Текст книги "Король звезды (СИ)"

Автор книги: nora keller

– А это Валери…

Нужно подойти. Иначе он обидится… Не обидится, но сделает такое лицо…

– Привет… – голос сухой от холодного ветра.

– Здравствуй!.. – а руки беспомощно ловят пустоту.

Карл взял руку Софи и положил на руку Валери.

– Нам пора переодеваться, – напомнила Полумна. – Бал скоро начнётся.

– Вы поможете Софи?

– Поможем-поможем, – грубовато ответила Валери. – Ты о себе подумай. Даже если ты чемпион, в старых джинсах тебя никто танцевать не пустит!

Она забрала у него рюкзак, сунула Полумне чехол с платьем и зашагала к замку. Карл с беспокойством посмотрел на неё, на Софи, потом кивнул братьям.

– Валери права, нам пора…

Костюмы им прислал попечительский совет. Когда-то чёрный бархат стал почти серым, в кружевах было больше крахмала, чем ткани. Карл помог братьям надеть сюртуки, которые были, наверное, ровесниками учебника Альфреда фон Дитриха, потом оделся сам.

– Ну, и странно же мы с вами выглядим, – сказал он, посмотрев в зеркало.

– Ты красиво… – сказал Матти, смущённо улыбнувшись.

– Тогда ты тоже, – рассмеялся Карл. – Ладно, пойдём посмотрим на наших принцесс.

В облаке голубой органзы Софи была похожа на ожившую каминную статуэтку. В причёску были вплетены созданные волшебной палочкой Полумны полевые цветы.

– Кажется, превращение в принцессу прошло успешнее, чем я ожидал, – улыбнулся он, беря её за руку. – Ты тоже очень красивая, – сказал он Полумне.

– Спасибо, – девочка приподняла полы голубого шёлкового платья и присела в странном полуреверансе.

– А где Валери?

– Она сказала, что скоро придёт…

Валери сидела на кровати и смотрела на лежащее рядом платье из голубого атласа.

– Три нимфы в голубом, – нахмурившись, пробормотала она.

Почему она должна идти на этот чёртов бал? Карл привёз Софи, все счастливы! Она тут при чём?.. Мадам Максим назовёт неблагодарной тварью, но на это плевать. А вот его лицо – не обиженное, а расстроенное… разочарованное… Какое ему дело? Кто она ему такая? Чтобы разочаровываться, надо сначала очароваться, а она никаких поводов очаровываться не давала, наоборот… И всё равно у него в глазах будет написано: «Ладно я, но ради Софи ты могла бы прийти! Это ведь так важно для неё!» Прекрасно! Что ещё для кого важно? Диктуйте помедленнее, а то не успела записать…

– Хорошо, хорошо… – проворчала она, отвечая невидимому собеседнику. Встала, ещё раз критически оглядела платье, потом взяла палочку и произнесла заклинание. Платье из голубого стало ярко красным. Ну, хотя бы не такое же, как у остальных дурочек из Шармбатона…

– Слишком длинное, – подумав ещё немного, решила Валери. – Словно мы в шестнадцатом веке.

Ещё взмах палочки – и часть подола аккуратно обрезанной лентой легла на пол.

– Лучше, но ещё не то… – следующий взмах превратил край подола в крупную бахрому. – Вот теперь то… А из этого, – она подняла красный обрезок, – можно сделать ленту для волос… Ну, что ж, Карл, посмотрим, как тебе понравится такая принцесса… – ещё одно имя вертелось на языке, но его она не произнесла вслух.

Студенты и гости в тяжёлых вечерних нарядах проходили в зал и занимали свои места. Карл осторожно вёл Софи по коридору. Вдруг позади раздался насмешливый голос:

– Так вот кого ты привёз! Если уж решил выбрать…

Карл успел мысленно прокричать заклинание, и следующие слова Драко прозвучали только для них двоих.

– …магглу, то красивую, а не эту уродину. У неё что? Сыпь? Может, она заразна…

Карл отпустил руку Софи и быстро шагнул вперёд.

– Драко! Хотя бы сегодня, ты можешь помолчать?! – его лицо стало белее бумажных кружев, а глаза затопила такая ярость. Он сжал руки в кулаки, чтобы не расплескать её.

– Карл… Карл, где ты? – Софи испуганно крутила головой. – Я ничего не слышу… Все звуки вдруг исчезли!..

Он громко выдохнул, потом хрипло пробормотал заклинание. Звуки вернулись.

– …Просто ветер… очень сильный… Так бывает иногда…

Он снова взял её за руку и повёл дальше, не взглянув на Драко.

Слава богу с ними не было Валери, иначе пришлось бы заставить замолчать их обоих… Видел бы это Бен… Ему сразу не понравилась идея с поездкой в школу.

– Думаешь, они обрадуются, увидев на рождественском празднике инвалида?

– Она обрадуется.

– И что, всегда будешь затыкать рот тем, кому своя радость окажется дороже её?

«Не всегда, но сегодняшний вечер я не позволю им испортить!» – подумал Карл.

В холле их снова остановил голос. На этот раз он был мягким и заботливым.

– Добрый вечер, мисс Йорк. Я директор этой школы. Очень рад, что вы смогли к нам приехать.

– Сэр!.. – Софи забыла слова от волнения. – Сэр, большое вам спасибо!.. Карл столько рассказывал нам о вашей школе!.. Все в приюте про неё знают! И Тэд, и Джесси, и даже Бен… Попасть сюда… это просто чудо!.. Спасибо вам большое!.. – она говорила, ища слепыми глазами человека, к которому обращалась.

– Надеюсь, вам здесь понравится, – Альбус Дамблдор осторожно пожал её руку. – Праздник уже начался, вам пора, – сказал он Карлу. Потом бросил короткий взгляд на Софи и пошёл в зал.

Карл вместе с остальными чемпионами направился туда же.

Братья Корхонен замахали ему руками, показывая на свободные места рядом с собой.

– Что бы ты хотела попробовать? – спросил Карл.

– Не знаю… – боязливо ответила Софи и тут же быстро добавила. – То же, что и ты…

– Директор заказал свиные отбивные, значит, это должно быть вкусно.

– А нам можно… Есть то же самое, что ест директор?

– Можно, – успокоил её Карл. – В этом вопросе здесь демократия… Свиные отбивные, пожалуйста, – сказал он, и золотые тарелки наполнились едой. – Можешь начинать, – он вложил ей в руки вилку и нож.

– Уже принесли?

– Здесь обслуживают быстрее, чем в «МакДональдсе».

Софи улыбнулась, вспоминая гамбургер и шипучую «Кока-Колу», которыми как-то угостил её Бен.

– Очень вкусно… Спасибо, я бы не догадалась такое заказать.

– Я тоже…

– …И у нас есть дворец, не такой большой… – за соседним столом Виктор Крам рассказывал Гермионе Грейнджер о Дурмстранге. – Но территория наша больше и красивей, правда, зимой день совсем короткий, а ночь длинная, мало времени любоваться. Зато летом мы долго летаем… – он бросил быстрый взгляд на Софи и поправился, – то есть гуляем, долго гуляем возле озёр… и поднимаемся на горы…

– …У нас во дворце Трапезную украшают ледяные скульптуры, – говорила Флёр Делакур. – Но они не тают и переливаются всеми цветами радуги…

– Красиво… – шёпотом сказала Софи. – Бен говорил, что в январе откроется фестиваль ледяных фигур… И они тоже будут светиться разными цветами, потому что у них внутри лампочки…

«Дура, ты ведь этого не увидишь!» – одними глазами сказал Драко.

После ужина на появившуюся из воздуха сцену поднялся ансамбль «Ведуньи».

– Вам пора… – сказал Тапани.

На лице Софи отразилось волнение. Она понимала, что попала сюда из-за этого единственного танца и теперь боялась сделать что-то не так.

– Не бойся, – Карл взял её за руку и вывел на середину зала.

Заиграла грустная медленная мелодия. Тапани улыбнулся младшему брату, стоявшему рядом с Полумной, и, отойдя к стене, стал наблюдать за танцующими.

Вот кружатся по залу юные, яркие, на губах улыбки и глаза горят, но счастье ли это горит?..

Директор Хогвартса танцует с директором Шармбатона, но, когда его взгляд вдруг касается Софи Йорк, свет гаснет на очках половинках, и виноватой становится вечная улыбка…

Профессор Снейп не танцует. Он стоит у стены в чёрном будничном сюртуке… Взгляд устремлён на Карла и Софи. Юноша немного сутулится, чтобы услышать слова, которые произносит девочка. Пряди тёмных волос падают на лицо. А её волосы в отблесках цветных фейерверков пылают словно жидкий огонь, и живыми кажутся слепые зелёные глаза… Эта картина причиняет профессору боль, но он не может оторвать взгляда. Смотрит, смотрит, потом резко поворачивается и уходит из зала…

Валери тоже хочется уйти. Когда музыка стихает, она, воспользовавшись суетой, прячется в оконной нише…

Валери коснулась ладонью окна – и на морозном стекле остался след, напоминающий странную перекошенную звезду.

Какое скучное занятие эти балы! Думала, что хотя бы в Хогвартсе удастся забыть о них, но танцы и бальные платья найдут везде… Почему каждый не может делать то, что ему нравится? Вот профессор Снейп пришёл в своей обычной мантии, зачем же ей наряжаться, словно она рождественская ёлка?..

Полумне это нравится. «Ведуньи» играют что-то, похожее на кадриль, и она, счастливая, носится по залу с Матти. А Карл с Софи стоят в стороне и разговаривают. Они выучили только один печальный танец, и теперь не знают, что делать…

Джейден Ван Стратен знает… Куда девалась его обычная надменная неприступность? Кружит кукол в нарядных платьях одну за другой, даже не запоминая их лиц… Не сильно он похож на страдающего по любимой сестре братца… Всё ложь!.. А Карл бы поверил. Этот болван всему верит… Но её не проведёшь… Раньше она не обращала внимания на сплетни этих дурочек, а после того разговора стала прислушиваться. И дня не проходит, чтобы какая-нибудь не говорила о желании покорить «ледяного красавца из Дурмстранга». И «ледяной красавец» довольно часто удовлетворяет их желания. Наверное, он объяснил бы это сочувствием по отношению к страждущим… Она никогда страдать не будет. Ей до этого дела нет!.. Но кем же нужно быть, чтобы придумать такую ложь!.. Чтобы с такой ложью внутри кружить по залу и улыбаться!..

– На кого ты смотришь? – раздался рядом голос. Она повернулась и увидела Карла.

– Ни на кого… На всех…

– Пойдём танцевать?

– Идиот, я же сказала, что ненавижу танцы! – устало разозлилась она.

– Я помню, – ответил он.

– Иди к Софи…

Он посмотрел на неё, потом кивнул.

Забрав Софи у близнецов, Карл повёл её в оранжерею.

– Там цветут розы, ты ведь любишь цветы? – спросил он, заглядывая в наполненные счастьем глаза.

– Да, особенно зимой! – улыбнулась девочка.

Над кустами летали крошечные феи. Одна ненароком задела руку Софи, и девочка поражённо посмотрела на Карла.

– Что это было? Бабочка?.. Здесь есть бабочки?

– …Да…

Софи вытянула вперёд руку и замерла.

– Может, она ещё раз прилетит? – шёпотом сказала она.

– Может быть… – отозвался Карл и посмотрел на одну из фей.

Та кивнула и осторожно опустилась на протянутую ладонь.

– Прилетела!.. – обрадовалась Софи. – Я чувствую, как у неё крылышки дрожат… Щекотно…

Фея взлетела и коснулась щеки девочки. Софи засмеялась.

– Ты ей понравилась… – сказал Карл и вдруг остановился, услышав знакомый голос.

Впереди стояли профессор Снейп и профессор Каркаров.

– Не вижу, Игорь, никаких причин для беспокойства, – спокойно возразил Северус Снейп.

– Как ты можешь закрывать глаза на происходящее? – с явной тревогой произнёс Каркаров. – Тучи сгущаются все последние месяцы… Филипп Ван Стратен ещё летом почувствовал, что…

– Тише!.. – перебил Северус Снейп.

Карл взял Софи за руку и повёл к выходу.

– Мы уходим? – спросила девочка.

– Да… – пробормотал он, смотря вокруг невидящим взглядом.

«Филипп Ван Стратен… Это отец Джейдена?.. Он тоже?.. У него тоже…» Потом, потом он подумает об этом, сейчас главное Софи…

– Нас друзья ждут.

– Друзья… – повторила девочка и улыбнулась.

Они танцевали, смеялись, ели разноцветные конфеты, пускали в воздух фейерверки и хлопушки… Софи пропускала через себя каждую секунду этого чудесного вечера, а его оставалось всё меньше, меньше… и вот уже часы начали бить полночь.

Девочка остановилась и опустила руки. Снова искусственной стала улыбка, а в глазах растекался уже не свет, а слёзы.

– Полумна, Валери, проводите Софи в комнату и помогите переодеться, – попросил Карл. – Я зайду потом пожелать спокойной ночи, – сказал он девочке.

Та кивнула.

Он спустился к себе, снял сюртук, рубашку и аккуратно сложил на кровати – пусть дожидаются следующего владельца. Надел джинсы, свитер и пошёл к Софи.

Услышав шорох шагов, она села, испуганно сжав одеяло.

– Это я…

Он опустился на краешек постели.

Софи молчала, долго собираясь сказать что-то. Получилось только одно слово:

– Спасибо…

– Не за что, – улыбнулся он. – Пора спать… Уже поздно, и завтра рано вставать…

– Я не хочу спать!.. – она отчаянно цеплялась за уже ушедший день.

– Тогда просто ляг и отдохни.

– Ты говоришь как воспитательница, – она невольно улыбнулась.

– Разве я похож на воспитательницу?

– …Я не знаю, на кого ты похож сейчас… – прошептала Софи.

Она протянула руки и дрожащими пальцами коснулась его лба, век…

Карл замер.

– Теперь знаешь… – тихо сказал он. – Ложись спать…

Софи кивнула и послушно спряталась под одеяло.

– Я посижу с тобой, пока ты не заснёшь…

Она пыталась не спать, но через несколько минут чудесный день для неё закончился.

Карл поправил одеяло и внимательно посмотрел на бледное лицо. Потом сел у изголовья кровати и осторожно коснулся руками её лба.

Профессор Дамблдор предупредил: если Софи узнает о существовании магического мира, ей сотрут память. Но сны они стирать не станут… Во снах чудеса приходят и к обычным людям…

Сегодня не будет снов о жестоком солнце и тёмных комнатах. Не будет одиночества, боли и отчаяния. Сегодня ты увидишь ярко красный поезд, несущийся через снежную равнину. Вдали чернеет маленькая деревня. Крыши покосились, из трубы идёт дым, а на крыльце в лучах зимнего солнца греется толстый рыжий кот… Медленно опускаются сумерки, и в небе зажигаются звёзды. Поезд останавливается, ты идёшь по коридору, касаясь руками занавесок в мелкий цветочек, потом спрыгиваешь на снег. Тебя ждёт карета. Призрачные кони смотрят на тебя своими грустными глазами, потом взмахивают крыльями и летят сквозь метель всё выше и выше, туда, где мерцает огнями замок.

Тебя встречают Полумна – девочка со странными серёжками-редисками, Тапани и Матти, похожие, словно дождевые капли. Братья смотрят на тебя с благоговением. В доме, который им уже не принадлежит, на чердаке среди старых вещей спрятана фотография – девочка в школьной форме, светлые волосы перевязаны лентой. Сегодня они вспоминают свою мать такой…

Поодаль стоит Валери, и в глазах у неё страх…

Тебя берут за руки и ведут через высокие двери в замок, где лестницы двигаются, люди на портретах кивают и улыбаются, а из стен вылетают прозрачные тени. В твоей комнате кровать с балдахином. Ты надеваешь платье из голубой органзы. Полумна шепчет что-то, и цветы распускаются в твоих волосах…

Ты идёшь в толпе людей, словно перенесённых сюда из сказки. И старый волшебник, прячущий печаль за стёклами очков, пожимает твою руку…

В большом зале ты поднимаешь голову – и видишь звёзды. Они светят здесь сквозь облака, камень и печаль…

В золотых тарелках, повинуясь словам, появляются напитки и еда… Потом столы исчезают, и появляется сцена, с которой льётся музыка. И ты танцуешь… Как первый снег… Свои шесть минут вальса… прежде чем растаять…

Вокруг кружатся лица и платья, а кто-то просто стоит у стены.

Это профессор Снейп. На нём обычный чёрный сюртук… Одежда впору для похорон. Кого он хоронит каждый день, но так и не может похоронить?..

А там Валери – алое пятно крови на голубом атласе Шармбатона… Она смотрит на танцующих, и в её взгляде презрение и боль…

Драко танцует с изяществом, отточенным веками не его жизней. Он верит, что каждый день будет танцем, в котором он знает каждую ноту, каждое движение…

Джейден уже не верит. Сегодня он кружится по залу, и огонь горит в его ледяных глазах. Но фальшивы этот огонь и этот лёд… Он похож на отравленного, перед которым поставили блюда с вкуснейшей едой. И он съест их все, потому что больше нечего терять, но не почувствует ни вкуса, ни радости, потому что знает, что умирает…

Музыка стихает, и ты уходишь в сад, наполненный розами и тишиной. Крошечные феи с крыльями, как у стрекоз, перелетают от цветка к цветку, одна садится на твою протянутую руку…

А где-то в вышине огромные часы отмеряют последние секунды сбывшейся мечты… И ты, покорная, возвращаешься в комнату, переодеваешься, прощаешься с Полумной и Валери. Они уходят…

Остаётся тишина… Платье на кресле – словно брошенные крылья… Звук шагов… И моё замершее лицо под твоими руками…

Солнечный луч коснулся пола, пробежал по ковру к кровати. Карл протянул руку и задёрнул штору. Софи открыла глаза и сжала одеяло, пытаясь разделить сны и явь.

Карл некоторое время смотрел на неё, потом поднялся с пола. Услышав шорох, девочка испуганно спросила:

– Кто здесь?

– Доброе утро, – вместо ответа сказал он.

– Я не слышала, как ты вошёл… – она виновато улыбнулась.

– Я старался не шуметь… Как спала?

– …Хорошо… – медленно ответила Софи. Больше всего ей хотелось рассказать ему о своём сне, но она боялась услышать: «Это неправда».

– Хорошо, – повторила девочка. – Мне пора уезжать?

– Да… Я позову Полумну и Валери, чтобы они помогли тебе… И разбужу близнецов… Встретимся внизу…

Они прощались у высоких дверей, улыбаясь и произнося много слов. Софи, сжимавшей руку Карла, казалось, что в конце коридора стоит старый волшебник из сна. Она хотела поблагодарить его, но он был слишком далеко…

Потом карета увозила её всё дальше от замка. Потом поезд летел через снежную равнину, на краешке которой около дома с покосившейся крышей грелся в лучах зимнего солнца толстый рыжий кот…

– Тебе не обязательно провожать меня до приюта, – сказала Софи, когда они поднялись на мост.

– Конечно, обязательно, – ответил Карл. – Поезд отправится обратно через два часа, я успею… – эти каникулы он должен был провести в школе с Валери и братьями, готовясь к последнему испытанию.

– Хорошо… – сдалась Софи.

Они спустились в метро, и шум колёс, несущихся по рельсам, почти заглушил музыку, которую слышала Софи. Она не украла ни золотой тарелки, ни серебряной ложки, но эту музыку забрала с собой…

Когда они вышли на воздух, музыка стала громче…

У калитки приюта Софи остановилась.

– Дальше я сама… А то ты опоздаешь…

– Хорошо… – теперь сдался он.

Карл отдал ей рюкзак и чехол с платьем.

– Спасибо…

– Не за что…

Софи коснулась рукой металлических прутьев, потом обернулась, сделала несколько неуверенных шагов в ту сторону, где, наверное, стоял он, и сказала:

– Ты волшебник?..

Он наклонился, поцеловал покрытые снегом волосы:

– Нет…

И медленно пошёл по дороге, освещённой вечерними фонарями…

Глава 26. Один Бог забыл – другой поможет

Каникулы были похожи на бесконечно длящийся праздник – словно создатель календаря составил недели из одних воскресений. Все понимали, что рано или поздно наступит новый семестр, нужно будет снова сесть за парту, читать учебники и записывать слова учителей, но сейчас думать об этом не хотелось. Хотелось кататься с ледяных горок, лепить снежных человечков, строить снежные замки…

Карл почти не оставался один. Рядом были то Тапани с Матти, то Валери, иногда приходила Полумна… Но в этот вечер, построив ледяную башню и мост, ведущий к дворцу, который лепили девочки, он стряхнул снег с перчаток и медленно пошёл к замку. В этот вечер ему хотелось одиночества… Чтобы разделить его с другим одиночеством.

Сегодня было девятое января. Профессор Снейп не пришёл ни на завтрак, ни на обед. Ужин Карл пропустил, но был уверен, профессор не пришёл и на ужин. Заперев себя среди настоек и ядов, он, наверное, читал старые книги, придумывая задания, за которые никто из учеников не сможет получить высший балл. Пытаясь превратить этот день в такой же, как сотни других дней…

Карлу не нравилось такое волшебство. Ступая по обледенелой тропинке, он сжимал в руке маленький брелок, купленный на последние шестьдесят пенсов около вокзала Кингс Кросс. Тогда полупрозрачный, чёрный с серебристыми прожилками камень, формой напоминавший кривую звезду, показался мальчику похожим на него самого… Подходящий подарок себе на несуществующий день рождения, который затерялся между других зимних дней. Может, неделю назад, может, вчера, может, завтра…

Карл взбежал по ступеням замка, прошёл через холл, спустился по лестнице и остановился перед кабинетом. Потом толкнул дверь.

Профессор отложил книгу в потрёпанном переплёте и хмуро посмотрел на ученика:

– Что вам надо?

Карл подошёл, протянул сжатую руку и снова спрятал в карман – на столе среди свитков и пробирок остался маленький брелок с камешком в виде кривой звезды.

– С днём рождения…

Профессор молча смотрел на Карла, потом сказал:

– Заберите. И больше никогда не приходите сюда с подобными глупостями.

Карл опустил глаза. Когда он пытался взять со стола брелок, пальцы дрожали. Потом, идя по тёмному коридору, он сжимал его в руке, и неровные края звезды впивались в ладонь. Нужно было забыть эти несколько минут в кабинете, стереть звук шагов и фраз, превратить слова в тишину… Но Карл не любил такую магию…

Февраль растаял. На смену ему пришёл сухой, ветреный март. Ветер звал за собой, то прося, то умоляя, то срываясь на крик… Апрель принёс солнце, и солнце прогнало ветер. В другой раз Карл обрадовался бы наступлению весны, но теперь ему хотелось остановить время: за весной неизбежно должно было прийти лето.

Карла тревожили не мысли о последнем испытании, не расставание с Хогвартсом, а сознание того, что такого года в его жизни больше никогда не повторится. И дело было не в Турнире Трёх Волшебников. Четвёртый курс стал самым счастливым потому, что всё это время рядом с ним были… друзья. Карл боялся этого слова, боялся, что, произнеся, поверив в него, разрушит реальность, но другого уже не находил. Он привык к их ежедневным прогулкам, долгим вечерам у камина, когда можно рассказывать истории, а можно просто молчать… Ему нравилось смеяться над шутками Валери, нравилось видеть радостное удивление в глазах близнецов, когда он показывал заклинание, которое учителя объяснят только через несколько лет, а им можно выучить уже сейчас… И пусть пока у него не всегда хорошо получалось дружить, он хотел учиться дальше!.. Раньше Карл постоянно пытался найти своё место между двумя мирами: волшебным и обычным. Теперь он почти не задумывался об этом, просто жил – и это приносило радость.

Только занятия в классе зельеварения наполняли сердце тоской. Казалось бы, всего пара часов – а тоски набиралось столько, впору вычерпывать… Глядя на профессора, Карл не мог не думать о том, что если Северус Снейп видит в нём своё прошлое, то сам является его будущим. И тогда гасли мечты о друзьях, и призрачным становилось счастье… После этих уроков Карлу снились боль, отчаяние, чей-то бред, человек, бредущий по лесу, а потом уснувший под высоким деревом…

Друзья помогали забыть о снах. А в конце мая участникам турнира сообщили задание третьего конкурса – и теперь Карл занимался составлением списка существ, с которыми ему, возможно, предстояло встретиться в последнем испытании. Валери посоветовала начертить таблицу из двух столбцов: в одном – название существа, в другом – способ его победить. Первый столбец они заполнили быстро, со вторым дело обстояло труднее. Большинство предлагаемых Валери заклинаний Карл отвергал, поэтому в конце концов девочка не выдержала и сказала, что если ему не терпится проиграть, то она мешать не намерена. Карл не хотел проиграть, но и уничтожать созданий, не по своей воле попавших на это состязание, не собирался. Найти способ понять стоящее перед тобой существо было намного интереснее, чем сразу бросать в него заклинание.

Если в лабиринте будет фонарник, то он попросит разрешения выпить с ним чаю после испытания… Красные колпаки тоже должны узнать в нём себя, а значит, они будут его ненавидеть, но уничтожать не станут… Гриндиллоу, наверное, вспомнят в нём кита и не посмеют напасть… Если не удастся договориться с соплохвостами, он отделается парой ожогов, это не больно… А с боггартом они уже встречались…

Когда ждёшь чего-то с нетерпением, время превращается в вечность. Когда просишь что-то подольше не наступать, время сжимается в мгновение. Казалось, впереди почти месяц, и вот уже последний экзамен, а сразу за ним – двадцать четвёртое июня.

После завтрака Карл забрался в большое кресло в гостиной, чтобы ещё раз просмотреть свою таблицу. Близнецы тихонько устроились рядом, Валери тоже пришла, но не переставала ворчать.

– Мы что теперь из-за этого дурацкого турнира всё лето должны убить?

– Дай мне ещё час, а потом мы пойдём гулять, – пообещал Карл.

– И что мне делать весь этот час? – насупилась она. – Я не могу просто тихо сидеть, как Тапани с Матти.

– Почитай книгу.

– Вот ещё!

– Профессор Трелони дала нам интересную книгу о Солнечной системе.

– Читать книги этой сумасшедшей?

– Она не сумасшедшая. Кроме того, это не её книга.

– Ладно… – вздохнула Валери. – И где этот шедевр?

– У меня, – сказал Тапани. – Держи.

– Спасибо, – поблагодарила Валери с кривой улыбкой и, не посмотрев на название, начала листать страницы.

Планета, спутники, планета, спутники… Очень интересно!..

К концу часа она уже добралась до Сатурна.

«Энцелад – шестой по размерам спутник Сатурна. Назван в честь героя древнегреческой мифологии гиганта Энцелада, сына Геи и Урана. Отец его ненавидел своих детей, ужасных видом, и прятал их в утробу Геи, причиняя ей тяжкие страдания…

Энцелад преимущественно состоит из льда и имеет самую чистую в Солнечной системе ледяную поверхность, поэтому поверхность Энцелада почти белая. Она отражает почти весь падающий на неё солнечный свет.

Когда-то этот спутник считался мёртвым ледяным миром, но потом на его южном полюсе были обнаружены странной формы разломы, получившее название «тигровых полос». Позднее оказалось, что через эти трещины вырываются лёд и различные газы. Это позволяет сделать предположение о наличии под ледяной корой жидкого океана…»

– Ну, всё! Я готов идти гулять! – сказал Карл.

– Я тоже, – ответила Валери, захлопнув книгу.

На прогулке она шутила больше обычного. Карл с Тапани пытались запустить воздушного змея без помощи магии. Матти искал цветок папоротника. Старая воспитательница-полячка в приюте рассказывала, что папоротник цветёт раз в год в ночь на двадцать четвёртое июня и нашедший его цветок может загадать любое желание.

– Сейчас же не ночь! – смеялась Валери.

– Но цветок не может расцвести за несколько минут, – рассудительно говорил мальчик. – Я найду бутон и подожду, пока он распустится.

– А что ты попросишь?

– Чтобы Карл победил, – улыбнулся Матти.

Он искал волшебный цветок до вечера, но так и не нашёл.

– Не расстраивайся, – успокоил его Карл. – И спасибо большое за помощь.

– Я ведь ничего не нашёл, – виновато развёл руками Матти.

– Знаешь, что я думаю? – Карл наклонился к нему и проговорил тихо, словно сообщая большую тайну. – Этот цветок находится не на земле.

– А где? – удивился Матти.

– В человеке… Если в нашей душе распустится цветок, мы сможем исполнить любое желание.

Валери насмешливо фыркнула:

– Заканчивай, сказочник, а то опоздаем на праздничный ужин.

– Нет, правда, это же хорошая идея, – задумчиво сказал Карл.

– Замечательная! Пошли!.. – Валери подтолкнула его в спину.

Вернувшись в замок, они побежали к себе за мантиями. Карл сказал близнецам, что ему нужно кое-что доделать перед испытанием, и попросил занять место. Но, когда Тапани с Матти ушли, устало опустился на кровать. Ему не хотелось идти в Большой зал: после праздничного ужина вряд ли удастся убежать от соплохвоста…

Но дело было не в соплохвостах. Просто он не чувствовал в себе сил изображать радость при виде слоёного пирога или волнение перед испытанием – чувства, которые ожидали увидеть на его лице другие.

– Когда никто не видит, можно немного погрустить? – спросил Карл у сидящего на стопке книг Рабэ.

Кажется, ворон согласился.

Пытаясь занять время, Карл стал раскладывать конспекты, выбирая то, что собирался перечитать на каникулах. На глаза попался доклад по астрономии, написанный крупным детским почерком.

– Это о тебе! – улыбнулся Карл. – Помнишь, мы писали о тебе доклад?

Он пробежал глазами страницу.

«Созвездие Ворона – одно из древних созвездий.

По легенде бог Аполлон послал свою вещую птицу ворона за водой для жертвоприношения. Но по дороге ворон увидел смоковницу и сел на её ветви, ожидая, когда созреют плоды. Ворон опоздал, и чтобы оправдаться перед Аполлоном, сказал, что гидра не пускала его к воде. В наказание ворон из белого стал чёрным и был отправлен на небо вместе с гидрой и чашей для жертвоприношения.

В поэме древнеримского поэта Овидия «Фасты» об этих созвездиях написано:

Вместе друг с другом горят созвездия – Ворон со Змеем,

А между ними ещё Чаши созвездье лежит».

Прочитав стихотворные строки, Карл вспомнил о другой книге. Переложив бумаги, он вытянул из-под свитков сборник стихов – на ковёр что-то упало. Наклонившись, Карл увидел брелок с камешком-звездой. Поднял его, положил в ящик и наугад раскрыл книгу.

Стихотворение называлось «Безысходность».

 
Поздним вечером в конце осени,
когда вместо пластинок все слушают дождь,
останься дома
в пустой холодной комнате
и налей в бокалы безысходность.
Один выпей сам,
другой отдай своей тени.
Не пиши писем,
не произноси вслух имён.
Сядь на старый пыльный ковёр, ожидая рассвета.
И, когда погаснет последний фонарь за окном,
ты увидишь,
как ангел взмахивает крыльями,
покидая твою душу,
и Бог закрывает глаза,
отпуская тебя…
 

Карл перелистнул страницу и посмотрел на Рабэ:

– Не подходит… Там про осень, а сейчас только июнь. Значит, не подходит…

Он положил потрёпанный томик на стопку бумаг, которые собирался взять в приют, потом встал.

– Пройдусь немного перед соревнованиями… Не волнуйся, всё будет хорошо! – он улыбнулся быстрой улыбкой и побежал наверх.

Заглянув в Большой зал, Карл увидел, что Валери там нет. Он осторожно прикрыл дверь и пошёл искать девочку.

Она спускалась с холма, путаясь в высокой траве. Воздух был наполнен ароматом цветов и стрекотом кузнечиков. Всё вокруг казалось живым, всё радовалось наступившему лету и расцветало вместе с ним.

Валери не чувствовала радости. Последние месяцы она гнала от себя эти мысли, но теперь их было некуда дальше гнать: ещё несколько дней и придётся возвращаться в приют, а потом – снова в школу. Трудно решить, что хуже. Воспитатели и дети считают её опасной сумасшедшей, к которой лучше не подходить. Для мадам Максим она тоже словно заноза: и оставить больно, и вытащить не получается…

Как же не хочется возвращаться туда!.. Каждый день видеть этих чопорных красавиц, готовых чуть что сразу упасть в обморок!.. Смотреть в лица преподавателей – и понимать, что вечером они провели два часа, не готовясь к занятиям, а придумывая новую маску для волос… Учиться носить кринолины и корсеты, слушать бесконечные разговоры о мальчишках!..

Вот если бы можно было остаться в Хогвартсе!.. Здесь настоящая магия, магия, которая нужна ей!.. Профессор Грюм знает заклинания, от которых кровь стынет в жилах!.. А профессор Снейп!.. Он явно проводит мало времени перед зеркалом, но зато когда входит в класс – все звуки стихают. И какие зелья он учит готовить!..