Текст книги "Башни Анисана (СИ)"
Автор книги: Ольга Каверина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 42 страниц)
– Ну, они явно не желали, чтобы ты их помнил, и позаботились о том, чтобы так и было. Если попытаться исправить это, они могут вновь проявить к тебе интерес. Возможно те, от кого ты пострадал, до сих пор находятся где-то неподалёку, может, даже слушают наш разговор.
Гиб Аянфаль недоверчиво взглянул на него.
– А что, чёрные стражи не могут с ними справиться?
– Почему же? Справляются, иначе Затишья бы не было. Но неслышащих не стоит недооценивать, они – сильные и изворотливые асайи. Рассказать, как они прячутся? Среди них много тех, кто хорошо умеет управлять волнами Глобальной Памяти и информационным пространством. Вестники из их общин создают для них искусно составленные истории ложного прошлого, за которыми они скрываются при помощи покрывателей – мастеров по обманным манипуляциям с волнами. Ты не будешь их видеть, не будешь чувствовать и знать, твоя интуиция ничего тебе не скажет, а они будут рядом. Мы с мастером Караганом не одну сотню оборотов потратили на то, чтобы научиться как можно быстрее разгадывать эти уловки, благодаря чему в том цикле на твердынях держался устойчивый порядок. Однако таково свойство баланса между нами и ими, установленного ещё Праматерью: рано или поздно кто-то начинает брать вверх, а кто-то сдавать позиции, а потом всё меняется. Только во времена, когда всей системе угрожает опасность, да в тёмные эпохи, пролегающие между циклами, мы стоим на страже вместе, забыв о былых раздорах.
Хиба замолк, взглянув на своё дитя. Бэли, прижавшись лбом к его плечу, закрыл глаза и погрузился в сонные волн.
– Устал за день, – негромко сказал бывший чёрный страж, – уж пора и на покой.
– Да, мне тоже, – ответил Гиб Аянфаль, – надо навестить родичей. Я ещё ни с кем не виделся… после того, что случилось.
* * *
Гиб Аянфаль добрался домой, когда уже наступила ночь. Новые впечатления частично вытеснили из головы вчерашние переживания, по крайней мере казалось, что всё случилось не вчера, а когда-то давно. В обители стало гораздо спокойнее, должно быть от того, что многие асайи уже разошлись на ночной отдых.
Гиб Аянфаль беспрепятственно добрался до своей комнаты. Он вошёл внутрь и остановился, увидев, что комната не пуста. На его ложе лежала Гиеджи. Едва ощутив присутствие Гиб Аянфаля, она резко поднялась. Лицо её выражало глубокую скорбь, смешанную с едва сдерживаемым гневом.
– Где ты был? – тут же спросила она.
Гиб Аянфаль почувствовал себя неловко.
– Я встречался кое с кем, – проговорил он.
– С Ае?
– Нет, со строителем из моей команды. У нас были дела.
Гиеджи сверлила его жгучим взглядом. На её лице серели недавно зажившие следы слёз, которые она проливала, верно, ещё со вчерашнего дня.
– Были дела, – произнесла она убийственно горьким голосом, с трудом сдерживаясь, – это после того, что случилось! Наш аба исчез! А ты вместо того, чтобы остаться, чтобы сказать что-нибудь мне… Где-то ходишь!
Гиб Аянфаль потупил взор, чувствуя себя виноватым перед сестрой. Его сегодняшнее поведение стало казаться ему донельзя беспечным. Как он мог уйти с Хибой, не навестив её прежде? Аба Альтас был бы крайне недоволен таким поступком.
– Тебе всё равно? – резко спросила Гиеджи.
Гиб Аянфаль взглянул ей в глаза.
– Гиеджи, нет. Прости меня. Я видел, как это произошло и… Я не знаю. Я чувствовал себя таким растерянным, что мне хотелось убежать! И никогда не возвращаться. Здесь вчера все так… ты сама видела! Я уловил в волнах, что ты находишься у себя, но пройти не смог – тут кого только не было! А Голос сообщил им, что я был свидетелем. Потому я побоялся, что они будут спрашивать меня о том, как это случилось. Я не смог бы вынести это ещё раз! Только не вчера!
Лицо Гиеджи смягчилось. Она помолчала, стоя перед Гиб Аянфалем с опущенными голубыми глазами, после чего присела на ложе, подперев подбородок рукой. Гиб Аянфаль, немного помедлив, присоединился к сестре.
– Ае тебе всё рассказал? – спросил он.
– Да, как только я прибежала. Потом отвёл меня в наш садик, попросив двух техников побыть рядом. Они вчера целый день провели со мной, укрывая от публики. Да и сегодня тоже, пока я под вечер не пошла в твою комнату.
– Ае больше не появлялся?
– Не знаю. Я его не видела.
Голос Гиеджи дрогнул, и она вытерла рукой вновь выступившую пылевую слезу, почему-то имевшую тёмно-синий цвет, казавшийся в затенённой комнате почти чёрным. Гиб Аянфаль протянул руку и потёр пальцами оставленную слезой дорожку, вспоминая, как это делал Хиба. Заживить не получилось, но Гиеджи, ощутив его заботу, взглянула на него и на её лице проскользнула слабая мимолётная улыбка. Её пыль совсем не обжигала Гиб Аянфаля – это был один из самых сокровенных признаков родства.
– Я сразу почувствовала, что что-то случилось, – сказала Гиеджи, – стало нехорошо. Я оставила труд, вернулась в замок и тут… Я вчера целый день ждала тебя. И сегодня тоже.
Гиб Аянфаль ждал ещё неудобных вопросов, но Гиеджи только молча рассматривала его лицо. Затем она поднялась на ноги.
– Я, пожалуй, пойду. Я очень устала и хочу на покой.
– Не хочешь остаться со мной?
Гиеджи помедлила. Гиб Аянфаль чувствовал, что на самом деле она не хочет уходить, борясь со все ещё тлеющей обидой.
– Я бы осталась, – наконец сказала сестра, – но те неприятные видения в волнах… Боюсь, сегодня они снова посетят меня.
– Вот и хорошо, если мы будем вдвоём! Я никому не дам тебя потревожить. Вдруг белые сёстры уловят, что ты не так себя чувствуешь.
Гиб Аянфаль устроился на ложе, с ожиданием глядя на сестру. Гиеджи ещё немного помедлила, а затем легла рядом с ним на спину, складывая руки на груди. Взгляд её неспокойно блуждал по потолку.
– Я не боюсь, что они придут, – сказала она, – мне только не хочется, чтобы они это видели. Я уже говорила. Если сюда кто-нибудь войдёт, то разбуди меня, ладно?
– Обязательно.
Лицо Гиеджи стало успокоенным, и она закрыла глаза. Сестра быстро уходила в сонные волны, а Гиб Аянфаль продолжал лежать на боку, рассматривая её аккуратный профиль. Все же Гиеджи при всей обидчивости и ранимости, легко справляется со своими эмоциями, если не считать тех неуправляемых кошмаров. Рядом с ней всё казалось таким привычным, как будто аба Альтас никуда не исчезал. Гиб Аянфаль по привычке прислушался к тому, что происходит в соседней комнате, где живёт Эньши. Ребёнок был на месте. Гиб Аянфаль с облегчением закрыл глаза.
Глава 11. Три Архитектора
Ранним утром сонные волны сами вытолкнули сознание Гиб Аянфаля. Ещё не до конца придя в себя, он услышал негромкое звучание Голоса. Коллективная воля призывала его подняться и отправиться в обитель консула Сэле. Очевидно, встреча с архитекторами снова должна была проходить там. На сводах его комнаты серебрился узор из облаков, привычная желтизна неба и даль, ведущая в никуда: стеновые стебли, словно дразня его, изображали то, что он только что видел в сонных волнах.
Рядом лежала на боку Гиеджи. Гиб Аянфаль осторожно прикоснулся к её лбу – сестра спокойно спит. Сегодняшняя ночь прошла без происшествий, и Гиб Аянфаль понадеялся, что видения вскоре оставят её. Быть может, они были всего лишь предвестиями исчезновения. Стараясь не разбудить её, он спустился с ложа и вышел из комнаты. Замок замер в предрассветной тишине – многие асайи ещё пребывали на покое.
По пути Гиб Аянфаль размышлял о предстоящей встрече. Теперь ничто не мешало ему отнестись к ней без накала эмоций, и он чувствовал, что ему очень не хочется раскрывать архитекторам секрет башни. Особенно Зоэ. Он вспомнил, как аба Альтас передал ему информацию, повелев сохранять относительно неё обязательство неразглашения по воле консула Сэле. Сейчас это распоряжение стало для Гиб Аянфаля как никогда важным. Он теперь – единственный носитель сокровенной информации, и должен обращаться с ней соответствующим образом. Если бы у него было достаточно мастерства, то он мог бы продолжать строительство самостоятельно. Впрочем, возможно, он зря себя недооценивает. У Гиб Аянфаля даже промелькнула мысль пойти сперва к консулу Сэле и спросить совета. Однако, когда он вышел за врата, то ощутил чей-то волновой зов. К нему спешил архитектор Зоэ.
– Как хорошо, что я вас встретил, Гиб Аянфаль! – с ходу заговорил он, – Хинуэй призывает нас обоих в обитель Сэле, чтобы продолжить разговор. Он и Эйдэ хотят ознакомиться с проектом мастера Хосса. А я, признаться, так и не нашёл нужной проектной карты!
Гиб Аянфаль внимательней взглянул на взволнованного Зоэ, а потом ответил, глядя в сторону.
– Конечно, не найдёте, потому что её просто нет.
– Как? – изумился Зоэ, – Или… выходит, мастер Хосс не успел никому передать информацию? О, это ужасно! Гиб Аянфаль! В таком случае нам придётся пытаться восстановить всё по тому маленькому образу, который вы показывали. Зная мастерство учителя, боюсь и предположить, насколько это окажется трудно!
– Ну, я что-нибудь подскажу. Он делился со мной замыслами, – ответил Гиб Аянфаль.
Зоэ с надеждой кивнул.
– Хорошо! Надеюсь, вместе мы с этим справимся! А теперь надо поспешить. Нас уже наверняка ждут! Пойдёмте на трансфер!
Прибыв в обитель Сэле, ученики мастера Хосса вошли в просторную залу на втором уровне. В самом центре, скрестив ноги и положив ладони на мощные колени, восседал асай огромного роста, облачённый в чёрные с зелёными лентами одежды с коротким передником. Его принадлежность к глубинным выдавали вечно погашенные глаза, как у пространственных техников волн, патрицианский знак в виде черных горизонтальных полос и многочисленные загнутые к низу шипы-пылетоки на голенях массивных ног. Гиб Аянфаль слышал, что через эти пурные наросты глубинные асайи соединяются с твердыней, вбирая в себя твердынную пыль. У большинства из них пылетоки покрывают не только ноги, но также плечи, спину и голову, придавая им вид выразительный, но вместе с тем устрашающий. У этого асайя, к счастью, были обычные гладко лежащие на спине волосы. Это и был глубинный архитектор Эйдэ. Пол прогнулся под его весом, образуя плоскую воронку, занимавшую почти всю залу, однако лицо Эйдэ оставалось бесстрастным, и он даже не взглянул на вошедших.
Зоэ, совершив приветственный поклон, не стал далеко проходить, а Гиб Аянфаль, озадаченный столь сильными искажениями жилого помещения, сделал несколько шагов вперёд. Ступни его неожиданно заскользили на гладкой поверхности. Он упал и, скатившись вниз, остановился, упёршись ногой в широкую ладонь Эйдэ, который как бы невзначай изволил протянуть руку. Оценив силу столкновения, Гиб Аянфаль подумал, что он с тем же успехом мог бы влететь в мощную стену.
– Строители городов славятся своей ловкостью, – невозмутимо произнёс глубинный архитектор, возлагая ладонь обратно на колено, – потому Звезда и наградила их компактным и сильным сложением.
– Да, – бестолково подтвердил Гиб Аянфаль, смущённый таким неудобным происшествием в самом начале встречи, – Извините.
Он поднялся на ноги и тоже совершил поклон, согнувшись в поясе. Ему вмиг вспомнились наставления абы Альтаса о том, как следует вести себя с глубинными асайями, которые именуют себя не иначе как «опора опор», а потому ждут от жителей поверхности учтивой и неспешной речи. Аба предупреждал, что если будешь неоправданно спешить перед глубинным и обратишься к нему недостаточно вежливо, то вместо ответа получишь только полное игнорирование. Но и с вежливостью следует быть осторожным, так как лесть глубинные любят ещё меньше, чем грубость. К тому же конфликт с кем-либо из глубинных патрициев мог сказаться на общей репутации асайя в недрах, а для управляющего строительством, вынужденного почти каждый день обращаться с прошениями к горнякам, это было дурной перспективой.
Эйдэ тем временем повернул голову, наконец удостоив его взглядом.
– Ты, значит, Янфо? – уточнил он, – Альтас рассказывал.
– Да. Он мой учитель, – вежливо ответил Гиб Аянфаль.
Эйдэ перевёл взгляд на Зоэ, который подошёл ближе.
– А ты, значит, Зоэ. Помнится, уже виделись.
Зоэ ещё раз учтиво склонил голову.
– Ну что, ученики мастера, кто-нибудь из вас принёс карту?
Зоэ неловко покосился на Гиб Аянфаля и заговорил:
– К сожалению, нет, мастер Эйдэ. Похоже, мастер Хосс исчез вместе с ней, не успев передать её кому бы то ни было. Вот только… Янфо говорил, что он делился с ним замыслами. Потому, мы вместе попытаемся восстановить проект.
Эйдэ вскинул голову, выслушав это неутешительное объяснение. Он усмехнулся, обнажая заострённые зубы, так же являющиеся одним из признаков принадлежности к глубинным.
– Ясно! – проговорил он, – Мастер пропал. Осталась пара лучших учеников. И теперь каждый хочет стать первым. История, старая, как твердыня Ашва!
– Вовсе нет! – попытался возразить Зоэ, – Никто из нас и не помышляет о такой во всех смыслах вредной практике!
Этот разговор прервало появление Хинуэя, спустившегося в залу через потолочный проём. Его серебристые крылья на миг сверкнули, после чего исчезли за спиной.
– Кошмарная зала, Хинуэй, – провозгласил Эйдэ со своего места, пока Зоэ и Гиб Аянфаль приветствовали небесного асайя, – я не понимаю, с какой целью вы и Голос вынудили меня залезть сюда!
Хинуэй окинул взглядом искажённую залу.
– Да, вижу, с вами возникли некоторые неудобства.
Эйдэ саркастически усмехнулся.
– Помнится, вы тоже брали на себя обязанность розыска проектной информации, – проговорил он.
– Конечно, я этим и занимался в прошедший день, – с достоинством ответил Хинуэй, – с помощью вестников Рутты я старался разыскать информацию о башне в волнах. Ничего. Однако же, думаю, нам не стоит отчаиваться, в конце концов, перед нами стоит задача возвести объект, важный для самого Салангура. Тот, кто принимает на себя такую ответственность, несомненно принимает и некоторые обязательства по выполнению законов обмена информацией. Думаю, мы как раз с подобным и столкнулись. Вестники сказали мне, что строительная информация находится здесь, на Пятой твердыне, но, судя по всему, она скрыта.
– А я бы вместо всех этих поисков посоветовал бы вам покрепче спросить всё вот с него, – Эйдэ указал рукой на замершего в стороне Гиб Аянфаля.
– Конечно, я полагаю, что Гиб Аянфаль поможет нам, – проговорил Хинуэй оборачиваясь к строителю, – за этим-то я и пригласил его на встречу.
Небесный архитектор приблизился к юному асайю. Его лицо выражало доброжелательность, но Гиб Аянфаль отчего-то почувствовал себя неловко.
– Архитектор Хосс давал мне только карту с заданием, которую вы уже видели, – негромко сказал он.
– Да, я верю, что у вас никаких иных карт нет, – охотно согласился Хинуэй, – и хочу поговорить с вами вот о чём… Вероятно, это будет болезненно для вас, но рано или поздно обсудить это придётся. Дело в том, что вы – последний, кто имел с мастером Хоссом какие-либо дела. Вы так же были его бессменным управляющим и единственным младшим учеником в последние сорок оборотов. Это позволяет нам думать, что вы – один из тех, кому могла быть доверена информация. Конечно, со всеми вытекающими из этого обязательствами. Скажите, это так?
Неприятные воспоминания пронеслись в сознании быстрым вихрем. Гиб Аянфаль потупил взгляд, вдруг почувствовав себя совершенно покинутым и лишённым всякой поддержки.
– Я не могу говорить об этом, – коротко ответил он.
Хинуэя, похоже, нисколько не обескуражила эта неудача. Он повернулся к своим коллегам.
– Я вижу, тут дело тонкое, – проговорил он, – а для этого мне хотелось бы побеседовать с Гиб Аянфалем наедине.
Зоэ под его взглядом сделал несколько шагов к выходным вратам, но, оглянувшись на Эйдэ, остановился. Глубинный архитектор сложил на груди руки, устремляя на Хинуэя тяжёлый пронзительный взгляд.
– Ну что ж, идите, – благосклонно проговорил он.
– С вашего позволения.
Хинуэй кивнул строителю и направился к выходу. Гиб Аянфалю ничего не оставалось кроме как последовать за ним, предчувствуя отнюдь нелёгкую беседу. Они вошли в один из соседних залов, окружённый синей колоннадой из переплетающихся стеблей. Гиб Аянфаль окинул его взглядом и нашёл, что он очень похож на скрытый зал прибытия, обустроенный специально для Лийта: такой же проём в высоком потолке, а под ним неглубокий бассейн. Только вот белой пуры внутри не было.
Недалеко от бассейна Хинуэй повернулся к нему лицом и опустился, скрестив ноги. Гиб Аянфаль тоже послушно сел напротив него и заметил, что архитектор не сидит прямо на полу, а легко парит над ним на расстоянии ладони.
– У нашего коллеги весьма тяжёлый характер. Впрочем, как и у всех обитателей глубин, – проговорил небесный асай.
– Я знаю, – равнодушно ответил Гиб Аянфаль, глядя на пустующий пурный бассейн за спиной Хинуэя, – мой мастер учил меня говорить с глубинными.
– Вот и хорошо. Знаете, я, как и Эйдэ, наслышан о вас. Мастер Хосс высоко ценил вас как перспективного ученика и как своё дитя. Да, Гиб Аянфаль, не удивляйтесь, но мне это известно.
– Я не удивляюсь, – спокойно ответил Гиб Аянфаль, – мастер никогда не делал из этого секрета.
– Да. Несмотря на то, что для некоторых родичные связи кажутся неуместными на фоне единения под одной Звездой. Впрочем, мы здесь не собираемся это обсуждать, Гиб Аянфаль. Я позвал вас побеседовать о вашем последнем труде вместе с мастером Хоссом. Понимаю, после трагического события это может причинять вам боль. Но истинные асайи всегда способны контролировать свои чувства, давая им волю только тогда, когда это уместно. Уверен, мастер научил вас и этому.
Гиб Аянфаль промолчал. В словах Хинуэя не было ничего особенного, но отчего-то он вдруг почувствовал себя уязвимым перед его осведомлённостью и проницательностью.
– Потому я хочу прямо спросить вас, – продолжил Хинуэй, – что вам известно о башне?
Гиб Аянфаль прямо взглянул на него и, помедлив, ответил:
– Всё. Мастер Хосс передал её мне за день до исчезновения. Но он говорил со мной об обязательстве неразглашения, которое я и соблюдаю. Поэтому я не стал говорить об этом при Зоэ, другом городском строителе. Это воля консула Сэле, мастер Хинуэй.
– Ясно, – улыбнулся Хинуэй, – я знаю, что это обычная практика строительства особо важных объектов для него и чёрных стражей. Вот только в нашем с вами случае пользы от этого немного. Будь мастер Хосс здесь, вы имели бы право сколь угодно долго хранить обязывающее вас молчание. Но теперь его нет, а нам необходимо продолжать его начинания. Если вы будете сопротивляться нынешним веяниям волн, сохраняя молчание, то мы не сдвинемся с места. Не думаю, что ваш аба желал бы такого завершения своего труда!
– Он хотел, чтобы я продолжил это! – ответил Гиб Аянфаль.
– Да, наверняка, – согласился Хинуэй, – но я знал Альтаса, как очень расчётливого мастера. Он доверил бы столь сложный труд тому ученику, который мог бы с ним справиться. Если бы ваш уровень мастерства был достаточным, то консул Сэле не призвал бы сюда другого городского архитектора. Сколь бы благородны ни были ваши намерения, у вас ещё нет необходимых знаний и способностей, чтобы обработать столь сложную информацию и разбить её на этапы возведения. Возможно, когда вы вырастете в мастерстве, станете архитектором, тогда сможете решать подобные проблемы самостоятельно. А пока чем вам так не понравился Зоэ? Он тоже ученик Хосса, при этом довольно близкий к нему. Он подходит на роль продолжателя так же, как и вы. Вам одному не справиться, но вдвоём вы вполне сможете завершить дело своего учителя. И, совместно со мной и Эйдэ, соблюсти секретность. Кроме того, консул лично призвал каждого из нас, так что ваши обязательства сейчас касаются всех, не находите?
Гиб Аянфаль нахмурился, не находя, что ответить. Ему крайне не хотелось, чтобы кто-то догадался о том, что он может испытывать такую ревность по отношению к другому асайю. Среди городских строителей желание быть первым не поощрялось, а на словах Хинуэя оно показалось столь раздутым, что он невольно почувствовал неприязнь к самому себе.
– Решайте, сколько вы ещё будете тянуть, Гиб Аянфаль, – тем временем проговорил Хинуэй, – никто не собирается лезть в ваше сознание насильно. Потому, если вы желаете сохранить обязательство неразглашения единолично в ущерб труду – то это ваше право.
Хинуэй смолк, и в зале повисла напряжённая тишина. Его последние слова окончательно разнесли все мысли Гиб Аянфаля, и он чувствовал себя совершенно подавленным.
– Хорошо. Дайте карту, – проговорил он.
– Вот, это уже другой разговор! – одобрил его намерения Хинуэй, – вы правильно поступаете, Гиб Аянфаль. А о том, что у нас выдалась такая заминка – мы просто забудем. Поэтому не беспокойтесь и извините меня, если некоторые мои слова могли показаться вам слишком резкими.
Он достал из складок одежд аккуратную голубую пластинку и протянул строителю. Гиб Аянфаль взял её, даже не взглянув на Хинуэя.
– Этого мало, – произнёс он, – нужно не меньше трёх.
Хинуэй тут же вытащил ещё две пластинки.
– Может быть вам помочь? Я чувствую, эта информация весьма тяжела.
– Не надо. Я справлюсь сам.
Гиб Аянфаль взял карту и поднёс к глазам. Его взгляд погас, сознание захлестнул поток исходящей информации. Когда первая карта оказалась заполненной, он взял вторую, потом третью… Внутри медленно устанавливалась неприятная пустота. Закончив, он протянул карты Хинуэю, который всё это время спокойно наблюдал за ним. Архитектор, погасив глаза, тут же считал первую карту.
– Великолепно, – негромко произнёс он, а затем поднялся, – пойдёмте, Гиб Аянфаль, нужно показать это сокровище остальным.
Гиб Аянфаль встал с пола и уныло поплёлся следом за сияющим небесным асайем. Они вернулись в зал, где остались Эйдэ и Зоэ. Старший ученик мастера Хосса прохаживался вдоль стены, держась от Эйдэ на почтительном расстоянии. Хинуэй сразу же подошёл к глубинному архитектору, протягивая ему карту. Эйдэ устремил на него требовательный взгляд:
– Приватная беседа прошла успешно?
– Как видите. Информация перед вами. И пожалуйста, Эйдэ, давайте более не будем возвращаться к этой теме.
Три карты исчезли в мощной руке Эйдэ. Гиб Аянфаль стоял в стороне, устремив взгляд в пол. Он чувствовал себя совершенно опустошённым. Зоэ подошёл ближе к нему. Гиб Аянфаль чувствовал, что он хочет с ним заговорить, но не решается. Очнулся он от того, что Хинуэй вновь обратился к нему:
– Гиб Аянфаль! Насколько я знаю, у вас есть последние распоряжения мастера Хосса относительно начала строительства.
– Да, – ответил Гиб Аянфаль, отвлекаясь от невесёлых мыслей, – мы собирались начать как раз сегодня.
– В таком случае мы не будем вас больше задерживать. В ближайшее время вас посетит Зоэ и передаст новый блок заданий. А позднее к делу присоединимся и мы с мастером Эйдэ, когда башня выйдет на уровень глубинных и небесных обителей.
– Хорошо. Тогда я пойду, – ответил Гиб Аянфаль и, совершив вежливый поклон, покинул залу. Ему хотелось скорее оказаться среди строителей и рассказать Хибе обо всём. Он уже, верно, ждёт его, извещённый Голосом об этой встрече. Гиб Аянфаль вдруг пожалел, что не привёл его с собой. Вдвоём выдержать все эти вопросы было бы куда как легче.
Почти у самой ограды волны охватили его сознание, и в них прозвучал вопрос – согласен ли он, чтоб мастером их замка стал ведущий Ае. Гиб Аянфаль не замедлил дать утвердительный ответ. Это немного приободрило его – значит, старший родич вернулся.
Строители из команды были уже в сборе, и среди них он сразу заметил высокую фигуру Багрового Ветра. Гиб Аянфаль отметил, что это первый день, когда он был рад видеть его. Невольно ему вспомнился прошедший вечер, особенно насильственный поступок Хибы. Волны до сих пор никак не отреагировали на это, а значит, деяние прошло незамеченным.
– Пора сзывать команду и готовить площадь к вытяжению башни, расширять канал – кратко сказал он.
Хиба тут же приблизился и сказал:
– Доверь мне бросить призыв. Я разыщу опытных, так как начинающих в нашей команде достаточно. А сам пока займёшься подготовкой.
– Что ж, хорошо, – не стал спорить Гиб Аянфаль, – так мы справимся быстрее.
Он кивнул родичам Чаэ, которые с вниманием наблюдали за его разговором, и, взяв команду под управление приступил к труду. Хиба за его спиной также погрузился в волны, начиная призыв.
К концу этого дня вокруг выросшего в несколько раз канала трудилась уже целая сотня асайев. Призванные Хибой строители немедленно переходили под управление Гиб Аянфаля, так что он сразу же видел их в процессе труда.
Гиб Аянфаль надеялся, что за прошедшие два дня интерес к исчезновению немного угаснет, но этого не случилось. И по окончании труда Хиба снова встал рядом с ним, провожая строгим взглядом уходящих асайев. Однако на этот раз некоторые строители, преимущественно старшего возраста, всё же задержались рядом, спрашивая, действительно ли он сам видел исчезновение или же это пустые толки волн. Гиб Аянфаль сумел кратко рассказать им об увиденном, после чего они удалились, найдя его ответ вполне удовлетворительным. Воспоминания эти не принесли Гиб Аянфалю особых страданий, должно быть от того, что его грела надежда на получение хороших новостей от Ае.
– Идёшь? – окликнул его Хиба, когда они остались возле недостроенной башни вдвоём, – опять мы самые последние. Не хочешь сегодня прогуляться?
Гиб Аянфаль хотел согласиться, но вспомнил о дневном зове волн.
– Я сегодня не смогу, – ответил он, – мне нужно встретиться со старшим родичем! Он вернулся, может быть, что-то расскажет об абе Альтасе.
– Хорошо бы.
Они вышли из замка Сэле и направились в сторону леса. По пути Гиб Аянфаль рассказал Хибе о встрече, и они уже хотели распрощаться возле опушки, когда волны вдруг всколыхнулись тревогой. Хиба тут же погасил глаза.
– Прислушайся, – произнёс он.
Гиб Аянфаль поспешно присоединился к нему. Он с головой провалился в зов, чувствуя, что едва удерживается на ногах. Сквозь привычные потоки информации явственно проскальзывало нарастающее беспокойство. Потом беспокойство стало явным, и Голос Ганагура тревожно застучал в висках: на одной из соседних улиц что-то случилось.
– Пойдём, посмотрим, что там! – предложил он Хибе, – тут недалеко.
Хиба невозмутимо вытащил зелёный пузырёк и сделал маленький глоток.
– Пошли, – кивнул он, – бегом!
Они снова сорвались с места уже привычным Гиб Аянфалю способом, и оказались на небольшой поляне перед обителью.
Гиб Аянфаль тут же увидел причину зова – один из замков деструктурировался: солидная его часть расплылась в бесформенную массу и горой лежала посреди асайского сада. Уцелевшие стебли были перекручены и изогнуты, более не слагаясь в единое строение. Это была одна обителей жнецов Рутты. Гиб Аянфаль с ходу определил, что такое могло случиться от внезапного воздействия палящих волн. Население обители, судя по всему, успело её покинуть, почувствовав надвигающуюся опасность. Со всех сторон к месту аварии спешили асайи со строительными рабочими точками, призванные Голосом на помощь. Многие уже принялись за восстановительный труд. Хватало на площади и других асайев, прибывших посмотреть на происшествие. Белые сёстры успокаивали особенно впечатлительных. А волны уже разносили весть о новом происшествии по всей системе звезды Онсарры.
Гиб Аянфаль и сам пребывал в потрясении – ему никогда не доводилось видеть такое серьёзное происшествие. За время его жизни в городе, да и вообще на всей Пятой твердыне ни разу не случалось подобного. Все мелкие изъяны, возникающие в строениях, незамедлительно устранялись. Асайский замок мог сам собой рухнуть под каждодневным действием волн Звезды только если за ним на протяжении тысяч оборотов никто не следил. То, что он сейчас видел перед собой, было делом чьих-то рук. Но Гиб Аянфаль ума не мог приложить, зачем кому-то понадобилось разрушать мирную обитель. Такой поступок казался ему совершенно бессмысленным и недостойным асайя.
– Это неспроста, – как в подтверждение его мыслей произнёс Хиба, – и явно произошло не само.
Гиб Аянфаль тут же вопросительно взглянул на него.
– Зачем такое делать? – спросил он.
– Хм… Не думаю, что это сделали совсем уж целенаправленно. Скорей так – нечаянно подвернулось под руку. Под очень горячую, к тому же. Забавно, но это уже вторая обитель жнецов, пострадавшая в последнее время. Первой под неприятности попала обитель Джаноа, в которой живёт мой Бэли. Он хоть и далеко не жнец, но туда его поселили как в самое «спокойное» и «детское» место. Хорошо, что я забрал его за день до того происшествия.
– Там так же было? – спросил Гиб Аянфаль, – я просто не видел! Странно, но это совпало с моим… Сам знаешь, с какой проблемой.
– Интересно, – задумчиво проговорил Хиба, пристально взглянув на него, – Но в той обители было проще – там был один явный нападающий и много разрушить ему не удалось. Техник волн, что любопытно.
– Техник волн?! – изумился Гиб Аянфаль, – но зачем он это сделал?
– Если ты спросишь волны, то они ответят, что он попросту был искажённым. А у таких асайев мотивы поступков не имеют никаких ограничений. Я же думаю, всё было иначе. Просто до правды никто так и не добрался.
– Так и будете тут в стороне стоять? – прервал их разговор пробегавший мимо строитель в зелёном комбинезоне, – видите же, нужна помощь!
И он, как и все, поспешил к повреждённой обители. Гиб Аянфаль хотел уже последовать за ним, но ему в лоб снова упёрся палец Хибы.
– Погоди. Иди к своему родичу. Я тут со всем разберусь, – сказал Багровый Ветер.
– Но…
– Иди. Для тебя важнее будет побыть с семьёй. Разок проигнорируешь зов. Тем более тут строителей уже более чем достаточно, я ещё подключусь.
И он в один миг оказался среди трудившихся. Гиб Аянфаль, немного задержавшись, понаблюдал за ним. Хиба с ходу объявил себя главным строителем в этой команде и принял управление на себя. А призванный волнами архитектор не замедлил дать ему указания. Некоторые из строителей городов начали расходиться, видя, что команда собралась достаточная. И Гиб Аянфаль, окончательно успокоившись, поспешил домой.
В замке и саду пусто – многие строители были сейчас на месте аварии. Гиб Аянфаль почувствовал, что в груди его снова разрастается неприятная пустота, стоило ему только вновь остаться в одиночестве. Скорее бы увидеть Ае. Он поспешно прошёл через сад, приближаясь к старой башне.
Гиб Аянфаль прикоснулся к нагретым лучами звезды каменным стеблям. Он крепко закрыл сознание, полностью отключившись от волн, и полез вверх, не заметив, как оказался почти у самой вершины. Здесь Гиб Аянфаль ловко запрыгнул на небольшую круглую площадку.
Над головой распахнулось высокое небо. Он сел и устремил взгляд туда, где кончается сад, стены соседних обителей и паутина улиц, где темнеют далёкие горы. А там, за горами, тянутся просторы Пятой твердыни, другие города, где живут такие же асайи – простые и патриции. Здесь наверху ветер дует, не нарушая безмолвия. И каменные стебли, из которых сплетена башня, такие же безмолвные, никак не реагируют на его настроение. Гиб Аянфаль лёг на спину, и долго лежал, стараясь ни о чём не думать, слушать блаженную тишь.
