Текст книги "Король звезды (СИ)"

Автор книги: nora keller

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 45 страниц)

Северус Снейп отвернулся, сминая листок пергамента, который держал в руке.

– Вы не согласны со мной?.. Но я ведь прав!.. Если бы тот человек не поверил в Пророчество, то Тёмный Лорд не погиб бы от собственного заклятия. И у Гарри не было бы никакого шрама, и родители его были бы…

– Замолчите! – резко крикнул Северус Снейп.

Карл испуганно замер – и вдруг весь как-то поник.

– Вы были тем человеком, который рассказал Тёмному Лорду о Пророчестве? – почти шёпотом произнёс он.

Улыбающаяся девушка с огненными волосами… Темноволосый ловец Гриффиндора… Сказанные горькие злые слова… И ещё более горькие – несказанные… Медленно складывались осколки воспоминаний, увиденные Карлом в сознании Северуса Снейпа… Этот человек напоминал ему море. Вычерпываешь, вычерпываешь, но боли так много…

Юноша тихо, почти невесомо коснулся рукава мантии профессора.

– Идите, – устало, не глядя на него, произнёс Северус Снейп. – Завтра Тёмный Лорд вызовет вас.

Карл ещё постоял немного, потом ушёл…

Он проснулся рано утром и, не дожидаясь завтрака, пошёл прогуляться около замка. Ему хотелось побыть одному, но оставлять Рабэ в душной комнате казалось слишком жестоким. Пришлось взять ворона с собой. Свернув с главной дороги, Карл оставил его на траве, а сам стал подниматься на холм.

Ночью он почти не спал, думая, что делать дальше. Разговор с директором ни к чему не привёл… А ведь это был, пожалуй, его единственный план… Паника, бессильное отчаяние – он чувствовал их этой долгой ночью в начале осени… Но сейчас, поднимаясь по холму к восходящему вдалеке солнцу, понимал, что ни паника, ни отчаяние никому не помогут. Никого не защитят и никого не спасут.

Он приехал сюда учиться, и он должен учиться. Только так он сможет найти выход… Он должен верить, что другой путь существует, потому что нельзя обрести то, во что не веришь!.. Ничего не решено окончательно. У него ещё есть время!..

Карл поднялся на вершину холма и оперся рукой о старое дерево. Откуда-то издалека прилетел ветер. Он трепал волосы юноши, вплетая в них опавшие листья, и шептал: «Как давно тебя не было… Я думал, ты больше не вернёшься…»

– Я вернулся… – ответил Карл то ли себе, то ли ветру.

«Я рад… Не уходи так надолго…»

– Хорошо… – улыбнулся он, щурясь от солнечных лучей.

У подножия холма старый ворон смотрел на тонкую фигуру, вырезанную на голубом небе. Подслеповатые глаза слезились от солнца, но человеческое сердце видело в нечётком силуэте другое лицо. Бледное, печальное, обрамлённое светлыми волосами… Карл повернулся и начал медленно спускаться с холма, но Вильгельм фон Дитрих продолжал видеть в его взгляде взгляд сына…

– Мне пора на занятия, – сказал Карл, беря ворона на руки.

Он нёс его через поле, где травы уже покорно ложились на землю, чтобы уснуть до того, как их накроет белый снег. Он нёс его и чувствовал, как бьётся в нём боль.

Ворон вдруг поражённо повернул голову. Исчезли и металлическое крыло, и Тёмная метка, теперь сохранившаяся только в сердце… Стих вой противовоздушных сирен, звуки ужасных «Катюш» и разрывающихся мин… И в этой тишине, словно закрывая его от отравленного мира, появилось бледное, печальное лицо…

Карл вернулся в спальню, посадил Рабэ на стопку книг и ушёл быстрее, чем голос ворона успел зазвучать в его мыслях…

Первыми в расписании стояли зелья. Было очень странно прийти в класс, в котором за пять лет успел выучить каждый камень, и увидеть там совсем другого преподавателя.

Гораций Слизнорт выглядел весьма довольным, вернувшись в свой старый кабинет. В качестве разминки он предложил ученикам определить, что за зелья у него в пробирках.

Первым была прозрачная жидкость – сыворотка правды… Долорес Амбридж угрожала в прошлом году напоить ею Карла. Профессор Снейп его спас, незаметно превратив сыворотку в обычную воду… От этого воспоминания юноше стало тепло…

Названия второго зелья Карл не знал. Это оказалась Амортенция – приворотное зелье… Он тихо фыркнул – вот уж чего ему никогда не хотелось научиться готовить!

Гермиона Грейнджер знала все ответы. Профессор Слизнорт был поражён своей ученицей… В его взгляде зажглись такие же огоньки, как во время того обеда в поезде. И Карл вдруг подумал, что для профессора дети – что-то вроде роботов. Он восхищается последними моделями, обладающими новыми функциями и возможностями. Он даже в своём роде коллекционирует их. Но способен ли он за блестящими панелями и сложными микросхемами разглядеть в них душу?..

Сегодня ученикам предстояло сварить Напиток живой смерти, приготовивший самое лучшее получал в награду пузырёк «Феликса Фелициса» – зелья везения. У всех загорелись глаза – кому же не хочется получить удачу почти задаром?..

Карл листал учебник, а сам пристально смотрел на профессора. Как легко он пообещал наградить одного из учеников абсолютным везением!.. А что он знает об этих учениках, кроме их родителей, известных родственников и необычных способностей? Вот Драко, например, собирается убить Альбуса Дамблдора… Ясно, как он использует своё везение…

Хорошо ещё, что зелье очень сложное. В книге, которую дал Карлу профессор Снейп, рядом с описанием состава было много пометок, сделанных рукой профессора. Драко вряд ли сможет правильно приготовить такое…

Но проверить, сможет ли он сам верно приготовить Напиток живой смерти, Карлу не удалось. Стоило ему наклониться над разложенными на столе бобами, как левое запястье пронзила острая боль. Закрыв и без того довольно бесполезный учебник, он поднял руку и сказал:

– Профессор, извините, могу я выйти?

Гораций Слизнорт с удивлением посмотрел на студента:

– Любопытно… Вас что же, совершенно не интересует возможность получить чистое везение?

– Не то, чтобы…

– У него свидание с плаксой Миртл! – выкрикнула Пэнси Паркинсон.

– С кем-кем? – не понял профессор.

– Это девочка, погибшая от взгляда василиска, которого выпустил из Тайной комнаты Том Реддл. – спокойно произнёс Карл. – Вы помните? Вы ведь были его учителем.

– …Да, был… – ответил Слизнорт коротко и словно с неохотой. – А, простите, вам обязательно ходить на свидания на моих уроках?

– Мне просто нехорошо, – сказал юноша, начиная раздражаться. Вдруг Тёмный Лорд решит, что он снова испытывает его терпение!..

– Ну, хорошо, идите… – в голосе Горация Слизнорта прозвучала некоторая холодность. Очевидно, он уже начал жалеть, что удостоил чести быть членом Клуба Слизней такого странного ученика.

Карл быстро пробормотал «спасибо» и выскочил из класса.

Если где-то лето ещё пыталось побороться с осенью за первые сентябрьские дни, то в парке Уилтшира осень победила сразу и навсегда. Словно чувствуя, что их хозяина больше нет здесь, деревья золотыми листьями оплакивали лорда Малфоя…

В самом замке было тише, чем прежде… Только ветер гулял по длинным коридорам, и шёпот его сливался с шёпотом призраков, населявших дом.

Библиотека тоже была наполнена этими тихими голосами, которые что-то говорили сидящему у камина человеку. Они не боялись его страшной силы, потому что были давно мертвы. И он не боялся их, потому что был жив…

Карл подошёл к Тёмному Лорду и, опустившись на ковёр перед креслом, взял за руку.

– Наверное, я помешал твоим занятиям? – почти с улыбкой выговорил Том Реддл. Он лучше, чем кто-либо, знал школьное расписание. Но ему нравилось показывать, что он может вызывать этого мальчишку посреди урока и тот подчинится.

– Вы как раз лишили меня возможности получить эликсир, дающий абсолютное везение, – тоже с улыбкой ответил Карл.

– «Феликс Фелицис»? – презрительно произнёс Тёмный Лорд. – Это пойло для идиотов, не способных своими руками взять желаемое.

– Да, получать, зная, что добился этого сам, намного приятнее, – согласился Карл. – Но профессор Слизнорт решил, что это повысит мотивацию… Он ведь был вашим преподавателем и деканом факультета?

– Самодовольный, напыщенный старик! – презрения в его голосе стало больше.

Карл посмотрел на Тома Реддла и подумал, что все преподаватели были для него ступенями, которые нужно преодолеть. И, наверное, он преодолел почти всех… А одного, которого не смог, приказал теперь убить…

– Мне он тоже показался… несколько странным… Я даже сначала хотел отказаться от приглашения в Клуб Слизней…

– Тебя пригласили в Клуб Слизней?! – перебил Том. – Слизнорт пал так низко, что стал приглашать грязнокровок!..

Карл вспомнил реакцию профессора Снейпа и вздохнул про себя: один сердился, потому что его не пригласили туда, другой – потому что считал оскорблением находиться там вместе с Карлом…

– Лили Поттер тоже была членом этого клуба, – тихо сказал юноша. – И она тоже была грязнокровкой.

– Правда, я и забыл! – громко ответил Тёмный Лорд, словно пытаясь заглушить звучание ненавистного имени.

– Но я всё-таки решил пойти туда, – сказал Карл, делая вид, что не замечает его гнева. – Профессор Слизнорт наверняка много знает, а значит, многому сможет меня научить… Наверное, я продолжу занятия по всем предметам… Хотя профессор Снейп и недоволен моими результатами, мне кажется, всё не так уж плохо… У меня только одно «удовлетворительно» – по прорицаниям. Правда, и «превосходно» тоже одно – по астрономии. Остальные – «выше ожидаемого»… Я немного сомневался по поводу ухода за магическими существами… и ещё прорицаний… Не уверен, что эти предметы мне пригодятся в будущем… Но профессор Хагрид… Он очень любит своих животных, вот только объясняет немного непонятно… Вряд ли на его курс запишется много студентов… И к профессору Трелони тоже… В прошлом году она так ничего и не смогла нагадать Долорес Амбридж… Но они ведь расстроятся, если к ним никто не придёт… Поэтому я решил пойти…

Том Реддл смотрел, как за окном, кружась, опадают золотые листья. Он пытался убедить себя, что никогда не станет одним из этих листьев… Пусть другие опадают, умирая. Он будет существовать вечно…

Том почти не слушал слов мальчишки… Он сильнее сжимал тонкую руку, чтобы полнее почувствовать жизнь, которую ему давали. Но вместе с жизнью наполнялся странной тоской по жизни…

– Достаточно, иди! – он почти оттолкнул Карла.

Юноша поднялся и, молча, поклонился.

– Подожди!.. – вдруг остановил его Тёмный Лорд. Откинувшись в кресле, он переплёл пальцы и спросил с ленивой, скучающей улыбкой. – Кем ты решил стать в будущем?

Тёмный Лорд смотрел на него и улыбался. Это у него, великого Лорда Волан-де-Морта было будущее. Вопрос значил совсем другое: кем ты никогда не станешь?

– Целителем…

Подходя к замку, Карл посмотрел на большие часы – на защиту он опоздал. А тут ещё оказалось, что сумка с учебниками осталась в классе профессора Слизнорта. Торопясь к Тёмному Лорду, он совсем не подумал о вещах… Идти за сумкой к Горацию Слизнорту не очень хотелось (вряд ли профессор обрадуется ученику, пропустившему большую часть занятия), но являться на урок профессора Снейпа без учебника хотелось ещё меньше. Вздохнув, Карл отправился в подземелье.

Сейчас Гораций Слизнорт рассказывал о премудростях зелий пятикурсникам. Карл осторожно просунул голову в дверь, пытаясь разглядеть свои вещи.

– Ты ищешь свои свитки? – повернувшись, спросила Полумна Лавгуд. – Я их собрала. Вот… Я сразу поняла, что они твои. Только ты пишешь… этим, – она с улыбкой достала шариковую ручку.

– Спасибо, Полумна! – радостно прошептал Карл.

– А, мистер Штерн, – раздался голос профессора Слизнорта. – Вижу, ваше самочувствие улучшилось. Жаль, но «Феликс Фелицис» уже достался Гарри Поттеру.

«Кто бы сомневался!»

– Ничего, я постараюсь в следующий раз, – сказал он вслух. – С вашего позволения…

В класс защиты он прибежал, когда профессор Снейп говорил о том, что Тёмные искусства – противник, которого нельзя уничтожить. Профессор сделал вид, что не заметил опоздания своего студента, чем вызвал недовольный шёпот гриффиндорцев – их бы за такое отчитали перед всеми да ещё лишили нескольких десятков баллов.

Оказалось, первое занятие было посвящено невербальным заклинаниям. Карл молча порадовался: это было то немногое, в чём он разбирался, во всяком случае, не хуже остальных.

Северус Снейп приказал ученикам разбиться на пары: одни должны были постараться без слов навести порчу, другие, также молча, отвести её от себя.

Посмотрев по сторонам, Карл подошёл к Невиллу Лонгботтому и спросил немного нерешительно:

– Можно я буду с тобой в паре?

Невилл, которого трясло от одного присутствия профессора Снейпа, механически кивнул.

– Если ты будешь думать о том, что боишься его, мысленного заклинания не получится, – тихо сказал Карл, проследив за взглядом Невилла.

– Я стараюсь думать о чём-нибудь другом, – мученически выговорил юноша.

– Давай тогда сначала ты будешь наводить порчу, а я попробую её отвести, – предложил он.

Лицо Невилла стало очень серьёзным, он нахмурился, всем своим видом изображая что-то нехорошее, – но никакой порчи на себе Карл не почувствовал.

– У меня и с палочкой не всегда получается, – вздохнул он, наконец, бессильно опуская плечи.

– Неправда! – возразил Карл. – Ты ведь участвовал в битве в Министерстве!..

– Ну… Там это я от неожиданности что-то наколдовал… – протянул Невилл. – И ещё, может быть, от страха…

– Не получается с порчей, давай попробуем что-нибудь другое… Заклинание щекотки, например?

– Щекотки?.. – улыбнулся Невилл.

И вдруг Карл почувствовал, будто его коснулись невидимые руки. Он так обрадовался за Невилла, что забыл мысленно защититься от заклинания, и засмеялся.

– Получилось! Видишь, у тебя получилось!..

– Мистер Штерн! – раздался над ним холодный, строгий голос. – Я, кажется, пропустил тот удивительный момент, когда вы из слабоуспевающего ученика превратились в ученика, способного давать советы другим!

– Извините, профессор, я просто…

– Мне не интересно знать, что вы просто!.. Лонгботтон, встаньте в пару с кем-нибудь другим. А вам, мистер Штерн, я предлагаю потренироваться с мистером Забини. Уверен, здесь у вас не будет времени для чтения лекций.

Карл посмотрел на Невилла, пытаясь взглядом извиниться и за себя, и за своего учителя, потом подошёл к Блейзу. Ему, и правда, лекций не потребовалось. Он пристально смотрел своими немного раскосыми глазами, и Карл чувствовал, как вокруг него медленно сгущается невидимый туман.

Как раньше на уроках окклюменции, Карл постарался разделить своё сознание на две части. Одна медленно строила защитные чары, а другая наблюдала за остальными учениками.

Лишившись партнёра, Невилл растерянно смотрел по сторонам. Он мог бы попросить Гарри Поттера, но тот уже стоял в паре с Роном Уизли. Как видно, дела у них шли не очень хорошо. Заметив тщетные попытки Рона создать мысленное заклинание, профессор Снейп подошёл и проговорил с довольной усмешкой:

– Какое убожество, Уизли. Давайте-ка я покажу, как это делается…

И быстро взмахнул волшебной палочкой.

– Протего! – закричал Гарри Поттер, забыв, что заклинание должно быть мысленным.

Из его палочки вырвался мощный луч света – и вдруг, вспыхнув, растворился почти в миллиметре от профессора.

– А!.. У тебя кровь!.. – испуганно закричала Лаванда Браун, стоящая недалеко от Карла. – На правой руке!..

Карл с удивлением и растерянностью смотрел, как рукав белой рубашки быстро становится ярко-красным.

– Что случилось? – раздражённо проговорил Северус Снейп, подходя к девушке.

– У него кровь! – Лаванда указала пальцем на Карла.

– Что с вами? – спросил профессор, повернувшись к своему ученику.

– Я хотел попробовать одно заклинание… – медленно произнёс юноша, продолжая удивлённо разглядывать расползающееся по белой ткани пятно крови. – В прошлом году, когда Долорес Амбридж дала мне перо, вырезающее слова на руке пишущего, я использовал заклинание, которое позволяет разделить эффект от чар с тем, кто их нанёс… А теперь… я немного исправил заклинание… Я хотел, чтобы оно позволяло другому человеку принять эффект от чар вместо того, на кого они были направлены… Но, наверное, что-то перепутал… Ведь «Протего» не вызывает такого…

– Идите в госпиталь. А если решите продолжить свои эксперименты, вам придётся обойтись без курса защиты от Тёмных искусств, – строго сказал профессор.

Карл рассеянно кивнул и вышел из класса.

Госпиталь – вот ещё! Если бегать туда из-за каждой царапины, то лучше уж сразу поселиться там навсегда. Сейчас он смоет кровь холодной водой, и всё будет нормально.

Зайдя в ближайший туалет, Карл открыл кран и подставил руку под холодную струю.

И почти не больно… Если ещё постараться, может быть, получится довести это заклинание до ума… Жаль только, что оно, как и оригинал, не действует в случае применения непростительных заклятий…

– Ух, ты! Сколько крови! – произнёс голос высоко над ним.

– Привет, Миртл! – он помахал здоровой рукой. – Что ты тут делаешь?

– Это я тебя хочу спросить! – девочка упёрла руки в боки и смешно наклонилась в воздухе. – Все живые ученики сидят на занятиях, а ты тут!.. Да ещё в крови!.. Вот у меня не было крови… Совсем не было… – задумчиво добавила она. – Как будто я и не жила вовсе…

– А что делаешь здесь? Это ведь не твоё обычное место, – сказал Карл, отвлекая её от воспоминаний о собственной смерти.

– Туда почти никто не приходит, – вздохнула Миртл. – Поэтому я иногда выхожу… – она боязливо огляделась по сторонам.

– Молодец, расширяешь горизонты!

Девочка улыбнулась, польщённая похвалой Карла. Она даже, наверное, покраснела бы, если бы могла краснеть…

И вдруг на лице её отразился страх. Вскрикнув, она исчезла в каменной кладке стены.

Карл растерянно смотрел на то место, где секунду назад стояла Миртл. Повеяло холодом, пролитая на полу вода стала медленно покрываться ледяной коркой…

Карл повернулся – и увидел его. Клубящийся сгусток мрака… Каждое мгновение он менял свою форму, пока не превратился в худого юношу с глазами, горящими горькой обидой, болью, страхом и отчаянием.

Он шагнул вперёд и произнёс, выдыхая вместе со словами холод и тьму:

– Ты больше не зовёшь меня!.. Разве нам было плохо вместе?..

– Был только ты, меня не было… – тихо ответил Карл.

– Зачем ты освободил женщину?.. Она должна была кричать!.. Каждый день, каждый час!..

– Если бы я не сделал этого, я бы остался тобой.

– Хочешь сослать меня?.. – сжатые губы исказила усмешка. – Ну, давай! Отправь меня вместе с другими стеречь этих тварей в Азкабане!.. Хотя другие ведь тоже сбежали к человеку, которому служишь ты!..

– Я не собираюсь ссылать тебя… Ты многому меня научил… Теперь я знаю, что чувствуют те, в чьих душах живут тени… Я могу глубже чувствовать их боль, я могу больше боли забрать…

– Но ты больше никогда не позовёшь меня к себе в душу…

– Так, как раньше, надеюсь, никогда… Но я всегда помню о тебе, ты всегда в моей душе…

Отражение качнулось, и полы его мантии снова начали клубиться чёрным туманом.

– Скажи, если я увижу боггарта, он больше не превратится в тебя? – спросил Карл.

– Нет… – ответило отражение.

– А кто теперь мой боггарт?

– Его смерть…

Глава 38. Дети дождя

Ему снилась высокая церковь, в которой старый волшебник читал проповедь.

«И отрёт Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет; ибо прежнее прошло…»

Тихий голос гулко раздавался под каменными сводами.

«Я есмь Альфа и Омега, начало и конец; жаждущему дам даром от источника воды живой;

Побеждающий наследует всё; и буду ему Богом, и он будет Мне сыном;

Боязливых же и неверных, и скверных и убийц, и любодеев и чародеев, и идолослужителей и всех лжецов – участь в озере, горящем огнём и серою; это – смерть вторая…»

Карл проснулся. Голова горела так, словно он, и правда, стоял на берегу огненного озера…

Повернувшись, он посмотрел в окно. Холодный осенний дождь размывал очертания гор. Всё в мире стало цвета дождя… Тоскливый серый цвет… В такую погоду совершенно не хотелось идти в Хогсмит.

Почему каждый год Хогсмит?.. Почему их не отвезут в какое-нибудь другое место? Ведь ездила же Валери в путешествие по Европе… Он бы тоже хотел увидеть старые города, пройтись по их улицам, заглянуть в глаза людей, говорящих на других языках…

Сев на кровати, Карл закутался в одеяло и хмуро посмотрел на Рабэ. Стоило бы оставить его здесь целый день слушать дождь… Он бы начал ворчать, но потом подчинился. Его ведь тоже ожидает огненное озеро. Профессор Снейп сказал, став вороном, он сумел продлить себе жизнь. Но жизнь не может длиться вечно… Когда-нибудь этот огонь погаснет. И это будет вторая смерть…

– Собирайся, сегодня мы отправляемся на прогулку, – сказал юноша, вставая.

Ворон спрыгнул со стопки книг на тумбочку, оттуда на кровать, потом на пол и медленно заковылял к двери…

По направлению к Хогсмиту Карл шёл ровно столько, чтобы преподаватели не заметили ничего странного. А когда учителя, увлечённые разговорами друг с другом, почти перестали обращать внимание на учеников, он спрятался за большим деревом и, подождав, пока они скроются за поворотом, отправился искать солнце.

Мгновение – и ты на берегу реки, несущей свои воды в океан…

Ещё мгновение – и перед тобой холодные, молчаливые скалы…

Ещё мгновение – и ты в лесу, где каждый шорох наполняет душу трепетом…

Но над реками, скалами, лесами – тяжёлые, серые облака… В Англии найти солнце не так-то просто…

Он уже почти отчаялся, когда вдруг оказался посреди широкого поля, над которым сквозь серую вату тумана лился слабый осенний свет. Трава в поле уже пожухла, только бесцветные метёлки никак не желали сдаваться. Жестокая судьба лишила их цвета, и долгими летними днями не прилетали к ним ни пчёлы, ни бабочки. Но за своё одиночество они награждены были вечностью. Зимой, когда их яркие собратья, растеряв все лепестки, склонялись под тяжестью снега, эти тонкие стебли продолжали тянуться к небу.

Карл рассеянно провёл рукой по высохшим стеблям, гадая, что это за место. Вдалеке послышался шум – и по железнодорожным путям пролетел алый поезд.

«Хогвартс-экспресс!»

Раньше, находясь рядом с Рабэ, Карл произносил свои мысли вслух. Вот и теперь слово готово было сорваться с его губ – но стало беззвучным выдохом… В чёрных глазах Рабэ мелькнули насмешливые огни. Когда-то юноше даже казалось, что ворон умеет читать мысли. Но теперь он точно знал – это лишь иллюзия. Полковник фон Дитрих просто жил дольше многих и больше многих зал. Но мысли он читать не мог.

Стараясь не смотреть на ворона, Карл обвёл взглядом поле – и заметил на другом его конце небольшую деревню.

«Я рассказывал про это место Софи!.. Когда мы ехали в Хогвартс… Мы проезжали это поле… и эти дома…»

Радуясь своей странной находке, Карл пошёл в направлении деревни, хотя Рабэ, вцепившись когтями в его плечо, всем своим видом демонстрировал глубокое нежелание общаться с сельскими жителями.

«Надо было оставить тебя у Малфоев!» – мысленно произнёс юноша. Но, пожалуй, английских аристократов полковник презирал ещё больше.

Однако Вильгельму фон Дитриху не угрожала опасность общения с людьми, находившимися ниже его по положению. На улицах небольшой деревни гулял только ветер. Побродив вместе с ветром, Карл остановился у кирпичного дома с крышей, выложенной поблекшей черепицей. Из косоватой трубы шёл слабый дымок.

«Вот здесь кто-то живёт… Может, у них даже кот есть – рыжий и толстый…»

Раздался шорох – и на крыльцо откуда-то вылез большой кот. Карл поражённо уставился на него: казалось, это животное появилось тут только потому, что юноша когда-то выдумал его в разговоре с Софи. Но и кот пристально смотрел на Карла, словно тоже сам выдумал этого юношу.

– Томас! Решил погреться на солнышке?

Заскрипела дверь, и на пороге показалась невысокая сухонькая старушка. Она прошаркала по крыльцу, тяжело опустилась в кресло-качалку, разложила на коленях вязание и только потом поправила маленькие круглые очки.

Тот, кого назвали Томасом, подошёл к старушке и потёрся о её юбку, делая вид, что не виноват в появлении стоящего у калитки странного гостя. Но зелёные глаза продолжали внимательно следить за юношей.

– Извините!.. – быстро заговорил Карл, не дожидаясь, пока его обвинят в невежливости. – Я просто проходил мимо… И заметил… Томаса и…

Но старушка и не думала его обвинять. В её взгляде появилось что-то жадно-тоскливое.

– Томас любит гостей, только они редко у нас бывают… Да, Томас?

Кот укоризненно посмотрел на хозяйку, словно советуя не выдавать незнакомцу всех секретов.

Карл растерянно переминался с ноги на ногу, не зная, можно ли принять эти слова за приглашение войти. Тут старушка, воровато оглядевшись по сторонам, словно боясь, что у неё украдут этого случайного путника, поманила его рукой.

Он осторожно прошёл по дорожке, стараясь не задеть растущие на клумбах осенние цветы.

– У вас очень красивый сад…

– Спасибо, – она расплылась в улыбке, но улыбка быстро погасла. – Только тяжело ухаживать одной… Муж вот уже десять лет как ушёл туда, – старушка кивком указала на небо. – А дети… Молодёжи ведь здесь неинтересно, – она взяла спицы, и те замелькали в отблесках осеннего солнца.

– Ваши дети уехали в Лондон? – осторожно спросил юноша.

– Да… Сын работает… Дочь вышла замуж… – взгляд стал ещё более жадным и тоскливым.

Карл подумал, что у дочери уже есть свои дети, но она редко приезжает, и поэтому у бабушки почти нет возможности видеть внуков. Вздохнув, он опустился на низкую скамеечку возле клумбы. Странно, он бы всё отдал, чтобы иметь кого-то родного, а эти люди сами оставили близкого человека…

– Мы с Томасом их приглашаем… всех приглашаем, – заговорила старушка, – тут ведь и воздух свежий, и овощи… Но кто же теперь поедет в такую даль за тыквами и кабачками!..

Карл обвёл взглядом огород, потом снова посмотрел на старушку. Наверное, и шарф, который она вязала, был никому не нужен.

– А вы не хотели бы переехать в Лондон?

Женщина тихо покачала головой.

– Они имеют право выбирать, где им жить. Я имею право выбрать, где мне умереть.

Карл посмотрел себе под ноги. Он не знал, что ответить на это.

Толстый рыжий кот свернулся в клубок, притворяясь спящим, но прищуренные глаза внимательно следили за клубком на коленях хозяйки.

– Ничего, мы с Томасом потихоньку… Вот ты сегодня зашёл – тоже событие!.. Так что не скучаем особенно…

Старушка продолжала говорить бодрящимся голосом. Карл слушал тихое бормотание – и вдруг изумлённо уставился на её руки. Словно устав, она сложила их на коленях, но спицы продолжали быстро мелькать в лучах осеннего солнца.

– Как это… Вы… Вы?.. – Карл так удивился, что не мог соединить слова в предложение.

– Вообще-то я стараюсь всё делать сама, – спокойно объяснила старушка, – иначе время течёт слишком медленно… Но немножко устала… Ты ведь тоже волшебник? Томас никогда не ошибается… Даже птица твоя волшебная, иначе он бы непременно её съел…

– …Я… да… то есть…

– Не бойся, я тебя не выдам. Да тут и некому особенно выдавать… Несколько стариков-магглов… Но знаешь, оказывается, на пороге смерти мы не сильно отличаемся. Магглы, немагглы – всем приходит пора умирать…

Карл слушал её и думал о волшебнике, для которого такая пора не придёт, о волшебнике, собирающемся жить вечно.

Томас нервно передёрнул ушами, и хозяйка, словно прочитав его мысли, спросила:

– Ходят слухи, что вернулся Тот-Кого-Нельзя-Называть. Мои дети этому не верят. А что говорят в Хогвартсе?

– Директор говорит, что он вернулся, – осторожно ответил Карл.

– Я помню его… – нараспев произнесла старушка. – Мэгги – моя старшая дочь – тогда поступила на первый курс, а он уже заканчивал школу… Он был красивым… У меня уже второй ребёнок родился, но я не могла не видеть, что он был красивым… Потом писали, у него нет души… Но это неправда. У красавцев из современного кино нет души – только улыбающиеся пластиковые лица… А у него была… Чёрная-чёрная душа… Поэтому многие не замечали… Но нужно просто уметь видеть в темноте, правда, Томас?

Рыжий кот медленно открыл глаза и пристально посмотрел на юношу.

– Я странные вещи говорю, да? – сказала женщина, по-детски втягивая голову в плечи.

– По-моему, не странные… – пробормотал Карл. Ему хотелось спросить, какую душу видит в нём волшебница, но он побоялся…

Словно в ответ на не заданный вопрос левое запястье пронзила острая боль.

– Извините, мне надо идти… – с трудом выговорил он.

Томас поднял голову. Освещённые солнцем, его глаза казались бездонными.

Старушка, оживившаяся от воспоминаний, сразу поникла, растеряв всё своё волшебство: спицы упали на колени…

– Ну, иди… Конечно, раз надо, так надо… – её голос прозвучал жалобно.

– Я ещё зайду… – неуверенно протянул Карл.

– Заходи, – милостиво кивнула женщина. – Мы с Томасом рады гостям, правда, Томас?.. Правда, к нам редко кто заходит…

Карл уходил, слыша за спиной её тихий монотонный голос, наверное, в сотый раз рассказывавший историю своего одиночества… «Я ещё зайду…» Он редко давал обещания, которые не мог сдержать, но это было одно из них…

Над Уилтширом шёл дождь. Потоки холодной серой воды размывали очертания замка, и тот казался призрачным рисунком, одним из тех, что нарисованы на полях книги, которую уже никто не прочтёт… Том Реддл стоял у окна и представлял, как он, подобно этому дождю, стирает мир. Когда Карл вошёл, волшебник небрежно коснулся его взглядом, вместе с настроением читая мысли юноши. Карла печально отвёл глаза. Для него волшебник был частью пейзажа, стираемого дождём.

Тёмный Лорд презрительно усмехнулся, сел в кресло и протянул руку. Карл послушно опустился на ковёр рядом с ним.

Сегодня Том долго сжимал ладонь юноши. Когда отпустил – на бледной коже остались следы пальцев. Чтобы помнил – его не сотрёшь.

– Сегодня воскресенье. Все пошли в Хогсмит, – лениво проговорил Том.

«Все пошли в Хогсмит, а ты пришёл сюда…»

– Да…

«Сегодня воскресенье, а вы здесь…»

С недавних пор Том начал замечать во взгляде и сознании юноши что-то, напоминающее… жалость. Оттого волшебнику всё меньше хотелось смотреть в его глаза и мысли… Если бы не боль, отравляющая даже самое совершенное бессмертие…

Он получил тело… Новое, крепкое тело… Но это тело временами начинает словно разрываться на части… Внешне ничего не меняется, но внутри где-то глубоко внутри… А может, это не тело… Может, это…

– Иди! – приказал Тёмный Лорд, нетерпеливым жестом указывая на дверь, словно пытаясь прогнать эти чужие, непонятно откуда взявшиеся мысли.

Карл поклонился и медленно вышел из комнаты.

Дождь закончился, парк заполнил молочный туман. Карл долго путался в пересечении аллей, пока, наконец, не вышел к детской площадке. Низкие скамейки, песочница, качели и старая карусель – всё это было частью обычного мира, по нелепой случайности расположившегося рядом с волшебным. Около карусели стояла высокая женщина в длинном платье. Ветер трепал светлые волосы, засыпал чёрный бархат опавшими листьями.