Текст книги "Академия Драконов. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Оксана Гринберга

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 55 страниц)

Глава 5

На нас напали уже после ужина, когда мужчины, вдоволь насытившись, завели пространные разговоры о том, как лучше починить крышу сарая. Затем все‑таки перешли от слов к делу – достали доски и гвозди и уже скоро оживленно застучали по ним молотками.

Риз в очередной раз ушла перекладывать вещи, в которых обнаружила, а потом тайком скормила Зигурту все двести пирожков, и теперь тот, сытый и довольный, похрапывал в тени старой липы.

Бабушки что‑то дружно вязали, решив пополнить запасы одежды внучки, а Кайден – Кайден Ритчер! – вместе с мужчинами семейства Дольских возился с крышей, и я смотрела на него, вытаращив глаза.

Не знала, что он на такое способен – ловко держать в руках молоток, работая наравне с остальными, и вовсе не кичиться тем, что он – Лорд Севера и что у него целое герцогство в подчинении.

Наоборот, он соглашался с отцом Риз, что эту доску стоит прибыть именно так, зато ту немного укоротить, после чего попытаться укрепить с двух сторон треснувшую балку перекрытия. Заодно Кайден молча выслушивал ненужные советы дедушки, перемежавшиеся с рассказами о его смелых и совершенно фантастических деяниях во время очередного восстания Суши против Нерлинга.

Дедушку много раз пытались угомонить, но того обуревал воинский дух, щедро приправленный неизвестно где раздобытым самогоном, так что…

‑ Все в порядке! – усмехался на извинения Дольских Кайден. – Я с удовольствием слушаю рассказы о мужестве и доблести, даже если это мужество и доблесть проявлялись с другой стороны баррикад.

Сестра и кузины Риз плели венки из цветов, забавляясь тем, что подкрадывались и украшали ими храпящего Зигурта, а я, прихватив кружку с кофе, отправилась на облюбованные еще днем качели.

Делать было особо нечего, а до нашего отправления на Эльрен оставалось еще около трех часов.

Кстати, Кайден с Зигуртом героически вызвались отвезти в академию часть багажа Риз. Они бы не отказались так же «героически» отвезти во втором седле еще и меня, но я отказалась от предложения.

Заявила Кайдену, что не оставлю Риз одну и что в лифте с Ньессена на Дигон она визжала так, что работник опасливо поглядывал на магические генераторы. Боялся, как бы те не разрядились от подобных звуков.

Так что в академию мы вернемся вместе. Уже этой ночью прибудем на Эльрен, а утром я проснусь в своей кроватке в общежитии.

‑ Буду тебя там ждать, – усмехнулся тот, и на миг мне показалось, что Кайден говорит о кровати.

От подобной мысли мой рот непроизвольно раскрылся; в ту же секунду меня бросило сперва в холод, а потом в жар, и, подозреваю, кровь прилила к моим щекам.

Потому что я представила... Подумала о том, что однажды мы с ним можем оказаться вместе – в кровати, без одежды, целуя и лаская друг друга.

Наверное, на моем лице появилось странное выражение, поэтому Кайден снова усмехнулся, после чего спас меня от мучительного смущения, пояснив, что будет ждать меня на станции Эльрена.

Наконец он ушел помогать мужчинам, а я потащилась с кружкой кофе на качели, где принялась размышлять о том, что творится у меня в голове. Заодно я собиралась наконец‑таки прочесть письмо, которое мне вручили в школе на Чаверти.

Да, туда я тоже явилась, но уже после того, как мы покинули деревню Таккеров, и Зигурт практически ничего не разрушил. Если только совсем немного зацепил хвостом крышу дома преподобного, да дракону снова не понравился порядок, в котором расставили статуи богов на форуме.

Их он тоже повалил.

Затем мы прилетели в город, в котором у меня оставались два незаконченных дела.

Сначала я убедилась в том, что дом моего учителя так и стоит закрытым, а соседи подтвердили, что как тот уплыл в столицу, так больше не возвращался. Ни на что не надеясь, я отправилась в свою школу, но там – какой сюрприз! – меня поджидало его письмо.

С другой стороны, написать мне больше было некуда, потому что в общине Таккеров преподобный провозгласил письма «происками дьявола».

Читать послание от учителя сразу же я не стала, решив вначале закончить с последним делом на Чаверти. И это дело было на заброшенной станции транс‑переходов, потому что я собиралась разыскать Тукана и ребят. Хотела выяснить, что его связывает с Ксавьером, а заодно спросить, что тому могло от меня понадобиться.

Потому что я думала обо всем рассказать Кайдену как раз перед отлетом на Эльрен, после чего попросить его принять меры. Но для этого не помешало бы разжиться дополнительными подробностями, которые я и собиралась выяснить у Тукана.

Не повезло – станция пустовала, и просторные помещения, в которых раньше вполне вольготно чувствовала себя его банда, давно стояли заброшенными.

Я увидела старое кострище, на котором мы когда‑то готовили еду, нашла грязную и пыльную перину в соседей комнате, где спал Тукан. Даже заметила всю в дырах деревянную мишень, куда раз за разом врезались ножи...

Еще двое из повстанцев, прятавшиеся с Ксавьером на Чаверти, раньше были циркачами. По их рассказам, они выполняли всевозможные акробатические трюки, а заодно на «ура» у них шел номер с метанием ножей.

От нечего делать или же в награду за гостеприимство они принялись учить парней Тукана метать те самые ножи. Потом вся троица во главе с Ксавьером убралась восвояси, а в банде продолжили практиковаться, но, конечно же, до циркового мастерства ребятам Тукана было далеко.

Внезапно я заметила движение в дальней комнате. Дернулась было в ту сторону, но Кайден успел первым. Вскинул руку, и мальчишку, выглядывавшего из‑за угла, тотчас же окутало связующее заклинание.

Конечно, тем самым мы перепугали его до полусмерти, но нам все‑таки удалось успокоить подростка, а потом и разговорить. Правда, уже после того, как Кайден снял с него заклинание, а я заверила парнишку в том, что мы не причиним ему вреда.

Заодно Кайден сунул тому монетку «за храбрость» и вовсе не стал пугать его драконом, просовывавшим в выбитое окно любопытную голову, и страшными карами Нерлинга. Вместо этого пообещал еще одну монету, если тот ответит на все наши вопросы.

Вопросы задавала уже я и получила на них вполне исчерпывающие ответы.

По словам мальчишки, Тукан давно уже убрался из этих мест. Год назад, а то и больше он уплыл с Чаверти на торговом корабле.

Получалось, отбыл из этих мест даже раньше, чем меня забрали драконы.

Тукан решил перебраться на Джойсеру, и с ним отправилась почти вся его банда. На Чаверти осталось трое его бывших людей, каждый из них сколотил собственную банду, но ужиться на одной территории они не смогли.

Начались разборки, которые закончились тем, что всех переловили жандармы, и теперь бывшие люди Тукана сидели в тюрьме. Правда, не на Чаверти, потому что у нас даже тюрьмы нормальной нет, – их всех переправили на Джойсеру.

Поговаривали, Тукан тоже обитал неподалеку, как раз в соседней камере. И обитать ему там было еще пару десятков лет, если приговор не заменят каторгой.

‑ А больше я ничего не знаю, – признался нам мальчишка.

Сам же он…

Раньше он хотел попасть в банду, но успел передумать до того, как схватили всех ребят Тукана. Теперь же он просто прогуливает школу, а домой пойти не может, потому что соврал маме, что ушел учиться.

‑ Живо домой, а потом каждый день в школу! – приказала я ему. – Иначе закончишь так же, как Тукан и его ребята. Сперва в тюрьме на Джойсере, а потом на каторге на серебряных рудниках!

Мальчишка убежал, сжимая в кулаке две золотые монетки, подаренные ему Кайденом, и на этом прошлое на Чаверти для меня закончилось.

Уже скоро мы вернулись на Кирх, затем я обо всем рассказала Кайдену – да‑да, и о Тукане, и о Ксавьере с его повстанцами из Черной Руки. И еще о том, что у Ксавьера с Черной Рукой есть какие‑то дела на Эльрене, в которые они пытались меня втянуть.

Конечно же, я отказалась, но мне кажется, что все это не к добру. Они явно что‑то замышляют, я в этом уверена!

Кайден выслушал меня вполне спокойно, и на его аристократическом лице я не заметила ни следа презрения или же осуждения. Заодно, кажется, он решил, что в этом и заключается моя самая страшная тайна – то, что я скрывала от него не только шрамы на своей спине, но и знакомство с криминальным миром Чаверти, дружно переехавшим в тюрьму на Джойсере.

Потому что, кивнув, Кайден заявил, что теперь‑то он все понимает и ему все предельно ясно!

Не успела я тяжело вздохнуть – потому что ему ясна была лишь часть моего прошлого, – как Кайден прижал меня к себе. Добавил, что я – большая молодец, и он гордится тем, что я выжила в подобных условиях, не преступила закон, а заодно не утратила свою силу духа и гордость.

И еще тем, что я набралась смелости ему обо всем рассказать.

Наконец пообещал, что обязательно разберется с этим Ксавьером и Черной Рукой, и на его лице появилось кровожадное выражение. Затем он отправился стучать молотком к остальным мужчинам из семейства Дольских, а я открыла письмо своего учителя.

«Эйвери, я надеюсь, что ты получишь мое письмо и оно застанет тебя в добром здравии.

Спешу сообщить, что я тоже жив и здоров, но больше хороших новостей для тебя, к сожалению, не имеется. Мне так и не удалось сделать тебе новые документы, а также договориться о твоем поступлении в академию, даже несмотря на твои успехи в учебе и отличный аттестат.

С работой тоже все оказалось не совсем радужно, но на Чаверти возвращаться я пока не планирую. Все еще надеюсь на лучшее и ищу возможность переменить ситуацию, хватаясь за любую подработку.

С постоянным местом проживания я тоже до сих пор не определился. Обитаю в крохотном закутке, выделенном мне из жалости дальней родней.

Как ты понимаешь, помочь тебе с переездом в столицу на данный момент выше моих сил.

Мне жаль, Эйвери, но я больше ничего не смогу для тебя сделать. Хотя если ситуация изменится к лучшему, я обязательно тебе сообщу».

Внизу стояла подпись и дата.

Получалось, учитель отправил свое письмо больше месяца назад, но оно все‑таки добралось до Чаверти, а потом попало в мои руки.

Я бы тоже хотела ему сообщить, что моя ситуация изменилась к лучшему, но обратного адреса он не оставил, и меня почему‑то не оставляло ощущение, что это письмо было от него последним.

И еще что в нем учитель обрывал все наши связи.

Этот человек был мне дорог; он хорошо ко мне относился и даже пытался помочь. Но не смог – не сумел ни забрать меня из общины, ни увезти с собой в столицу. Хотя надо отдать ему должное – он все‑таки нашел в себе силы честно обо всем написать, после чего со мной попрощаться.

С этой мыслью я сунула письмо в конверт и убрала его в карман куртки. Оттолкнулась от земли, но, задумавшись, сделала это слишком сильно. Мысленно ахнула, потому что еще немного, и я бы грохнулась с качелей. Держаться‑то особо было и нечем, так как в левой руке я сжимала кружку с кофе.

Хорошо, хоть не упала и ничего не расплескала, но я накренилась довольно сильно.

Именно в этот момент раздался знакомый мне свист...

Но я не сразу сообразила.

А потом ка‑ак сообразила, когда увидела, что в ствол старой липы рядом со мной вонзился нож. Заодно осознала, что, не накренись я слишком сильно, сейчас бы этот нож уже торчал из моего тела.

Но я была уверена в том, что ко мне вот‑вот полетит еще один, поэтому, не задумываясь, упала с качелей. Вот так, разжала руку и откинулась назад, грохнувшись спиной об землю. На лету отбросила мешавшую мне кружку, двумя руками выставляя защиту…

Впрочем, моя защита могла разве что уберечь меня от комаров. Сейчас мне необходимо совсем другое, и нужно было сделать это до того, как в меня вонзится острие третьего ножа.

Потому что второй уже впился в дерево чуть ниже первого.

Именно поэтому в следующую секунду я перекатилась на живот, и от меня во все стороны разбежалась волна воздушной магии.

Неконтролируемая и очень сильная.

Разбудила Зигурта, разметав цветы на его броне, раздула гриль, раскидав шампуры, а заодно перевернула аккуратно составленные доски, которые мужчины собирались использовать для нового перекрытия.

Возможно, уронила стремянку прямиком на дедушку во время очередного его рассказа о героических подвигах, этого я не знала. Зато третий нож так и не вонзился в мое тело – сбитый сильнейшим магическим всплеском, он упал на землю рядом со мной

А потом подоспел и Кайден.

Выскочил из сарая, моментально оценил обстановку, после чего накинул на меня нормальное защитное заклинание. Заодно загородил стеной Огня. Крикнул:

‑ Эйвери, откуда?!

‑ Там, за поленницей! – срывающимся голосом отозвалась я, указывая пальцем в сторону, откуда прилетели ножи.

Но уже поднималась, чтобы последовать за Кайденом, и ему это почему‑то не понравилось.

‑ Все в дом! Эйвери Таккер, тебя это тоже касается! – приказал он, после чего кинулся в сторону поленницы, а за ним, смертельно‑опасный, уже спешил разбуженный Зигурт.

‑ В дом, живо! – крикнула я сестре и кузинам Риз, потому что те, конечно же, выбежали наружу и теперь таращились на происходящее с крыльца. – Оставайтесь в сарае! – приказала мужчинам. – И заприте за собой двери!

После этого сама кинулась к крыльцу.

Уже скоро мы забаррикадировались в доме, хотя я знала, что угроза миновала и больше никто на нас не нападет. Потому что Кайден в курсе, Зигурт тоже проснулся, и сейчас оба идут по следу убийцы.

Уверена, у того найдется чем заняться – убегать, спасая свою жизнь, а вовсе не возвращаться, чтобы закончить начатое.

Я даже догадывалась, кто явился по мою душу, – уверена, это был один из «циркачей» Ксавьера, которому я спасла жизнь, когда помогала прятаться от жандармов в скалах возле общины.

Но это было давно, а человеческая память, как оказалось, коротка, потому что мою жизнь он собирался забрать без угрызений совести.

‑ Что случилось? – громким шепотом спросила у меня Риз. – Кто это был, Эйви? Что они хотели?

‑ Не они, а он. Думаю, тот официант в кафе... Помнишь, которому я отказала? – (Риз помнила, покивала). – Похоже, он настолько расстроился, что проследил за мной аж до Кирха и решил меня прикончить. Бывают же в жизни психи!

Лучшего объяснения у меня не имелось, но и это было довольно близко к правде.

К удивлению, после моих слов женская половина семьи Дольских тотчас же успокоилась и принялась вспоминать, как и за ними ухаживали навязчивые поклонники. Нет, покушений на убийство не было, но приходилось вызывать жандармов, не без этого.

Я слушала их рассказы, прижавшись спиной к стене возле окна, чтобы не отсвечивать, и заодно ждала возвращения Кайдена.

Но на улице все было тихо.

Зато в доме вскоре стало громко, потому что бабушки обнаружили пропажу пирожков из вещей Риз, и подруга призналась в том, что скормила их дракону. Те принялись громко причитать, а потом нашли следы еще более страшного преступления – то, что Риз выложила сервиз и спрятала его под своей кроватью и теперь напрочь отказывалась брать его с собой в академию.

О нападении все давно забыли, вместо этого принялись оживленно спорить, обсуждая судьбу сервиза, чему я была вполне рада.

А потом вернулись Кайден с Зигуртом, и я поспешила им навстречу.

‑ Ушли, – недовольным голосом признался мне Кайден. – Их оказалось двое, и они были какие‑то излишне прыгучие, словно дьявольские кузнечики.

‑ Циркачи, – вздохнув, сказала ему. – Именно они были с Ксавьером на Чаверти!

Кайден кивнул.

‑ Мы ничего не смогли сделать, Эйви! – признался мне. – Эти двое знали остров лучше нас с Зигуртом, так что... Где‑то затерялись в местном рельефе. Но, думаю, мы загнали их в такую нору, что они еще долго оттуда не вылезут.

Зигурт вздохнул, всем своим видом подтверждая, что он очень хотел, но тоже ничего не смог.

‑ Не расстраивайся, Зигурт! – воскликнула Риз, выбежав на крыльцо. – У меня для тебя есть еще пирожки!

И это заметно улучшило ему настроение.

Зато Кайден приказал мне не отходить от него ни на шаг, и до момента нашего отправления обратно в академию мне пришлось сидеть рядом с ним в сарае, подавая ему и остальным то гвозди, то молотки, то вот ту доску, а затем еще и держать ее под правильным углом так долго, пока у меня не затекали руки.

А заодно подпирать лестницу и смотреть, чтобы никто с нее не упал, в то время как мне на голову сыпались опилки.

‑ Магия тебе‑то на что? – расстроенно спрашивала я, на что Кайден отвечал, что с таким они справятся и без магии. Они же мужчины!

И остальные были с ним полностью солидарны.

...Наконец пришло время возвращаться в академию, и все дружно отправились провожать нас с Риз в порт Кирха, откуда уходил паром на Дигон.

Зигурт, конечно же, произвел в порту настоящий фурор.

Жители Суши знали о существовании драконов, а обитатели Кирха были вовсе не такими дремучими, как в общине Таккеров на Чаверти. Но все равно появление крылатого ящера и нас троих в одежде всадников вызвало множество как испуганных переглядываний, так и восторженных вздохов.

‑ Хочу быть такой же красивой, как эта тетя с драконом! – заявило своей маме светловолосое чудо с косичками и бантиками, ткнув в мою сторону пальцем.

‑ Но драконы же ужасные, доченька! – возразила ей мама. – Только посмотри на него, какой он страшный!

‑ Нет, мамочка, дракон тоже очень красивый! – возразила та.

И страшно‑красивый Зигурт довольно вздохнул.

Тут объявили посадку на наш паром, и мы в очередной раз принялись прощаться. С семьей Дольских я обнялась, а Кайден на прощание пожал мне руку, задержав мою ладонь в своих – потому что мы расставались всего‑то на пару часов.

И это было теплое и искреннее пожатие.

‑ Скоро увидимся, Эйви! Пообещай, что по дороге будешь смотреть в оба! Не думаю, что в толпе тебе что‑либо угрожает, но все‑таки... – произнес он, пока Риз в очередной раз обнималась со своей семьей, а те наперебой наказывали ей писать письма каждый день, много есть и ни в коем случае не подходить близко к драконам.

Потом был паром и лифт, и Риз даже не визжала как сумасшедшая, когда мы на огромной скорости неслись вверх, на Ньессен. Всего‑то оставила мне пару синяков и следы ногтей на руке!

Еще через два перехода я наконец‑таки вдохнула теплый и разреженный воздух Эльрена, после чего поняла, что... Мне уже никуда не деться от крепких объятий встречавшего нас Кайдена.

Но ведь я и не собиралась!..

***

На бал я планировала надеть платье, подаренное мне семьей Дольских. Тети с бабушками Риз даже успели подогнать его под мою фигуру, а заодно отпустить подол, потому что я оказалась почти на полголовы выше, а заодно и тоньше ее младшей сестры.

Платье было приглушенно‑малинового цвета, с закрытой спиной – что немаловажно! – и с расшитым мелким бисером корсажем, но, как по мне, с довольно большим вырезом.

‑ Тебе совершенно нечего скрывать, Эйвери! – в один голос твердила мне женская половила семьи Дольских, на что я, вздыхая, отвечала, что в этом они правы.

Скрывать мне было особо и нечего. Раз уж не выросло, то не выросло!

Но перед началом сборов на бал было суматошное утро в академии. На занятиях никто толком не учился, на что преподаватели смотрели сквозь пальцы, потому что мысли у всех были заняты как предстоящим вечерним весельем, так и завтрашним началом отбора в команду.

Мы кое‑как отсидели пары, после чего отправились собираться на бал. И уже скоро наш этаж в общежитии превратился в одну большую общину, правда, не имевшую никакого отношения к тому, как было заведено у Таккеров.

Здесь все оказалось по‑другому!

Все помогали всем – с платьями, прическами, одалживали друг другу туфли, делились духами и косметикой, словно мы были одной большой семьей.

После того, как я побывала в гостях у Дольских, такое мне казалось вполне естественным и даже правильным, потому что мы были хорошими подругами.

Ну, кроме Селии Винслер и Джастины Эрвей, воротивших свои благородные носы от «простых смертных», и еще нескольких всадниц со старших курсов, не желавших иметь с нами ничего общего.

Возможно, тех подговорила Кэсси, либо они были обижены на то, что наши с Риз имена появились в списках возле деканата, хотя там должны были быть они.

Но мне было наплевать на чужое недовольство, а Риз попросту не брала их в голову, предвкушая первое свидание с кронпринцем Эйданом. И так сильно прожужжала им всем уши, что у целительниц могла возникнуть здоровая неприязнь к династии МакГиллов.

Наконец, когда часы показывали шесть часов вечера, мы закончили со сборами и отправились в общую гостиную.

На Марлин было огненно‑красное платье, оттенявшее ее рыжие волосы, тогда как Риз надела бело‑синее, чем‑то напоминавшее национальный костюм Кирха, но, конечно же, стилизованный под моду Нерлинга.

Я была в малиновом – с узким корсажем и струящейся длинной юбкой; настолько красивым, что время от времени незаметно прикасалась к гладкому шелковому подолу…

Все еще не могла поверить в произошедшие со мной и моей жизнью перемены.

Перед выходом в очередной раз поглядела на себя в зеркало, не совсем понимая, как подругам удалось сотворить с моими длинными и прямыми волосами подобную пышную красоту.

Встречавшие нас в гостиной парни – два кузена Эйдан с Кайденом, а также Эгон Росс, всеми силами пытавшийся, по словам Марлин, перейти из категории ее кавалеров в женихи, – тоже выглядели выше всяческих похвал.

Парни дружно подарили нам по маленькому букетику. Затем прозвучали довольно скупые комплементы, и мне показалось, что эти трое смущались присутствием друг друга.

Хотя нет, Кайден не собирался смущаться.

Посмотрел на меня так, что я подумала: он явно жалел, что вчера встретил меня на станции, а не в своей постели. Заодно и во всеуслышание заявил, что увиденное превосходит его самые смелые мечты, на что я украдкой подтянула вырез платья повыше.

Кто знает, что он там себе намечтал!..

Уже скоро мы отправились по дорожке по направлению к главному корпусу, откуда по всей территории академии разносилась музыка. Еще через несколько минут Риз с Эйданом отстали, Марлин с Эгоном, напротив, убежали вперед, заявив, что им не терпится поскорее потанцевать, но вместо этого свернули на боковую дорожку, а потом, кажется, спрятались в кустах, чтобы никто не мешал им целоваться.

Кайден с заинтересованным видом уставился тем вслед, затем посмотрел на соседние кусты, заявив, что не против повторить то же самое, что было на Чаверти. Вот, даже Зигурт рядом, вздыхает на параллельной дорожке из‑за того, что его не брали на бал, а там, наверное, много вкусного и все будут веселиться без него.

Но я отказалась лезть с Кайденом в кусты и целоваться с ним тоже не стала.

Вместо этого мы принялись разговаривать.

Например, о том, что Кайден с самого утра отсутствовал в академии, вплотную занявшись делом Ксавьера. Вначале доложил обо всем в жандармерию Эльрена, причем не простому служащему, а дошел до самого начальника, который внимательно его выслушал.

Ну да, попробовал бы кто‑нибудь не выслушать лорда Ритчера!

После этого Кайден сообщил еще обо всем и мэру.

Почти сразу же был организован совместный рейд – жандармы и люди Генри Лиарса, – но Ксавьера, к сожалению, поймать им не удалось.

В том кафе его уже не оказалось. По словам владельца, еще вчера Ксавьер не явился на работу, но ему было известно, где тот живет. Отправились и по указанному адресу, но обыск в закутке, который снимал Ксавьер, не дал результатов – тот исчез без следа, прихватив свои вещи.

Куда он мог податься, этого никто не знал.

‑ Все‑таки сбежал! – вздохнула я расстроенно, на что Кайден кивнул.

Его ищут, сказал мне, но пока безрезультатно.

Кстати, по документам никакой он не Ксавьер, а некий Янке Дорстал, так что за эту ниточку тоже потянули. Сейчас пытаются выяснить, кто помог ему сделать фальшивый паспорт и каким образом этот Янке Дорстал попал на Эльрен.

‑ Мэр пообещал взять его дело под особый контроль, – добавил Кайден. – Это и в его интересах – никому не нужны повстанцы на Играх Содружества. Заодно я посоветовал Лиарсу проверить работников станции транс‑переходов и Бюро по контролю за миграцией.

‑ Разумное решение! – похвалила я.

‑ Думаю, в скором времени эта проблема будет решена. Но до тех пор, пока Ксавьер и его подельники разгуливают на свободе, тебе не стоит покидать Академию Драконов. Здесь ничего тебе не угрожает, потому что повстанцы сюда не проберутся.

Я кивнула, не став говорить Кайдену, что Небесный Народ слишком часто недооценивал нас, обитателей Суши, и мы с Риз тому живой пример.

От нас можно ожидать чего угодно – даже того, чего не ожидаем мы сами.

Вот, например, Томас Хансен, который прошел мимо нас под руку с худенькой и немного нервной целительницей с первого курса. Я знала, что ее тоже пригласили, но кто именно – она не говорила, а теперь я вытаращила глаза на эту пару.

Потому что Томаса тоже отпустили домой, как и всех нас. Похоже, с мыслью, что на этом все закончится и в академию он больше не вернется. Потому что он многократно и во всеуслышание заявлял, что в гробу видел Эльрен и драконов и при первой же возможности сбежит домой.

Тогда почему он здесь, одетый в парадный жакет по моде Суши, а на его лице застыло выражение собственной значимости? Почему он вернулся на Эльрен, хотя не должен был?!

Ответов у меня не имелось, и я подумала…

Быть может, в голове у Томаса все устаканилось? Он побывал дома, посмотрел на родной остров и принял правильное решение. Выбрал учебу в Нерлинге, раз уж в нем течет кровь всадников, и теперь наконец‑таки перестанет вести себя как последний идиот!

Но вслух такого, конечно же, я не произнесла. Вместо этого покивала на слова Кайдена о том, что на балу мне нужно быть максимально осторожной. Он, конечно, за мной присмотрит, как Эйдан приглядит за моей подругой Риз, но здравый смысл никто не отменял.

Уже завтра утром стартуют отборочные состязания. У нас запланированы целых два письменных экзамена подряд, и те, кому не нравится мое имя в списках, могут попытаться этим вечером вывести меня из игры.

‑ Да, нам уже обо всем сообщили. Вместо первой пары у тех, кто попал на отбор, будет экзамен по математике, а потом сразу же по Теории Мироздания, – сказала я, на что Кайден поморщился, словно у него разболелся даже не весь зуб, а обе челюсти сразу.

‑ Постарайся набрать завтра побольше очков, – посоветовал мне. – В дальнейшем они тебе пригодятся. Хотя если честно, Эйви, мне было бы намного спокойнее, если бы ты не попала в команду академии. Но тебе, подозреваю, это не понравится!

Мне это не понравилось, поэтому я кровожадно улыбнулась Кайдену, пообещав, что сделаю все возможное, чтобы в нее попасть.

Наконец мы взбежали по ступеням на крыльцо главного корпуса и уже скоро оказались в просторном и украшенном цветами актовом зале, до этого часто используемом как тренировочный на занятиях по Боевой магии.

Сейчас искусная драпировка на стенах скрывала следы заклинаний и драконьего пламени, а под потолком мерцала огромная иллюзорная надпись «Добро пожаловать на Бал Открытия!», закрывавшая те же самые следы.

Нас с Кайденом тотчас подхватила веселая музыка, приглашенные официанты сновали среди разодетых студентов и преподавателей. Разносили напитки и с вежливыми улыбками предлагали всем угощения.

Один из них подошел и к нам, предложив бокалы с шампанским, стоявшие на серебряном подносе.

Я взяла бокал, чтобы занять руки, хотя пить не собиралась. И пусть Кайден утверждал, что браслет на моей руке непременно предупредит об отраве, мне не хотелось рисковать.

Потому что отрава была.

Нет, не в бокалах, которые любезно предложил нам официант.

Первой ее принесла Джастина Эрвей, но уже когда мы вернулись из центра зала, где я вдоволь повеселилась. Заодно отдавила Кайдену ноги, а тот стоически делал вид, что я отлично танцую.

После этого мы отправились к свободному столику, и уже скоро к нам подошла леди Эрвей. Взглянула на Кайдена высокомерно, затем поставила передо мной еще один бокал, неискренне предложив забыть былые обиды.

Браслет тотчас же сдавил мне руку, предупреждая о мерзости, которую Джастина подсыпала в шампанское, и я улыбнулась.

Качнула головой на немой вопрос Кайдена, затем предложила Джастине по старой традиции Суши – хотя не было такой традиции – обменяться бокалами, а потом уже выпить за наше с ней здоровье и примирение.

Вот, пусть она возьмет тот, который мне принесла, а я пригублю из ее.

На это леди Эрвей позеленела. Со злостью заявила мне, что такой традиции она не знает и вообще, сейчас мы в Нерлинге, а здесь каждый пьет из своего бокала.

Но я лишь усмехнулась ей в лицо.

‑ Попробуй еще раз, – посоветовала ей. – Только придумай что‑нибудь поинтереснее.

Резко развернувшись, Джастина забрала оба бокала и ушла думать, а мы с Кайденом снова отправились танцевать. Но я уже справлялась намного лучше и отдавила ему ноги всего‑то раза три, не больше.

Внезапно музыка стихла, причем на середине мелодии, и все потому, что в бальном зале появились высокие гости.

Представлял их нам пришедший вместе с двумя столичными лордами Мартин Вебер. Взобравшись на импровизированную сцену, устроенную в дальнем конце зала, декан усиленным магией голосом заявил, что Бал Открытия почтили своим вниманием посланники короля.

И еще – что они останутся в академии в ближайшие дни, чтобы проследить, что отбор в команду пройдет честно и беспристрастно.

‑ Лорд Винслер и лорд Перри Аллавей, – назвал он их имена.

Первым делом я уставилась на лорда Винслера, близкого советника короля Эвана МакГилла.

Это был высокий и жилистый мужчина с резкими чертами лица, на котором застыло высокомерное выражение. Темные, но уже начинавшие седеть волосы были коротко и по‑военному пострижены, глубоко посаженные глаза смотрели на студентов Эльрена оценивающе.

Тут лорд Винслер вскинул руку, властным жестом требуя тишины, и все разговоры, смех и перешептывания моментально стихли.

Заговорил.

Хорошо поставленным голосом произнес, что мы – надежда и опора Нерлинга. Академия Эльрена удостоена высочайшей чести показать врагам нашего королевства, которые почему‑то решили выдавать себя за друзей, на что способны юные всадники и целители Нерлинга.

Мы непременно должны добиться победы на будущих Играх Содружества, это дело чести для всех нас!

Поэтому завтра они с лордом Аллавеем станут внимательно следить за отборочными состязаниями, но он уверен, что в команду Эльрена войдут только самые лучшие и способные студенты.

Затем вместо напутствия почему‑то завел речь о великой битве при Аргее, в которой он сражался против проклятых магов Туманного Предела. Именно там он потерял своего дракона, потому что врагов было очень много.

Слишком много, но, несмотря на их численное преимущество, нашей армии все‑таки удалось отбросить Туманный Предел к его границам.

Потому что это было дело чести, и за ними стоял весь Нерлинг!

Точно так же, как и теперь за нами.