– Тебе? – рассмеялась сеньорита Рандрин. – Слабо верится. Однако, строгие же у тебя родители!
– Просто отец учил меня уважать честь женщины, беречь и охранять ее. А я, скажем прямо, не слишком оправдал его надежды. Впрочем, не жалею. Ладно, не буду портить тебе настроение своими рассуждениями о нравственности. Тем более что это уже не актуально.
Казалось, за время их отсутствия ничего не изменилось: те же кольца стен, те же рвы с утками, те же стражники, кипящий своей собственной, отдельной жизнью город, тихий плеск моря и ласточки.
Внутрь дворцового комплекса попали без особых проблем. Своды апельсиновой аллеи вновь сомкнулись над головой, зашелестели чьи-то шаги за зелеными шпалерами: в саду за тобой всегда кто-то подсматривает.
До парадного подъезда оставалось не более сотни шагов, когда из зелени неожиданно вынырнула рука с нанизанными на пальцы тяжелыми перстнями и поманила их вглубь сада.
Анторийцы остановились, недоуменно переглянувшись.
Рука появилась снова, повторив тот же жест. Несомненно, она принадлежала женщине, знатной женщине, судя по ухоженным пальчикам и количеству драгоценных камней на дюйм кожи.
Начальник стражи, вызвавшийся проводить их до дверей, опередил их на десяток футов и уже почти вступил на песчаную широкую площадку перед лестницей. Таинственной незнакомки он не видел, разве что обладал глазами на затылке.
Вторично обменявшись взглядами, оба сотворили иллюзии, якобы любовавшиеся красотами княжеского сада, а сами смело шагнули за плотную стену кустарника. За ней оказалась песчаная дорожка, причудливый узор из камушков и геометрические ряды шпалер из роз и дикого винограда.
– Сюда! – прошелестел чей-то шепот.
Они повиновались, осторожно пробираясь между колючими живыми благоухающими стенами, и вышли к беседке, так же, как и все вокруг, увитой виноградом. Внутри сидела женщина, закутанная в длинное полупрозрачное красное покрывало. Знакомая рука с перстнями указала на скамью напротив.
Дождавшись, пока они сядут, женщина приоткрыла покрывало, окинув их беспокойным внимательным взглядом живых темных глаз.
– Вы должны быть осторожны, – прошептала она. – Не ночуйте во дворце, а лучше вообще, как можно скорее, уезжайте из Шегера! Верховный министр не любит анторийцев, очень не любит! А его жена известная отравительница.
Вздрогнув, шегерка вскочила и, не прощаясь, затерялась в саду.
– А я думал, что все уже кончилось, – Меллон задумчиво посмотрел ей вслед. – Как ты думаешь, нам стоит ей верить?
– Не знаю. Судя по всему, это одна из жен или наложниц Юсфена. Конечно, можно предположить, что она видит во мне соперницу, и поэтому стремиться прогнать из страны, но вряд ли. У князя столько пассий, что беспокоиться из-за каждой нервов не хватит. Очередная ловушка? Не исключено, но, полагаю, Нер'Арра не стал бы действовать таким образом. Он предпочитает миры своей богини и работников меча и кинжала. Хотя, может, за время дружбы с Юсфеном он успел завести близкие отношения с одной из его женщин и теперь использует ее в своих целях. Тогда она великолепная актриса, потому что все эмоции выглядели натурально.
– Значит, ты склонна ей верить?
– Я склонна присмотреться к семейству Верховного министра.
Вернувшись на аллею, они порадовались, что начальнику стражи не пришло в голову вернуться к гостям: он дожидался их на подъездной площадке. Аккуратно подменив иллюзии самими собой (просто заставили лжеанторийцев на мгновенье заглянуть за шпалеру), маги наконец добрались до дворца.
У дверей их встретил Ургус, поклонился и сообщил, что Его сиятельство желает их видеть. Они ничуть не удивились такой поразительной осведомленности князя и последовали за слугой. Он привел их во все тот же зал, в котором они увидели Юсфена впервые, с той лишь разницей, что теперь в нем появилось резное кресло, установленное по правую руку от тронного помоста.
Князь, как и положено правителю, заставил себя ждать, и Зара, желая еще раз пережить то странное приятное ощущение, которое дарило прикосновение к молочным кристаллам, подошла к одному из столбов и прижалась к нему щекой. Бродившая внутри энергия запульсировала, обдала теплом кожу, мелкими иголочками покалывая кончики пальцев. Какая все-таки сила заключена в них, а шегерцы так бездарно переводят бесценные кристаллы на облицовку помещений!
Как же подобраться к этой энергии, прорваться сквозь твердую оболочку к эфиру светоносной сердцевины? Если просто разрезать, ничего не выйдет, иначе бы шегерцы давным-давно овладели силой кристаллов, значит, нужно действовать иначе, использовать магию. Но какую? Природную? Зара попробовала воздействовать на камень, как на воду – ничего. На воздух, землю – с тем же успехом. Выбранное наугад заклинание перемещения – вдруг нужно оказаться внутри кристалла? – тоже ничего не дало. Не боевые же заклятья ей использовать, да и где гарантия, что они помогут, а не просто превратят дворец в руины? А ее карьеру – в прах.
Отчаявшись, сеньорита Рандрин просто наслаждалась теплом и напоследок, шутки ради, попробовала воздействовать на камень взглядом э-эрри. Каково же было ее удивление, когда кристалл отозвался на ментальное прикосновение. Он обладал душой?! Но какая душа у камня? Тем не менее, каждая ее попытки оборачивалась откликом в виде резко выброса энергии, плескавшейся по ту сторону оболочки. А еще девушка чувствовала что-то вязкое, с каждой минутой становившееся все горячее и горячее.
Перед глазами замелькали цветные пятна, что-то заискрилось…
Тесно прижавшись к столбу, игнорируя испуганные взгляды Меллона (он, наверняка, решил, что она сошла с ума), вперив глаза э-эрри в одну из прожилок, стараясь растечься синевой по переплетениям молочного вещества, Зара попросила кристалл поделиться с ней энергией.
Ладони будто обожгло, глаза заслезились.
Столб под ее руками засветился, переливаясь серебром, сияние окутало ее пальцы.
Девушка невольно задержала дыхание, когда почувствовала, как вибрирует на подушечках магическая энергия. Вступая во взаимодействие с сиянием, она множилась и перетекала обратно в тело, клубясь в крови.
– Меллон, у меня получилось! – сияя улыбкой, Зара обернулась к Аидаре. – Я смогла до нее добраться!
Но поделиться своей радостью в полной мере и приобщить возлюбленного к источнику чистой концентрированной энергии она не успела: в зал вошел Юсфен. Не один, в сопровождении неизменных телохранителей, Ургуса и какого-то мужчины в длинном свободном одеянии.
– Рад снова видеть Вас, несравненнейшая! – маслянистые глазки князя остановились на Заре. Сделав знак солдатам остаться у дверей, он подошел к ней и поцеловал руку. 'Обслюнявил', – как потом брезгливо выразилась девушка. Не выпуская ее ладони, Юсфен перевернул ее и запечатлел второй поцелуй на синей решеточке вен на запястье.
Сеньорита Рандрин приготовилась к тому, что сейчас он продолжит свои поползновения вверх или вниз, уже заготовила вежливое замечание на этот счет, но князь предпочел не рисковать и не испытывать ее дипломатических талантов.
Обернувшись к Меллону, он сухо кивнул на отвешенный ему поклон и снова обратил свой плотоядный взгляд на Зару.
– Вот неугомонная скотина! – прокомментировала про себя девушка. – Похоже, отец не преувеличивал, говоря, что этот волочиться за всем, чем может. И как настойчиво! В тот раз не получилось, так в этот раз решил обаять? А вот орка тебе лысого!
– Вас так давно не было, что я успел соскучиться. В моем дворце будто зашло солнце. Кстати, – князь кивнул на стоявшего несколько в стороне человека в синем, – мой Верховный министр.
Сеньорита Рандрин на пару с первым помощником Департамента магической обороны уделили одинокой фигуре куда больше внимания, чем дифирамбам Юсфена. Первое впечатление, усиленное предупреждением таинственной незнакомки, оставило после себя чувство тревоги. Перед ними, несомненно, умный, проницательный скрытный человек. И с непроницаемым взглядом. Абсолютно никаких эмоций, только подчеркнутое вежливое внимание. Верховный министр их тоже оценивал: отвернувшись, девушка почувствовала на себе его взгляд. И, если она его заинтересовала, то вовсе не как женщина.
Осторожно скосив глаза, Зара увидела, как едва заметно скривились уголки губ министра. Она ему не понравилась.
Неужели этот человек с высокими острыми скулами – очередной их недоброжелатель? Но пока у нее не было никаких доказательств, да и подозрительность Верховного министра легко объяснить естественными причинами. И точно, вот он уже улыбнулся, направился к ним и отвесил каждому по церемониальному поклону:
– От лица Его сиятельства и всего народа Шегера рад приветствовать столь высокую гостью. Надеюсь, дорога Ваша была легка, а солнце не причинило Вам никаких неудобств.
Высокую гостью? Это лесть? Ведь официально она всего лишь леди Шамааш.
Сомнения разрешил князь, любезно предложивший 'несравненной дочери анторийского Советника' присесть в кресло.
Это было равносильно удару молнии.
Никто же не знал… Или это дело рук треклятого фрегойя? Но зачем это ему, абсолютно никакой выгоды. Каран? Нет, он бы ни за что не признался.
Голова раскалывалась от догадок и предположений, проверить которые не было никакой возможности.
Последовав за Зарой, Меллон, на правах телохранителя, о чем он предпочел не умалчивать, занял место у спинки ее кресла, вполоборота к сеньорите Рандин: по этикету он не мог повернуться спиной к князю.
– Что же Вы так долго скрывали от нас Ваше происхождение? – сетовал Юсфен. – Если бы не Граден, – Верховный министр поклонился, – я бы до сих пор пребывал в неведении.
А вот и таинственный доброжелатель. Вернее, недоброжелатель. И что-то подсказывало, что он так усердно устанавливал личности гостей князя не ради просвещения своего господина.
– На то были причины. Личного характера, – улыбнулась сеньорита Рандрин. Если что, скажет, что сбежала с любовником, благо будет, кого предъявить.
Князя устроило предложенное объяснение, и он перевел разговор на другую тему. Попробовал говорить о политике – девушка сделала вид, что ни капельки в ней не разбирается, порхая по жизни, как бабочка. Глаза неизменно следили за Граденом, пытаясь уловить малейшее изменение выражения лица, блеск глаз, жесты, позу. Но Верховный министр статуей застыл по другую сторону тронного возвышения, предпочитая не вмешиваться в беседу.
В конце аудиенции, перешедшей в пение дифирамбов обеими сторонами, Юсфен обмолвился, что сегодня вечером ждет их на званый ужин.
– Будете Вы, прелестная сеньорита Рандрин, Ваши спутники, Ваш покорный слуга, его жены и ближайшие приближенные. Во сколько ужин, Граден?
– В девять часов вечера, Ваше сиятельство, – поклонился Верховный министр.
– Верно-верно, как я мог забыть! Сам отдавал распоряжения…До встречи, прекраснейшая!
Князь удалился, за ним и Граден. Вновь появился Ургус и провел гостей в занимаемые ими комнаты – те же, что и прежде. Все вещи оказались на месте, хотя оба догадывались, что за идеальным порядком срывается проведенный по распоряжению свыше обыск.
– Рад, что вы так быстро вернулись, – Каран встретил их на пороге общей гостиной. – После вашего отъезда столько всего произошло! Видели бы вы, как бушевал Нер'Арр! Кстати, Зара, – нахмурился дипломат, – он Вам угрожал. Я случайно столкнулся с ним в коридоре, фрегой уже уезжал, вернее, его выпроваживали слуги, и он сказал, нехорошо так сказал: 'Можешь передать своей крылатой знакомой, что такие, как она, долго не живут'. Признаться, я беспокоился…
– И не напрасно. На нее было совершено не одно покушение. Одно должно было стать успешным, – хмурясь, заметил Меллон, привычно оплетая комнаты заклинаниями. Перехватив укоризненный взгляд Зары, покачал головой: – Жить в этом крысином гнезде без защиты невозможно. Не беспокойтесь, со мной все в порядке, запас энергии почти восстановился.
– На вас напали? В Айши уже в курсе.
– Частично. Я сообщила лишь о нападениях людей.
– А были еще нелюди? – мужчина встревожено покосился на Аидару, справедливо полагая, что тот окажется более разговорчивым.
– Были. Театр Теней с высшим демоном в главной роли. В последнем акте должны были остаться два трупа. Не расспрашивайте об этом сеньориту Рандрин, поверьте, ей пришлось пережить не самые приятные минуты.
Каран кивнул и с уважением и сочувствием посмотрел на этих двоих, сумевших выжить после одной из смертельных ловушек Темной госпожи. Нер'Арр выбрал беспроигрышный вариант для мести, только, видимо, недооценил сил телохранителя своей жертвы. Маги, способные убить высшего демона, вызывали в сотруднике Третьего отдела благоговейный трепет, сам он обладал посредственными познаниями в боевом искусстве чар, зато мастерски сплетал иллюзии и манипулировал с предметами и пространством. В отличие от Зары, Каран любил телепорты.
Глава 25
Идти на званый ужин не хотелось. Особенно не хотелось после упоминания об отравительнице, супруге Градена, которая, несомненно, не упустит такого великолепного случая прервать род Рандринов, предоставив его последней представительнице (на данный момент) двух спутников, чтобы на тот свете скучно не было.
– Может, сказаться больными? – одетая в парадное платье, Зара расхаживала по комнате, с мольбой смотря на двух хмурых мужчин: Карана она тоже посвятила в суть утреннего предупреждения.
Служанку, пришедшую сделать ей традиционную шегерскую прическу, девушка выслала, но та не ушла, терпеливо дожидаясь в коридоре – удивительно настырный народ! Полагает, что сможет что-то подслушать? Это дипломированных магов-то, самой не обладая даже зачатками познаний в чародействе!
– Вызовет законные подозрения, – вздохнул Каран. – Нам бы рог единорога или драконий зуб, чтобы знать, не подсыпали ли нам отравы в еду.
– А если ничего не есть и не пить?
– Зара, Вы как это себе представляете?
– Скажу, что я на диете. Буду пить только воду.
– Ее тоже можно отравить, даже не меняя цвета, – подал голос Меллон.
– И что тогда, тупик?
– Попросите провести церемонию по всем правилам, раз уж Вы теперь не леди Шамааш, – неожиданно радостно щелкнул пальцами дипломат. – В Шегере тоже есть такая, с древних времен осталась, когда все эти князьки спали и видели, как бы отравить соседа. В штате и специальный человек был, дегустатор, который еду и питье пробовал, яд только непосредственно в бокал подсыпать можно было.
– Каран, вот скажите мне, с какой стати я вдруг потребую дегустатора? – покачала головой Зара. – Та этот боров сразу решит, что я его в чем-то обвиняю, такой дипломатический скандал будет! нас уволят безо всяких объяснений и с такой записью в послужном списке, что даже магом в захудалом городке не устроишься.
– Каран прав, – неожиданно поддержал молодого человека Аидара, – попросите соблюсти церемониал. Если уж Вы для всех сеньорита Рандрин, то пусть и обращаются с Вами соответственно. Будет немного утомительно, зато останемся живы.
Других вариантов не было, пришлось согласиться.
Мужчины удалились, в дверь снова постучалась служанка. Сеньорита Рандрин сдалась и позволила уложить спиралью косички на висках и вплести в них золотую ленту.
В пиршественный зал девушка вошла с таким надменным видом, что Юсфен, собиравшийся одарить ее очередным комплиментом, опешил.
Каран почтительно встал возле предназначенной Заре клинии, дождался, пока она сядет, и лишь затем опустился на свою наискосок. Меллон на правах телохранителя расположился по левую руку от своей подопечной, разделив клинию с одним из придворных.
Приглашенных было около дюжины, некоторые с женами. Во главе стола – клинии князя и его почетной гостьи.
Рядом с Юсфеном, смущенно потупив глаза, сидела смуглая красавица в ярких летящих одеждах; ее руки были унизаны драгоценными камнями, на шее красовалось ожерелье, за которое можно было купить целую деревню. Одна из его жен, старшая, как представил ее князь. Девушка не запомнила её имени: Зару гораздо больше интересовали пальцы восточной красавицы. К сожалению, все ухоженные женские руки похожи, а ногти можно без труда перекрасить специальной краской. Но, вроде, не те.
Княгиня была молчалива, поприветствовала гостей, слегка поклонившись каждому, пожелала им и Антории долгих лет процветания и погрузилась в состоянии задумчивости.
Тогда сеньорита Рандрин переключила внимание на других присутствующих, прежде всего на чету Верховного министра. Надо признать, смотрелся он куда солиднее, чем его сюзерен, поставь их рядом, еще неизвестно, кого назовешь правителем. А это уже интересно – между ними есть сходство, едва уловимое, но есть. Заметно, когда оба поворачиваются в профиль. Хотя Граден намного симпатичнее, не красавец, но хоть отвращения не вызывает.
Его супруга намного младше него, на вид лет тридцать, не больше. Жгучая брюнетка, тонкая и гибкая, как танцовщица. Ведет себя с куда большим достоинством, чем княгиня, раскована, уверена в себе. Край невесомого покрывала, крепящегося к воткнутому в волосы гребню с искорками топазов, лежит на плече у мужа. А у княгини – нет. Казалось бы, мелочь? Отнюдь! По такой мелочи можно определить, каковы отношения в семье.
Мысленно призвав в заступницы Эйфейю, Зара попросила провести церемониал приема гостей, сославшись на то, что она много о нем слышала, а теперь хотела бы увидеть воочию. Остальным приглашенным ее просьба, разумеется, не пришлась по вкусу – не хотелось вставать, – но Юсфен с радостью решил продемонстрировать шегерское гостеприимство во всей красе.
Были и поклоны, и хвалебные речи от лица каждого придворного, и церемониальное целование руки высокой гостьи. Потом все выстроились напротив клиний князя и дочери анторийского Советника (по церемониалу только они остались сидеть, даже княгиня присоединилась к общей толпе славословцев) и испросили высочайшего соизволения сесть. Соизволение было с радостью дано.
Слуги торжественно вынесли тазы с розовой водой, поднеся их для омовения перстов высочайших особ. Затем в этой же воде по очереди вымыли руки все остальные, в соответствии со своим социальным положением. За тазами последовали полотенца, и церемония повторилась.
А вот и драконий зуб, оправленный в золото. Его принес на серебряном подносе Ургус и остановился у края стола, по очереди касаясь каждого приносимого яства. Зуб ни разу не почернел – значит, яда в еде не было. Ни оказалось его и в вине.
Зара недоуменно переглянулась со своими спутниками: их просто хотели запугать, выпроводить из Шегера, настроить против Юсфена? Но зачем? Договор ведь подписан, князь отныне не представляет для них никакого интереса. А развязывать войну из-за чьих-то сомнительных домыслов, не подкрепленных фактами, Рэнальд Рандрин не станет, не поддастся на такую простенькую провокацию.
– Ваше высочество, дорогие гости, сограждане, предлагаю выпить за наши государства, отныне связанные нерушимым договором дружбы, – провозгласил тост князь.
Виночерпий до краев наполнил его бокал, Юсфен встал, поднес его к губам, сделал несколько глотков и неожиданно побледнел. Кубок выпал из его рук, пальцы судорожно вцепились в край стола, грозя вместе со скатертью стащить на пол все блюда и столовые приборы. На лбу правителя выступила испарина, хриплое учащенное дыхание вырывалось из его груди, будто у подстреленной птицы.
– Лекаря! – тоненьким голоском завизжала княгиня, в ужасе отшатнувшись от супруга, стремительно завалившегося ей на колени. Не получилось: агонизирующий Юсфен намертво прижал ее к клинии, отчаянно цепляясь за края пояса жены, сминая ее одежду.
Подданные вскочили со своих мест, сбившись в стайки. Стражники перегородили все выходы из помещения, выпустив только Ургуса, видимо, как не вызывавшего подозрений. С другой стороны, кто-то ведь должен был позвать врача. Хотя, судя по всему, тот ничем князю не поможет.
Супруга Градена, как и сам Верховный министр, не поддавшаяся всеобщей панике, скользнула к бокалу Юсфена, скривив рот, внимательно его осмотрела, поболтала остатки жидкости и брезгливо поставила на стол:
– Яд. Скорее всего, куальбэ: на дне остались мелкие розовые крупинки. На Вашем месте, Граден, я бы отдала это, – она указала на кубок, – на исследование придворному лекарю.
– Я так и поступлю, дражайшая супруга. Но можем ли мы быть уверены, что Его сиятельство отравили?
– Безусловно. Князь был здоров.
– Но пищу и вино проверяли драконьим зубом… – Верховный министр подошел к шумно дышащему Юсфену, дотронулся до его лба и покачал головой. – Не жилец. Примите мои соболезнования, княгиня.
– Но он же еще жив! – запротестовала старшая супруга умирающего владыки, испуганно глядя на Градена. Слишком испугано. Тут был не столько страх овдоветь, сколько страх потерять свое положение. И это как-то было связано с Верховным министром.
– Сожалею, но Его сиятельству отпущено не больше пятой доли часа.
Княгиня разрыдалась, уткнувшись в волосы своего благоверного.
Зара, испуганная не меньше других, шепотом обсуждавшая сложившееся положение с Меллоном и Караном, вдруг почувствовала на себе тяжелый взгляд брюнетки. Она будто в чем-то ее обвиняла.
– Супруг мой, – голос шегерки был полон елея, – а не показалось ли Вам подозрительным, что наши высокие гости настояли на проведении полной официальной церемонии и демонстративно попросили проверить яства на наличие яда?
– Вы читаете мои мысли, София. Не потому ли, что они хотели убедить нас, что отравить хотели именно их?
В столовой воцарилось молчание, все взгляды разом обратились на анторийцев. В них было безмолвное обвинение.
Появился лекарь, начал проводить какие-то манипуляции с затихшим Юсфеном, но никто не обращал на него внимания.
Зара с вызовом посмотрела на Верховного министра:
– Мне показалось, или Вы посмели бросить нам обвинение?
– Боюсь, Ваше высочество, все факты указывают на Вас, – делано вздохнул Граден и посторонился, пропуская носилки с князем. Заплаканная княгиня последовала за ними.
– Но это неслыханно! – возмущению сеньориты Рандрин не было предела. – С какой стати мне травить Вашего князя?
– По политическим мотивам, – усмехнулся Верховный министр, заняв место монарха во главе стола. Развалясь на клинии, он лениво потянулся за ягодой винограда. Его супруга, все больше и больше напоминавшая змею, устроилась в ногах мужа. Никто ни словом, ни делом не помешал им, восприняв, как должное.
– Кажется, трон перейдет ему, – шепотом выдвинул предположение Каран. – Я не силен в генеалогии княжеского дома Шегер, но у Юсфена нет официального наследника.
– При трех-то женах? – удивился Меллон. – Он их для красоты держит?
– Вот уж не ожидала от тебя таких пошлостей! – шикнула на него Зара, лихорадочно пытаясь придумать, как выпутаться из сложившейся ситуации. Был бы во дворце анторийский посол! Но он, как на грех, отсутствовал: не успели наладить постоянные дипломатические отношения. В Олосере он есть, в некоторых других государствах конфедерации – тоже, а здесь как-то всегда временными миссиями обходились.
– Да какие пошлости? Монархи только ради продолжения рода женятся.
– Дети у него есть, но все несовершеннолетние. Даже не знаю, есть ли среди них мальчики: их до четырнадцати лет никому не показывают, боятся, что сглазят. Но это не важно: в Шегере действуют законы майората, и трон переходит старшему представителю мужского пола в роду. Разумеется, близкому родственнику. Так что если, допустим, у Юсфена был брат или племянник, то его дети претендовать на титул не могут.
Сеньорита Рандрин хотела еще что-то уточнить, но не успела: по столовой разнеслось громогласное:
– Герцогиня Зара С'Эте, я обвиняю Вас и Ваших спутников, имена и титулы которых мне пока неизвестны, в организации покушения на князя Юсфена и последовавшей вследствие него кончине оного.
Тучи сгустились и наконец разразились громом. То, что витало в воздухе, легким шепотом слетало с губ, обрело осязаемую форму.
– Чушь! – Зара гневно сверкнула потемневшими глазами и шагнула к Градену. – Как и зачем я могла его отравить? И князь еще жив!
– Юсфен мертв, мне только что сообщили, – Верховный министр покосился на почтительно замершего в поклоне перед ним Ургуса. – И отравили его именно Вы. Вы колдунья, Вы сидели рядом и легко могли незаметно подбросить в бокал горстку куальбэ.
– Но зачем?!
Меллон ухватил взбешенную девушку за руки, призывая успокоиться и не натворить глупостей.
– Затем, что Вы, заставив покойного князя подписать договор, утаили от него секретные пункты приложения, по которым Шегер становился колонией Антории. Обман бы раскрылся, разразился бы грандиозный скандал, серьезно подпортивший репутацию королевства. Выгоднее было устранить неудобного монарха, мешавшего завладеть природными богатствами страны. Но Вы просчитались: приемником Юсфена стану я, и я не позволю анторийцам получить ни дюйма шегерской земли и ни унции шегерских кристаллов. А за свое преступление Вы ответите перед законом. Взять их!
Молчаливые стражники пришли в движение и угрожающе двинулись на них.
Каран щелчком открыл темный зев телепорта, затолкнул в него товарищей и едва сам успел затеряться в пространстве до того, как алебарды солдат коснулись его шеи.
– Еле успели! – утирая пот со лба, пробормотал он. – Думал, их за нами утянет. Так, быстро, собираем вещи и телепортируемся за город. Лошадей придется искать в ближайшей деревеньке, где пока еще ничего неизвестно о происшествии во дворце. – Я немного задержусь, доложу Эршу.
– А из безопасного места нельзя? – Зара с опаской покосилась на дверь.
– Чем раньше, тем лучше. Вещи пока собирайте, мои тоже возьмите.
Все разбежались по комнатам, кое-как укладывая самое необходимое, то, что могли поднять без посторонней помощи.
Когда дверь в комнату распахнулась, сеньорита Рандрин превентивно, не оборачиваясь, запустила в предполагаемых врагов боевым заклинанием. Будто наткнувшись на какую-то преграду, оно зазвенело, распалось на части и в виде безопасной чистой энергии вернулось к ней. Так там маг?!
Зара резко обернулась и, не удержав равновесия, плюхнулась на кровать, прямо на ворох вещей. Она ожидала увидеть кого угодно, только не собственного начальника. Широко раскрыв глаза, девушка удивленно смотрела на него, пытаясь понять, не игра ли это ее воспаленного воображения.
– Да уж, умеете Вы находить себе неприятности! – Нубар Эрш подошел и протянул ей руку. Она оказалась самой, что ни на есть, настоящей. – У нас мало времени, идемте.
– Куда, зачем? Там же стража…
– Зара, если уж я за пару минут сотворил пространственный портал (не надо так на меня смотреть, при определенных навыках и количестве свободной энергии такое возможно, другое дело, чего мне это стоило), то уж мелкий телепорт на двоих открою без проблем. Надеюсь, еще успеем, а душа этого чревоугодника не улетела далеко от тела.
Совершенно ничего не понимая, сеньорита Рандрин послушно шагнула в черный клубящийся прямоугольник и оказалась в пустом тронном зале.
Эрш прислушался, обвел рукой пространство, выстраивая защитный магический контур по периметру помещения. Несколько филигранно выведенных линий – и он вспыхнул, мигнул и погас. Глазом не видно, но кожей ощущается легкое покалывание. Надежная вещь – защищает от любого вторжения извне, в том числе, телепортов. Сломать контур может только опытный маг, не ниже первой категории.
Зара с восхищением следила за колдовством начальника, завидуя, с какой быстротой и легкостью он сплетал звенья сложнейших заклинаний: над защитным контуром возник полог тишины. И так, мелочь, – антиподслушивающее заклятие на дверях.
– Подойдите к любому столбу, попробуйте разговорить кристалл, я скоро вернусь.
– Разговорить?
– Вы э-эрри, должно получиться. Если вдруг нет, попытаюсь сам. У кого-то из нас да выйдет. В крайнем случае, заберу энергию напрямую.
Окончательно запутавшись, девушка коснулась рукой матовых кристаллов, изменив сущность, попыталась проникнуть в их суть, но, то ли она слишком волновалось, то ли камни не хотели вторично отвечать ей взаимностью, никакого отклика не последовало.
– Ладно, не мучайтесь, – раздался позади голос главы Департамента иностранных дел. – Идите сюда, человеческий облик не принимайте, в глаза Вам смотреть не собираюсь.
Зара обернулась и увидела Эрша, стоящего рядом с бездыханным телом князя.
Он его выкрал, но зачем?
– Затем, что князь Юсфен нужен нам живым. Его сводный братец на троне меня совсем не устраивает. Шанс, что получится, – один из тысячи, но надо попробовать. Заодно и проверим, насколько сильны кристаллы.
