Текст книги "Академия Драконов. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Оксана Гринберга

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 55 страниц)

‑ Конечно, ты можешь меня убить, – произнес Теодор Власт, которого Аргейл во второй раз пригласил в приемный зал.

Встретил его, сидя на троне, в царственном одеянии. с символами величия Кхемера.

‑ Могу, – согласился Аргейл. – И не только тебя. Я могу убить всех вас!

Власт кивнул, сохраняя поразительное спокойствие для ситуации, в которой он очутился.

‑ Да, ты в состоянии уничтожить и меня, и наше посольство, которое прилетело, чтобы заключить с Кхемером мир на долгие века. Но знаешь ли ты, Аргейл Кхан, как на это посмотрят в Унии?

‑ Догадываюсь, – холодно отозвался Аргейл.

Ну что же, в столице Туманного Предела, убей он Власта и его посольство, это сочли бы за леденящее душу предательство. Такое, какого еще не видывал весь обитаемый мир.

Подумали бы, что он обманом заманил их короля в Кхемер, чтобы его уничтожить. И тогда Туманный Предел, обуреваемый жаждой мести, обрушился бы на Кхемер со всей своей мощью, и в этой войне никто бы не знал пощады.

Потому что жалости не было бы ни с одной, ни с другой стороны.

Но ведь не этого хотел Аргейл! Не к такому он стремился! Взойдя на трон, он мечтал о мире и процветании для своего народа, потому что они уже достаточно воевали и пришло время начинать строить.

И еще он мечтал о любви для себя самого.

Казалось, все было почти достижимо, лишь на расстоянии вытянутой руки, но тут в происходящее вмешались Боги.

Ухмылка Богов, именно ее видел Аргейл в сложившейся ситуации. Он был слишком, непозволительно счастлив, когда полюбил Эйлин МакГилл, а та ответила ему взаимностью.

И его настигла расплата.

За какие грехи – он не знал, их было порядком.

‑ К тому же Эйлин никогда тебе этого не простит – того, что ты убьешь меня своей собственной рукой. И еще она тоже может умереть, – напомнил ему Власт. – Я не злорадствую и ни в коем случае не торжествую. Наоборот, мне жаль, что все вышло именно таким образом.

‑ Не смей меня жалеть! – рявкнул он.

Власт качнул головой.

‑ Я предлагаю тебе дружбу, Аргейл! Вечную дружбу между нашими королевствами, основанную на доверии и моей благодарности за то, что ты добровольно отпустишь со мной мою судьбу. Я люблю ее... Люблю Эйлин МакГилл! С первой секунды, как только ее увидел, я сразу же понял, что она и есть моя судьба. Мы рождены друг для друга, и нашу с ней связь невозможно разорвать. Но сейчас именно ты держишь в руках не только наши с ней жизни и судьбы, но и будущее всего мира. Так прими же правильное решение, король Кхемера!

…Аргейл вошел в покои Эйлин через пару часов. Сперва он до полнейшего истощения управлял стаей виверн, заставляя их выполнять фигуры высшего пилотажа, пока те наконец едва не падали от усталости.

Так же, как и он.

Затем Аргейл заставил воинов из личной гвардии нападать на него, раз за разом сходясь с ними на тренировочных мечах. Когда он больше никого не мог победить, то понял, что на этом все.

Он сделал все, что было в его силах, чтобы внутри у него образовалась звенящая пустота. Только так он мог явиться к Эйлин МакГилл и поставить принцессу Нерлинга в известность о принятом решении.

‑ Аргейл… – раздался ее слабый голос.

Она сидела на софе, поджав ноги и обхватив их руками – в алого цвета платье, худенькая и невероятно красивая. Его любовь, которая больше ему не принадлежала.

Лицо у Эйлин МакГилл было заплаканным, бледным.

‑ Ты отбываешь в Туманный Предел, – ледяным голосом произнес он. – Власт заберет тебя сегодня же, после чего вы уберетесь из Кхемера со всеми своими летающими псами. И вот еще, мирного договора между нашими королевствами никогда не будет, так ему и передай! – Он сделал бы это сам, но не мог видеть торжествующего лица своего победившего соперника. – Туманный Предел нам не друзья, как и твой Нерлинг, поэтому Кхемер оставляет за собой право однажды вернуть все то, что принадлежит нам по праву!

‑ Аргейл, мне так жаль!.. – всхлипнула Эйлин. – Как же мне жаль, что все обернулось вот таким образом!

‑ Не смей! – выдохнул он. – Не смей меня жалеть!

После этого, резко развернувшись, он отправился прочь, не забыв закрыть за собой дверь, и Эйлин поняла, что не увидит его больше никогда.

Зато скоро в гостиную к страдающей Эйлин вошел первый советник.

‑ Вещи будут собраны через час, ваше высочество! – произнес он холодно и безразлично, и Эйлин отстраненно подумала…

А ведь он же всегда ее ненавидел! Подозревал, что однажды она причинит боль его королю и предаст обожаемый им Кхемер.

Так оно и произошло!

‑ Вы желаете забрать с собой все подарки, которые дарил вам король Кхемера, принцесса Эйлин? – ядовито поинтересовался советник.

В ответ Эйлин зарыдала еще горше.

Глава 6

Первым экзаменом у всадников стояла математика.

В списках было около тридцати человек, из которых в ближайшие несколько дней планировали отобрать всего шестерых.

Я прекрасно понимала, что сегодняшние два экзамена – сначала по математике, сразу же после которой шла Теория Мироздания, – были моим единственным шансом попасть в команду, а заодно избежать разрушающей ненависти со стороны лорда Винслера.

Потому что на следующих – по Боевой подготовке, экзамене по магии или же Летной Практике, – у меня вряд ли получится набрать какие‑либо существенные балы.

Да и как это сделать, если парни по определению физически сильнее меня, занятия по магии у них идут уже несколько лет, я же со своим даром могу разве что причинять хаос или защищаться от комаров, а для летной практики у меня даже дракона нет!

Правда, у меня имелся гаррешш, и я чувствовала, что он где‑то рядом. Уже вернулся из Туманного Предела и теперь кружит вокруг Эльрена, стараясь не попадаться на глаза драконьим патрулям.

Но не может ко мне прилететь, потому что боится приближаться к академии.

И даже если я его призову, а потом взлечу, распустив за спиной прозрачный парус, то отборочную комиссию вряд ли такое порадует. Боюсь, с экзаменов меня прямиком упекут в тюрьму, давать показания, уж не шпион ли я Туманного Предела.

Такое в мои планы не входило, поэтому на сегодняшних экзаменах я собиралась хорошенько постараться.

Они начинались в девять утра, но перед этим всех участвовавших в отборе всадников пригласили собраться в зале возле деканата, где нам планировали представить приемную комиссию, после чего разделить по аудиториям.

Зато целители, участвовавшие в отборе, а вместе с ними и Риз, отдыхали аж до полудня. Затем у них стартовал сдвоенный экзамен по Зельям – как письменная, так и практическая его часть, – так что у всех оставалось время повторить конспекты или же пролистать книги.

Я бы тоже не отказалась что‑нибудь повторить или пролистать и даже проснулась ни свет ни заря. Но у меня ничего не вышло – адски болела голова, намекая, что вчерашний ментальный удар не прошел для меня бесследно.

Страдая, кое‑как поднялась с кровати и потащилась к Ясмине в соседнюю комнату, на что та, сжалившись, выдала мне обезболивающую настойку. Магией, конечно, снять боль было бы намного быстрее и надежнее, но Кайден еще вчера меня предупредил, что не стоит давать своим врагам ни единого повода усомниться в моей честности.

Так что следовало избегать любых магических воздействий.

Дождавшись, когда боль пройдет, я принялась собираться на выход. Сняла с себя оба подаренных браслета, после чего натянула летный костюм – решила, что он придаст мне уверенности.

С затаенной тоской подошла к окну и взглянула на плац возле общежития, на котором спали, дожидаясь своих всадниц, драконицы. Все занятия в академии на сегодня были отменены, так что не принимавшие участия в отборе студенты и их драконы могли отдыхать сколько им вздумается.

Не удержавшись, украдкой вздохнула.

После возвращения с Кирха я надеялась, что моя собственная драконица прилетит ко мне еще раз. Но шел уже второй день, а от нее не было ни следа.

Снова вздохнув, я подошла к давно уже проснувшейся, но лежавшей в кровати и пялившейся в потолок Риз – потому что это была еще одна проблема!

Пусть подруга утверждала, что с ней все в полном порядке, но я‑то знала, насколько сильно Риз переживала из‑за произошедшего на Балу Открытия. Сперва из‑за того, что она выплеснула свои эмоции на родного отца, а потом досталось еще и Эйдану МакГиллу, с которым Риз разорвала отношения.

Мне до сих пор не было понятно, из‑за чего она переживала сильнее.

‑ Но Эйдан же ни в чем не виноват, – усевшись на край кровати, я погладила подругу по руке. – Риз, подумай хорошенько! Он не сделал тебе ничего плохого, наоборот, всячески пытался поддержать. Быть может, ты все‑таки дашь ему еще один шанс?

‑ Не хочу видеть его больше никогда, – все так же уставившись в потолок, отчеканила она.

‑ Я бы на твоем месте все‑таки не стала рубить с плеча и дала бы ему тот самый шанс, – намекнула ей.

‑ Зачем? – повернув голову, Риз уставилась мне в глаза. – Скажи мне, Эйви, зачем надо давать шанс принцу Нерлинга?! Эйдан пригласил меня на Бал Открытия исключительно из жалости, об этом знает вся академия. Но бал закончился, и его жалость ко мне тоже. Заодно и мой интерес к нему.

Я покачала головой, но… Промолчала.

Знала, что Риз серьезно кривила душой. Если бы ее интерес закончился, то она бы сейчас не лежала и не страдала, глядя в потолок. Заодно я помнила, как сильно переживал Эйдан, когда не смог ее остановить.

‑ Быть может, ты все‑таки поднимешься и проводишь меня до главного корпуса? – попробовала я зайти с другой стороны. – Заодно пожелаешь мне удачи на экзамене. Мне бы это не помешало. – После чего добавила: – И ему тоже.

‑ Никуда я не пойду, – упрямо отозвалась Риз. – По крайней мере, до тех пор, пока не нужно будет отправляться на свой экзамен. Тебе удачи я пожелаю сейчас, а Эйдан обойдется и без этого. Он все равно попадет в команду Эльрена.

Тут Риз была права. Никто в академии не сомневался в том, что Кайден и Эйдан станут лидерами нашей будущей команды.

‑ Быть может, все‑таки проводишь? – не сдавалась я. – А то у меня так сильно болит голова, что я могу и заблудиться. Мало ли, вдруг опять попаду в зверинец?

Но врала я настолько неубедительно, что даже ее не убедила.

Риз заявила, что меня проводят Марлин и девочки‑целительницы, а она еще немного полежит, после чего поднимется и засядет за конспекты. Вот, ей принесли целую стопу за прошлые годы, и она собирается все это просмотреть перед началом своего экзамена!

Но в целом она желает мне удачи и чтобы я непременно всем показала (включая мерзкого лорда Винслера!), на что способны девушки с Суши.

Хотя она во мне уверена намного больше, чем в себе.

Тут в нашу комнату заглянули целительницы, а с ними пришла и Марлин. Уставилась на страдающую Риз, затем они дружно покачали головами.

Оказалось, по академии пошел слух, что Эйдан МакГилл бросил Риз как раз на Балу Открытия (а вовсе не наоборот), и они записали его… Нет, не во врага, а в крайне ненадежного кавалера.

Но, конечно же, Кайден Ритчер мог дать фору любому и безоговорочно занимал в их списке первое место.

Вскоре мы покинули общежитие, и подруги отправились меня провожать. Еще через пять минут я была возле главного корпуса, где меня поджидали двое кузенов, и целительницы сдали им меня с рук на руки. Заодно и уставившись с крайне недовольными, даже осуждающими лицами на Эйдана МакГилла.

Тот взглянул на них недоуменно, кажется, не совсем понимая, что вчера угодил в черный список академии.

‑ Как там Риз? С ней все в порядке? – спросил у них, на что Ясмина, Георгина, Айрин и Ирис, дружно фыркнув, развернулись и ушли.

‑ А это уже больше не вашего ума дело, ваше высочество! – заявила напоследок Марлин, после чего кинулась догонять подруг.

Эйдан выглядел крайне сконфуженным, зато Кайден усмехнулся.

‑ Женская логика полна загадок, кузен! – философски заявил ему. – Сколько бы я ни пытался, но так и не смог понять, чем вчера ты так сильно провинился.

‑ Я тоже не понимаю, – признался тот.

‑ Боюсь, если бы сейчас стоял экзамен по той самой женской логике, – добавил Кайден, не спуская с меня глаз, – у меня не было бы ни единого шанса его написать.

‑ Подозреваю, у меня тоже, – согласился с ним кузен.

‑ А так – всего‑то высшая математика! Значительно проще, – усмехнулся Кайден, после чего они уставились на меня оба, словно ждали, что я возьму и разложу им по полочкам все завихрения ума подруги.

Но я не собиралась этого делать. Стояла и молчала, разглядывая их уверенные и красивые лица.

‑ Как Риз? С ней все в порядке? – вновь спросил у меня Эйдан.

‑ У нее все хорошо, – сказала ему. – Готовится к экзамену.

‑ Не понимаю, Эйвери, в чем причина ее вчерашнего срыва, но клянусь, что я не обидел ее ни словом, ни делом!

‑ С ней все будет в порядке, – наконец, сказала ему. – Просто Риз нужно немного больше времени прийти в себя. Не каждый день встречаешь своего родного отца, если девятнадцать лет считала таковым совсем другого мужчину.

И еще не каждый день прекращаешь отношения с кронпринцем Нерлинга, потому что Риз решила порвать с ним раньше, чем тот порвет с ней.

Но последнего Эйдану МакГиллу я так и не сказала. Подумала, что они во всем должны разобраться сами.

Нас же ждали экзамены, и мы отправились разыскивать нужный зал.

Нашли довольно быстро, но так просто внутрь нас не пропустили – на входе студентов заставляли снимать все предметы, издающие даже малейшие магические колебания.

Таких предметов у нас не имелось, так что вскоре нам разрешили проходить в зал.

Стоило рассесться по местам, как нам представили отборочную комиссию, в которую входили несколько знакомых мне магистров и парочка незнакомых. Еще был долговязый и лысоватый человек из мэрии – интересно, его‑то какими ветрами сюда занесло? – и два столичных наблюдателя.

Но если лорд Винслер, сидя за большим столом, посмотрел на меня, как ядовитый паук на свою жертву, то лорд Перри Аллавей, взъерошенный, с бледным и осунувшимся лицом, присоединился к комиссии чуть позже.

Ввалился в зал, когда уже все началось. Невпопад извинился за свое опоздание, затем почему‑то подошел ко мне (я как раз сидела возле прохода) и приглушенным голосом спросил:

‑ Мисс Эйвери Таккер? Я бы хотел спросить, как себя чувствует ваша подруга?.. Как Риз? С ней все в порядке?

На нас смотрели не только студенты, собравшиеся в зале, но еще и отборочная комиссия, поэтому я отпрянула, прижавшись к Кайдену, и нервно улыбнулась лорду Аллавею.

‑ Не сейчас, – сказала тому. – Давайте мы поговорим с вами после экзаменов. Хотя будет намного лучше, если вы зададите эти вопросы ей самой!

Потому что Кайден был прав – я не должна давать ни малейшего повода для сплетен или подозрений, а разговор с лордом Аллавеем как раз мог их спровоцировать.

Кивнув, придворный потащился к столу комиссии, из‑за которого поднялся наш преподаватель по математике. Потряс в воздухе двумя пухлыми запечатанными конвертами, после чего произнес:

‑ Я, Ирдан Шорс, клянусь Богами Нерлинга, что составленные мною для отборочного экзамена задания видел я один. Они были закончены полчаса назад, так что лишь единственный человек на свете знает, какие вопросы и примеры для вас приготовлены. И этот человек – я сам!

Затем пожелал нам удачи, а заодно вспомнить все то, чему он учил нас на своих уроках.

После этого нас быстро разделили по аудиториям. Я попала в группу с Эйданом, а Кайден, пожелав нам удачи, с независимым видом отправился в соседний класс.

Так как мое имя прозвучало одним из первых, то и в кабинет я тоже вошла в числе первых. Взяла с преподавательского стола заранее приготовленные чистые листы, чернильницу и перо, после чего выбрала место за последней партой в крайнем правом ряду.

Как раз возле окна, откуда было видно пустующий стадион, по которому сегодня никто не бегал, и общий плац для взлета, к которому не спешила подлетать стая диких драконов вместе с моей драконицей.

Повезло, из комиссии в нашем кабинете остались лишь пара секретарей, Мартин Вебер и лорд Перри Аллавей, но ни их присутствие, ни взгляды нисколько меня не отвлекали и не беспокоили.

Потому что уже скоро на мою парту лег лист с экзаменационными заданиями, и я быстро пробежала по нему глазами.

Тут кто‑то в соседнем ряду горестно застонал.

Оказалось, здоровяк Декстер Сандерс, тоже получивший свои задания, таким образом делился своим мнением о содержимом экзамена, и еще несколько парней с пятого курса были полностью с ним солидарны.

Я же повернула голову и уставилась на крепкую шею и затылок с золотистыми завитками волос Эйдана МакГилла, сидевшего одной партой ниже в моем ряду. Посмотрела на то, как принц уверенно сжимал в руке сизое перо, и…

Почему‑то успокоилась.

Тоже взяла перо, обмакнула его в чернильницу и написала свое имя на экзаменационном листе. Затем, стоило в воздухе загореться иллюзорному табло, отсчитывавшему отведенные полтора часа на экзамен, как я с головой погрузилась в мир математики.

Вынырнула из него лишь тогда, когда кто‑то из комиссии предупредил, что до конца отведенного нам времени осталось десять минут. Посмотрела на него осоловевшим взглядом, после чего снова вернулась к своему листу.

Все примеры давно уже были решены, с большей частью задач я тоже справилась. Оставались лишь две последние.

Причем обе оказались крайне заковыристыми.

Но я их тоже решила.

Одну – очень красиво, можно сказать, даже элегантно. Зато вторая никак мне не поддавалась.

Уставившись на мерцающее табло, отчитывавшее убегающее время, я принялась прикидывать в голове варианты. Наобум подставляла цифры и делала это так долго, пока до окончания экзамена не оставалось меньше одной минуты.

Очередной вариант неожиданно подошел. Ахнула – ну надо же! – затем быстро записала на листе правильный ответ. А вот расписать решение времени уже не оставалось, хотя оно тоже появилось у меня перед глазами.

Тут раздался магический звонок. Секретари дружно поднялись на ноги и прошлись между парт, собирая экзаменационные работы.

Я увидела, как многие сдавали полупустые листы, после чего принимались убеждать себя и друг друга, что все это ерунда и они обязательно нагонят и доберут баллы на боевой подготовке или на летной практике.

‑ Мисс Таккер? – раздался вопросительный голос секретаря, и я протянула ему свой исписанный от начала до конца (еще и на оборотной стороне) лист.

Окинув мою работу глазами, он кивнул одобрительно и пошел дальше.

Я же поднялась из‑за стола, после чего, едва чувствуя ноги, потащилась вниз.

Тут на задних партах все пришли в движение, и меня, пожалуй, затоптали бы парни, ринувшиеся из аудитории.

Но не затоптали, вместо этого осторожно обошли стороной, потому что внизу уже дожидался Эйдан МакГилл. Стоял и смотрел то на них, то на меня спокойным взглядом, и пятикурсники передумали бежать галопом, не замечая препятствия в моем лице.

‑ Как все прошло? – спросил у меня Эйдан, когда мы с ним направились к выходу из аудитории, а я по дороге быстро улыбнулась нашему декану.

‑ Ну, что‑то я написала, – ответила кронпринцу.

Но не стала уточнять, что написала почти все за небольшим исключением.

Эйдан одобрительно кивнул. Затем добавил, что ему жаль, что он так сильно опозорился на математике.

В детали принц вдаваться тоже не стал, а я не решилась у него расспрашивать. Признаться, для меня все еще было немного странно общаться на равных с наследным принцем Нерлинга!

Наконец, вышли из аудитории. Но далеко не уходили, дожидаясь, когда нас позовут на следующий экзамен, который должен был начаться сразу же, как только проветрят помещение и явится магистр Дальмайер с экзаменационными вопросами.

Но ни преподаватель, ни другие магистры или же секретари так и не появлялись, и это было довольно странно.

Еще через несколько минут к нам присоединился Кайден. К этому времени уже стало ясно, что второй экзамен по непонятным причинам задерживался, и Кайден, оказалось, знал, что именно произошло.

‑ Не очень хорошие новости, – произнес он. – Экзаменационных вопросов по Мирозданию больше не существует.

‑ Что с ними?! – округлила я глаза.

‑ Пришлось срочно заменять, так что Дальмайер рвет и мечет. Заодно составляет новый экзамен вместе с Винслером, который почему‑то вызвался ему помогать.

‑ Не понимаю, что могло случиться с вопросами, – удивленно произнес Эйдан, хотя мне сразу же все стало предельно ясно.

‑ Дальмайер заметил следы вскрытия на конвертах, – пояснил кузену Кайден. – Кто‑то из деканата постарался, пока он отсутствовал, а конверты лежали на его столе. Похоже, осторожно достал варианты, прочел и положил обратно, не забыв после этого запечатать. Но уже не так хорошо, так что Дальмайер это заметил.

‑ Выходит, украли, – кивнул Эйдан. – Когда это произошло?

‑ Рано утром, так что у тех, кто получил вопросы, было время подготовиться.

‑ Ты тоже знаешь, что будет на экзамене? – спросил у него кузен.

Кайден качнул головой.

‑ Я‑то знаю, но, судя по разговорам, часть моего крыла скоро перестанет ею быть, потому что обманщиков у себя я не потерплю.

Эйдан, кивнув, подтвердил, что он тем более.

Минут через десять нам надоело ждать возле аудитории, и мы отправились в столовую. Там я выпила кофе и съела сдобную булочку, из‑за чего повеселела и почувствовала себя значительно лучше.

Тогда‑то нас всех снова позвали в зал возле деканата.

Стоило рассесться по прежним местам, как из‑за стола комиссии встал лорд Винслер, держащий в руках два пухлых конверта. Один он сунул тоже поднявшемуся лорду Аллавею, второй оставил себе, а позади столичных лордов стоял крайне раздосадованный магистр Дальмайер.

‑ Подозреваю, вы уже в курсе, что именно стало причиной задержки экзамена по Мирозданию и спешной работы над новыми его вариантами, – начал лорд Винслер. – Крайне, крайне досадный случай воровства и обмана в Академии Эльрена! К сожалению, мы пока еще не нашли замешанных студентов. – Произнеся это, он посмотрел на меня, словно нисколько не сомневался в том, что именно Эйвери Таккер заварила всю эту кашу. – Но мы все обязательно выясним, потому что нам удалось поймать за руку того, кто это сделал!

В зале заволновались, но лорд Винслер властным жестом потребовал у студентов тишины.

‑ Некая Наташа Диксон, работающая секретарем в деканате, получила приличную сумму из анонимного, по ее словам, источника, которому и передала содержимое экзаменационных заданий. Она уже признала свою вину и очень скоро назовет нам имена тех, кто передал ей деньги.

И снова посмотрел на меня давящим взглядом.

‑ Ну что же, мисс Диксон может и дальше жить на полученную за воровство сумму, но в академии с этого дня она больше не работает. Архимаг Грон по моей рекомендации принял решение об ее увольнении. Что же касается замешанных в этом деле студентов… – очередной темный взгляд в мою сторону. – Если мы обнаружим, вернее, когда мы обнаружим, кто к этому причастен – кто ей заплатил и среди кого распространились эти сведения, – то они сразу же будут сняты с отбора, после чего встанет вопрос об их отчислении. Единственное, решать буду уже не я, а администрация академии. Но пока что… Ну что же, мы подготовили новые варианты экзамена, и у вас есть отличный шанс доказать, что вы не зря просиживали в академии свои штаны, а мы не зря тратили на вас деньги из казны королевства!

Уже скоро мы отправились это доказывать. Вернулись в свои старые аудитории и заняли прежние места.

‑ Сейчас секретарь раздаст вам работы, – произнес Мартин Вебер, выглядевший порядком обескураженным произошедшим.

Я прекрасно его понимала – имя Наташи Диксон многие связывали именно с ним, хотя они не были парой, и я не сомневалась в том, что Мартин не имел ни малейшего понятия о происходящем.

Но, думаю, декану все произошедшее было крайне неприятно.

‑ Будут два варианта… – добавил он и снова задумался.

‑ Пожалуй, дальше я сделаю все сам, – произнес лорд Винслер. Затем добавил с фальшивым сочувствием в голосе: – Знаю, вам пришлось нелегко, декан Вебер, так что позвольте мне вам помочь! К тому же произошла небольшая путаница, и в конечном итоге вариантов экзамена будет три.

Мартин, судя по его лицу, удивился, но промолчал.

Тем временем лорд Винслер демонстративно вскрыл конверт, после чего, вытащив его содержимое, отправился в обход, лично раздавая студентам листы с экзаменационными работами, хотя с этим вполне могли справиться и секретари.

Начал с дальнего левого конца аудитории, и мне казалось, что, обходя парты, он специально выбирал такой путь, чтобы дойти до меня последней.

Ему это удалось, так что к моменту, когда подошел мой черед, в его руках оставался последний экзаменационный листок, которой и лег на мой стол.

‑ Удачи, мисс Таккер! – с презрительным смешком произнес придворный.

Я молча уставилась на исписанный мелким и ровным почерком лист, наверху которого была надпись: «Вариант номер 3». Почему‑то нисколько не сомневалась в том, что этот вариант лорд Винслер придумал исключительно для меня.

И вопросы в нем такие, чтобы я не смогла дать правильные ответы и провалила экзамен.

Стоило лорду Винслеру вернуться на свое место за столом – я решила не доставлять ему удовольствие тем, чтобы в его присутствии ужасаться составленными им же заданиями, – как я пробежала глазами экзаменационный лист.

Ну что же, мой враг постарался на славу. Все вопросы были непростыми, а некоторые еще и с подвохом.

Только вот лорд Винслер не знал, что магистр Дальмайер изо дня в день заставлял меня писать рефераты на всевозможные темы, касавшиеся его урока, и я жила, буквально обложившись книгами по Мирозданию.

Раньше мне казалось, что преподаватель искренне меня ненавидит и пытается извести самым изощренным образом – уморить своим предметом. Зато сейчас я была крайне ему благодарна, потому что знала ответы на половину вопросов лорда Винслера, которые и записала, стараясь делать это кратко и по существу.

Заодно контролировала свой почерк, пытаясь избежать малейших помарок и зачеркиваний, чтобы не дать лорду Винслеру повода ко мне придраться. Знала, что именно он станет проверять мою работу.

Ну что же, ответы на известные мне вопросы заняли половину отведенного на экзамен времени. Теперь оставались самые каверзные.

Опишите хотя бы одно из специфических существ, живущих за Туманной Грядой?

На этот вопрос в Нерлинге никто не знал точных ответов – не зря же я искала их как в учебнике по Теории Мироздания, так и в библиотечных книгах. Были лишь отрывочные сведения, а на все наши попытки прояснить этот вопрос магистр Дальмайер советовал включать воображение.

Зато теперь я знала ответ, потому что он явился ко мне сам. Маячил перед глазами, пролетел сквозь меня и присосался к моей спине таким образом, что стал со мной одним целым.

Моим симбионтом.

Поэтому я обмакнула перо в чернильницу и… Нет, не в деталях, а в общих чертах описала гаррешша, и пусть лорд Винслер подавится!..

Можно, конечно, было включить в свой ответ куда больше существ Туманного Предела, потому что перед глазами замелькали воспоминания гаррешша об Унии, но я не стала такого делать.

Вместо этого вкратце ответила на вопрос про столицу Туманного Предела, подписав, что все мои знания почерпнуты сугубо из лекций по Теории Мироздания у магистра Дальмайера, а заодно в библиотечных книгах, не забыв дать полный их список в количестве больше дюжины штук.

Следующие вопросы были по Кхемеру – лорду Винслеру оказалось интересно узнать, что я думаю о возможностях их Высших магов управлять вивернами.

Я тоже написала ответ в общих чертах, потому что читала на эту тему книгу, а кое‑что узнала и от выпущенной из зверинца и являвшейся ко мне Деви. Упомянула, что Высшие маги Кхемера управляют огромными стаями, полностью подчиняя их себе, и могут даже устанавливать контакт через виверн с людьми.

И еще то, что виверны отличаются от драконов, – и перечислила с десяток различий через запятые, хотя меня об этом не спрашивали.

Наконец, последним и, пожалуй, самым каверзным был вопрос о восстании на Южном Архипелаге – народ Суши выступил против власти Нерлинга, и произошло это сорок три года назад.

Восстание, конечно же, было подавлено. Но сам этот факт серьезно замалчивался, потому что ни о чем подобном магистр Дальмайер нам не рассказывал, а в учебнике по новейшей истории, который мне пришлось спешно перечитывать для последнего реферата, ничего такого не упоминалось.

Только вот дедушка Риз принимал участие в этом самом восстании, где он проявлял, по его словам, мужество и героизм. Правда, с другой стороны баррикад, чем стоял бы лорд Винслер.

Все два дня, которые я гостила у Дольских, дедушка только и делал, что рассказывал о своих геройских поступках, заодно упоминая даты и имена.

Поэтому я взяла и написала все то, что вспомнила с его слов.

Поставила финальную точку почти одновременно со звонком, затем, глядя лорду Винслеру в глаза, сдала свою работу секретарю. И если отец Селии думал, что своими вопросами он выбьет меня из колеи, то…

Ну что же, он добился нужного эффекта, выбив меня из той самой колеи. Я понятия не имела, как он и экзаменационная комиссия отреагируют на мои ответы и какую оценку я могу получить за подобную работу.

Вполне возможно, никакую – равную нулю – или же, еще хуже, меня выставят из академии, потому что я слишком много знала о том, чего не должна. Хорошо, если не упекут в тюрьму, но такой вариант я тоже не исключала.

С другой стороны, я боролась до конца и сделала все, что было в моих силах.

Именно об этом я себе и твердила, пытаясь успокоиться и не переживать слишком сильно, но получалось так себе.

Не слишком хорошо.

И терзаться мне оставалось еще как минимум два часа до оглашения результатов двух экзаменов.

***

Списки с набранными баллами обещали вывесить сразу после обеда, так что я решила сбегать в общежитие и проведать подругу. Переживала, как у нее дела.

Увиденное в нашей комнате меня порадовало, потому что Риз не только поднялась с кровати и собралась на выход, но, по ее словам, даже успела пролистать конспекты.

Мы отправились в столовую вместе, и по дороге я рассказала ей свои новости, но потом мы все‑таки разделились. Риз присоединилась к целительницам, которые в скором времени отправлялись на первый отборочный экзамен, а я вернулась к своим всадникам.

Разговоры в столовой пусть и за разными столиками, но в целом велись похожие. Целительницы переживали перед первым экзаменом, тогда как всадники ждали объявления результатов двух прошедших, после чего собирались отправиться на плац и заняться летной практикой.

Кайден предложил мне пойти вместе с ними – пусть моя драконица задерживалась, но я могла хотя бы посмотреть на то, что нам предстояло выполнять с ней в будущем.

Кивнув, поблагодарила его за такую возможность.

Но голос почему‑то прозвучал сухо и безжизненно, словно мне не принадлежал, – я все‑таки порядком волновалась из‑за результатов. Заодно увидела, как к столику, который занимали Селия и Джастина, подсела еще и Кэсси.