Текст книги "Участковая для нечисти (СИ)"

Автор книги: Олеся Шалюкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 36 страниц)

Мужчина вздохнул.

– Пойдем уж, барышня, на твои лесные посиделки.

– И совсем они не мои!

– Твои, твои. Ты матушка полуночников, тебя эта земля признала, тебе ею и владеть, всем здесь заправлять по своему уму и своему разуму.

– Ненавижу, когда ты начинаешь так говорить! – рассердилась Лида.

Михаил только ей улыбнулся, открывая дверь.

«И как идти после такой улыбки?!» – возмутилась девушка про себя. – «Ноги подкашиваются! Ух, ладно. Где наша не пропадала. Ау, лесные, мы идем к вам. На двое суток лес вздрогнет!»

И лес вздрогнул. Грибники, ягодники, рыбаки – полуночники кружились вокруг них, обеспечивая себе стабильный приток веры, а Лида вертелась как заведенная, не останавливаясь ни на миг и, кажется, даже не ощущая усталости.

День пролетел как один час. Когда Мельник уже от усталости готов был валиться с ног, Лида выглядела так, словно только что встала с кровати после долгого сна.

– Это ненормально, – усадив Михаила в своем кабинете, Лида сделала ему травяной чай, вытащила из сумки-термоса бутерброды и разогрела их. – Я бы даже сказала, что зная тебя, впервые вижу в таком состоянии.

Мужчина усмехнулся.

– Ничего удивительного.

– Почему? То есть, с чего бы это вдруг один день тебя так вымотал?

– Потому что вымотать хотели тебя.

– Не понимаю, – вздохнула Лида. – Честное слово.

– Ты просто, барышня, еще очень многого не вспомнила.

– Это плохо?

– Удивительно, что ты вообще начала что-то вспоминать, – Михаил закрыл глаза, и тут же на его лоб опустился влажный компресс, снимая вяжущую боль.

– То есть, что-либо вспомнить я была не должна?

– Что-то вроде этого.

– Миш, а что ты ставил, как ключ от памяти?

– Много чего, барышня, очень много. Но тебе этого пока знать не надо. Сама вспомнишь. Или не вспомнишь.

– Какой же ты злой!

– Возможно, – согласился мужчина. – Послушай меня, сейчас я вернусь на мельницу…

– Нет уж, – Лида уперлась ладонью в плечо Мельника, мешая встать. – Минуточку. Ты еще кое-что мне не объяснил. А сама я догадаться могу попробовать, но как бы хочется вначале знать точно, правильный ответ это или нет. Ты сказал, что вымотать хотели меня, при этом я бегаю как заводная юла, а ты вымотан настолько, что еще немного, и мне станет страшно. Делаем вывод, амулет который у меня на шее… поменял нас местами? Точнее, нет, сделал так, что все то, что направлено на меня, падает на тебя. А из-за того, что тебя защищает граница, как ты сам говорил, то тебе до смерти ничего сделать не удастся. Верно? Именно поэтому ты сказал, что снились «мне» кошмары, а они снились тебе!

Широкая рука легла на губы Лиды, не давая ей продолжить. Взгляд девушки полыхнул угрозой, и Михаил тут же ее отпустил.

– Не здесь.

– Но ты точно все объяснишь? – нахмурилась девушка.

Мельник промолчал. А Лида… неожиданно пошатнулась. Голова закружилась, перед глазами все завертелось, и только сильные руки, вовремя ее подхватившие, удержали участковую в вертикальном положении. От мужчины пахло лесом и квасом. И его руки были такими теплыми.

– Барышня?

Перед глазами мелькали картинки из босоного детства, когда он – такой большой, такой теплый и совсем-совсем не страшный, отвечал на тысячу вопросов, какими бы они не были глупыми. Для маленькой девочки все было важно, все было интересно, и он ничего никогда не скрывал… И уж тем более объяснял все очень подробно и обстоятельно.

На этот раз погружение в прошлое далось куда легче. Голова не кружилась, да и не было позывов посетить маленькое помещение на заднем дворе участка.

– Извини, – пробормотала Лида, – это был неправильный вопрос.

– Барышня?

– Сейчас Лешка придет, заступит на смену около меня в ночь, так что, – девушка выдавила из себя улыбку. – Возвращайся на мельницу, вернешься ко мне как сможешь.

Мельнику предложение не понравилось, но на мельницу ему действительно надо было вернуться.

– Тогда обещай мне, барышня, – взгляд мужчины стал темным, грозовым, пугающим. – Что ни при каких условиях ты не снимешь этот медальон.

– Но…

– Обещай. Прямо сейчас. Иначе я тебя свяжу словом. Хотя, – Михаил задумался. – Даже так будет лучше, без моего ведома тогда никто вообще с тебя его не снимет. Стой, где стоишь.

Лида непонимающе смотрела на мужчину, тот убрав со лба нагревшийся компресс, одним глотком допил чай, встал с места и шагнул к девушке. Она так и не тронулась с места, еще не совсем придя в себя. И на мгновение показалось, что так уже было, только наоборот. Малышка, убрав волосы со лба принца-медведя, что-то тихо шептала, а он смотрел на нее растерянно, но не то доверял, не то считал нужным прерывать какой-то ритуал, какой-то обряд?

– Миша?

– Тсс, барышня, – принц-медведь обнял застывшую девушку одной рукой, наклонился к ее уху и что-то зашептал. Слова незнакомого, но явно древнего языка прокатились по позвоночнику, застучали холодными горошинами по телу, оставляя непонимание, а потом все закончилось. – Одна работа оплачена.

– Что?

– Одна работа оплачена, – сообщил Мельник, двинувшись к дверям. – А снять этот медальон теперь с тебя могу только я. И никто другой, барышня. Так что, чтобы ни случилось, не бойся, некромант до тебя теперь не дотянется. Только через мой труп, а на это у него руки еще коротки долго будут. До того момента как до нужного уровня дорастут, мы его сами поймаем и сдадим правосудию и палачам.

И пока Лида хлопала ресницами, вышел из комнаты как ни в чем и не бывало, оставив ее задаваться вопросом, что это такое сейчас было?! Именно этим состоянием непонимания можно было объяснить некую отрешенность, с которой Лида встретила пришедшего Лешку.

До места встречи они дошли пешком. Шторм двигался за Лидиным плечом, чуть ли не положив морду на ее плечо. И Алексей, с некоторым недовольством поглядывая на келпи, чуть дистанцировался от девушки, пока, в конце концов, она это не заметила.

– Леш, ты не любишь келпи?

– Ненавижу. Нас однажды о помощи запросили западные коллеги, у них пара диких келпи поселилась и озверела. Вот я увидел, как эти твари разрывают людей. Так что, нет… Я их не просто ненавижу, я их еще и боюсь.

Шторм заржал, Лида легонько щелкнула его по носу.

– Не балуй.

– Ну, как скажешь, валькирия, – дохнул в волосы ей черная зверюга.

А участковая повернулась к своему жениху:

– Леш, давай тогда ты вернешься домой? Я буду не одна, я буду со Штормом. Да и какой некромант решится сунуться в место, где полно спецназа? Мы же будем не одни, ребята будут двигаться вдоль нашего маршрута, будут ждать в ключевых точках.

– Скворцова, ну, ты думай, о чем говоришь! Как это я тебя одну оставлю?!

– Да я не одна буду, кому только что об этом говорила? Со мной будет Шторм. Да и полно ребят, твоих между прочим! Лешка, не глупи. Тебе рядом находиться неприятно, у тебя в памяти сейчас крутятся только те стремные моменты, которые ты пережил. Не сердись, но охранник из тебя в таком ракурсе – ужасный!

– Скворцова… – простонал мужчина. – Ты себя со стороны слышишь?!

– Леш. Ты прекрасно знаешь, что я ненавижу тянуть кота за хвост, мне его жалко и времени на это тоже жалко. Так что, давай-давай, поворачивайся. Если тебе будет так легче, ну, отправь кого-то из резерва. Сашку, например. В прошлый раз он научился сидеть верхом и не падать. А по времени он должен быть сейчас в участке. В любом случае, давай, езжай. Если хочешь, я даже согласна тебе раз в пару часов отправлять смс-ку, что все окей.

– А почему не звонить? – подозрительно нахмурился Гусар.

– Потому что связь у меня не ловится! Вообще, нигде и никак. Скучно ей, понимаешь ли. Скучно.

– Скворцова. Ты сведешь с ума. Как это связи скучно?!

– Ну, с моим планшетом. Видимо, другие планшеты и телефоны, чтобы ее удержать, могут предложить более интересные способы, чем мой.

– Скворцова, помолчи. Помолчи, пожалуйста. И поеду я, действительно, от тебя, а то ты мне сейчас наговоришь! И да, я принимаю твой вызов.

– Что?! – растерялась Лида.

– Я принимаю твой вызов. В квесте же ты всегда играешь. Вот я принимаю твой вызов. Я буду участвовать завтра. Обыграю тебя. И после этого ты пойдешь со мной на свидание.

– Лешка! – девушка даже головой затрясла и засмеялась. – Ну, ты даешь! Выиграть у меня, да еще и в лесном квесте?! Нет! Пока ты где-то был, я эти леса наизусть выучила! Так что, я выиграю!

– Посмотрим, Скворцова. Вот завтра и посмотрим.

Не добавив больше ни слова, мужчина, отодвинув морду Шторма, притянул Лиду к себе, поцеловал так, что у нее закружилась голова, потом вскочил на Красавчика и был таков.

– Что-то, – пробормотала Лида, касаясь губ, – у меня черное подозрение касательно того, в какую лужу я села.

– Валькирия? – Шторм чуть качнул ее мордой. – Все хорошо?

– Я бы… так… не сказала… – девушка пошатнулась.

Голова кружилась все сильнее и сильнее, в сердце вгрызлась тупая, колючая боль, а потом… нет, боль не пропала, она осталась ощущаться где-то совсем близко, но зато Лида неожиданно поняла, что надо делать. Пальцы сами собой сложились в лодочки.

Шторм с испуганным всхрапом кинулся в сторону, девушка даже не заметила.

В ладонях не было воды, ей там было не откуда взяться, но слова брались откуда-то из сердца. И снова, как с того момента, когда Михаил что-то шептал, девушка ничего не понимала, для нее звуки не имели смысла, но у них была власть над окружающим миром.

Деревья зашумели, разворчался недовольно ветер в их ветвях.

В доме, около которого Лида бессильно привалилась к забору, мигнул и погас свет. Где-то в стороне что-то не то стукнуло, не то хлопнуло, как бывает порой, когда кто-то по недосмотру взорвет воздушный шарик.

Приторно-сладко запахло ночными цветами, снова заворчал недовольный ветер… и все стихло.

В руках девушки почернела взявшаяся из ниоткуда вода, а потом просто исчезла, просочилась сквозь пальцы. Капли, падая на траву, оставили выжженные черные пятна, хуже кислоты! Шторм, дохнув в волосы теплым дыханием, подставил свою шею, помогая Лиде удержаться на ногах.

– Да, Валькирия, – пробормотал он, разглядывая отметины. – А ведь это вода с границы! Она проклятья снимать может.

– Очень рада, – выдохнула Лида, стараясь не показать, какой страх ее терзает. Пальцы немного тряслись, когда она набирала номер Мельника, набирала по памяти, запомнив мгновенно цифры.

Гудки прошли, раз, второй, и потом тихий голос Мельника ответил:

– Барышня?

– Миш, с тобой все в порядке?

– Что со мной сделается? – улыбнулся на том конце мужчина. – Но только что проклятье было какое-то очень убойное. До тебя даже достало?

– Да… Хорошо, что Шторм рядом был.

– Барышня, ты уже добралась до своей группы с ночными посиделками?

– Пока нет. Но уже близко.

– Тогда поспеши, я на первой точке вас встретить не смогу, наверное, а вот на второй – уже заберу.

– Договорились. Буду тебя ждать, – с плеч девушки словно здоровый камень упал. Голос звучал спокойно. Голос звучал уверенно. Обошлось! Обошлось…

Выдохнул, девушка чмокнула Шторма в нос.

– Как хорошо, что ты со мной рядом был, а то я бы запаниковала!

– Валькирия, – келпи заржал и присел, помогая девушке забраться в седло. – Помчались. Нас уже ждут.

Их уже ждали, и до первой точки, пока должно было начаться представление, срежиссированное пока еще людьми, Лида рассказывала байки, приглядывая за Димкой и его закадычным другом Лехой. Эти двое могли залезть куда угодно и влипнуть в проблемы, а ей этого совсем не надо было!

Мельник, вернувшийся домой, встретил на крыльце мельницы гостью. Влада Сергеевна определенно куда-то отъезжала – лакированная волга с гладкими крыльями отъехала от крыльца, мигнула фарами и поехала прочь, растаяв посреди дороги. Но к возвращению хозяина – снова вернулась обратно.

Открыв дверь перед гостьей, мужчина пробормотал:

– Проходите.

Баба яга смерила Мельника взглядом странным, потом вздохнула:

– Я на кухню. Где травы – запомнила, еще когда твоя кошка около Лиды крутилась. А ты – умоешься ключевой водой и тоже приходи. Поговорить надо.

Лицо Михаила страдальчески исказилось, но возражать он не посмел.

Когда он появился на кухне, женщина уже успела заварить дымный чай, и в поднимающихся клубах пара можно было разглядеть дивные образы, перетекающие один в другой.

– Что? Сильно до Лиды добраться хотят, что тебе так плохо стало?

Мельник пожал плечами.

– Ну, откуда же мне знать, Влада Сергеевна?

– Ты, милок, не забывай, с кем разговариваешь. Пусть мельники в отличие от бабы яги силу свою настолько не потеряли, но вот опыта нашего, знаний наших у вас никогда, почитай, и не было. Так что, не заговаривай мне зубы, мальчишка. Что за заклинание?

– Вытягивают жизненную силу.

– Некромант?

– Нет, – Михаил грел руки об кружку, глядя в клубы пара. – Рука бабы яги, Влада Сергеевна.

– Нехорошо это.

– Да и до этого ничего хорошего не было.

– А я ведь предупреждала тебя, Мишенька. Почему старуху не послушал?

– Влада Сергеевна, побойтесь бога, какая же вы старуха?

– Надо полагать, что очень хорошая, – отрезала баба яга. – А ты от вопроса не уворачивайся, чай не намыленный. Не послушался того, что я сказала, уехал с земли своей матушки. Там тебя не только граница, там тебя сама земля защищала. Почто переехал, почто сюда бросился?

– Не мог я там быть, – Мельник тяжеловесно опустился на скамью, устало глядя на гостью. – Вы же знаете, что для меня значила эта помолвка, и кем для меня ваша внучка была.

– А сейчас? – продолжила свой допрос вредная баб ежка.

– А сейчас, Влада Сергеевна, все только хуже стало. Раньше цвета были, полумеры тоже знакомы, а теперь у одного тона десятки оттенков и пойди пойми, что с этим делать. Вы барышне сказали, что сказка про принца-медведя может быть только начинается. Это откуда взялось? Принцем-медведем она всегда меня называла.

– Значит, внучка не сказала? – задумалась женщина, вытаскивая из своей сумочки колоду древесного таро в зеленом бархатном мешочке. – Или это я события тороплю, а она про то, что ты ее суженый и не вспомнила еще?

– Не сыпьте соль на рану, какой еще суженый…

– Самый что ни на есть настоящий. Я тебе с самого начала говорила, что вы одной нитью повязаны, по одной дорожке ходите. Ты бы к ней не пришел, она бы – вернулась, но встретились бы вы обязательно. Хорошо что случилось это сейчас, до того как она замуж за Гусара вышла.

– Вам он не нравится?

– Парень он, Миш, хороший, – баба яга перетасовала вытащенные карты, протянула колоду Мельнику с требованием, – сдвигай.

А когда он выполнил сказанное, продолжила:

– Только внучке моей он не пара. Он охотник, сущность у него волчья, на одном месте его ничто не удержит. Как волка не корми, а все равно в лес он смотрит. Девочка же моя к земле приникает, прорастает в ней, корнями цепляется. Ну, несовместимы они. Парень он хороший, умный очень. Настоящий воин. Не раз и не два только благодаря ему самому его группа выходила из боя не только живыми, но еще и не покалеченными, а почти здоровыми. Только все равно…

– Но ведь он соперник? – пробурчал Михаил себе под нос. Не хотел, чтобы Влада Сергеевна услышала, но слух у бабы яги был тонкий, и на стол легла первая карта. Тройка мечей оплетала шипастыми лозами сердце, истекающее кровью.

– Был, безусловно. Любила его девочка моя слишком сильно, как-то даже я бы сказала, что чересчур, как навороженная, но вот сейчас у тебя шансов поболее будет.

– Почему?

– Память к ней возвращаться стала, а тебя она любила всей своей маленькой душой и всем сердцем. Может статься, что любовь к Гусару – суррогат, она пустоту в сердце так залечивала. Особенно если учесть, что там не только вы вмешались, там еще и волхвы потоптались. Но зачем вы полезли, зачем вообще ей память блокировали, скажи мне, Михаил?

– Степан просил. Последнее воспоминание не просто ее мучило. Гниль лича разъедала ее душу и вырывала из памяти целые куски. Вы на задании были, а она седеть начала. Маму я вызвал, она посмотрела, головой покачала, сказала, что здесь помочь сможет только баба яга с темным полюсом. А последняя такая сгинула еще четыреста лет назад как раз здесь на Брянщине. Ну, не сгинула видать. Да не об этом речь. Трупный яд наложился на ее светлый полюс, она помнила об этом каждую секунду. И мы решили, что если блокируем память, лич прекратит приходить к ней в воспоминаниях, и станет легче. Легче ей стало, но дар продолжал убывать, постепенно, словно лич в ее душе так и остался, хотя остался там, безусловно, только трупный яд. Наши действия и не помогли ничем. Только от головных болей и кошмаров ее уберегли, а еще от горечи из-за того, что она помнила о том, что потеряла.

– Говоря о том, что она потеряла, – женщина выкладывала по кругу карты, вглядываясь в их глубину. – Откуда? Дар она потеряла, с чего это она вдруг полуночников видеть начала? Да еще и без слов заговорных?

– Сам не знаю, – вздохнул Мельник. – Барышню разгадать мне не под силу.

– Ничего, это тебе так только кажется, – ободряюще кивнула Влада Сергеевна, торопливо складывая колоду, прежде чем Михаил увидел бы расклад и венчающую его карту смерти. – Поговорить мы и завтра сможем, а еще лучше в понедельник, когда эти лесные игры закончатся. У себя оставишь сегодня на ночь или мне к Степану вернуться?

– Оставайтесь. Сегодня пик полнолуния, на изломе легче будет. Где постелить – найдется, а вы рано встаете…

Мельник не договорил. Лицо мужчины почернело. Он схватился бессильно за край стола, что-то пробормотал и рухнул. Расплескался чай, дымные кольца над упавшим мужчиной слились воедино, ощетинились в разные стороны колючками чертополоха. А Михаил уже захрипел, хватаясь за горло. Мир вокруг тонул в клубах черного дыма, кому-то надоело ждать.

Влада Сергеевна, поняв, что случилось, только руками всплеснула и кинулась в кладовую около кухни, где еще утром видела два ведра с мертвой водой.

Вода мертвая, вода живая в мире полуночников были не сказкой, а самой настоящей водой с границы из источников особых. Мертвая вода была из источника, способного снять любое проклятье.

Схватив оба ведра, баба яга выбежала обратно и окатила Мельника с ног до головы одним ведром, потом вторым. Судороги почти тут же стихли. Тело мужчины перестало скручивать незримой жуткой силой, и он расслабился. Только дыхание было все таким же, с одышкой, рваным. И сердце, женщина это видела хорошо, стучало с перерывом, перебоем.

– Минуты две, может три – да… – Влада Сергеевна подняла голову, откуда на нее смотрела с испугом черная кошка. – Что стоишь? Знаешь, где твой хозяин держит свои запасы?

Кошка закивала отчаянно.

– Так веди! Чего ждешь?! Зелье потом варить надо будет Лиде, убивать то проклятье, что в нем сейчас засело, а нам пока сделать бы так, чтобы он продержался до этого самого зелья.

Дари спустилась по стенке, потерлась о ногу бабы яги и повела ее за собой. Женщина, в который раз порадовавшись тому, что отказалась от традиционных мешковатых юбок, мчалась за ней со всех ног.

Вниз по лестнице, наискосок через весь зал к темным растениям с границы.

Пальцы, еще даже совсем не узловатые, скользнули по травам, словно по страницам книги, листая их, перебирая, выбирая.

В памяти всплыла мордашка внучки, когда она, обиженно нахмурившись, говорила:

«И ничего не хуже! От этого только лучше будет!»

Два пучка ночной фиалки. Белокрыльник болотный. Корневище аира. Веточка брусники…

И, понадеявшись на то, что когда-то внучка была права, из другого шкафа баба яга взяла пучок душицы обыкновенной.

Под котлом вспыхнули языки огня. Там, где еще мгновения назад не было воды, вскипело белой пеной молоко, и в него полетели травы, на которые торопливым пришепетыванием накладывались заговорные слова.

Быстрее, времени совсем не было! А молоко, как назло, не спешило пропитываться травами, и, посмотрев на пучок душицы, Влада Сергеевна опустила его в чан. В первый момент показалось, что нет, все-таки Лида ошиблась, но… молоко вдруг полыхнуло духмяным жаром, пошло кругами и затихло, замерзнув, несмотря на то, что сейчас под котлом по-прежнему полыхал огонь.

Махнув рукой, Влада Сергеевна его погасила, вытащила из кармана жилета бутылочку с живой водой, которую при себе держала, и капнула в котел.

Радужный осколок опустился в молоко, канул, словно и не было никогда, а внутри котла вся жидкость, осталась только маленькая-маленькая капелька. Взяв со стола пипетку, баба яга опустила эту каплю во флакончик и побежала обратно наверх.

Времени почти не осталось!

Присев на колени рядом с лежащим Мельником, Влада Сергеевна капнула пипеткой на его потрескавшиеся губы.

И села рядом. Больше она сделать ничего не могла… Могла только смотреть и надеяться, что там, в другом месте, повезет ее девочке, потому что проклятье такой силы, что чуть на тот свет не спровадило Мельника, не могло не достать до нее.

А потом Михаил открыл глаза.

– Влада Сергеевна?

– А, голубчик, пришел в себя? – женщина села к стене, запрокинула голову, вытаскивая из сумочки живую воду и капая себе под язык. – Я уж думала все, не успела.

– Что это было?

– Проклятье. От бабы яги с темным полюсом силы. Будь ты один, и все. И не спас бы никто.

– Вы его сняли? – спросил Михаил, поднимаясь на руках, посмотрел на пол в своей кухне.

От мертвой воды остались черные проплешины, дерево на глазах сгнивало.

– Придется перекрывать пол, – пробормотал он. – И надо на это будет взять дерева на границе.

– Собираешь здесь остаться? – спросила Влада Сергеевна.

– Не знаю, – Михаил покачал головой. – Я уже ничего не знаю.

– Значит, не спеши, – посоветовала женщина. – И девочке, моей девочке скажи, чтобы она тебе зелье сварила. Сам можешь над душой стоять, контролировать, чтобы она все правильно сделала, но ни до чего не касайся.

– Зелье? Мне?

– Очищающее от проклятий. То, что сварила я – временное решение. Не моим рукам на такое зелье замахиваться. А ей, пропитанной ядом лича, только такое и варить.

Мужчина не ответил. Поднялся, пошатнулся, оперся на стену, разглядывая, как теперь там от отпечатка его ладони начинает расползаться дерево. А потом раздался телефонный звонок. И на экране телефонного «кирпича», который брал даже по ту сторону границы, появилась надпись, которая невольно вернула на лицо Мельника улыбку.

«Барышня»…

Маленький покосившийся домик остался позади, мальчишки и девчонки жадно обменивались впечатлениями, хвастаясь друг перед другом, что им вот сейчас было совсем-совсем не страшно! Хоть и стучали окна, и даже стены покосились прямо у них на глазах, и там точно кто-то был!

И эти тонкие тихие крики вот совсем-совсем их не испугали!

Лида поглядывала на храбрую малышню с затаенной улыбкой.

И она такой была. И Костя, вратарь в их деревенской футбольной команде, с которым она и устраивала разные непотребства, как только поссорится в очередной раз с Лешкой. И Маринка, смешливая девчонка-хохотушка. Они все такими были: молодые, наивные, смешные. Как дети! Хотя… детьми они и были.

Сейчас в центре внимания был Димка, вокруг него собрались подростки, слушая его рассказ. В качестве «домашнего задания» мальчишке почему-то глянулась история про снежного зверя. Про то, какими они были описаны в книге.

Действительно, совсем не страшные, пушистые же! Подумаешь, снег остается на стенах и на земле, когда они проходят мимо; от их воя кровь стынет в жилах; облик любой они принять могут! А так, ну, совсем милые звери.

И на словах:

– Жалко, что они вымерли давно, посмотреть не удастся, – посреди тупика состоялась чудное явление.

Нет, к сожалению, навестить подростков решил не кто-то из полуночников, принесших Лиде присягу. И не кто-то из оперативников.

Дорогу компании заступил снежный зверь.

Испуганно завизжали девочки, среди мальчишек чуткое ухо девушки расслышало пару матерков, а потом Шторм прыгнул вперед, вынося девушку вперед, под спокойные слова Димки:

– Ну, вот, полнолуние у нас однако, вот и снежный зверь решил выйти, а у меня сестра участковая для нечисти, зря он высунулся, она таких своевольничающих терпеть не может!

Браслет на предплечье запульсировал, Шторм угрожающе забил копытами, отгоняя снежного зверя прочь от ребят, затормозил на мгновение, давая Лиде устойчивость и возможность прицелиться. Жахнул обрез. Снежный зверь в последний момент успел прыгнуть в сторону, хотя от огня его чудесная шкура украсилась парой подпалин.

Но почему-то в этот образ страха перед Лидой он не испытывал. Словно она лишилась того яда лича, который тек в ней, или же зверь получил приказ убить ее любой ценой.

Перезарядив обрез, девушка выстрелила второй раз. И третий.

И раз за разом вертлявый полуночник успевал уйти от удара, а потом выстрел донесся и слева, и справа одновременно.

– А вот и специальная служба пожаловала, – пробормотал Димка, разглядывая ребят, на которых успел насмотреться в своем дворе.

Слева появилась Влада Сергеевна, неожиданно в военном камуфляже, посмотрела на замерших детей и подмигнула:

– Мальчишки и девчонки, привет. А мы тут немного подумали и решили вам немного поменять маршрут. У нас будет сегодня знакомство на плэнере с водяной нечистью и сказки дедушки-лешего. А еще сладкие булочки и никакого молока, обойдемся как взрослые крепким чаем с капелькой коньяка. Все – за мной!

Подмигнув Лиде, ее бабушка, на ходу сплетая сеть заклинаний, которые не позволят детям вспомнить о случившемся, повела их к воде. Где уже ждали леший и водяной, чтобы закрепить заклинания, дополнить их своей собственной магией. А еще – чтобы защитить детей.

Два оперативника сорвались по крыше вслед за снежным зверем, кинувшимся прочь. А рядом со Штормом тонко и негодующе заржала Вьюга, опускающаяся с крыши по воздуху, как по ровной земле. Мельник опустил ружье, покачал головой:

– Ну, вот, скажи мне, барышня. Как такое возможно? Что он на тебя так кидался отчаянно? Словно умереть решил.

– Решил умереть, – повторила задумчиво Лида и кивнула. – Это надо обдумать. Напомни мне потом то, что ты сказал? Хорошо. А пока, догоняем? Не хочу, чтобы на моей территории хозяйничали другие.

– А как же ночные страшилки?

– Бабушка проведет, – отозвалась девушка, вновь кинула взгляд туда, куда Влада Сергеевна ушла с детьми и сорвалась на Шторме вслед погоне за снежным зверем. Рядом мчался Мельник, и ей сейчас было ничего не страшно…

***

Что такое праздник леса?

Удивительное мероприятие, которое раз в год собирает на территории Брянских лесов несколько сотен человек. По размаху этот праздник не может соревноваться с рок-фестивалем, проходящими в соседней области в это же время, и надо заметить, что и не надо. Рок-фестивалей много, а вот таких праздников леса – один на всю Россию.

Корни этого мероприятия восходят к древности и традиционным забавам на Руси: кулачным боям, например, соревнованиями между деревнями и усадьбами разных дворян.

Таково зарождение этого мероприятия.

Расположены рядом два села: Большие Луки и Малые Луки. Основали их два брата, старший – Лукьянов Борис Витальевич, основал Большие Луки, а малые, соответственно, младший – Лукьянов Максим Витальевич. В крепостном веке они не поделили невесту, попробовали таким образом решить, кому она достанется. Пока решали, невеста вышла замуж за другого, а забава прижилась и осталась.

Сохранились исторические данные, свидетельства современников, описывающие, что в кулачных боях стенка на стенку участвовали и оба брата.

Во время СССР традиция приняла новые формы, во времена колхозов и пятилеток таким образом и решали. Кто больше урожай соберет, кто первым план пятилетки выполнит, кто новое улучшение предложит. На пользу это шло и Большим Лукам, и Малым.

Во времена России с демократическими условиями, главы поселений приняли решение, что будет возобновлена традиция из века крепостничества. Зимой – ледяные баталии, осенью грибы и ягоды, а летом – рыбный день.

Осенний праздник проходит в течение двух дней. В первый день участники собирают грибы и ягоды, вечером желающие могут порыбачить, но рыбалка в перечень соревнований не входит.

Во второй день проходит лесной квест.

С утра участники встречаются у входа в лесной массив и получают карту заданий. Участвовать в команде запрещено. Хотя перед началом соревнований участники записываются в команды Больших или Малых Лук. Подведение итогов происходит тем же вечером.

В этом году съемочная группа нашего канала также решила принять участие в этом лесном квесте.

И что из этого получилось, вы узнаете из нашего репортажа…

Лида, поправив камуфляж, зевнула, огляделась по сторонам. Вчерашняя гонка закончилась в пользу снежного зверя. Хотя это и спорно, в чью именно, если учесть, что где-то на середине гонки снежный зверь пропал с концами, и вся кавалькада чуть не залетела в болото, гонясь за каким-то манком – пустышным зовом. Спасло то, что Лида успела очнуться за несколько метров до этого болота и выстрелить из обреза в воздух.

Громкий звук снял чары, и вся компания успела вернуться с той ночи благополучно.

Баба яга или некромант, кто бы ни манил к себе их в ту ночь, остался без жертвы. А может быть, целью того зова было совсем другое, чем заманить пару оперативников и Лиду с Мельником в болото.

Это осталось вопросом без ответа.

Лида поправила бейсболку, спрятала под нее непокорные пряди, насмешливо фыркнула, можно подумать, кто-то обещал ей легкую жизнь! Все нормально. Как-нибудь решится. Так или иначе, тем или иным способом. В конце концов, на ее стороне Лешка… И надо посмотреть, все ли с ним в порядке. Мельник сказал, что такое проклятие, что прошло сквозь них, могло и Лешку дернуть, когда он целовал Лиду.

При мысли об этом, в животе начинал ворочаться холодный комок. Девушка никак не могла уловить что именно заставляет ее себя так жутко чувствовать. То, что она вообще целовалась с Лешкой? Ну, так он ее жених… комок в этом месте ворочался еще активнее; к тому же она за него замуж собиралась выйти…

Собиралась.

Досадливо махнув головой, девушка круто повернулась и ойкнула, чудом не упав. Мельник, подойдя бесшумно, удержал ее за локти.

– Барышня.

– Миш, напугал!

– Ну, прости уж, – в мужском голосе зазвучала теплая ирония, потом Михаил посерьезнел. – Я уже успел ознакомиться с правилами, поэтому понимаю, что это не самая лучшая просьба, но постарайся не отходить от меня далеко. Рядом с Мельником, когда вокруг него сила границы, любое заклинание бабы яги искажается, слабеет, а то и вовсе отражается обратно.

– Какая дистанция?

– Примерно метров пять-десять. Держись в пределах видимости, чтобы если что-то случилось, я успел тебя границей накрыть. Договорились?

Рука Лиды поднялась к медальону на груди.

– А это?

– Помимо этого, – сказал тихо мужчина. – Я понимаю, что это может быть тяжело, да и жениху ты вряд ли сможешь это объяснить, но…

– Что именно она не сможет мне объяснить? – раздался недовольный голос.